Герцогство на краю

– Так что даже приятно, что я тебе понравился просто так. Это потому, что я – симпатичный? Или просто не страшный? – и огорчился: – Ну, вот… сама не знаешь. Ну ладно, это всё – ерунда, не бери в голову! Слушай, зачем я прилетел-то. Первое и главное – от нового статуса не вздумай отказываться. Пока я не понял, что тут за засада, но что-то с этим лордом Баракой нечисто. Так что держись. Я тоже в герцоги не хотел, да пришлось. Поняла? Бывают вещи, которые делать надо.

Вздохнула и кивнула. Не хочется, но раз он говорит, что нужно…

– Шон… – вот как бы узнать?

– Ну, что мнешься? Спрашивай! – в голосе звучала улыбка.

– А быть герцогом – сложно?

Ворон, склонив голову набок, задумался на пару секунд…

– Да, в общем, нет, если расставишь по ключевым постам компетентных людей, а сама будешь присматривать, задавать общее направление и не давать им ругаться друг с другом.

Ужас какой! И как же я сделаю это все? Ну ладно, пока запомню, потом перескажу Аскани. Может, вместе сообразим. И ещё важный вопрос:

– Шон, а ты – женат?

Птица потешно, по-петушиному, вытянула шею и захлопала глазами. Я, не выдержав, хихикнула – тоже мне, спросила – женатый ворон! С кольцом на лапе, ага. Ну и пусть в лоб даст, всё равно смешно!

– Зачем тебе это знать?

– Мне Аскани сказал, что одна из обязанностей герцога – обеспечить преемственность власти, то есть произвести наследника. А я не могу. Мне от одних мыслей о таком плохо!

Ворон наклонил голову набок, блеснув глазом.

– Понятно. Не женат. Но у меня другая история: я – первый герцог в роду и, если останусь последним, никто слезы лить не станет. А тебе советую не заморачиваться. Сейчас тебе нет четырнадцати, какой тут наследник? А к тому моменту, как вырастишь дракона, сама поймешь, что тебе надо, а что – нет, – с неодобрением посмотрел на снег. – Не возражаешь, если я сейчас тут диван поставлю? Потом уберу. А то морально холодно.

Морально холодно? Это как? Аа-а, ну он же маг, то есть физический холод ему не страшен. Но сидеть на снегу кажется неуютным. Но, если хочет поставить диван, значит, не улетает прямо сейчас.

– Конечно, ставь!

Диван оказался предсказуемо черным. Ворон тут же запрыгнул на него, довольно потоптался.

Я так пока не умею, чтоб раз – и диван! Ничего, научусь когда-нибудь.

– Хочешь учиться? Хорошо. У тебя, кстати, от природы драконья память, это должно помочь. То есть будет драконья память, если натренируешь. Как тренировать, знаешь? Кладешь на стол несколько предметов, бросаешь взгляд, отворачиваешься и перечисляешь их. Как начнешь справляться без ошибок, количество вещей увеличиваешь. Потом добавляешь ещё и ещё… Поняла?

– А сколько надо? – осторожно поинтересовалась я.

– Ну, полсотни через год сможешь?

Полсотни предметов на память? Я ему кто?

– Верь в себя, тогда выйдет! – серьезно сообщил ворон. – Если научишься, буду в шахматы с тобой иногда играть. Без доски.

Странный стимул… А в шахматы я играть не умею.

Воспользовавшись возникшей паузой, решила спросить – интересно же!

– Шон, а как ты смог сюда попасть? Ты же обычно снишься? А я сейчас вроде не сплю.

– Медитируешь. Это близко. Не хотелось ждать.

– А как ты вообще это делаешь? Ну, в смысле, как в сон попадаешь?

– У меня есть близкий друг. А у его семьи – целое собрание редких интересных заклинаний. Правда, они эльфийские. Но я переделал часть под себя. И теперь гуляю по снам. Но кончай болтать – слушай! С твоей сестрой надо что-то решать – не век же ей по лесам хорониться? Как встретитесь в Рианге – через амулет зови меня. Её не предупреждай – хочу сам взглянуть, что она за человек. Обещать ничего не буду. Поняла?

Задумалась. Шон – точно хороший. И Тин хорошая. Они должны найти общий язык. Но… Посмотрела птице в глаза:

– Нет. Я понимаю, что обещать ты ничего не можешь. Но позвать тебя, не сказав ей, это как предать. Если б она так поступила со мной, пусть даже для моего блага, я перестала бы ей доверять. Лучше возьми свой амулет назад – мы сами разберемся.

