Помоги проекту - поделись книгой:
А новоиспеченный командующий ВМСУ уже угрожал России Цусимой от Украины: «Украинская армия при необходимости способна уничтожить Черноморский флот РФ. Но украинский флот необходимо усилить, и в этом могла бы помочь Россия — материально, чтобы достроить крейсер „Украина“. Об этом в интервью „Росбалту“ заявил экс-командующий ВМС Украины Борис Кожин». Оцените полет мысли: мы вас, конечно, уничтожим, но для этого помогите нам вначале достроить ракетный крейсер! Ну, стратег, ну мудрец!
В ответ на этот бред севастопольские мальчишки писали на стенах домов около штаба ВМСУ: «Кожин — ты на Гитлера похожий!» Сам же Кожин считал себя великим украинским революционером и почему-то особо любил, когда его сравнивали с… адмиралом Колчаком и публично клясться, что вот-вот умрет за украинскую идею, но почему-то так и не умер.
Кровопролития в 1992 году удалось избежать, Москва тогда отступила без боя. Россия Б. Ельцина не была готова к борьбе за Крым. Возможно, свою роль сыграло и то, что по разные стороны баррикад оказались недавние сослуживцы. Однако многие офицеры-черноморцы до сих пор не могут простить тех, кто принял вторую, украинскую присягу. В числе самостийников оказалось и немало бывших коммунистов, еще пару лет назад клеймивших украинский национализм со страниц флотских газет и на партийных собраниях. Что ж, так тоже бывает.
В принципе, вся история украинского флота — это вовсе не история побед, как того хотелось бы украинским националистам, а история перманентного предательства. Так было в 1918 году, когда во избежание захвата германскими войсками в Севастополе флота, несколько проукраинских офицеров решили поднять на кораблях флаги союзного Берлину режима гетмана Скоропадского, а затем, когда, буквально через несколько недель, эта опасность исчезла, желто-блакитные флаги с такой же легкостью исчезли. На принципах предательства формировался и украинский флот в 90-х годах XX века. Чего стоит попытка пиратского захвата подводной лодки Б-871, когда матросы, запершись в отсеках, пригрозили взрывом подводной лодки, если украинские националисты-офицеры ее не покинут.
Если читатель смотрел художественный фильм «72 метра», посвященный российским подводникам, то ему, наверняка, запомнился один из самых ярких эпизодов фильма — попытка представителей ВМСУ склонить к измене экипаж российской подводной лодки, достойное поведение командира подводной лодки, по прозвищу «Янычар», на фоне откровенного поскудства украинских офицеров и грозный рык «Янычара»: «Оркестр! Прощание славянки!» с последующим торжественным уходом экипажа под Андреевским флагом от обескураженных представителей ВМСУ.
Но фильм фильмом, действительность, же выглядела несколько иначе, без «прощания славянки» и торжественных прохождений.
13 марта 1992 года заместитель командира дивизии подводных лодок Черноморского флота капитан 1-го ранга Лупаков и помощник командира по работе с личным составом подводной лодки Б-871 капитан-лейтенант Петренко пытались организовать самовольный прием украинской присяги экипажем подводной лодки. Переприсягание на подлодке было заранее спланированной провокацией, организованной специально к предстоящей встрече глав СНГ. Хронику попытки мятежа на Б-871 восстановил уже знакомый нам писатель-маринист капитан 1-го ранга С. Горбачев.
Итак, два тайных бандеровца — Лупаков и Петренко, по заранее тщательно разработанному плану, в 19 часов вечера прибыли на пирс бригады подводных лодок в Южной бухте Севастополя и дали команду личному составу украинской национальности собраться на подводной лодке, якобы, для переноса вещей командиру корабля на базу. Офицеры и мичманы были одновременно приглашены для «серьезного разговора». Никто из личного состава всех категорий о готовящейся попытке принятия присяги не знал. Командир корабля и старший помощник в это время находились на ужине в береговой столовой. Затем по сигналу (три красные ракетами) к борту подводной лодки внезапно подошел гражданский катер с капитаном 1-го ранга Лупаковым на борту. По его приказанию дежурный по кораблю собрал офицеров экипажа в центральном посту, после чего Лупаков стал зачитывать по корабельной трансляции текст украинской присяги.
Принявшие присягу поставили свои подписи в заранее подготовленных списках всего экипажа. Подписи поставили 5 офицеров и всего один матрос с характерной фамилией Махно.
Любопытно, что старший помощник командира лодки капитан 3-го ранга Леухин, пытавшийся противодействовать принятию присяги, был отстранен от связи с отсеками и берегом. Но дальше все пошло совсем не так как рассчитывали самостийщики. Видя преступные действия офицеров, матросы Заяц А. Н. и Абдуллин М. Н. загерметизировались в 4-м отсеке, отключили вентиляцию аккумуляторной батареи и доложили в центральный пост, что пойдут на самопожертвование и взорвут вместе с собой подводную лодку, если не прекратится прием присяги. Затем с ними загерметизировались и другие матросы Б-871. Заметим, что среди задраившихся в отсеке матросов, были не только русские, и не только украинцы. Это были сыны всего Советского Союза, давшие бой врагам советской империи, как давали им отпор их отцы и деды. Я хочу напомнить читателю имена этих храбрых ребят: матрос Щербенко (русский), матрос Шамотев (русский), старший матрос Титаренко (украинец), матрос Халбеков (узбек), матрос Головко (украинец), матрос Моисеев (русский), матрос Шпак (белорус), старший матрос Свиридовский (украинец), старший матрос Дмитрик (украинец), старший матрос Корчан (украинец), матрос Лукашонок (русский), матрос Соколов (украинец), старший матрос Черных (русский), старший матрос Харыбин (русский), старший матрос Алексеенко (украинец), матрос Мозговой (украинец), матрос Кулик (украинец), матрос Присяжнюк (украинец), матрос Клапкин (украинец), матрос Потурнак (украинец), матрос Васильчик (украинец), матрос Неделька (украинец), матрос Северченко (русский), матрос Абдуллин (башкир), матрос Шорохов (русский), старшина 2-го статьи Боднер (украинец), матрос Панамарчик (украинец), матрос Хуснутдинов (татарин), матрос Смычков (русский), матрос Заяц (белорус), матрос Зверьков (русский) и матрос Тиунов (русский).
Загерметизировавшись в 4-м отсеке, эти ребята потребовали на связь командира или старшего помощника. Поняв, что дело не выгорело, капитан 1-го ранга Лупаков вместе с капитан-лейтенантом Петренко вынуждены были постыдно бежать с подводной лодки.
Стоит напомнить широко известный на Черноморском флоте факт: во время прохождения Е. Лупаковым службы в конце 80-х — начале 90-х годов, у знакомых с ним офицеров, как подчиненных, так и вышестоящих, появилась идея создать международную единицу измерения глупости, присвоив ей название «один лупак». Ныне Е. Лупаков — председатель откровенно антироссийского Союза офицеров Украины. Более достойной фигуры на Украине, видимо, не нашлось.
…Перебежчики зачастую принимали присягу в условиях строгой конспирации. Было немало моментов, когда украинских ходоков просто посылали куда подальше, а бывало, что и за грудки по-мужски брали. Да и реагировали боевые офицеры порой весьма для украинцев неожиданно. Например, командир 100-го авиационного полка корабельной авиации в Саках полковник Тимур Апакидзе (будущий генерал-майор и Герой России) отказался присягать Украине и вместе с другими офицерами улетел на своих боевых самолетах в неблизкий Североморск.
Отметим, что когда офицеры ВМСУ и их пособники получали отпор, то сразу же разбегались в разные стороны. Но когда, они чувствовали свою безнаказанность, то были готовы буквально на все. Подтверждением тому служит нападение в ночь с 10 на 11 апреля 1994 года украинских военнослужащих на 318-й дивизион кораблей резерва Черноморского флота, расположенный в Одесском порту. Тогда украинские десантники в полном вооружении ворвались на базу, избивали русских моряков, мародерствовали, допрашивали с пристрастием мичманов и офицеров, а саму базу забрали в состав ВМСУ. А бесчисленные провокации в военной комендатуре Севастополя, силовые захваты кораблей в Николаеве и береговых частей — все это реальные «подвиги» украинских военморов. Так что не украинцам сетовать на «вежливых молчаливых людей».
