Теоретик

Вопросов было множество. Но вначале следовало переварить то, что успел уже услышать и увидеть. И потому я мотнул головой – нет.

– Тогда пойдем подберем тебе какую-нибудь волыну на первое время. Со временем соберешь свой собственный арсенал, чтобы имелся выбор под каждую конкретную задачу. Универсального оружия нет, зато мы все здесь универсалы. Когда-нибудь и ты им станешь. Если, конечно, приживешься. И выживешь.

Шумного знакомства не получилось. Никаких тебе: «Привет, Игорь! Меня зовут так-то, и, если что, обращайся, обязательно помогу!» Или: «Все будет пучком, парень! Мы тут все как одна семья!»

Мало того, самого Грека куда-то позвали, и потому в оружейку меня повел белобрысый, говоривший с легким прибалтийским акцентом верзила, которого Грек назвал Артемоном. Я было решил, что свою кличку тот получил как производное от Артема, когда он, хлопнув ладонью по моей руке, представился:

– Янис.

Оружейная комната представляла собой довольно обширное помещение со стеллажами, шкафчиками и верстаком. На верстаке, расположенном у забранного железной решеткой окна, были разбросаны части от автомата Калашникова. Или карабина «Сайга», с беглого взгляда зачастую и не определишь. Слева от входа находился ящик, практически полностью заполненный МП-40 – германскими пистолетами-пулеметами времен Второй мировой войны. Они были не в самом лучшем состоянии и местами тронуты ржавчиной, но, судя по высоте ящика, поместилось их там полсотни штук, не меньше.

– Обнаружили с месяц назад неподалеку отсюда едва ли не вагон, – заметив мой взгляд, пояснил Янис. – Таскали все, в том числе и мы. А шо, нехай буде. – Суржик вкупе с прибалтийским акцентом звучал довольно забавно, и я невольно улыбнулся. – Глядишь, и пригодится когда-нибудь. Хотя толку-то здесь от этих пукалок! Разве что застрелиться в нужный момент, чтобы не мучиться.

На это я уже успел обратить внимание: сколько видел вооруженных людей, практически у каждого что-то серьезного калибра.

– Так, Игорь, предупреждаю сразу, чтобы губу понапрасну не раскатывал: брать можно далеко не все, что тебе приглянулось. Вон на те стеллажи, – указал он рукой, – точно можешь не смотреть, это наших парней стволы, и у каждого свой хозяин. И, понятное дело, на шкафчики.

– А куда тогда можно?

Оставался только дальний угол, где и оружия-то практически не имелось. Так, десяток-другой экземпляров. И в основном охотничьего назначения, пусть и не двустволки. Но гладкоствольные. Помповый «мосберг», магазинные «Вепрь», «Сайга», что-то еще… По крайней мере, именно они лежали на самом верху.

– Сам бы я хотел знать, куда можно, – пробормотал Янис. – И где этот чертов Сноуден запропастился?

– Сноуден – это кто?

– Гриша Черпий. Он всем этим хозяйством заведует.

– А почему Сноуден?

Янис улыбнулся:

– Гриша, когда выпьет, болтать начинает как заведенный. Потому и прозвали. Но оружейник от Бога!

Странная логика, но прозвища иной раз так и даются, когда ее, логику, трудно проследить.

– Так, может, мне проще этого вашего Сноудена подождать?

– Нашего Сноудена! Ты, парень, коль уж решил с нами судьбу связать, то, будь добр, не разделяй себя и нас. Иначе ничего хорошего из этого не выйдет.

Я согласно кивнул: не буду. И вообще не разделял, так, оговорочка вышла. А Янис продолжил:

– Ждать времени нет. Гриша уже второй день где-то пропадает. А если он только к завтрашнему вечеру вернется? Через день выходим, а тебе к своему оружию еще привыкнуть нужно. Оно тебе ныне породней папы с мамой будет – именно от него теперь твоя жизнь и зависит. Ну и от нас, естественно. Вон «Сайгу» возьми. Или «Вепрь». Оба двенадцатого калибра. Вблизи – самое оно. Тебе, кстати, Грек свой альбом показывал?

– Показывал, – кивнул я.

– Он всем, кто к нему приходит, его показывает в первую очередь. Еще и спрашивает: может, видел что-то такое, чего в альбоме нет?

