Выброшенный в другой мир. Дилогия

— Она. О чём-то пошепталась с отцом, а потом господин Морн выдал мне эту новость. Я денёк за тебя поработаю и не развалюсь, а вот ты смотри в оба. Не просто так она это затеяла!

«Нужно уходить, — думал Сергей, лёжа перед сном в постели. — Я поменял медь на серебро, и десяти монет хватит на первое время. Язык знаю неплохо, да и в обстановке немного разобрался. Плохо, что не обучен грамоте, а то без труда устроился бы на работу. Может, оно и к лучшему, что так вышло. Сколько можно ковыряться в грязи! Новых знаний я здесь не получу. Хорошо бы устроиться в купеческий караван, который идёт в столицу. Если не закрыли Университет, можно попытаться заинтересовать кого-нибудь из преподавателей. Знания в обмен на знания. Они обучат письму, а я покажу алгебру, а если она у них уже есть, то что-нибудь другое. Местные цифры я заучил, можно даже подрабатывать счётом. Деньги есть, не пропаду. Линду только жалко».

Дождавшись, когда заснут сожители, он тихонько встал, сдвинул ножку кровати и вытащил из-под прикрывавшей тайник доски кинжал и кошелёк с серебром. Открыто хранить такое в комнате было нельзя. Он в первое время прятал кинжал на теле, а остальные свои вещи хранил в земной одежде, которая висела в общем шкафу. Дураков не учат, а наказывают, наказали и его. Вся полученная за десять дней медь и подаренные отцом часы бесследно исчезли, а он, немного подумав, соорудил этот тайник. Скорее всего, завтра придётся уйти, поэтому лучше всё иметь при себе и с утра надеть свою одежду. Всё равно работа будет чистой.

Сергей решил обслужить утром клиентов, позавтракать самому и уйти от господина Жано, не прощаясь. Это было благоразумно, принимая во внимание Долю и то, что хозяин задолжал ему только несколько медяков. Ничего из намеченного не получилось. Когда он начал разносить блюда первым постояльцам, их в трапезном зале сидело всего пять человек. Часом позже они спустились все, и зал оказался наполовину полон. Как назло, пришло ещё десятка два посетителей и пришлось обслуживать и их. Одна из пришедших компаний была уже изрядно навеселе. Это были те самые наёмники, которые ехали вместе с девушкой, когда он входил в город. Они где-то оставили своё оружие, взяв с собой только кинжалы. Мужчины заказали по кувшину браги и мясную поджарку. Сергей обслужил четверых из них и нёс мясо пятому, когда Доля очень ловко его подтолкнула, да так, что всё мясо вместе с соусом оказалось на кожаных штанах ожидавшего заказ клиента. Наёмник уже добавил кувшин забористого пойла к тому, что было выпито раньше, и пришёл в страшную ярость.

— Недотёпа! — заревел он, вскочив с табурета. — Да эти штаны стоят больше пяти таких, как ты! Я тебе, сучёнок, сейчас откручу голову и буду прав!

— Я заплачу! — поспешно сказал Сергей.

Связываться с выпившим здоровяком было страшно.

— Плати десять золотых!

Сидевшие за столами сдержанно зашумели: названная цена была нереально высокой.

— Могу заплатить только десять серебром, — ответил Сергей, уже понявший, что не получится разойтись добром. — Больше у меня нет.

— А это мы сейчас проверим! — заорал наёмник и бросился на Сергея.

Повсюду были посетители, которые не дали бы сбежать, поэтому он сделал единственное, что пришло в голову. К удивлению сидевших в зале людей, молодой парень, вместо того чтобы попытаться сбежать, сам бросился навстречу своему противнику и почти упал ему под ноги. Никто не понял, что он сделал дальше, но набравший скорость наёмник перелетел через выпрямившегося парня и укатился под соседний стол, перевернув стоявшие на нём кувшины с брагой. Поднялся он уже с кинжалом в руках. Глядя в налитые кровью глаза мужика, Сергей понял, что сейчас его будут убивать. Вытащив из штанов заправленную рубашку, он освободил рукоятку кинжала и выдернул его из ножен. За столами раздались одобрительные выкрики. Одно дело мордобой, и совсем другое — благородная драка.