Обстановка на Черноморском флоте была в те дни весьма непростая. Об этом автору рассказал его однокашник по ВМУ и академии капитан 1-го ранга Ч., служивший в начале 90-х годов заместителем командира флагманского крейсера Черноморского флота «Москва»: «Ситуация была не простая. На берегу представители ВМСУ перехватывали наших офицеров и мичманов украинской национальности и всячески склоняли к измене. Подавляющее большинство отвергали эти предложения, но были и такие, кто польстились на щедрые обещания. На крейсере фактически образовалась подпольная группа, вынашивавшая план внезапного подъема утром не советского, а украинского флота. Расчет был на то, что пример флагманского корабля вызовет реакцию „домино“ на всем флоте. Разумеется, расчет этот был абсолютно неверен. Но понервничать нам тогда пришлось. Перед подъемом флага мы с командиром лично проверяли, тот ли флаг вынесут сегодня к флагштоку. У самого же флагштока был выставлен вооруженный часовой. Когда замыслы мятежников были раскрыты, часть из них была арестована при каюте, а кое-кому пришлось вообще уйти с флота».
Ну а история с ТАВКР «Адмирал Кузнецов» вообще достойно отдельного детективного романа. В 1992 году только что построенный корабль временно входил в состав Черноморского флота, и, отрабатывая задачи, не торопясь готовился к переходу на Северный флот. Но в Киеве решили: «А почему бы великой Украине не иметь и великий корабль?» О том, зачем нужен авианосец, не имеющей прямого выхода к океанам Украине, никто и не думал. Не говоря уже о том, на какие шиши она собиралась содержать столь дорогостоящей корабль. Впрочем, включать в состав ВМСУ, скорее всего, Л.М. Кравчук «Кузнецов» и не собирался. Если в Киеве и думали, то только о том, что отжатый у России авианосец можно было бы загнать за хорошие деньги индусам или китайцам.
А потому в один из дней на «Адмирал Кузнецов» пришла телеграмма президента Украины Л.М. Кравчука, в которой объявлялось, что авианосец отныне является собственностью Украины. Вот так запросто — без всяких переговоров, без всяких согласования. Чисто по-украински, т.е. по-пиратски. При этом уже ранее вокруг экипажа «Адмирала Кузнецова» крутились эмиссары Киева и новоиспеченные офицеры ВМСУ, пытавшиеся склонить офицеров авианосца перейти служить под украинским трезубцем.
В самом конце 1991 года мне, в составе группы офицеров Главного штаба ВМФ РФ, довелось побывать на «Адмирале Кузнецове». Именно тогда я познакомился с его командиром капитаном 1-го ранга В.С. Ярыгиным. Впоследствии с вице-адмиралом Виктором Степановичем Ярыгиным мы станем близкими друзьями и дружим до сегодняшнего дня.
И многочисленных эмиссаров-перебежчиков, и президента Л.М. Кравчука ждало фиаско. На авианосце был сплоченный и надежный экипаж, укомплектованный моряками-североморцами, которые плевать хотели на все украинские пряники. К тому же во главе корабля стоял настоящий командир. Операцию «Передислокация» провел тогдашний первый заместитель командующего Северным флотом вице-адмирал Ю.Г. Устименко. В ночь, не подавая никаких сигналов, авианосец покинул Севастопольский рейд и взял курс на Босфор. Ходовые огни включили только, когда берег оказался далеко за кормой… Турецкую проливную зону авианосец прошел без обязательной в этом случае заявки местным властям. Несмотря на отсутствие уведомления, препятствовать проходу боеготового авианосца турки не решились… Весь переход от негостеприимных украинских берегов до Заполярья занял 27 суток. В родном Видяево корабль встречали духовым оркестром…
В эти дни произошла еще одна детективная история, о которой и до сегодняшнего дня не слишком многое известно. Дело в том, что с самого начала командование ВМСУ задалось целью захватить в свои руки архив Черноморского флота. Обладание архивами всегда является делом не только приоритетным, но и стратегически важным для их обладателей. В данном случае, захватив архив, Черноморского флота, ВМСУ могло бы по многим позициям диктовать свои условия российской стороне, не говоря уже о постоянном притоке денег, за оказание услуг в виде изготовления различных справок для ветеранов и т.п. Поэтому на архив ЧФ началась настоящая охота. Но наши тоже не дремали, и архив охранялся морскими пехотинцами весьма бдительно. Однако никто тогда еще не мог с уверенностью сказать, как обернутся дела в будущем. Поэтому было принято решение о вывозе архива Черноморского флота в Гатчину, где располагался ЦГАВМФ. Подготовка к вывозу осуществлялась в строжайшей тайне. Несмотря на это, украинские спецслужбы что-то пронюхали и так же были настороже. В расположение штаба ЧФ, где хранился архив, они проникнуть не могли, но были готовы перехватить вывозимый архив на территории Севастополя. Поэтому операция по вывозу архива была организована в духе лучших войсковых операций. Когда ночью из ворот штаба ЧФ выехало несколько крытых грузовиков в сопровождении морпехов, украинские эсбэушники поняли, что операция началась, и бросились в погоню за ними. Спустя некоторое время они заподозрили неладное. В это время из ворот штаба ЧФ уже выехала вторая группа крытых грузовиков и направилась в совершенно противоположную сторону, чем первая. Украинцам пришлось отзывать часть сил от сопровождения первой группы грузовиков и бросать в погоню за второй группой. Когда же ближе к утру обе группы машин удалились на значительное расстояние от города, а вместе с ними удалились и сопровождавшие их группы СБУ, из ворот штаба ЧФ на предельной скорости выскочила третья группа автомашин, которая устремились в Казачью бухту, где их уже ожидал большой десантный корабль. Не снижая скорости, грузовики влетели в него по опущенной аппарели. Аппарель подняли, и через десять минут корабль растворился в просторах Черного моря. Когда отвлекающие группы грузовиков, выполнив свою задачу, отправились к себе в гараж, эсбэушникам стало понятно, что их переиграли по всем статьям. Начались лихорадочные розыски по всему Севастополю бесследно исчезнувшего архива, но вскоре выяснилось, что его на территории Украины уже нет. Спустя несколько часов БДК подходил к Новороссийску, где кофры с бесценными документами уже встречали представители Центрального Государственного военно-морского архива Российской Федерации…
То, что украинские моряки с первого дня образования ВМСУ вели себя недостойно, удивляться не приходится, так как и шли туда далеко не самые лучшие представители офицерского военно-морского корпуса. Типичным представителем этой плеяды является недавний министр обороны Украины адмирал И. Тенюх. В свое время (еще в советском флоте) его списали из плавсостава за пьянство и профессиональную некомпетенцию на береговую базу. Совсем не случайно имел он среди сослуживцев и весьма характерную кличку — «синяк». Однако никчемный «синяк» отличался высочайшим национальным самосознанием и готовностью хоть сейчас воевать с Россией (тогда это было обязательным условием приема в ВМСУ!), а потому и сделал головокружительную карьеру. Ну и что, что бестолков, зато предан без лести! Ну, чем не герой украинской нации! Не хуже был и командующий ВМСУ вице-адмирал Бескоровайный. Служа на Северном флоте, он посчитал, что его там незаслуженно обошли в должности и тут же перебежал на Украину, где посулили погоны побольше. Тоже достойный пример для подражания, ибо, где больше платят, там и служим. Не отстал от старших товарищей и третий предводитель ВМСУ, а затем и глава Министерства обороны адмирал Ежель. Уже, будучи послом майдана в Белоруссии, он яростно призывал белорусов к крестовому походу на Россию, что вполне закономерно — отставной адмирал добросовестно отрабатывал свои серебренники. Как все это разительно отличается от поведения командующих Черноморским флотом российских адмиралов И.В. Касатонова, Э.Д. Балтина, В.А. Кравченко…
6 февраля 1992 года первый заместитель министра обороны Украины генерал И. Бижан в интервью корреспонденту Укринформ заявил: «Позиция Украины по Черноморскому флоту понятна и ясна. Мы считаем, что из состава флота в стратегические силы СНГ необходимо выделить только ту его часть, которая решает соответствующие задачи. Все остальное должно перейти к военно-морским силам Украины». Таким образом, в Киеве рассчитывали оставить России лишь одну 30-ю дивизию надводных кораблей, причем без всякой береговой инфраструктуры, все же остальное прибрать себе, причем, не останавливаясь перед применением вооруженной силы. Но не всех это испугало.
