Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Я – приемный сын - Алекс Гилберт на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

А. Гилберт

Я – приемный сын

Книга издана при поддержке «Электронной торговой площадки ГПБ»

Выпускающий редактор Э. Гарифулина

Переводчик А. Гришин

Редактор А. Рух

Иллюстрации Е. Смешливой

Руководитель проекта А. Рысляева

Арт-директор Л. Беншуша

Дизайнер М. Грошева

Корректор И. Астапкина

Компьютерная верстка Б. Руссо

Все права защищены. Данная электронная книга предназначена исключительно для частного использования в личных (некоммерческих) целях. Электронная книга, ее части, фрагменты и элементы, включая текст, изображения и иное, не подлежат копированию и любому другому использованию без разрешения правообладателя. В частности, запрещено такое использование, в результате которого электронная книга, ее часть, фрагмент или элемент станут доступными ограниченному или неопределенному кругу лиц, в том числе посредством сети интернет, независимо от того, будет предоставляться доступ за плату или безвозмездно.

Копирование, воспроизведение и иное использование электронной книги, ее частей, фрагментов и элементов, выходящее за пределы частного использования в личных (некоммерческих) целях, без согласия правообладателя является незаконным и влечет уголовную, административную и гражданскую ответственность.

© Alex Gilbert, 2018

© Издание на русском языке, перевод. Благотворительный фонд Елены и Геннадия Тимченко, 2018

© Оформление. ООО «Интеллектуальная Литература», 2018

* * *

Посвящается моему деду

Колину Бертрану Макконахи (1927–2017)

Право быть собой

С Алексом Гилбертом мы познакомились на съемках телевизионной программы. Это было в 2015 году. Я участвовала как эксперт во многих радиоэфирах и телепрограммах, посвященных приемным детям. И нередко в центре дискуссии оказывалась тайна усыновления – семья забрала ребенка из детского дома, растила, скрывала правду, и вот уже взрослый человек узнавал о своем происхождении в 30, 40 и даже 50 лет. Для каждого усыновленного это оказывалось ударом. Страшно было смотреть на лица людей, которые в зрелом возрасте переживали катастрофу: рушилась картина их мира. Но еще страшнее было слышать комментарии зала: «Надо было и дальше скрывать», «Да он просто неблагодарный», «Пусть ноги целует за то, что его подобрали и вырастили». Чудовищная жестокость по отношению к усыновленным детям. Они не выбирали такой судьбы, не выбирали новых родителей, которые решили всю жизнь им лгать. Хотя, если разобраться, и усыновители не слишком виноваты: они скрывали правду не из злого умысла, а только от неосведомленности, от страха потерять любовь своих детей. Это стигматизация нашего общества провоцировала ошибки. Я старалась говорить о праве каждого человека на свою собственную историю, о пагубном влиянии тайны усыновления на психологическое здоровье детей, о ее вреде для доверительных отношений в семье. Но кто все это слышал?

Зато когда на телевизионном канале появился Алекс Гилберт – живое воплощение ПРАВДЫ усыновления – зрители начали кое-что понимать. Алекс был глубоко благодарен своим усыновителям, прекрасным и честным людям. Он искренне их любил, что сразу бросалось в глаза. Его жизнелюбие и оптимизм доказывали, что он абсолютно гармоничен и счастлив. И не испытывает ни малейшего дискомфорта от осознания – «я приемный ребенок». Скорее, наоборот, гордится своей историей: это надо же, из Архангельска в Новую Зеландию! На фоне тяжелых страданий тех, кто всю жизнь прожил с тайной, легкость и жизнелюбие Алекса казались чудом. А еще – шансом уничтожить миф о необходимости тайны усыновления в нашей стране.

После программы мы с Алексом стали общаться. Начали переписываться, делиться друг с другом идеями и проектами, которые нас занимали. Я в то время писала книгу об усыновлении подростков, Алекс тоже признался, что пишет свою историю. Тогда у нас и возникла общая мечта: издать его книгу в России, на русском языке. Я долго думала, как это реализовать, искала пути, но поначалу ничего не получалось. А в 2107 году Алекс сообщил, что собирается прилететь в Москву. Я предложила ему остановиться у нас в доме и еще пригласила на несколько мероприятий: Всероссийский форум замещающих семей и встречу клуба приемных родителей. Алекс с радостью согласился. На Форуме мы и встретились с Эльвирой Гарифулиной, руководителем программ Благотворительного фонда Елены и Геннадия Тимченко. Я познакомила Эльвиру с Алексом, наш разговор зашел о его книге, о важности этого текста для просвещения российского общества. И тут пазл сошелся. Через некоторое время Эльвира ответила, что фонд готов поддержать издание.

