Соблазниться на босса. Или нет?

Медленно, походкой хищника, перед прыжком на жертву, ко мне приближается босс.

— Только попробуй!

— Лисенок, ну ты чего? — нежно проводит по щеке. Ко мне сразу вернулось сознание.

— Чего? Да как…почему… — захлебываюсь в негодовании, — ты не можешь так со мной поступить!!! — сжимаю до боли кулаки.

— Как так? — устало вздыхает. — Что я такого сделал?

— Ты меня подставил! Сейчас весь офис будет гудеть о том, что я сплю с тобой! И место это заработала… в общем другим местом. И зачем ты уволили Бориса Николаевича?

— Алиса, перестань. Я не хотел тебя обидеть. Мне правда понравились твои идеи. Я хочу, чтоб ты себя реализовала. Я же видел, как загорались твои глаза, когда ты все это придумывала. А юриста я уволил потому, что он меня обманул. Эти люди заплатили ему, чтоб он досконально их не проверял. Бизнес эта попытка одного человека обмануть другого, это нормально. И почему ты стыдишься того, что между нами было?

— Почему?! Потому, что у тебя есть невеста!!

— Она мне не невеста! А может потому, что у тебя есть другой?

— Есть! — вру я. Он меня обманул, я его все правильно.

— И тебе с ним, — в глазах вспыхивают молнии, — так же хорошо, как со мной?

— Да! — ой, дура! Тяжело дышу, аромат его дорогого парфюма кружит голову, нервно кусаю губы, пытаясь прийти в сознание. На шее босса пульсирует венка, не могу отвести глаз. Взгляд заволокла пелена желаний, губы подрагивают. О, господи, как же я хочу впиться в его губы. Нельзя! Этот парень занят! Он принадлежит другой.

— А так он тебя целовал? — хватает меня одной рукой за лицо, другой за талию, крепко прижимает к себе. Я так скучала! Он сминает мои губы жадным поцелуем, отвечаю, не могу остановиться. Его язык вторгается в мой рот и снова завоевывает. Сердце бешено колотиться. Проводит по моей голой груди… Так, стоп! Когда он успел меня раздеть? Не важно! Щипает меня за сосок, стону, выгибаюсь, навстречу его требовательным рукам. Эта пытка! Шарю по его мощному торсу, расстегиваю пуговицы. Да! Он такой горячий. Нащупываю волоски на плоском животе, уходящие вниз, под пояс.

— Лисенок, — жадно целует в шею. Вскрикиваю не могу удержаться. — Да, моя девочка, кричи. Как же я хочу быть в тебе, — задирает юбку, сдвигает трусики в сторону. — Блять! Ты, ты такая горячая, мокрая. Ты хочешь меня Алиса, признайся уже. — его руки находят на моем теле точку высшего наслаждения, хнычу.

— Прошу, Олег.

— Да, солнышко, что ты хочешь? — краснею.

— Хочу, чтоб ты вошел в меня.

— Да, детка! Черт Лисенок, моя! Только моя!

Скидывает с овального стола договоры, бутылки с водой. Затуманенным от желания глазами смотрю, как они падают с глухим звуком и катятся, как все мое самообладание.

Расстегивает брюки, как зачарованная смотрю на затвердевшую плоть. Он идеальный. Большой, удивляюсь, как он во мне поместился. Вижу, как на его члене бьется венка. Облизываю пересохшие губы.

— Бля, Алиса. Не делай так, а то я кончу еще раньше, чем попаду в тебя. Достает блестящий квадратик, разрывает его зубами. Он такой красивый, белая прядка касается черных бровей, взгляд своди с ума. Проводит головкой по промежности, мычу, схватив губу зубами, подавляя стон.

— Олег, прошу. — бьюсь, как в агонии. Он входит в меня. Олег ловит, впитывает мой стон поцелуем. Сумасшедшим, лишающим рассудка.

— Алиса, моя красавица. Ты такая сексуальная. Я так скучал по тебе. — закидывает мои ноги к себе на шею, проводи рукой от щиколотки к внутренней стороне бедра. Сквозь чулки чувствую, как его поглаживание обжигает кожу. В панорамном окне наблюдаю за сплетением наших тел. Он входит жестко, требовательно.

— Не могу отвести глаз от распутницы на столе. Бюстик он сдвинул, от этого моя грудь поднялась. Призывно покачивается от каждого толчка.