На секции не учили драться холодным оружием. Тренер только один раз показал, как лучше держать кинжал, и как вернее нанести им удар. Если бы наёмник немного подождал и пришёл в себя, скорее всего, для Сергея всё здесь и закончилось бы, но он был в бешенстве и не стал ждать. Ему ли опасаться какого-то сопляка, даже взявшего в руки боевое оружие? Он быстро шагнул к Сергею, одновременно нанося колющий удар в грудь. Поднырнув под правую руку наёмника, Сергей что было силы ударил назад, по рукоятку вогнав кинжал ему в бок. Не издав ни звука, здоровенный мужик замертво упал на пол. Сергей быстро нагнулся и выдернул из тела оружие, потому что товарищи убитого уже поднялись со своих мест с намерением выбить из него дух. Спас какой-то здоровяк с копной рыжих волос. Он поднялся со своего места, одновременно вытаскивая из ножен меч, и шагнул навстречу наёмникам.

— Я барон Рон Содер свидетельствую, что бой шёл честно, по всем правилам. Кроме того, этот парень не виновен в случившимся. Опрокинул мясо не он, а вон та девица, которая шушукается с хозяином заведения.

Все взгляды повернулись в сторону побледневшего господина Жано и его дочери.

— Этот простолюдин не имеет право носить оружие! — мрачно заявил один из товарищей убитого.

— Разуй глаза! Я не знаю, что парень делает в этом гадючнике, но только тебе не видно, что у него не одно поколение благородных предков. Посмотри на его руки. Хоть он их немного подпортил неподобающей работой, породу не скроешь. Парня подставили, да и ваш приятель опытом и силой ему не ровня. Имеются возражения?

Наёмники были недовольны, но не стали спорить с бароном и вернулись за свой стол.

— По закону это твоё, — сказал рыжий, срезал с пояса убитого увесистый кошель и ножны от кинжала и протянул Сергею, а один из посетителей отдал поднятый с пола кинжал.

— Что думаешь делать? — вполголоса спросил барон. — Тебе опасно оставаться в этом месте. Я не собираюсь здесь вечно сидеть, а эти парни не угомонились, так что у тебя по-прежнему неплохие шансы заработать удар кинжалом. Они видели твоё проворство, и в следующий раз будут осторожней.

— У меня было плохо с деньгами, поэтому думал позавтракать в счёт заведения, — сказал Сергей, — но теперь это неважно. Поем в другом месте.

— Если тебя здесь ничего не держит, давай выйдем вдвоём, — предложил барон. — Очень уж мне интересно знать, как дворянин мог дойти до такой жизни. Ты мне интересен: есть в тебе что-то необычное, а что — не пойму. А поешь где-нибудь по пути, в этой части города много трактиров. У тебя есть куда идти? Спрашиваю, потому что могу кое-что посоветовать, но если не хочешь отвечать, дело твоё.

Они вышли на улицу и зашагали в сторону рынка.

— Мне некуда идти, — признался Сергей. — К берегам вашего королевства пригнало бурей в полуразвалившемся корабле, на котором не осталось никого, кроме меня. Языка не знал, а денег не было. Продавал кое-какие вещи, которые нашёл после крушения, поэтому смог добраться сюда. Здесь продавать стало нечего, поэтому и устроился, куда смог, чтобы выучить язык. Перед этой дракой думал поехать с купцами в столицу. Я многому учился из того, что могут не знать ваши профессора, поэтому думал заплатить им своими знаниями за умение писать. Те, кто помогал мне освоить язык, сами неграмотны.

— А откуда тебя принесло? Из империи?

— Нет, наше королевство дальше. Об империи у нас слышали, но мало что знают. У нас многое не так, как у вас, поэтому мне не всегда легко понять вашу жизнь.

— А кто твой отец? Он жив?

— Жив, но вряд ли мы когда-нибудь увидимся. Он у меня офицер и служит в армии короля.

— И сколькими бойцами командуют такие офицеры, как твой отец?

— Тысяча или две — это зависит от рода войск.

— Значит, твой отец был бы у нас бароном. Тебе завещали имение?

— Нет, на меня ничего не записано.