Я глубоко уверена в том, что книга Алекса Гилберта для большинства моих соотечественников станет открытием. Станет новым взглядом на любовь и отношения в приемной семье, которой не должны мешать ни стереотипы, ни тайны!

Диана Машкова, писатель, журналист, мама 4 детей, 3 из которых приемные, основатель Клуба замещающих семей в Москве

Новый взгляд на тайну усыновления

Я поняла, почему Диана Машкова предложила мне познакомиться с Алексом Гилбертом. При встрече с Алексом симпатией к нему проникаешься мгновенно. Даже если понимать друг друга мешает языковой барьер, по его открытой улыбке, мимике, жестам – «считываешь»: перед тобой не только обаятельный оптимист, но и очень мудрый, с внутренним стержнем молодой человек.

В своей книге Алекс честно рассказывает свою историю, историю мальчика, от которого мама отказалась при рождении, и он попал в архангельский дом ребенка. В двухлетнем возрасте его (и еще одного мальчика) из архангельского дома ребенка усыновила новозеландская семья. Первые два года жизни, которые он провел в учреждении, Алекс не помнит…

Джанис и Марк Гилберт никогда не скрывали от сыновей, что усыновили их. Из Архангельска Гилберты привезли русские игрушки, фотографии города, сувениры. В детстве Алекс часто рассматривал эти вещи. Он много спрашивал родителей о кровной семье, родители были честны, но многого рассказать не могли – все, что они знали, это имена кровных родителей сына, которые были указаны в документах на усыновление. И даже имя отца, как оказалось, было в них вымышленным.

Алекс – прекрасный сын для Гилбертов; по отношению к ним он был также честен, как и они по отношению к нему. Родители поддерживали сына в поисках кровных родственников, хотя очень волновались, не зная, к чему эти поиски приведут. Алекс не только нашел и принял свою маму, подружился с папой – в своих книгах он показал тысячам детей, что важно знать свою историю. Вопросы Алекса и найденные им ответы – это не только его история. Алекс получил и получает множество писем от детей и молодых взрослых, которые задавались похожими вопросами, но боялись искать ответы.

Мы решили поддержать издание книги на русском языке, потому что уверены: эта книга полезна всем. Она уже помогла многим детям во всем мире и поможет российским детям, оставшимся без попечения родителей, понять, что интересоваться своей историей, своей семьей, своими корнями – нормально. Специалисты знают, что в каком возрасте не отказались бы от ребенка – это влияет на всю его последующую жизнь. Знают об этом и приемные родители, и дети. Но знание – знанием. Мы читаем письма и дневники приемных семей, общаемся с приемными и усыновленными детьми и их родителями и видим, что тема кровной семьи вызывает сложности. Родители – опасаются потерять любовь детей, боятся травмировать ребенка, не понимают, как и когда лучше начать разговор на эту тему. Дети тревожатся, что интерес к кровной семье – это предательство по отношению к приемной.

История Алекса убеждает детей, что принятие кровной семьи и своей жизненной истории позволяет чувствовать почву под ногами, какой бы жесткой эта история не была. Поможет эта книга и детям, которые воспитываются в детских учреждениях. Родители приемных и усыновленных детей, специалисты, проводящие школы приемных родителей и оказывающие поддержку замещающим семьям, сотрудники опеки и попечительства, принимающие решения, – смогут увидеть глазами ребенка значение кровной семьи.

Традиция делать тайну из прошлого ребенка – странная. На примере Алекса мы видим, что когда ребенок изначально знает правду и принимает ее, у него вырабатывается иммунитет. Такому ребенку сложно причинить боль правдой.

В «библиотечке» программы «Семья и дети» фонда Тимченко – книги экспертов, приемных родителей и детей. Мы с большим уважением относимся к людям, которые работают для детей и делятся с коллегами знаниями. Но не менее ценны чувства детей, которые они переживают, и их мнение. Мы благодарны Алексу за то, что он открыто и честно поделился ими с нами, своими читателями. Благодарны ему за проект I'm Аdopted – Алекс помогает детям со всего мира помочь найти кровных родителей в России. Сам Алекс говорит, что это поиски в темноте – никогда не знаешь, что тебя ждет за той стеной, где ты найдешь правду. Но, какой бы она ни была, это правда о тебе.

