Дом на волне…
Пьесы
Николай Бойков
© Николай Бойков, 2016
ISBN 978-5-4474-0380-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
Дом на волне…
(пьеса в 2-х действиях
и 16-ти картинах морской жизни)
Тексты песен и стихов Н. Бойкова
Капитан, Александр Павлович, 45—50 лет.
Дед, старший механик, Григорий Мартемьянович, сверстник капитана.
Радист-старпом.
Веничка, Вениамин Васильевич, штурман с косичкой.
Боцман, Гена, 30—40 лет.
Кокша, Катерина Сергеевна, 35—45 лет.
Гриша, моторист.
Вахтенный матрос, молодой Иван Иванович.
Степа, механик-баянист.
Люба, героиня без паспорта.
Герои и лица в сценах второго плана:
Элизабет, кореец, хохол, моряки-рыбаки, музыканты из бара.
Женщина из писем и фантазий капитана, музыка и песни.
Действие первое
Капитан (
Дед. Спасибо, нет. Посидим минутку. Расслабимся. Мы слышали, как дышит океан!
Капитан. Расслабимся? Ты видишь, что здесь написано моим умным предшественником?
Дед. Ты что, капитан? Какой между нами счет? Мы — кто? Люди моря — на воде стоим, по воде ходим. Нельзя нам о жизни серьезно. Моя философия — ветер!
Капитан. Конечно, нельзя. Потому читай ниже.
Дед
Капитан. Та самая.
Дед. Сильная женщина! Ты приписал?
Капитан. Я.
Дед. Учись! Время — великий клоун. Цирк, можно сказать. Только — в городе за просмотр деньги платят, а в море у нас одна монета — Время! Время собственной жизни. Полгода — рейс! Два рейса — год! Расплачиваемся.
Капитан. Вчера мы играли в футбол на прибрежном песке, из которого торчали развалины Карфагена. Какая арена! Ей — две тысячи лет! Какие декорации!
Дед. Я понял тебя: мы пили вино, как будто мы пили Время! Наше Время. Мечта!
Капитан. Кто может сказать — наше Время? Чье? Мы пили за причалы Бизерты — последний приют российского флота столетней давности. За русские могилы на местном кладбище.
Дед. За русскую бескозырку с надписью «севастопольский экипаж» на голове мальчишки-водоноса. Вот бестия! А может — он правнук русского матроса? Ему лет двенадцать…
Капитан. Крепости — лет шестьсот-восемьсот? Бескозырке — девяно… сто. Крикам муэдзина над крышами — африканская ночь. Нам с тобой — вечность…
Дед. Как москвички в Ялте! А что им сделается?!
Капитан. И какая им разница — где они?! Страна, год, цивилизация — все им пустяк. Женщины! Это мужику надо думать и помнить: кто он? Потянет — не потянет?
Дед. Ну, и логика у тебя, капитан!
Капитан (
Дед. Уличный ветер катит по песку чью-то белую шляпку…
Капитан. Шляпку? Какая шляпка? Верблюдица блудливая с глазами навыкат! Булькающий вулкан на крутых бедрах. Какую ей шляпку? Это — Африка!
Дед. Фурия — с черной ноздрей и лихорадкой танцующих ног. Лошадь свадебная! Бездна раздвинутых мощно копыт… Готова взлететь или сесть на асфальт. Ха! Вопросительным знаком хвоста!
Капитан. Спокойнее, друг мой. Не будем так плохо. Ты — нежно скажи! Женщины Туниса… Ласково… Немое кино в душном зале… Ветер платков и стремительных юбок. Солнце и время — остановились. Взгляды — надменные или игриво потуплены. Любопытны, скромны, безразличны, крикливы — как жаркое марево миражей над раскаленным песком.
Дед. У-уох, женщины! Яркие змейки укрытых тканями рук и пальцев — в змейках украшений из африканского золота. Тень желтого солнца в оранжевой пустыне…
Капитан. И все эти женщины — я же их насквозь вижу! — подглядывают за мной… Я их чувствую. Я их — люблю даже? У-ух! Как глаза моей стервы домашней.
Дед. Домашней? Ну, ты даешь! Ты перегрелся или переволновался, капитан. Это потому, друг, что нам привезли дыни. Ты видел эти дыни на палубе? Ты слышал их запах? Тунис, солнце! И дыни! Дыни — всему виной, капитан! Когда привезли их и выгрузили на палубу — женским веером взмахнул по пароходу этот аромат. Не запах…
Капитан
Дед. Такая волна душевного смятения и беспокойства…
Капитан. Руки тянутся к биноклю
Дед. Женщины! Как вы нужны. Как желанны. Как мучительно далеки… Как легко вспоминаем вас, даже… глядя на дыни! Домой нам пора, домо-оой!
Капитан. А не нравится мне, когда по сладко расслабленному воображению моему отстучит телекс, пальчиком по височку: «…максимальной скоростью следовать Одессу (Керчь, Туапсе, Севастополь…) предъявления Регистру …частичной смене экипажа…». Не люблю я преждевременные заходы в родные порты, да еще — с частичной заменой экипажа.
