Замуж подшофе [СИ]

— Спасибо за щедрость, госпожа. Мне ничего этого не нужно, я не бездомная и таковою не стану.

— Да брось, Нора. Дело ты переиграть не сможешь, найти богатого покровителя при твоей заурядной внешности, тоже. Магия у тебя, уж прости, хуже некуда…

— В любом случае, вас, госпожа, это не касается ни коим образом. — не желая больше слушать этот вдохновенный поток, отрезала я, и просто ушла, стараясь выкинуть услышанное из головы.

Да, я не такая красавица, как Вайли, не столь высокородная, не столь одарённая магией… тем не менее, Кай не женился на ней, несмотря на удачные перспективы такого союза.

Да уж, самоутешение — не мой конек.

К счастью, сам эррт Хайдсток не интересовался такими мелочами, как увольнение и найм прислуги в поместье, отдавая эту заботу управляющему, с чьей лёгкой руки договор со мной был расторгнут быстро и без каких-либо проблем. Так что домой вернулась уже повеселевшая, со всем энтузиазмом, присущим невестам, собирающимся на тайное венчание.

Разумеется, наша свадьба должна была быть тайной, иначе ей просто помешали, но отсутствие светского размаха мероприятия и его фальшивость не мешали мне готовиться к нему, как принцесса готовилась бы к первому балу.

— Поверить не могу, что уже отдаю тебя замуж… — плакала мама, любовно расчёсывая мои тщательно вымытые и умащенные волосы.

— Тут неплохо бы добавить “наконец-то”, да? — неловко пошутила я, пытаясь разрядить атмосферу.

— Даже не говори такое матери.

Я замолчала и полностью отдала себя в жертву косметическим процедурам. К завершению сего мероприятия я благоухала, как дивный цветок, каждой порой тела, но посмотреться в зеркало мне не давали, пока не одели платье (тоже, как оказалось, то ещё мучение).

Я боялась даже дышать на него и в нём, поскольку это было свадебное платье бабушки — в ту пору папина семья была очень богата. Мода, конечно, немного изменилась, но не в отношении свадебных платьев, а по фигуре оно село практически идеально — ушивали совсем чуть-чуть.

— Ах, эсса… Какая же вы красавица! — вздохнула Нэн, тепло и искренне улыбаясь мне.

— Ну, теперь можно посмотреть на себя?..

Меня таки выпустили, и, добравшись до зеркала в полный рост, я со смесью удивления и радости вглядывалась в отражение.

Белоснежное платье, расшитое жемчугом, с помощью корсета делало талию тоньше, грудь — выше и визуально больше, подчёркивало мою довольно неплохую фигуру и удивительно хорошо сочеталось с цветом кожи — я будто стала источником мягкого белого света, казалась хрупкой и нежной, но вместе с тем как никогда привлекательной. Светлые волосы уложены в высокую причёску, насурьмленные глаза сверкают, как бриллианты…

Я чуть ли не впервые в жизни осталась полностью удовлетворённой своим обликом.

До храма Пресветлого доехала на карете, любезно присланной женихом. Встретили нарядные лакеи и маленькая процессия из служителей. Храм, красивый сам по себе, был скромно украшен ромашками — любимыми цветами Пресветлого, и розами — цветами богини любви. Последними украшали храм Пресветлого только на свадьбах.

Сердце сотни раз остановилось, пока я шла по дорожке из цветов навстречу замершему у алтаря жениху. В традиционном бело-золотом костюме он смотрелся непривычно, но как всегда привлекательно, а в тёмных глазах, жадно изучающих меня, замерло что-то нечитаемое.

Рука в руке. Дрожат маленькие молнии на кончиках пальцев… Но внешне я спокойна, даже равнодушна. Только душа, стоя на коленях, молится о том, чтобы прекратилась пытка. Чтобы он не смотрел на меня так. Так, как будто эти слова, призванные соединить навеки, что-то значат для нас двоих.

Пожалуйста, не смотри так, Кай. Мне слишком сильно хочется верить. Слишком сильно хочется… обмануться.

Ритуал. Принесли в жертву хлеб, мёд, масло, обменялись брачными браслетами. Холодный метал коснулся кожи, щёлкнул замочек.

Я так мечтала об этом, когда мы были вместе. Для этого мне было достаточно всего однажды оброненного “люблю”, звучавшего в ушах ещё тысячу дней и ночей, которые были нашими.

В тот день мы в шутку спорили и подрались подушками. Смеялись, как дети.

“- Ты невозможна. Абсолютно. — констатировал он.

— Зачем тогда терпишь, эррт “Я сама серьёзность”? — шутливо поинтересовалась я.

— Потому что такой и люблю”.