— Получается, что ты, как и я, барон без поместья. Я третий сын в семье, поэтому мне в любом случае ничего не светило. Отец дал латы и сотню золотых, а оружие у меня было своё. Купил хорошего коня и нанялся в дружину к здешнему графу. Если хочешь, оставайся у меня оруженосцем. Парень ты проворный, с кинжалом лихо управляешься. Что можешь ещё?

— Я не умею драться с оружием. С кинжалом получилось… не то чтобы случайно, но приём я проводил не для него. Я умею драться, но только руками и ногами, так что из меня плохой оруженосец.

— Ничего, я научу. Раз умеешь драться так, то быстро научишься и с оружием. Мастером не станешь, но сколько тех мастеров! Большинство учится работать в строю, и им этого довольно. Не знаю, как у вас, но у нас занятия наукой не освобождают дворянина от необходимости за себя постоять. Тебе пригодится обучение, а у меня появится оруженосец, как у всякого порядочного рыцаря. Соглашайся, граф не скупердяй, а деньги тебе понадобятся, тем более если поедешь в столицу. Там всё дорого, особенно женщины.

— Ладно! — решился Сергей. — Что мне нужно делать?

— Только идти со мной, а с графом я поговорю сам. Ты ещё не смотрел кошель? Ну у тебя и выдержка, я бы уже давно всё пересчитал.

— Ого! — сказал Сергей, развязав трофейный кошель. — У него здесь золото пополам с серебром. Монет сто будет.

— Тогда сразу зайдём на рынок и купим тебе коня и сбрую. До графского замка ещё нужно добраться, а у меня с собой только свой конь. Я могу взять тебя в седло, но выглядеть будем по дурацки, да и коню тяжело везти двоих. Ты хоть и невысокий, но наел много мяса.

— Вообще-то, я не ездил на коне, так что придётся учиться ещё и этому.

— Будут смеяться! — с досадой сказал барон. — Ладно, я не меняю своих решений, а тем, кто будет ржать, разрешаю дать в рожу. Уважение товарищей можно заработать и так. Отсчитай сейчас два десятка золотых и держи наготове. Попробуем выторговать тебе что-нибудь поспокойнее.

— Рон, а моё баронство кто-нибудь признает?

— Нет. У тебя же не осталось никаких документов? А если бы и остались, всё равно у нас никто не знает вашего языка. Дворянство признают, а титул — нет. Баронство тебе придётся зарабатывать самому долгой непорочной службой или воинским подвигом. Смотри, лошади! Готовь деньги, но пока никому не показывай.

К замку графа приехали, когда начало темнеть. После этой поездки Сергей на следующий день не мог нормально ходить из-за боли в ногах.

— Какой же ты дворянин, если не умеешь ездить на лошади? — спросил у него оруженосец барона Вогара Пётр Садиш, в одну комнату с которым вчера поселили Сергея.

— У нас не используют лошадей для верховой езды, — простонал парень. — Лошади есть, но их только запрягают в телеги. — Слушай, принеси поесть, а то я не дойду до трапезной.

— А что используют? — заинтересовался Пётр.

— Ящериц видел? Вот их у нас и используют. Только они намного больше лошади. Бегают, наклонившись вперёд, на задних лапах, которые у них здоровенные, а передние держат перед собой. Башка тоже больше лошадиной и вся в зубах. Жрут они не траву или овёс, а мясо.

— Как же вам удалось использовать демов? — поразился Пётр.

— А разве они у вас водятся? — тоже удивился Сергей, взявший описание хищного ящера из «Плутонии» Обручева.

— Здесь их нет, а на восток Сотхема иногда забредают из пустыни.

— В пустыне одни пески, откуда там взяться дёмам?

— Никто не знает, что за песками, — ответил Пётр. — В древности сотхемцы пытались пройти пустыню, но никто так и не вернулся, может быть, из-за этих тварей. Говорят, что они жутко быстрые, поэтому наверняка будут лучше лошади. Только я ни за что не залез бы на дёма. Ладно, лежи, я принесу поесть, только в обед сам потащишь миску.