В этом помочь Греку я бы точно не смог. Из всего водящегося здесь разнообразия тварей видеть мне довелось только птеров. Которых, кстати, согласно его альбому, четыре разновидности, причем одна другой хуже.

– Во, по-моему, Сноуден заявился, пьяный! – заслышав чей-то голос, обрадовался Янис. – Представляю, что будет, когда его увидит Грек!

Судя по присутствующей в его голосе злорадности, эта встреча ничего хорошего Сноудену не сулит.

Гриша не заставил себя долго ждать.

– Привет, Пенис! – войдя в оружейку, первым долгом поприветствовал он Яниса. Видимо, шутка была дежурной, поскольку тот даже не поморщился. – А ты, стало быть, тот самый князь Игорь и есть? Которому срочно нужен крупнокалиберный ствол, палящий без промаха на три километра, с магазином на семьсот патронов, но в то же время легкий, как моя душа. А она, между прочим, сейчас словно перышко!

От Сноудена разило свежим запахом спиртного.

– Это был бы идеальный вариант, – не стал отказываться я, отлично понимая, что тот шутит.

– Да не вопрос! Есть у меня такой. Со встроенным самогонным аппаратом. Стреляешь – ствол греется, теплоотдача идет и так далее. Магазин расстрелял – в прикладе пол-литра первача. Хотел вот Пенису его отдать, но он человек практически непьющий, что само по себе уже подозрительно.

– А в морду? Кстати, Грек тебя видел?

– А вот в морду, уважаемый Янис Ромуальдович, точно не надо. И Грек меня видел. Он и разрешил немного расслабиться. Ибо Георгич человек неглупый и отлично понимает, что человеку с такой тонкой душевной организацией, как у меня, иногда необходимо. И вообще, иди себе, Янис Ромуальдович, мы и без тебя разберемся. Хотя, если сюда приперся, мог бы и влажную уборку сделать.

Янис, выразительно посмотрев на меня, лишь развел руками. Мол, такой он и есть, наш Гриша Сноуден. После чего, погрозив ему кулаком, вышел.

– Теперь слушай меня внимательно, Игореха, – самым назидательным тоном начал Гриша, усаживаясь на верстак, с которого предварительно сдвинул часть железок в сторону. – Вначале я введу тебя в курс дела. Даже если ты все уже слышал, лишним не будет. По большей части местная живность в этом проклятом всеми богами мире ведет себя по отношению к человеку крайне агрессивно. Даже та, что едва размером с кролика. Каждая так и норовит кусок мяса отхватить. И потому здесь ценится калибр не меньше семерки. Желательно не какой-нибудь там автоматной, а полноценной – винтовочной. Которая одинаково хороша и для зверя, и для людей. Те, кстати, тоже при встрече где-нибудь в глухом местечке обниматься не лезут: господи, как приятно встретить одноземельца! Нет, практически любой из них постарается поприветствовать тебя выстрелом. А затем с удовольствием обшмонает. Внемлешь?

– Внемлю, – кивнул я.

– И правильно делаешь! А поскольку времени чаще всего будет только миг, ты должен всегда держать наготове нечто вроде этого. – Сноуден хлопнул себя ладонью по бедру, вернее, по открытой кобуре, из которой торчала рукоять револьвера «Кольт Питон» с восьмидюймовым стволом. Этот крупнокалиберный револьвер вполне подходит для охоты на буйволов. Или даже на гризли. Впрочем, именно для таких целей он и создавался. – Но это, так сказать, оружие последнего шанса, – продолжил Гриша развивать свою мысль. – Когда времени на перезарядку основного ствола уже нет, подстраховать тебя некому, а сам ты сделал такую глупость, как подпустил зверя или человека вплотную. Должен быть и основной ствол, мощный и надежный.

– И что ты можешь мне предложить?

Вместо ответа Гриша полез в карман разгрузки, вынул плоскую фляжку из нержавейки и пару раз из нее глотнул. Мгновение поколебался и предложил:

– Будешь?

– Спасибо, нет.

Отказаться стоило только из-за того облегчения, которое проступило на Гришином лице.

– Ну как знаешь. Что я могу тебе предложить? А что ты сам хотел бы иметь?

Хороший вопрос, на который у меня точно нет ответа.

– А из чего можно выбрать?

– Вот.

