Резервация

При его появлении Стинов моментально вскочил с кровати.

Блондин поставил стул, сел на него, положил на колени электронный блокнот и смерил Стинова откровенно изучающим взглядом.

— Я вижу, отдохнуть вам так и не удалось? — спросил он после паузы.

— Надеюсь, у меня для этого еще будет время, — натянуто улыбнулся Игорь.

— Вы, должно быть, оптимист, — блондин растянул уголки губ в стороны, изображая ответную улыбку. — Я бы не хотел оказаться на вашем месте.

— Это я только хочу выглядеть бодрячком, — смутился Стинов.

— Есть хотите? — спросил блондин.

— Если это возможно, предпочел бы сначала разобраться с делами.

— Мне нравится ваш подход, господин Стинов, — одобрительно наклонил голову блондин. Коснувшись указательным пальцем кнопки на торцевой части электронного блокнота, он включил запись. — Меня зовут Петр Медлев. Я представляю службу безопасности Информационного отдела.

— Очень рад, что мое заявление наконец-то воспринято всерьез, — кивнул в ответ Стинов.

— Ну, допустим, пока еще никакого заявления не было, — Медлев откинулся на спинку стула и, придержав рукой электронный блокнот, положил ногу на ногу. — Проверив ваши документы, мы установили, что час назад Комендантский отдел объявил вас в тотальный розыск. И это пока все.

— Совершенно случайно… — от волнения Стинов запнулся, и прежде чем продолжить, кашлянул в кулак. — Совершенно случайно, — начал он снова, — я стал свидетелем события, которое высшее руководство Комендантского отдела намерено любой ценой сохранить в секрете. В данном случае такой ценой стала моя жизнь. Обо всем, что знаю, я готов рассказать руководству Информационного отдела в том случае, если в обмен мне будут гарантированы жилье и работа в любом из секторов, находящихся под вашим контролем.

— Это все? — спросил Медлев, внимательно выслушав Сти-нова.

Голос его был спокойным, лицо абсолютно ничего не выражало.

— Пока все, — ответил Стинов. — Остальное я расскажу только после того, как получу соответствующие гарантии.

— В таком случае ответь мне еще на один вопрос, — поставив обе ноги на пол и положив локти на крышку электронного блокнота, Медлев чуть подался вперед. — Кто ты такой?

Медлев смотрел в глаза Стинову не более десяти секунд — этого было довольно, для того чтобы его собеседник смог почувствовать и осознать всю свою ничтожность. Медлев не стал дожимать Стинова. Он снова выпрямился и небрежно закинул ногу на ногу.

— Нам про тебя все известно, — сказал он. — Всю свою жизнь ты проработал рядовым исполнителем в Архивном отделе. У тебя нет ни друзей, ни даже просто случайных знакомых во властных структурах Комендантского отдела. Откуда ты мог получить информацию, о которой твердишь? Логичнее предположить, что ты просто повздорил из-за какой-то ерунды с комендантами, подрался с ними, а теперь, пытаясь избежать ответственности за содеянное, выдумал историю о секретной информации, которой ты якобы обладаешь, — Медлев сделал короткую паузу. Он не давил на Стинова — в этом уже не было нужды, — а всего лишь констатировал факты. — Ты не сказал еще ничего, что могло бы нас заинтересовать, а уже выдвигаешь собственные условия. Если ты намерен продолжать в том же духе, то я не стану с тобой разговаривать и уйду. После этого не пройдет и полчаса, как за тобой явятся коменданты, и ты сможешь поведать свою невероятную историю им. Если же тебе действительно есть что сказать, выкладывай все, что знаешь. Я могу тебе обещать только то, что если достоверность твоей информации после тщательной проверки будет подтверждена и выяснится, что она действительно представляет для нас какой-то интерес, то это будет учтено при определении твоей дальнейшей судьбы. Я все сказал. Дальше думай сам.

Медлев с предельной откровенностью изложил возможные перспективы. Выслушав его, Стинов понял, что выбора у него нет. И он стал говорить.

Свой рассказ он начал с того момента, когда Марти предложил ему совершить прогулку в выгоревший сектор Ломоносова. Он говорил долго и подробно, стараясь не упустить никаких деталей. Умолчал он только о странных словах старика-соседа, сказанных им, когда его уводили коменданты. Закончил он свою историю тем, как, спасаясь от комендантов, оказался в падающем вниз лифте.

Медлев слушал его внимательно, не перебивая. Когда Стинов закончил, информационник попросил его подробно описать инструктора и оружие, которым пользовались упражнявшиеся в стрельбе люди. Про пистолеты Стинов ничего определенного сказать не смог, поскольку видел их только издалека. А вот инструктора описал подробно и точно. После чего Медлев открыл электронный блокнот, набрал код входа и развернул планшет экраном к Стинову.

— Это он?

С экрана на Стинова смотрело знакомое лицо инструктора, обучавшего комендантов стрельбе из пистолетов, только на фотографии он был без очков.

