Пробужденная красота

Эми Самида

ПРОБУЖДЕННАЯ КРАСОТА

Глава 1

Я — спящая принцесса, о которой вы, вероятно, слышали. Но мое имя не Аврора, и я никогда в жизни не прикасалась к веретену. Это не волшебная сказка, которую вам рассказывали, это правдивая история, случившаяся с королевской семьей и Драконьей Королевой.

Драконья Королева правит Тассаросом — королевством по соседству с нашим — вместе с мужем, королем Малкольмом, и их сыном, принцем Сондером. Принц Сондер просил моей руки.

А я всего лишь дитя моих родителей — короля Бертрама и королевы Лисанды. Может быть, я избалована, но не думаю, что я плохая дочь. Мои родители нежно любили меня и хотели для меня лучшего. Принц Сондер не соответствовал их ожиданиям. Вероятно, потому что был буйным сумасшедшим. А также оборотнем-драконом.

Королева Меара не смогла спокойно принять, что предложение ее сына было отвергнуто моим отцом, как бы мягко это ни было сделано. Вместо организации яростной атаки на наше королевство, которое было сильнее, чем ее, даже несмотря на наличие драконьей семейки, Меара решила отомстить более коварным способом. Магическим, естественно.

Она наняла колдунью.

Наверное, вы думали, что Меара сама была колдуньей или кем-то подобным? Нет, она оборотень-дракон и королева, чего и так более чем достаточно. Она поручила создание заклятия другим. У королевы есть свои привилегии и несколько штатных заклинателей. Колдунья пробралась в мои покои и погрузила меня в некое подобие магического стазиса. Это был не совсем сон, хотя я и видела сны, но стазис был моей жизнью. Я не старела, что и было истинным наказанием. Не для меня, но для моей семьи. Обратите внимание, главный обман сказки о Спящей Красавице — сон всего замка. Мой двор не впал в стазис вслед за мной. Все они, включая моих родителей, остались наблюдать за мной, застывшей вне времени, пока они сами старели. Мы потеряли годы друг без друга.

К счастью, это продолжалось не сотни лет, и не было колючих розовых кустов, растущих вокруг замка, чтобы остановить принца, спешащего спасти меня. Единственный плюс, что мои родители не пострадали от проклятия, в том, что они могли искать лекарство для меня. Они обращались к оракулам, знахаркам, мудрецам и колдунам. В конце концов, решение пришло само. Или сам, если точнее.

Это не был поцелуй. Проклятие! Если бы все было так просто. Это была любовь — истинная любовь, без которой нельзя было разрушить заклятие. Но как в реальном мире реальный мужчина мог влюбиться в меня после всего лишь одного поцелуя? Или даже до поцелуя? Это просто смешно. Нет, это было намного сложнее, чем поцелуй. Но я забегаю вперед. Я хочу рассказать свою историю максимально правдиво, и чтобы сделать это, я должна рассказывать ее по порядку. Обратите внимание, это история не о сне. Это история о пробуждении.

Я, принцесса Серафина, пробудилась из своего сна-стазиса, не предполагая, что была проклята. Как-то вечером я просто отправилась в кровать и проснулась 20 лет спустя — все такой же восемнадцатилетней, обнаружив родителей постаревшими и седыми… А на своей руке — обручальное кольцо.

Глава 2

Голова казалась набитой шерстью, такой тяжелой и пустой она была. Я часто чувствовала себя так, когда слишком долго спала. Я потянулась и вздохнула, пробуждаясь, а потом услышала чье-то тяжелое дыхание. Мои глаза распахнулись, но потребовалось несколько минут, чтобы осознать то, что я увидела.

Я лежала в кровати, точно такой же, как и та, в которую я ложилась спать прошлой ночью. Моя спальня оставалась такой же, как и была… за исключением того, что была полна людей. Пожилая пара стояла рядом со мной, мужчина поддерживал рыдающую женщину. Рядом с ними стояли и другие люди — придворные, судя по всему. Они отступили назад, но открыто смотрели на меня. Безусловно, все это — странные вещи для пробуждения. Но самым странным был мужчина около меня.

Он стоял один у противоположной стороны моей кровати, и он был великолепен. Тот тип мужчин, за которым волочатся женщины, не имеющие чувства собственного достоинства. Когда я видела такой тип мужчин прежде, моей обычной реакцией было игнорирование. Этот тип не стоит того. Я принцесса. Я должна быть той, чьего расположения ищут, и вряд ли я сама стану искать чьего-то расположения.