Последней фразы я от себя сама не ждала. Наверное, перенервничала от смущения, вот и вырвалось. Ляпнула с размаха. Ладно, слово не воробей… Потянула за шнурок… сейчас сниму мамино кольцо с низки и верну кулон Шону. Раз сказала – не жалей. Иди дальше и не оглядывайся.

– И правда, боевой воробей! Но я подарков назад не беру, а амулет ты заслужила. Кстати, как вырастишь достаточный резерв, могу научить обращаться в ворону. В воробья не советую – заклюют.

Ошеломленно замотала головой. Я – потенциальная ворона? Представила вытаращенные глаза Аскани и Кирана. А что? Ворона – хорошо! К ним никто с глупостями вроде замужества или обеспечения престолонаследия не лезет! И целоваться тоже!

– Кстати, я не понял, вы вчера дрались в таком виде? Или это было что-то ещё?

Ой, я сейчас под снег со стыда провалюсь… не разговор, а сплошная моральная травма… ну, нашел что спросить… Хорошо хоть, что он сейчас не парень, а ворон. И всё равно, как такое сказать? Позорище…

Выдавила:

– Это игра.

– Это? Игра? Какая?

– Нужно первому поймать ртом нижнюю губу противника, – мой голос был еле слышен.

Ворон вытаращил глаза. А потом хихикнул у меня в голове.

– Ну, вы даете…

Я смущенно уставилась в снег под ногами. Поёжилась. Шон хихикнул ещё раз, пробормотав что-то вроде: «Расскажу вечером своим, вот они обрадуются новой забаве…»

– Так слушай: развлечения с кольцами прекращайте – такое мешает росту драконов. Используйте это заклинание только в самом крайнем случае. Да, кстати, покажешь его мне? Передавать дальше не стану, но оно может помочь ещё кому-то из драконят.

Кивнула. Конечно, покажу.

– Тогда садись рядом и смотри в глаза.

Я не успела встать с корточек, как ворон исчез. Вместо него на диване возник встрепанный парень в черной мантии с дырой на рукаве и перемазанным сажей носом. Поймал мой изумленный взгляд, подмигнул карим глазом:

– А, взорвалось немного, бывает. Хотела ко мне под мышку? Ну, так и быть, иди. Только помни, что я в три раза тебя старше.

Смущенно присела рядом. Что делать-то надо? Продемонстрировать активационные слова и жесты?

Шон повернулся ко мне, вперился карими глазищами… Я уставилась на него, открывая сознание, вглядываясь, погружаясь, сливаясь. И чудо, которое случилось год назад, повторилось: меня снова поглотил космос его внутреннего мира… тот, необыкновенный, прекрасный, бездонный и необъятный, где по понятным им одним траекториям мчатся сверкающие звезды, сплетаются в сияющую сеть невообразимой красоты и гармонии целые галактики. Я всматривалась в невероятные черно-бархатные глубины с немыслимыми переливами фиолетового и искрами радужных алмазов всех оттенков… таяла, растворялась, соединялась, пыталась постичь…

– Как интересно! Ага, понял! А давай я тебя тоже чему-нибудь научу? Хочешь, покажу, как из углекислого газа снова кислород выделять? Полезная штука… Ты же уже железо восстанавливать из ржавчины умеешь? Вот это примерно то же самое. Тут фишка в том, что когда делаешь это в своей крови, нужно аккуратно избавиться от углерода… Вот смотри, скажем, так, – и показал мне черные ладони.

Помотала головой, приходя в себя. Отлично. Будем учить полезное заклинание, после применения которого становишься похожим на углежога. Мне нравится. Так как это делать?

Принцип я поняла быстро. В воздухе расщеплять углекислый газ оказалось просто. Но вот внутри себя, в крови… это сбивало с толку. Тем более что там всего оказалось столько, что глаза на лоб лезли даже без магии.

– Не дергайся, научишься. Давай, я страхую. Что творишь? Не трогай гемоглобин!

– Там очень много всего! – пожаловалась я.

– Не много! Мы, вообще, если хочешь знать, в основном из пустоты стоим. Можно столько ещё всего напихать или, наоборот, извлечь, не касаясь остального. Смотри моими глазами. Теперь поняла? Тогда давай сама, а я смотрю твоими!

