К звездам (сборник)

— На восемьсот метров? Где ты найдешь такой кабель?

— Тогда давайте помигаем прожектором, — загорелся Шилов. — За Окурком сейчас следят в три глаза, нас наверняка заметят.

— Где вы возьмете прожектор?

— Что ты нам все обрезаешь? — возмутился старший лейтенант. — Сам предложи чего-нибудь дельное.

— Предлагаю провести разведку в глубь трубы, — буркнул Глинич. — Может быть, там тоже есть выход. Отцепимся, проскочим трубу и вылетим через другой конец в космос.

В кабине управления стало тихо. Все посмотрели на командира.

Денис хмыкнул.

— Идея неплохая.

— Какая?

— Обе. Надо попробовать дать световой сигнал SOS на базу. И, наверное, действительно стоит разведать, что нас ждет на другом конце трубы. Начнем со связи.

— Я пойду, — вызвался Шилов.

— Идти надо как минимум двоим, для подстраховки.

— Тогда и мне придется, — пожал плечами Абдулов. — У нас в спецгрузе есть мощные фонари, возьмем пару и помигаем в унисон азбукой Морзе: спасите наши души.

Денис в задумчивости оттянул губу, прикидывая возможные варианты развития событий, кивнул через минуту:

— Хорошо, собирайтесь. Пойдем втроем: я подежурю снаружи, во избежание непредвиденных осложнений. Берем фонари, тарконовую бечеву, кошки, ледорубы и липучки.

— Ледорубы лучше не брать, — проворчал Глинич. — В невесомости они бесполезны, а в наших условиях опасны. От каждого удара вас будет относить от стены, можно сорваться.

— Возьмем вместо них малый гарпун.

Космонавты начали готовиться к выходу в космос.

Через час все трое открыли шлюз и выплыли в открытое пространство, подсоединив страховочные фалы к специальным скобам на корпусе корабля.

«Ветер», засосавший корабль внутрь трубы Окурка, продолжал «дуть» в том же направлении, пульсируя в такт каким-то перепадам давления в глубине трубы. У самой поверхности он почти не ощущался, но стоило подняться над слоем замерзших газов на один-два метра, как давление на скафандры резко усиливалось, и риск быть подхваченным «воздушным» потоком увеличивался. Пришлось по большей части передвигаться ползком, не отрывая тело от сизо-бело-голубой, в потеках и рытвинах, местами прозрачной стенки трубы.

Корабль возвышался над буграми поверхности на восемь метров, поэтому «ветер» давил на него сильнее, и держался он исключительно на тросах, принайтованных к гарпунам, вибрирующим от напряжения. Сколько могли выдержать тросы и гарпуны, вонзившиеся в лед стенки, было неизвестно.

Распаковали контейнер.

Перецепили карабинчики тросов со скоб на корпусе корабля на гарпуны.

Абдулов и Шилов укрепили в спецзажимах скафандров фонари, запасные батареи, комплекты липучек и острые крюки, медленно двинулись «вверх», к достаточно близкому выходу из трубы. Денис остался у кормы «Быстрого», приготовив на всякий случай запасную бухту бечевы, и стал ждать, изредка переговариваясь с оставшимся в кабине Глиничем и ползущими как мухи по потолку товарищами.

Прошел час.

Космонавты преодолели восемьсот метров, отделявшие корабль от торца трубы, перевалили за ее край. Их голоса стихли.

Денис вздохнул с облегчением, расслабился.

— Что там у вас?

Никто не ответил. Стенки Окурка экранировали радиоволны, и связь с десантниками прекратилась.

— Надо было предупредить… — начал Глинич и не договорил.

Беззвучный удар потряс вдруг стенку трубы!

Окурок содрогнулся.

Корабль подбросило вверх!

Один за другим лопнули удерживающие его тросы. «Быстрый» дернулся, ударился носом о стену, его развернуло и потащило к оси трубы.

— Феликс Эдуардович! — крикнул Денис, подтягивая себя к ледяному вздутию: его тоже отбросило от поверхности трубы, но страховочный фал, прикрепленный к кормовому гарпуну, выдержал рывок. — Что случилось?!

