Моя дорогая

– В принципе, я с тобой согласна, – кивнула Надя. – Но раз ты вдруг решила обсудить мою личную жизнь, решила дать мне советы, тогда выслушай и меня. У нас же равенство, абсолютное партнерство, да?

Кажется, Ольга немного смутилась. Но тем не менее сказала:

– Хорошо, Надюша, давай обсудим и меня. Баш на баш. И, кстати, это правильно: быть может, мне уже давно требуется взгляд со стороны, и ты – как человек, который давно меня знает… Да, скажи, что ты обо мне думаешь?

– Ты точно не обидишься?

– Конечно. У нас же с тобой все по-честному.

Надя подняла голову, вздохнула, набираясь решимости. И начала:

– У вас с Георгием никакой не гостевой брак. Твой Георгий – не твой, он не свободен. Он женат. Ты полностью зависишь от него. В том смысле, что это он назначает встречи, он выбирает… Как это?.. Тот формат общения, который нужен именно ему. А ты – лишь соглашаешься и со всем перфекционизмом, тебе свойственным, выполняешь его требования.

Ольга побледнела и отшатнулась назад, словно ей дали пощечину. Надя уверенно продолжила:

– Итак, Георгий зависит от своей жены, Варвары, а ты зависишь от Георгия. И это значит, что ты, ты, ты! – во власти той женщины. Как и твой Георгий. Он ей подчиняется, не тебе.

– Но это его выбор…

– А у тебя – выбора-то нет! Ты берешь то, что тебе дают, этот скудный сухпаек, как говорил мой папа-военный, но при этом ведешь себя так, будто тебя потчуют деликатесами! – сердито произнесла Надя. Оказывается, эти обличительные речи давно копились в ней, рвались на свободу, и вот теперь пришло их время. – Нет, я не о том, что женщина должна сесть на шею мужчине и свесить ножки, дескать, вези меня, милый. Но Георгий в этих отношениях ничего не теряет, а ты можешь потерять все. Свои лучшие годы!

– Да мне ничего и не надо! – закричала Ольга.

– Ты ребенка собралась рожать от мужчины, который и не думает тебе помогать!

– Да откуда ты знаешь про помощь… – пробормотала приятельница и вдруг заплакала.

– О нет!.. Оля, Оля, прости! – заволновалась Надя. Протянула руки, хотела обнять Ольгу, но тут же спрятала их за спину. Между ними были не приняты такие отношения.

– Ладно, ерунда, – Ольга успокоилась столь же быстро. – Нервы. Просто нервы. Я тебе не говорила? Сегодня домой шла и возле подъезда соседку встретила, ту, что под нами. Которая в шляпе и с длинным носом, пожилая… Ты ее еще как-то старухой Шапокляк назвала, помнишь?

– А… да. Ей вечно во все влезть надо, – пробормотала Надя, с тревогой глядя на свою приятельницу.

– Так вот, на этот раз она заявила, что из нашей квартиры через вентиляцию вечно к ней какую-то химию затягивает. Я, конечно, иногда работаю с клеем, и у него специфический запах, но это редко бывает, я же не массовым производством занимаюсь. Так, изредка и по чуть-чуть!

– Я знаю, знаю!

– А Шапокляк утверждает, что мы чуть не ежедневно ее травим, и обещала куда следует на нас пожаловаться…

– Не бери в голову, она просто пожилой человек, ей скучно и хочется общаться, – успокаивающе произнесла Надя.

– Нет, ты не понимаешь, если она на нас СЭС натравит, это будет конец света.

– Какую СЭС? У нас же все в полном порядке: мы платим налоги, никому не мешаем… Я понимаю, если бы у нас было целое производство на дому, тогда да, а то ты ведь от силы пару сумок в месяц иногда…

Ольга махнула рукой, улыбнулась:

– Ладно, все в порядке. Пошла заказ твоего Филипка делать.

– Он не мой!

