Заколдованный остров (авторская редактура)

   - Не знаю... так пропахнуть можно, если общаться близко. Не знаю... ты, конечно ничего не обещал мне...

   - Я говорил тебе, что у меня работа хуже некуда и действительно был занят. Я переезжал на новую квартиру и теперь не живу там, где ты была со мной.

   - На новую квартиру... ладно, поедем посмотрим твою квартиру.

   Он усадил ее в свой новенький Мерседес.

   - Подарок мафии? - спросила она, - отмазал от тюрьмы того, кому положено там сидеть?

   - Получил гонорар, это верно, деньги и раньше копил. Купил квартиру и машину. Все законно.

   - Разве я про это, - вздохнула Эля, - у нас многое незаконное законно.

   Костина работа ей совсем не нравилась - адвокат мафии... кошмар. Но ее тянуло к нему, и она не знала, что делать.

   В постели она сразу поняла, что он был с другой женщиной. После секса сжалась в комочек на кровати и заплакала. Потом ушла сразу же домой, не дав ему объясниться. Что же делать, если мужчина ей нравился и не обещал хранить верность. Делить его с кем-то она была не в силах.

   Костя не стал долго раздумывать и уснул быстро, ему необходимо было восстановить силы. Все-таки молодость, есть молодость, утром он проснулся бодрым. Готовить еду не хотелось, он решил позавтракать в ресторане. Там сразу же натолкнулся на Викторию. Удивились оба и враз спросили друг друга: "Ты что здесь делаешь"? Рассмеялись.

   - Я позавтракать зашел, а ты? - спросил Костя.

   - Это мой ресторан, и я тоже не завтракала, - она повернулась к официанту и приказала властно: - Неси что-нибудь поесть и быстро.

   Костя отодвинул стул, предлагаю подруге присесть, она с удовольствием села.

   - Поедем ко мне в гостиницу?

   - Нет, Вика, мне на работу надо, я и так задержался, но простят, надеюсь, вчера работали долго.

   - Я с тобой поеду...

   - Со мной? - удивился он, - но что ты там станешь делать? Мне же работать надо.

   - Все сделаю, чтобы тебя уволили, возьму на работу к себе юристом. Я скучаю по тебе, Костя, - откровенно призналась она.

   Официант принес несколько блюд на выбор. Костя поел сырный омлет с помидорами, попробовал жареный в яйце лаваш, выпил стакан чая. Виктория не притронулась ни к чему.

   - Поехали, - после завтрака предложил он.

   Она без слов пошла за ним, даже не спрашивая куда. Оценила его машину и удивленно смотрела на дорогу, считая, что он везет ее к себе на работу. Костя съехал на набережную, припарковал машину у воды, открыл окна салона, ощутив свежесть речного ветерка.

   - Вика, ты очень хороша собой и мне доставляет удовольствие быть вместе. Но я мужчина, а не альфонс, у меня уже есть работа, не надо мне предлагать другую. Если хочешь, я стану помогать тебе консультациями в твоем бизнесе, пожалуйста, это возможно. Но не надо меня опекать, как ребенка. Ты все-таки замужняя дама, а я свободный человек. Да, я хочу с тобой встречаться, обсуждать проблемы, помогать тебе по работе, но не надо из меня делать резинового мальчика из шопинга, которого можно прижать к телу и не расставаться с ним никогда. Кроме члена между ног у меня есть еще голова, сердце и душа. Станешь относиться ко мне, как к равному себе - звони, встретимся.

   Он высадил Викторию у ресторана и уехал.

   Она задумалась, так с ней разговаривали впервые. Хотелось выгнать его, накричать и одновременно прижать к себе, целовать, ласкать и не отпускать ни куда. Женская страсть боролась со страстью власти и наживы. Мальчик хочет мной командовать - этому не бывать никогда. Хочет стать равным, но придется его опустить так, чтобы он понял раз и навсегда - его головка пригодна для постели, для бизнеса нужна голова. Она ухмыльнулась - я буду иметь тебя во всех позах, как захочу и когда захочу. Если у тебя мужественная фигура, головка и либидо, то не стоит соваться в производственные дела. Равным он захотел стать... будешь у меня по постели равняться, как солдатик.