Я поняла. И ещё в очередной раз осознала, что Шон – это что-то запредельное. И что я на голую стенку влезу, цепляясь ногтями и зубами, чтобы сохранить его дружбу.

Когда я, наконец, справилась, то, несмотря на холодину вокруг, была мокрой, как после ударного кросса с Сианургом. И чистой, как Шон. Поежилась – что-то не жарко. Чихнула. Шон скептически на меня взглянул и обнял за плечи, прикрыв спину широким рукавом. Я ткнулась носом ему в бок, вдохнула запах дождя пополам с резкой вонью химических реактивов и чихнула снова.

– Будешь хорошо учиться – возьму на Луну.

– Ага. Тебе нос вытереть? Он грязный, – поинтересовалась я. – Или тут это не работает?

– Почему не работает? Должно. Хочешь поэкспериментировать?

– Можно? – сунулась в карман, проверить, со мной ли платок, который носила в реальности. Со мной.

– Тебе можно! – повернулся ко мне и наклонился.

– А почему мне можно? – стало интересно.

– Знаешь, когда меня обычно вспоминают или зовут? Когда что-то нужно или попали в передрягу. А ты целый год вспоминала меня чуть не ежедневно, и ничего не хотела, а просто хорошо обо мне думала.

Я старательно вытерла уголком платка сажу с кривого веснушчатого носа. И, не удержавшись, прикоснулась кончиком указательного пальца к чуть оттопыренной нижней губе. Шон перехватил руку, покачал головой. Карие глаза улыбнулись.

– Тебе тринадцать, плюс дракон в проекте. Не хулигань!

– А то фингал поставишь? – засмеялась я. – Ой, хотела спросить: ты Асу шишку поставил… можно её убрать?

– Не жалей его! Он чуть сам не заигрался и тебя за собой не потянул. Пусть запомнит, – длинный палец легонько щелкнул меня по носу.

Эх-х, жалко, у меня иголки с ниткой в кармане нет. А то б дыру на рукаве ему залатала…

– Забавная ты, – Шон провел ладонью над рукавом, и тот стал снова целым и чистым. И даже глаженым. Ну и куда я со своим платком лезла, спрашивается? Расстроенно вздохнула. Ну глупость на глупости… А интересно, это заклинание сложное? Вот бы научиться – а то как среда или суббота – я полдня из прачечной не вылезаю. А потом ещё гладить надо…

– Не очень. Смотришь на одежду магическим зрением. Как натренируешься, будешь легко различать, где волокна ткани, а где грязь. Вот последнюю разлагаешь в газы воздуха или то, что легко стряхивается, не прилипая. А волокна учишься восстанавливать. Их не так много разных видов. А ещё легче, когда запомнишь эталонное состояние предмета и его воспроизводишь. Так причёсываться очень удобно, – перехватил мой изумлённый взгляд. Запустил пальцы во встрепанные вихры на макушке, засмеялся: – Не мне. Тем, у кого волосы длинные. Подрастёшь – сама оценишь. Ну ладно, заканчиваем посиделки – мне лететь пора. А ты учись, расти резерв и не стесняйся, если что, звать меня. Мне не влом…

Я хмыкнула, услышав это совершенно не герцогское выражение. Но жаль. Я бы посидела с ним ещё. Хорошо. Даже не на Луне. Легко и интересно.

Ох, вот ещё! Хочу спросить!

– Шон! Ты же видишь меня насквозь! А почему не можешь так лорда Бараку? Если он замышляет что-то плохое?

Поднявшийся было с дивана маг плюхнулся назад. Внимательно поглядел мне в глаза. И заговорил очень серьезно:

– А сама не понимаешь? Ладно, давай попробую объяснить. Вот смотри – ты и я знаем, что, скорее всего, именно он стоит за покушениями на Аскани… но у нас нет ни единого доказательства. Ни одной ведущей к нему нити. И ни малейшего основания, чтобы провести легальное, законно обоснованное ментальное сканирование. Выходит, если я, взломав его защиту, выпотрошу ему голову, я просто злоупотреблю данной мне силой и поставлю себя над законом. Ты можешь сказать, что это для блага, да? Но правильно ли добиваться добра, творя зло? Хорошо ли будет тебе самой от мысли, что когда ты вырастешь и станешь взрослой девушкой и драконом, однажды на твою голову свалюсь я или ещё кто-то из Совета Магов, и из своих – пусть даже лучших – побуждений, но без законных оснований, без спросу начнем копаться в твоих воспоминаниях, подсмотрим все твои секреты, заглянем в твои мечты? Если человек совершил преступление – он лишается права на приватность. Но если он невиновен? Или же его вина не доказана? Ведь у каждого есть что скрывать, какие-то личные тайны. Слышала выражение «скелет в шкафу»?

