Гуло: Возвращение Князя

Сергей Бабернов

Гуло: Возвращение Князя

Пролог

Летняя ночь, словно первая влюблённость — призрачна и скоротечна. Робко и едва заметно приходит она избавлением от дневного зноя. Завораживает лунным светом и мерцанием звёздного неба. Будоражит соловьиными трелями и манит таинственным шёпотом листвы. Она загадочна и желанна. Но торопись насладиться её свежестью, постичь её тайны. Скоро, совсем скоро на востоке полыхнут первые лучи. Выглянет край оранжевого диска. Волшебство тает. Приходит новый день.

Ночные жители спешат вернуться в свои убежища. Кто они? Конечно же, не ошалевшие от гормонов и пива тинэйджеры и прочая молодь (а порой и вовсе не молодь) смертных. Не шарящие по урнам и мусорным бакам «охотники» за пустыми бутылками и жестяными банками. Не поджидающие припозднившихся гуляк извозчики. Не выжатые морально и физически после смены работяги. Они всего лишь гости в ночи. Незваные и наглые. Чужаки.

В убежища возвращаются настоящие хозяева ночи — дети Племени Тьмы. В водителе шикарного авто, что въезжает на стоянку недавно распроданного и заселённого жилого комплекса, легко узнать вампира. Довольно старого вампира, несмотря на его обманчиво моложавый облик и современный костюм. В каждом движении, в каждом жесте сквозят достоинство и элегантность, впитанные с течением веков. Его клыкастая подруга гораздо моложе — на пару-тройку столетий, а потому и манеры грубее и одежда безвкуснее. С заднего сидения появляется парочка смертных. Юноша и девушка. Добровольные доноры. После закона о легализации среди людской продвинутой молодёжи это весьма популярно. Все вместе они направляются к подъезду, чтобы насладиться последним предрассветным часом.

Уткнувшись носами в землю, вдоль тротуара семенит стая варгов. С виду бродячие со-баки. Но не дай бог, встретить этих «пёсиков» в тёмном безлюдном месте.

Мужчина средних лет в драной футболке и джинсовых шортах с тоской поглядывает на бледнеющую луну. Последние дни растущей луны. Последние дни безболезненного обращения и беззаветной охоты для оборотней.

Смазливая шлюшка у круглосуточного магазина окликает подвыпившего парня. Тот прижимает к груди баклажку с пивом. Мыслями он уже дома. Горьковатый напиток уже щекочет гортань, уводя по запутанным тропам алкогольных грёз. Девичий голос сперва кажется досадным препятствием, но взглянув на неё, он тут же меняет мнение. Даже его затуманенное сознание определяет, что вопрос о сигарете — не более чем повод. Через пять минут с выпивкой и в компании суккуба, парень спешит домой. Каковы же будут его удивление и ужас, когда, за мгновение до оргазма, он обнаружит, что у прекрасной незнакомки зубы есть не только во рту.

Предрассветную тишину разрывают идиотские вопли. Группа подростков возвращается с ночной попойки, которые теперь, по-модному, обзывают вечеринками. Увлечённые пьяной бравадой, стадной храбростью, и потоками брани, что извергаются после каждого нормального слова, они не слышат хлопанье крыльев над головами, не видят, как когтистые лапы впиваются в плечи приятеля и уносят его прочь. Завтра, они и не вспомнят, куда он подевался. Ещё одно загадочное исчезновение спишут на маньяка и, скорее всего никому не придёт в голову искать останки молодого гопника в гнезде горгульи.

Охота подходит к концу, ночные жители возвращаются в убежища.

1

Уже более года я не переступал порога нашего агентства, которое мой напарник и друг, по какой-то странной прихоти назвал «Лезвие». Что он имел в виду, я не знаю — то ли хотел показать, что мы подобно хирургам, отсекаем посланное из Преисподней зло и, тем самым поддерживаем хотя бы тень надежды на оздоровление в агонизирующем организме общества, то ли намекал на обстоятельства, при которых стал экзорцистом и бросал вызов Тому, Кто присвоил его право на смерть. Об этом я мог только догадываться. Впрочем, по большому счёту, мне было всё равно, какие мотивы руководили Константином. Главное, я вернулся и теперь мог работать, как полноценный сотрудник. И больше, никакой учёбы!

