Большая книга ужасов 75 [сборник]

— Не знаю, но крылья есть точно. Как иначе она на крышу попала? И на Ригачина она тоже высоко забиралась, пацаны говорили. И я точно видел крылья и чувствовал поток воздуха от них. Это она нас крыльями так раскидала.

— Маловато, — честно сказал Серый.

— Еще она умеет как-то влезать в мозги и пугать самыми жуткими кошмарами. Может, она и мысли читать умеет.

— Блин, почему «она»? — взъярился вдруг Тоха. — Что ты заладил — «она», «она»!

— Потому что тварь — она… — начал разъяснять Жан и тут же осекся, сообразив: — Постой, ты что-то видел, да?

Пойманный с поличным, Тоха не нашелся с ответом и густо залился краской. Он мялся, как двоечник у доски, то открывая рот, то вновь закрывая. Внутри него смущение боролось с желанием поделиться увиденным с друзьями. Друзья терпеливо ждали, не торопили, и Тоха решился.

— Я видел лицо как у старухи! — выпалил он. — В морщинах все, и глаза белые, типа слепые, что ли. А еще клык торчит из-под губы. Как баба-яга, блинский, все как Колено рассказывал! Но это же чушь какая-то, а?!

— А ты не… — начал Серый.

— Хочешь сказать, я старух боюсь?! — Тоха выпятил тяжелую челюсть. — Ну давай, скажи, скажи…

Он угрожающе надвинулся на Серого. Тот развел руками — дескать, а чего я-то? Тоха с минуту понависал над ним, играя желваками, но в итоге махнул рукой. Вцепился в перекладину турника, подтянул ноги кверху и повис на носках, головой вниз, всячески подчеркивая свое полное безразличие.

— Так что? — Серый задумчиво почесал кончик носа. — Все-таки это ведьма, что ли?

— Так-то все сходится, да. Но кто его знает, — неопределенно сказал Жан. — Плохо, что мы ее упустили.

— Почему это упустили? — сипло выдохнул Тоха. — Мы ее прикончили!

— Да? Ты тело видел? Палкой потыкал его? Убедился, что она сдохла?

— Да ладно тебе, Жан, — присоединился Серый. — Три такие раны…

— Какие «такие»?! Ты их видел, эти раны?! Думаешь, пырнул ее катаной в пузо — она и ласты склеила? А может, у нее там вообще жизненно важных органов нет?! А может, нам это привиделось все?! Что молчишь? Нечего сказать?! Вот то-то!

Он неумело сплюнул под ноги и отвернулся. Проворно соскочил на землю Тоха, удивленный, словно увидел инопланетянина. Серый тоже стоял отвесив челюсть. Такая вспышка гнева была не в характере Жана, и друзья попросту не понимали, как реагировать. Тот же шмыгнул носом, вытащил из кармана резинку и принялся убийственно медленно стягивать волосы в хвост. Когда же он развернулся, то стал похож на лопоухого эльфа, а глаза его подозрительно блестели.

— Я сам очень хочу верить, что мы ее прикончили, но не могу. Если раны смертельные — то где труп этой твари? Где он, чтобы я мог пнуть его и плюнуть в дохлую морду, за Юрку?!

— Может, в парке, — предположил Тоха таким тоном, что сразу стало понятно — он и сам себе не верит. — Из последних сил долетела до парка, да там и сдохла…

— Из последних сил только Капитан Америка врагов побеждает. Нет никаких последних сил. В парке спортсмены, мамочки с колясками, там плюнуть некуда — в человека попадешь. Раз тварь сбежала, значит, сил у нее было предостаточно.

— Ну тогда до озера дотянула, а там бульк…

— Она что, по-твоему, из камня сделана? Бульк!.. — горько передразнил Жан. — Я три дня в Сети сидел, все новости читал — не нашел ли кто неизвестную науке крылатую мерзость. Ни слова, ни полслова! Куда она делась?!

Поняв, что снова срывается, Жан прикусил язык. Взгляд его требовательно впивался то в одного, то во второго друга, точно это они были виноваты во всем. А те, чувствуя исходящую от него ярость, смущенно отводили глаза. Молчаливые упреки грозили перерасти в реальные, сказанные сгоряча, но оттого не менее обидные.

