Операция «Возвращение». Том 1

– Легко, – кивнула девушка, и в следующее мгновение полупрозрачные стальные пластины с тихим шипением скрылись в полу.

– Дальше по коридору должна быть одна из энергостанций, отвечающих за распределение питания по комплексу. Эдрих, задача твоей группы – установить туда энергоячейку. Мы же с Ани осмотрим пост охраны и попробуем взломать местную систему защиты. А заодно поищем записи, которые объяснят, какого хрена тут вообще происходит.

– Шеф, ты уверен? – насторожился шутник, – Может с тобой пару ребят хоть оставить?

– Из этого помещения только два выхода, – ответил я, еще раз сверяясь с картой комплекса, – Один из них сейчас охраняет Рейн с группой, во втором будете вы. Если тут и водятся твари, то мимо вас они точно не проскочат. К тому же мы, на всякий случай, запремся изнутри. Судя по царапинам на стекле, внутрь проникнуть местной погани так и не удалось.

– Так бы и сказал, что вам номер срочно понадобился, – нервно хмыкнул шутник, – Ладно. Кричите, если вдруг начнутся проблемы.

Бойцы один за другим начали покидать приемную, а мы с Ани направились к посту охраны. Внутри небольшой комнатки почти ничего не было. Только тело несчастного, закованное в бронекостюм, стул, еще одна инфопанель, какой-то металлический сейф, вмонтированный в стену и небольшая горка полуразложившихся биопластиковых пакетов в самом углу помещения.

– И что ты хочешь тут найти, – настороженно спросила девушка, когда дверь за нами с тихим шипением захлопнулась.

– Правду, – с трудом выдавил из себя я, – О том, на что мы обрекли этих людей год назад.

– Судя по рассказам остальных – они сами себя обрекли, – покачала головой Ани, – Вели себя, как, скоты, и умерли как скоты.

– Может быть так… Ладно, хватит об этом. Ты сможешь подключиться к охранной системе и извлечь из нее записи камер наблюдения?

– Только те, которые сохранились в памяти этой инфопанели, – кивнула девушка, – Остальная часть сети комплекса отключена, и пока пусть такой и остается. Вряд-ли местная оборонная система распознает в нас «друзей».

– Ладно, работай. А я пока попробую понять, что произошло с этим парнем.

Я склонился над трупом и принялся его осматривать. За бронестеклом шлема скрывался обтянутый высохшей кожей, череп. Грудные пластины были целы, да и бронеткань между ними явно была в порядке. Руки и ноги тоже не носили каких-либо видимых следов зубов или когтей. Что же тебя убило…

Внезапно мой взгляд наткнулся на небольшую, полупрозрачную пластинку, лежащую рядом с телом. Личный коммуникатор? Или планшет? Сложно сказать, но посмотреть можно.

Я поднял вещицу, нащупал сбоку экрана небольшую выемку и нажал на нее, пытаясь включить устройство. Ничего не произошло. Разряжено. Ну, а с другой стороны, чего можно было ожидать спустя год то.

Немного пошарив взглядом по панели своего нейроинтерфейса, я направил пучок направленной энергии на севший коммуникатор. Мгновенье, другое, третье… На экране устройства загорелась надпись: «Пожалуйста, пройдите биоавторизацию». Твоюж мать.

– Ани, ты не поможешь? – спросил я девушку, протягивая ей устройство. Та отвлеклась от копания в инфопанели, взяла пластинку в руки, немного подержала ее, проводя какие-то манипуляции на своем нейроинтерфейсе, а затем молча вернула назад.

Надпись исчезла, и теперь устройство демонстрировало рабочий стол. Все-таки она у меня умница. Сам бы я вряд-ли с такой защитой справился, а у Ани на это ушло секунд десять, если не меньше.

Кроме нескольких простеньких игрушек и архива с порнофильмами на устройстве была безымянная папка, в которой лежали какие-то аудиозаписи. Названий у них не было. Только цифры. Переведя трансляцию звука свой шлем, я приготовился слушать.

