Беар и Луна. Лесные мопсы

– Для начала надо здесь прибрать, ну-ка, ступай во двор, наломай веток, сделаем веник, – велела Наташа.

Когда Катя выбежала из домика, Ната попыталась взять себя в руки. Собаки, к сожалению, бродячие, они устроились жить в брошенном жилье. Ну что ж, спасибо псам, похоже, они умные и добрые, раз привели к себе в гости потеряшек. Ночевать в лачуге, пусть и очень грязной, намного лучше, чем в лесу на земле. Наташа сгребла в охапку одеяло, вынесла его во двор и стала трясти. Луна залаяла, схватила его за один угол и стала дергать простеганный ватин в разные стороны.

– Ты решила мне помочь? – засмеялась Наташа, присела, погладила Луну и поняла: собака очень худая, просто кожа да кости.

Луна посмотрела на нее большими темными глазами и стала лизать ей пальцы.

– Бедолага, – прошептала Ната, – как ты в лесу очутилась? Убежала от хозяев? Они тебя обижали?

Собачка засопела, упала на спину и задрала вверх лапы. Наташа улыбнулась и погладила Луну по грязному животу.

– Мамочка! Беар мне воду показал! – закричала Катя. – Я у толстой сосны, иди сюда.

Наташа поторопилась на зов и увидела небольшой родник.

– Беар меня сюда позвал, – пояснила дочка, – говорил: «Гав, гав, гав»; пока я не подошла, он не замолкал.

– Может, вода плохая, – усомнилась мать.

– Беар ее хлебал – и ничего, значит, и нам можно, – сделала вывод Катя и отошла в сторону.

Послышалось тихое чавканье: Луна пила, опустив в ручеек морду. Наташа посмотрела на собаку, рискнула подставить под тоненькую струйку ладонь, от ледяной воды заломило зубы.

– Мамуля! – завопила Катя. – Беар корешок принес и мне предлагает.

Наташа выпрямилась, подошла к дочке, которая протягивала ей темный клубень, и обрадовалась:

– Картошка! Мелкая, но настоящая. Беар, где ты ее добыл?

Пес, словно поняв вопрос, пошел налево, затем обернулся и пару раз тявкнул. В переводе на человеческий язык это явно означало: «Ну почему ты стоишь?»

Ната двинулась за ним, а он вывел ее на небольшую полянку и стал яростно рыть землю лапами. Фокина внимательно осмотрелась: Беар копался на заброшенном огороде, кто-то сеял здесь синеглазку и посадил кусты смородины, малины и жимолости. Раньше в избушке определенно жили люди.

Наташа набрала картошки и вернулась к крыльцу, положение перестало казаться безнадежным. У них с Катей есть крыша над головой, вода и овощи, правда, сырые.

– Жаль, спичек нет, – пробормотала Фокина.

– Зачем они, мамочка? – удивилась Катя.

– Мы бы развели костер и запекли клубни, – вздохнула Ната, – это очень вкусно.

Катя кинулась в избушку и через пять минут притащила большой коробок с наклейкой «Охотничьи особые, 100 штук».

– Где ты их взяла? – поразилась Ната.

– В избе печка, в ней есть такая дырочка, – закричала Катюша, – сбоку, у тети Ани и бабы Оли такие же печечки, и они в дырках спички держат. Я подумала, может, и у Беара с Луной тоже все, как в деревне? Я молодец?

Наташа с трудом удержалась, чтобы не запрыгать от радости.

– Ты умница!

В девять вечера, поев картошки и угостив Луну с Беаром колбасой и сыром с бутербродов, Ната и Катюша легли на топчан и укрылись ватным одеялом.

– Холодно, мамочка, – пожаловалась дочь.

Наташа покрепче прижала ее к себе:

– Сейчас согреемся.

И тут Беар с Луной запрыгнули на убогую кровать. Собаки потоптались, потом, сопя, залезли под рванину. Фокина сначала хотела прогнать их, но от них шло такое тепло и умиротворение, что она подумала: «Постель грязная, одеяло тоже, мы лежим одетые, смешно гнать собак, думая, что они принесут инфекцию».

– Мамочка, Луна меня согрела, – сонно пробормотала Катя, – и они с Беаром мурлычут, как кошка бабы Оли. Мур-мур-киса, напой нам на завтра удачу, пусть счастье придет на порог…

Катюша замолчала и засопела. Наташа прислушалась. Собаки тихо похрапывали, издаваемые ими звуки на самом деле походили на урчание кошки. Фокина погладила Луну с Беаром и прошептала:

– Может, вы правда приносите удачу? Сделайте так, чтобы мы завтра нашли дорогу домой.

* * *

На следующий день в восемь утра, когда Наташа и Катя умывались водой из ручья, около избушки с криком:

– Люди, они тут! – появилась Анна, мама Арины.

