Убивая вкус [СИ]

Марина Буторина

УБИВАЯ ВКУС

Убивая вкус

— Так вот я и думаю, может, мне поменять работу?

Хакс уверенно кивает, поддевая вилкой кусочки телятины в нежном соусе, хотя он уже окончательно потерял нить беседы. Ужин оказался восхитительным, его спутница — яркой и обворожительной.

Девушка, с которой он познакомился в супермаркете. Аккуратная, опрятная, с круглым лицом и чистой кожей. Правда, не в меру беспокойная, суетливая и болтливая, но они вроде неплохо проводят время вместе, так что это пустяки.

— Но, с другой стороны, если я проработаю еще полгода, я могу рассчитывать на повышение. Я на этой должности дольше других…

— Давай сразу десерт закажем, а то пока его принесут.

— А зачем ждать? — девушка хлопает длинными ресницами. — Давай возьмем с собой? А вина и у меня можно выпить. Или ты предпочитаешь кофе?

Ее губы растягиваются в очень красноречивой улыбке, и Хакс даже не спорит. Он уже подзывает рукой официанта.

Ну, слава богу, хоть здесь ему что-то перепадет, а то он уж боялся, что придется регистрироваться на сайте знакомств — а это довольно жалко. Он ведь не считает себя неудачником, неспособным свести знакомство в реальной жизни.

Они очень откровенно целуются на заднем сиденье в такси.

С его прошлых отношений (гори в аду, тощая стерва!) прошло больше четырех месяцев, и Хакс волнуется сильнее, чем следует.

Он никогда не был хорошим любовником. Он не дурак, он прекрасно видит, что недостаточно плечист, недостаточно уверен в себе, да и его эмоциональная холодность тоже не на руку ему в постели. Но какая, в общем-то, разница: он не собирается заводить с ней серьезные отношения. Так что можно и облажаться. Главное, что ему наконец-то дадут.

«Хотя, — продолжает он свои размышления, — будет очень здорово, если наша встреча повторится». Он не тот типаж, на которого женщины западают пачками, скорее — на любителя.

Ладно, наверное, ему все-таки стоит постараться для нее.

Они попадают в ее квартиру уже достаточно растрепанные и возбужденные. В прихожей им приходится поумерить свой пыл. Его спутница быстро скидывает туфли и спешит в ванную.

— Я на минутку, — игриво сообщает она. — Располагайся!

Хакс снимает пальто и, как ему и велено, проходит в гостиную, нашаривая рукой выключатель. Однако, как он понимает мгновением позже, лучше бы все так и оставалось в темноте. Чем меньше видишь, тем крепче спишь… то есть, спать-то он как раз и не планировал. Но это все уже неважно.

Он долго глядит на глянцевый, многоуровневый, цветной потолок. Сам по себе каждый из этих параметров уже можно считать преступлением. Но вместе…

Фуксиевое сверкающее чудище довершается невообразимо помпезной люстрой. Вся же остальная безвкусовщина, что творится под этим потолком, даже не бросается в глаза, настолько Хакс сражен увиденным.

Какое-то время он так и стоит, остолбеневший, решая, что же ему дороже в настоящий момент: его чувство прекрасного или желание трахаться. Как жаль, что они не выпили достаточно в ресторане, может быть, это усыпило бы голос разума в нем.

Но тут его спутница выпархивает из ванной, бросается ему на шею и вновь вовлекает его в пылкую прелюдию, и Хакс решает, что он потерпит. Они погасят свет, и он не будет лишний раз открывать глаза.

Не разрывая поцелуя, он тянется рукой к стене в поисках выключателя.

— Оставь свет, — просит она.

Хакс стонет, что, очевидно, принимается ею за стон страсти, и она толкает его к дивану.

Он падает на спину, и волнистые линии, нагромождающиеся над ним подобно странной фантазии на тему воспаленного неба, давят, нервируют, не дают расслабиться.

— А чья… — успевает промолвить он между поцелуями, кивая наверх, — чья это была идея?

Он сам себе ужасается: когда бы еще начать выяснять, кто несет ответственность за это преступление против вкуса, как не в тот момент, когда разгоряченная поцелуями женщина сидит на его бедрах и пытается стянуть с себя лиф платья, но…

— Что?.. — она отрывается от него и затуманенным взглядом глядит на потолок. — Тебе нравится? Я заплатила дизайнеру — он сделал проект квартиры. Замечательно, правда?