— Тоже хочу посмотреть. — сдвигает ноги вместе. — От сюда вид еще лучше. Какая у тебя киска! — поглаживает, надавливает на клитор. Ускоряет темп. — Давай, детка, хочу посмотреть, как ты кончишь. Обними меня ногами. — крепко сжимаю его торс. — Лисенок, не отворачивайся, хочу видеть твои глаза. — надавливает точку, и я кричу ему в рот. Ощущение, что я лечу вниз, с высоты нашего офиса, Москва Сити.

— Да. — обними за шею. — закидывает мои руки на плечи. И поднимает меня крепко сжимая ягодицы. — Не хочу, чтоб это кончалось, хочу остаться в тебе.

Целую его со всей страстью. Мой! Хоть сейчас, хоть в это мгновение… Это в последний раз. Я наслаждаюсь им в последний раз.

— Олег, — по щеке катиться слеза. Катарсис, распадаюсь. Почему же ты любимый не мой? Я украду это мгновение, этот кусочек счастья, сейчас мой.

— Алиса…

— Олег, я кажется… — тебя люблю! — хочу еще. Давай вместе.

— Алиса, не пущу! Моя, девочка. — я не хочу, чтоб ты отпускал, но по — другому не могу. Целую, как в последний раз, вкладывая всю боль, всю нежность к моему совершенному мужчине.

Мысленно прощаюсь. Он почувствовал, крепче сжал меня неистово целовал.

— Давай, Олег… сейчас! Кончи со мной. — стон, ему в шею.

В последний раз вдохнуть любимый запах… впитать. Время остановись. Оно слишком жестоко, чтоб выполнять мою просьбу. Не может подарить и лишней секунды с ним.

Он пульсирует во мне. По его щеке катится слеза, он все понял. Мой уверенный, непоколебимый, стальной хищник, снес к чертям все мои запреты. Вылетаем из тела, наши души объединяются, сплетаются между собой.

Я люблю тебя так сильно, что это страшно.

— Нет, Алиса. — зарывается в мои волосы. — Не пущу. — он еще во мне. Я должна остановить у нас ничего не выйдет. Одной любви и страсти мало.

Осторожно отодвигаю его. Собрав всю волю в кулак. Он застегивает брюки, прячет в карман презерватив.

— Я не могу, Олег. Это было в последний раз. На чужом несчастье счастья не постоишь.

— Ты про Кристину? Я брошу ее. После того, что было, между нами, в первый раз, между ней и мной ничего не было! Она ничего для меня не значит! Только ты! Лисенок, прошу, не надо. Бросай своего Лешу, я не потерплю, чтоб к тебе прикасался другой мужчина.

У меня в голове сложился пазл. Он не знает, что у меня есть сын! Он думает, что у меня есть любовник!

Ничего, так лучше. По — другому он меня не отпустит. А я не смогу долго сопротивляться.

Мы не можем быть вместе. Я не хочу, чтоб из — за меня страдала другая женщина.

И Леша… Каким бы хорошим бы не был Олег, он не сможет растить чужого ребенка. Родной отец ведь не смог. А Алеша его плоть и кровь. Тем более больной ребенок. Это тяжело. Это сейчас у нас с ним любовь и страсть, но со временем это пройдет. Нет ничего вечного на земле. А Олег человек чести, он не сможет бросить нас.

Я не хочу, чтоб он жил со мной из жалости.

Со временем он меня возненавидит. Я знаю, эту черту так легко прейти, что т уда, что обратно.

А я привяжусь к нему еще больше, и тогда порвать с ним будет не возможно.

Депиляцию медленно не делают. И тут рвать, быстро и терпеть боль. Надеяться, что, когда — нибудь станет легче.

Он сжимает меня в объятьях.

— Лисенок, мой! — покрывает лицо поцелуями. Моя девочка, не пущу. Алиса я л…

— Я люблю Лешу! — не даю ему договорить. — И никогда не брошу. — на моем лице уверенность. Говорю то я правду, только утаив одну деталь, что он мой сын.

Он отшатывается от меня, как — будто я воткнула ему нож в грудь. Закрывает глаза. Я вижу. Как его скулы сжимаются.

Прости любимый. Я сделала тебе больно, но так лучше. Так надо. Предательские слезы льются по моему лицу. Не могу их остановить. Сейчас я прощаюсь со своей любовью. Как больно, господи, как же жжет грудь. К горлу подступил ком, не могу дышать. От той боли, что я причинила ему еще больнее мне.

— Я понял. — быстро поправляю одежду трясущимися руками застегиваю пуговицы. В его глазах боль, взгляд потухший. Я вынула из нас душу и растоптала.

Его лицо становиться, как холодная маска. Я чувствую, он смирился. Что же я сделала с ним? Предо мной другой человек. Жестокий, холодный. Я убила моего нежного, чувственного Олега.