   Она позвонила ему через два дня, произнесла одно слово:

   - Приезжай.

   В полночь она, лежа к нему боком, стала взъерошивать волосы на его груди, пропуская их сквозь пальцы, словно через расческу. Потом она улыбнулась, и Костя заметил ее неестественность.

   - Есть у нас один человечек в городе по имени Хасан. Рынком, продуктами занимается, заводик прикупил станкостроительный. Но хиреет заводик, азеры всю жизнь торгашами были, а этот возомнил о себе чего-то, в производство полез. Мои юристы бодаются с ним, но пока безрезультатно. Бывший хозяин акции ему и мне продал одновременно, Хасан его быстро упаковал в могилку. Теперь мы спорим в арбитраже. Но он потому и упаковал бывшего хозяина, чтобы тот не смог прояснить ситуацию, не все там чисто с его акциями. Ты говорил, что я могу к тебе за консультацией обратиться, поможешь?

   - Акции на твое имя проданы или на твоего человека?

   - На мое, - ответила Виктория.

   - Твои юристы лысые что ли?

   - Причем здесь лысые? - не поняла Вика.

   - Я задал простой вопрос - лысые твои юристы или с волосами на голове?

   - Ну, лысые и причем здесь лысина?

   - Тогда я не понимаю, Вика, зачем тебе лысые юристы, у которых уже произошел процесс?

   - Какой процесс? Они еще судятся, - ничего не поняла Вика.

   - Поэтому и судятся, что процесс уже произошел. Произошел процесс сглаживания граней между головой и жопой сначала по форме, а потом по содержанию.

   Вика какое-то мгновение молчала, но потом расхохоталась вовсю.

   - Ну ты даешь, Костя, юмор у тебя с избытком.

   - Никакого юмора - одна констатация фактов. Если два дня потерпишь, то на третий я тебе этот завод подарю. Могу я сделать подарок своей женщине?

   - Костя, такими вещами не шутят...

   - Договорились, - перебил он ее, - ты мне за это подаришь настоящие швейцарские часы штук за сто баксов. Идет?

   - Часы я и так тебе могу подарить, - нахмурилась Вика.

   Не хотел денег и подарков, а тут сразу на сто тысяч долларов развел. Это тебе не бывший любовничек, который щипал десятками. Такие подарки еще заслужить надо.

   - Проехали, - ответил он, словно не заметив ее состояния, - мне еще доверенность будет нужна, чтобы действовать от твоего имени.

   - Доверенность... я даже фамилии твоей не знаю, а ты доверенность...

   Виктория уже хотела встать с постели и уйти, чтобы никогда больше не видеть этого подлеца. Страсть мгновенно улетучилась и свободное место заполнилось ненавистью и презрением.

   - Дедушкин моя фамилия, Константин Николаевич.

   Вика, уже севшая в постели, застыла, услышав брошенную фразу.

   - Как ты сказал? - переспросила она.

   - Дедушкин, - повторил спокойно Костя.

   - Тот самый Дедушкин, которого хотел поиметь Давид и обломился?

   - Тот самый, но ты то откуда знаешь?

   - У меня свои источники информации. Ха-а, тот самый Дедушкин... ничего себе. А я уже было подумала, что ты меня разводишь на сто тысяч долларов. Но завод невозможно за два дня переоформить, мы три месяца уже судимся.

   - Естественно, потому что у твоих юристов процесс сглаживания граней уже произошел. А невозможно лишь брюки носить ширинкой назад - покакать можно, а пописать нет.

   Виктория хохотала вовсю, била своими маленькими кулачками по его груди и приговаривала:

   - Ты почему мне не сказал, что ты Дедушкин?

   - Да хоть Бабушкин - фамилия то здесь причем?

   - Не скажи, милый, поиметь Давида не каждому дано, он еще тот волчара, матерый.

   Виктория закипела небывалой страстью, и они занялись любовью. После этого Костя ушел, сославшись на то, что надо держать слово, а времени мало. Просил не звонить и не искать его два дня.

   Утром он позвонил Давиду, и они встретились в лесной сторожке, которая пустовала. Утки там не водились, а сезон охоты на коз и лосей еще не подошел. Дедушкин пояснил ситуацию и попросил поблагодарить братка, грамотно слившего информацию этой волчице Матвеевой.

   - Завод не хотелось бы терять, - с грустью ответил Давид.

   - Ты его не потеряешь и вернешь себе очень скоро. В интернет когда собрался информацию слить?

   - Сегодня после обеда сольют, - ответил Давид.

   - Позвони, отмени слив, мы по-другому поступим - стравим Матвееву с Хасаном. Хасана, конечно, посадят, но все будут знать, что информация от этой бабы пошла. Ты вне подозрения, Давид. А через месячишко-другой и Матвееву на нары определим - хорошая сосочка для дубаков будет, и братва развлечется. Готовься и ее бизнес пристроить.

   Через два дня на третий Константин позвонил Вике утром:

   - Приезжай в гостиницу, ты мне нужна.

   Он пришел раньше ее. На ресепшине его знали и ключ от номера дали без разговоров. Вика вошла и бросилась сразу на шею.

   - Сначала дело, потом тело.

   - Ты все с прибауточками... рассказывай.

   Константин протянул ей папку.

   - Это реестр акционеров станкостроительного завода. Иди, ставь своего директора. Хасана только что задержали менты, взяли штурмом его коттедж и изъяли всю документацию. Мне один мусорок должен был по жизни, он реестр хасановский уничтожил, и он не всплывет. А твой вот он, - Костя ткнул в папку пальцем, - печати подлинные, все, как надо. Тебе остается только прийти, поставить своего директора и все. Я свое обещание выполнил.

   - И я свое выполню, не переживай. Пойдешь директором на завод?

   - Свят тебя, свят, - отмахнулся шутливо Костя, - я кот, который гуляет сам по себе.

   - Вот ты у меня погуляешь, - Виктория сунула ему кулачок под нос, - я на завод, а вечером встретимся.

   Она поцеловала его в губы, загорелась вся страстью, но пересилила себя и ушла.

   Он успел крикнуть ей вслед:

   - Устал, как собака, днем дела еще, а вечером буду отсыпаться, завтра встретимся.

   Виктория погрозила ему пальчиком и исчезла.

   Константин вздохнул - слава богу от одной на время освободился. Он вышел из гостиницы, отдав ключи на ресепшине и сразу же поехал в элитный бутик, где продавали косметику. Выбрал духи Selenion (Лунный свет) и помчался к Эльвире.

   Она сразу же сморщила носик, но Константин возразил:

   - Я не пахну женщиной, это пахнет флакон, который я дарю тебе.

   Эльвира ахнула от подарка:

   - Ничего себе, я видела такие в бутике, он же более сорока тысяч стоит.

   Она с удовольствием мазнула духами за ушами, но вдруг вспомнила что-то и произнесла с сожалением:

   - За подарок тебе спасибо. Это тебе твоя богатая дамочка подсказала, с которой ты спишь?

   - Эля... ну поверь мне - ничего личного, только работа.

   - Это что за работа такая, когда заставляют заниматься интимом? Ты иностранный шпион?

   - Хуже, Эля, хуже - я безалаберный адвокат, но ты нравишься мне и поделать я с собой ничего не могу. А с той богатой клиенткой у меня скоро закончится контракт.

   - Контракт на постель... Вот когда закончится, тогда и придешь.

   Она насупилась и больше не сказала ни слова...

IV

   Хасана привели в кабинет следователя. После обычных необходимых следственных формальностей следователь пояснил:

   - Вас не обвиняют, вас подозревают в незаконном приобретение акций станкостроительного завода. Вы можете предъявить реестр акционеров, который доказывал бы обратное?

   - Его изъяли у меня при обыске в моем доме, и вы это прекрасно знаете.

   - Извините, - возразил следователь, - обыск проведен в соответствии с законом в присутствии понятых, никакого реестра у вас в доме обнаружено не было.