— Дизайнеру? — возбуждение заметно спадает; Хакс садится, и дама сползает с его колен на диван.

— Да, — растерянно отвечает она, прикрывая грудь.

Хакс успевает вовремя одуматься.

Ну подумаешь, какой-то самоучка, возомнивший себя профи, где-то там сейчас сидит в ночи и лепит в программе эти монструозные порождения своего воспаленного воображения.

«Не глупи», — убеждает он себя.

— А может, пойдем в спальню? — предлагает он, стараясь не думать о том, что все это со здешним пространством сотворил не простой обыватель, а тот, кто, как и он, Хакс, называет себя дизайнером интерьера. — Тут ведь есть спальня?

— Нравятся большие кровати? — продолжает флиртовать дама, на его счастье, не заметив перемен в его поведении.

Она тянет его за руку в смежную комнату, и в Хаксе теплится надежда на то, что безмерное желание неизвестного ему творца сеять повсюду прекрасное спальни все-таки не коснулось. Возможно, он истратил весь свой пыл на потолок в гостиной.

Хозяйка квартиры зажигает свет в своем будуаре, и Хакс тормозит перед самым порогом, пораженно глядя на простирающийся перед его ногами пол.

Дельфины, бороздящие голубую волну, благодаря трехмерному изображению выглядят очень реалистично.

Пока он мешкает, дама успевает взобраться на высокую белоснежную кровать, возвышающуюся посреди буйства тропических красок, и, окончательно стянув с себя платье, призывно смотрит на него.

Но Хакс не двигается.

Не то чтобы он не мог представить себе секс в этой спальне.

В каком-нибудь жутком, сюрреалистичном кошмаре, где он был бы распят и выпорот — возможно. Но не в здравом уме, не в твердой памяти, не пока он может управлять своими ногами, которые должны нести его прочь. Как можно дальше.

Хакс начинает застегивать рубашку и затягивать ремень.

— Что ты делаешь? — встревоженно спрашивает она.

— Ухожу, — он поправляет воротничок. — Я не настолько тебя хочу. Прости.

Он торопится в прихожую, пока от него не потребовали более внятных объяснений.

— Ты что, уходишь?! — кричит она ему вслед.

— Ухожу, — отвечает он скорее сам себе, надевая пальто. — Какая ж это все пошлость!

Так, теряя возбуждение и туфли, он выбирается на улицу, потому что он, Хакс, не готов терпеть такое надругательство над хорошим вкусом.

Строптивость

Сказ о том, как Хакс строптивцев укрощал, и хорошо ли это у него вышло

Хакс намазывает масло на тост, сверху — апельсиновый джем. Запивает кофе. Выходит приторновато.

Милли скребет миской по кафелю: ей как раз за один прием пищи хватает добраться от одной стены к другой.

Кухня крошечная, но даже здесь он мог бы расположить все с умом — да вот только она не его. Квартира съемная, так что ничего кардинально в ней менять он не может.

Хакс, как это часто бывает, тот самый сапожник без сапог. К счастью, ему хватает внутренней зрелости, чтобы оценить иронию. А еще — бережливости и самодисциплины, чтобы откладывать на покупку жилья. Собственно, это и является самой заветной его мечтой — квартира, которую он мог бы наконец-то обустроить.

Ему даже не понадобятся баснословные деньги для того, чтобы превратить ее в произведение искусства!

Нет ничего невозможного для человека, понимающего, что там, где выкладывают кругленькую сумму за рулон дорогих обоев, которые вряд ли добавят жилищу изысканной простоты (особенно, если поклеить их бездумно по всему периметру комнаты), можно воспользоваться добротной и экологичной краской.

Монохромный фон, деревянный пол, удобная мебель, чуть-чуть цвета в деталях — вот его золотой стандарт.

Как всегда, размечтавшись за завтраком, Хакс быстро спускается на землю, — в прямом и переносном смысле, — когда выходит на улицу под проливной дождь и спешит через придомовую территорию к своей скромной красной машинке.