Надеемся, что эта книга окажется интересной и полезной для вас, что она поможет увидеть под новым углом «тайну усыновления» и формирование доверительных отношений. Будем благодарны за ваши отзывы.

Эльвира Гарифулина, кандидат социологических наук, руководитель программы «Семья и дети» Благотворительного фонда Елены и Геннадия Тимченко

Глава 1

Начало

Меня зовут Алекс Гилберт. Мне двадцать пять, я живу в новозеландском городе Окленде, куда семь лет назад переехал из Фангареи. Эта книга рассказывает о том, как я рос приемным ребенком и как пришел к мысли о помощи другим приемным детям по всему миру. В 2013 году я написал книгу о поиске своих кровных родителей, которая называется «My Russian Side». Ее перевод на русский язык получил название «Моя русская семья».

Я родился 1 апреля 1992 года. Моей матери Татьяне было тогда девятнадцать или двадцать лет. От нее я получил имя Александр Викторович Гусовский. (Как позднее выяснилось, она почему-то не захотела тогда назвать настоящее имя моего отца, почему – я так и не знаю, она не объяснила причину этого решения.) Татьяна жила в Архангельске – городе недалеко от Северного полярного круга. Если поглядеть на карту мира, то изумишься – кажется, это место далеко от всего на свете. Архангельск – холодный город. Дни там очень короткие зимой и очень длинные летом; город расположен так далеко на севере, что кажется совсем непривлекательным для жизни. На самом деле он очень красивый, в нем множество старинных домов и дружелюбное население. Архангельск раскинулся почти на триста квадратных километров, и живут там свыше трехсот тысяч человек. Кстати, в Новой Зеландии немало приемных детей из того же архангельского Дома ребенка, со многими из них я даже знаком.

Родив меня, Татьяна переехала из Архангельска в Рыбинск, оставив меня в больнице, где меня выхаживали, потому что я был очень слаб, а потом передали в Дом ребенка. Я не обвиняю и не сужу ее за это решение, поскольку в то время многим жилось очень тяжело. Естественно, я ничего из тех событий не помню, но мне все же известно, что медсестру, ухаживавшую за мною в больнице, звали Елена.

Татьяна сама выросла в детском доме, и я не могу представить себе, насколько трудным было для нее то время, но рад, что она оставила меня в приюте – ведь иначе я не оказался бы там, где нахожусь сейчас. Тогда же она приняла решение не рассказывать обо мне Михаилу, моему биологическому отцу. В последний раз он видел мою мать еще до того, как она поняла, что беременна. С тех пор в Архангельске о ней ничего не слышали.

Я ничего не помню о первых двух годах жизни в приюте. Судя по фотографиям и видеозаписям, которые мне довелось увидеть, Дом ребенка содержался в хорошем состоянии, а персонал заботился о детях. Мне рассказывали, что я был веселым младенцем, но, конечно, не осознавал, что происходило вокруг. Вероятно, там я научился произносить отдельные слова и понимал то, что слышал. Но впоследствии мне это не очень-то помогло: это было слишком давно, так что мне было непросто выучить русский язык заново. Я не перестаю пытаться его выучить, хотя и убежден в том, что овладеть им в совершенстве можно, лишь довольно долго прожив в России.

Моя история начинается в 1994 году, когда мои нынешние родители приехали в Россию, чтобы усыновить одного или двоих детей. Мама, Джанис Гилберт, выросла на овцеводческой ферме на Южном острове. Когда ей исполнился двадцать один год, она оставила дом и отправилась повидать мир. Четыре года мама проработала в Лондоне, и за это время побывала в разных частях Британии и во многих европейских странах. Папа тоже в молодости уехал из дома и отправился по свету. Он немало попутешествовал и, наконец, осел в Лондоне. В 1980 году, когда оба уже сполна утолили тягу к странствиям, их познакомили общие друзья-австралийцы. В 1982-м родители вернулись в Новую Зеландию и поселились в Фангареи. Через два года они поженились и остались жить в этом небольшом городке в двух часах езды от Окленда, население которого тогда составляло примерно шестьдесят тысяч человек. Наверное, поэтому в Фангареи почти все друг друга знают, а любой, кто умудряется хоть чем-то отличиться, превращается в настоящую знаменитость.