Мне тогда показалось, что он сам испугался того, что сказал, поскольку тут же поражённо замолчал, да и очень уж странное выражение лица было. И перевёл тему. Но поздно — крылья уже взметнулись за спиной…

Нет. Это слишком.

Опустила ресницы, скрывая набежавшую на глаза влагу. Сглотнула горечь. Уйди, проклятая, никому ненужная боль…

Лёгким прикосновением жених коснулся моего выбившегося локона, затем подбородка, вынуждая поднять голову и взгляд. Нет, не сейчас, прошу, секунду… а, впрочем, ты и так всё знаешь.

Увидь со мной снова то, о чём я вспоминаю. Читай по глазам, Кай…

В ушах всё ещё звучал смех из того давнего дня, как хмель, ударивший в голову, и словно в продолжение сна губ коснулись дразнящим поцелуем. Легко, будто пробуя на вкус, но оставляя ожог.

Люди женятся перед Богом, Кай. Неужели мы способны обмануть не только себя и друг друга, но и богов?.. Ответь. Не молчи. Слышишь, как в этом молчаньи медленно утекает время? Умирают секунды, и с каждой — что-то в моей безумной душе.

— Властью, данной мне, объявляю вас мужем и женой.

Слышишь, как умирают секунды?.. так же, как умирает почти всё, когда-либо пришедшее в этот мир. Но есть слова, которые навечно зависают в воздухе, впитываются в стены, в человеческие души. Такие, как эти, произнесённые жрецом.

Плечи опустились под невидимой неподъёмной тяжестью. Кажется, я взяла больше, чем могу унести.

Часть 9

Тряска в карете, в полном молчании и одиночестве, под завывания ветра не добавляли хорошего настроения и без того хмурой мне.

Сложно радоваться, если любимый человек женился на тебе по расчёту, и сразу после свадьбы ускакал по делам, не удосужившись даже самолично довезти жену до поместья.

От досады стукнула кулачком ни в чём неповиннное сиденье и со вздохом невидяще уставилась в окно.

Ненавижу.

Мама хотела поехать со мной, но я отказалась. Почему-то хотелось сначала свыкнуться с новым, пусть и временным, домом. Интересно взглянуть, где веками жил прославленный графский род. Как человек, всерьёз занимавшийся историей, я побывала во многих древних и очень древних замках. Поместье Роханов, насколько я знаю, построенного относительно недавно, четыреста лет назад, но любопытно было ещё и с этой точки зрения.

Поэтому, когда мы подъезжали, я разве что из окна не высовывались, разглядывая поместье, которое, скорее, можно было назвать полноценным замком. Копыта лошадей зацокали по брусчатке, у ворот и на стенах стояли часовые в полном вооружении, возвышалась каменная громада, шпили башен подпирали небо…

Замок и его цветущие окрестности поразили моё воображение. Да, я романтик — горбатого могила исправит. Боже, а какой сад! Правда, я видела его пока только издалека, ухватила взглядом маленькую часть, но обязательно туда загляну.

Вдохновлённая, я даже не обратила внимание на поданную мне лакеем у кареты руку, внимательно разглядывая всё, что попадалось на глаза.

— Добро пожаловать, эррис. Меня зовут Эвелин Гретхен, я экономка. Это ваши личные служанки, Шарлис и Астарта. — строгая женщина в темно-зелёном, наглухо застёгнутом платье и с нечитаемым лицом присела передо мною в изящном книксене и указала поочерёдно на двух юных девушек, стоящих чуть позади нее и тоже склонившихся в поклоне. — Желаете сразу проследовать в свои покои, или хотите сначала немного осмотреть поместье?

Я, хоть и уставшая с дороги, выбрала второе. И не пожалела, поскольку экскурсия вышла весьма увлекательной. Бесконечные, богато и со вкусом обставленные комнаты, статуи, картины, доспехи, оружие, гобелены с родовым гербом, кухня, вереница с любопытством или с затаённым ужасом разглядывающих меня слуг… Всё это я уже не раз видела, разве что окружающие были куда как более равнодушны, но никогда ещё при этом не возникало такое ощущение общности с местом. Этот замок не ощущался чужим, неизвестным, будто полжизни провела в нём, и я сама пока толком не понимала, почему.

Когда наконец оказалась в отведённых мне покоях, там уже было всё готово. Уютная, натопленная просторная комната и удобная даже на вид кровать, застеленная шёлком и усыпанная вышитыми золотой нитью подушками разных размеров, сразу пришлись мне по душе. В воздухе витал приятный ненавязчивый запах благовоний, какими по традиции окуривают спальню новобрачных. Так и хотелось вдохнуть побольше. Ах, какой аромат!.. Жаль только, что такие нельзя использовать каждый день — иначе есть риск не вылезти из супружеской постели. Так, о чём это я…

Сняв тонкий дорожный плащ, присела на край кровати. Так и подмывало погрустить, обняв подушку. Хороша брачная ночь!