Так что я бросила на его привлекательные черты лишь беглый взгляд, остановившись на бесконечно долгий миг на его глазах. Я не могла справиться с собой: глаза оказались зелеными, как мох в лесной чаще, и мягко мерцали. Я отвела от них взгляд, а затем оглядела мужчину сверху донизу: широкую грудь, мускулистые плечи и рельефные предплечья. Он был прекрасен и сложен как воин. Несправедливо.

— Серафина.

Я услышала голос моей матери и завертела головой, чтобы увидеть ее, но ее нигде не было.

— Серафина, это я, — сказала пожилая женщина.

Я присмотрелась, увидев за морщинами и седыми волосами светло-голубые глаза, курносый нос и родинку на щеке.

— Мама! — поднявшись с постели, закричала я.

Каждый в комнате отступил назад… кроме моих родителей и красавца-мужчины. Мои родители! Да, этот старик был моим отцом.

— Что? Как? — я покачала головой. Память не поддавалась, всего лишь эхо мыслей. — Что случилось со мной?

— О, моя красавица, — моя мать притянула меня к себе и обняла, в то время как отец, не скрываясь, плакал.

— Мама? — Я не знала, что делать. Я начинала бояться. — Расскажите мне, что случилось. Вы пугаете меня.

— Ты спала, — сказал красавец. — Помнишь ли ты что-нибудь? Мысли, образы, чувства?

— Я пошла спать и, — я нахмурилась, — я думаю, кто-то был в моей комнате.

— Был, — подтвердил мужчина. — Колдунья. Мы не знаем, кто наложил на тебя заклятие, принцесса, но заклятие было сильно. Оно погрузило тебя в некое застывшее состояние. Ты спала, но не старела.

Мать вскрикнула, закрыв лицо руками.

— Серафина, — отец убрал мои волосы от лица. — Как хорошо снова смотреть в твои глаза.

— Отец, кто сделал это со мной? Почему?

— Мы думаем, что это была Королева Меара, которая подослала колдунью, — прорычал мой отец. — Потому что мы не позволили ее сыну жениться на тебе.

— Так это она отправила меня в сон? — Я не могла поверить, что она выбрала всего лишь это, среди всех тех ужасных вещей, которые могла бы сделать. — Почему она не убила меня?

— Потому что она хотела, чтобы твои родители страдали, — сказал незнакомец.

— Прошу прощения, мы знакомы? — спросила я его. — Вы ведете себя несколько фамильярно.

— Мы встречались, — он мягко улыбнулся. — Во сне.

— Во сне? — я сказала это смущенно. Что-то шевельнулось в глубине моего подсознания.

— Твоем сне, если быть точнее, — он взял мою руку, и родители отреагировали спокойно.

Я переводила взгляд с них на него, когда поймала краем глаза отблеск золота на моей руке: руке, которую незнакомец приподнял к своим губам для поцелуя. Я все еще пыталась выяснить, откуда взялось это кольцо, когда губы прикоснулись к моей коже. Контакт отправил разряд тока через меня, своего рода осознание. Я резко вдохнула и посмотрела на лицо мужчины. Его глаза мягко мерцали, сфокусированные только на мне. Его губы застыли над моей рукой, пока он многозначительно смотрел на золотую полоску.

— Вы имеете в виду это, не так ли? — прошептала я. — Вы были в моих снах.

— Это было единственным способом добраться до тебя и освободить от заклятия, — мягко сказал он.

— Вы были тем, кто разрушил заклятие? — удивленно спросила я.

— Мы сделали это вместе, Серафина, — нежно поправил он. — Есть только один способ разрушить заклинание — истинная любовь. Ты позвала меня, и я прибыл сюда. Твои родители рассказали мне о заклятии, и я поклялся спасти тебя. Я месяцами работал над лекарством, прежде чем нашел способ попасть в твои сны. Но, в конце концов, мы вместе разрушили заклинание.

— Вместе? — я закрыла глаза. — Истинная любовь? О чем вы говорите?

— Мы любили друг друга в твоих снах, Серафина, — он произнес это мягко. — Мое имя — Рун Бромли, и я твой муж.

Глава 3

Я засмеялась. И ничего не могла с этим поделать. Это было так смешно.

Мой мир — магическое место. Конечно, я могла бы поверить, что была заколдована. Но этот незнакомец зашел слишком далеко. Этот Рун… Что за дурацкое имя Рун? Полагаю, имя вполне себе магическое. Неужели он действительно был тем, кем представлялся: колдуном, который пришел мне на помощь и женился? Проклята одной колдуньей, а освобождена другим.

— Серафина! — мой отец нахмурился.

— Вы решили разыграть меня? — спросила я его. — Не самая смешная шутка. Колдун зачаровал ваши лица? — Я указала рукой на Руна. — Старение вполне правдоподобно.