Гриша указал туда же, куда и Янис, – в левый угол. Продолжая сидеть на верстаке, он с интересом за мной наблюдал. Я, сразу отложив в сторону все гладкоствольное, начал перебирать оружие, которое оказалось под ним: АКМ, АКСУ, СКС, СВТ, кавалерийская модель винтовки Мосина…

Мгновение подумав, я положил СВТ отдельно. Все-таки винтовочный патрон, но в отличие от карабина Мосина – самозарядная, и магазин на десять патронов. Если не окажется ничего лучшего, придется брать ее. Затем, подумав еще, добавил туда же и АКМ. Пусть патрон и не винтовочный, но тоже семерка, а емкость магазина в три раза больше, чем у СВТ. И если у Гриши найдутся для него экспансивные патроны, то выбор можно будет остановить и на нем. После пулемета Дегтярева, который был откинут мной без малейших колебаний, пошли пистолеты-пулеметы – ППС, ППД, ППШ. И их современная версия – «Вектор», где магазин вставляется в рукоятку управления огнем.

– И зря ты ППШ так небрежно откинул, – услышал я за спиной Гришин голос. – Недаром же их когда-то называли «окопной метлой». Окопов здесь днем с огнем не сыщешь, но при зачистке помещений, а такое у нас изредка случается, самое оно! С его-то скорострельностью и емкостью магазина – вещь в себе!

Ну да, и скорострельность, и емкость дискового магазина множеству других моделей на зависть, но все же хотелось бы что-нибудь более универсальное.

Я, больше из любопытства, взял в руки изделие Томпсона. Пистолет-пулемет, который прочно ассоциируется с американскими гангстерами тридцатых годов.

– Неплохая вещь, – кивнул Гриша. – Обрати внимание, этот экземпляр с граненым стволом и передней рукояткой. Что говорит – оружие довольно редкое. Такие выпускались до той поры, пока их не упростили для нужд армии. Что, в свою очередь, не могло не повлиять на качество. Вероятно, оно из той партии, которую закупили в СССР для борьбы с басмачеством. Но тебе этот раритет точно брать не стоит: патронов к нему вообще нет.

Далее в сторону легли винтовки Маузера, Спрингфилда и еще Винчестера, с рычажным взводом. Та ее модификация, которая была разработана специально для Русской императорской армии под тот же патрон, что и наша трехлинейка. Брать себе я ее не собирался, но не удержался от того, чтобы не повертеть: как и в случае с «томпсоном», ни разу в руки брать не приходилось.

Гриша мой к ней интерес не прокомментировал никак. И я все чаще посматривал в сторону АКМ и СВТ, размышляя, какой именно из них выбрать, когда на глаза мне попался бельгийский ФН ФАЛ.

Он лежал под всей этой грудой оружия. Еще и прикрытый промасленной холстиной так, что из-под нее виднелся лишь довольно обшарпанный деревянный приклад. С первого взгляда становилось ясно, что век у него был тяжелым, и это вполне могло сказаться на изношенности ствола, практически главном факторе. Но все же было в нем нечто такое, что заставило взять его в руки.

«Тяжеловат, но ухватист, – размышлял я, баюкая его. – И патрон самый подходящий, винтовочный. К тому же диоптрический прицел».

– Вот этот, наверное, выберу.

– Точно этот?

– Точно.

Сомнения оставались. Но все, что мне удалось узнать об этом мире, убеждало: это лучшее из того, что здесь имеется. По крайней мере на первых порах. Отстрелять бы из него еще пару сотен патронов на пробу, чтобы окончательно убедиться в правильности выбора, но это уже как получится.

Гриша почему-то оживился. Он даже спрыгнул с верстака, по-прежнему держа в руках фляжку, правда, похоже, уже пустую.

– А я все гадал: откинешь его в сторону, нет? С виду-то он не очень.

Ну да, та же СВТ смотрится совсем новой.

– А с патронами к нему как? – в глубине души все еще сомневаясь, поинтересовался я. Если патронов мало, возьму все-таки СВТ. Или АКМ.

– С винтовочными патронами НАТО на удивление все хорошо. Можно даже сказать, отлично. Не так, как с отечественными, но и не бедствуем.

– Тогда беру.