— Вы свободны, Алиса Федоровна. Больше я в ваших услугах не нуждаюсь! Секс, конечно, был хорошим, но бывала и лучше. — достает портмоне, швыряет на стол сто баксов, как пощечину. — Я думаю этого достаточно.

Я понимаю почему он так сделал. Делает больно потому, что я сделала больно ему.

— Не надо так. — осипшим от слез голосом, говорю, сжимая кулаки.

— Как так? Вы любите другого. А за эту, ”услугу”, я вам заплатил.

Выбегаю, несусь в туалет. Прячусь в кабинке, от посторонних глаз. Давлю крики отчаянья, раздирающие грудь, в ладошку, оседаю на пол. Это конец!

Глава пятая

Слез больше нет, они просто кончились. Души и сердца тоже. Я оставила их в конференц — зале. Если я сейчас похожа на мумию, то почему так все болит? Зачем?! Зачем я сделала это. Иногда нужно побыть эгоисткой.

Ждешь этого счастья, как манну небесную, и вот, когда оно появляется, топчешь его, сжигаешь, и пепел развеваешь по ветру.

Какая дурость! Пусть немного, но мы могли быть счастливы.

Все! Я передумала! Мне без него не жить.

Улыбаюсь, радостно открываю дверь.

— Олег… — сердце все же при мне, иначе оно бы не болело еще больше. На его столе сидит Кристина, он отрывается от ее губ.

— Вы, что — то хотели Алиса Федоровна? Я сейчас занят. Не видно? — кривая усмешка, глаза полные призрения и… сожаления?

— Простите, я не знала, что вы с невестой.

— “Олежа”, — она недовольно надула губы, — выгони эту клушу. Уволь ее!

— Не к чему, СОЛНЫШКО, — он назвал ее так же, как пол часа назад называл меня, — Алиса Федоровна, отрабатывает, уже немного осталось, киска моя. — проводит по щеке рукой.

Меня сейчас стошнит! С силой захлопываю дверь. Я запуталась… Когда он был настоящим? Когда был со мной или сейчас?

Если бы он меня любил, не смог бы так быстро переключиться на другую. Спустя пол часа! Я всего лишь игрушка, мимолетное увлечение. Мной попользовались и выкинули, как тот использованный презерватив.

Почему я до сих пор живая? Разве человек может вынести столько боли и предательства?

Муж, мать, когда не приняла меня после измены Вани, изнасилование, когда уронили Лешу.

Господи за что? Я что? В прошлой жизни была Гитлером? За какие такие грехи я получаю только удары!

Хватит! Я не железная! Не было ничего! НИЧЕГО!

Я забуду его, как страшный сон. Пусть дальше трахает свою Крис!

— Алиса, — от размышлений меня отвлекла Оля, — ты чего на обеде не была?

— Олег Романович задержал.

— Да, я слышала. Весь офис только и судачит о том, что ты будешь помогать в крупном проекте.

— Оля! Перестань! Это Олег Романович пошутил. Нигде я участвовать не буду. Я увольняюсь.

— Алиса, — она долго раздумывала о чем то, — это правда, что у вас роман с Олегом Романовичем?

— Да глупости это. Ты же знаешь, у него есть невеста.

— Да, знаю, но, народ судачит, что вы закрылись в конференц — зале… И люди слышали стоны, крики. — опускаю глаза, — ну ты понимаешь.

Черт! Я совсем голову потеряла, краснею. Это же надо было, на глазах у всего коллектива! Да меня сожрут в этом серпентарии.

— Ты не подумай… Я не осуждаю, я только буду рада, если наш красавчик и всеобщий любимчик достанется тебе, а не этой силиконовой дуре.

Оля хорошая. Я вижу, как она действительно искренне переживает за меня.

Но рассказывать о своем моральном падении никому не хочу. Просто забыть. Никто же не умер. Пусть этот позор останется моим.

— Тебе все правильно сказали. Дверь действительно была закрыта это потому, — что же придумать то, — потому, что Олег Романович был там со своей невестой, Кристиной.

— Ты поэтому так выглядишь?

— Как?

— Как — будто тебя катком переехало. И глаза опухли. Не переживай так, пошел он! Все мужики козлы! Не ценят какое сокровище к ним попало. Как вороны падки на все красивое, блестящее и силиконовое, особенно если это пятого размера.

Черт! Неужели меня можно прочитать, как открытую книгу? Один взгляд Оли, и она уже все поняла.

— Да, нет Оль, просто у меня дома неприятности.

— Расскажешь?

— Не могу, пока об этом говорить.

— А ты была здесь, когда босс… ну ты понимаешь…