Лицо Руна стало немного грустным.

— Вижу, ты совсем ничего обо мне не помнишь. Это не удивительно. Сны ускользают из памяти после пробуждения. Но я уверен, что наши сны к тебе вернутся. Если этого не случится, я помогу им.

— Я так не думаю. — Я отодвинула одеяло, и все те, кто не являлся членами королевской семьи, стали покидать комнату. Все, кроме Руна. — Если вы не возражаете, сэр, — я бросила на Руна напряженный взгляд. — Я бы хотела переодеться.

— Действуй, Серафина, — Рун ухмыльнулся. — Я уже и так все видел.

— Отец, выгони его прочь! — я со свирепым взглядом повернулась к отцу. — Скажи этому мужчине, чтобы он вышел. Розыгрыш окончен. Ты не можешь позволять ему говорить со мной в подобной манере!

— Это не розыгрыш, дитя, — вздохнул отец. — Он говорит правду. Единственный способ разрушить заклятие — любовь. Рун наложил на себя опасное заклятие, чтобы объединять свой разум с твоим. Вы двое были довольно долго знакомы, и в итоге поженились. Все это происходило во сне. Потом Рун вернулся в свое тело, и мы провели церемонию здесь, в реальном мире. Это было последним шагом разрушения заклятия, связью между твоим разумом и твоим телом. Это было всего лишь несколько минут назад, сладкая.

— То есть, ты утверждаешь, что я вышла замуж до того, как проснулась? — Я вышла из себя.

— Поэтому мы и собрали здесь всех этих свидетелей. — Моя мать кивнула головой. — Серафина, мы бы никогда не стали обманывать тебя таким образом. Ты должна это понимать.

Я переводила взгляд с мрачного лица матери на лицо отца. Где-то в животе начало нарастать беспокойство. Но я всегда была бунтаркой, и решила докопаться до истины. Существовал лишь один способ проверить моих родителей — единственная граница, которую они бы не пересекли.

— Хорошо, — я прищурилась и посмотрела на родителей. — Если я действительно замужем, тогда моя первая брачная ночь уже позади, верно?

Глаза моей матери расширились, в то время как отец нахмурился. Я расслышала смех Руна позади себя. Я полагала, что поставила их на место, но моя мать на дрожащих ногах пошла к выходу из комнаты. Отец сопровождал ее.

— Вы собираетесь продолжать этот фарс? — спросила я их. — Правда?

— Это не фарс, Серафина, — отец сжал челюсти. — Вы женаты, и ты права, сейчас реализуется твоя первая брачная ночь. Мы намеревались сначала устроить свадебный пир, но вижу, что это единственный способ донести до тебя истинное положение вещей.

— Ладно. — Я поднялась с кровати и скрестила руки на груди. — Устраивайте пир без меня.

Я бы еще поиграла в эту игру — до тех пор, пока мои родители окончательно не признались бы в своем обмане. Но кое-что нарушило мои планы — мои родители скрылись за дверью, плотно прикрыв ее за собой. Теперь я осталась в комнате один на один с Руном. Я стояла, ожидая, когда они вернутся и остановят это безумие, но они все не возвращались.

— Серафина, — мягко сказал Рун. — Это не шутка. Мы женаты. Я люблю тебя, и ты любишь меня.

Я медленно повернулась к нему, ужас прошил мое тело. Даже если это было правдой, я не знала этого мужчину. Я не помнила влюбленности в него, ее не было в моей памяти, ее не было в моем сердце. Рун был для меня абсолютным незнакомцем.

— Теперь ты наконец-то владеешь ситуацией, — кивнул он. — Может, сейчас мы, наконец, поговорим серьезно?

— Или что?

— Эта маска, которую ты надеваешь. — Рун усмехнулся и присел на подоконник. — Иди сюда. Я хочу всего лишь поговорить. Я обещаю тебе, что не ожидаю от тебя интимных отношений, пока ты не вспомнишь нас.

Облегчение затопило мое тело. Разве это не соответствовало моим планам на жизнь? Несмотря ни на что, я была принцессой. И вышла бы замуж за незнакомца. И была бы счастлива, если бы получила хоть маленькую порцию ухаживаний. Принцессы обычно не имеют роскоши выходить замуж по любви. Хотя как оказалось, я смогла себе это позволить.

Какая ирония, что я не помнила этого. К тому же, тот факт, что Рун позволит мне больше, чем любой другой муж — шанс узнать его, прежде чем мы ляжем в постель — создавал существенную разницу. Достаточную разницу, чтобы я добровольно села рядом с ним.