Офицеры 43-го отдельного морского штурмового авиаполка на общем собрании решили, что в случае попыток вооруженного захвата части украинской стороной, они всем полком перелетят на территорию России. Столь решительная позиция летчиков остановила украинцев (они уже имели опыт бегства в Россию семи бомбардировщиков Су-24М). При этом, со своей стороны, министерство обороны Украины заявило, что не остановится перед применением оружия, чтобы помешать любым попыткам перегнать в Россию самолеты морской ракетоносной авиации. Кто-то из перебежчиков сообщил в штаб ВМСУ, что, по договоренности между собой летчиков дивизии, во время учений взлетят сразу двадцать «Бэкфайров» (ТУ-22М) 2-й гвардейской дивизии и на Украину уже не вернутся. Спасти морскую ракетоносную авиацию от раздела, увы, не удалось, т.к. запланированный из-за предательства перелет не состоялся. Потом, уже после раздела, два десятка самолетов российской половины отправятся на Тихоокеанский флот, а украинские в Полтаву, где последние вскоре и сгниют. Так с юго-западного стратегического направления, не без активной помощи ВМСУ исчезла морская ракетоносная авиация.
А провокации и попытки захвата кораблей и частей Черноморского флота со стороны Украины все продолжались. Так 28 июня 1992 года украинские боевики пытались поднять украинский флаг на тральщике «Сигнальщик», но были вышвырнуты нашими морскими пехотинцами, а уже 10 июля десантно-штурмовой взвод штурмом отбил захваченную украинцами Севастопольскую гарнизонную комендатуру.
Сегодня мало кто уже помнит драматические события и 1995 года, когда Киев, в нарушение всех ранее достигнутых договоренностей, разработал и осуществил фактически настоящую террористическую операцию по незаконному захвату 116-й бригады речных кораблей Черноморского флота в Измаиле. В вооруженном захвате кораблей принимали участие и десантники, и армейцы, и морские пограничники. Командовал же захватом лично первый заместитель министра обороны генерал И. Бижан. Офицеров просто вышвыривали за КПП, а на кораблях силой поднимали украинские флаги. Одновременно автоматчиками в камуфляже были захвачены все российские объекты в Очакове, включая местный лазарет и инженерные склады. Там же в Очакове был силой спецназа ВМСУ (с острова Майский) фактически с боем захвачен пожарный катер ПЖК-38. Его бравые украинские «морские котики» доставили к себе на остров Майский как боевой трофей.
А затем украинские десантники рванули в Одессу, чтобы захватить находившееся там гидрографическое судно Черноморского флота «Челекен» и дивизион кораблей консервации. Пункт базирования был захвачен с помощью оружия, что касается «Челекена», то его по требованию командования Черноморского флота все же выпустили из Одессы. Но это произошло только тогда, когда из Севастополя уже готовилась к выходу корабельная группа поддержки. При этом четыре украинских Су-25 с аэродрома Саки несколько раз демонстративно облетели штаб Черноморского флота, демонстративно выходя на боевой курс.
Двадцать два года спустя Украина будет громко возмущаться, якобы, неправомерными действиями «вежливых людей». Но давайте будем, все же, до конца честными. Ведь кто, как не украинские очень даже «невежливые люди» сами и создали прецедент захвата военных кораблей и береговых частей. И вот, что удивительно: двадцать два года назад это Киев нисколько не огорчало, а, наоборот, очень даже радовало, а вот события 2014 года, почему-то, огорчили. Странные они какие-то, эти украинские политики…
Разумеется, новые украинские власти хотели сохранить за собой всё имущество Черноморского флота, оказавшееся на их территории. Эта задача упрощалась тем, что президент России Б.Н. Ельцин поначалу исходил из преступного тезиса: «Всё, что на вашей территории, — забирайте себе!». Пока в Москве военные пытались образумить Б.Н. Ельцина, в Севастополе высшее командование Черноморского флота действовало на свой страх и риск.
Еще в октябре 1991 года Верховный Совет Украины принял решение о подчинении Украине Черноморского флота. На основании этой бумаги украинская сторона стала совершать попытки завладения объектами и кораблями флота, склоняла личный состав к принятию украинской присяги.
Однако ставший в сентябре 1991 года командующим Черноморским флотом адмирал И.В. Касатонов дал понять, что растаскивать флот он не позволит. Украинским активистам давали по рукам как в переносном, так и в прямом смысле. Тех, кто до решения вопроса на государственном уровне пытался принять украинскую присягу и вместе с ней объявить украинскими вверенные объекты, И.В. Касатонов по-флотски вежливо просил «выйти вон». Всего за несколько месяцев И.В. Касатонов довел официальный Киев до настоящей истерики. К сожалению, в Москве в тот момент думали о чем угодно, только не о государственных интересах страны. В результате дворцовых интриг в сентябре 1992 года, по настоянию украинской стороны, адмирал И.В. Касатонов был перемещен в Москву на должность первого заместителя Главнокомандующего ВМФ. При этом даже на этой должности его фактически отстранили от участия в решении вопросов по Черноморскому флоту, отправив в полугодовую командировку на Тихоокеанский флот.
5 апреля 1992 года президент Украины Л.М. Кравчук подписал указ «О переходе Черноморского флота в административное подчинение Министерству обороны Украины». В Севастополь была отправлена комиссия из высокопоставленных украинских военных для принятия под свой контроль всего флотского хозяйства. Для того чтобы иметь основания противостоять этой акции, нужен был аргумент не меньшей весомости. Об указе украинского президента в Севастополе узнали заранее и в спешном порядке приняли контрмеры. В Москву ушла депеша — нужен аналогичный указ Ельцина, в противном случае спустя несколько дней либо придется сдать флот, либо в Крыму может вспыхнуть самый настоящий вооруженный конфликт. Наконец-то и в Москве начали понимать, что Черноморский флот все же нужен России. 7 апреля 1992 года Б.Н. Ельцин в пику Киеву издал долгожданный указ «О переходе под юрисдикцию Российской Федерации Черноморского флота». Прибывшую в Севастополь украинскую делегацию ознакомили с указом Ельцина и дали понять, что пока президенты не договорятся между собой, никакого перехода флота под украинский контроль не будет.
«Война указов» завершилась в июне 1992 года, когда в Дагомысе Б.Н. Ельцин и Л.М. Кравчук подписали соглашение о дальнейшем развитии межгосударственных отношений, в котором указывалась необходимость продолжения переговорного процесса по созданию ВМФ России и ВМС Украины на базе Черноморского флота.
В августе 1992 года в Мухалатке близ Ялты состоялись российско-украинские переговоры на высшем уровне. Президенты России и Украины подписали соглашение о принципах формирования ВМФ России и ВМС Украины, на базе Черноморского флота бывшего СССР, согласно которому Черноморский флот становится Объединенным флотом России и Украины с объединенным командованием. Стороны договорились, что в течение трех лет вопрос о разделе Черноморского флота будет решен. Этот документ, однако, не прекратил попыток украинской стороны прибрать к рукам как можно больше кораблей и объектов, однако сделал эти случаи единичными и совсем уж нелегитимными. Однако захваты продолжились и провокации так же.
В сентябре 1993 года между Россией и Украиной была достигнута договоренность о том, что Черноморский флот получит возможность базироваться в Крыму. Официально решение о том, что главной базой Черноморского флота ВМФ России останется Севастополь, было принято в феврале 1995 года. Сказать, что переговорный процесс шел трудно, — значит, не сказать ничего. Доходило до форменного абсурда: однажды переговоры между министром обороны Украины В. Радецким и его российским коллегой П. Грачевым едва не сорвались из-за того, что табличка с именем российского министра оказалась… на два сантиметра больше, чем у украинского. Тот, разумеется, сразу же смертельно обиделся.