Поняв, что у них не может быть своих детей, мама и папа задумались об усыновлении. В Новой Зеландии практически нет сирот, поэтому они обратились в ICANZ – Новозеландское агентство по международному усыновлению. Это потрясающая организация, благодаря которой множество супругов из Новой Зеландии смогли обзавестись долгожданным ребенком, так что выбор моих будущих родителей был вполне понятен. Они выяснили, какие требования предъявляются к потенциальным усыновителям, затем с ними провели подробное собеседование, чтобы удостовериться, подходят ли они на роль родителей. Собеседование прошло успешно – впрочем, в этом сразу не было никаких сомнений. Они твердо решили взять двоих приемных детей.


Международное усыновление – процесс небыстрый. Лишь в июле 1994 года мои будущие родители отправились в Россию, в Архангельск, навстречу событию, которое полностью изменит их жизнь. Они рассказывали мне, что распланировали эту поездку до мелочей, чтобы все прошло как надо. Нетрудно представить, как много им предстояло учесть и сделать. В Архангельске родители поселились у местной супружеской четы, Ольги и Евгения, которые отнеслись к ним с большой заботой. Мама и папа впервые встретились со мной и моим будущим братом Андреем через день или два после прибытия в Архангельск. Мы были слишком малы для того, чтобы запомнить подробности знакомства. Пока шло оформление документов на усыновление, родителям разрешалось гулять с нами в окрестностях Дома ребенка. Мне и брату, маленьким детям, было трудно понять, что происходит и оставалось лишь верить, что окружающие примут верное решение.

Это случилось 1 августа 1994 года. Нас официально усыновили. В тот день я официально получил имя Саша Александер Гилберт. А через четыре недели после приезда мамы и папы в Архангельск мы с Андреем прибыли в Фангареи. Это было потрясающе – оказаться в такой семье! У меня до сих пор хранится домашнее видео, запечатлевшее наши первые шаги в новом доме. Мы никогда не видели ничего подобного, все было просто удивительным. Новая одежда, новые игрушки, у каждого – отдельная спальня… Так началась наша жизнь в Новой Зеландии.

Я помню первое Рождество в доме маминых родителей в Лочиэле близ Инверкаргилла. Всем не терпелось увидеть нас, новых членов семьи. И, конечно, я до сих пор помню свой первый день рождения на новой родине. Помню свой первый учебный день в Морнингсайдской начальной школе в Фангареи, куда я пошел в апреле 1997 года, а Андрей в июле. В тот день меня снимали для общей фотографии класса, и я пытался понять, что к чему. Со мной была мама, и я завел первых друзей. Кое с кем из них мы до сих пор поддерживаем связь.

Какой же замечательной порой было время обучения в Морнингсайдской начальной школе! Я ходил на дни рождения к друзьям и принимал гостей на собственных. Это были главные события года! А из школьных будней лучшими моментами были экскурсии – мы передавали листочки-уведомления родителям, те говорили «да», и вопрос был решен. В школе я многому научился. Моими любимыми предметами были рисование, письмо и творческое развитие. До сих пор вспоминаю день, когда получил право писать ручкой, потому что мой почерк стал достаточно хорош для этого. Правда, не уверен, что смог бы повторить это достижение сегодня: теперь я в основном пишу на компьютере, так что почерк у меня стал гораздо хуже, чем в школе.

Когда я пошел в школу, меня стали называть Саша – таково мое официальное имя. Я не стал менять его, но предпочитаю, чтобы меня называли Алексом по второму имени – Александер. Дети в школе часто говорили мне, что Саша – девчачье имя, спрашивали, откуда оно взялось, и почему меня так назвали. В детстве никто из нас толком не знал ни о России, ни о том, как происходит усыновление, так что я просто говорил, что так меня назвали потому, что я из России и что там этим именем называют и мальчиков.

Перейдя в среднюю школу, я решил, что буду впредь именоваться Алексом. К новому имени быстро привыкли все, кроме бабушек и дедушек – кажется, им Саша нравится больше. Нас с Андреем часто спрашивали, как же получилось, что мы, два брата, учимся в одном классе. Но это никогда не было для нас проблемой, наоборот – всегда было кому напомнить про несделанные уроки.