– А чей тогда? Не мой же…

Ольга ушла, а Надя опять склонилась над выкройкой. О Филиппе она уже осознанно старалась не думать. И правда, глупо же строить какие-то серьезные выводы на основе короткого знакомства. Возможно, этот мужчина – обычный бабник, который пытается «подкатить» к любой, кто попадается на его пути. Так часто случается: мужчине нужен только одноразовый секс, без обязательств, вот он и включает свое обаяние, а женщина принимает эти ухаживания всерьез и уже в голове рисует их скорую свадьбу, долгую счастливую жизнь и придумывает имена будущим детям…

* * *

Ольга легла спать поздно, поскольку знала, что завтра никаких особых дел нет, все визиты клиентов состоятся на следующей неделе, в будни, и поэтому в выходные можно с чистой совестью спать до полудня. Ко всему прочему Георгий сообщил, что уезжает на дачу, а значит, у Ольги еще больше свободного времени.

Но проснулась она от резкого звонка в дверь. Жмурясь, посмотрела на часы: восемь утра. «Звонят в дверь, это не домофон… Это Шапокляк!» – с тоской подумала Ольга. Вскочила, кое-как накинула на себя халат и, чуть пошатываясь спросонья, побежала в прихожую. Там уже стояла Надя, кутаясь в покрывало, и изучала визитера в глазок.

– Кто там? Соседка? – шепотом спросила Ольга.

– Если бы… Никита, – обернулась Надя и страдальчески сморщила лицо – словно ломтик лимона пыталась разжевать.

– Он все-таки нас настиг! – схватилась за голову Ольга.

– Тс-с… Давай сделаем вид, что нас нет дома, – Надя на цыпочках попятилась назад.

В дверь опять позвонили. Потом еще и еще. Надя и Ольга слушали эти резкие трели, закрыв уши.

Тишина.

– Он ушел? – едва слышно спросила Ольга.

– Наверное! – одними губами ответила Надя.

В этот момент опять раздался звонок – долгий, пронзительный.

Затем человек снаружи принялся колотить в дверь.

– Что он, с ума сошел? – с тоской прошептала Надя.

– Надежда! – заорал Никита там, на лестничной площадке. – Открывай! Надя-а-а!

Грохот, опять вопли.

– Нужно открыть, – с отвращением произнесла Ольга. – Иначе твой бывший весь подъезд перебудит.

– Надя-а-а!

К голосу Никиты присоединился чей-то другой – пронзительный, женский.

– Это она. Соседка с нижнего прискакала, Шапокляк, – прислушавшись, констатировал Ольга.

– Молодой человек, что вы тут кричите?! – раздалось снаружи уже отчетливей.

– Я ему не открою. Пусть знает. Пусть хоть всех на уши поставит, – вдруг заявила Надя.

– Полицию же вызовут.

– И пускай, – непреклонно произнесла приятельница. – Если Никиту хоть раз заберут, то он будет знать…

– Шапокляк на нас всех собак спустит. Выгонят отсюда. Это же неприятности! – Ольга почувствовала, что буквально ненавидит в этот момент свою компаньонку.

– Мы ни в чем не виноваты. И потом, если сейчас открыть дверь Никите, то он уже не отстанет!

Надя развернулась и ушла к себе в комнату.

Никита орал за дверью, Шапокляк тоже. Судя по репликам, она пыталась урезонить дебошира и грозилась полицией.

«Мне что, больше всех надо?» – со злостью подумала Ольга и тоже ушла к себе в комнату. Упала на кровать, закрылась с головой одеялом. Она слышала: еще некоторое время в дверь трезвонили, затем все затихло.

Ольга думала о том, что она не может так, как Надя. Ей, Ольге, было бы стыдно за Никиту перед окружающими. Этот мужчина доставляет всем беспокойство, будит целый подъезд… Разве это не вина Нади? Ольга на ее месте кинулась бы урезонивать бывшего мужа, стала бы извиняться перед разбуженными жильцами…

А Надя – просто ушла спать!

И все у ее приятельницы вот так происходит – легко и без особых раздумий. Захотела – вышла замуж, расхотела мужа – развелась. Улыбнулся ей заказчик – улыбнулась в ответ. Он глазки ей строит, этот Филипп, ну и Надя не теряется…

Ольга слышала вчера, как они, Надя с Филиппом, болтали, как заливисто смеялась Надя.

