Будь покорной, малышка

Мила Ваниль

Будь покорной, малышка

Пролог

Ванильный секс, сладкий и приторный, как ириска, прилипшая к зубам. Поцелуи, поглаживания, язык, облизывающий соски, уверенные ритмичные толчки, пара секунд оргазма и горячее дыхание на щеке. В кровати, в темноте. Иногда партнер заводит: уверенно командует, знает интересные позы, соглашается на оральный секс. И все равно, стоит закрыть глаза, как фантазия уносит в мир острых эротических ощущений.

— Глаза в пол, саба!

По телу словно пробегает электрический разряд, ноги подкашиваются от властного голоса, отдающего приказ.

— Руки.

Щелкает замок, звенит цепь. Руки взмывают вверх, тело вытягивается в струнку.

— Разведи ноги.

Ослушаться невозможно. Манжеты охватывают лодыжки, снова щелкают замки. Распорка.

Уязвимость. Невозможно пошевелиться, интимные части тела выставлены напоказ. Дыхание становится прерывистым, в глазах пелена. Сильная рука сжимает лоно.

— Ты влажная, малышка. Твое тело — для меня.

И тут внутри все как будто переворачивается. Подчинение больше не доставляет удовольствия. Приятное томление внизу живота превращается в огненную ярость. Ударить! Укусить! Расцарапать лицо тому, кто посмел связать! Схватить за волосы и поставить на колени!

Сдавленный рык — и видение рассыпается на тысячу мелких осколков.

Пауза.

Ледяной пол под коленями. Поза подчинения: руки на бедрах, ягодицы на пятках, голова опущена. Мягкий, обволакивающий голос спрашивает:

— Зачем ты здесь?

— Чтобы подчиняться вам, господин.

Обжигающий удар стека по плечам. Всхлип.

— Ложь. Зачем ты здесь?

— Для вашего удовольствия, господин.

Еще один удар, вырывающий из груди стон.

— Ложь. Зачем ты здесь?

Истошный звон будильника разрывает тишину утра. Пора собираться на работу.

Когда-нибудь она ответит на вопрос правильно и перестанет видеть кошмары.

Глава первая

После консультации Кира ощущала легкую панику. Зловещие рассказы студентов из групп, сдавших биологию раньше, не предвещали ничего хорошего. Слайды смешались в голове, и не было никакой уверенности, что она правильно определит тот, что выпадет ей по билету. А еще ее заклинило на вопросе о делении клеток, а именно на стадии превращения бластулы в гаструлу. Кира пыталась представить себе процесс, но никак не могла понять, отчего однослойная клетка вдруг становится двухслойной. Но эту проблему можно решить тупым зазубриванием, а вот как выехать с парковки, когда тебя зажали в «кармане» — задачка посложнее.

Кира от всей души пнула по колесу «ниссана» и только потом заметила листок, торчащий под «дворником» на лобовом стекле. Она набрала номер телефона — звонок сбросили. Пришлось отправлять смс. Через минуту пришел ответ: «На зачете!!! 20 мин!»

Двадцать минут можно и подождать. Кира закрылась в салоне своего джипа и включила кондиционер. На улице парило, как перед грозой. Обычная погода для начала июня.

Она набрала Илью — тот просил позвонить после консультации.

— Привет, милая. Как успехи?

— Успешно… — вздохнула Кира.

Когда Илья был занят, он бросал короткое: «Потом перезвоню». А если назвал ее милой, то определенно рядом с ним никого нет. Значит, можно и покапризничать.

— Чего скисла?

— Я не сдам… — заскулила Кира. — Я полная дура… Там такое спрашивают… Этот учебник без перевода на русский вообще не поймешь…

Илья терпеливо выслушал нытье, а потом спросил:

— Тебе полегчало?

— Ага, — призналась Кира.

— Замечательно. А то смотри, могу озвучить вариант, который тебя взбодрит и заставит учиться.

Он шутил, она чувствовала это по голосу.

— Правда, полегчало, — заверила она Илью. — Но можешь озвучить, я буду вспоминать, когда снова захочется удавиться перед экзаменом.

— М-м-м… Порка? Трость?

— Жестокий!

— Эй, саба, ты не забыла, с кем разговариваешь?

— Простите, господин.