В детстве я был неутомимым сочинителем и был готов делиться своими историями с каждым, кто оказывался поблизости. А сегодня я пытаюсь понять, был ли в них какой-нибудь смысл. Для меня – точно был. Я писал о семейных праздниках, записывал интересные события, а их у нас было много. Например, я прекрасно помню наше путешествие на Фиджи, о котором давно мечтали родители. А еще поездка в Австралию, когда мне было девять. Я попал туда впервые и эта страна произвела на меня неизгладимое впечатление! Я увидел крокодилов, коал и кенгуру. У нас в Новой Зеландии они были редкостью.


Глава 2

От детства к юности

Чем старше я становился, тем сильнее осознавал свои корни. Я никогда не испытывал желания найти своих настоящих родителей и не стремился в Россию, чтобы воссоединиться с ними. Я лишь думал, что неплохо было бы узнать, кто они. Каждый год, 1 апреля, в свой день рождения, я гадал, вспоминают ли мои биологические родители об этой дате, думают ли о том, как сложилась моя судьба. Своими родителями я всегда считал маму и папу, с которыми живу. Они вырастили меня, ничто и никогда не отменит этого. Эти люди сделали меня тем, кем я являюсь сегодня. Кровные родители лишь ввели меня в этот мир.

С детских лет я интересовался культурой и языком России, тратя немало времени на разглядывание картинок и чтение книг из нашей домашней библиотеки. Мама и папа много говорили со мной о моем происхождении и с предельной честностью открывали все, что знали. Я много раз спрашивал их о своих биологических родителях, но им были известны лишь имена, приведенные в документах.

В девяностые социальные сети еще не были развиты так, как сегодня, и поиски можно было вести только при помощи частных сыщиков или через агентства по усыновлению. Интернет уже распространялся по миру, но его ресурсы были еще весьма ограничены. Мы подключились к нему в конце девяностых и частенько сидели всей семьей, наслаждаясь потоками информации. Казалось, здесь можно было найти ответ на любой вопрос.

Когда я учился в средней школе, мысль о поисках биологических родителей все также пребывала где-то на окраине моего сознания и уж определенно не возглавляла список того, что предстояло сделать. Школьные годы стали для меня едва ли не самыми чудесными в жизни. Именно в это время у меня зародился интерес к кино, и я понял, что именно в этой области намерен делать карьеру. В 2002 году я начал посещать сразу несколько курсов видеосъемки, запоем читая в местной библиотеке соответствующую литературу. Я читал и о том, как создаются фильмы, как можно снять кино в домашних условиях. Мне хотелось сделать короткий фильм о чем-нибудь, но я не знал, с чего начать. Вообще-то меня всегда увлекала фиксация воспоминаний, будь то съемка, звукозапись или просто текст. У меня не было никакого оборудования, поэтому в 2005 году я устроился на свою первую работу – разносчиком газет – и к концу года скопил сумму, позволившую мне купить простенькую камеру.


Еще в 2004 году я немного снимал и создавал небольшие проекты вместе с друзьями, пользуясь их техникой. Обзаведясь собственной камерой, я смог снимать когда угодно, и, откровенно говоря, был настолько одержим этим процессом, что родные постоянно видели перед собой мой объектив. Я знаю, что мой брат Андрей терпеть не мог сниматься, но и он по большей части мирился с моей страстью.

Ближе к концу 2005 года перед нашей семьей встал выбор: отправиться в путешествие по Северному и Южному островам Новой Зеландии, посетив при этом как можно больше городов, или поехать в Европу и Россию. Я стремился как можно скорее попасть в Россию, но Андрей не горел таким желанием. Я понял, что будет разумнее отложить визит в нашу родную страну до тех пор, пока мы не станем взрослее.

Мы объездили всю Новую Зеландию и увидели немало потрясающего. Вооружившись камерой, я снимал большие и маленькие города, туристические достопримечательности, множество уникальных мест. Это было путешествие из тех, что случается раз в жизни. Похожие чувства я потом еще раз испытал – когда обзавелся своей первой восьмимиллиметровой кинокамерой и смотрел на мир через ее объектив. Впрочем, с тех пор я здорово продвинулся, купив видеокамеру Mini DV. Она подарила мне ощущение, что теперь я самый крутой парень в городе.