Когда Филипп пришел к Ольге, то выглядел серьезным и отстраненным. С Ольгой он и не думал заигрывать. Та показала ему образцы сумок, он выбрал самый простой вариант. Филиппу была безразлична Ольга и что она делает… Все его вопросы – только о Наде.

Вот почему так? Она, Ольга, интересней, сложнее, ярче приятельницы – как женщина. Надя мила, но… Да и к чему эта ревность? Ясно же, что Филипп хотел только необязательных отношений от Нади, а в Ольге он увидел осмысленное отношение к жизни, сразу понял, что в этом случае все его шуточки бесполезны, бьют мимо цели. Потому и не стал заигрывать с Ольгой.

Почему Надя сама не понимает, сколь она доступна порой для всяких проходимцев – в этой своей простоте и открытости?!

А еще ее неразборчивость… Как можно было клюнуть на такого, как Филипп, с его дешевыми поговорками? И вообще, он маленького роста, это смешно… Нет, он не совсем уж низкорослый, не до болезненности мелкий… Все же его рост явно ниже среднего.

Сейчас, конечно, нельзя судить людей за рост, вес, цвет волос и кожи, но… Просто психологически тяжело будет потом жить с мужчиной, которого наверняка одолевает комплекс Наполеона, как и всякого, кто невысок ростом.

Даже если Надя начнет встречаться с Филиппом, что называется, для здоровья, ведь, в конце концов, подруга – молодая, полная сил женщина, то и это как-то неправильно. Надя может найти себе партнера для секса «онли» поинтересней.

Ну да, у Филиппа благородная профессия, он работает на «Скорой помощи», за это его можно уважать, но любить…

Ольга ворочалась с боку на бок, потом уснула. Проснулась, как и собиралась, около двенадцати дня. Умывшись и позавтракав (а завтраки у них с Надей отличались простотой – стаканчик йогурта и чашка растворимого кофе, все продукты закупались совместно и делились поровну), Ольга приступила к работе – изготовлению сумки для Филиппа.

Решила сшить ее из кожи наппа – эластичной, мягкой, выделанной из шкуры теленка. Они договаривались с Филиппом о другом материале, более дешевом, и о цене тоже условились, но уж больно Ольге хотелось его уязвить. Пусть увидит, что она – не хуже Нади, в том числе и как мастер. «Да, наппа дороговата, но у меня есть кусок, который я купила практически по оптовой цене, чего жалеть? В сущности, никакого убытка для меня…»

Ольга слышала, когда проходила по коридору, что Надя где-то у себя в комнате: шуршание бумаги, звук шагов, звон ножниц, падающих на пол…

Вечером вдруг пришло сообщение от Георгия: «Завтра я свободен. Есть возможность обсудить соглашение на тех же условиях».

Ольга знала, что обычно ее возлюбленный сразу же удаляет записи из своего телефона, но даже несмотря на это, он обычно старался все шифровать. Чтобы уж на сто процентов себя обезопасить.

«Надо же, а говорил, что уедет», – растерялась Ольга. Но первым ее желанием после того, как она получила это сообщение, было броситься искать свободную квартиру на воскресенье у своих проверенных квартиросдатчиц. В выходные, да еще и летом, это оказывалось сделать сложнее, особенно если не побеспокоиться заранее… Так что надо немедленно обзвонить всех тех, кто мог предоставить завтра свои услуги!

Впрочем, Ольга тут же осадила себя. Она вспомнила, что вчера ей сказала Надя. Получается, Надя была права, утверждая, что Ольга в полном подчинении у Георгия? Ее позвали – и она побежала, точно собачка, виляя хвостиком?

Ольга никогда не отказывалась от встреч с Георгием, ну, разумеется, кроме тех случаев, когда чувствовала себя совсем уж нездоровой. Может, есть смысл впервые отказать Георгию по той причине, что она сама хочет диктовать условия?

Но толку-то?