— То-то же, — рассмеялся Илья. — Ладно, жду тебя дома. Выезжаешь?

— Торчу на стоянке, мне выезд перекрыли. Через… — Кира посмотрела на часы, — десять минут обещали выпустить.

— Хорошо. Будь осторожна на дороге, милая.

— Есть, сэр!

Кира сдала на права, когда училась в медучилище. Поначалу Илья ворчал, мол, на дорогах полно дураков, и вообще он ее за руль не пустит. Потом вывез за город и заставил сдавать экзамен ему лично, причем за каждую ошибку пообещал порку. Убедившись, что она не путает педали тормоза и газа, позволил водить в городе свою машину, но всегда находился рядом.

Когда Кира поступила в медицинский университет, Илья подарил ей внедорожник Хонда. К тому времени он уже приучил ее к мысли, что принимать подарки от любимого мужчины — не преступление. Поэтому Кира пищала от восторга и прыгала вокруг машины, как ребенок.

Позже она набралась смелости и спросила, почему машина не «дамская», вроде малолитражки.

— Потому что ездить в консервной банке ты не будешь, — отрезал Илья. — На дорогах полно дураков, джип безопаснее.

Кира водила аккуратно, однако без происшествий не обошлось. Выезжая с парковки, она смяла бампером дверцу машины, которая стояла рядом, а чуть позже въехала задом в фонарный столб. Первый раз Илья хоть и ругался, но наказывать не стал. А после второго — ой-ой-ой, что было…

— Мне плевать на деньги, что уйдут на ремонт этой железки, — выговаривал он ей. — А вот твое здоровье меня волнует, и я не хочу, чтобы ты пострадала из-за невнимательности.

Кира заерзала на сидении, вспоминая ту безжалостную порку. После нее она научилась парковаться филигранно.

В стекло постучали. Кира приоткрыла дверцу, чтобы поздороваться с владельцем «ниссана». Студент-старшекурсник, явно из «богатеньких», в дорогих шмотках и с выражением превосходства на лице.

«На себя посмотри, золотая девочка», — одернула себя Кира.

— Извини, что запер, котенок. Сейчас выпущу.

Она скрипнула зубами, но решила не реагировать на «котенка». Мужчины часто так ее называли. Илья смеялся и говорил, мол, это потому что она милая и вызывает желание погладить по головке и почесать за ушком. Бред.

«Ниссан» отъехал в сторону, и Кира, наконец, тронулась с места. Пока она ждала в машине, погода окончательно испортилась. Ощутимо стемнело, и ветер гнул деревья к земле. Перед тем, как проехать шлагбаум на выезде с территории университета, Кира притормозила и выудила из сумочки свой ошейник. Зимой она специально носила водолазки и свитера с высоким воротником, чтобы не снимать его на занятиях. В теплое время года все было иначе. Они обсуждали это с Ильей, и он сам настоял на том, что не нужно подчеркивать свои сексуальные предпочтения.

— Это твой фетиш, мне достаточно того, что он на тебе во время сессии, — сказал он. — Но я не хочу, чтобы пострадала твоя репутация. Сама знаешь, какое у нас отношение к Теме, а ты собираешься работать в госструктуре.

Кира согласилась, однако всегда носила ошейник с собой, в потайном кармашке сумочки, и надевала его, как только садилась в машину. Сегодня пришлось отложить, из-за «ниссана». Да, ее фетиш, предмет ее гордости. Она не была рабыней, но ошейник привязал ее к Илье крепче обручального кольца, и она до сих пор помнила в деталях каждую из десяти сессий на пути к заветной цели.

Непогода разогнала всех людей с улицы. Пошел дождь. Ветер, кажется, стал еще сильнее. Он вырвал зонт из рук женщины и сломал его, как соломинку. Кира ехала медленно, раздумывая, не припарковаться ли где-нибудь, чтобы переждать непогоду.

В промокшей женщине со сломанным зонтом она узнала своего преподавателя с кафедры общей физиологии или «шизы», на студенческом сленге. Стройная миниатюрная женщина, внешне похожая на девочку, обладала характером железной леди. Когда она вошла в аудиторию на первом занятии, мальчишки из группы разулыбались: молодая, миловидная, в модном костюме и туфлях на шпильке, она казалась легкой «добычей». Красивые миндалевидные глаза и темные волосы, мягкими волнами лежащие на плечах, добавляли ей шарма. Но едва она начала говорить о том, как будут проходить занятия, все притихли. А уж когда слово не стало расходиться с делом, и вовсе зауважали. И ведь ничего особенного она не делала, даже голоса не повышала, однако обладала непререкаемым авторитетом у студентов.