Учиться за последнее время пришлось много. Нудное занятие, скажу я вам. Впрочем, никто не неволил — сам напросился. Просто надоело быть вторым номером. Вечно таскать за Константином магическое зеркало для пленения демонов, наблюдать, как он проводит обряды, и лишь изредка, когда экзорцисту приходилось действительно туго, выходить на поле сражения.

Были у меня, конечно и самостоятельные операции, в основном несанкционированные охоты оборотней, мавки-клофелинщицы, вампиры, обращающие несовершеннолетних и прочая мелочь, но и здесь я умудрялся наломать дров. Несколько судебных заседаний, где мне припаяли превышение власти и пределов необходимой обороны, лишили меня доверия экзорциста и с тех пор на вызовы я ездил под его контролем. Благо ещё, все пострадавшие были из Племени Тьмы и судья из смертных не особо старался наказать меня по всей строгости.

Соплеменники шарахались от меня, как от прокажённого, ведь я же не был ни вампиром, ни оборотнем — не относился вообще ни к одной из рас нашего племени. К тому же с моей подачи рухнула империя Князя Стефана — покровителя и объединителя вампирских и оборотнических кланов. Нет, альфа и Мастера вампиров были мне благодарны, за полученную, пусть небольшую, но всё же власть. А вот простые вампиры и оборотни считали меня злым гением. К тому же, я не знал, как относиться к обретённому знанию о собственной сущности. Как распорядиться дремавшей во мне и случайно разбуженной колдуном Кранцем силой, как наладить отношение с живущим в моём сознании Другим, которого я раньше считал безмолвным зверем. А ещё багровые змеиные глаза — предсмертный «подарок» всё того же Кранца. А ночи, на улице, когда Константин приводил в свою однокомнатную квартиру очередную подружку. Да мне нужно было срочно менять обстановку и разбираться с рухнувшими на мою голову проблемами.

Об этом я как-то и заявил своему приятелю. Экзорцист дал мне адрес знакомой ведьмы и через пару дней, я уже был в небольшом провинциальном городке.

Лариса (так звали ворожею) работала библиотекарем. Совсем ещё не старая и довольно привлекательная женщина оказалась старой девой со строгими моральными принципами (а я-то, по простоте душевной, думал, что все ведьмы нимфоманки). К тому же она крайне негативно относилась к спиртному и напрочь не переносила табачный дым, о чём и заявила, увидев меня на платформе с бутылкой пива в руках и с дымящейся сигаретой.

Попытки смягчить суровое сердце хозяйки, я забросил через два дня. По-моему, эту женщину высекли из цельного куска гранита, а нервы сделали из кремния. Так или иначе, я смирился. Крыша над головой, трёхразовое питание (кстати, за всё это она содрала кругленькую сумму с агентства), учёба, учёба и ещё раз учёба. Я переворочал массу малопонятных по началу книг, по магии, эзотерике, классификации рас нашего племени, психологии и прочая, прочая, прочая. Отрадой лишь были пятиминутные перекуры на скрипящем крыльце, да редкие перепалки с Другим. Впрочем, он шёл на контакт неохотно и значительно опустил шкалу наглости и вульгарности. По-моему, он побаивался нашей хозяйки.

Вечерами, Лариса устраивала мне экзамены по изученному материалу, недовольно хмурилась, поправляла ошибки и разъясняла не понятые моменты. Потом заставляла выпить кружку какого-то безвкусного отвара и выгоняла на часовую вечернюю прогулку. Вот и все развлечения: ни телевизора, ни интернета, ни художественной литературы. Правда, за время прогулок, я мог курить в своё удовольствие и опрокинуть пару тройку бутылок пива. При моём казарменном режиме и это можно было считать за верх земного счастья. Один раз я познакомился с девушкой, не обремененной узами морали и, не подозревая о последствиях, провёл с нею ночь. Последствия не замедлили сказаться утром. Ледяным тоном мне было заявлено, что при повторе подобного инцидента, моё обучение прекращается, и я могу убираться на все четыре стороны. Ну уж нет! Я не за тем столько терпел и мучился, чтобы оборвать всё на полпути из-за разыгравшихся гормонов. Скрепя сердце я перешёл на мона-шеский режим. Благо, аскетичная ведьма не потребовала полного отказа от сигарет и «про-гулочного» пива. Хоть какая-то отдушина.