Пронзительно запищал домофон пятого подъезда. Толкнув дверь, на улицу выкатилась круглая, как колобок, тетя Света Семенова, мама Симы. В домашней мятой футболке и растянутых трениках, с волосами, кое-как собранными в пучок на макушке, она выглядела так, словно только что проснулась. Скорее всего, так оно и было — тетя Света работала по сменам и нередко дежурила в ночь, — но появляться на людях в таком расхристанном виде она себе не позволяла никогда. Тетя Света закрутила головой, разглядывая двор. Заметив мальчишек, покатилась к ним, размахивая пухлыми руками:

— Ребятки, Симочка моя не выходила сейчас?

— Прямо сейчас? — уточнил Серый.

— Ну сейчас, может, минут десять назад… — Тетя Света нервно пожала плечами. — Вот только-только в комнате сидела, рисовала что-то. Я проснулась, на кухню зашла суп доварить, вернулась, а ее нет. А я и дверь-то не закрывала…

Мальчишки многозначительно переглянулись.

— Мы здесь полчаса уже стоим, не было никого, — за всех ответил Тоха.

— Да что ж такое?! — заламывая руки, запричитала тетя Света.

— Может, она дома спряталась? В шкафу или под кроватью? — предположил Жан.

Тетя Света с надеждой поглядела на него и, ни слова не говоря, рванула обратно к подъезду. Мальчишки зачарованно смотрели ей в спину. Жан встрепенулся, бросился следом и едва успел придержать закрывающуюся дверь.

— Э-это, э-эт-то… — Серый от волнения начал заикаться.

— Пойду за кастетом сбегаю. — Тоха подобрался, весь стал как натянутый канат.

— Стой! Нет времени…

Времени действительно не было. Тоха демонстративно хрустнул костяшками пальцев и кивнул:

— Тогда пошли.

Изнутри поднималось что-то клокочущее, гневное, древнее, как сам человеческий род. «Да как оно посмело?! — рычал внутренний зверь. — Как осмелилось вер-р-р-рнуться?! Вновь сунуть свое окровавленное рыло на чужую тер-р-р-риторию?! Убью! Р-р-растерзаю!» Напуганный этим древним чувством, злым и дремучим, позорно бежал страх. Даже Серый шагал так решительно, что казалось, еще немного — и под его поступью треснут ступени.

Молча, как невесомые тени, они взлетели наверх и… уткнулись в новую металлическую дверь чердака. Свеженький замок, вдвое больше старого, все еще липкий от заводской смазки, преградил им путь. Тоха подергал дверь, потянул на себя.

— Брось, Тоха… — Жан нервно постучал палкой по ступеням. — Что-то не так… Что-то совсем не так, пацаны…

— Что не так? — Тоха со злости пнул неподатливую дверь. — Не бывает таких совпадений! Эта тварь Симку утащила! Здесь она!

— После нас тут явно никого не было, сам видишь. Здесь-то здесь, это понятно. Может, в подвале или в квартиру какую забралась, пока хозяев нет, но не на чердаке. Разве что у ведьмы запасной комплект ключей есть…

Серый замер с открытым ртом, невидяще возя рассеянным взглядом по желтоватой побелке потолка. Он пытался схватить ускользающую мысль за хвост.

— Значит, она, как обычно, через слуховое окно влетела! Жан, ты чего разводишь?! Тут шевелиться надо, пока мелкая еще жива!

— Не так, Тоха, нет же! Она даже Хана поднять не сумела, а Симка потяжелее будет! Да и как она ее схватила? Через форточку?

— Ключи! — завопил Серый, выпучив глаза. — Запасная связка ключей!

Он лихорадочно зашарил по карманам.

— Не ори, блин! — шикнул Тоха. — Сейчас услышат и вытурят нас отсюда!

— Может, мы зря панику наводим? — усомнился Жан. — Может, Сима в самом деле дома спряталась?

Пролетом ниже щелкнул замок, протяжно загудела на петлях тяжелая дверь. Стараясь не шуметь, мальчишки осторожно перегнулись через перила. По ступеням, тяжело дыша и жалобно ругаясь под нос, скатилась тетя Света. Тоха, многозначительно глядя на Жана, ткнул в нее указательным пальцем.

— Нет Симки дома! — горячо шепнул он. — Нам надо на чердак, там эта…

— Не надо на чердак, — сказал Серый.