В начале лета 1995 года украинские власти решили захватить весь Черноморский флот. В июне 1995 года командир 17-й бригады спецназа военно-морских сил Украины А. Карпенко (и это после всех президентских договоренностей!) получил приказ захватить штаб Черноморского флота в Севастополе с применением оружия. По версии историка С. Козлова, в штаб бригады поступило боевое распоряжение о подготовке и выводе пятнадцати диверсионных групп в район базирования Черноморского флота, а также непосредственно в Севастополь. Одну из групп возглавил некий капитан 3-го ранга, которого Козлов знал как «Александра». Эта группа — в нее входили десять офицеров и мичманов — поступала в непосредственное распоряжение командующего ВМС Украины. Разведчики получили тротил (175 кг), заряды, магнитные мины, гранаты, вооружены они были автоматами Калашникова с приборами бесшумной и беспламенной стрельбы и бесшумными автоматическими пистолетами Стечкина.
Через месяц усиленной подготовки «Александр» получил распоряжение прибыть к командующему флотом Украины. Здесь, пишет дальше С. Козлов, «в присутствии группы старших офицеров и адмиралов „Александру“, не указывая пока сроков исполнения, поставили задачу подготовиться к захвату штаба Черноморского флота России и удержанию его до подхода главных сил».
Но российская контрразведка сработала на опережение. В штабе Черноморского флота знали о готовящейся операции по захвату штаба с минированием кораблей. Офицеры штаба спали у себя в кабинетах с оружием. 810-я бригада морской пехоты России была готова вывести на улицы Севастополя бронетанковую технику. Однако командование Черноморского флота решило кончить дело миром. Хотя политически было целесообразно дать возможность 17-й бригаде пустить в ход оружие, а затем, показав это на весь мир по телевидению, потребовать вывода всех самостийных сил из Крыма с последующим общекрымским референдумом о статусе полуострова. Разумеется, последнее нужно было провести в присутствии наблюдателей из ОБСЕ, Турции и Киева. Но Ельцин пошел по пути капитуляции. 9 июня 1995 года президенты России и Украины снова встретились в Сочи, где подписали договор по Черноморскому флоту.
В соответствии с договором флот России должен был получить 81,7% кораблей и судов флота, а ВМС Украины — 18,3% соответственно. Раздел флотского имущества предлагалось вести по состоянию на 3 августа 1993 года, что было крайне невыгодно для России. В договоре особо подчеркивалось, что Черноморский флот Российской Федерации и ВМС Украины базируются раздельно.
23—25 ноября 1995 года в Сочи состоялась рабочая встреча министров обороны РФ и Украины, на которой подписано 17 соглашений и протоколов, по которым ЧФ теряет Мирный, Керчь, Новоозерный, Симферополь, Октябрьское. Все военные объекты, расположенных в этих местах дислокации, в полном объеме до 31 декабря 1995 года передаются Украине. Черноморский флот продолжает базироваться в Севастополе, Феодосии, п. Кача и Гвардейском.
На 29 января 1996 года ВМС Украины приняли у Черноморского флота 111 объектов из 130 запланированных к передаче. ЧФ уменьшился на 786 частей. К этому времени на 1-го февраля 1996 года Украине было передано 25,7% корабельного состава, хотя Сочинским соглашением предусматривалось передать 18,3%. Были переданы все объекты флота в Одессе, Очакове, Балаклаве, Веселом и Евпатории. Завершалась передача Мирного, Керчи, Новоозерного и объектов Симферополя.
А к 10 февраля 1996 года Украиной в одностороннем порядке захвачено, а часть ей передано: 12 из 15 основных и запасных аэродромов (73,6%); 467 летательных аппаратов (75%); бронетанковой техники 450 ед. (69%); 260 артиллерийских систем (81%).
19 февраля 1996 года начался второй этап раздела Черноморского флота. В Севастополе и Феодосии ВМСУ передавалось 30 кораблей и судов, 79 объектов различного назначения. В нарушение Сочинских договоренностей, ВМСУ решили самостоятельно базировать свои силы в Стрелецкой, Карантинной и Северной бухтах Севастополя. Принцип раздельного базирования (о котором обе стороны, казалось бы, договороились) был предан украинскими флотоводцами забвению. Совместное базирование сил несоюзных флотов полностью нарушило систему обороны базы и организацию поддержания оперативного режима.
По состоянию на 22 мая 1996 года украинской стороне отошло: 7 из 10 пунктов базирования корабельного состава (70%): Измаил, Одесса, Очаков, Черноморское, Новоозерное, Балаклава, Керчь. Украина получила 4 из 6 основных аэродромов (67%): Лиманское, Веселое, Октябрьское, Мирный. Кроме этого ей отошло и 5 из 7 запасных аэродромов (71%): Геническ, Сокологорное, Большой Токмак, Воинка, Сизовка. Отшли к Киеву и 4 из 5 мест дислокации береговых войск (80%): Симферополь, Евпатория, Перевальное, Межгорье. В дополнение к объектам, взятым Украиной в одностороннем порядке, ей были переданы объекты боевого, тылового и технического обеспечения. Вот их география: Бахчисарай, Старый Крым, Пресноводное, Наумовка, Машино, Дальнее, Мельничное, станция Пролетное, Песчаное, Ново-Андреевка и Ивановка.
В составе Черноморского флота Российской Федерации осталось: три пункта базирования кораблей: Севастополь, Феодосия и временно, до окончания ремонта кораблей, Николаев; два основных аэродрома: Гвардейское, Кача; одно место дислокации береговых войск в Севастополе; основная военно-морская база в Севастополе; пункт базирования корабельного состава и испытательный центр в Феодосии; объекты тылового и технического обеспечения в Ялте, Прибрежном Судакского района, на станции Мамут.
На момент раздела в составе Черноморского флота числилось 383 боевых надводных кораблей, 56 боевых катеров, 49 кораблей специального назначения, 190 судов обеспечения, 5 подводных лодок (всего 655 единиц). Из них Украина получила 30 боевых кораблей и катеров, одну подводную лодку, 90 боевых самолетов, 6 кораблей специального назначения, а также 28 судов обеспечения.
Документ предусматривал, что российская сторона, начиная с 1998 года, будет ежегодно производить начисление сумм платежей. Начисление должно было производиться за использование Черноморским флотом РФ земельных участков и размещенных на них объектов, акватории бухт, радиочастотного ресурса, а также в качестве возмещения экологического ущерба, связанного с пребыванием флота на территории Украины, путем уменьшения равными долями государственного долга Украины перед РФ. Сумма этой ежегодно погашаемой части государственного долга Украины, согласно соглашению, составляет 97,75 миллионов долларов США. Кроме того, согласно этому документу, Россия уменьшала сумму госдолга Украины на 200 миллионов долларов в качестве компенсации за расщепляющиеся материалы.
При этом Россия могла держать на Украине не более 25 тысяч человек личного состава, 24-х артиллерийских систем калибра более 100-мм, 132 бронемашин, 22 самолетов.
В конце мая 1996 года в Киеве между двумя государствами в рамках Договора о дружбе, сотрудничестве и партнерстве были подписаны базовые соглашения: «О статусе и условиях пребывания Черноморского флота РФ на территории Украины». Раздел Черноморского флота бывшего СССР на этом завершился.
Помимо кораблей и береговой инфраструктуры в 90-х годах Украина прибрала к рукам и два военно-морских училища, которые ей, вообще-то, были абсолютно не нужны. Ну, для чего, скажем, было «незалежной» забирать у России Севастопольское высшее военно-морское инженерное училище! Ведь в нем готовили инженеров ядерных энергетических установок для атомных подводных лодок. А атомоходов в ВМСУ не предвиделось даже в самом отдаленном будущем. Но все равно забрали, отчасти от жадности, отчасти из вредности.