Тогда она просидит завтра дома. И все равно ничего не добьется. Она не имеет права ничего диктовать, поскольку Георгий полностью зависит от своей жены, Варвары. И еще от своей работы.

И какое тут партнерство? Полная зависимость, как Надя и говорила!

Ольга застонала, прижав ладони к вискам. Она и в самом деле не могла отказаться от этого свидания. Она не могла отказаться от Георгия. Ее женская судьба – всю жизнь находиться на высоком старте, ожидая, когда позовут.

Впрочем, желание встретиться с любимым победило. После долгих телефонных переговоров Ольга, наконец, нашла то место, где они смогут встретиться с Георгием завтра. Она отправила ему сообщение: «Состоится расширенное совещание, с 11 до 15–00, Мельгунов прибудет только 8, рейс 27».

В воскресенье, без пяти одиннадцать хозяйка квартиры, той, что по адресу: улица Мельгунова, дом 8, квартира 27, передала Ольге ключи возле подъезда. Ольга зашла в квартиру, огляделась. Тут они с Георгием тоже бывали не раз, здешняя хозяйка отличалась чистоплотностью, но и деньги просила за свои услуги опять-таки немалые.

Георгий появился минут через двадцать, в легком летнем костюме белого цвета из плотного гладкого хлопка. Возлюбленный выглядел просто роскошно – он своим видом напоминал голливудского киноактера. Весь в белом, седые виски, загорелое мужественное лицо, мягкий блеск золотой оправы очков…

– Голодный, тоскующий – вот я весь, перед тобой! – обнял он Ольгу.

– Бедный, – вздохнула Ольга. – Но ты знаешь, я сегодня не успела ничего с собой взять. Так торопилась… Да, и ты в курсе, что эта тетка, хозяйка квартиры, потребовала еще пару тысяч сверху? Говорит, инфляция.

– Что?.. – неприятно поразился Георгий. – Пару тысяч? Да она спятила. Слушай, давай ты не будешь с ней больше дела иметь. Мало ли сдающихся квартир!

– Но ты сам видел, в иные войти страшно, – напомнила Ольга. – Помнишь, ты чужой волос на простыне увидел, весь перекривился тогда?

– Кстати. Белье – простыни все эти – можно с собой приносить, я давно хотел сказать. А то хозяева дерут деньги якобы за чистоту, но все равно же противно.

– Я подумаю, – коротко ответила Ольга. Ей вдруг стало неприятно. Она-то думала о свиданиях с Георгием как о редких минутках счастья, а он, оказывается, каждый раз «мониторил» те места, где эти свидания происходили. Может, и Ольгу он воспринимает не как возлюбленную, а как некий объект, служащий для удовлетворения его желаний? – Да, а кто белье будет приносить?

– Ты, – не раздумывая, ответил Георгий. – Ну не я же… Потом постираешь, ведь есть же у тебя дома стиральная машина! И никаких дополнительных усилий это не требует, никаких лишних трат и лишнего времени…

– Да, ты прав, – согласилась Ольга.

Почему ее возлюбленный вдруг разозлился из-за подобных пустяков, Ольга не понимала. Хотя, если вспомнить, раньше она делала все именно так, как он просил ее. А тут получается, единственный раз что-то пошло не так, и Георгий показал свой истинный характер?..

Они направились к постели, и Ольга специально решила не «подыгрывать» своему спутнику: «Буду лежать бревном, что он скажет тогда?»

Но все произошло слишком быстро, слишком просто и, вероятно, скучно. Во всяком случае, у Георгия надолго застыло на лице выражение недоумения и растерянности.

Он лежал на спине, закинув одну руку за голову, и таращился в потолок.

– Да что с тобой сегодня такое? – прошептала Ольга и провела ладонью по его плечу.

– Со мной? Это с тобой что-то, – Георгий не выдержал, наконец, зашевелился, повернулся лицом к ней. – Послушай, у меня так мало времени… Редкие минуты наперечет, которые я могу провести с тобой, а ты так безразлична ко мне! Вот что это сейчас было, не понимаю? Этак я мог дома сегодня остаться, сам с собой… Тот же результат получился бы!