Бездумно провела рукой по постели. И правда шёлковая. Как густые чёрные волосы цвета воронова крыла, мягкость которых помнили мои руки. Терпкий запах кожи, тягучее пламя в глазах, горячий шепот… Замершая вечность.

К сожалению, я всё это помню.

Нет. Не буду думать об этом. Не сейчас.

Хотела было позвать кого-нибудь, чтобы принесли ночную сорочку (по традиции подвенечное платье с невесты снимает муж, но мой явно обойдётся), когда вдруг в дверь постучали и, дождавшись позволения, вошли слуги, неся множество подносов. Вряд ли всё это великолепие предназначалось мне одной — не составило труда понять, что ужин рассчитан на двоих.

Неужто обо мне вспомнили? Интересно, с чего бы это.

Что тут у нас? Вино. Ну конечно. Дорогое… и явно очень крепкое. Немного фруктов, ароматные куриные крылышки. И конфеты. Кажется, мои любимые… да, они. Ням-ням.

Рука уже потянулась за вторым или третьим лакомством (да, я сладкоежка), но замерла над конфетницей. Неужели Кай помнит, какие конфеты я люблю? Или мама посоветовала? Да нет, вряд ли он её об этом спрашивал. Или?.. Да какая разница, собственно.

Моё сладкоежное нутро полностью согласилось с этим выводом. Настолько согласилось, что я ни одним ухом не услышала приближающихся шагов.

— Так и знал, что к конфетам я не успею. — тихо, но искромётно рассмеялся Кай так близко, что я едва не подавилась конфеткой.

Виновато покосилась на горку фантиков, ощущая страшную неловкость, как нашкодивший ребёнок. И правда, как я могла столько съесть? С горя, наверное. С другой стороны, должна же быть хоть какая-то радость в брачную ночь.

Между тем Кай уже сидел напротив, а я, не зная, куда пристроить взгляд, заметила в собственном отражении на кубке, что губы перепачканы шоколадом. Покраснев ещё больше, хотя это и казалось невозможным, провела языком и замерла на вдохе, заметив, как внимательно Кай наблюдал за этой невинной попыткой скрыть следы преступления. Так удав на кролика смотрит. Уф… зачем нашу комнату так жарко натопили?

— Неужели ваша светлость изволила меня навестить? Уже можно вас так называть, господин герцог? — попробовала поддеть я, дабы разрядить наэлектрезованное молчание.

Взгляд Кая, наконец, оторвался от внимательного изучения моих губ, отчего стало одновременно и легче, и грустнее.

— О свадьбе общественность узнает только завтра, а выборы состоятся лишь после празднования дня рождения принца. — ответил он, пригубив вина. — Там я тебя и представлю всем.

Я непроизвольно поморщилась. С детства не переношу такие напыщенные сборища.

— Жаль, что без этого никак. — накуксилась и попробовала запить горечь вином. Ммм, вкусное. Ну вот… Зареклась, называется, пить в присутствии бывшего.

— Я, конечно, помню, что ты не любишь все эти званые вечера, но королевский бал? Да ещё в день рождения кронпринца? — недоверчиво выгнул бровь, но, оценив красноречивое выражение моего лица, добавил: — М-да. Ты удивительная девушка.

— Не подмазывайся, дорогой. — Боже, что я говорю? Почему так быстро пьянею? Самое время завязать язык морским узлом. — Уровень моего доверия к тебе и твоим комплиментам упал достаточно низко, чтобы они казались подозрительнее оскорблений.

Кай усмехнулся, но тут же посерьёзнел.

— Знаю. Хотел поговорить об этом.

— О комплиментах? — иронично хмыкнула я.

— О недоверии. — Кай всё же оставался невозмутимо серьёзным. — Я понимаю, что в прошлом обошёлся с тобой… некрасиво.

— Да ну? — неприкрыто издевалась я, чувствуя, однако, медленно нарастающее волнение.

— Оправдываться я не буду, потому как не умею. — ответил он. — Да ты и не поймёшь.

— А ты попробуй. — ехидно посоветовала благоверному. — Вдруг хотя бы пропадёт желание подсыпать тебе яду за ужином?.. Кстати, зря ты так уверенно пьёшь вино. Бокальчик предназначался не мне и стоял бесхозный, пока тебя не было…

На этот раз шалость удалась: муженёк таки поперхнулся, но, к сожалению, почти незаметно.