Кира притормозила у тротуара и высунулась из машины.

— Марина Николаевна! Идите ко мне! — позвала она, перекрикивая шум дождя и ветра.

Та услышала и не стала отказываться, быстро юркнула в салон.

— Кирочка, я вам тут все испачкаю, — смущенно пробормотала она, одергивая мокрую юбку.

— Ерунда, — махнула рукой Кира. — В бардачке есть салфетки, а больше, увы, помочь ничем не могу. Вы далеко живете? Может, вас до дома подбросить?

— Далеко, — улыбнулась Марина Николаевна. — Лучше до метро, Кирочка. Спасибо тебе.

— Да за что спасибо…

Кира осторожно тронулась с места. Дождь лил стеной, в небе грохотало, сверкали молнии. Звонок мобильного заставил ее недовольно поморщится. Она скосила глаза — Илья. И попробуй, не ответь! Правда, на разговоры за рулем было табу — только по громкой связи. Только он ни за что не позвонил бы без веской причины, зная, что она ведет машину.

— Да.

— Кира! Что там с погодой?

— Гроза.

— Ты едешь?

— Нет, лечу! — огрызнулась она.

— Кира! — рявкнул Илья. — Немедленно остановись и зайди куда-нибудь!

— Я на обочине…

— Нет! Хочешь, чтобы на тебя дерево упало?

— Тут нет деревьев.

— Тогда рекламный щит!

Щиты были. Кира закусила губу, пытаясь рассмотреть хоть что-нибудь сквозь потоки дождя. Спорить с Ильей бесполезно, не подчиниться — себе дороже. Соврать не получится, она себя знала. Под взглядом своего доминанта Кира плавилась, как масло на сковородке, и даже в мыслях не было огорчить его недоверием и враньем.

— Ослушаешься — выпорю! — припечатал Илья, как будто прочел ее мысли.

Кира бросила смущенный взгляд на Марину Николаевну, сидящую рядом. Кошмар, она это слышала.

— Илья, я…

— Кира, неделю не сядешь, — пообещал Илья. — Живо ищи укрытие!

Она всего-то хотела сказать, что не одна в машине. Но кто ее будет слушать! Она вырубила связь.

— Кирочка, сверни направо, — произнесла Марина Николаевна. — Там метров через двадцать кафе.

— Промокнуть все равно придется, — пробурчала Кира, послушно выворачивая руль.

— Лучше так, чем пострадать от дерева или щита.

Машину удалось припарковать близко от дверей кафе. Кира взяла сумочку, вынула ключи и вздохнула:

— Ну… побежали.

На сигнализацию она поставила машину уже под навесом. В помещении, вопреки ожиданиям, народу оказалось мало, они легко нашли свободный столик. Марина Николаевна заказала кофе, Кира — зеленый чай. В туалетной комнате они кое-как привели себя в порядок.

За огромным, во всю стену, окном было видно, как бушует гроза. Илья прав, ветер стал еще сильнее, и ветки деревьев трещали, ломаясь. Такую непогоду лучше пережидать в безопасности. В уютном кафе, например.

— Кирочка, ты сабмиссив? — неожиданно спросила Марина Николаевна, высыпая в чашку сахар из пакетика.

Во рту мгновенно пересохло. Кира уставилась на нее, не зная, что ответить. Мало того, что вопрос необычный, так она еще живо вспомнила, как сама задавала похожий. «Илья Сергеевич, вы доминант?»

— Кира, на тебе ошейник. Твой… друг… хозяин? Он обещал тебя выпороть, и ты испугалась, я заметила. Значит, это была не шутка, — терпеливо пояснила Марина Николаевна. — У меня не праздный интерес.

— Не хозяин, — хрипло ответила Кира, откашлялась и глотнула горячего чаю, обжигаясь. — Дом, Топ, Верхний, называйте, как хотите. Я — сабмиссив, да. Зачем вам это?

— Боюсь, я тоже.