Первая запись содержала только помехи. На протяжении минуты, кроме них ничего не было. Лишь в конце я услышал низкий, чуть хрипящий голос, но так и не смог разобрать ни слова.

Вторая оказалась намного информативнее.

«Говно, ты будешь записывать или нет, – произнес все тот же низкий, хрипящий голос, – Во, вот так вроде лучше. Не знаю, нахрена я это записываю. Может от нехер делать, а может… потому что нам действительно тут уже нехер делать, кроме как подыхать. Помощи ждать не стоит. С тех пор, как местные нам наваляли по самое немогу прошел уже месяц, а может больше. Суки, пришли мстить за своих. И ладно бы по принципу «око за око». Те два идиоты, решившие развлекаться охотой на людей подстрелили человек пять или шесть из их братии, и наш командир, думаю, с удовольствием отдал бы всю эту кампашку на растерзание. Вот только, ирония, сука в том, что за подобное нарушение их отстранили от задания и ближайшим рейсом вывезли с планеты. А мы остались. Собственной шкурой расплачиваться за последствия их поступков. Впрочем, тут и наниматель урод еще тот. Запретил какие-либо контакты с аборигенами после этого случая. Почему? Зачем? Хер его знает. Ну да уже и неважно. Они сами вступили с нами в контакт, расхерачив практически все коммуникации наверху. По крайней мере, если верить наружным камерам. Разнесли даже штаб, из-за чего мы и оказались тут заперты. Все, кто остался снаружи – погибли. Мы пытались открыть им гермоворота, но сука ни один из техников так и не смог обойти охранную систему. И зачем мы вообще набрали этих долбоебов. Неясно. Короче, мы в полной жопе. Мерк, если ты сука решишь все-таки приволочь на Вальмор свою задницу и вытащить нас, я нахер сотру это сообщение. Но если мы все тут подохнем, то знай – за меня отомстят. Ходи теперь и оглядывайся, дерьмо ты собачье».

Запись закончилась, но тут же начала воспроизводится следующая.

«Сегодня закончилась жратва. Последнее доели. Кто-то предложил перегонять на принтерах говна в еду. Получилось так себе, но все-таки лучше чем ничего. По крайней мере какое-то время мы не умрем с голоду. Пока не закончится энергия. То есть ненадолго. Материи в генераторе осталось максимум на два месяца. Скорее всего меньше. Но страшно не это. Парни говорят, что стали слышать какие-то голоса и видеть кошмары. Наверняка это все из-за того дерьмища, на нижнем уровне. Какие-то гребаные инопланетные артефакты, ради которых мы тут и торчали. Хер их знает. Но происходит определенно что-то странное.»

Короткое шипение, и начинает проигрываться третья запись.

«Полная задница. Энергия почти вся вышла, да и жратва с каждым разом получается все хуже. Такое чувство, что жрешь собственное дерьмо. Непереработанное. Еще и половина народа, как сума посходили. Шатаются по коридорам. Что-то бормочут себе под нос. Попытался растормошить одного – хрен там. Посмотрел на меня так, будто сейчас накинется и сожрет. И дальше пошел свою херню пороть. Что-то про единство… Не знаю, не разобрал. Но больше я к этим сумасшедшим без оружия не подойду.»

«Сегодня трое пропало. Не знаю куда. Сержант организовал поисковую бригаду. Перевернули вверх дном весь комплекс – ничего. Как сквозь землю провалились. Бормочущие начали вести себя агрессивнее. Один из них набросился на меня и попытался укусить. Укусил. Мой кулак, оставшись без половины зубов. Но ему, похоже, было вообще похеру. Встал и спокойно пошел дальше шепелявить свою херню. Попытались поймать одного и привести в чувство – фиг там плавал. Начал нам нести свой порожняк про всемирное единение. Порожняк. От которого волосы на заднице встают дыбом».

«Мы их нашли. Всех троих. Вернее, их кости. Похоже, кто-то из наших решил перейти с говна на мясо. Каннибал херов.  Может он и не один такой. Не знаю. Все вокруг, как сума посходили. Сержант утром утверждал, что видел свою бывшую бабу, хотя ее тут никак быть вообще не могло, ведь он сам говорил, что она на Саррасе осталась. Другой тип, Вальн, расстрелял одного из бормотунов. Потом говорил, мол, он на него напасть хотел. Впрочем, может и хотел. Надо собрать всех, кто еще может соображать и как-то отгородится от этих уродов».

«Тридцать человек. Без почти без еды, с минимумом воды. Херли мы будем делать – не знаю. Бормотунов заперли на двух нижних уровнях. Им кажется, вообще похеру это.  Некоторые из них были в крови. Явно не в своей.  Похоже этим сукам надоело жрать свое дерьмо и они перешли на мясо. Нетрудно догадаться чьё. Именно их работой были те останки в вентиляции. А сколько еще таких «тайников» там распихано, я боюсь даже предполагать. Половина пошла к гермодвери. Похоже они будут снова пытаться ее открыть».

«Сегодня Вальн признался, что он и еще несколько человек попробовали плоть. Плоть того бормотуна, которого он застрелил. Рассказал сержанту. Он как-то странно на меня посмотрел, но ничего не сказал. Может, он тоже в этом замешан? Может, он тоже жрал?»

«Парни начали меняться. Один из них ходил, как бормотун, и бубнил что-то себе под нос. Опять про какое-то воссоединение. Другой вдруг начал биться головой о стену. Рассадил лоб до крови, пока его не оттащили. Третий, разбил инфопанель, схватил рукой осколок и начал царапать на стене какую-то хрень. Про тьму, которая смотрит. С ним ничего делать не стали. Сержанту приспичило подняться наверх и посмотреть, как там идут дела у второй группы. Вот только нахрена они взяли с собой оружие? На всякий случай тоже заглянул в арсенал, а заодно и прихватил костюм. Мне повезло – в нем осталась питательная смесь. Хватит еще на пару дней. Другим говорить пока не буду. Самому бы выжить».

«Парни ушли два дня назад. Так и не вернулись. Остался только этот шизик и я. Он уже всю стену своей херней исписал. На имя не отзывается. А когда я к нему подошел, накинулся и попробовал пырнуть осколком. Хорошо, что я был в броне, иначе бы горло этот урод мне точно распорол. Похоже он превращается в бормотуна, но с другой навязчивой идеей. Не знаю. Мне уже начинает казаться, что я и сам потихоньку съезжаю с катушек. Слышал в вентиляции нечто странное. Дыхание, стуки, какой-то скрежет. И бормотание. Оно как будто меня преследует. Зараза, какое же дерьмо мы на этой планете откопали. И почему оно заработало именно сейчас? Хотя… Может это просто массовый психоз? Такое же бывает? Да? Когда один говорит какую-то хрень, а остальные поехавшие начинают за ним повторять? Дагор, да к кому я вообще обращаюсь. Ладно. От греха подальше буду спать теперь только на посту. Туда основная вентиляция не проходит, а значит, даже если кто-то в ней и есть, то он не сможет до меня добраться».

«Кажется, еще день прошел. Или два. Не знаю. Да и плевать. Вернулся сержант с парнями. Все в крови с головы до ног. Одежда у всех изорвана, как будто боролись с кем-то. Молча прошли мимо, куда-то вглубь комплекса. Тот хер, который писал на стене, увидев их заорал что-то нечленораздельное и помчался наверх. К лифтовой шахте. Похоже, мы оба догадались, чем эти ублюдки там занимались, и чья это кровь».

«Они начинают меняться. Сегодня Сержант подходил к посту охраны и пытался выманить меня. Говорил, мол, нашли еду, воду и материю для генератора. Мол вскрыли какой-то неприкосновенный запас. Я отказался. Он сначала промолчал, а потом начал молотить кулаками по стеклу и кричать, что они все равно меня достанут. Разбил их в кровь, а затем начал слизывать ее прямо с окна. Похоже… Не знаю. Это похоже на какое-то сумасшествие. Но из этой комнаты я теперь точно не выйду».

«Они стали бормотунами. Все. Похоже это каннибализм. Он так меняет людей. Превращая их в безмозглых пустышек. Они все сегодня ходили возле поста охраны и снова несли свою херню про воссоединение. Хорошо, что тут есть система звукоизоляции. Наверное, я бы тоже сошел с ума, если бы все время это слушал».

«Еда в костюме закончилась. Удивлен, что ее так надолго хватило. Хотя я в последнее время не ел особо. Просто не лезло в глотку. Мутило. Сегодня снова приходил сержант.Он уже не мог говорить. Стоял, смотрел на меня. Потом начал царапать окно. Когтищи у него отросли будь здоров конечно. Но бронестекло ему ими не взять. Хотя царапины довольно глубокие. Этож какая должна быть силища… Причем, по нему не скажешь. Он конкретно так исхудал. Глаза ввалились, а зубы… Зараза, они как будто тоже начали расти. Но самое страшное – это глаза. Никогда раньше не обращал внимания, какого они у него цвета, а сейчас присмотрелся – белый зрачок и фиолетовая радужка. Последняя будто бы еще и светится. Хотя, может мне кажется?»

«Они сегодня снова приходили. Все. Один еще мог говорить. Снова уговаривал выйти. Потом они все пытались пробить стекло. Не получилось. Пошли наверх. Похоже за тем сумасшедшим бедолагой. Надеюсь, он сумел спрятаться. Иначе, я ему совсем не завидую».

«Отрубился свет. Вообще вся энергия. Похоже, генератор все-таки сдох или один из этих уродов его сломал. Не знаю. Может вообще у меня уже мозги глючат. А глаза и правда светятся. Я видел, когда они снова пришли стоять у  окна».

«Тьма смотрит. Тьма смотрит. Тот хер был прав, она и правда смотрит. Сквозь стекло, светящимися фиолетовыми глазами. Раскрыла пасть. Ждет, когда я открою дверь. Но я не открою, нет. Нельзя сюда впускать тьму. Иначе она меня сожрет. Нет. Не сожрет. Объединит с собой. Да.  Сделает единым. Так они сказали. Голоса. Но я не хочу. Не хочу».

«Кажется, в голове немного прояснилось. Не знаю, надолго ли. Пора заканчивать этот цирк. Это моя последняя запись. Жрать нечего, пить тоже. За стеклом постоянно ходят кровожадные твари, которые только и думают, как бы до меня добраться. А если голоса мне в следующий раз скажут открыть дверь, я ведь пойду и открою. Если вообще ходить смогу. Организм сильно ослаб и вряд-ли долго протянет. Простенькая работенка. Мда. Не надо было все же соглашаться. Ну да теперь то, какая разница. Введу себе смертельную дозу обезболивающего. Хорошая смерть. Просто усну, ничего не почувствовав. По крайней мере, этим уродам на ужин не достанусь. Хотя, может они когда-нибудь и смогут проломить проклятое окно, хер их знает. Ладно. Заговорился. Пора с этим заканчивать».

На этом запись обрывалась.

В голове металась одинокая, загнанная в угол мысль. Один. Они пристрелили одного человека и то, не по приказу, а из-за двух придурков фактически случайно. А мы… Я в ответ обрек их на это… Медленную смерть от голода? Превращение в кровожадных тварей? Ад, в котором эти люди варились больше двух месяцев? И кто в этом виноват? Выжившие, которые после той «охоты» наверняка начали обходить десятой дорогой этих наймитов? Сами наймиты? Или мы. Люди, которые просто хотели выжить. Которым некогда было разбираться, кто прав, кто виноват. Которые перебили почти тысячу человек просто, чтобы спасти свои задницы. Нет. Даже не мы. Это я не разобрался. Я шел по головам, наплевав на то, сколько во время такого похода людей погибнет. Я думал только о спасении собственной шкуры. И кто я теперь. Нежить? Тварь, практически ничем не отличающаяся от местных уродов?

Я поднял взгляд и вгляделся в своё мутное отражение на расцарапанном с той стороны стекле. Бледная кожа, впавшие щеки, заострившиеся скулы, белые зрачки и фиолетовая светящаяся радужка глаз. Все как описывал этот бедолага. Даже зубы, торчащие из полуоткрытой пасти… Дагор!

В мозгу яркой вспышкой промелькнула мысль, от которой на лбу тут же выступила холодная испарина. Это не мое. Вернее не только мое отражение. С той стороны стекла стоит тварь. Стоит и, раскрыв клыкастую пасть, пялится прямо на меня.

Глава 22 «Я не зверь?»

– Алекс, ты что де… – Ани не договорила. Не успела. Мой палец коснулся нейрограммы, открывающей дверь в охранный пост. Стальная перегородка тут же поползла вниз. Тварь рванулась вперед, раскрыв пасть усеянную острыми иглообразными клыками. Рванулась и впилась ими в бронесталь моего кулака.

Существо отлетело назад, врезавшись спиной в стойку, и завыло от боли. Пасть у него превратилась в кровавую кашу, из которой тонкими темно-бардовыми нитями свисала слюна. Тонкие словно иголки, зубы раскрошились, оставив после себя лишь обломки, но четыре массивных клыка, которыми тварь рвала мясо, каким-то странным образом умудрились уцелеть.

Урод завыл, заерзал, собирая спиной осколки инфопанели. Затем вскочил, схватился всеми четырьмя когтистыми лапами за стойку и прыгнул вперед. Я сделал шаг навстречу и молниеносно вскинул руку. Стальные пальцы экзоперчатки, словно клещи, зажали шею урода. Перед самым визором мелькнули длинные острые когти, оставив на нем белые, глубокие борозды. Зараза.

Рывок. Рука соскальзывает с горла твари. Мгновение и та с грохотом впечатывается в металлическую стену. Мотает головой, прыгает вперед, в надежде меня достать. Хруст ломаемой кости, отчаянный, наполненный болью вой. Когти, оставляющие глубокие борозды на наплечной бронепластине. Удар. Тварь летит на пол. Пытается подняться, но тяжелый ботинок экзоскелета превращает ее ногу в кровавый фарш. Культя отчаянно колотит по воздуху, разбрызгивая темно-алую, почти черную кровь. Пальцы сами собой сжимаются на уцелевшей ноге твари. Рывок, и тощее тело взмывает в воздух. Удар. Стонет железо. Хрупкая плоть рвется и ломается под натиском экзоскелета. Тварь воет и, хватаясь когтистыми лапами за стыки стальных листов, пытается отползти в сторону, подтягивая за собой искалеченные ноги. Ну уж нет. Не сегодня, Дагорово ты дерьмо. Людоед гребаный. Уёбок, который предпочел сожрать своих товарищей, но выжить сам. Я хватаю тварь за голову. Прямо за морду. Щелкают зубы. Щелкают и с глухим скрежетом соскальзывают с металла. Говна кусок…Удар. На полу остается черная клякса. Который ради спасения собственной задницы… Еще удар. Череп твари раскалывается. Тонкая бледная кожа рвется, а обезумевшие от боли глаза пытаются прожечь меня холодным, бессмысленным словно у рыбы, взглядом.  Пожертвовал жизнями своих товарищей… Удар. Убил и сожрал их. Еще удар. Прошелся по головам. Еще. Лишь бы спасти свою собственную…

– Алекс! – крик Ани сквозь мутную пелену ярости продрался к моему сознанию. Я остановился. Остановился и попытался отдышаться. Горячий воздух с хрипом вырывался из легких, царапая глотку. Сердце бешено колотилось. Перед глазами все еще висел кроваво-красный туман, а в голове была одна единственная мысль: «Убить. Убить их».

Я помотал головой, отгоняя остатки странного наваждения и огляделся. От твари остался лишь бесформенный кусок измочаленного и сочащегося кровью мяса. Голова лопнула и мозг вперемешку с осколками черепа, бесформенной кляксой размазался по полу. Из обрывка шеи толчками выплескивалась кровь. Туша все еще мелко подрагивала. Когти на руках едва заметно скребли по полу.

– Алекс, ты в порядке? Дагор, да что на тебя нашло? – девушка подбежала ко мне и помогла подняться.

Руки у меня были в крови. По локоть. Она медленно стекала по перчаткам к кончикам пальцев и, собираясь в капли, падала на пол. Ноги, грудная бронепластина, стекло визора, располосованное тварью – все было залито густой, черной жижей.

– В порядке. Теперь в порядке, – выдохнул я, включая функцию самоочищения визора и переводя его в режим цифровой передачи. Борозды, которые тварь пропахала своими когтями на стекле, сильно мешали обычному обзору. Хорошо хоть разгерметизации костюма не произошло. Но в впредь надо быть осторожнее, –  Просто выпускал пар.

– Давай в следующий раз ты сделаешь это другим способом, – покачала головой девушка, – И вообще – нам лучше вернуться в пост охраны. По крайней мере, пока не поймем, как…

– Так, – я ткнул пальцем в сторону довольно широкого отверстия вентиляционной шахты, расположенного на потолке, – Она либо сидела и ждала, когда мы останемся одни, либо просто случайно выбралась в очень «удачный» для нее момент. Похоже дроны, которых мы выпустили наверху, не добрались еще до нашего участка.

– Ага, – кивнула Ани в сторону изуродованного куска мяса, доставая из-за спины винтовку,  – Я заметила. Так что на тебя нашло?

Этот вопрос поставил меня в тупик. То, что я пошел на это существо в рукопашную и на протяжении минуты руками рвал его на куски, вместо того, чтобы просто пристрелить, не поддавалось никакому логическому объяснению. Захлестнувшие меня в тот момент эмоции уже схлынули оставив после себя лишь слабое послевкусие и обессиливающее опустошение. Злость. Разочарование. Обида. Да, кажется было что-то такое. На себя и на эту сраную жизнь, которая как всегда, все вывернула по-своему. А еще страх. Страх того, что превращусь… Нет, уже превратился в одного из этих уродов, просто еще не понял этого до конца. Выходит… Боролся я вовсе не с тварью. Боролся я сам с собой. С тем собой, в которого совсем не хотел превращаться.

– Понимаешь… Когда мы в прошлый раз удирали с этой планеты, я думал, что спасаю людей. Людей, которых тут бросили, и на которых эти наёмники устроили охотку ради собственного развлечения. Охота, как выяснилось и вправду была, и даже кого-то убили. Вот только почти все, кто тут работал, не имели к ней никакого отношения. Мы думали, что поступаем правильно. Уничтожаем уродов, спасаем тех, кто в этом нуждался.

– Нормальный человек, имея возможность спасти этих людей, не бросил бы их на растерзание тварям, – покачала головой девушка, – Вы все правильно делали. Уничтожали уродов.

– В том то и дело, что нет. Эти наёмники просто тут работали. У них был четкий приказ – не входить в контакт с местным населением, который они исполняли. Если откинуть громкие лозунги и всю ту пропагандистскую лапшу, которую Директорат любит вешать на уши, то до нашей с тобой встречи я занимался ровно тем же самым. Воевал ради интересов других. Работал, если так можно сказать. Тоже выполнял приказы.

Ани ничего не ответила. Ждала когда я продолжу, а может пыталась осмыслить уже озвученное.

– В общем, по итогу, мы не спасали людей, – с трудом выдавил из себя я, –  Сначала из-за наших «правильных» намерений погибла куча народу в лагере выживших. Потом мы устроили бойню на этой базе и обрекли кучу народу на голодную смерть или каннибализм и превращение в таких вот тварей. Тем, кого мы все-таки вытащили, просто повезло не попасть под тот кровавый каток, которым мы прокатились по этой планете. И после этого… Хороший вопрос, кто тут уроды – эти наёмники, которые просто не вмешивались в ситуацию, или я, который своими понятиями правильности и справедливости угробил кучу народу. И можно ли такому уроду доверить руководить делом, от которого зависят жизни миллионов людей.

– Можно, – Ани положила руку мне на плечо, – И нужно. В том, что произошло тут, твоей вины не больше, чем их собственной. Никто не мог предполагать, что оно обернется так. И тебе просто придется привыкнуть к тому, что жизнь порой вносит свои коррективы, – девушка ненадолго замолчала, а затем продолжила, – Нельзя знать заранее со стопроцентной вероятностью, к чему приведет тот или иной поступок в дальнейшем. Но знаешь… – она снова замолчала, пытаясь подобрать нужные слова, – Только тебе, из нынешних лидеров это доверить и можно. Потому, что ты единственный из них, кто думает не о своих рейтингах, позиции во власти или своем кошельке, а о людях. И, видимо, ты единственный, кто еще не разучился задавать себе подобные вопросы.

– Меньшее зло, – угрюмо ухмыльнулся я.

– Не смешно, – отрезала Ани, – И не перебивай. Я подумала над теми словами, которые ты сказал, тогда, наверху. «Кто, если не мы?» Так вот все эти парни, которые сейчас на планете и те, которые еще только готовятся к сбросу… Дагор, да и все остальные, гражданские, на кораблях и в колониях задали себе примерно этот же вопрос. Кто, если не мы? Кто, если не ты? Директорат, который бросил их на произвол судьбы, как только они стали «экономически невыгодны»? Или братство, лидеры которого вообще развязали эту войну, лишь бы удержаться за власть? Ты единственный, кто попытался им помочь, наплевав на выгоду или какие-то личные регалии. Теперь понимаешь, почему они пошли за тобой? Так вот постарайся сделать свою работу хорошо и не подвести их, ладно? А я постараюсь помочь тебе.

– Уже помогла, – сказал я, прижимая девушку к себе, – Спасибо.

– И тебе, – ответила Ани, – За то, что выслушал и понял.

Не знаю сколько мы так простояли. Может совсем недолго, может наоборот. В конце-концов нас прервал голос Эдриха.

– Как это прекрасно, – раздался в ушах голос шутника, – Двое влюбленных и… Романтический ужин. Мясо с кровью. И кто, позвольте поинтересоваться, автор этого «кулинарного шедевра»?

– Он, – Ани чуть отстранилась и ткнула в меня пальцем, – Пар человеку надо было выпустить.

В комнате ненадолго повисла напряженная тишина. Настолько густая, что было слышно, как капает кровь с шеи обезглавленной твари.

– Страшный вы человек, Шеф, – хмыкнул наконец Эдрих, – Лучше тебя не злить. У меня новости. Проход дальше чист, но мы столкнулись сопротивлением. Две какие-то херовины, похожие на людей, только куда более злые и зубастые набросились на парней. Напали прямо из вентиляции. Кармарту повезло, только поцарапали броню, а вот Грекар отхватил по полной. Когти попали между пластинами и сука пробили бронеткань аж до мяса, – Эдрих кивнул на бесчувственного бойца, которого уложили возле стены, – Система жизнеобеспечения стабилизировала его состояние, но надо в медстанцию и срочно. У этих тварей какой-то яд под когтями, вызывающий паралич нервной системы.

– Зараза, – сплюнул я, -У нас нет медстанции даже наверху пока что. Если только нам удастся стабилизировать его состояние до прибытия какой-нибудь из групп. В любом случае парня надо вытаскивать. Рейн, слышишь меня?

– Слышу вас хорошо, командир, – тут же отозвался боец, – У нас пока все тихо.

– Сейчас к тебе отправлю пару ребят и раненного. Вышли навстречу своих, и вывозите его на поверхность.

– Все серьёзно? – настороженно спросил он.

– Да, – машинально кивнул я, –  Комплекс обитаем, и его жители нам явно не очень рады нас видеть. Так что смотрите там в оба. Твари передвигаются по вентиляционным шахтам. Весьма опасные. Могут пробить броню и, если дотянутся до бойца, то устроят ему паралич нервной системы.

– Дерьмово. Бойцов отправил. Как вернутся – доложу. Конец связи.

Я кивнул Эдриху и пара человек тут же подхватили раненного под мышки и осторожно поволокли его навстречу парням из второй группы. К транспортному коридору и лифту, ведущему на поверхность. Надеюсь, хоть у тех, кто снаружи остался все пока спокойно.

– Шеф, что будем дальше то делать? – нарушил повисшее на несколько мгновений молчание Эдрих.

– Думать, – ответил я,– Соваться в самое пекло очертя голову слишком опасно. Тварей может оказаться банально, слишком много. А мы ничего толком не знаем ни об их способностях, ни об уровне интеллекта. Остановимся тут, разработаем план и только тогда начнем действовать. Ани…

– Да, – отозвалась девушка.

– Запри двери. Эдрих, запусти пару боевых дронов в вентилляцию, чтобы эти твари не смогли к нам подобраться незамеченными.

– Так точно.

Пара массивных машинок тут же взмыла над полом и неторопливо устремилась к темному зеву открытого люка. Мощи их стволов должно хватить, чтобы сдержать тварей. Шахты тут довольно узкие и вряд-ли внутри поместится больше одной, пусть и сильно исхудавшей туши.

Бойцы расселись возле стен. Многие из них были уже измотаны многочасовыми боями, другим костюмы вкололи дозы стимуляторов. Часа через три-четыре у них должен начаться отходняк и тогда парни вовсе потеряют боеспособность. С зачисткой комплекса затягивать нельзя. Но и соваться наобум слишком опасно, пока мы не знаем сколько людей обратилось в этих Дагоровых отродий. Я открыл панель отряда, нашел вкладку тактической информации и задумался. Как назвать то их. Пожиратели плоти. Да, это имечко им подходит. Класс – Дрейм. Степень опасности – высокая. Ближнего боя рекомендуется избегать. Информация об уровне интеллекта отсутствует. Из особых способностей – может пробить броню и вызвать паралич.  Вроде бы все…

– Ани, что тебе удалось накопать? – спросил я, как только тактический ИИ закончил обрабатывать новую информацию.

– Сейчас, – ответила девушка, копаясь в настройках своего интерфейса. В следующее мгновение посреди комнаты над испачканной кровью твари стойкой, появилась нерограмма трехмерной карты комплекса.

– Мы сейчас располагаемся на самом верхнем этаже, – скала Ани, – Вот тут, – На карте загорелась красная точка. Если верить камерам наблюдения, то тварей тут должно быть немного.

– Прежде чем обратится, – встрял я, – Все оставшиеся в сознании люди запечатали уродов на двух нижних уровнях. Тут осталось одиннадцать особей или что-то около того.

– Точно не больше, – подтвердила девушка, – Второй и третий этажи были полностью законсервированы. Оттуда не выбраться даже через шахты вентиляции. Разве что они прокопали тоннель в обход, но я в этом сильно сомневаюсь. Комплекс, строили с рассчетом на местных «кротов», так что за стальными перегородками не меньше метра армированного бетона.

– То есть сейчас вот это все только цветочки? – нервно хмыкнул Эдрих.

– Да, – кивнул я, – На нашем этаже заперто меньше дюжины тварей, а вот внизу их скорее всего не меньше пары сотен.

– Дерьмово, – подытожил шутник, – На такое дело нам потребуется намного больше бойцов, чем есть у меня.

Тут он прав. Зачистку комплекса надо проводить последовательно, охватывая сектор за сектором и не давая тварям пробираться в уже пройденные нами места. Но при этом нельзя разделяться на небольшие группы. Трех-четырех бойцов эти уроды просто порвут, если навалятся толпой. Нужна иная тактика.

– Рейн, как у вас дела, – вызвал я второй отряд по внутренней связи.

– Раненного получили. Отправил троих поднять его на поверхность, – раздался в ушах напряженный голос бойца, – Честно говоря, парень совсем плох. Не думаю, что он долго протянет.

– Мы сделали все, что могли. Теперь разве что медики могут ему спасти жизнь. Выдвигайтесь к нам, – сказал я, рассматривая карту комплекса. Мда. Работы тут будет непочатый край. Придется все делать быстро, пока парни еще могут держаться на ногах.

– Принято. Уже идем, – ответил Рейн и отключился.