В руке его звякнула увесистая связка ключей — без счету колец, на которых повисли брелоки, индейские перья, стреляные гильзы, черепки и фигурки, и где-то, среди этой сокровищницы скрывались настоящие ключи. Один из них, длинный и острый, Серый зажал пальцами:

— Ведьма не на чердаке. Она у Сильвера.

Топоча как стадо слонов, мальчишки ссыпались вниз. Сильвер, как и Семеновы, семья Симы, тоже жил на пятом, под самой крышей, только в другом подъезде. У их квартир была одинаковая зеркальная планировка, одна на двоих несущая стена и… общий балкон.

— Общий балкон, понятно, да?! — задыхаясь от быстрого бега, пыхтел Серый. — Как я сразу не понял?! Это же лучшее место для логова! Под самой крышей, хозяина нет, и балкон открыт все время! Это, может, из-за нее у Сильвера сердце не выдержало!

Руки у Серого тряслись, и чертов домофон не желал открываться, с пронзительным писком выдавая ошибку. Лишь с третьего раза согласно запиликал, пропуская мальчишек. На пятый этаж они взлетели, как на крыльях. Ключ вошел в скважину мягко, бесшумно провернулся три раза. Серый надавил рукоять, пропуская вперед Жана и Тоху, сам скользнул следом.

За порогом начинался другой мир. Серый ухаживал за Сильвером два года, знал здесь каждый уголок и лично, своими руками мыл каждый квадратный сантиметр пола. На кухне плитка — можно шваброй, а в коридоре паркет — там влажной тряпочкой, поучал его некогда Сильвер. Поливая немногочисленные кактусы, набивая холодильник продуктами, загружая стиральную машину порошком, а посудомойку — грязными тарелками, протирая окна и смахивая пыль с книжного шкафа, Серый сполна впитал дух холостяцкой квартиры. Здесь пахло осознанным одиночеством, старой бумагой, крепким ароматным табаком и какими-то заморскими травами, которые Сильвер привозил из своих путешествий. Обычно — пахло, но не сейчас.

Обрадовавшись открытой двери, сквозняк рванул из квартиры — от балкона, сквозь всю комнату, через коридор, прихватив с собой едкую вонь звериного логова. Сомнения исчезли — тварь, кем бы она ни была, жила здесь с самого начала. И она знала, что ее нашли. Всколыхнулся разум, встряхнулся, и откуда-то издалека пришло ощущение дикого, непередаваемого холода. Не словом, не мыслью — Серый ощутил это всем нутром, будто в лютый мороз провалился под лед. Он вдруг понял, что это настоящее. Не морок, не наваждение — это чувства твари, которые она впервые не сумела замаскировать чужим страхом.

Жан охнул, впился глазами в дверной проем в конце коридора. Насколько видел Серый, там ничего не было, но, похоже, Жану казалось иначе. Серый метнулся к вешалке, мимоходом удивляясь отсутствию верхней одежды на крючках, стянул с полки тяжелую трость с загнутой деревянной рукоятью, сунул в ладонь Жану. Тот бросил на Серого благодарный взгляд и принял боевую стойку. С мечом в руке Жан не боялся никого на свете и смело шагнул вперед.

— Стой! — Серый поспешил одернуть его. — Что ты там видишь?

— Не уверен, — поколебавшись сказал Жан. — Сперва показалось, что щупальце. А теперь вроде хвост, в чешуе, с шипами.

— Слушай, слушай меня! — твердо сказал Серый. — Там ничего нет! Вообще ничего!

— Там чисто, — шепотом подтвердил Тоха.

Жан недоверчиво покосился на друзей, но ничего не сказал. Лишь покрепче стиснул рукоять трости. Тоха тоже вооружился — снял с вешалки длинный острый зонт. Лишь Серый оставался безоружным, но он чувствовал — время утекает и с ним утекает жизнь маленькой Симы. Ни сбегать домой за катаной, ни позвать взрослых. Надо решать все сейчас, и делать это самим. Иначе будет поздно.

Раздвинув друзей, он бросился по коридору, и маленький отряд поспешил следом. Там, в комнате, затаилось Нечто, трясясь от холода, голода и ран. Но под всем этим, Серый чувствовал, пряталось хитрое коварное самодовольство. Тварь насыщалась.