Ялтинские соглашения 1992 года были призваны урегулировать кризис и снять напряжение на Черноморском флоте. Обе стороны пошли на политические уступки. Украина официально отказалась от своего начального постулата «что на моей территории, то мое» (а это 90% состава Черноморского флота), в ответ Б. Ельцин отказался от своего известного высказывания «никакой присяги Кравчуку не давать» и согласился делить флот 50/50 с переходным периодом до 1995 года. Однако нарушения с таким трудом достигнутого договора начались Украиной буквально на следующий день. Киев демонстративно продолжил самовольную приватизацию кораблей и береговых частей. Будучи не в силах обуздать алчные аппетиты Киева, Москва была просто вынуждена руководить Черноморским флотом самостоятельно, без утвержденного ранее в Ялте согласования своих действий с Украиной. В отместку Киев принялся пакостить по мелочам. К примеру, отказался признавать нового начальника штаба Черноморского флота вице-адмирала Святашова, однако, помешать вступить в должность, ему не смог. Одновременно прокуратура Украины принялась фабриковать уголовные дела по фактам продажи старых списанных кораблей и судов Черноморского флота, заключенных без ее согласия.
В начале 90-х годов, в эпоху т.н. «первичного накопления капитала», когда бандитизм по всей территории бывшего СССР просто зашкаливал, в Севастополе «поднялась» организованная преступная группировка бизнесмена и криминального авторитета Е. Поданева по прозвищу «папа». Разгромив своих конкурентов, и войдя во вкус власти, «папа» решил двинуть в большую политику и организовал Христианско-либеральную партию Крыма, насчитывавшую 168 тысяч членов. Идеологом партии стал отставной флотский политработник контр-адмирал С. Рыбак. Помимо него в руководящие структуры партии вошел и ряд офицеров высшего звена ВМС Украины. Так произошло сращивание командного состава ВМСУ с крымским криминалитетом. На учредительном съезде партии в Ялте над гостиницей, где заседали христианские либералы, в честь новой партии выписывали виражи самолеты ВМСУ. Но политического долгожителя из Е. Поданева не получилось. Свою бурную жизнь партийный лидер и друг украинского флота закончил в 1994 году от автоматной очереди на поминках другого крымского авторитета В. Башмакова.
Интересно, что когда после убийства «папы» оперативники нагрянули на загородную виллу покойного, их поразила охрана особняка, которую составляли… морские пехотинцы ВМСУ, причем все как один в полной парадной форме. Похоронили же убиенного «папу» по требованию командования ВМСУ на знаменитом Братском кладбище Севастополя между… братской могилой моряков линкора «Новороссийск» и членами экипажа подводного атомохода «Комсомолец».
В 1991 году я был назначен старшим офицером пресс-службы Главнокомандующего ВМФ РФ. Тогда же мы начали формирование пресс-центров на флотах, в том числе и на Черноморском. Начальником пресс-центра ЧФ был назначен офицер-североморец капитан 1-го ранга Андрей Лазебников, грамотный офицер и хороший товарищ. А. Лазебников много сделал для флота и для России, весьма активно он работал и по нейтрализации противоправной деятельности командования ВМСУ, извещал СМИ о захватах украинскими военнослужащими объектов Черноморского флота, организовывал пресс-конференции и всевозможные брифинги, на которых привлекал к проблемам творимого ЯВМСУ беззакония внимание европейской и мировой общественности. Несколько раз он получал предупреждения, в т.ч. и от представителей ВМСУ. А утром 15 декабря 1993 года начальник пресс-центра Черноморского флота капитан 1-го ранга Андрей Лазебников был убит выстрелами из огнестрельного оружия у двери своей квартиры в Севастополе. В 6.40 он, как обычно, вышел погулять с собакой, и был застрелен в спину в подъезде своего дома. Представитель президента Украины в Севастополе И. Ермаков квалифицировал преступление как политическое, хотя никаких реальных мер к поиску преступников не принял. При этом с первого дня одной из наиболее вероятных версий была именно версия мести А. Лазебникову со стороны ВМСУ, и близких к ним криминальных структур. К большому сожалению, убийство российского офицера не раскрыто до сегодняшнего дня. До 2014 года украинским властям, по вполне понятным причинам, было просто невыгодно докапываться до правды, которая могла привести следователей в штабные кабинеты ВМСУ и даже в минобороновские в Киеве. Ну, а теперь, спустя более двух десятков лет искать виновников уже бесполезно, так как время ушло.
К лету 1993 резко обострилась ситуация уже на самом Черноморском флоте. Люди устали прибывать в подвешенном состоянии. 17 июня в Москве, наконец-то, подписали соглашение о начале раздела флота, и события начали выходить из-под контроля, как Киева, так и Москвы. Сначала свыше 200 вспомогательных судов Черноморского флота самостоятельно подняли Андреевские флаги. Это всполошило президента Кравчука. Понимая, что остановить процесс не удастся, он в последний момент уговорил Ельцина, чтобы Андреевские флаги не поднимали хотя бы на боевых кораблях. При этом в разговоре нажимал на незаконность пребывания иностранных воинских формирований на территории Украины, говоря при этом, что флот с неопределенным статусом в эти правовые рамки не вписывается.
Тем временем, в Севастополе общефлотское офицерское собрание, на котором было решено большинством голосов в День ВМФ поднять Андреевские флаги на всех кораблях флота и перейти под юрисдикцию России. Сами флаги шили дома жены офицеров. Послушав Кравчука, Ельцин приказал командованию Черноморским флотом не допустить подъема Андреевских флагов. На этом данная инициатива черноморских офицеров и закончилась. Людей уговорили не обострять и без того не простую ситуацию.
При дележке Черноморского флота представители ВМСУ так же вели себя (мягко скажем) не слишком корректно. То они пытались выторговать себе что-нибудь сверх установленной нормы, то, отказывались подписывать акты приемки из-за каких-то мелочей и т.д. Так украинская сторона отказались принимать три полагавшиеся им по разделу подводные лодки, которые нуждались в ремонте, требуя себе самую новую. Чтобы не затягивать процесс расставания, Черноморский флот взамен передал ВМСУ ходовую подводную лодку Б-435 проекта 641, недавно отремонтированную, но без аккумуляторных батарей. Предоставить батареи штаб Черноморского флота просто не мог, так как единственная боеспособная на тот момент российская подводная лодка «Алросса» сама не имела аккумуляторов.
При разделе Черноморского флота Украине досталось немало очень хороших кораблей. Это были, в первую очередь, сторожевые корабли типа «Буревестник» (1135): «Беззаветный» (переименованный Киевом в «Днепропетровск»), «Безукоризненный» (переименованный в «Миколаев») и «Разительный» (переименованный в «Севастополь»). Судьба всех трех сторожевиков (на Украине их причислили к фрегатам) была трагической. После поднятия украинских флагов в море они больше практически не выходили, а ржавели у причальной стенки и через несколько лет были проданы, как это обычно принято на Украине «по цене металлолома». При этом фрегат «Днепропетровск» (бывший «Беззаветный») в 2005 году умудрились потопить во время буксировки в Черном море. Есть информация, что «утопление» произошло совсем не случайно. В Севастополе говорили, что определенные лица получили за это в виде компенсации неплохую страховку. По крайней мере, фотохроника гибели «Беззаветного» документально показывает, что на море никакого шторма в тот момент не было, а, наоборот, стоял полный штиль.
Столь же печальная участь утопленника постигла и большой десантный корабль «Ровно», хотя его «систершипы» и сегодня вполне достойно служат в российском ВМФ. Ну, а несчастный ракетный катер «Умань» в один прекрасный день просто утонул у своего причала. По Севастополю ходил в то время грустный анекдот: «Как потопить украинские корабли? Раз плюнуть — спустить их на воду…»
Некий офицер ВМСУ на сайте, посвященном украинскому флоту под «ником» «Доктор» несколько лет назад написал: «На кораблях (находящихся в ремонте —
Символичной была передача Украине отошедшей ей, согласно ялтинских договоренностей, Крымской военно-морской базы. Перед тем, как покинуть Донузлав, на холме, возвышающемся над базой, российские моряки установили деревянный крест, аналогичный сельским погостам, на котором написали названия и номера всех оставленных кораблей. Через весьма короткое время украинские военморы этот крест снесли.