Вернувшись в Фангареи, мы с братом пошли в старшую школу. Это был новый этап в моей жизни, я опять не знал, что он принесет. Начинался 2006 год, скоро мне должно было исполниться четырнадцать, и я предвкушал ожидающие меня перемены. В то же время я не переставал заочно знакомиться с Россией, узнавая о ней все больше, находясь в своем родном городе. Я еще не был готов к активным действиям, но у меня уже появилась уверенность, что их время обязательно настанет. Пока же мы с братом ходили в школу для мальчиков, куда родители определили нас, чтобы ничто (или никто) не отвлекало нас от учебы. Тем не менее не отвлекаться никак не получалось, ведь буквально через дорогу от нас находилась школа для девочек! Едва начались занятия, как я влюбился в одну из них. Раньше мы учились вместе, и я нисколько не сомневался, что она согласится стать моей подружкой. Надежды не оправдались: несмотря на все старания, я так и не смог привлечь ее внимание. За первой влюбленностью последовала вторая, потом третья… Годы обучения в старших классах были временем моего взросления, и я частенько увлекался. Помимо девчонок, у всех нас тогда появилось еще одно увлечение – социальные сети. Я завел профиль в социальной сети Bebo, а затем аккаунты на Facebook и MSN. Закончив делать уроки, мы больше всего любили засесть перед компьютером и болтать друг с другом в мессенджерах. Кстати, оглядываясь назад, я никак не могу понять, почему это казалось настолько важным: включить MSN, чтобы увидеть, кто из друзей находится онлайн.

А тем временем мой интерес к кровным родителям превратился в конкретную цель. Это был конец 2009 года…


Глава 3

Первые поиски

Начал я с того, что прямо спросил маму и папу о том, как они отнесутся к моему желанию отыскать биологических родителей. Моему намерению они, к счастью, обрадовались. Но всем нам было понятно, что поиски будут долгими и трудными.

Первым делом я решил обратиться в ICANZ[1]. Социальные сети уже бурно развивались, однако мысль о них почему-то не пришла мне в голову. Впрочем, довольно быстро я узнал о существовании «ВКонтакте» и завел там свою страничку в надежде на то, что мне это поможет.

Я спросил у мамы и папы совета о том, как можно получить хоть какую-то информацию по интересующему меня вопросу, кроме как из хранившихся у нас дома документов о моем усыновлении. Они предложили поискать в России специалиста с опытом в подобного рода вещах, а в ICANZ даже посоветовали такого человека. Получив его электронный адрес, я связался с ним, рассказав, что пытаюсь отыскать кровных родителей и что мне известны только их имена, указанные в документах на усыновление. В ответ мой корреспондент сообщил, что готов взяться за поиск, но предупредил, что это задача не из легких и быстрых, нас точно будет ждать много трудностей. Тогда я решил, что еще не готов к таким радикальным действиям, и стоит немного подождать. Я ограничился лишь поиском по «ВК» и Facebook, но он не дал результатов. Поэтому я снова начал думать о том, чтобы привлечь специалиста, а не продолжать самостоятельные попытки. Думал я и о чувствах своих российских родителей. Не расстроит ли их мое внезапное появление? В общем, я не знал, правильно ли поступаю, но от желания узнать, кем были и как выглядят люди, когда-то давшие мне жизнь, я не отказывался. В конце концов, не так уж много я и хотел.

Конечно, я знал о случаях, когда успех в поисках, подобных моему, не приносил ничего, кроме разочарования. Именно поэтому, на мой взгляд, начинать их стоит в достаточно зрелом возрасте, чтобы иметь силы смириться с любыми, даже не слишком приятными открытиями.

Тем временем я взрослел, у меня появлялось все больше дел. В 2010 году я окончил школу, пора было решать, чем заниматься во взрослой жизни. Меня по-прежнему привлекали кино и телевидение, и я все еще хотел стать оператором, каких бы усилий мне это ни стоило. Мама и папа были в курсе моих планов и всячески поддерживали меня. Полностью сосредоточившись на этой задаче, я решил, что поиски родителей сейчас не так важны.

Зная, что ради цели связать себя со съемками мне предстоит покинуть Фангареи, я выяснял, где поблизости можно выучиться на кино- и телеоператора. В итоге я записался на годичные курсы в Окленде, занятия начинались с февраля 2011 года. Я хотел заниматься этим делом и желал независимости, хотя и понимал, что не очень-то готов в восемнадцать лет начинать самостоятельную жизнь. Также мне сразу было понятно, что я буду скучать по родному Фангареи, но желание двигаться вперед подталкивало меня к этому шагу. В итоге, уехав учиться, я довольно быстро приспособился к новой жизни. Мои сокурсники оказались просто замечательными! Мы отлично ладили, многие из них до сих пор остаются моими друзьями. У всех нас была одна и та же цель: сделать карьеру на телевидении и в кино.