Вслед за ней из леса вышли пятеро мужчин, Наташа сразу узнала соседей по Авдеевке.

– Говорила тебе! – налетела на Фокину Аня. – Предупреждала! Не углубляйся в лес! Бубниха закружит! Она городских всех ненавидит. Уж как я волновалась, когда вы к вечеру не вернулись! Утром побежала мужиков созывать! Хорошо, Петрович догадался, где вы!

– Ну тык я надеялся, че они на избу Лариски набрели, – пояснил один из мужчин. – Экая ты, Наташка, баба неразумная. Поперлась с ребенком в лес одна. Свезло, что к развалюхе вышла, а кабы нет? У нас тут и волки, и лисы шастают. Значит, хороший у тебя Ангел Хранитель, раз сюда привел.

– Дядя Сережа! Нас Луна и Беар спасли, – защебетала Катя. – Вот они!

Мужик глянул на собак.

– Тю! Анька! Шмопсы! Живые! Это ж сколько они в лесу живут? Когда их Андрюха-мерзавец увел?

– Год назад, – вздохнула мать Арины, – я думала, уж и косточек от бедняжек не осталось. А они тут!

– Шмопсы? – повторила Наташа.

– Мопсы, – поправила Аня, – жил у нас в пятом доме Андрей-мерзавец. Плохой человек. И дурак. Привез невесть откуда щенков мопса, посадил их во дворе на цепь. Год они у него так маялись. А потом гляжу – исчезли собачата. Спросила у него: «Куда псинок дел?» А он: «Жрут много, дом не охраняют, всю ночь визжат, я их в лес отвел и бросил. Не нужны мне такие». Идиот! Разве комнатная собака сторож? Сволочь. Негодяй. Не зря ему кличку «Мерзавец» приклеили. Ну как так можно? Отдал бы их мне, у нас с Ариной и коза, и корова, и куры, и Мурка, и Полкаша, прокормили бы мопсов. Ох, хорошо, Андрей из Авдеевки уехал. Собачек до слез жаль было, я решила – они погибли. Ну кто мог подумать, что они дом найдут? В нем раньше Лариса жила, у нее с головой непорядок был, ни с кем не общалась, отшельницей стала. Петрович ее брат.

Мужик кивнул:

– Сеструха совсем того была! Говорила, излучение от людей ей ауру ломает, я за ней присматривал, огород тут крохотный развел, земли нормальной привез, овощи сажал. Но Лара два года назад умерла, больше я сюда и не заглядывал, оно мне зачем?

– Мы на грядке картошку нашли, – удивилась Наташа, – свежую.

– И чего? – усмехнулся Петрович. – Если клубни не выкопать вовремя, какие-то сгниют, а другие прорастут и опять урожай дадут. Правда, небольшой, и мелкота получится, но есть-то можно. Пошли домой. Хорош тут стоять.

Группа людей направилась в сторону деревни, Наташа вдруг ощутила спиной чей-то взгляд и обернулась. Беар и Луна молча смотрели вслед уходящим, потом черная мопсиха легла на землю и тихо заскулила. У Фокиной сжалось сердце, она бросилась назад, схватила Луну, прижала ее к себе и зашептала:

– Я вас не брошу, вы помогли нам с Катюшей, теперь наша очередь вас спасать.

– Мамочка, – закричала Катя, обнимая Беара, – его нельзя одного оставить!

– Конечно, нет, – ответила Ната, – мопсы теперь будут жить с нами.

– Правильно придумала, – обрадовалась Аня, – мама моя всегда говорила: пригрей сироту, Бог обрадуется и наградит тебя за доброту.

* * *

В конце лета, когда Наташа и Катя вернулись в Москву, у семьи Фокиных началась полоса удач. Игорю предложили высокооплачиваемую работу в другом банке, Наташа перешла в коммерческий вуз, и у нее тоже вырос оклад. А еще живущий на одной лестничной клетке с Фокиными сосед предложил поменять их двушку на трешку в другом районе без всякой доплаты.

– Мать болеет, – пояснил он, – надо нам рядом жить, время не ждет, соглашайтесь, ребята, задаром лишнюю комнату получите.

Наташа с Игорем согласились, и, конечно же, первыми в новое жилье вошли Беар и Луна. Мопсы давно позабыли о тяжелом детстве, они отъелись, обзавелись красивыми ошейниками, попонками, игрушками, спят на уютных лежачках, получают вкусную еду и собачьи лакомства.

– Наши шмопсы Беар и Луна самые лучшие мопсы в мире, – часто повторяет Наташа, а Катя добавляет:

– «Не секрет, что друзья не растут в огороде», но друзей можно найти в лесу.