Весьма непорядочно повели себя украинские власти с подачи командования ВМСУ, когда из-за увольнения в запас матросов срочной службы командование Черноморского флота начало их доставку в Севастополь из России, Киев демонстративно запретил въезд на свою территорию российских призывников. Пришлось их доставку в Севастополь организовать по морю из Новороссийска. Однако по приказу Киева балаклавские морские пограничники вышли на перехват идущих с призывниками на борту транспортов. Но обломались, так как транспорта находились под надежной охраной боевых кораблей Черноморского флота. Ограничившись демонстративным наведением орудийных стволов, украинские пограничники ретировались, понимая, что в случае начала артиллерийского боя, будут уничтожены в течение минуты.
Особую ненависть и украинские политики, и командование ВМСУ всегда питали к российской морской пехоте, страшась ее боеспособности и решимости в отстаивании российских интересов. Именно поэтому на протяжении нескольких лет Союз офицеров Украины с достойной удивления настойчивостью домогался вывода морской пехоты Черноморского флота за пределы Украины. Одновременно украинцы начали спешно формировать свою морскую пехоту, как противовес нашей. Уже в 1994 году в крымском поселке Тыловое был сформирован 1-й отдельный батальон морской пехоты (для пущей важности им присвоили эмблему с оскалившимся волком). Чтобы батальон мог в случае необходимости действовать не только против моряков-черноморцев, но и против местных жителей его укомплектовали выходцами из Западной Украины.
К 1997 году у ВМСУ еще не было сформировано ни одного полноценного соединения кораблей, но зато уже была целая бригада морпехов и спецназ, что наглядно демонстрирует, против кого, в первую очередь, собирались воевать украинские моряки.
24 марта 1999 года соглашения были ратифицированы Верховной Радой Украины. 18 июня 1999 года соглашения ратифицированы Госдумой РФ. Соглашения вступили в силу 12 июля 1999 года. На кораблях российского Черноморского флота был поднят исторический Андреевский флаг.
Прознав о телодвижениях Киева, зашевелились и в Тбилиси, где тоже решили заполучить «на халяву» часть Черноморского флота. Запомнился приезд к нам в Главный Штаб ВМФ РФ в начале 90-х главнокомандующего ВМФ Грузии — некого отставного командира подводной лодки. Маленький и толстый грузин был настолько анекдотичен, что поглядеть на сию диковинку сбежался тогда почти весь Главный Штаб. И таки было на что посмотреть! Новоявленный главком независимого грузинского флота, как говорится, оторвался на славу и обшил себя вдоль и поперек золотыми галунами так, что увидев его, швейцары «метрополей» и «асторий» разом бы сдохли от зависти. На брюках флотоводца значились сразу три золотых лампаса, а на рукавах — почти десяток широченных золотых нашивок. Немыслимыми были и погоны, более смахивающие на эполеты. На груди главного грузинского моряка красовался преогромный золотой аксельбант. Но венцом формы грузинского флотоводца была фуражка. В ней он, несомненно, воплотил мечты всех грузин к столь любимым ими кепкам-аэродромам. Это была даже не фуражка в обычном понимании, а настоящее произведение искусства. Ширина ее была такова, что покрывала собой, наверное, треть Грузии. Украшенная лакированным козырьком, под которым можно было укрыться от дождя нескольким грузинам, они внушала почтение даже самым далеким от флота людям. А эмблема! Это был не какой-то посредственный военно-морской «краб», а воплощенный в шедевр труд лучших грузинских золотошвей — в золотом обрамлении огромных шитых якорей, золотился во лбу грузинского главкома огромный золотой земной шар с тщательно вышитыми материками и континентами, в центре которого блистала красной нитью сама Грузия, размером с всю остальную Европу.
Приехал же сей блистательный флотоводец требовать от нас отдать ему причитающуюся Грузии часть Черноморского флота. Причем просил, осененный золотым земным шаром, ни много ни мало, а треть. Увы, наш главком его даже не принял и, послонявшись по штабным коридорам пару дней, первый моряк независимой Грузии отбыл ни с чем восвояси.
Потом грузинам кое-что из своего старья дали греки, болгары и турки, так сказать, скинулись на бедность. В знак дружбы украинцы так же подарили грузинскому ВМФ артиллерийский катер проекта 205П (бывший ПСКР-629) тут же названный грузинами «Георгий Торели». Но когда грузины разобрались с подарком, оказалось, что украинские друзья их жестоко надули. Подаренный катер пребывал в столь плачевном состоянии, что оторвись он от причальной стенки, то сразу пошел бы на дно. Таким образом, Киев просто избавился от очередного «неликвида». Разумеется, что у Грузин денег на ремонт «Георгия Торели» так же не было. Мало того, у них не оказалось денег даже для зарплаты прибывшему в Балаклаву, где стоял подаренный катер, экипажу. Не мудрено, что спустя весьма непродолжительное время экипаж «Торели» во главе со своим командиром превратился в стаю бомжей, обворовывающих местные дачи в поисках пропитания. Еще какое-то время грузинские моряки жили, продавая цветной металл с собственного корабля, а когда тот закончился, дружно двинулись шабашить бригадой на одну из городских строек. Вполне логично, что через некоторое время подарок Украины Грузии тихо затонул там же, где и стоял.
Что касается дальнейшей судьбы грузинского флота, то она хорошо известна. В августе 2008 года после вторжения в Южную Осетию, грузинский флот вначале был разгромлен в морском бою Черноморским флотом России. При этом, нападать пытались именно грузины, наши же просто грамотно оборонялись.
В общих чертах картина морского боя была такова. 10 августа 2008 года отряд кораблей Черноморского флота России, состоящий из двух больших десантных кораблей (флагман «Цезарь Куников» и «Саратов») и двух кораблей охранения (малый ракетный корабль «Мираж» и малый противолодочный корабль «Суздалец») находилась у берегов Абхазии, в районе, входящем в морские границы Грузии, но объявленным Россией зоной безопасности. В районе патрулирования российскими кораблями были обнаружены пять идущих на большой скорости не идентифицированных боевых катеров, которые нарушили границу объявленной Россией зоны безопасности и не реагировали на предупреждения. При этом грузинские катера шли на сближение с кораблями Черноморского флота.
В 18 часов 39 минут один из российских кораблей произвёл предупредительный выстрел зенитной ракетой, упавшей между катерами. При этом был поврежден один из сторожевой катер Р-204, но остался в строю. Грузинские катера продолжали двигаться прежним курсом на сближение, увеличив скорость. Тогда в 18 часов 41 минуту малый ракетный корабль «Мираж» с дистанции 25 километров выпустил по одному из катеров две крылатые ракеты «Малахит». В результате попадания обеих ракет цель быстро затонула. Оставшиеся четыре грузинских катера сразу же развернулись на обратный курс.
Однако в 18 часов 50 минут один из катеров снова пошёл на сближение с кораблями Черноморского флота. Поэтому малый ракетный корабль «Мираж» с дистанции 15 километров выпустил по нему зенитную ракету «Оса-М». После попадания ракеты в борт катера, тот потерял скорость и вышел с линии огня и после снятия экипажа другим катером выгорел дотла и затонул. Из доклада командира малого ракетного корабля «Мираж» флагману: «Из пяти целей одна уничтожена, одна повреждена, три вышли из боя. Расход ракет: противокорабельных — две, зенитных — одна, потерь среди личного состава нет. Повреждений корабля нет». Оцените уровень боевой подготовки черноморцев три ракеты — и все три точно в цель! Такого уровня у наших украинских соседей не было никогда.
Остатки ВМФ Грузии были уничтожены нашими десантниками в порту Поти. Экипажи этих катеров, даже не попытавшись, хоть что-то сделать для их защиты, разбежались в разные стороны, бросив свои корабли на произвол судьбу, но, разумеется, прихватив с собой, все наиболее ценное, для последующей перепродажи. При этом, начальник Потийского порта на коленях умолял десантников не взрывать грузинские катера у причала, обещая, что он сам выведет их на буксире в открытое море и там потопит. Вот такой финал еще одного опереточного флота. Как говориться, недолго мучилась старушка…
К чему я вспомнил грузинский флот? Только по той причине, что он по своим боевым качествам был почти идентичен украинскому. Да и судьбы у обоих весьма схожи. Как здесь не вспомнить пророческие стихи поэта Алексея Сивкова:
Глава вторая
КОЕ-ЧТО ИЗ ЖИЗНИ УКРОВ
Разумеется, далеко не праздный вопрос — это вопрос героической истории ВМСУ. Каждое уважающее себя государство (а Украина считает себя не просто уважающим, а весьма уважающим) просто обязано иметь и соответствующую историю, причем историю всего, что только можно представить, от глиняных горшков трипольской культуры до истории флота. А потому, при всей кажущейся очевидности вопроса об истории ВМСУ, которая в реальности насчитывает от силы два десятка ничем не примечательных лет тихого прозябания, все далеко не так просто.