— Перед нашим выпускным вечером отец встретился со мной. — будто не заметив моей реплики, продолжал он. — До него дошли слухи, что я встречаюсь с фаон, а ведь он был одним из самых закоренелых аристократов. В жёсткой форме поставил условие: либо я женюсь на Вайолет вскоре после окончания академии и забываю про твоё существование, либо лишаюсь титула, наследства, и уезжаю из страны. Кроме того, отец тонко намекнул, что напомнит общественности о некоторых провокационных научных проектах, которые я разрабатывал и пересуды о которых он сам же когда-то замял. Учитывая то, что к тому времени в этом плане я успел наворотить дел весьма впечатляющих масштабов, и зная способности моего отца, мне в таком случае не то что карьеры — покоя нигде бы не было. Обычных людей за такие “неподобающие” мысли, да даже за намного меньшее, сжигают на костре, или, согласно новым “милосердным” веяниям, отрубили голову.

Кровь отхлынула от лица.

— Да ну. Не может быть. — недоверчиво нахмурилась. — У вас, насколько я помню, были не самые лучшие отношения, но… до такого не могло дойти.

— Могло, поверь. Ты просто не знала его. — залпом допил вино. — Отец был… хм. Очень принципиальным человеком. Честью рода дорожил в сотни раз больше, чем единственным наследником. При всём том, что к отцу я был всё же привязан, я недолюбливаю таких людей.

— Что-то я не вижу, чтобы ты женился на Вайолет. — заметила я.

— Отец погиб за день до того, как внёс поправки в завещание. — задумчиво произнёс Кай. — Даже мне это показалось странным, не говоря уже о полиции, которой нотариус сообщил, что у отца было такое намерение. По приказу короля лучшие маги королевства участвовали в расследовании. Конюшему, который плохо затянул подпругу, менталисты едва не расплавили мозг, пока ковырялись в нём, но в итоге установили, что сделал он это случайно, по невнимательности. Хотя от тюрьмы его это не спасло. Я и сам пытался докопаться до правды, но не узнал ничего нового. Не верится мне, что при таком количестве врагов, отец, в юности много времени проводивший в седле, погиб вот так.

Да… Действительно странно.

— Возвращаясь к разговору, хочу сказать вот что. Я не отрицаю того спора, о котором тебе рассказали, и того, что намеренно хотел задеть тебя побольнее, чтобы и думать обо мне забыла. Был сам себе противен, но тогда не поступил бы иначе, потому что от юношеской влюблённости отказаться проще, чем от жизни и всего достигнутого. Не скажу, что не скучал по тебе, ты… Я таких больше не встречал. Но не планировал возобновлять отношения.

Кажется, в сердце вонзились сразу тысяча иголок. К горлу подкатил такой острый ком, что я поспешно встала и отвернулась. Не хочу, чтобы он видел.

— Ясно. Спокойной ночи.

— Подожди. — он догнал бесшумно и быстро, развернув к себе за плечи. — Так было лучше для тебя же.

— Смотрю, ты слишком много в этом понимаешь. — зло огрызнулась, скинув его руки и снова направившись к кровати. — Если всё сказал, можешь идти.

— Хочешь сказать, для тебя было бы лучше, если бы ты стала женой последователя Тёмного культа? — донеслось мне вслед, и я застыла.

Сначала подумала, что мне послышалось, но слова повисли в воздухе с пугающей чёткостью. И земля ушла из под ног.

Последователи Тёмного культа… Величайшие маги в истории, способные рушить и создавать империи. Маги, которые продали душу тёмному богу.

Я читала о них. Многие из них были знаменитыми и весьма справедливыми правителями, все — долгожители, невероятно сильные магически, постигающие самые сокровенные тайны вселенной, но цена за это слишком высока. Они все оставили след в истории — и прожили несчастливые жизни. Говорят, они вовсе не были способны на чувства — оставался лишь разум.

Лишиться души — хуже, чем умереть.

Весь воздух вышибло из груди. Я силилась вздохнуть — и не могла. Мир пошатнулся перед глазами, закружмлся, и все внутренности разом покрылись ледяной коркой.

— Нет!!! — не узнавала свой голос. Хриплый всхлип, эхом отразившийся от стен. Кажется, я упала…

Что-то тёплое коснулось висков. Энергия.

— Лучше?.. — в тёмных глазах отчётливо виднелось беспокойство. Но ведь последователи тёмного культа лишены этого чувства. — Прости, я напугал тебя. Надо было сразу сказать, что я отказался от этого эксперимента. Не прошёл этот ритуал. Слышишь?..

Не прошёл…

— Не прошёл?.. — прошептала, прерывисто дыша. Сердце почти разорвалось.

— Не прошёл. — подтвердил он, аккуратно стирая с моего лица влажные дорожки слёз и почему-то улыбаясь. — Решил, что и без этого обойдусь.