Одним из первых практических занятий на курсах было взаимное интервьюирование. Мне пришлось вести свой рассказ на тему «Мои родители: что я знаю о них». Конечно, тогда мне было известно очень мало, и интервью получилось очень коротким. Один из студентов спросил, хочу ли я встретиться с ними, и этот вопрос на какое-то время вернул меня к мысли о поисках – но все же я опять предпочел отложить это и сосредоточиться на занятиях.

Все вокруг знали, что я приемный ребенок, родившийся в России, и часто любопытствовали, что мне известно об этой стране. Я же всегда отвечал, что уже пять лет мечтаю узнать о ней побольше, а теперь еще и планирую снять документальный фильм о поисках родителей и, обязательно, об их успешном завершении. Я постоянно думал, с чего же начать эту историю, как рассказать всю правду, не оскорбив при этом чувства своих родных. Я страстно хотел задокументировать эту часть моей жизни, а фильм – это наиболее близкий мне способ фиксации и сохранения воспоминаний.

2011 год пролетел очень быстро. Всей нашей группе так нравилось учиться, что мы согласились бы заниматься еще много лет. Покидая киношколу, мы знали, что теперь все зависит только от нас самих: нужно просто выйти в жизнь и показать все, на что мы способны.

Мое обучение закончилось, настало время получать новый опыт.


Глава 4

Я нахожу моих кровных родителей

Когда я был школьником, мне довелось получить небольшой опыт работы в телецентре Фангареи, а во время учебы на курсах я с удовольствием работал на новозеландском детском шоу What Now? («Что же теперь?») Я знал: чтобы перейти на следующий уровень мастерства, мне нужно набраться опыта, и принялся за поиски работы.

Вскоре после окончания киношколы мне представилась возможность поработать оператором-практикантом на съемках фильма «Император», которые проходили в Окленде в начале 2012 года. Это был незабываемый опыт! А в марте того же года я получил предложение от воссозданного оклендского телеканала «Образ жизни». Мне очень нравилось жить в Окленде, так что я с радостью согласился. Как я и мечтал, меня взяли на должность оператора прямых эфиров; так началась моя первая настоящая работа на телевидении. Теле- и киносъемки всегда были моей страстью, и поэтому я быстро просунул ногу в приоткрывшуюся дверь.

Рабочий день у меня был ненормированным: случалось работать и поздней ночью, и ранним утром, а иногда я и вовсе сидел в офисе с девяти утра до пяти вечера. Зато была масса возможностей, чтобы знакомиться с новыми людьми. Я наслаждался этой работой и был твердо уверен, что это лишь начало, что совсем скоро передо мной откроются интересные возможности.

И вот мой работодатель взялся за разработку новых проектов, и из США приехал американский продюсер Аарон Каротта, чтобы снять кулинарное шоу на новозеландском материале. Ему требовался оператор, и, когда я сказал ему, что учился работе с камерой и ради получения опыта готов трудиться хоть даром, он заинтересовался. Дело происходило в середине 2012 года. Я только-только начал работать на телевидении, но дела у меня шли хорошо. А шанс вести съемки по всей Новой Зеландии был настолько роскошным, что в него даже верилось с трудом! Моя первая съемка с Аароном состоялась в Роторуа, находящемся в трех часах езды от Окленда. Приехав туда, я встретился с главным оператором, и он долго мучился, прежде чем придумал, чем меня занять… В общем, мы сняли несколько эпизодов шоу, которое быстро стало очень популярным у зрителей. За это время мы с Аароном довольно близко сошлись, так что в начале 2013 года, после окончания работы в Новой Зеландии, он предложил мне посотрудничать с ним за океаном. Первая съемка предстояла в Сеуле, столице Южной Кореи. Я был в восторге от происходящих со мной событий! За год, проведенный в маленьком телецентре, я успел многому научиться и чувствовал себя готовым к предстоящей поездке. Но, когда я сказал родителям, что меня пригласили снимать в Южной Корее, они заподозрили недоброе и расслабились только после того, как я показал им маршрутную карту. Аарон, продюсер шоу и весь персонал прекрасно организовали перелет, так что я сам не заметил, как оказался в Сеуле.

Эта поездка в далекую страну вновь пробудила мое давнее желание посетить Россию. В Сеуле я рассказал Аарону о своих планах отыскать биологических родителей. Аарон уже стал для меня хорошим другом и сказал, что будет рад помочь, если мне удастся напасть на след. Я помнил свою предыдущую попытку поиска и решил, что на этот раз возьмусь за дело иначе. Мне нужно было подобрать другие источники, которые позволили бы отыскать какие-то зацепки.