Именно отсутствие внешних раздражителей и отвлекающих факторов позволили мне со спринтерской скоростью заглатывать одну за другой пожелтевшие страницы предоставленных книг и всё лучше и лучше разбираться как в собственной природе, так и в сущности всего нашего племени. После теории началась практика — в основном занятия по контролю и применению обретённой Силы, а так же по налаживанию контакта со вторым «Я», который предпочитал называть себя Другим. Наконец-то, получив скупую похвалу, Ларисы я с поспешностью, на грани невежливости, покинул обитель ведьмы с её строгими порядками.

Полтора месяца я прожил в семье оборотней из клана Урсус (медведи по-русски). Немногословный Данила и его жена Настя охотно делились со мной секретами и премудростями жизни оборотней, которых я так и не узнал при собственном безответственном обращении. Почему медведи? Наверное, потому что внешне они чем-то похожи на нас, росомах и так же, как мы, предпочитают одиночество стаям и прайдам. Я сильно удивился, увидев жизне-радостного пятилетнего мальчишку — их сына. Самки-оборотни (кроме змей-нагов) неспособны выносить потомство и обычно младенцы рождаются мёртвыми, а тут, перед моими глазами из-за спины медведицы выглядывает живое, белобрысое опровержение незыблемых догм. То, что мальчишка не смертный, я мог поклясться чем угодно.

— Суррогатная мать из людей, — пояснила Настя. — Очень хотелось быть настоящей семьёй.

Я понимающе улыбнулся. По крайнё мере постарался. При моём отсутствии каких-либо долгих привязанностей и полном равнодушии к детям (не понимаю, отчего большинство умиляется, глядя на эти маленькие «стихийные бедствия» и «мешки с проблемами»), я не понимал стремления других видеть постоянно, рядом с собой одно и то же существо, да ещё и испытывать к нему какие-то чувства, кроме раздражения. Впрочем, у всех свои закидоны, многие, например, не могут понять моей одержимости тяжёлой музыкой и фильмами ужасов. Наверное, тяга к семейному очагу и стабильности, тоже из рода вот таких вот непонятных, но уже мне, странностей.

Ближе к дням полнолуния Данила становился всё более замкнутым и в чём-то даже раздражительным. Близилась пора обращения и его Зверь чувствовал чужака, хищника, самца-альфа — в общем, меня. Я не хотел портить отношения с гостеприимной семьёй, нарушать их уклад жизни, а потому продолжил обучение уже в другом месте.

Третьим и последним моим наставником стал добродушный, но немного странноватый леший. Впрочем, увидев, что смертные сотворили с его лесом, нетрудно было догадаться, почему старик слегка «съехал с катушек». Что бы стало с вами, если бы в ваш дом каждую секунду и ежедневно вламывались толпы пьяных орущих варваров, крушили бы всё вокруг, жгли костры, повсюду гадили и оставляли горы мусора. Представили? Я даже удивлялся, как это старику удается ещё сохранять в лесу искру жизни и удерживать его от оконча-тельной гибели и превращения в очередную «зону отдыха».

Никогда не считал себя упёртым горожанином, но рядом с лешаком я почувствовал себя младенцем, попавшим в дремучий непроходимый лес. День за днём старик открывал мне маленькие тайны Матушки Природы. Учил видеть то, что не видели другие. Самому отводить глаза чужакам и становиться невидимым. Морочить и водить по кругу непрошеных гостей. Много ещё чему я научился. Правда наши уроки, то и дело прерывались то малопонятным бормотанием старика, то внезапно нахлынувшими воспоминаниями о прошлых веках, то приступами молчания. Учитывая возраст лешего и теперешние его условия жизни, я старался быть терпеливым.

И вот он пришёл! Пришёл день, когда я решил вернуться к работе в агентстве уже полноправным сотрудником, а не носильщиком зеркала и вечно попадающим впросак дилетантом.

2

Агентство совершенно не изменилось. Константин (впрочем, как и я сам) равнодушно относился к внешнему лоску и ненужному, на его взгляд комфорту. Только самое необходимое и постоянно востребованное. Возможно, на фоне современных офисов, наше помещение выглядело подозрительной забегаловкой, но с другой стороны, тем, кто обращался к нам за помощью, было уже не до убранства интерьеров. Они оказались на грани, за которой смерть. Смерть тела, а возможно и души. И потому, готовы были принять помощь даже от двух странных типов, обосновавшихся в обшарпанной однокомнатной комнатной квартире переименованной в агентство аномальной скорой помощи «Лезвие».