— Откуда мне знать? — прилетел сдавленный голос Глинича. — Похоже, что-то врезалось в Окурок. Может быть, астероид.

В наушниках рации раздались крики, ругань. В черно-звездном окне торца трубы появились летящие «вниз» блестящие фигурки.

— Тихо! — рявкнул Денис. — Без паники! Что произошло?!

— Нас обстреляли! — завопил Шилов. — Сволочи!

— Кто?! — изумился майор, не веря ушам.

— Мы толком не разглядели. Возле Окурка висит чей-то шаттл…

— Американцы?!

— Не похоже, — заговорил Абдулов. — Скорее всего, китайцы, судя по форме «челнока».

— Они что, совсем охренели?! Как они здесь оказались?

— Об этом ты у них спроси. Что нам делать?

— Включайте движки, догоняйте спасатель! Феликс Эдуардович, что там у тебя?

— Сейчас снимаю блокировки, запускаю маршевый…

Из сопел «Быстрого» вытянулись струи газа, вспыхнуло неяркое пламя. Корабль кувыркнулся еще раз, однако Глинич вместе с компьютером корабля все же справились с управлением и не допустили катастрофы. Спасатель выровнялся, развернулся носом к выходу из трубы, включил полную тягу.

Капитан и старлей пролетели мимо Дениса, нанизанные на струйки газа систем маневрирования скафандров, с трудом изменили траекторию полета, нагоняя корабль. Обоим удалось вцепиться в скобы над треугольными крыльями «челнока», сползти по ним к люку. Тогда и Денис отцепил свой фал, оттолкнулся от скользкого ледяного бугра и прыгнул в глубину трубы, к кораблю.

6

Никто не знал, почему китайский «челнок», внезапно подкравшийся к Окурку, открыл огонь по космонавтам. Возможно, китайцы приняли их за хозяев странного объекта и перетрусили, но возможно, они просто решили устранить конкурентов и объявить Окурок собственностью Китая.

Спасателям же в кабине «Быстрого», сумевшим забраться в корабль через оставшийся открытым люк, было не до размышлений о причинах конфликта. Они снова решали проблему спасения собственного корабля и своих жизней.

Главный двигатель корабля не справлялся с несущей его в глубь трубы силой. Несмотря на максимально допустимый режим, тяги двигателя не хватало на торможение, и корабль продолжал неумолимо проваливаться «вниз», как затонувший парусник в пучину моря.

Денис попытался подвести «челнок» поближе к стенке трубы, где сила воздействия на него была значительно меньше. Но тангенциальные рысканья корпуса «челнока» свели на нет все усилия пилота. Стукнувшись пару раз кормой о гладкие бугры внутренней поверхности трубы, «Быстрый» потерял стабилизаторы, закрутился штопором, и экипажу с большим трудом удалось уравновесить его и развернуть кормой к засасывающей бездне.

Между тем корабль углубился в трубу уже на пять с лишним километров, и до конца ее плотной части осталось не более четырех километров. Дальше должен был начинаться хвост Окурка, состоящий из утратившего плотность материала, превращавшегося в постепенно редеющую газовую струю. Чем грозило кораблю столкновение с этой странной субстанцией, можно было только гадать. Причин же силы, затягивающей «челнок» в трубу, не знал никто, в том числе и Глинич, единственный на борту специалист по метеоритам и космическим телам естественного происхождения. Область его компетенции не распространялась на объекты, подобные Окурку, так как было понятно, что он, скорее всего, — искусственное сооружение.

Пролетели еще один километр.

Стенки трубы стали сближаться, уменьшая ее внутренний диаметр. Гладкие вздутия и бугры на внутренней поверхности трубы обзавелись острыми гребнями и ложбинами наподобие русел рек и ручьев.

Скорость падения начала возрастать.

— Что будем делать, командир? — не выдержал Шилов. — Может, катапультируемся, пока не поздно?