— Он, — уверенно кивнул Стинов.

— Отлично, — Медлев захлопнул планшет и, подхватив его под мышку, поднялся на ноги.

Подойдя к двери, он негромко стукнул в нее согнутым пальцем. Дежуривший в коридоре охранник отомкнул замок. Передав охраннику стул, Медлев обернулся.

— Я скажу, чтобы тебе принесли электронный блокнот и каталог книг из центральной библиотеки, — сказал он Стинову. — Если не можешь спать, повышай свой культурный уровень. Не скучай, я скоро снова к тебе зайду.

Покинув комнату, в которой был заперт Стинов, Медлев поднялся на этаж выше. Заняв бокс в кабинете службы оперативной информации, он в течение часа проверял то, что ему рассказал Стинов. Результаты проверки заставили его задумчиво прикусить губу. После недолгих раздумий Медлев распечатал некоторые документы, сложил их в планшет электронного блокнота и снова вышел в коридор.

На этот раз путь его лежал на третий этаж, в кабинет первого помощника руководителя Информационного отдела.

Миновав внушительных размеров приемную с двумя секретаршами и пятью охранниками, он оказался в небольшой комнате, обставленной более чем аскетично, — стол с терминалом инфо-сети, три полумягких кресла и занимающий всю стену стеллаж, часть секций которого были закрыты гофрированными жестяными шторками. Никаких украшений, никаких голографических картин, ни даже шторок, имитирующих окно, в кабинете не было.

В комнате находились двое.

За столом сидел первый помощник руководителя Информационного отдела Марат Шалиев. На нем был дорогой, но не броский темно-синий костюм. На вид ему можно было дать лет сорок или чуть больше — что соответствовало действительности. В густых каштановых волосах серебрились редкие пряди седых волос. Выражение лица, на котором выделялись большой, тонкий нос с горбинкой и густые черные брови, сходящиеся у переносицы, было спокойным и уверенным. Сам руководитель отдела Герхард Бермер прочил Шалиева в свои преемники. Будучи человеком далеко уже не молодым да к тому же еще и больным, Бермер последние два-три года фактически только представлял свой отдел в Совете сохранения стабильности. Все же властные структуры Информационного отдела находились в руках его первого помощника.

Второй сидел сбоку от стола, вжавшись в спинку кресла. На нем был серый костюм в мелкий рубчик. И сам он был весь какой-то маленький, ростом чуть более полутора метров, серый и неприметный. Одна его рука свисала, перекинутая через подлокотник кресла, другая была засунута глубоко в карман. Это был шеф службы безопасности Информационного отдела Гетри Стоянович. В свое время поговаривали, что после смерти Бермера руководителем отдела может стать он. Однако с появлением рядом с Бермером молодого и энергичного Шалиева разговоры эти заметно поутихли.

Увидев вошедшего, Шалиев приподнялся из-за стола и протянул ему руку.

— Рад вас видеть, Медлев.

— Добрый день, господин Шалиев, — Медлев неторопливо и с достоинством пожал протянутую ему руку.

Стояновичу, который являлся его непосредственным руководителем, Медлев только сухо кивнул. Стоянович в ответ даже бровью не повел — он держал дистанцию с подчиненными.

— Присаживайтесь, Медлев, — указал на свободное кресло Шалиев.

— Благодарю.

Медлев сел. Спина его при этом осталась прямой.

— Я проверил информацию, сообщенную перебежчиком из комендантской зоны, — начал докладывать он.

— Напомните, как его фамилия? — перебив его, щелкнул пальцами Шалиев.

— Стинов, — сказал Медлев. — Игорь Стинов.

Шалиев сделал отметку в лежащей перед ним записной книжке и подал Медлеву знак, что он может продолжать.

— Официально Стинов обвиняется комендантами в хранении нелегального эфимера и нападении на патрульных, — сказал Медлев.

Сидя в своем кресле, Стоянович иронично хмыкнул.

— И только по этой причине они объявили его в тотальный розыск? — произнес он ехидно. — Таких, как он, злодеев в Сфере пруд пруди. Если начать задерживать каждого, кто употребляет нелегальный эфимер, то придется арестовать не меньше трети всего населения.

— Совершенно верно, — наклонив голову, согласился с ним Медлев. — Определенно Стинов интересует комендантов по какой-то иной причине, которую они тщательно скрывают. Но ищут они его очень старательно. Был даже сделан запрос в Транспортный отдел относительно регистрации всех его передвижений по Сфере. Но то, что он спустился в сектор Мичурина, транспортники засечь не успели. Кстати, по внешнему виду Стинова и его поведению я бы не сказал, что он имел особое пристрастие к эфимеру.

— А вообще какое мнение у вас о нем сложилось? — спросил Шалиев.

Медлев ненадолго задумался.

