Не ангелы

Решение — вдвоем по кругу, с Корбутом. Придется лететь над Падью. Закрыть прорыв, отсечь мелких огненных тварей, уничтожить. Алая Падь сверху безопасна, главное – обойти щупальца, она способна их выбросить максимально метров на тридцать от тела. Придется увернуться.

Тварь зацепила Корбута, крыло. Дракон держится, ничего. Щит порядок. Ран. Картер. Лайк. Бегло просканировал своихмастеров, мелкие ранения, энергия есть.

Пора заканчивать.

Вист сгреб магию и со всей силы вбил ее в разрыв, одним ударом. Изумрудный дракон, припадая на крыло, нарезал круги прямо под ним, вымораживая все вокруг. Тут не нужна точность, своих не заденешь. Ледяные тушки тварей падали прямо на Алую Падь. И, видимо, ее это начало нервировать.

Лайк! Молодец, усилил натиск. Чудовище заколыхалось и начало стремительно сокращаться.

Вист по связи оттолкнул Корбута в сторону.

Щит вверх! На максимум! Да, бросили. Щит взлетел, края стали заворачиваться, окутывая Алую Падь.

Вист пустил с рук две яркие молнии, подтянул ими края. Артефакты , без поддержки, начали истощаться. Щит завибрировал. Положение Виста стало опасным. Тварь попытает вырваться через горловину щита, прямо на него! Либо сам щит развалится. Уйти в сторону он уже не успевал. Горловину нужно закрыть, спеленать тварь внутри. Сейчас.

Нет, всем стоять! Не подходить.

Вист почувствовал, как дернулись остальные, к нему. Волевым усилием остановил. Рано.

Чувствовал свинцовую тяжесть собственных рук. Сил растрачено прилично. Вторые сутки без сна. И третий рейд за это время. Но — все потом.

Черпанул магию. Лепить из нее плотный шар не было времени. Совсем. Оставались секунды. Тварь уже вылезает, раздвигая края. Размахнулся и бросил, как есть, в самую середину. Вслед выпустил молнии с обеих рук, росчерками, вкладывая остатки сил и резерва. Мерцающая сетка упала и начала растягиваться.

Вот теперь пора! Остальные мастера взлетели и быстро подхватили сеть, подпитывая ее со всех сторон.

Вист услышал от Лайка: «Яблоко в тесте...»

Картер звучно фыркнул.

Не расслабляться, стягивать!

Все, готово. Корбут заморозил круглый шар. Лайк разбил его файерболами.

Вист финально просканировал пространство. Очагов пожара нет. Твари уничтожены. Разрыв запечатан. Сектор 2-12 зачищен. Потерь нет.

- Снять боевую ипостась!

Домой...

Глава 6.

Саша лежала, смотрела в потолок и все глубже погружалась в тоскливо-безнадежное состояние. Хотя, конечно, наличие потолка не могло не радовать. Ей несказанно повезло, ее койка была верхней на их ярусе.

Все длинное помещение, в котором она сейчас находилась, в два ряда было заставлено «этажерками» – металлические койки были приварены друг над другом, на небольшом расстоянии. Его как раз хватало, чтобы забраться по боковой лесенке на свое пронумерованное спальное место и проползти по тонкому матрацу до подушки, на четвереньках. В центре зала, за столом с ночником, сидел дежурный куратор, они менялись дважды за ночь.

Приют «Норд». Она здесь четверо суток. А кажется, прошла целая жизнь с того момента, как красавец эльф зашел в комнату, небрежно швырнул стопку ее вычищенной одежды и коротко бросил:

- Жду.

Действительно ждал, за дверью. Провел в тот же самый большой зал без окон, молча кивнул на стол, принес из кухни и поставил перед ней две тарелки. Густой, наваристый суп из картошки с мясом. И салат, какие-то незнакомые овощи. Заправка по вкусу сладковата, напоминала тот бодрящий напиток, которым ее поил Картер. Хлеб лежал рядом, нарезан ломтями, на подносе.

Эльф сидел с ней за одним столом, напротив. Читал толстую книгу в старинном переплете, неспешно листая страницы изящными, сильными пальцами. На безымянном, на правой руке, Саша заметила перстень-печатку, темного цвета. Пил прозрачную, с голубым оттенком, жидкость из тонкого стеклянного стакана. Все его движения были неспешными, с ленцой. Одет он был явно не по-домашнему. Черный камзол из плотной ткани с простой, но элегантной серебряной оторочкой. На шее, на длинной серебряной цепочке — крупный аквамарин в грубоватой оправе. Белый перламутр волос рассыпан по плечам. Узкие черные брюки, заправленные в высокие кожаные сапоги. Лицо абсолютно спокойно. На Сашу не смотрел. Говорить с этим ледяным снобом абсолютно не хотелось. Только вот больше было не с кем.