Узнав же о приближающемся в 1996 году 300-летии Российского флота (в 1696 году боярская дума издала указ, начинавшийся словами: «Морскому флоту быть…»), львовские историки тут же заволновались и начали лихорадочно думать, как бы им перехитрить клятых москалей.
Сразу же между собой они договорились, что говорить о том, что ВМСУ на самом деле всего два десятка лет, могут на Украине лишь откровенные изменники и негодяи. Люди же образованные и патриотично настроенные, должны твердо знать, что ВМСУ значительно старше по своему возрасту и гораздо славнее по своим подвигам.
Некоторые украинские интеллигенты осторожно намекали, что, возможно, все же следует признать за начальную точку отсчета ВМСУ 1918 год, когда на некоторых кораблях Черноморского флота в Севастополе были подняты украинские флаги. Факт такой действительно был. Это вам от Львова до Шепетовки подтвердит любой интеллигент в вышиванке. Однако не всякий интеллигент знает, почему украинские флаги вообще понимали и, главное, почему, главное, их потом так быстро спустили. Не вдаваясь в подробности этой истории (на сей счет существует большая литература) поясним, что в 1918 году, кайзеровская Германия, воюющая тогда за мировое господство с Антантой, заключило сепаратный мир с Советской властью в Бресте. При этом германские войска продолжали продвигаться на восток, захватывая все новые и новые земли и ресурсы для продолжения мировой войны. Захватили они и Малороссию, где основали т.н. Центральную Раду во главе с гетманом Скоропадским. Когда же кайзеровские войска, не встречая особого сопротивления отрядов, вошли в Крым, то, чтобы спасти флот от захвата немцами, на кораблях и судах подняли украинские флаги. Вроде, как Рада с Берлином в союзниках, а значит, и флот будет не пленным, а союзным. Но уже через ШЕСТЬ часов они были спущены, и большая часть флота ушла в Новороссийск. На вошедших в Севастополь немцев украинские флаги никакого впечатления не произвели и были выброшены и на плененных кораблях немцы подняли свои. Вот, в принципе, и вся «героическая» история украинского флота образца 1918 года. Возможно, кто-то скажет, что я что-то перевираю и неверно трактую героическую украинскую морскую историю. Да никаких проблем!
Давайте, почитаем об истории украинского флота от самих украинцев. Предоставим слово недавно зверски убитому бандеровскими националистами известному украинскому писателю Олесю Бузине. Мы не были близко знакомы с Олесем. Один раз мы встречались в Киеве и еще пару раз перезванивались. Но мы читали книги друг друга и симпатизировали друг другу Теперь Олеся не стало… Да, писателя можно убить, но заставить его замолчать не получится никогда, ибо сказано — рукописи не горят!
Заранее прошу прощения за весьма большую цитату О. Бузины, но она право стоит того, чтобы с ней познакомиться. Итак, Олесь Бузина: «Вначале было слово. И слово это было „фльота“. Я увидел его, когда мне было лет двенадцать, то есть в начале 80-х годов , в толстой книжке, называвшейся „Українська загальна енциклопедія“. Это трехтомное издание вышло во Львове в промежутке между двумя мировыми войнами. В третьем томе его есть обширная статья „Україна“. А в ней раздел „Фльота новітньої доби“. Меня, киевского мальчика, слово несказанно позабавило. Оно было какое-то мокрое, плаксивое, сразу же ассоциирующееся со словом „сльота“ — „слякоть“, „ненастье“. То ли дело привычное мужское „флот“! От него так и веяло флагом, трепещущим на ветру, чеканным шагом матросов, корабельной броней и грозными жерлами башенных орудий. Сразу хотелось затянуть: „Наверх вы, товарищи, все по местам!“. Да и английское fleet или немецкое flotte тоже веселые слова. А тут какая-то „фльота“… Причем, если верить галицкой энциклопедии, напечатанной в тех местах, где ни кораблей, ни моря не было от сотворения мира, „фльота“ у Украины в 1918 году была знатная. Я просто впился в текст: „Склад укр. держ. дієвої фльоти тоді був такий: 8 лінійних кораблів, із них 2-го велетні-дреднавти по 23. 400 т. кожний, 4 кружляки, 6 авіоматок (гідрокрейсерів), 27 ескадрених міноносців, із них 13 великих по 1100-1360 т., 17 підводних човнів, 5 канонірських човнів на чолі з канонірським човном „Запорожець“, 6 мінових загородників, кілька дивізій сторожових катерів, травлєрів, ціла транспортна флотиля й кораблі окремого призначення з лінійним кораблем „Св. Юрієм Побідонослем“ (11.000 т.) на чолі. В будові в Миколаєві були: лінійний корабель велетень-дреднавт „Соборна Україна“ 27.900 т., 4 кружляки на чолі з крейсером „Гетьман Богдан Хмельницький“ (теперь „Червона Украина“), 12 вел. ескадрених міноносців, 8 підводних човнів, одна матка для підводних човнів „Дніпро“ і величезний плавкий док на 30.000 т.“.
Из текста я догадался, что „кружляк“ на языке этой энциклопедии — крейсер. И снова засмеялся. Крейсер — слово международное. Он и по-английски, и по-немецки „крейсер“. От слова „крест“ — „крестить“, пересекать курс торговым судам противника на высокой скорости, догонять и топить их. А „кружляк“ — что-то такое круглое, готовое перевернуться, в лучшем случае, беспомощно кружить, получив снаряд ниже ватерлинии. Юла, одним словом. Господи, какая выдающаяся „фльота“, — подумалось мне! И когда же это они ее успели понастроить? К сожалению, продолжение статьи гласило, что судьба у непревзойденной „фльоти“ выдалась печальная: „30. IV. 1918 німці обсадили частину укр. держ. фльоти; 18. VI. 1918 большевики затопили 1-го лінійний корабель „Імператриця Катерина Велика“ і 10 ескадрених міноносців під Новоросійськом; у X. 1918 німці остаточно повернули укр. держ. фльоту Україні, після чого знищила її антанта, що частину її попсувала вибухами в машинах, частину затопила, частину її вивів ген. Врангель до Бізерти (півн. Африка), а частина належить тепер до більш. чорноморської червоної фльоти“. Этот текст прекрасно демонстрирует, как фабрикуются мифы. Несведущий человек действительно мог поверить, что у Украины был в 1918 году свой флот с культом Екатерины II! Ведь как иначе можно было назвать в честь нее целый линкор, если не испытывать искреннего преклонения перед этой императрицей? Правда, с этой версией плохо вязалось то, что Шевченко утверждал, будто она „доконала“ Украину. Но, может, „фльоту“ построили ярые екатеринофилы и шевченконенавистники — например, любители Гоголя, у которого запорожцы называют Екатерину „мамой“? А дальше на „фльоту“ напали немцы, потом большевики, потом интервенты Антанты и, наконец, коварный генерал Врангель, угнавший остатки армады в далекую Африку. Чушь, правда? Особенно, если учесть, что Украина объявила самостийность 22 января 1918 года. Как всего за два месяца она успела соорудить столько „дреднавтов“ и „кружляков“? А что же было в действительности? Предлагаю вам отрывок из мемуаров морского офицера князя Туманова, бежавшего от большевиков из Петрограда и попавшего на ту самую канонерскую лодку „Запорожец“, которая упомянута в энциклопедической статье. Дело было в Одессе в 1918 году: „Идучи в штаб Украинского флота, я приготовился увидеть что-нибудь специфически хохлацкое, вроде каких-нибудь чубов, жупанов и слышать на каждом шагу мудреные выражения, вроде — „ой, лыхо, не Петрусь“ (мои познания в малороссийском языке были довольно слабы), или что-нибудь в этом стиле. Каково же было мое удивление и радость, когда я очутился в типичнейшем, какой только можно было себе представить, русском штабе: никакими Петрусями, Тарасами и Остапами там и не пахло. За столами сидели, щелкая на машинках, ожидая в приемной — самые обыкновенные Иваны Ивановичи и Михаилы Михайловичи, без всякого намека на чубы, и не в жупанах и шароварах шириной в Черное море, а в обычных флотских тужурках и кителях и в самых обыкновенных, черных, хорошо разглаженных брюках. Беседы велись и приказания отдавались также на чистейшем русском языке. Лишь приказы в письменной форме писались по-украински, для чего имелся при штабе специальный переводчик. „Ну, в таком украинском флоте служить можно“, — было моей первою мыслью“. Вот тебе и фльота! Сидят русские офицеры и штампуют приказы через переводчика на „державну мову“. Кстати, можете представить себе образец такого документа: „Віднині наказано морцям фльоти плавати на кружляках і штудіювати навтику“. „Навтика“ — это навигация. А „морці“ — моряки. Так для непонятности было велено называть военнослужащих новосозданных морских сил, что тоже вызывало смех. „Морці“ очень уж похоже на слово „мерці“ (мертвецы), что как бы намекало: фльота Украинской державы была полна „мертвых душ“ бывших офицеров и матросов Российского императорского флота.