«Надо же! — думал Сергей через час, уплетая за обе щёки кашу с мясом. — Выдумал динозавра, а они, оказываются, здесь есть. Нужно быть осторожнее в разговорах. Не все такие доверчивые, как Пётр. Если он не разболтал о моей выдумке, то обязательно это сделает. Прослыву вруном».

— Послушай, — закончив с едой, сказал он оруженосцу, — моя родина находится очень далеко отсюда, и там во многом другие обычаи. И дворянские звания у нас другие. Ваш язык я изучил, но до сих пор не всё понял. Вот дворянские титулы. Я понял, что баронский титул самый низкий, а графский следует за ним, и герцоги у вас есть. А другие титулы бывают, или это всё?

— Есть ещё соны, — ответил Пётр. — Они выше графов, но ниже герцогов.

— Понятно, — кивнул Сергей, переименовав сонов в маркизов. — Тебе сколько лет?

— Через декаду и три дня будет шестнадцать! — с гордостью ответил Пётр и мечтательно добавил: — Эх, напьюсь!

— Зачем? — вытаращился на него Сергей. — У тебя горе?

— Правильно ты сказал, что не понимаешь простых вещей. До шестнадцати лет многого нельзя. Выпьешь, а твой рыцарь оттаскает за уши или ещё как-нибудь накажет и будет в своём праве. А после шестнадцати ты уже самостоятельный и можешь делать всё, что хочешь!

— Так уж и всё? — не поверил Сергей. — Я думаю, что, если ты напьёшься как свинья, твой рыцарь не обрадуется. И плевать ему будет на то, пятнадцать тебе или уже шестнадцать. И зачем вообще пить? Только потому, что уже можно? У меня отец не пил вина… почти. И я пару раз попробовал и больше не стал. На вкус гадость, а на пьяных я достаточно насмотрелся. Если бы не выпивка, убитый мной наёмник нашинковал кинжалом десяток таких, как я, а теперь будет гнить в могиле. Ну напьёшься ты с непривычки и вызовешь смех, а то и получишь по морде. А потом протрезвеешь и будешь ходить с фингалом и мучиться головной болью. И что в этом хорошего? Показать самостоятельность можно и по-другому.

— Не знаю, — неуверенно сказал Пётр. — Может, не буду много пить. А сколько тебе лет?

— Трудно сказать, — подумав, ответил Сергей. — У нас измеряют время по-другому, а я, когда сюда попал, не считал дней. Примерно пятнадцать с половиной.

— Ладно, я побежал по делам, а ты пока лежи. Твой барон разрешил отдыхать до обеда.

Глава 4

Отдых до обеда помог, но не до конца, ноги всё равно сильно болели. Но нужно было вставать, поэтому Сергей взял в руки грязную миску и в сопровождении Петра направился в большую трапезную, где кормили дружинников графа. Помещение трапезной, в котором уже обедали с полсотни мужчин, почти не отличалось от зала господина Дюже, за исключением отсутствия его самого. И ели дружинники то же самое, чем потчевали постояльцев в покинутом Сергеем заведении. Новенького сразу заметили.

— Смотри, — толкнул один дружинник другого. — Тот самый герой, который оседлал дёма! А что, крепкий парнишка, такому это ничего не стоит.

Дружинники заржали.

«Нужно срочно отбрехаться, — понял Сергей, — иначе лавры барона Мюнхгаузена прилипнут навечно».

— Кто-то не верит тому, что мы используем демов для езды? — спросил он, усаживаясь на свободное место. — Если есть желающие послушать, могу рассказать. У нас не делают из этого тайны.

Все навострили уши, а те, кто сидел в дальнем конце зала, перебрались со своими мисками ближе к рассказчику.