Дед. Это точно.
Капитан. Ведь что получается? Только все мы притерлись в нормальном море, успокоились между вахтами, прикачались от качки, уравновесились, можно сказать. Без женщин…
Дед. Одна повариха на борту, а уже и на нее поглядывать стали.
Капитан. Повариха на борту — не женщина: кок, кокша — член экипажа.
Дед. Вот и я говорю: кок, а не женщина. А на дыни посмотрю — женщина. Капитан! Капитан, успокойся. Все. Все нормально. Устаканились.
Капитан. Ладно. Устаканились. По глоточку.
Дед (
Капитан. В порту пить — это как перед гаишником подставиться. В море выйдем — там наши правила и права. За море и удачу. А сейчас — думать! Каждую минуту — до прихода домой — думать и гадать… Что кого ждет в родном порту? Как кого встретят? Дома ли. В конторе. Кого проводят в отпуск?
Дед. Кому дома выставят чемодан на лестничную площадку…
Капитан. Кого из нас спишут на берег? Кого пришлют на замену? Как долго мы будем настраиваться снова на рейс, на работу, на наше взаимное — на борту и вместе.
Дед. К ближайшему береговому телефону — звонить домой, предупреждать, радовать, успокаивать… Готовить почву, типа: «Любовника — за дверь! Окурки и чужие носки — в мусорное ведро. Детей — помыть, переодеть и отправить к бабушке. Самой — в парикмахерскую и на рынок! Встречайте оркестром, цветами и ванной!».
Капитан. Цветы можно заменить на «огурчиком малосольным», — очень люблю, а оркестр — на две рюмочки с поцелуйчиком… Где Веничка-маг? Гадает? Опять гирокомпас полюса перепутает и получится у нас как в той старой морской песне: «Мы шли на Одессу, а вышли к Херсону…»
Дед. Веничка нагадал на переход нам, до самых родных берегов, белые простыни — к чему бы это?
Капитан. Белые простыни? Мама моя говорила, что белье во сне — это хуже, чем три невесты на одной свадьбе. Где боцман?
Дед. Боцман? На месте, к отходу готовится. Минуту назад его видел
Радист-старпом (
Дед. Хороших радистов в плохих штурманов — инновация!
Капитан. Не отвлекаться от темы! Радист. Артист. Вдохновитель и Купидон. Все сказал правильно. Молодец. А теперь в словах своих старайся соответствовать должности старшего помощника. Как будто ты играешь роль на сцене, ну?!
Радист-старпом
Капитан
Радист-старпом (
Капитан. Вольно! Молодец! Действуй! Мои аплодисменты.
Дед (
Капитан. От капитана? (
Дед. А что есть мелочи в море, капитан?
Капитан. Вчера — трезвый экипаж в конце рейса: взрывоопасно. Сегодня — трезвый экипаж из города: подозрительно. Завтра? Завтра, может быть, настроение повара — от этого вкус пирожков на завтрак вызывает тоску по дому. В море — мелочей не бывает. Поэтому капитаны — как акулы — спят одним глазом: одно полушарие спит, а другое бодрствует. Знаешь?
Дед. Поэтому на флоте завели адмиральский час: чтобы капитаны спали на один час больше, да?.. А машина работала на полтона тише, да?
Капитан. Шевели, дедуля, шевели. Механический ты мой! В сторону дома и собака быстрее бежит. Хорошо?
Дед. Хорошо бы хорошо. Только не слишком ли рано мы в эйфорию возвращения домой впали? Еще неделя впереди? Торопиться не надо? Механика знает усталость металла — наука целая!
Капитан. Не эйфория, а фурия, говорю я тебе! Не опоздай со своей новостью, а то придется тебе менять квалификацию: из моряка-механика в базарного спеца по дыням.
Дед. Успею, капитан. Не отвлекайся от курса, и дыньку — попробуй! Раскачают они покой наш, чувствую. Ох, они…
Капитан. Кто — они?
Дед (
Капитан. Да, дыни… Сколько хороших мужиков море свое потеряли — из-за женщин… А как поддержать? Какими руками? Где это дерево поближе — кругом одно железо?!
Кокша. К вам можно?..
Капитан. Заходите, доктор.
Кокша. Почему это я доктор? Я — повар.
Капитан. Я фигурально выразился: от ваших пирожков и борща с пампушками, Катерина Сергеевна, наше здоровье, настроение, улыбки и работа — все от них складывается. Я заметил: с того дня как вы у нас появились — на обед и с обеда все идут улыбаясь. Так кто вы в экипаже? Доктор и правая рука капитана.
Кокша. Красиво говорите, Александр Павлович. А я пожаловаться хочу. Этот радист, который старпом, — насмешник просто. Вчера он назвал меня Крошка. Крошка, говорит. А сам на мою талию смотрит.
Капитан. Так это он комплимент вам делает!
Кокша. Комплименты наедине женщине делают.