— Все хорошо, — я смело повернулась к нему. — Давай поговорим.

— Первое время я видел тебя в своих снах. — Рун откинулся назад, давая мне чуть больше места. — Я думал, что ты — просто прекрасное создание моего разума. Но было кое-что, что говорило обратное. Я слишком ярко помнил тебя, когда просыпался. И в такие дни меня не покидало ужасное чувство. Когда вечером шел спать, я вновь видел тебя, но ты при этом казалась спящей.

Он тяжело сглотнул и посмотрел в окно. Казалось, Рун засмотрелся на расстилающиеся за окном поля, золотые от созревающей пшеницы, прежде чем его внимание вернулось ко мне.

— Хотя ты не была действительно спящей, — сказал он. — Я попытался разбудить тебя, но ты не отвечала. Тогда я понял, что что-то не так. Я должен был найти тебя.

— Ты увидел некую «спящую красавицу» во сне и решил, что должен найти ее? — скептически подняла я бровь.

— Я ощущал связь с тобой, — улыбнулся он. — Я всегда умел коснуться взглядом, хотя это не главный мой талант. Я знал достаточно, чтобы последовать за собственными инстинктами.

— И эти инстинкты привели тебя сюда?

— Именно так. — Рун поднял голову и осмотрел меня. — Ты предупреждала меня, что это произойдет. Что если ты не вспомнишь наше время вместе, а я попытаюсь рассказать тебе об этом, ты будешь настроена скептично.

— Действительно? — гримасничала я. — И я поведала тебе, как преодолеть мой скепсис?

— Да, поведала. — Его взгляд смягчился, когда он наклонился вперед. — Ты сказала рассказать тебе, где был похоронен Брэндивайн.

Я ахнула, мой рот приоткрылся, в глазах показались слезы. Они всегда возникали в ответ на упоминание моего любимца. Он умер два года назад, и я все еще горевала по нему. Мой Брэндивайн. Он был маленьким львом с мехом, золотым как бренди. Мне повезло, что у меня был такой кот.

Брэнд дожил до преклонных шестнадцати лет, почти такого же возраста, как я, прежде чем умер во сне. Я сама похоронила его под его любимым деревом, на которое он взбирался, будучи котенком, и под которым лежал в свои последние годы. Это был раскидистый дуб в моем личном саду.

— Где? — я смахнула слезы с глаз. — Скажи мне.

— Под дубом, который он любил. — Лицо Руна погрустнело, когда он увидел мою печаль. И он протянул ко мне руку.

Когда я отстранилась, слеза скатилась из его глаза. Он быстро отвернулся, но я заметила ее. Эта единственная слезинка пронзила мою душу как звон колокольчика.

Я редко видела мужчину плачущим. И то, что это случилось не из-за его боли, а из-за моей, было удивительно. Такого рода ответ — мужчина не хотел бы, чтобы женщина видела его — не мог быть поддельным. Его слеза, одинокая капля сочувствия, убедила меня даже больше, чем упоминание моего любимого Брэндивайна.

— Я верю тебе, — прошептала я.

Рун повернулся ко мне со вздохом, совсем не удивленный моим высказыванием. Действительно, он уверенно смотрел на меня своим страстным взглядом.

— Так что же мы будем делать теперь, мой ангел? — голос Руна понизился до глубокого урчания. — Как поступим?

— Расскажи мне о себе, — я откинулась на своем месте. — Напомни мне то, что я забыла, Рун.

Глава 4

Рун и я провели вместе достаточно много времени в моих снах, однако время там было относительно. Что казалось несколькими месяцами, в реальном мире было лишь несколькими часами. Рун рассказал мне, как мы гуляли по фантастическим ландшафтам сна: туманным садам, полных монструозных бутонов, по просторным дворцам в небесах и пещерам, полным драгоценных камней. Когда он говорил, его глаза смягчались, и он смотрел на меня мечтательно и задумчиво. Я хотела чувствовать хотя бы что-то из того, что чувствовал он. Но я не чувствовала.

Мы покинули мои покои через несколько часов его воспоминаний и спустились в большой холл, присоединившись к моим родителям. Они с облегчением смотрели на нас с Руном, но я еще не закончила с ними. Я попросила их о приватной беседе в нашей семейной библиотеке.

Моя мать снова обняла меня, пока отец закрывал дверь.

— Я скучала по тебе, Серафина.

— Я тоже скучала бы по тебе, — нежно сказала я. — Если бы я знала, что мы так далеко друг от друга.

— Ты, — мой отец откашлялся и начал снова. — Разобрались ли вы с Руном?

— Мы поговорили, — сказала я. — Он убедил меня, что это правда.