— Стинов — человек довольно ограниченных интересов, — сказал он. — Его, как мне кажется, интересует в первую очередь только собственное благополучие. Жилье, безопасность и стабильный доход — вот и все, что ему нужно.

— Что удалось узнать по делу? — спросил Стоянович.

— Стинов утверждает, что был свидетелем подготовки боевых отрядов комендантов, — ответил Медлев.

— Тоже мне новость, — криво усмехнулся Стоянович.

— Коменданты были вооружены огнестрельным оружием.

В комнате повисла напряженная тишина.

Первым нарушить ее решился Шалиев.

— Этого не может быть, — произнес он негромко.

— Я бы не стал говорить это с такой уверенностью, — процедил сквозь зубы Стоянович.

— Удалось установить личность инструктора, проводившего занятия стрельбой в секторе Ломоносова. — Медлев достал из планшета фотоснимок и положил его на стол. — Стинов опознал его.

Взглянув на фотографию, Стоянович удивленно приподнял бровь.

— Юзас Галкин, — сказал он, передавая снимок Шалиеву. — Тот самый маньяк, который обращался к нам полгода назад, предлагая создать боевой отряд, вооруженный огнестрельным оружием.

— Выходит, получив отказ у нас, он нашел поддержку у комендантов, — сказал Шалиев.

Подождав какое-то время и не услышав новых вопросов или замечаний, Медлев продолжил доклад:

— Соседи Стинова, которые, по его словам, находились вместе с ним в секторе Ломоносова, по официальной версии комендантов, были найдены мертвыми в шахте лифта. Несчастный случай, связанный с передозировкой нелегального эфимера.

— Излюбленный прием комендантов, когда нужно избавиться от свидетелей, — усмехнувшись, прокомментировал Стоянович.

— И произошел этот «несчастный случай» именно в тот самый день, когда Стинов сбежал из зоны Комендантского отдела, — добавил Медлев.

— Что собой представляла эта парочка? — спросил Шалиев.

— Полнейшее ничтожество. Мартин Турин, сосед Стинова, работал подсобным рабочим на складах Производственной зоны. Дважды попадал в лечебницу в состоянии шока от передозировки эфимера. Его подружка, Карела Пассос, перебивалась случайными заработками.

— Никаких связей со спецслужбами?

— Абсолютно.

— А у Стинова?

— Также ничего не удалось обнаружить.

— Где сейчас находится Стинов? — спросил Стоянович.

— В отделении для временно задержанных.

— Переведи его в бункер, — приказал шеф службы безопасности. — И жди дальнейших распоряжений.

— Я могу быть свободен? — спросил Медлев.

Стоянович молча кивнул.

Медлев вопросительно взглянул на Шалиева.

— Можете идти, Медлев, — сказал тот. — Спасибо за работу.

Когда за Медлевым закрылась дверь, Шалиев повернулся к Стояновичу:

— Ну, что скажете, Гетри?

— Именно то, что вся эта история звучит чудовищно неправдоподобно, убеждает меня в том, что она не придумана, — сказал шеф безопасности.

— Серьезно? — удивленно поднял бровь Шалиев.

— Если бы парень участвовал в затеянной комендантами игре, то, несомненно, рассказал бы нам что-нибудь более складное и убедительное, — закинув руки за голову, Стоянович с наслаждением потянулся всем своим маленьким телом. — Придется заняться этим делом всерьез.

— Да уж, — кивнул Шалиев. — Появление в Сфере огнестрельного оружия чревато далеко идущими последствиями.

— Оружие будет уничтожено, — уверенно пообещал Стоянович. — И, уверяю вас, коменданты глубоко пожалеют, что связались с Галкиным. Ну, а что касается Стинова…

— Что делать со Стиновым, я сам вам скажу, — властно перебил шефа безопасности Шалиев.

Стоянович бросил на Шалиева быстрый, ненавидящий взгляд, который не остался незамеченным.

— Зачем вам нужен лишний свидетель? — сквозь зубы процедил Стоянович.

— Стинов от нас теперь уже никуда не денется, — сказал Шалиев. — Тем, что ему случайно стало известно, он оказался связан по рукам и ногам. Так почему же не использовать его по полной программе?

— Каким образом? — мрачно поинтересовался Стоянович.

— Есть у меня на этот счет одна задумка, — Шалиев лукаво улыбнулся и игриво погрозил своему собеседнику пальцем. — Только вам, Стоянович, я этого не скажу. Иначе вы меня опередите. А мне бы очень этого не хотелось.

Все это могло бы сойти за шутку, если бы не затаенная ненависть во взглядах обоих собеседников.

Глава 4

Хищники

Медлев вывел Стинова из здания — впервые с того самого дня, как Игорь оказался в секторе Эйнштейна.

— Куда мы направляемся? — спросил Стинов.

— К новому месту жительства, — ответил Медлев.

— Это следует расценивать как проявление особого доверия или наоборот? — несколько иначе сформулировал вопрос Стинов.

— Время покажет, — последовал более чем неопределенный ответ.