— Чтобы разбиться об эти ребра? — кивнул на ледяные торосы Абдулов.

— Нас же засосет! Мы все равно разобьемся!

— Не психуй!

— Я не психую. Но что-то же надо предпринимать!

Денис вдруг в свете прожектора заметил нечто вроде гигантского рва, заканчивающегося фестончатым карнизом. Медлить было нельзя, и он повел корабль ближе к стенке трубы, рискуя разбиться о торосы.

— Держитесь! Аварийная посадка!

«Быстрый» ударился о дно ложбины и заскользил по ней кормой вперед, ломая корпусом попадавшиеся на пути ледяные иглы, грибообразные наросты и сталактиты.

— Взорвемся к чертовой матери! — крикнул Шилов.

Денис облился холодным потом, играя клавишами ручного управления вектором тяги, как на пианоле.

Корабль вжался в поверхность рва плотнее, стал останавливаться, вздрагивая от ударов о препятствия.

— Слава, гарпун!

Абдулов, целившийся из последнего страховочного гарпунометателя, выстрелил.

Удар, рывок, грохот, треск лопающихся перегородок!

Корабль встал на дыбы, но трос не дал ему перевернуться, бросил на дно рва, лопнул от рывка. А затем «Быстрый» ударился соплами о карниз, корма смялась в гармошку, и корабль остановился.

Последним движением пальцев Денис отключил двигатель и потерял сознание…

В себя все пришли довольно быстро.

Кабина была разгерметизирована, воздух из нее вышел, но космонавты находились в скафандрах и не задохнулись. От удара же их спасли сработавшие системы защиты кресел, аналогичные воздушным подушкам в автомобилях.

— Все живы? — осведомился Денис, чувствуя во рту привкус крови.

В мигающем красном свете аварийного светильника стали видны летающие по кабине обломки приборов и технических конструкций. Зашевелился Шилов.

— Где я?

— Все там же, — отозвался невнятно Абдулов.

— Ничего не вижу…

— Сбрось подушку.

Из-под кресел вынеслись струи изморози — космонавты освобождались от оболочек противоударных систем.

— Ни фига себе! — пробормотал Шилов, озираясь. — Одно крошево! Ни одного целого прибора!

— Похоже, приплыли, — угрюмо добавил Абдулов. — Отсюда мы уже не взлетим.

— Отставить панические вопли! — сказал Денис, пытаясь говорить уверенным голосом. — Мы пока живы, а это главное. Что произошло, когда вы увидели чужой «челнок»?

— Мы ничего не успели сообразить. Что-то сверкнуло, рядом с нами рвануло, и нас отбросило назад к трубе. Уже потом мы сообразили, что это был взрыв ракеты. Нас обстреляли из зенитно-ракетного комплекса!

— Никто вас не запрашивал по радио? Сразу обстреляли?

— Абсолютно!

— Ничего не понимаю!

— Мы тоже. — Шилов выругался. — Узнаю, кто это сделал, китайцы ли, исламисты, американцы, — башку откручу!

— Сначала выберись отсюда.

— Феликс Эдуардович, что молчишь?

— Дышу, — с кряхтением отозвался Глинич.

— Ну и отлично! Начинаем осматриваться и анализировать положение. Потом посовещаемся и решим, что делать дальше. Вопросы?

Вопросов не последовало. Даже оптимистично относящийся ко всем жизненным неурядицам старлей Шилов не смог заставить себя пошутить. Ситуация складывалась далеко не оптимистичная, и он это понимал.

На контроль состояния бортовых систем спасателя ушло чуть больше часа. Вывод был неутешителен: «Быстрый» уже не мог стартовать, потеряв почти всю свою электронику, а главное — он истратил почти все топливо. Его энергоресурса могло хватить максимум на пять суток при экономном расходовании энергии.

— Воду мы тоже потеряли, — добавил Абдулов. — Бак пробит, часть воды вылилась, остальное замерзло. Запасов еды хватит на месяц, но это нас не спасет.

— Какие будут предложения? — поинтересовался Денис.