У входа в комнату липкая неизвестность оплела Серого, сделала беспомощным, как там, на чердаке. Он почувствовал себя мухой, со всего лету влипшей в паутину. Это длилось ровно секунду. На бегу Серый продрался, пробился сквозь свой страх, не дав мороку сформироваться в знакомое до дрожи высохшее мертвое тело. Зацепилась за порог нога, и Серый не вбежал — влетел в комнату и растянулся на полу, прямо у норы.

Подобрать иное название этому сооружению не получалось. Занимая все свободное пространство от стены до стены, скрученной воронкой уходила во тьму настоящая нора. Собранная из матрасов, выдранной мебельной обивки, из пиджаков и кальсон, полушубков и пуховиков, рубашек и маек. Из всей той одежды, что нашлась в шкафах у Сильвера. Где-то в этой груде лежала тварь и жарким летним днем содрогалась от холода.

Серый едва успел встать на четвереньки, когда нора всколыхнулась, оплыла, и из нее показалась странная конечность, увенчанная черным когтем. Следом еще одна, такая же длинная и несуразная. Раздвигая гору грязной одежды, существо протиснуло наружу уродливую морду с полным рядом кривых зубов, и Серый наконец понял.

Они были правы. Все, кто видел тварь, были правы. Вывернутые ноздри, морщинистая кожа, клыки, выпирающие из-под тонких губ, короткая седая пакля свалявшейся шерсти на черепе — в темноте она могла показаться древней старухой, ночной ведьмой. Слепые глаза застыли двумя огромными белыми полусферами. Конечности распахнулись, хлопнув кожистыми перепонками — расправились драконьи крылья, не такие большие, как казалось тогда, на чердаке, но внушительные. Следом появились короткие задние лапы с острыми крючьями когтей.

И в то же время — все они ошибались. Перед внутренним взором Серого мельтешили чудовищные образы — мертвец, дракон, ведьма, зверо-ящер, кракен, мохнатый оборотень, бледный вампир и тысячи, тысячи уродливых, мрачных, жутких ликов. Ни один из них не успевал оформиться, стать реальным хотя бы в глазах смотрящего — существо слишком ослабло, но даже от этой мешанины хотелось кричать или бежать отсюда как можно дальше, но Серый знал: нельзя. С улицы из-за балконной двери доносились жалобные крики тети Светы — она искала свою дочь. Жизнь Симы теплилась где-то там, под разорванными одеялами и воняющими испражнениями матрасами, и от него, Серого, зависело, погаснет она или разгорится вновь.

Покрытое короткой шерстью рыло приблизилось к Серому. За рядом кривых зубов заклокотало звериное горло. Нечем было ответить, нечего противопоставить, кроме голых рук и отчаянной ярости. Не помня себя, не понимая, что это он, здесь и сейчас, совершает чудовищную глупость, Серый зарычал и вцепился твари в шерсть на морде.

Неслышный визг исполосовал нервы, как тогда, на чердаке. В ухе Серого словно лопнула пробка, и теплая влага побежала по шее. Крыло сильнейшим ударом отбросило его к стене, и тварь чуть не распорола живот когтем. Воздух вышибло из легких. Кашляя, Серый принялся отползать к выходу, откуда, вопя громче отряда викингов, уже бежали друзья.

Вращаясь как лопасть вентилятора, пролетел зонт, ударил тварь рукояткой в грудь. Не теряя ни секунды, Тоха ловко перекатился по полу, увернулся от крыла и запрыгнул твари на спину. Подоспевший Жан без раздумий врезал тростью по уродливой морде, целя в глаза. Тварь завертелась, пытаясь избавиться от противников, и Серый понял, что ей это удастся. Силы оказались неравны. Он наконец рассмотрел ее во всех подробностях — огромную летучую мышь, ростом с невысокого человека, с толстыми волосатыми плечами, широкими крыльями и морщинистым старушечьим лицом. Даже с почерневшей раной в животе, ослабев от холода и кровопотери, тварь оставалась опасной и сильной. И, поняв это, Серый еще быстрее пополз к двери.

— Стой! — зарычал Тоха. — Куда?!

— Серый, помогай! — кликнул Жан, отбиваясь от когтя тростью.

— Сер-р-рый! Тр-р-рус! Дер-р-рись!

