Молодые Боги. Забытый Путь

Молодые Боги. Забытый Путь

Angel Delacruz

Глава 1. Воскрешение

«Я в раю?»

Подо мной была мягкая, словно перина, трава — лежать на такой легко и приятно. Сквозь шелестящие листья виднелось пронзительно-голубое небо. Сочность красок казалась невероятной — идеально яркий мир.

Осознавая, что вновь очнулся после смерти — теперь самой настоящей — в саду рабовладельца Павла из Лаэрты, я попытался привести в порядок мысли. В этот раз даже встать не пытался. Понемногу приходя в себя, глядя сквозь кроны деревьев на небосвод, почувствовал ледяное дыхание холода по спине — перед глазами как живая возникла картинка того, как одинокая слезинка катится по щеке Сакуры.

От тяжелой, всепоглощающей злости — заполнявшей сознание, — не давая холодно осмыслить произошедшее, из груди вырвался едва слышный стон.

Евгений Воронцов против Неприветливой Реальности: счет «ноль-четыре» не в мою пользу. «Ноль-четыре» — это если не забывать о смерти Юлии и переходе Кати в состояние растения, принесших два дополнительных очка в пользу Реальности.

Забывшись в мыслях, я дернулся было — пытаясь подняться, но тело не слушалось. Зажмурившись, выдохнул и раскрыл ладони, формируя жидкое пламя и понемногу втягивая в себя энергию. После того как по жилам бурной горной рекой потекла обжигающая боль усвояемой магической силы, не сдержал стон. Чувства моментально обострились — я услышал шелест листьев над головой, очень далекие негромкие голоса и тяжелые приближающиеся шаги.

Открыв глаза, встретился взглядом с подошедшим Гармундом. Знакомое, совершенно непривлекательное лицо — широкое, грубое, с затейливой вязью татуировки, спускавшейся со щеки на шею. Надсмотрщик недоуменно оскалился, показав крупные желтые зубы, и грубо схватил меня за предплечье, пытаясь поднять. Используя его руку как рычаг, я встал сам и, не сдержавшись, резко дернул. Словно сломанный сухой сук треснула кость, а крик Гармунда заглушил хлесткий удар наотмашь ладонью по лицу. Ошеломленный надсмотрщик упал, а я, выплескивая остервенение накопившейся злости, ударил ногой сверху вниз, ломая ему шею.

Так. Спокойнее надо быть — мысленно сказал сам себе, приводя дыхание в порядок и осматриваясь. Ухоженный сад, огражденный высокой каменной стеной, никак не изменился с предыдущего посещения. Ворота, у которых когда-то стояла архаичная повозка, были закрыты, а телега отсутствовала.

И, как и в прошлый раз, на мне была лишь набедренная повязка. Коротко осмотревшись по сторонам, я присел рядом с трупом надсмотрщика и протянул к нему раскрытую ладонь, объятую жидким огнем. Когда почувствовал на лице обижающий жар, невольно искривил губы в гримасе отвращения, глядя на исчезающего в пламени надсмотрщика. Несколько секунд — и на месте трупа осталось лишь выжженное пятно желтой земли в форме человеческого тела.

Поднявшись, вновь осмотрелся. Никого. И, кинув взгляд поверх деревьев, заметил далеко вдали плотный столб поднимающегося дыма. Точно. Наступает последний день Помпеи — вспомнил я год, в котором жил мир Империи — находящийся неподалеку от города Везувий пробуждался.

Отличное начало нового дня в новом мире.

Закинув руку за спину, пощупал место чуть ниже шеи. Там, где всегда — что здесь, — в Новых Мирах, что в первом отражении — чувствовал под кожей нейроблок. Точнее, раньше чувствовал — сейчас под кожей не ощущалось ничего.

Пытаясь справиться с эмоциями, отошел к дереву и сел в тени, прислонившись к стволу, собирая мысли в кучу. Жуткой смеси непонимания и паники, как в прошлый раз после воскрешения, не было, но мысли путались, словно скача галопом. Догадки сменяли одна другую, а кулаки то и дело сжимались в бессильной ярости.

«Прошу тебя, не отказывай девушке, которая в тебя влюблена», — зазвучали в ушах мелодичные слова, произнесенные с чарующим акцентом. Влюбленные девушки — смертельно опасная сила. Вот только раньше бы об этом знать — скрипнул я зубами, поднимаясь с земли.

Ребекка должна найти меня с помощью Карты Хаоса в ближайшее время — а пока можно наведаться в гости к Лаэртскому. И одежду найти какую-нибудь — не в набедренной же повязке графиню встречать.

Миновав заросли аккуратно подстриженных кустов, бесшумно вышел к навесу с жаровней. Сад оказался пуст — ни рабов, ни надсмотрщиков. Пройдя по ухоженной тенистой аллее, вышел к широкой мраморной лестнице, ведущей на террасу, огражденной балюстрадой. Миновав анфиладу ниш, в которых прятались чудесные статуи, зашел в сад.

— Всем привет, — по-свойски произнес я, не подумав, и едва дернул губой. Хорошо Ребекка не видит, а то было бы сейчас неуютно под строгим взглядом зеленых глаз — графиня в последнее время внимательно следила за моими манерами.

Павел из Лаэрты, играющий в шахматы под сенью раскидистого дуба, начал подниматься в недоумении, его гость — немолодой седой мужчина в тоге — удивленно посмотрел на меня.

Глухо загремело железо, и ко мне быстрым шагом направилось сразу трое воинов, скрывавшихся до этого момента в тени арки.

— Стоять! — убедительно произнес я, поднимая раскрытые ладони. И вздохнул — охранники виллы останавливаться явно не желали, обнажая мечи. Огненная плетка хлестнула вперед, остановив порыв нападавших — свалившихся безжизненной и неприглядной кучей на тропинке.

Подойдя ближе и подобрав один из мечей, я направился к невысокому столу. Павел при моем приближении грузно опустился на скамью, тяжело выдохнув. Его красное, мясистое лицо покрылось бисеринками пота, а вены на лбу вздулись от напряжения и страха.

— Аркадианцы есть? — поинтересовался я.

— Н-нет, мой господин, — подобострастно выдохнул Павел, выполнив поклон из сидячего положения. Я посмотрел на его гостя и разочарованно поцокал языком. За мгновенье до того, как сорваться в скольжение — оборачиваясь и коротким ударом оголовья меча отправляя в бессознательное состояние бросившегося на меня сзади телохранителя.

Оглушенный ударом меча покатился по земле, нелепо раскидывая руки и ноги — силен, метров семь на меня летел из укрытия. Наемник, не иначе — кожаная куртка с металлическими вставками, широкий пояс, высокие сапоги с боковой шнуровкой. Возможно даже из той самой гильдии наемников, с которой связывалась Юлия — для того, чтобы вызволить меня из дома Квинта Остория Джонса. Такой телохранитель — посмотрел я на безжизненно остановившееся тело, — даже со скидкой стоит как минимум несколько тысяч сестерциев в час. Подумав об этом, я внимательно окинул взглядом взволнованного гостя Лаэртского.

— Вы только не уходите никуда, — попросил я Павла и ошарашенного неудачей телохранителя незнакомца. И тут же резко обернулся — увидев движение, провожая взглядом нескольких невозмутимых слуг. Рабы, не поднимая глаз, торопливо пробежались от арки особняка и принялись убирать беспорядок на мощеной мрамором дорожке — не поднимая взглядов.

Обойдя грузную женщину с деревянным ведром — вытирающую кровь с белый камней дорожки, — я приблизился к оглушенному наемнику и быстро избавил его от одежды. С отвращением отбросил в сторону собственную грязную набедренную повязку и, переоблачившись, повернулся к безмолвному Лаэртскому и его гостю.

Стоило только оказаться в привычном — для новых миров, наряде — как почувствовал себя гораздо лучше. Капюшон надевать на стал, зато невесомый платок наемника пришелся кстати — обмотав шею, совсем немного скрыл нижнюю часть лица — делая недоступным свою идентификацию тем, кто пользуется расширенными настройками интерфейса. Неплохой шарфик, больших денег стоит — лишь отметил мельком.

— И еще раз здравствуйте, — изобразил я легкий полупоклон, затягивая широкий, украшенный матовыми бляхами пояс и подходя ближе.

— Здравствуйте, мой господин! — подобострастно произнес Павел, порываясь свалиться на колени, но я остановил его резким, скупым жестом.

— Еще раз. Аркадианцы есть?

— Нет, нет, мой господин, — опустил голову Лаэртский, скривив набрякшие, раскрасневшиеся щеки.

— А если найду?

— Смилуйтесь, мой господин! — замотал головой Павел, став похожим на отряхивающегося бульдога, и склонился еще ниже, все же падая на колени.

Сделав быстрый скользящий шаг, я с силой воткнул меч ему в спину, пригвоздив работорговца к земле — клинок остановился только тогда, когда перекрестье гарды уперлось в позвоночник. Обернувшись, коротко окликнул взглядом слуг и показал на грузное тело Лаэртского. Сразу несколько безмолвных рабов подбежали и подхватили бывшего хозяина. Прежде чем они — с видимым трудом — поволокли его прочь, я вытянул меч. Отметив при этом, как невольно перекосило незнакомца напротив от противного звука режущего плоть железа.

— Какой ужасный и неприветливый мир вокруг, — покачал я головой, присаживаясь, положив клинок рядом. Незнакомец лишь вздрогнул от скрежета оружия о полированную поверхность стола. Коротко глянув в бесцветные глаза под кустистыми седыми бровями, я пожал плечами и убрал меч со стола на скамью.

— Кхм, — кашлянул незнакомец, пытаясь что-то сказать, но не справился с голосом — глядя на багровые капельки крови на белом камне столешницы.

— Согласен, — кивнул я, рассматривая положение на шахматной доске. — Очень, очень неприветливый, — и враждебный. Я только поздоровался, а на меня уже с обнаженными мечами. Это же нецивилизованно, как считаете?

Мыслей — и ошеломления от произошедшего десять минут назад в Красноярске — было так много, что голова раскалывалась. Осознание своей смерти в первом отражении, отсутствие нейроблока в спине, предательство влюбленной — она не врала, я это почувствовал, — Сакуры, навалилось тяжким грузом. И, как и чуть больше месяца назад, я абстрагировался от происходящего. Сосредоточившись лишь на одном — ожидая, пока появятся Ребекка с Юлей.

— Что? Простите, отвлекся, — посмотрел я на незнакомца.

— Кхм. Я понимаю, охрана. Телохранитель с прямой агрессией, — ровным сухим голосом произнес незнакомец. — Но Павла вы убили без видимой причины.

— Серьезно? — расплылся я в широкой улыбке, больше напоминавшей оскал: — То есть вы считаете для того чтобы убить работорговца — должна быть веская причина?

Вспомнив, как саднили сбитые ступни и жгли спину отметины кнута, я еще раз посмотрел в сторону стены особняка — группа рабов только-только приволокла к арке тело Лаэртского. Грузная женщина, которая собирала части охранников, в этот момент бросила мокрую тряпку на камень тропинки, собираясь замывать кровь — оставшуюся после волочения бывшего хозяина. Краем глаза я заметил, как человек напротив меня вновь — при звучном шлепке тряпки, вздрогнул.

— Кхм-кхм, — сделав вид, что пытается справиться с голосом, незнакомец даже кулак ко рту поднес, выгадывая себе паузу для размышлений над ответом.

— Чей ход? — бросил между тем я взгляд на шахматную доску, изучая ситуацию. Лаэртский, судя по всему, играл неважно — у его гостя по фигурам был явный перевес. И едва я спросил, как почувствовал враждебную энергию вокруг — по всему периметру здания.

Подхватив меч, я вскочил и быстрым шагом направился прочь от стола, выходя в центр сада — но не представляя, с какой стороны ждать надвигающуюся опасность. Невольно сжав рукоять меча, я настороженно осматривался по сторонам, медленно разворачиваясь. Тишина вокруг стала вязкой, неприятной — казалось, опасность со всех сторон.

Гость Лаэртского наблюдал за мной, не понимая в чем дело, как вдруг стена за его спиной брызнула пылью, разрушаясь словно от направленного взрыва, и седой незнакомец исчез, погребенный под булыжниками. С емким хлопком вылетели ворота сада, стена вздрогнула уже по всему периметру, то тут, то там исчезая в клубах магических всплесков, а с неба в меня уже летели десятки файерболов, ледяных глыб и искрящихся молний.

Глава 2. Форсаж

Видя буйство направленной на меня агрессивной силы, я — даже не успев осознать, что делаю, — упал на колено и активировал защитную сферу.

— Воу, — только и успел беззвучно выдохнуть, прежде чем — по ощущениям, — само небо обрушилось на меня. Заполыхало вокруг пламя, заискрился взрывающийся лед, пересекли пространство угловатые плети молний — скрещиваясь на том месте, где был я. Вокруг метались яркие всполохи всех цветов радуги, бугрилась рваная земля, брызгали крошкой остатки стен, а сфера опасно изгибалась — отдаваясь пронзительной болью в руку, вскинутую в защитном жесте.

Понемногу рука задрожала от напряжения — держать защиту было сложно, а атака только началась. Разом убирая сферу и одновременно входя в пространственное скольжение — спасаясь от десятка умелых стихийных магов и преодолевая сопротивление замедлившегося времени, я подпрыгнул. Избегая ощерившейся колкими осколками ледяной плети, миновал толстый столб ударившей в землю молнии и, случайно запнувшись о вздыбившийся пласт земли, начал валиться на плечо. Прямо передо мной возникло сразу несколько файерболов, а следом огненная плеть. Пусть время текло невероятно медленно, но я не успевал избежать столкновения и — увернувшись от файерболов, — оказался прямо под плетью. Машинально подпрыгнул — но увидел, словно в замедленной съемке, — как тугая огненная полоса приближается быстрее, чем я отрываюсь от земли.

Доспех духа должен был выдержать, но это ведь была моя стихия — огонь, поэтому я в последний миг успел подставить под первый пламенеющий хлыст ладонь. Пламя обволокло руку, и я со всей накопившейся злостью потянул в себя энергию — отголоском сознания уловив мучительный крик боли. Разворачиваясь в пируэте, хлестнул вытянутой силой вокруг себя, заворачивая огненную плеть смертельным вихрем. Брызнули, превращаясь в пыль, остатки стен, мелькнуло в небе несколько фигур защищенных доспехом духа магов — те, кто смог выдержать удар, словно кегли полетели прочь.

Время вернулось к привычному бегу, а я заскочил в арку входа в особняк. Упав и проскользив по гладкому полу несколько метров — счастливо избежав брызнувших колкой крошкой преследующих ледяных молний, побежал по опоясывающему общий зал коридору, чудом уклоняясь от падающих колонн и обломков статуй. На пути попалось несколько человек в темной униформе ассасинов в тяжелых капюшонах — со скрытыми масками лицами. Одного из них, снова входя в скольжение, я использовал как щит и, отбросив засветившееся от попадания молнии тело в двоих, закрывших дорогу, выскочил на главное крыльцо особняка.

Здесь меня встречала внушительная делегация — закрывшись ростовыми щитами, по периметру крыльца стояла группа воинов в тяжелых доспехах, вооруженных длинными пиками. На наемниках я увидел грязно-белые накидки, смутно знакомые — но задуматься об этом не успел. Почти сразу как я появился, защелкали арбалеты — и в меня полетели усиленные магией стрелы. Позади раздался грохот: особняк Лаэртского рушился. Когда я бежал по общему залу, направленных в меня заклинаний было настолько много, что они избавили строение от большей части стен.

В спину мне ударило несколько крупных булыжников, бросив вперед — прямо на арбалетные болты. Заметавшись между магических стрел и прыснувших камней, я — словно шарик в пинбол-машине, — отлетел на десяток метров. Тяжело приземлившись на землю, с трудом фокусируя взгляд и пытаясь зацепиться за ускользающее сознание. По наитию, в последний момент — забарахтавшись как жук и оттолкнувшись ногами, сумел откатиться в сторону, — избежав удара ледяной глыбы.

Взбрыкнувшая от попадания земля, прыснув брусчаткой — словно волной, — отбросила меня прочь. Сверху пронзительно закричал ящер — один из чародеев-охотников спустился ниже других, пытаясь достать меня заклинанием. Многочисленные маги, бывшие на земле, уже подтягивались на огонек — а я снова бежал, от полученных ударов не совсем понимая, что делаю. Доспех духа держался, но ощущение было, словно мне надели на голову кастрюлю и сильно били по ней широкой лопатой. Мыслей никаких — безумная гонка просто не давала времени сосредоточиться на чем-либо больше чем на мгновенье.

Действуя больше на инстинктах — не прекращая движения, я проскользил между выставленных пик и вломился в строй, работая кулаками. Объятые пламенем, они легко вскрыли доспехи двух ближайших огромных устрашающих воителей. По остальным вдруг ударили ледяные глыбы — сминая доспехи, как консервный банки, — чародейка сверху продолжала бросать заклинания, даже не заботясь о жизнях наемников.

Аура места неожиданно полыхнула невиданной силой — настолько сильной, что на мгновенье мне стало страшно. Видимо — подошла тяжелая артиллерия, — понял я, чувствуя агрессивный выброс магической силы невероятно высокого порядка — и, повинуясь наитию, подпрыгнул. Заскочив на плечи ближайшего воина, закованного в железо с ног до головы на манер массивной башни, я взвился в прыжке. Прямо под пушенную поодаль ледяную молнию — даже уклоняться не стал, принимая удар магической стрелы грудью. И полетел вверх, открыв рот в беззвучном крике. Миновав десяток метров, на мгновенье машинально зажмурившись, защищая глаза от брызнувших ледяных осколков, я извернулся и увидел парящего неподалеку ящера. Резкая, даже болезненная ультрамариновая вспышка перед глазами, еще одна — и я уже, скакнув через пространство — приобретенной в теле Юлии способностью — вцепился в ошеломленную чародейку.

Юное, почти детское лицо исказилось гримасой ужаса, а я ударил головой — оглушая, ломая вздернутый, покрытый веснушками и такой забавный носик чародейки. Разбивая доспех духа — легкий, дежурный, — погрузил объятый пламенем кулак в грудь охотницы, вытягивая всю жизненную силу. Полыхнул ярким синим пламенем артефактный камень в диадеме чародейки — она была стихийным магом не высшего ранга и пользовалась заемной силой. Но той было настолько много, что взрыв оказался ужасающим — при этом мой доспех духа практически выдержал, лопнув в последний момент. Я почувствовал, как лопаются губы, как глаза заливает горячей кровью, а в тело словно вонзается десяток острых стеклянных ножей.

Получив столь оглушающий удар, я не совсем представлял, что происходит. Но краем разума осознавал, что вокруг меня словно сама реальность гнулась от потоков энергии — дворец Лаэртского, и так наполовину разрушенный, вдруг взорвался. Невосприимчивый к магии ящер подо мной — оставшийся невредимым после взрыва артефактного накопителя, — кубарем завертелся в воздухе, отброшенный ударной волной. Я едва успел вцепиться в поводья левой рукой, сжав коленями чешуйчатую шею под ногами — чудом удержавшись на рептилии.

Пронзительный крик болью стеганул по ушам — умирающая чародейка взбрыкнула, пытаясь убежать от боли. Да, неприятное ощущение — когда из тебя жизненную энергию грубо тянут огненными щипцами. Ящер подо мной от крика хозяйки суетливо заметался, забив перепончатыми крыльями, но ударом локтя я вышиб чародейку из седла, отбросив в сторону. Тело ее рассыпалось в прах, а я, схватив поводья и занимая место наездника, положил ладонь на загривок стремительной рептилии. Опять же действуя на инстинктах, даже не думая. Ящер — в которого прянула чистая огненная энергия, — пронзительно закричал и словно ракета взмыл в небо, оставляя за собой дымный след. Мелькнули перед глазами перья и ошметки попавшегося на пути грифона, белые клочья облаков — и я оказался на невероятной высоте.

— Воу, — только хлопнул беззвучно ртом — увидев, что ящер подо мной перестал существовать, — вогнав его в форсаже за облака, я просто спалил животное к чертям. На миг зависнув в воздухе, я начал падать — с запястья при этом сорвался обугленный ободок диадемы, неведомо как зацепившийся за руку и проделавший вместе со мной столь головокружительный полет за облака.

Перед глазами появилась багровая пелена, а голову словно сжало тугим обручем — я не рассчитал с использованием энергии. Титаническим усилием воли пытаясь сохранить сознание, замечая хлынувшую по лицу кровь — раскинувшуюся фонтанным веером из-за давления воздуха. Расставив руки, растянув плащ словно при полете в вингсьюте, я попытался планировать — падая, все больше набирая скорость.

Ветер свистел в ушах, беспрерывно гулко хлопала ткань плаща, залитые кровью глаза было не открыть от потока набегающего воздуха, дышать практически невозможно — а еще я с большим трудом цеплялся за реальность, стараясь остаться в сознании.

Земля стремительно приближалась — и на глазах расширялась желтая петляющая лента дороги. Левитировать сейчас не хватит сил — даже слабо ориентируясь в реальности, я понял это осколками оставшегося сознания.

Как назло, по ленте дороги тянулась длинная вереница повозок: несколько крытых фургонов, а также три заполненные овощами повозки с открытыми низкими бортами. Используя магию — оперируя оставшимися крохами энергии, я направил полет в сторону густой рощи неподалеку от дороги. Не долетел совсем немного и десятке метров от земли бросил все оставшиеся силы, замедляя полет левитацией. Получилось совсем плохо.

Перед тем, как потерять сознание, почувствовал сильный, но не жесткий удар — и лишь заметил, как капустные листья с морковной ботвой прыснули по сторонам.

(…)

— Он был здесь! — пронзительно тонко вскрикнула Юлия. За ее криком последовал резкий, хлесткий удар стремительной плетью магии — и зазвенела по каменным обломкам покатившаяся голова шевельнувшегося было воина.

Ребекка, обозревая пепелище, оставшееся от виллы Лаэртского, спорить с малышкой Джули — магистром цитадели Эмеральд для других — даже не думала. Настороженная графиня следовала за девушкой, обозревая развалины взглядом, горящим зеленым огнем.

Обе были в униформе цитадели, мимикрировавшей под реальность мира Империя — высоких сапогах с боковой шнуровкой, обтягивающих штанах, подчеркивающих талию тугих кожаных куртках с большим количеством карманов, подпоясанных широкими поясами. Двигаясь быстро, но осторожно, девушки шли по пепелищу, как вдруг двигавшаяся первой Юлия метнулась вперед — только мелькнула росчерком худенькая фигурка.

— Стоять! — с визгом рассерженной кошки закричала Юлия, мигом исчезая. Материализовавшись в десятке метров, она стальным захватом обуянной магическим сиянием тоненькой руки зажала шею опешившего чародея, только-только выбравшегося из-под завалов. Всплеск энергии девушки был так силен, что вместе с магом она еще достаточно далеко пронеслась вперед, оставляя в земле глубокую борозду.

В этот момент рядом с Ребеккой звонко ударился оплавленный черный ободок диадемы с углем вместо артефактного камня. Проводив взглядом поскакавшую по камням сплющенную, обугленную драгоценность, графиня коротко глянула вверх — туда, где под свист крыльев оседлавшая дракона Адель догнала последнюю чародейку. Истошно закричал перекушенный напополам грифон, а тело в красной мантии разделилось под длинными, как сабли, зубами на несколько частей.