- Спасибо, – насытившись наконец, она подняла глаза на Мэя. – Все очень вкусно.

Тот коротко кивнул, не отрываясь от книги налил из кувшина свой напиток во второй стакан, молча толкнул его по столу в сторону Саши.

- Тебя зовут Мэй? – Отпив пару глотков знакомой сладкой воды, Саша решила попробовать наладить контакт. – Мэй, скажи,пожалуйста, а где Картер?

Его ледяное высочество соизволило оторваться от книги, чтобы отстраненно произнести:

- Его нет. Тебя отведу я. Вставай.

- Куда? – Саша растерялась такому неожиданному повороту.

- Всех «попаданцы» в нашем мире живут в приютах, – и впервые посмотрел ей прямо в глаза. – Согласно единому Протоколу. Исключений нет.

Легко поднялся одним слитным движением. Набросил на плечи легкий темный плащ с капюшоном, до этого висевший на соседнем кресле, неторопливо застегнул аграф. И вновь повернулся к Саше.

- Я никуда не пойду с тобой, не поговорив с Картером, – девушка произнесла это уверенным тоном, собрав в кулак всю свою выдержку и упрямо блеснув глазами.

Кажется, эльф не удивился:

- Ты предсказуема. Предлагаю два варианта. Ты встаешь и идешь со мной, без истерик. Либо — я подчиню твою волю, и ты все равно пойдешь со мной. Только тебе это понравится гораздо меньше. Выбор за тобой.

Если бы он разозлился, начал угрожать — Сашу бы это не испугало, она была готова дать отпор. Но вот это непрошибаемое спокойное равнодушие… Мэй сделает именно так, как сказал. Никаких сомнений. Превратит ее в ходячую послушную куклу. Жуткий холод начал разливаться по сердцу. Кажется, на этом все закончилось. Она никому не нужна в этом чужом мире. Глупо было рассчитывать на чью то поддержку. А хорошее отношение Картера...ей просто показалось. Тоже, наверное, не хотел «женских истерик». Вот и успокаивал.

Что ж, эльф во всяком случае, с ней честен. Этого не отнять.

Она сделала глубокий вдох и поднялась с кресла.

Переместились они из небольшой комнатки по соседству с залом. Прямо в приемную приюта. Как Мэй это сделал, она не поняла, а спрашивать не хотела. Она уже вообще ничего не хотела. Настолько было мерзко на душе. Еще неожиданно начал болеть зуб, внизу слева. Совсем не вовремя. Шла за эльфом по плохо освещенному широкому коридору. И наблюдала, как все особы женского пола цепенели в восхищении и начинали глупо улыбаться, заметив статную фигуру в развевающемся плаще. И, кажется, начинала ему сочувствовать. Искренне.

Одна молодая девица бросилась наперерез. И защебетала:

- О, мастер Мэйэндереллин! Вы так редко нас посещаете! Так приятно вас видеть снова! А у нас столько новостей!

- Куратор Амариэль, – быстрый кивок. – Меня ждет директор Карриган.

И все это не сбавляя шага.

Дда.

Он привел ее в большую комнату, заполненную народом. Мужчины, женщины, подростки. Все чинно сидели вдоль стен, на стульях и скамьях, видимо, ожидая приема. Удивительно, но стояла полная тишина. За единственным в помещении широким столом, заваленным бумагами, сидела пожилая женщина и что то быстро писала. Секретарь. Или помощник. Директора.

Не останавливаясь, Мэй коротко бросил:

- Жди.

Открыл массивную дверь с металлической табличкой и вошел. И никто не возмутился. Даже секретарь.

Саша почувствовала себя собакой, которую хозяин оставил у магазина, даже не привязав за поводок. Зачем? Собака же послушная, дрессированная. Впрочем выхода не было. Пока. Куда ей бежать в этом мире? Она его совершенно не знает. Девушка опустилась на скамью у стены. Зуб ныл все сильнее. И это уже становилось проблемой.

Ждать пришлось недолго. Эльф приоткрыл дверь и молча поманил ее пальцем. Пришлось встать и войти. В огромное мрачное логово, по другому не скажешь. Все кругом темное, громоздкое. Под стать хозяину. Он стоял, заложив руки за спину, в темно-синей длинной хламиде, из под края которой торчали носки сапог. И рассматривал ее в упор. Массивный, крупный, волосы темным ежиком. Косматые брови нависают над колючими глазами. Кто он, директор Карриган? Оборотень-медведь? Времени подумать ей не дали. Директор рявкнул:

- Куратор Карц!