Но Серый уже вывалился в коридор. Кашляя и отплевываясь, держась за стены, добрался до кухни, где, он знал это совершенно точно, на стене висели абордажная сабля и два старинных, к сожалению, незаряженных пистолета. Серый сдернул саблю со стены и бросился обратно. Туда, где отчаянно дрались его друзья и хищно клекотал крылатый ночной кошмар.

— Разойдись! — заорал Серый, врываясь в комнату.

Дважды повторять не пришлось. Жан отпрыгнул в сторону, а Тоха, округлив глаза от изумления, соскользнул назад, утонув в горе тряпья. Тварь выпрямилась во весь рост, расправила крылья, на одно мгновение став по-настоящему огромной. Окровавленная морда раззявила пасть, яростно зашипела, поворачиваясь навстречу новой опасности. Черное тело колотил озноб, ему хотелось спрятаться обратно в гнездо, заползти поглубже, туда, где можно согреться, согреться наконец, обнимая крыльями теплое тело, высасывая из него жизнь… Все это Серый чувствовал, ощущал как свои собственные эмоции, и от этого ему даже было немного жаль это чудовищное создание, выпавшее в наш мир, который даже жарким летом казался ему холодным и неуютным.

Предательский линолеум подвел, и кеды все же разъехались. Падая, Серый отчаянно закричал. Неумело, так, что хрустнуло запястье, но сильно, широко, от самого плеча, рубанул саблей наискосок, сверху вниз. Свистнул воздух, и уродливая голова с глухим стуком покатилась по полу. Крылья взмахнули раз, другой, подняв ураганный вихрь. Обезглавленное тело задергалось, заметалось по комнате. Сбив с ног Тоху, оно метнулось к балкону, вышибло приоткрытую дверь и, звеня разбитым стеклом, рухнуло вниз на асфальт. Через минуту с улицы донесся звонкий женский визг. Кричала тетя Света.

Отрубленная голова укоризненно смотрела на своего убийцу закатившимися зрачками. Серый отпрянул, торопливо поднялся на ноги. Только тогда заметил, что все еще сжимает потной ладонью тяжелую саблю. Жан с Тохой ворошили нору, разбрасывая в разные стороны вонючее тряпье. Из-под груды белья долетел слабый стон, и мальчишки ускорили работу. Наконец Тоха сунулся вглубь, уйдя в гнездо по пояс, и вынырнул обратно, держа на руках кукольно-маленькую Симу. Желтое, в крупный черный горох платье было изжевано и разодрано, на коже отпечатались красные отметины, ноги и руки — сплошь один синяк, но она была жива, дышала — негромко, но глубоко.

С улицы доносился гомон людских голосов и обстоятельный победный лай Хана, узревшего мертвого врага. Распинывая нору, Тоха понес Симу прочь из комнаты, едва не ставшей ее могилой. Не веря, что все закончилось, Серый осторожно положил саблю возле головы, целящейся в потолок острыми ушами-локаторами. Вздрогнул, когда почувствовал на запястье горячие пальцы Жана.

— Пошли, надо Тохе помочь, — бледный как смерть Жан зажимал ладонью распоротый бок. — Нечего тут больше делать.

Серый лихорадочно закивал головой, соглашаясь. Здесь действительно больше нечего делать. Юрка, Сильвер, незнакомый Цыган, десятки собак и кошек — они отомстили за всех. Но оставалось еще кое-что.

— Погоди… Погоди минутку…

Руки все еще тряслись и с трудом совладали с сенсорным экраном смартфона. Серый навел камеру на мертвую голову и сделал несколько снимков.

Юрка

Две недели пролетели, как два дня, — настолько насыщены они оказались событиями, эмоциями и людьми. Мальчишек тормошили все кому не лень — полиция, телевизионщики и газетчики, ученые, экоактивисты, друзья, соседи, родственники. Только родители, понимающие и чуткие, старательно ограждали детей от лишнего внимания. Однако полностью закрыть их не в силах были даже они.