По возвращении в Новую Зеландию я навестил родителей в Фангареи. Они очень обрадовались моему благополучному прибытию. Я попросил еще раз показать мне документы по моему усыновлению, чтобы еще раз попробовать найти что-нибудь важное. Было ясно, что найти двух человек в огромной России, да еще и находясь в Новой Зеландии, будет ох как нелегко. В имеющихся у нас бумагах были указаны только имена – ни дат рождений, ни тем более фотографий. Я еще раз пробежался по давно знакомым сайтам. К Facebook и «Вконтакте» прибавились «Одноклассники» – социальная сеть, которую в России предпочитает более возрастная аудитория. Я понял, что для дальнейших поисков мне понадобится человек, владеющий русским языком.

В Окленде оказалось немало русских, так что я получил массу предложений от людей, желавших помочь мне с российскими социальными сетями. Одна семейная пара провела для меня поиск и обнаружила имя моей матери, Татьяны Г., среди участников одного из сообществ. Тогда я попросил откликнуться кого-нибудь из его участников. Одна из участниц, Элеонора, сообщила, что знакома с Татьяной Г., живущей с ней в одном городе, но не слышала, чтобы у нее были дети. Элеонора поинтересовалась, зачем я ищу Татьяну. В ответ я рассказал свою историю – с самого начала, все, что происходило со мной после отъезда из России в раннем детстве. Элеонору это удивило, ведь Татьяна никогда не говорила о моем существовании. Тогда я прислал ей несколько своих детских фотографий, и она отправилась к Татьяне, чтобы продолжить расспросы. Мне оставалось набраться терпения и ждать развития событий.

Следующее сообщение от Элеоноры гласило: «Она сказала, что у нее никогда не было детей». Меня это обескуражило, поскольку я был на 100 % уверен, что нашел свою родную мать. Все ведь совпадало! Нужно было подумать, что делать дальше. Тем временем, благодаря одному из школьных учителей Татьяны, я получил ее фотоснимок и окончательно убедился: сомнений нет, она та, кого я искал. Я твердил себе, что серьезные дела не делаются за один день, и следует запастись терпением. Поэтому я попросил Элеонору еще раз поговорить с Татьяной, и она согласилась повторить попытку.

Каждое утро я начинал с проверки сообщений на компьютере. Я прекрасно понимал, что новости не могут появляться ежедневно, но каждый раз ждал и радовался, получая даже самое мелкое известие. Через несколько недель наконец-то пришло долгожданное письмо. Элеонора написала, что Татьяна все-таки открыла ей всю свою историю и очень хочет поговорить со мной – тем более, что у нее скоро день рождения, а такой разговор стал бы отличным подарком. Конечно, я согласился! Связаться с Татьяной можно было только по домашнему телефону: ни интернетом, ни мобильной связью она не пользовалась. Так что помощь Элеоноры, которая выступала посредником между нами, передавая письма и фотографии, была неоценимой.

Когда Элеонора сообщила мне, что Татьяна страдает алкоголизмом, я засомневался, стоит ли звонить ей именно в день рождения. Но все же я очень хотел поговорить с ней. Просто спросить, как она поживает и хочет ли встретиться со мной. Все это происходило в самом начале весны 2013 года, и я считал дни до 18 марта – дня рождения Татьяны, на который был назначен наш первый разговор.

Моей историей заинтересовалось новозеландское телевидение; примерно в это время оно начало съемки документального фильма. К вечеру 18 марта – это был понедельник – я тщательно подготовился к предстоящему звонку. Дмитрий и Елена, русская супружеская пара, живущая в Окленде, вызвались помочь мне в качестве переводчиков. Я оплатил время в Skype, чтобы иметь возможность позвонить на стационарный телефон. Коллеги-телевизионщики установили камеру, чтобы снимать наш разговор с Татьяной, и считали оставшиеся до звонка минуты. Я запустил Skype и нажал кнопку вызова. Из колонок послышались гудки.

Я волновался, не зная, чего ожидать. Может быть, там многолюдная вечеринка, компания друзей с поздравлениями и тостами. А моя настоящая мать скажет мне, что у нее сегодня вдвойне радостный день…



Поделиться книгой:

На главную
Назад