В прихожей я сразу почувствовал смесь ароматов свежезаваренного кофе и табачного дыма. Ха, словно и не уезжал никуда. Словно и не было казарменного режима в доме Ларисы, раздражающей умиротворённости семейства медведей и испытывающих терпение разговоров с лешим. Я дома! И теперь я не невежественный ассистент экзорциста, не бесправный школяр, а настоящий профи, борец со злом, гроза плохих парней и вожделенная мечта сексапильных самок. Овации, друзья мои! Гуло возвращается!

Конечно же, эти мысли я не воспринимал всерьёз. До настоящего профессионала мне ещё ох как далеко, но именно сейчас нахлынуло пафосно-героическое настроение. Эдакий приступ самолюбования. Не каждый день уходишь из-под контроля пусть и неплохих, но всё же смотрящих на тебя с долей снисходительности наставников и вновь обретаешь свободу. Свободу мыслей, действий. Свободу личной жизни (реверанс в сторону Ларисы) наконец! Я распахнул дверь приёмной.

Мой напарник сидел за компьютером и с гримасой мученика указательным пальцем клацал по клавиатуре. В зубах дымящаяся сигарета, на столе чашка кофе. Всё те же, всё там же. Хотя, приглядевшись, я заметил, что экзорцист обзавёлся новым костюмом, и, наконец-то избавился от раздражавшего его галстука.

— Здорово, босс! — улыбнулся я с неподдельной радостью. — С компом воюешь?!

Константин оторвался от монитора. Лёгкая улыбка тронула тонкие губы.

— Привет. Вовремя ты вернулся. Я совсем запарился.

И всё. В этом весь он. Железная выдержка, холодная сдержанность и образцово-показательное самообладание. За время нашего знакомства, я всего лишь два раза видел как эмоции выплеснулись из-за стены хладнокровия тщательно возведённой в душе экзорциста. Первый раз, когда мы приняв предложение князя вампиров Стефана о сотрудничестве узнали, что ввязались в противостояние со старейшинами Мидина — Города Монстров. Во второй раз, когда клыки всё того же Стефана отняли жизнь у нашей напарницы вилы Анны. Всё, в остальные моменты Константин искусно сохранял маску вселенского равнодушия.

Конечно же, Константин был рад моему возвращению (и не только потому, что теперь можно перекинуть часть работы на мои плечи), но я знал — истинных своих чувств он ни за что не покажет. Я так же не собирался прыгать до потолка и заключать напарника в дружеские объятия. Для нас, оборотней (по привычке, я всё ещё относил себя к этой расе), язык прикосновений значит очень много, и, порой, может рассказать гораздо больше, чем обычная речь, а потому, нечего терять времени на телячьи нежности, так распространённые в Мире смертных. Мы ограничились скупым рукопожатием.

— Давно бы помощника нанял, — предложил я, устроившись напротив Константина с кружкой кофе.

— На какие шиши?

— Ты же говорил, что куча работы. Или ты в альтруисты подался? Денег не берёшь.

— Какие, к чертям собачьи деньги! В патриархии за лицензию на экзорцизм в три доро-га дерут. Хорошо хоть оружие и артефакты со скидкой поставляют и за эту хибару платят, — экзорцист неприязненно глянул на выцветшие обои.

— А чем тебе эта хибара не угодила?

— Далеко от центра — треть клиентов из-за этого теряем. Хотя, сейчас мелкие демоны что-то активизировались, иногда сутками по вызовам мотаюсь. Только на экзорцизм времени и хватает. Никакой халтуры.

— А сегодня?

— Что сегодня?

— Почему сидишь в конторе?

— Решил с бухгалтерией разобраться. Да ни черта не выходит. Придётся в патриархию, на поклон к отцу Бухгалтеру идти. Ладно, теперь, если у тебя дело пойдёт, можем, вызовы в обход попов принимать, а это живые деньги. Глядишь, разбогатеем.

— Хотелось бы верить.

— Ладно, я тут ещё посижу, а ты иди, отдыхай — завтра начинаем работать в паре.