В действительности линейный корабль „Соборна Україна“ — это переименованный на стапеле в короткое правление гетмана Скоропадского царский линкор „Император Николай I“. Его так и не достроят. После гражданской войны корпус гиганта разберут на металлолом. Канонерская лодка „Запорожец“ до революции называлась „Кубанец“. А „Императрицу Екатерину Великую“ деятели украинских „визвольних змагань“ просто не могли переиначить. В реальности ее контролировали большевики, присвоившие кораблю имя „Свободная Россия“. Потом они же его и торпедировали, чтобы линкор не достался немцам. Но у составителей галицкой „энциклопедии“ просто рука не поднялась написать, что красные утопили „украинский“ дредноут „Свободная Россия“. Совсем уж бред получился бы! Даже карпатские вуйки под смереками в такую чушь не поверили бы. Поэтому в своем „научном“ труде они оставили кораблю первое название — „Екатерина Великая“ — в честь императрицы, которую так ненавидел Шевченко.
…Революция, как эпидемия, вспыхнувшая в Петрограде, наконец, доползла и до Севастополя. Делегации матросиков с Балтики, зараженных бациллами большевизма, приезжали в Севастополь разлагать своими речами черноморцев. Поначалу агитация шла туго — в отличие от Балтийского флота, почти всю войну проторчавшего в Гельсингфорсе под защитой минных заграждений, черноморские линкоры и крейсера, еще не знавшие, что скоро их обзовут „дреднавтами“ и „кружляками“, действительно воевали. Закаленные команды верили своим офицерам, чья храбрость и профессионализм были проверены в многочисленных боях. Но ржавчина может съесть даже самую лучшую броню, если ее не соскрести без пощады. Постепенно „краснел“ и Черноморский флот. На кораблях рядом с Андреевскими поднимали красные флаги. У офицеров потребовали сдать кортики. Именно тогда командующий флотом адмирал Колчак вышвырнул за борт свою золотую георгиевскую саблю, чтобы не отдавать ее взбесившимся „товарищам“. Вместе с этой саблей из флота словно испарился боевой дух. А с запада наступали немцы. Им было плевать, что большевики и Центральная Рада воюют за Киев, а кто-то едет под Круты. Они темной стальной волной в касках смыли и тех, и других. В конце апреля 1918 года немцы были уже под Севастополем.
27 апреля 1918 года командующий Черноморским флотом адмирал Саблин, сменивший Колчака на этом посту, подал в отставку. Он устал от бесполезных митингов команд. И тут матросики одумались! Их делегация явилась к Саблину умолять, чтобы он не оставлял их и сделал все для спасения кораблей. Так как Центральная Рада была союзницей немцев, Саблин решил принять украинскую юрисдикцию, чтобы не допустить захвата кораблей германскими войсками. 29 апреля 1918 года в 16:00 флагманский корабль „Георгий Победоносец“ передал сигнал адмирала: „Флоту поднять украинский флаг“. Но дискуссии команд не утихли. На следующий день, как только немцы показались в городе, новейшие линейные корабли „Свободная Россия“ (бывшая „Екатерина Великая“) и „Воля“ (переименованный „Император Александр III“) в сопровождении эсминцев подняли красные флаги и ушли в Новороссийск. Вместе с ними направился на „Георгие Победоносце“ и сам Саблин, которого теперь называют „першим українським адміралом“. Желто-синий флаг продержался на мачтах Черноморского флота всего сутки. В Севастополе под украинскими знаменами остались только старые броненосцы и подводные лодки под командой контр-адмирала Остроградского, объявившего себя „украинцем“. Но мимикрия не спасла эту эскадру. Немцы не собирались передавать Крым Украине. Они сразу же спустили желто-синие полотнища и подняли вместо них 1-го мая свои кайзеровские морские флаги — остатки Черноморского флота России, притворившиеся „фльотой“, были объявлены собственностью Германской империи. Никто из „морців-мутантів“ не протестовал. Таким образом, можно считать, что свою историю украинский флот начал… со сдачи в плен. В этом смысле он был воистину рекордсменом — трудно найти другой флот, который сдался бы через два дня после своего возникновения. Да еще и без боя. Никто до сих пор не превзошел этот уникальный „подвиг“ самостийной „фльоты“. Гострыбсиндкат вместо фльоты. Немцы оставили Украине только канонерскую лодку „Кубанец“ в Одессе — ту самую, на которую прибыл капитан Туманов и обнаружил, что на ней можно „служить“. От переименования в „Запорожец“ на борту старой лохани, построенной еще в 1887 году, ничего не изменилось. Вскоре она присоединилась к белым и снова подняла Андреевский флаг. Это был воистину уникальный корабль с веселой судьбой. Белогвардейцы затопили „Кубанец“ в 1920 году, чтобы он не достался красным. Красные подняли его и переименовали в „Красный кубанец“. Потом корабль передали в Госрыбсиндикат, где он служил до победного 1945-го. Это, пожалуй, единственный случай, когда военный корабль был разжалован в рыболовные!
Несколько менее весело сложилась судьба адмирала Саблина. Храбрый офицер, награжденный Георгиевским оружием за участие в боях с немецким крейсером „Гебен“, не смог простить себе минуту душевной слабости, когда поднял на день над своими кораблями чужой ему желто-синий флаг. Адмирал умер от рака в Севастополе в 1920 году. Последняя должность его была — командующий белым Черноморским флотом Вооруженных Сил Юга России. Ему было всего пятьдесят. Это факты. А все остальное — легенда про „фльоту“».
Ну, как вам? Признаюсь честно, что меня здесь больше всего очаровал даже не «фльот» (без стакана не выговоришь!), а «дреднавты» с «кружляками». Воистину нет предела полету украинской фантазии!
Понимая, что на истории с «кружляками» далеко не уедешь, более продвинутые украинские историки подцепили к ВМСУ историю запорожского казачества. Каким образом, может соотносится регулярный флот с разбойничьими ватагами, объяснять никто не пытался, да это и не требовалось. Зато теперь в активе ВМСУ появились героические морские походы «за запунами», грабежи турецких прибрежных сел и городков. Ходили в море запорожцы на лодках-«чайках», обвязанных по бортам связками камыша, и больше напоминавших современные ялики, чем настоящие суда. Но когда глупые европейцы, якобы, предлагали им построить по-настоящему мореходные корабли, храбрые запорожцы безмятежно отвечали: «А нащо нам вони? Хиба ж и так турка не бьёмо?» А и самом деле, а «на хрена» тратиться, когда и так можно грабить? Только представьте на минуту картину — Черное море покрытое сотнями казачьих «чаек». Под звон бубна синхронно взлетают весла, слышится патриотическая песня о том, что Украина «ще не вмерла», а на мачтах развеваются желто-блакитные стяги.
Поделиться книгой: