Книга Зимы

Девушка недолго радовалась своей маленькой победе, поскольку буквально через несколько секунд ее обступили какие-то бандитского вида здоровяки. Ужас рыцаря привлек их внимание.

Кьяра горестно вздохнула. Ни один из этих разбойников не мог тягаться с ней в силе, но убивать кого-то ей очень не хотелось, поэтому она решила победить мягкостью. Нашла глазами того, кто показался ей главарем, сделала самый мягкий и соблазнительный из своих возможных голосов и подарила этому лысому бандиту томный взгляд из-под ресниц:

— Ах, ребята. У меня было долгое путешествие. Я ищу одну таверну, но ее название, к сожалению, совершенно вылетело из головы. Помню только, что на вывеске изображены синие перья. Мне так неловко, что приходится такое спрашивать, меня там ждут друзья, — и она подарила самую очаровательную улыбку, на какую была способна в данных обстоятельствах, спрятав острые клыки за губами.

Кажется, она даже слегка перестаралась, ведь этот высокий, лысый главарь начал в грубоватой манере флиртовать с ней. Говор у него был неграмотный, селянский, а голос — гнусавый:

— Синие перья, гришь? Дык энто «Приют певца». А чё, хорошее там пиво, грят, но, бля, дорого и далеко. Тебе туда не надо. Пошли «В свинью и собаку». Нахер друзей твоих, мы с тобой все с радостью подружимся.

Кьяра мысленно поморщилась. Перспектива подобной дружбы ей не улыбалась, но, кажется, они знали, что это за место. Надо было выпытать у них побольше информации.

— Это в направлении Врат Бальдура? Сильно далеко? Сколько дней? Я и без того опаздываю…

Главарь подошел к ней вплотную.

— Пехом дня три, так шо, если твои друзья три дня прождут, то один лишний день погоды не сделает. Слышь, не ломайся ты. Сама на меня смотришь как на окорок. Мужика у тебя, небось, давно не было. Да ты не переживай, все в ажуре будет.

Кьяра мысленно зарычала, но улыбнулась очень дружелюбно и ответила:

— Там меня как раз и ждет мужчина.

Про себя подумала: никого он не ждет и вообще вряд ли обрадуется…

— Удачи вам на дороге, — добавила она быстро и постаралась скрыться, но тяжелая ручища остановила ее за плечо.

— Да что это за мужик, если девка три дня до него идти должна. Хороший мужик сам подскачет, вот как мы. Ты лучше в округе не найдешь, — прогнусавил бандит, а его подельники хором поддакнули.

В следующее мгновение ему пришлось отшатнуться, потому что вместо хрупкой девушки-тифлинга под его рукой оказался круп большого коня. Задние копыта мелькнули в дюйме от обомлевшего лица, бандиты прыснули в разные стороны, а конь пустился вскачь, поднимая клубы земли и пыли. Просто Кьяре наскучил этот цирк, к тому же так она могла бы сократить время путешествия, да и скачущая галопом лошадь привлечет меньше внимания.

Так она скакала до вечера, останавливаясь только, чтобы поддержать действие заклинания или немного поесть. Больше никаких проблем в дороге у нее не возникло. Конечно, на нее кричали тележники и караванщики, ведь ее бешенный галоп иногда мешал их передвижению по тракту, в остальном день прошел тихо. Вечером, когда магические силы полностью иссякли, а сумерки начали сгущаться, она приняла свой обычный облик и прошла еще немного пешком прежде, чем сойти с тракта и устроить себе гнездо в кустах. Люди исчезли с дороги. Наверное, устроились на постой.

Кьяра не стала разводить костер, чтобы не привлекать лишнего внимания. Завернулась в спальник и попыталась уснуть, но проклятый зуд все портил и заставлял ворочаться. К тому же поднялся сильный ветер, в котором ощущались удивительно холодные для этого времени года нотки, поэтому руки и ноги ее замерзли. Во сне она снова летала на собственных драконьих крыльях.

Утром небо стало пасмурным. Ночные ветра пригнали грозовые тучи, небо гневно клубилось и периодически рокотало. Стало прохладно. Кьяра проснулась уже не с зудом, а болью в спине. Может быть неудачно легла на корень, а может эти проклятые насекомые уже прогрызли дырку в ее шкуре. Времени разбираться с этим у нее уже не было. Кьяра собрала свои немногочисленные пожитки и вновь обернулась лошадью, а мышка, привычно уцепилась за гриву, ей не по силам было угнаться за хозяйкой на своих маленьких крылышках.

Ближе к обеду она остановилась у дороги, чтобы отдохнуть и перекусить. К концу привала с неба начало накрапывать. За несколько секунд из робкой мороси дождь превратился в сплошной ледяной поток. Кьяра чертыхнулась, вспомнив о видении. Ей нужно спешить. Она наспех собрала свои вещи, вновь обернулась лошадью и поскакала под проливным дождем.

А он лил сплошной стеной. Кьяра боялась, что столкнется с кем-нибудь на дороге, но ливень, кажется, разогнал всех путников под крыши и тенты. Тракт раскис от потоков воды, и девушка опасалась увязнуть копытами в глине, но пока ей удавалось скакать без особых проблем.

Внезапно навстречу выскочил всадник. Из-за сплошной стены воды его появление было неожиданным, и Кьяра даже немного встрепенулась. Она слегка повернула голову в его сторону и увидела его выражение лица. «Насмерть перепуганный» — вот что пришло ей в голову.

Кьяра немного сбавила темп и скакала уже с большей осторожностью. Мало ли что его спугнуло. Через несколько минут мимо нее проскочило еще несколько всадников и один мокрый до нитки пеший. Девушка и вовсе остановилась. Она приняла свой естественный облик и очень осторожно начала продвигаться вперед, готовая в случае чего юркнуть в сторону от дороги, но впереди было тихо. Только рокот падающей воды, плеск ее шагов по размытой грязи и какой-то тихий, неравномерный стук. Чуть позже стук стал громче, и вскоре Кьяра увидела придорожный столб с висящей на нем вывеской. Ветер колыхал ее, и она стучала о влажную древесину столба. На вывеске были нарисованы знакомые ей по видению синие перья. Стрелка указателя показывала в сторону от дороги. Кьяра повернула голову и увидела вдалеке теплый свет. Она была почти на месте.

Сделав несколько шагов, она рухнула в грязь, застигнутая врасплох приступом резкой боли. Словно ее спину терзали когти или вспарывали затупленные ножи. Она услышала влажный треск и закричала в муке. Спина вспыхнула огнем, как когда-то, когда ее били плетью, оставляя кровавые рубцы, но только еще сильнее, еще пронзительней. Кьяра попыталась встать, но в этот момент она почувствовала, словно ей в позвоночник вставили огромный мясницкий крюк и вздернули, как свежую тушу. В глазах почернело, ноги подкосились, и тифлинг упал без сознания.

Потоки холодной воды вскоре привели ее в чувства. Она со стоном приподнялась. Спина все еще пылала, но боль стала скорее ноющей, тупой, словно гигантский синяк. Кьяра бросила взгляд через левое плечо и охнула — сквозь разорванную в лоскуты одежду и плотную, покрытую чешуей кожу у нее прорезались самые настоящие кожистые крылья. Не веря своим глазам, она попробовала шевельнуть ими, но только поморщилась от острой рези в спине, которая неприятной волной прокатилась по всему позвоночнику и отдалась в кончике хвоста. Видимо, пока не время, подумала Кьяра. Она стерла грязь с лица и осторожно двинулась в сторону горящего света.

Размытая колея привела ее к двухэтажному бревенчатому дому с пристройкой-конюшней. Подъезд к трактиру был изрыт колесами телег и копытами коней, и почему-то не видно ни одного фургона. Странно. Вывеска на доме гласила: «Приют Певца», но Кьяра уже и не сомневалась, что пришла по адресу. Проходя мимо конюшни, она заметила, что одна из дверей почти сорвана с петель и зловеще хлопала на ветру. Попытавшись заглянуть в окно, ничего не смогла разглядеть сквозь заляпанные грязью и копотью стекла. Видно только, что в зале горит свет, обычного гула таверны не было слышно. Странно, ведь этот дождь должен был согнать под крышу всех в округе.

Кьяра почувствовала острое желание затаиться. Что-то распугало весь народ, и ей совсем не хотелось с этим сталкиваться, выбора у нее практически не было, видение недвусмысленно вело ее именно к этому месту. Она сделала глубокий вдох и приоткрыла дверь с большой осторожностью.

Сквозь образовавшуюся щель тифлингесса увидела общий зал трактира, освещенный несколькими светильниками. Зал довольно большой, в нем поместилось множество столов, но сейчас все они пустовали. Действительно, это место покинули в спешке: кое-где стояла нетронутая еда, кувшины с выпивкой и даже поблескивали монеты разного номинала. Кто-то опрокинул несколько столов, и по полу разлилось вино. Присмотревшись, Кьяра заметила в глубине стойку и лестницу на второй этаж. За стойкой стоял какой-то средних лет мужчина. Он не заметил, что дверь тихонько приотворилась.

Удостоверившись, что зал безопасен, она зашла открыто. Человек за стойкой дёрнулся на звук открывающейся двери и посмотрел в сторону девушки полными ужаса глазами. Он выбежал навстречу и сдавленно зашептал:

— Уходите отсюда! Бегите!

Подбежав достаточно близко и увидев, какой посетитель к нему пожаловал, трактирщик бухнулся перед ней на подкосившихся ногах.

— Умоляю, пощадите! Не убивайте меня!

Мда, подумала девушка, похоже, я выгляжу еще кошмарней, чем чувствую себя. Она постаралась ласково улыбнуться и сказать успокаивающе:

— Не бойся, я не трону тебя. Что здесь случилось?

Трактирщик приподнял голову, удивленно окинул девушку взглядом и продолжил шептать:

— Леди, вам нельзя оставаться здесь. Черный рыцарь может убить и вас! Умоляю, уходите отсюда! И позовите на помощь!

Черный рыцарь? Уж не эльф ли это?

— У него были белые волосы? Куда он ушел?

— Д-да, волосы под шлемом были белые, — заикаясь, ответил трактирщик. — В этом и беда, леди. Он все ещё здесь. И его страшная лошадь! Мои охранники не успели ничего сделать. А эта лошадь, — мужичок содрогнулся, — эта лошадь куда-то выволокла их тела.

Кьяра напряглась как струна.

— Уходи отсюда, — сказала она трактирщику.

— Я… Я не могу, — промямлил тот. — Он сказал, что если я выйду, то его зверь… вырвет мне хребет.

Девушка наклонилась, чтобы видеть его лицо. Обычный такой мужичок. Седеющий, с залысинами, волнами морщинок на лбу и совершенно стеклянными от страха глазам.

— Тогда спрячься. Я тоже не могу уйти отсюда, как бы мне ни хотелось.

— Куда мне прятаться, леди? — прошептал трактирщик. — Он может попросить что-то помимо ванны и разозлится, если я не отреагирую на его запрос. Мне некуда бежать. В этом трактире вся моя жизнь. Может, если я буду послушен и расторопен, он и не тронет меня. Но я не знаю, как он отреагирует на вас, леди!

Кьяра вздохнула. Вечная проблема с этими обывателями. Не могут они бросить свои родные кастрюльки и полотенчики, даже если это угрожает их жизни. Поджилки у нее самой предательски задрожали. А что, если он просто взмахнет мечом и отделит ее голову от туловища? Что же делать? Как быть? Все же что-то предпринять придется, и пусть в этот раз ее ход будет первым, хотя ей жутко страшно.

Она взяла поднос, одним движением вытряхнув из него все лишнее, поставила два чистых бокала, непочатый кувшин вина и двинулась к лестнице на второй этаж.

— Вы куда, леди? — зашептал трактирщик, а затем вдруг крикнул. — Он просил не беспокоить его! Черт! — он зажал рот руками. Его возглас прозвучал очень громко на фоне почти полной тишины.

Но со второго этажа не раздалось ни звука. Трактирщик так и осел на пол с зажатым ртом.

Кьяра ловко и бесшумно прокралась по лестнице. Кинула взгляд на двери комнат. Большинство распахнуто. Видимо, трактир в спешке покидали не только гуляки, но и постояльцы. Сквозь щель одной из закрытых дверей просочился неверный отблеск свечей. Девушка на цыпочках подошла к ней, сделал глубокий вдох и постучалась.

— Разрешите составить компанию, Ваше Высочество?

До ее слуха донесся легкий всплеск, словно кто-то что-то уронил в воду, а затем удивленный голос из-за двери сказал:

— Ты?! Как ты?!.. Нет, этого не можешь быть ты!

— Можно войти? — спросила тифлингесса и сама поразилась тому, как ровно прозвучал ее голос.

— Нет. Разворачивайся и беги отсюда. Беги туда, откуда пришла.

— Не могу, — ответила Кьяра. — Вы знаете, ваш мир — крайне неуютное место.

— Это был не весь мой мир, глупое ты создание. Только маленький клочок земли, — проговорил эльф недовольным тоном. — Неужели Королева Воронов дала тебе задание преследовать меня?

— По всей видимости, да, — сказала девушка и поставила поднос на пол. — Я подожду вас у двери.

Она села, скрестив ноги, и погладила слегка трясущиеся коленки. Кажется, все нормально. Хотел бы убить — не стал бы разводить эти беседы.

Эльф раздраженно вздохнул и снова всплеснул водой. Примерно через полминуты он открыл дверь, босой и в одних штанах, натянутых на мокрое тело. Он вытирал волосы грубым полотенцем, но вода все равно струилась на плечи и вниз, по груди. Окинул Кьяру своим обычным грозным взглядом.

— Как ты меня нашла? И, проклятье фомора, это у тебя что, крылья?!

— Мне показали, где вас искать, а это, — она кинула взгляд через плечо, — расскажу, если впустите.

Эльф раздраженно раздул ноздри, но кивнул.

— Ладно, зайди. Я никого не ждал.

Кьяра хмыкнула и поднялась вместе с подносом:

— Это не сложно понять, глядя на то, как отсюда все в спешке убегали.

Он сделал несколько шагов вглубь комнаты и сказал, надменно растягивая гласные:

— Незачем было злить меня. Я попал под этот ужасный дождь, и это была единственная гостиница в округе. Анри сказал, что номеров нет, и я немного не сдержал своего раздражения. Зато сразу и номера появились, и персональное обслуживание.

Ничего себе «немного раздражен», подумала Кьяра, но вслух этого не сказала.

Она зашла в комнату и окинула ее беглым взглядом. В углу стояла бадья, служащая ванной, а рядом стул, на котором аккуратно, даже педантично сложена одежда. Здесь же рядом щит, доспехи и начищенные сапоги. Он что, первым делом кинулся чистить сапоги? На кровати, на подушке — перевязь с платиновой рукоятью. Если что, ему нужно еще успеть дотянуться до нее…

Но больший интерес у Кьяры вызвал сам эльф. Точнее, его тело. Он ожидаемо оказался длинным, но не тонким, как она полагала, а поджарым, жилистым, словно борзая. По узлам мускулов шли белые росчерки шрамов. На левом плече выжжено глубокое клеймо: какая-то надпись на незнакомом языке. Длинный шрам вдоль позвоночника, блестящий от стекающей по спине воды, не похож на след от совместимого с жизнью ранения. Глубокий рубец на ключице, косой росчерк поперек груди, белый клин справа под ребрами… Руки и вовсе многократно изрезаны выпуклыми светлыми линиями. На ладони правой руки бледная «звездочка» от сквозного ранения кисти. Удивительно, что рука сохранила подвижность. Это тело явно побывало во множестве битв. Увиденное немного не вязалось с тем образом нахального, изнеженного аристократа, который Кьяра выстроила у себя в голове. Пожалуй, это очень интересный эльфийский ублюдок, и тело у него любопытное.

— Вы так спешно покинули ледяной замок… — сказала она, все еще разглядывая его.

— У меня появилось срочное дело, — ответил он, закончив вытирать волосы, и влажные пряди легли на спину и грудь. Он заметил поднос. — Ты что, принесла вино? — он нахмурился, и взгляд его стал еще более ястребиным. — Задумала отравить меня?

Кьяра вздохнула:

— Я не могу причинить вам вред, но если вы опасаетесь отравления… — она достала запечатанную бутылку, покрытую серебряными узорами. — Эту бутылку еще не вскрывали.

Эльф еще раз окинул тифлинга взглядом. Грязная, разорванная на спине одежда, крылья кое-где покрыты пленками свежей крови, вдоль спины влажно блестели кровавые прорехи.

— Я не пью вино, — сказал он, задумчиво глядя на ее окровавленные лопатки. Затем бросил взгляд на бутылку, и брови его поползли вверх. — Погоди, это ведь из винного погреба замка? В былые времена тебя жестоко наказали бы за такое, — он прикоснулся к расписному стеклу и осмотрел со всех сторон. — Это Звездная Ночь. Изысканный сорт, а лет ему… немало.