— С обычными дёмами, даже молодыми, человеку не справиться, — начал фантазировать Сергей, — поэтому мы крадём у них яйца. Это самое сложное и опасное дело во всей работе. Случается, что из ушедших на промысел отрядов не возвращается ни один человек. Яйца везут, хорошо закутав в ткань, чтобы они в пути не остыли, а в посёлках, где занимаемся молодняком, уже заранее греют песок. Добытчики стараются привозить только те яйца, которым осталось лежать дней пять-десять, чтобы потом меньше возиться с нагревом. Незадолго до того как вылупятся детёныши, все хозяева будущих демов садятся каждый возле своего яйца и ждут. Первого, кого увидит детёныш, он воспринимает, как свою мать. Остаётся его покормить заранее припасённым свежим мясом, и он будет ходить за вами как привязанный. Едят они очень много, но и растут быстро. В возрасте двух месяцев, когда дёмы размером с лошадь, молодняк начинают приучать к седлу. В этом есть свои тонкости. Поначалу дёмы нервничают и могут отхватить руку тому, кто не вовремя попался под ноги, но это быстро проходит, и в возрасте трёх месяцев на них уже начинают ездить, хотя они продолжают расти и в полную силу входят очень нескоро.

— Постой! — перебил его один из дружинников. — Так ты хочешь сказать, что всё это время с дёмами возятся их будущие хозяева?

— Так и есть, — подтвердил Сергей. — Дёмы не товар, продавать их бесполезно, они служат только хозяину. Зато даже молодой дём бежит с седоком в два раза быстрее хорошего коня, а в битве они сражаются наравне с хозяевами. Иногда их одних выпускают на противника, и тот бежит.

— Я бы тоже удрал! — под общий смех сказал сидевший рядом с Сергеем дружинник. — Даже один дём — это кошмар, а целая толпа… Сбросил бы доспехи и драпанул так, чтобы никакие дёмы не догнали! Хороший рассказ. Если ты и соврал, то складно, молодец!

— Да, интересный рассказ, — задумчиво сказал богато одетый мужчина лет сорока, стоявший у входа в трапезную вместе с Роном Содером. — Это и есть ваш оруженосец, барон? Интересный молодой человек. Когда он поест, приведите его ко мне.

— Ты заинтересовал графа! — больно ткнул Сергея локтем Пётр, когда стоявшие у дверей вышли. — Везёт же некоторым!

Быстро доев содержимое миски, Сергей поспешил выйти из трапезной, полагая, что его ждёт барон, и не ошибся.

— Пойдём провожу к его сиятельству, — сказал Рон. — Про демов не соврал?

— Сам я на них не ездил, — ответил Сергей. — Молод ещё.

Рон удовлетворился ответом, и они, больше не разговаривая, быстро поднялись по лестнице на второй этаж замка и пошли в дальний конец левого крыла, к кабинету графа. Дверь из коридора открывалась в небольшое помещение, уставленное несколькими секретерами с большим количеством выдвижных ящичков, возле которых суетился один из слуг. Не обращая на него внимания, Рон распахнул следующую дверь и слегка подтолкнул в неё Сергея.

— Заходите, молодой человек! — поторопил его сидевший за столом граф. — Спасибо, барон, вы можете быть свободны. Садитесь на этот стул, Серг, и рассказывайте.

— Что рассказывать, ваша сиятельство? — спросил Сергей, стараясь не выдать охватившего его волнения.

— Расскажите о своих родителях, о том, как вы оказались на корабле и попали к нам. Словом, всё, что вам покажется важным. А если что-то важным покажется мне, я вам скажу.

Сергей уже не один раз обдумывал в подробностях, что нужно рассказать, если вдруг проснётся интерес к его персоне у кого-нибудь из имеющих власть, поэтому сейчас не пришлось ничего придумывать.

— Значит, вы не сможете показать место высадки, — сказал граф, когда закончится рассказ.

«Интересно, зачем это тебе? — подумал Сергей. — Сделать вид, что обиделся?»

— Мне, граф, было не до того, чтобы запоминать прибрежные кустики и делать зарубки на деревьях! — сказал он, хорошо изобразив злость. — Я до этого почти месяц сидел на разваливающимся корабле. Уже начало темнеть и штормило, а я еле держался на ногах, тем не менее бросился собирать то, что ещё могло пригодиться и не было унесено прибоем. Потом эти вещи спасли меня от голодной смерти и дали возможность пройти через половину вашего королевства. Ваши земляки, граф, ничем не отличаются от других людей. Они готовы оказывать сострадание только взамен на встречные услуги. Да и что я вам могу рассказать о своём бродяжничестве, если совсем не знал языка? Это сейчас я свободно на нём говорю.