С этого и началась жизнь Саши в приюте. Мэй сразу ушел, не сказав ей ни слова. Лишь, проходя мимо, зачем то вскользь коснулся пальцами ее левой щеки. Лёгким, смазанным движением. Она растерянно замерла и не успела среагировать. Что это было?

Куратор Карц, в чью группу ее закрепили, оказалась миловидной женщиной лет сорока. Ее портил лишь жёсткий, цепкий взгляд.

Карц отвела ее на местную “санобработку”, по пути монотонным голосом, заученно проговаривая распорядок дня. В общем, ничего необычного. Подъем, утренние процедуры, завтрак, консультации специалистов, обед, учеба и общественный труд, ужин, свободное время, отбой. Слушаться кураторов и специалистов, вести себя спокойно. Может, все и обойдется? Она приживется. Зуб перестал болеть, Саша облегченно вздохнула.

“Попаданцев” здесь разделяли на группы. И эти группы заселяли в разные корпуса. Первое разделение – по половому признаку, логично. Второе – возраст. Дети, подростки, взрослые. Саша свой возраст не помнила, на вид ей дали двадцать лет и она попала во взрослую женскую группу.

Встреча с реальностью приюта “Норд” повергла ее в тихий шок. “Санобработка” проходила в общей душевой, где не было разделения на кабинки. Из голой стены торчали “лейки” и краны. И ей пришлось раздеваться и мыться в присутствии куратора, в толпе из вновь поступивших женщин.

Затем им всем выдали одинаковую одежду. Коричневые брюки и рубашку из грубой ткани. Белье самое простое, серо-мышиного цвета. Черные ботинки. Один плюс – все это легко подгонялось по размеру магически. Куратор Карц справилась с этим за минуту.

Затем их всех, одним небольшим стадом, отконвоировали в спальню. Скорее, ее можно было назвать казармой. И, получив там свой персональный номер, который совпадал с номером ее спального места, переодевшись в общей для всех раздевалке в выданную ночную рубашку до пят, она поспешила забраться наконец на свою койку, чтобы просто закрыть глаза и попытаться успокоиться.

Тише, тише...это всего лишь первый день. Даже не день. Вечер. Посмотрим, что будет завтра.

Раздражала собственная внутренняя слабость, нерешительность. Словно она никак не могла стать самой собой. Пробовала разные маски, слова, движения. Перебирала разноцветные кусочки пазла. И он никак не складывался. На самом деле она была другой. Какой? И что ей поможет вспомнить? За что уцепиться? Не выдержав внутренних метаний, Саша провалилась в тяжелый, без сновидений, сон.

Следующий день принес ей понимание, куда она попала. Приют «Норд» был тюрьмой. С внешне конфетной оберткой. Сюда попадали те, кто уже никогда не вернется домой, кого не искали, кто никому не был нужен. Система держалась на надзирателях-кураторах. Они поддерживали порядок. Настолько, насколько это требовалось системе, не более. Что происходило за пологом благополучия, никого не интересовало.

Консультации специалистов? Ее равнодушно осмотрел местный лекарь, сцедил кровь из вены в несколько пронумерованных пробирок. Затем куратор Карц отвела Сашу на обследование к «мировику». Так местные называли тех, кто должен попробовать отыскать, из какого мира они провалились в этот. В «Норде» это было необходимой формальностью, не более. «Мировик» ничего не спрашивал, сразу потянул к себе ее карту. Но куратор Карц выразительно приподняла бровь и отчеканила :

- Распоряжение директора Карригана. Обследовать.

«Мировик» сразу подобрался. И обследовал ее действительно на совесть. Провел в соседний кабинет и час прокручивал на различных аппаратах. Они были совсем новые. Держали для проверяющих? Результат ей конечно не сказали. Но в ее расписании визиты к «мировику» были вписаны на всю следующую неделю.

Учеба? Час в день. Им читали лекции по местному мироустройству. Необходимый минимум, не более того.

Общественно полезный труд? Это понятно. Уборка, дежурства по кухне и прачечной и тому подобное. В этом мире магия была разлита везде. Но не все могли ею пользоваться. В «Норде» даже не все кураторы владели магией. Поэтому, приют держался на рабочих руках «попаданцев» и артефактах кураторов-магов.