* * *

Идя по улице, я прекрасно знал, что меня ожидает в квартире экзорциста. А именно: приводящий в уныние слой пыли, переполненные пепельницы, ворох непрочитанных газет (какие-то уроды с завидным постоянством суют в почтовый ящик разную рекламную шелуху), Эверест немытой посуды и прочая, прочая, прочая. К оправданию Константина, дома он появлялся затемно и не каждый день, а потому давно махнул рукой на поддержание порядка. Кое-кто из его, сменяющих друг друга подружек, приходил в ужас (или злился) по поводу увиденного бардака и тут же изъявлял желание немедленно приступить к уборке. Подобных, чересчур инициативных, особ Константин стремительно и без тени жалости выставлял за дверь, без всякой надежды на продолжение даже скоротечного знакомства. Похоже, таким нарочитым пренебрежением к домашнему уюту экзорцист бросал вызов мещанским семьям, где за натёртыми полами, сияющей полировкой и дорогой мебелью спрята-лись давно уже сгнившие чувства и полное равнодушие к друг другу. Не последнюю роль тут играли и два распавшихся брака, именно из-за них экзорцист на корню пресекал всякое вмешательство женщин в свою жизнь, кроме, конечно, сексуального.

Поселившись у экзорциста, я, не самый аккуратный гражданин, всё же навёл относительный порядок. Не Лувр, конечно, но и не подобие оставленной тысячелетие назад стоянки пещерных людей. Впрочем, за свою инициативу я не услышал ни слова благодарности. Похоже, Константин даже и не заметил произошедших в его берлоге изменений.

Сейчас, правда, меня меньше волновала обстановка в его квартире. Одну ночь можно поспать и в полевых условиях — не красна девица. Меня всерьёз беспокоил холодильник. Не будучи ясновидцем, я прекрасно понимал, что увижу, открыв пожелтевшую дверь агрегата: неизвестно как попавшую туда книгу или журнал, полупустую банку кофе, иссохший до состояния мумии кусок колбасы и банку с давно захлебнувшемся в мутном рассоле, прокисшим огурцом. Поэтому, часть выданного Константином аванса, я немедленно потратил в ближайшем магазине набив сумку первыми же попавшимися на глаза и не требующими долгого приготовления продуктами, тремя бутылками пива и само собой блоком сигарет. Я был готов к полноценному отдыху, который, как известно является залогом хорошей работы.

И всё же напарнику удалось меня поразить, однако вовсе не строжайшей чистотой и порядком жилища, не обилием деликатесов и даже не отремонтированным, наконец-то, телевизором. Всего этого, конечно не было в помине. Зато середину комнаты нахально занял исполинских размеров сейф. Именно тот, что мы когда-то реквизировали из офиса некроманта Люциуса. Оставалось только догадываться, каким образом Константин вывез сие чудовище с территории предприятия и доставил к себе. Впрочем, при нынешнем разгильдяйстве и корыстолюбии эта задача не выглядела сложной. А вот удалось ли экзорцисту покопаться во внутренностях исполина? Было ли там что-нибудь интересное? После некоторых размышлений, я решил, что сейф оказался либо пустым, либо был набит всякой ерундой. Уж о чём-нибудь значительном Константин рассказал бы наверняка.

Покончив таким образом с лишними мыслями и сомнениями, я быстренько разогрел пиццу и сварил дюжину сосисок. Залив всю эту гору холестерина пивом, я даже не успел посетовать на отсутствие телевизора, как уже спал на продавленном диване.

* * *

Сны мне снятся редко. Вернее, я их практически не запоминаю. Так, сплошная мешанина из образов и действий, а порой и вовсе полная темнота. Вот и на этот, открыв глаза я прекрасно помнил увиденное в царстве Гипноса, а через мгновение, не вспомнил бы и под пыткой. По этому поводу я конечно же не расстраивался. Пусть сны — отражение реальности и работа подсознания, но раз не дано мне этого, значит, не дано. К тому же, вместо подсознания, у меня есть второе «Я», которое именует себя Другим. После нашей командировки к ведьме его шкала наглости и грубости значительно упала и теперь мы неплохо ладили.

Памятуя о полбанки кофе в холодильнике, я вскипятил воду и заварил экстремальной крепости напиток. После я проглотил оставшиеся с вечера сосиски, выпил ещё кружку кофе (на этот раз послабее) и отправился в агентство.

Едва я открыл дверь Константин расплылся в улыбке. Я заподозрил неладное.

— Как раз вовремя. Отдохнул? — он схватил из пепельницы догорающую сигарету и тут же, от неё прикурил новую. — Тогда за работу. У меня срочный вызов. Нашествие демонов-солдат. Ты уж доделай что я начал. Совсем немного осталось.

— Чёрта с два! — только и успел я бросить вслед закрывающейся двери.