– Тогда слушай. Дай-ка мне его. – Язык у Гриши немного заплетался, но говорил он внятно. И доходчиво. – Как и у любого другого образца, имеется у ФАЛа несколько недостатков. Он требователен к чистоте и нуждается в регулярном обслуживании. Не «калашников»: повалял тот в болоте и очередями от пуза, пока боекомплект не закончится. Тяжеловат, габаритен, и приклад не складывается. А этот экземпляр еще и огражданенный. То есть лишенный возможности вести автоматический огонь. К тому же магазины к нему у меня только на двадцать патронов. Так, с недостатками, пожалуй, все.

«Куда уж больше!» – кисло подумал я, вновь охваченный желанием заполучить АКМ. Или СВТ.

– Теперь о его достоинствах. Прежде всего это замечательный бой при стрельбе одиночными. Действительно замечательный. Тут старине АКМу до него далековато. Ну и мощный патрон. Слышал я, что однажды из ФАЛа в одиночку гвайзела положили. Представляешь, даже магазин при этом не расстреляли! Хотя как тебе этот факт оценить…

– А что ты себе его не возьмешь, если он весь такой особенный?

– Э-э-э, парень! У моего АК при стрельбе с отсечкой на три патрона скорострельность до тысячи увеличивается. А учитывая сблансированную автоматику, я все три пули в точку кладу. Хотя было время, и с «Сайгой» побегал. Причем гладкоствольной. Кстати, знаешь, как твой ФАЛ называют? – спросил он, хотя ФАЛ совсем еще не был моим, и я сомневался, что он им станет.

– Как?

– «Правая рука демократии», во как!

– И что, от этого он стал легче, короче и надежней?

– Ты даже не сомневайся, стоящая вещь!

– Беру, – наконец-то принял решение я, в тот момент сам себе противный тем, что никак не могу сделать выбор.

– И правильно! Все-таки с таким боем и патроном равных ему мало. Тогда слушай сюды. Газоотвод у ФАЛа регулируемый. Впрочем, как и у СВТ, на которую ты все время поглядываешь.

Насчет СВТ знаю. У нее в зависимости от температуры окружающей среды регулировки разные, и, если выйти из теплого помещения на мороз, могут случиться казусы. А могут и не случиться, если газоотводная трубка именно на мороз и отрегулирована.

– Так вот, отвод газов на ФАЛе можно перекрыть полностью. И тогда после каждого выстрела придется дергать затвор, но на бое этот факт отразится в лучшую сторону. Сейчас я тебе еще разборку покажу, где и что чистить и прочие тонкости.

– Ну и что тут у нас? – раздалось за нашими спинами, и мы с Гришей вздрогнули от неожиданности.

– Грек, ну что ты людей пугаешь?! Не мог чем-нибудь скрипнуть? Или споткнуться, например? До инфаркта доведешь!

– Это тебя-то до инфаркта? – Грек усмехнулся. – Для этого как минимум пару гвайзелов необходимо сюда загнать, да и то не факт. Так, Гриша, – обратил он внимание на флягу, которую тот и не подумал спрятать, – через день выход. То есть сегодняшний вечер последний, когда можно расслабиться. С завтрашнего дня – ни-ни! Все понятно?

– Георгич, ты даже не сомневайся! – заверил его Гриша.

– Тогда о насущном. Что наш новый боец себе подобрал?

– А вот его, – продемонстрировал Гриша ФН ФАЛ, который по-прежнему держал в руках. – Говорит: и как я раньше-то без него жил?!

Грек взглянул на меня. Пришлось утвердительно кивнуть.

– Разумный выбор. По крайней мере для того, что нам предстоит в ближайшие дни. А там уже будет видно.

Перед тем как уйти, он еще раз посмотрел на Гришу, но тот его взгляд выдержал.

– Георгич, я же сказал: все будет пучком!

– Каску выдать ему не забудь.

– Не забуду.

– Ну что, разобрался с его устройством? – некоторое время спустя поинтересовался Гриша.

– Да.

Не сказать, чтобы оружие было моими первыми игрушками, но подержать его я успел достаточно, пусть по большей части и спортивное.

– Ну, коли так, ставь его вон в тот шкафчик, он теперь твой. Почистишь потом, постреляешь тоже. У нас сегодня мероприятие в кафешантане. Заодно и познакомишься со всеми поближе.

В оружейном шкафчике прежний владелец оставил масленку, ветошь и шомпол непонятно от чего именно. И еще фото. Молодая симпатичная девушка загадочно улыбалась, глядя куда-то за плечо фотографа. Обратная сторона была чистой, без надписи.

– Шкафчик раньше кому-нибудь принадлежал?