На самом деле, она не вызывает у него никаких нареканий. Ездит исправно, бензина потребляет мало, не ломается и не капризничает. Да, рассчитана, правда, на двоих, но так ведь кроме кошки он никого и не возит. И ту только к ветеринару.

Хакс заводит двигатель, открывает ежедневник, чтобы еще раз напомнить себе, что у него сегодня по плану.

Ах да… Вряд ли этот день выдастся безоблачным, и это он вовсе не о погоде.

Кайло Рен. Его старая головная боль. Или лучше назвать это явление мигренью?

Хакс выезжает со двора, по ходу движения набирая номер, который давно уже поставил себе на быстрый набор. Потому что это самые долговечные в его жизни отношения, основанные на бесконечных претензиях, срывах, недовольстве и ледяных колкостях — отношения с изготовителем мебели.

Он зажимает телефон между ухом и плечом и вслушивается в гудки. Как и следовало ожидать, трубку берут не сразу.

— Да, — отвечает ему хриплый сонный голос.

— Какого хрена ты все еще спишь? — не выдерживает Хакс. — Уже девять утра!

— Да, — соглашается Кайло и замолкает.

— Ты меня слышишь? — он яростно плюется в динамик.

Небо, помоги! Если только он услышит еще один односложный ответ…

— Да, — доносится безразлично с того конца невидимого провода.

Хакс пристраивается в конец пробки и может позволить себе взять телефон в руки, чтобы в полной мере высказать свое негодование.

— Когда заказ будет закончен? — нетерпеливо спрашивает он.

— Не знаю, — буднично отвечает Кайло на фоне журчащей воды, и Хакс очень надеется, что это он просто кофе себе заваривает.

— Это всего лишь журнальный стол! Ты мог бы хоть точный срок назвать?

В трубке разливается тишина. Потом раздается глоток.

Все-таки кофе, с облегчением отмечает Хакс. Хоть они с Реном и до омерзения близки, он пока не готов к этому новому волнующему уровню отношений.

— Сегодня закончу, — все же отвечает тот.

У Хакса от удивления чуть не падает телефон из рук, и он пропускает в свой ряд наглеца на джипе.

— Это точно?

Молчание.

— Нет.

Блять.

— Какого хуя?!

— Чего ты хочешь от меня? — с оттенком уныния и легким раздражением вопрошает Кайло.

— Чтобы ты сделал свою работу!

— Я делаю! — огрызается тот и кладет трубку.

Вот так.

Хакс крепко, до побелевших костяшек сжимает руль и выругивается.

Послать бы хоть раз к черту всё их сомнительное сотрудничество, если бы Кайло, мать его, Рен не был так, сука, талантлив! Своя мастерская, авторская работа — все дела. И очередь из заказов на месяцы вперед.

Хакс считал, что ему несказанно повезло, когда договорился с ним о том, что будет реализовывать его работы через свои проекты, но кто ж знал, что все пойдет через пень-колоду.

И все равно он не может отказаться от Рена. Слишком хороши и неординарны его изделия, и Хакс не в силах это отрицать. Все равно что идти против своих принципов.

Он подъезжает к модной новостройке. Жилой квартал вырос на здешнем пустыре за каких-то пару лет, превратив неприглядное, заброшенное место в элитный район.

Сегодня его ожидает кот в мешке.

Общение с подрядчиками никогда не было его сильной стороной; Хакс был бы рад вовсе отказаться от курирования собственных проектов на этапе ремонтных работ, но это несерьезно. Непрофессионально.

А здесь еще и заказчики отказались обращаться в приличную контору. Сказали, что есть у них знакомые рабочие и что возьмут те недорого.

Ну-ну.

Хакс кривится. По его мнению, это худшая рекомендация, которая может быть у специалиста. Знакомые, которые недорого возьмут.

Это желание людей при деньгах сэкономить на всем, начиная с материалов, заканчивая выкрасками, в конце концов выйдет им боком. Хакс поджимает губы и качает головой — лифт плавно поднимает его на нужный этаж. Внутренняя отделка здания не вызывает нареканий. Все так лаконично и приятно глазу, пахнет отделочными материалами.

Первое, что настораживает его у дверей квартиры, это доносящийся оттуда смех. Женский.