Красная Горка (СИ)

Владимир Атомный

КРАСНАЯ ГОРКА

Место вызывало дрожь и оторопь. По зыбкому телу души словно шел мороз, а лес кругом веял отчуждением. Как свидетели древности, высоченные стволы уносились вверх и мрачно шептались. Меж ними вдруг заструился туман и стало понятно — грядёт нечто. По краям еле видной тропы заволновалась трава. На миг мелькнула фигура монстра и видение погасло. Как обычно Павел открыл глаза легко, будто часы не горели тройкой. Да и привычных для дурного сна признаков, вроде пота и сердцебиения не наблюдалось. Может потому, что это был не сон. На кухне стоял лишь чай и то холодный, что Павла не смущало.

Хотелось утолить жажду, да предаться размышлениям о видении и скорой работе. Назвать случайным совпадение, что эти «не сны» связаны с отделением полиции, увы не получалось.

Как-то начальник, Зимородок Вадим Яковлевич, вызвал к себе и спросил о весьма странной теме:

— Говорят, эзотерикой увлекаешься?

Опешив и слегка с заминкой, Павел произнёс:

— Так точно, господин майор.

— Без чинов и на ты давай.

— Есть. — Павел отметил, как Зимородок привычно поморщился.

— Дело имеется по тебе. Честно скажу не первое. Слышал про Треклятку?

— Где семеро по-невыясненным?

— В том-то и дело, что ни хрена мы не выяснили. И хотя архивная пыль, так сказать, уже оседает на папку — журналисты плешь проели.

— Надо поднять дело?

— Ой, да бог с ним. Подоспело новое. Там на счету уже четвёртый.

С тех пор Павел Авгеньевич занял неофициальную должность следователя по эзотерическим делам. Хотя и самому становилось порой смешно, стоило это произнести. Но загоралась настольная лампа и очередное дело «выползало» из папки, тут уж веселье и смех исчезали, как снег по весне. Жестокость, некой бешеной псиной, вцеплялась в душу и трепала, пока не отведёшь глаза.

Лёгкий ветер вытягивал и трепал табачный дымок. Второе окно справа, третьего этажа, кухня. Соседи знали, кто может проснуться в три ночи и до утра посасывать трубку. Благо набивалась она ароматными смесями, потому и не было повода точить зубы. Павел ожидал звонка. Прошлое дело не удалось переместить из рядов «повешенных» в «покойнички», но в целом результат склонялся к плюсу.

Некая форма энергии, заключённая меж пятью проблемными перекрёстками, металась и убивала. Стоило луне приступить к росту, как начиналась охота. А уже к концу, на полнолуние, жертва умирала. К удивлению не было свидетелей. В ту ночь следователь шел с наговорённым шестом. Увы, но к оружию доверия не наблюдалось. Для засады Павел избрал кусты, вид на двор из которых был лучше. Сначала раздельно, а потом уже постоянно закричал мужчина, кинувшись бежать по двору. За ним скользило некое марево, что искажало воздух. Настала очередь атаковать и Павел резко выскочив, ударил на прокол. Ещё долго по закоулкам сознания гуляло эхо крика, что раздался, стоило пронзить марево. И мука и ненависть сплелись, пытаясь передать всё. Голос о трёх звучаниях начал с низов, а потом сорвался на истерический вскрик смерти.

Следователь очнулся от воспоминаний — звонил телефон.

— Да, Вадим Яковлевич.

— Спишь?

— Ага.

— Уже знаешь, небось?

Павел затянул дыма, дал ему секунд пять погулять по лёгким и выдохнул.

— Лес, убийство и невыясненные обстоятельства?

— Удивляешь ты меня Авгеньич. Который уж раз, блин. Давай через час к Красной Горке подъезжай.

— До встречи.

Деревня даже в сумерках навевала умиротворение и покой. Только мешал гомон скопившихся селян и отблески мигалок. Майор крепко сжал руку, ястребом отметив усталое лицо подчинённого, и занялся показом места преступления. На сей это оказалась девушка лет двадцати. Видимо, возвращалась поздно с работы, электричка как раз недалеко прозвонила сигналом.

Дорога пролегала через лес и, хотя не была столь заросшей как во сне, всё же именовалась сельской. Трава по краям достигала пояса, а уж деревья воистину царапали небеса. Нападающий вынесся сбоку и несколько метров тащил жертву, схватив за плечо. Похоже пастью, судя по ранам. За «трапезу» принялся уже за первым рядом стволов.

— Чего думаешь он испугался? — майор достал маленькую фляжку и отхлебнул.

— Он?

— Оно!

— Уж не знаю чего, но явно испугался, раз оставил «пищу» начатой.

— Может, чувствуешь чего? Вадим Яковлевич с лёгкой ноткой надежды воззрился на Павла.

— Что я вам, сканер какой?! — насупился, было следователь, но поведал.

— Это отчасти человек, аура схожа. Но и от зверя выраженный шлейф, причём будто с повышенным гормональным фоном.

— В смысле?

— Жаждет размножения, то есть.

— Думаешь, он её в том плане хотел?

— Не знаю. Но вероятно нет, конкретно на момент нападения нет.

— Странно.

Майору вторило вороньё, что слетелось со всей округи.

Первым делом Павел наведался к председателю. Весьма себе отмеченный сединой мужчина восидал за массивным дубовым столом. Рука скоро бежала по листу бумаги и буковки дружными стайками уже облюбовали половину. Напевая кое-что из ретро, сбоку ютилась коробочка приёмника.

— Здравствуйте. — Павел решил не называть утро добрым.

— И Вам не хворать, товарищ следователь. Присаживайтесь.

— Уделите пару минут.

— Конечно, конечно. Хоть тридцать, только обождите малость.

Председатель тепло улыбнулся и закончил писать. Вскоре щёлкнул ящик и на свет показалась коробочка с печатью.

— Как тут у вас в Красной Горке всё по старинке. Аж ностальгия.

— Дык оно как — есть и компьютеры, и ноутбук вон лежит. Только на кой он мне, ежели у остальных нет. Вот и приходиться старыми тропами, хорошо хоть не пером мазюкаю.

Сидящие дружно посмеялись, сразу проникнувшись расположением.

— Павел Авгеньевич, предвосхищая вопросы, скажу — такое у нас впервые. Даже верится с трудом, крест даю. И рад бы помочь скорее изверга сыскать, но право слово, не знаю как.

— Понимаю. Что ж, давай те по стандартной схеме.

Далее гость и хозяин дома долго поднимали быт селян, последние события. Следователь выспрашивал разного рода «намеки» и «косвенные» указатели, что могли бы хоть как-то помочь. В голове же держал иные вопросы, что непосредственно относились к эзотерике.

— Радеон Самсонович, отдел получил указание — прорабатывать схожие дела по новой методике. Выведена в штатах, учёными ихними. Якобы люди, могут себя вести не совсем адекватно. Кричать ли, буянить, на других нападать. — Павел склонился над столом. — Может слышно чего в последнее время? Ну, вы понимаете?!

Председатель автоматически перекрестился. В лучах восхода блеснул пот на лбу.

— Что тут скажешь. Везде оно есть, только разносят ведь язычищами своими бабки эти, сплетницы проклятущия. Недавно Авдотья пожаловала, ну и давай говорить, что в сарае кто рычит по ночам, волки воют недалече и прочая бесовщина твориться. Я ей, — председатель сделал несколько громких глотков чая, — говорю: «Старая, а чего ж ты деда с ружом не послала?» Так посылала, говорит окаянная, только ничего не нашел муженёк. Кроме вот этого. На столе показался клык. Любой другой бы подумал, что волчий, так как и размер и цвет подходили. Но нет. Подобными зубами обладает только лесной оборотень. Именно подобным тварям характерна вторая пара клыков. Меньше основных, но так же функциональны.

— Следствию необходимо сделать обследование тела. Вы могли бы уладить это с родными?

— Конечно, я попробую. Это ведь поможет делу?

— Несомненно.

Проработав уже с тремя случаями паранормальной активностью, Павлу открылись новые ощущения. Перекрёстки, дороги, пустыри, места полные жизни, либо смерти, приобрели новые «тонкие» оттенки в ощущениях. И самое главное — следователь понимал их. Оборотень сейчас спал или, как говорят, «спрятался» в человеческую личину. Кто-то из жителей явно приютил в себе зверя, посему кругом слышался запах. И было бы совсем хорошо узнать, к какому именно животному склоняется личина, дабы хоть как-то подготовиться к в встрече. Чаще попадаются привычные волки, на что собственно указывал зуб. Однако выпадают клыки либо из-за роста, либо смены класса оборотня — на медведя, либо секача. В прошлом встречали случаи третьей иерархии — туров, беров. Справиться с коими практически не возможно. В целом оборотничество не было злом. Опираясь на эзотерические сведенья, Павел знал о древних воинах, что умели принимать звериный вид. Но как в основном деградировало общество, так и умение стало бесконтрольным. Ныне оборотни разрушительны и зловредны. Штампы в выявлении зверя к сожалению не сработали. Некого стоявшего поодаль дома наблюдать не пришлось. Деревня строила быт дружно, а вопросы об отшельниках и нелюдимых лишь вызывали улыбку.

— Слушаю.

— Есть новости? — вновь звонил майор.

— Пока глухо.

Зимородок с лёгкой заминкой произнёс:

— Ну, ты его того — почуял?

Хотя Павел действительно кое-что почувствовал, подобные вопросы ещё слегка раздражали.

— С чего Вы опять это взяли, Вадим Яковлевич?

— Ха, да фильм смотрел с семьёй недавно — там было нечто похожее.

— Зацепки есть. Я…

Следователь стоял спиной к лесу и вдруг ясно почувствовал дуновение взгляда. В нём ощущались следы зверя.

— Перезвоню.

Мойор заикнулся ответить, но трубка уже летела в карман. Павел сорвался с места и бегом помчался в след ощущениям. Это была бы явная удача, если удастся поймать оборотня сейчас.

В дверь Дивных осторожно постучали. Хозяин с минуту будто не слышал, поглаживая голову вздрагивающей в беззвучных рыданиях жены. Потом чуть пошевелился, и женщина приподнялась пропуская. Председатель робко взглянул в глаза отца убитой. Потоптался на пороге и вошел в дом. На столе уже стояла фотография, цветы и непочатая бутылка водки. Радеон Самсонович знал, что хозяева не пьют, и налил себе. Огненная жидкость опалила рот, пробежалась до желудка. По лицу прошла волна, и председатель, выдохнув начал:

— Серёга держись. Случилось ужасное, брат, но не вздумай за ружьё браться. Старшенькая приедет, Маринке вон опора нужна. И вообще давай заберу его.

— Не надо Самсоныч. Держусь я.

Сергей с редкой и красивой фамилией Дивный вдруг схватил председателя за плечо и притянул. Жена расслышала сдавленный стон. Мужчина с трудом сдерживался, но дружеское плечо выбило скупую слезу.

— Эх, за что такое та?!

Они посидели немного, из красного угла смотрели образа. Внутри окна плёл паутину паук. Марина, скрипнув лавкой, пошла, налить чая. Лицо женщины сильно покраснело и блестело от слёз, но было видно в кого красавица дочь.

— В общем, прости, но менты её пока не отдадут.

Сергей поднял взор.

— Почему?

— Обследовать надо. Я виделся со следователем, мужик хороший, обязательно сыщет гада.

— Да какая им вера.

— Не знаю Серёга. Вродь чутьё говорит, что можно.

Неожиданно дверь в хату распахнулась, и вошел Павел.

Лес жил дико и бежать приходилось тяжело. А пока глаза не ухватили мелькнувшую спину, так ещё и мотыляясь туда-сюда. Синяя майка появилась впереди справа и человек тоже бежал. Очередная ветка хлестнула по лицу, попав в уже кровящую рану. Злость опалила нутро Павла.

— Ну гад, держись. Не зря же я столько тренируюсь. — и уже во всю глотку. — Стоять! Полиция!

Беглец и не думал останавливаться, как то уж больно ловко прыгая через ямы и поваленные деревья. На пределе сил следователь приблизился к мужчине и попробовал схватить за руку. В какие-то доли секунд человек-оборотень развернулся и со страшной силой метнул Павла вперёд. И такая мощь сквозила в том, что сам беглец продавил почву почти на палец, а следователь получил вывих плеча. Боль стегнула по нервам. Перед глазами поплыл туман, но Павел сумел вытащить пистолет и послал несколько пуль вслед. Попал или нет, было не ясно — оборотень в темпе скрылся с глаз. Следователь выдохнул, и трава приняла вымотанное тело.

Назад шел с полчаса, змеёй шипя ругательства. Но хорошим было то, что теперь можно опознать убийцу.

— А мы как раз о Вас… — Радеон заметил истерзанный вид, — говорили. Что случилось?!

Павел устало бухнулся на стул и сначала осушил стакан чая. Мужчины молчали и ожиданием полнились взгляды. Не вдаваясь в подробности, следователь описал подозреваемого.

— Дак это Дмитрий наш. Хороший парень конечно, а что с ним? — заканчивал председатель уже с тревогой в голосе.

— Жив. Он основной подозреваемый и сейчас в бегах.

— Да Вы что? Быть не может — Дима хоть и не коренной, но живёт с нами уж три года. Немного поговаривают, конечно, так обо всех это водиться. Неужто доказательства есть?

— Пока нет, но стоило мне попросить остановиться — Дмитрий сбежал. — следователь немного скрывал истину. — А что говорят?

— Дед тут жил — Акроб, уж не знаю, сколько старожиле было, но и ему срок вышел. Остался дом и тут приезжает внук, тогда ещё двадцати пяти лет. — Самсонович глянул на висящую руку следователя. — Вот. Поселился, ну мы там посидели, познакомились, да зажили. А парень городской, нравами гниловат. В Красной Горке за нравственность не бились никогда — всё с воспитанием в порядке. Но Дима давай к девкам клинышки подбивать, то, да сё, но оказался ветреным, бес его подери. Бросил одну, а уж остальные сразу отвернулись. И всё, больше за парнем грешков нет.

— Ясно. Будем разбираться. А где тут медпункт?

— Да вот сидит. Знакомьтесь — Сергей Дивный, доктор. Собственно, отец убитой. Ну и Марина — жена.

Председатель замялся и как-то потухнув сел за чай. Хозяин дома окинул больную руку взглядом.

— Вывих?