— Не стоит на меня обижаться, Серг! Право, я не имел в виду ничего дурного. А чтобы это доказать, приглашаю вас сегодня отужинать в кругу моей семьи. Барон говорил, что вы хотели изучить нашу письменность? Похвальное желание! Я могу в этом помочь. Моей младшей дочери девять лет, и её сейчас учат. Не письменности, конечно, дети проходят её раньше. Но я прикажу учителю с вами позаниматься, а барон перенесёт занятия с вами на послеобеденное время. Вы можете быть свободны, Серг, вечером я пришлю за вами слугу.

«Теперь нужно выдумывать что-нибудь интересное для семьи графа, — думал Сергей, возвращаясь в свою комнату. — Нужно расспросить о его ближних Петра, а уже потом думать».

Спускаясь по лестнице, он увидел своего барона, который явно нервничал и мерил шагами коридор, поджидая оруженосца.

— Чем закончился ваш разговор? — спросил он, увидев Сергея. — Тебя оставляют в дружине?

— У нас не было разговора насчёт дружины, — ответил парень. — Он подробно расспрашивал о родственниках и путешествии, а потом пригласил поужинать со своей семьёй. Наверное, придётся весь вечер развлекать его родню. Ещё пообещал помочь с изучением письма с помощью учителя младшей дочери. И тебя хотел просить из-за этого перенести занятия со мной на вторую половину дня. А больше мы с ним ни о чём не говорили. Ты можешь рассказать, что у него за семья?

— Из старшего поколения, кроме самого графа, может присутствовать только его отец. Старику уже под восемьдесят, и у него не всё в порядке с головой. Но его вряд ли заинтересуют твои рассказы. Он вообще недолюбливает молодёжь.

— А жена графа?

— Умерла во время родов два года назад. Наверное, он её любил, если до сих пор не нашёл замены и, по слухам, даже не валяет служанок. Пройдёмся по детям. Наследник у него есть, но он почти всё время пропадает в столице. Король допустил молодого Анжи в свою свиту и, похоже, что они сдружились. Встретиться тебе придётся с двумя дочерьми. Наверное, граф рассказал о младшей, а вот о старшей — вряд ли. Не любит он о ней говорить.

— И с чем это связано? Или это секрет?

— Секрет, о котором всем известно. Его старшая дочь, которой уже восемнадцать, свихнулась из-за влечения к мужчинам. Нервная и истеричная девица, которой всё мало. Она перепробовала многих в замке, причём иной раз по нескольку за ночь. Граф уже и наказывал, и запирал, и вызывал врачей — всё без толку. Врачи определили болезнь и сказали графу, что ограничивать дочь опасно для её душевного здоровья, вот он и не ограничивает, просто старается, чтобы этот позор не вышел за стены замка. А у нас кое-кто и рад, она ведь само очарование. Представляешь, каково графу? Её ведь и замуж не выдашь. Не знаю, как у вас, а у нас муж имеет право убить неверную жену собственной рукой, лишь бы были свидетели измены. Сам понимаешь, что свидетелей не придётся долго искать. Вот я и думаю, зачем граф позвал тебя на эти посиделки? Может, решил подвести к дочери, чтобы она не шлялась с этим делом сама по замку? Всяко лучше, если у неё будешь ты один, чем вся дружина, да ещё и дворня в придачу. Если это действительно так, постарайся чего-нибудь выбить. Свободных имений у графа нет, но ему будет нетрудно подтвердить твой титул.

— С ума сошёл? Чтобы я этим расплачивался за титул!

— Дурак ты, Серг! Это не ты будешь расплачиваться и не девушка, это граф сделает тебе любезность за то, что ты на время облегчишь ему жизнь. Девушка не виновата в своей болезни. Попробуй поставить себя на её место. Я здесь только два года, а те, кто служит долго, рассказывали, что до созревания Лона была замечательной девочкой, доброй и отзывчивой. Истерики начались позже. Попробуй оставаться спокойным в её положении! Женщины, когда припрёт, иной раз становятся бешеными, а у неё это постоянно. Так что ты у неё будешь вместо доктора. Да не расстраивайся ты так, может, ничего этого и не будет. А если будет, просто постарайся немного её ограничить, чтобы остались силы на занятия оружием, а не только на… понял?