— Я выжгу тебе мозг! — зашипела между тем Юлия в лицо чародею. — Говори! — вновь едва не завизжала она, с трудом сдерживая обуревающие эмоции.

— Ап-па-па-п-п-п… — захлопал губами ошарашенный маг, обезумевший от страха перед пугающим взглядом незнакомой и ужасающей своей энергетической аурой чародейки.

Юля оскалилась в гримасе, показав ровный ряд жемчужных зубок, и ее пыльцы слегка сжались, погружаясь и выжигая ледяным пламенем плоть чародея.

— Я скажу! — обретя дар речи, завизжал тот от боли. — Белый Отряд, Хеллгейт, нас наняли двадцать минут назад, тариф по тройной ставке!

— Зачем?

— Захватить одного чародея здесь, здесь, в усадьбе…

— Как его зовут?

— Не знаю! — визг боли пытаемого, чьи внутренности заполняли щупальца ледяного пламени, едва не перешел в ультразвук.

— Как он выглядит?

— Юноша — лет восемнадцати, средний рост, волосы…

— Кто нанял? — выдохнула Юлия.

— Я не зна… — захлебнулся чародей криком, и вдруг его тело взорвалось. Юлию отбросило, так что она покатилась по земле — подняться ей помогла Ребекка, оказавшаяся рядом.

Волосы девушки разметались по плечам, но встав на ноги, она выглядела так, будто ничего не случилось, лишь верхняя губа едва подергивалась от сдерживаемой ярости.

— Адель! — закричала Ребекка. Негромко — но целенаправленно усиленный магией крик француженка услышала. Заревел дракон, повинуясь наезднице — и спланировав, приземлился, взрыхлив когтями землю. Повинуясь воле наездницы, монстр приник к земле, так что сидящая в высоком седле Адель оказалась совсем близко к графине. Крупный глаз с вертикальным зрачком моргнул совсем рядом с Ребеккой, но та даже не обратила внимания, разглядывая оставшиеся в зубах ящера ошметки красной мантии.

Юлия краем глаза видела, как Ребекка прокричала Адель что-то по-французски — и дракон взмыл в небо. Несколько сильных взмахов крыльев, поднимающих монструозную рептилию вверх, и вот уже ускорившийся ящер исчез среди облаков, направляясь в Атлантиду.

— Карта Хаоса, отправила следить, — пояснила графиня, подходя к Юлии. — Здесь был Белый Отряд и маги Красной Розы, и мне это очень — очень! — не нравится.

— Вольные Роты Альбиона, — кивнула Юлия, глядя на исходящий паром шлем неподалеку — гнутое железо покрывала паутина измороси. Подойдя, девушка пнула стальное ведро с остатками головы наемника из вольной роты и вдруг резко обернулась на звук открывающихся порталов. Ребекка оказалась рядом — но из проемов выпрыгнули Майя и пятнадцать наемников. Чародейка увидела жест Ребекки и приближаться не стала. Три пятерки наемников — три элитных звезды из гильдии Серых Теней, разошлись по разным сторонам — маги активировали защиту, настороженные воины готовились убивать непрошеных гостей — если те появятся.

Рядом вспухли еще несколько порталов — и на развалинах появилась Софья в сопровождении Блейза и Хорька, а чуть погодя Геральт. Следом за беловолосым прибыли еще два десятка наемников. Это были скифы и варяги из гильдий Гипербореи — все лучшие наемники, кого он смог найти в столице — Новограде — в кратчайшие сроки.

— Мы кого-то ищем, да? — громко спросил Санчес у идущей впереди хмурой девушки.

— Да, — односложно ответила Софья.

— А кого?

— Просто будь рядом и убивай, кого покажу, — сквозь сжатые губы произнесла девушка, вглядываясь в Юлию. Увидев едва заметный кивок, Софья прерывисто вздохнула и замерла, не подходя к совещающимся вполголоса магистру и графине. Блейз и Санчес, облаченные в артефактные доспехи из хранилища Эмеральда, замерли рядом с ней, внимательно обозревая окрестности.