«Норд» был переполнен. Поэтому «естественная убыль» воспринималась спокойно. Саша даже не сразу поняла, что именно ей негромко объясняла соседка по столу за завтраком в общей столовой:

- Ты Саша, новенькая? Ты должна знать местные правила. Будешь их выполнять — дольше проживешь.

- В каком смысле?

- В прямом, – та невесело усмехнулась и кивнула в сторону. – Видишь Диану?

Саша взглянула на высокую, статную брюнетку, стоящую неподалеку и разговаривающую с куратором Карц.

- У нас ведь здесь «попаданцы» не только люди. Диана, например, демоница. Ее забросило в этот мир ребенком, по Протоколу сразу попала в «Норд». И отвоевала здесь теплое местечко, авторитет, стала «высшей». Знаешь, скольких несогласных с этим находили здесь полностью обескровленными или задушенными?

- И?..

- И ничего. А Диана здесь не одна такая. Тебе нужно будет выбирать. Или принимаешь покровительство одной из местных «высших», такой, как Диана. Или живешь одиночкой. Одиночка может выбиться в «высшие». А может стать «мышью». Только учти, «мышь» – значит ты жертва. На тебя в любой момент могут открыть охоту. На размышления три дня. Время пошло.

Она подмигнула, встала и ушла. Аппетит пропал сразу. Внутренние метания грозили разорвать Сашу на части. Закрыв глаза, она попыталась успокоиться. Сердце заполошно било в ребра, короткие судорожные вдохи лишь закручивали виток за витком панику в тугую пружину. Перед глазами потемнело, замелькали мушки и…

… Парень сидит на берегу, в одних плавках, небрежно опираясь локтем о колено согнутой ноги. Блондин, короткие волосы. Вполоборота, лицо не разглядеть. Рядом, на золотистом мелком песке — два коротких, расписанных причудливыми узорами, серфа. Золотистый песок. Закат. Ровные, размеренные океанские волны накатывают с шелестом.

- В январе поеду в Назаре. Уже договорился с отпуском.

- Клим, ты полный псих, – она сидит рядом, на влажный купальник накинута пестрая рубашка.

- Санни, а хочешь со мной? С отцом я договорюсь.

- И не уговаривай! Я, конечно, ловлю баланс, но не настолько, – смеется, прикрывает глаза.

- Я бы тебя и не потащил в воду. Посмотришь на меня с берега… Знаешь, я наверное вынес это еще с детдома, всегда пробиваться вперед и вверх, по максимуму, несмотря ни на что. В жизни нельзя быть жертвой…

… Нельзя быть жертвой…

Саши пришла в себя с глубоким вдохом. Кажется, ее приступ продолжался недолго, никто ничего не заметил. Сердце выравнивало ритм. Ясно. Нельзя быть жертвой. Значит, она ею не станет.

Осталось определиться, что и как для этого придется сделать.

Три дня ее действительно не трогали. А на четвертый, на завтраке, к ней снова подсела знакомая уже девушка.

- Что решила? Кого выбрала в покровители?

- Я не под кого не пойду.

- Ну, дело твое.

Весь день она вела себя очень осторожно. Вечером приняла душ с компанией других женщин и, в сопровождении куратора, вернулась с ними в спальню. И вот теперь лежала без сна, измученная собственными мыслями. Наконец, не выдержав, она тихо сползла по лесенке со своей верхотуры. Под внимательным взглядом дежурного куратора вышла в раздевалку. Там тоже сидела дежурная, куратор Арро, и пила чай.

- В туалет.

Та равнодушно кивнула.

Саша быстро оделась и выскользнула в коридор. Ей просто хотелось пройтись, неважно куда. Кругом было тихо и пустынно. И безопасно. Дежурное освещение было тусклым, но позволяло просматривать весь основной коридор, до конца. Она сделала несколько шагов. Неожиданно почувствовала рядом движение воздуха. Одна рука нападавшего стремительно схватила ее за талию, жестко обездвижив руки. Вторая – ладонью закрыла рот. Она не успела позвать на помощь. Ее стремительно оттащили куда то в сторону, в темноту.

Глава 7

Саша в ужасе вырывалась из железной хватки, извивалась в чужих руках с неожиданной для себя силой. Ей почти удалось оторвать ладонь напавшего от своего рта. Но в этот момент в ухо зло зашипели:

- Да тихо ты!.. Это я, Лайк!.. Успокойся!

Она замерла. Сердце судорожно колотилось о ребра. Лайк? Откуда?

Сжимавшие ее объятия тут же расслабились, отпустили. Пытаясь отдышаться, она торопливо обернулась.