После боя, кое-как ответив на вопросы полиции, Серый спал почти сутки. Вставал ненадолго, жадно вливал воду в пересохшее горло, ходил в туалет и вновь проваливался в мутное марево сна, где насмерть сражался с полчищами гигантских летучих мышей. Жан угодил в больницу. Рана оказалась неопасной, но глубокой и чрезвычайно болезненной. К тому же врачи опасались инфекции. Кто знает, какие микроорганизмы могли жить под когтями неизвестного науке существа. Но обошлось марлевой повязкой с заживляющей мазью. Делая резкие движения, Жан морщился, но раной своей гордился. Он надеялся, что на боку останется уродливый толстый рубец размером с палец, и страшно переживал, что не сможет показать его на вечернем ток-шоу по Первому каналу. Из всей троицы в Москву поехал один Тоха и оттуда, вместе с непривычно серьезным и задумчивым ведущим, передавал приветы братьям по оружию.

Пока Тоха отдувался за всех на телевидении, Серого и Жана ненадолго оставили в покое. Это были тихие два дня, когда мальчишки приходили в себя и общались только с родителями и друг с другом по скайпу. В больницу к Жану заходил Колено с парой ребят из ватаги. Каким-то чудом они пробрались мимо вахты и медсестер и притащили сетку мандаринов. Заливаясь хохотом, они рассказывали, как убегали от охранника «Магнита», и о том, что была еще и связка бананов, но… В их карих, зеленых, черных глазах светилась такая теплота и благодарность, что Жану становилось неловко, и он даже обрадовался, когда пацанов прогнала заглянувшая на шум медсестра.

Через два дня Тоха вернулся, и все снова потонуло в омуте всеобщего внимания. Пресса, местная, центральная и даже зарубежная, рвала мальчишек на части. «ВКонтакте» «личка» ломилась от сообщений и предложений сетевой дружбы. Невозможно было зайти в Интернет, чтобы не наткнуться на очередную статью о реликтовом создании, обладавшем невероятным даром воздействовать на разум жертвы. Выдвигались теории и догадки, писались диссертации, бородатые дядьки в очках произносили умные речи и сокрушались, что существо не удалось поймать живьем.

А потом одна из поисковых групп наткнулась недалеко от берега Онеги на пещеру. Ранняя весна принесла нежданное тепло и вызвала оползень, который открыл узкий лаз, ведущий в сеть каменных лабиринтов. При первом же спуске ученые обнаружили шесть неизвестных науке видов лишайников, два вида насекомых, считавшихся давно исчезнувшими, и обглоданные останки еще двух особей гигантской летучей мыши. Стало ясно, откуда взялся летучий кошмар, наводящий страх на улицу Пушкина. Оползень открыл реликтовым тварям путь наверх, но наружу выбралась только самая кровожадная. Находка тут же потеснила мальчишек в умах и сердцах любителей сенсаций, и ребята наконец вздохнули спокойно.

* * *

Был ясный полдень, безоблачный и чистый. Ветер дул с озера, неся свежесть и прохладу, но в тени ригачинских зарослей он терял кураж, разбивался о деревья, цеплялся за косматые кусты. Листья здесь, сморщенные в ожидании дождя, едва трепетали. Тихо перешептываясь, они как будто боялись испортить момент.

Посреди стихийного кладбища трое стояли у разрытой ямы. Они изменились за неполное лето, еще не выросли, но уже стали взрослее. Колено с ватажниками тактично остались у халабуды и вели себя на удивление тихо. Кроме мальчишек на кладбище стояли только камни с именами питомцев. Могила Цыгана была пуста — после того как история вскрылась, власти позаботились о его перезахоронении, — но сам холмик с цветами и выложенным галькой именем ригачинские пацаны восстановили.

— Серый, все хотел спросить: для чего ты ее тогда сфоткал?

Жан смотрел в никуда, рассеянным взглядом проникая сквозь густые заросли, скользя по невидимой отсюда глади Онеги, уносясь в неведомые дали. Собственный вопрос мало занимал его. На деле ему просто не нравилась тишина. Птицы все еще возвращались в эти места крайне неохотно.

— А? — погруженный в свои мысли, Серый не сразу понял, о чем речь. — А, это… Ну, знаешь, я тогда плохо соображал, но подумал — в кино ведь как бывает? Помнишь, как в «Секретных материалах»? Приезжают такие мужики в пиджаках и все улики убирают, а героям потом не верит никто. Ну я и запостил сразу… Подстраховался…

— Ага, репост, чтобы все знали! Правительство скрывает! — усмехнулся Тоха. — Телеведущий на эту тему всю передачу шутки шутил. Говорит, параноики вы, пацаны…