Нет, надо же так безжалостно и нагло испортить прекрасно начавшийся день. Чертыхаясь, я уселся за компьютер и взял первую попавшуюся столку бумаг.

«Немного» оказалось нескончаемыми колонками цифр, горой квитанций и написанных корявым почерком отчётов. Через пять минут, я плюнул на всю эту недоступную моему понятию шелуху и залез в Интернет. В промежутке, между очередной онлайн игрой и порносайтом, мне пришла в голову удачная мысль. Не откладывая на завтра то, что можно сделать сегодня, я пробежался по всем сайтам (естественно бесплатным) работодателей и оставил объявления о приёме на работу секретаря. Так же, в творческом порыве, я оставил везде, где только можно рекламу нашего агентства. Чтобы меня не отвлекали глупые звонки с жалобами на полтергейст, одержимых родственников и прочую повседневную чепуху, теле-фон я отключил. Где-то часов через пять упорного труда, я откинулся в кресле с чувством выполненного долга. Что, что, а большую кружку кофе я заслужил.

После проделанной работы я с наслаждением заполнял лёгкие никотином, кровь кофеином и ждал, что вот-вот обрушится шквал звонков от потенциальных работников и клиентов. Я решил делать упор на заявках не связанных с демонами. Конечно, экзорцизм — дело нужное и полезное, но не более важное, чем, скажем охота на дикого вампира или взбесившегося оборотня. К тому же два последних примера никаким боком не имеют отношения к Церкви, а потому, святые отцы, утритесь со своим налогом и уберите руки от наших денежек. Мы, в конце концов, не ваш филиал, а частная организация.

Я рассуждал, а звонков всё не было и не было. Терпение таяло. Сперва, я начал разговаривать сам с собой. Это немного успокоило. Но уже через десять минут я нарезал круги по комнате и мои рассуждения постепенно перерастали в раздражительное брюзжание. Краем сознания я уловил ироничный смешок Другого и предложил заткнуться. У нас была чёткая договорённость о совместных действиях лишь в экстремальных ситуациях, а так «…у вас своя свадьба, у нас своя».

Проклятие! Что же вы не звоните?! Никому не нужна работа?! Может я в рекламе услуг чего-то напортачил? Может в зарплате циферку поменять?

Полный решимости исправить возможные ошибки, я вернулся за компьютер и обнаружил, что меня уже почти целый час дожидаются три электронных письма. Как же я не подумал, что наши будущие работники или заказчики будут пользоваться современными технологиями, а не допотопной телефонной связью! Смешно! Правда все три письма при-шли с одного адреса, но меня это мало расстроило. Главное, что начало положено.

Письма оказались от Константина. По-видимому он воспользовался почтой клиента. Вез-де меня ждала одна и та же гневная строчка.

Какого чёрта не отвечаешь на звонки?!

С минуту я пялился на короткое послание, вникая в его в смысл. Проклятие! Увлёкшись поиском кадров и рекламой нашего агентства в сети, я совершенно забыл включить телефон! Ох, не проста же ты, офисная работа! Я быстренько восстановил связь и набрал номер мобильника экзорциста.

— Да, — буркнули на том конце.

— Привет, получил твои письма.

— У нас что, телефон сломался?

— Вроде того. Сейчас всё в порядке.

— Как работа?

— Нормально, я тут кое-что придумал. Приедешь, покажу.

— Меня сегодня уже не будет. Завтра в конторе увидимся. Если хочешь, закрывай всё и занимайся своими делами.

— Я подумаю. Пока.

— Будь здоров.

Колебался я недолго. Раз начальство говорит — кончай работать значит так и надо. К тому же и за окном уже темнеет. Я быстренько отключил комп, убрал в сейф бумаги, нацепил тёмные очки (из-за багровых глаз, они теперь постоянно со мной) и собрался уходить, как раздался звонок в дверь. Проклятие! Вот так всегда! Если это бородатые приятели Константина в рясах, с дармовыми заказами, пошлю их куда подальше. Сегодня я работать больше не намерен. Чётким шагом я пересёк прихожую, нахмурил брови и распахнул дверь.

На пороге стояла Аманда.

* * *

Когда-то, я сходил с ума по вампирше, как, впрочем и все, кто с ней хотя бы раз встре-чался. Именно она дала мне пропуск в клан Стефана, именно она оставила мне три вам-пирские метки, именно в её сознании я побывал при дворе царицы Елизаветы и именно её я хотел сейчас видеть меньше всего.