— Воришек часто жестоко наказывают, если ловят, а меня некому было ловить, — с улыбкой ответила тифлингесса. — Хотя, иногда и мертвые могут наказать, — добавила она и поежилась от неприятных воспоминаний.

— Бывший хозяин замка любил вино больше, чем что-либо ещё. На погребе когда-то стояли мощные защитные чары, но я снял их, — он еще немного подержал бутылку и отдал ее Кьяре. — Пей, ты его честно своровали. Там целый город вина, только некому пить.

— Зачем сняли чары? — спросила девушка. Она откупорила пробку, налила себе бокал и села в любимую позу, слегка облокотившись на кровать.

— Мне хотелось, чтобы эти «драгоценности» были разграблены. Иронично ведь: кто-то всю жизнь кропотливо собирал это вино, сдувал с него пылинки, любил больше, чем… Жаль только грабить там некому. Удивлен, что ты унесла так мало.

Кьяра пожала плечами в ответ и поморщилась от боли. Разрывы на спине давала о себе знать при движении.

Эльф смерил ее еще одним внимательным взглядом, затем сел на пол по правую руку от нее и приложил ладонь к ее спине. Кьяра вновь почувствовала приятное тепло и облегчение, когда боль начала отступать. Вместе с тем она очень удивилась такой внезапной смене настроения.

— Думаю, сейчас тебе станет легче, — сказал он без обычной надменности в голосе.

И словно для того, чтобы добить девушку окончательно, он взял вскрытую бутылку, осмотрел ее долгим взглядом, сказал: «Знаешь, я никогда не пил и не ел ничего краденного. Любопытно, как это» — и сделал большой глоток прямо из горла.

Кьяра посмотрел на все это округлыми глазами и сказала:

— Вы не заболели, Ваше Высочество?

Эльф сделал еще один глоток и протянул бутылку ей.

— Опять сбежишь? — спросила она, внимательно глядя на его лицо, и приложилась к бутылке. После она вновь передала ее в его покрытые шрамами руки.

— Задаешь слишком много вопросом, — коротко ответил эльф, и Кьяра почувствовала, что в глазах у нее начинает мутнеть, плывут черные пятна. Откуда-то издалека раздался голос эльфа:

— Не паникуй, это нормально.

В следующее мгновение Кьяра поняла, что находится в совсем другом месте. Похоже на поляну в ночном лесу. Ступни щекотала молодая трава, а сверху — потрясающе яркое звездное небо и тонкий серпик луны. Пахло сочной зеленью, цветущими яблонями и влажной землей. Пели сверчки, а лес был подсвечен зелеными и синими огоньками светлячков. Воздух был по-ночному свеж и прохладен.

— Неплохо, да? — сказал эльф. Он как ни в чем ни бывало сидел на траве, с бутылкой в руках.

Кьяра рывком вскочила на ноги и попыталась скинуть с себя этот морок, но услышала лишь смех:

— Это работает иначе.

Он безмятежно улегся на траве. Подул ветер и уронил несколько яблоневых лепестков ему на грудь.

Раздались звуки шагов и дыхание какого-то зверя. Кьяра мгновенно напряглась, ожидая всяких ужасов, но на поляну как ни в чем ни бывало вышел серебристый единорог и начал жевать яблоневые ветки. Эльф встал с бутылкой в руках, прошел мимо нее, приблизился к флегматичному единорогу и начал гладить по спине. Девушка устала удивляться. Поляна. Единорог. Что дальше?

— Все это… К чему это? — она недоуменно всплеснула руками. — Мне было понятней, когда ты был жесток и груб. Что изменилось?

Он задумался на некоторое мгновение.

— Ты порадовала меня, вот и все. Я же сказал, мне хотелось, чтобы этот погреб разграбили. Как видишь, вино это совсем непростое. В каждой бутылке уникальная магия Страны Фей. Странные эффекты, пророчества и даже вот такие маленькие путешествия. Дома, помнится, все были одурманены им, и пирушки могли длиться неделями, а то и месяцами. Я ненавидел этот погреб, — эльф замолчал и сделал еще один глоток.

— Подожди, ты хочешь сказать, что наши тела лежат в таверне? Беззащитные?