Я кивнула. Да, встречала такое. Означает, что у каждого есть что-то, чего не хочется показывать посторонним.

Шон моргнул:

– Ну, вот и прикинь сама… если начнём действовать такими методами, рано или поздно слухи поползут. А секреты есть у каждого… И начнется паранойя пополам с ненавистью к магам и магии во всеимперском масштабе. А оно нам надо?

Я согласно закивала головой. И в самом деле, нехорошо получается…

– Вывод, – Шон расцвел своей неподражаемой улыбкой, – надо работать аккуратно, и только тогда, когда по-другому не выходит.

Это как? Он же только что сказал, что так поступать нельзя?

– Правила нужны, чтобы было из чего устраивать исключения, – хихикнул маг. – Но, если серьезно, я уже глянул на вашего лорда Бартоломе. Защита у него хорошая, может, взломать и выйдет, но он это поймет. И поднимет шум – ведь законного повода для вмешательства у нас, увы, нет… Так что держите с кузеном ухо востро, ходите в щитах и, чуть что, – повторяю, – не стесняйтесь звать меня. Но будете баловаться – понаставлю шишек! – легонько щёлкнул меня пальцами по лбу. – Мне всё же пора… А ты учись!

Я поднялась с дивана. Шон встал следом. Поднял бровь – диван пропал, как и не было. Снова блеснул улыбкой, протянул руку, погладил меня по голове и тоже исчез.

Поляна с нетронутым снегом снова была пуста.

Я вздохнула.

Нет, выходить из медитации с почти полностью изведенным резервом – это перебор со странностями даже для меня. И видно, просидели мы с Шоном дольше, чем я думала, – Аскани смотрел на меня с кровати встревоженным взглядом.

– Ас, всё в порядке, – улыбнулась. – Я видела Шона. Думала, мне тоже шишку поставят. Но он сказал, что с Баракой что-то непонятное и чтобы я пока не вздумала отказываться от титула. А ещё научил заклинанию – как не задохнуться без воздуха. Трудное. Я весь резерв потратила. Как восстановлюсь – покажу тебе.

Ну, предсказуемо – услышав о герцоге Дейле, Аскани напрягся ещё больше.

Вздохнув, присела с ним рядом на край кровати. Вот что я, спрашивается, должна делать? Ничем дурным мы с Шоном не занимались. Тогда почему я должна оправдываться или успокаивать этого ревнивца? И должна ли?

– Да, ещё. Я спросила, как сам Шон управляется с герцогством. Он же очень занят – и придворный маг, и член Совета Магов. И вообще, он весь в саже был – что-то у него там взорвалось…

Аскани взял меня за руку и уставился нехорошим взглядом на перемазанную углём ладонь.

– В саже, говоришь?

– Ас, прекрати немедленно! Сейчас ты точно такой же будешь. Куда, думаешь, углерод из углекислого газа в крови девать? Так слушай. Шон сказал, что надо найти на ключевые посты компетентных людей, не давать им ругаться, а самому только присматривать и задавать общее направление. Что думаешь?

– Что начальником гарнизона может стать Бредли. А дельного управляющего порекомендуют Красс и Евфрот. И что нужен кто-то, кто способен следить за морем, дорогами, ирригационными сооружениями, таможней. А ты иди вымой руки. А то всё тут перемажешь.

Кивнула и поднялась. Вот знала, что Ас в сто крат умнее меня – мне ж и не сообразить, что это за ключевые посты-то. А он знает. То есть надо либо учиться, либо отказываться от титула, либо так и буду вечно пятым колесом в телеге.

Вернувшись, вновь села у стены:

– Ас, у меня резерв на нуле. Я снова медитировать, надо же восстановиться! Ой, и ещё, пока не забыла, – нам велели память тренировать. Знаешь как? Кладешь вещи на стол, смотришь, отворачиваешься, перечисляешь их. Если правильно – добавляешь ещё предметов. И так до полусотни. Как думаешь, это реально?