Помоги проекту - поделись книгой:
Тридцать приседаний – плюс 10 мудрости, плюс 1% вероятности…
Двадцать отжиманий – плюс 10 разуму, плюс 1% вероятности…
Тридцать пресс – плюс 10 ловкости, плюс 1% вероятности…
Руки налились кровью, набухли венами, стали словно чужими клешнями манипуляторов, сосредоточенных на сгибаниях и разгибаниях. После пятого подхода они начали серьезно трястись и и вибрировать, особенно к последним отжиманиям. Мышцы поясницы обиженно занемели, но, судя по неизменному качеству, продолжали держать тело горизонтально. В животе, будто включили печку, которая под конец подхода на пресс включалась на полную мощность и начинала жечь.
− Хорошо, плавим жирок, − с трудом выдавил я положительную оценку ситуации. Кровь от головы отлила к мышцам. Мудрые мысли о том как-бы открутиться от этого сурового дела, исчезли. Да и вообще думать уже не получалось. Я словно целиком превратился в одну тугую безмозглую мышцу, сосредоточенную на сокращениях.
На приседаниях, сопровождаемых шумными выдохами, я отдыхал. Даже пульс трепещущий на экранчике на который постоянно посматривал, с 220-230, снижался до двух сотен. Мысль о том, что по идее пульс между упражнениями нужно держать не выше 140, долго не держалась, система в которую загружены все мои медицинские параметры, похоже считала что сердце у меня вполне может держать этот темп. Лишь раз при 260… с чем-то ударах вспыхнула предупреждающей красной каймой, требуя снизить темп.
Память же, тем временем, подбрасывала телесные воспоминания. Трехчасовые тренировки, на которых папаша гонял меня по кругу, как призового жеребца, да еще щелкал кнутом и ржал как тот же жеребец, поменявшийся местами с конюхом. В этих «кругах», которые я нарезал то гусиным шагом, то прыгая в упоре лежа, обычный бег был отдыхом, как сейчас те же приседания.
Но обычной злости и гнева, с попыткой забыть, сейчас не было. Даже воспоминания о том, что иногда хвост кнута оставлял на моих ногах красные полосы, когда вдруг папаше казалось, что я замедлился, не вызывали ровным счетом никаких эмоций.
На очередном подходе «пресса» вдруг судорогой свело шею и над бровью предупредительно запульсировал «контроль качества», я понял, что последние пару сокращений я лишь изобразил. «Солнце в животе» разрослось до косматой упругой громады и мешало… Пришлось сокращаться на морально-волевых, а мышцы шеи обиженно расслабились, экономя энергию для напряжения.
Пот, стекающий уже ручейками, перестал ощущаться. Не до щекотки сливающихся в ручейки капель. Ковролин жадно впитывал его, и уже покрылся темными пятнами.
Еще несколько подходов… Я уже не «осилял» их в стиле 20-30-30. Сосредоточился на том чтобы выжать хотя бы 11-11-11, памятуя о том, что «десятка незачет». Время от времени подергивался обруч над правой бровью, возвращая внимание к качеству.
При отжиманиях сначала начало ломить суставы локтей… затем гораздо сильнее заныли запястья, заглушив болевым импульсом локти. Но тем не менее, руки продолжали исправно сгибаться. Чтобы не подвели кисти, я начал поворачивать их то внутрь, то наружу. И лишь рассматривал вздувшиеся как пиявки вены, проступившие на тыльных сторонах ладоней. Затем начали сдавать мышцы верха спины, всех их названий я даже не знал – помнил лишь что какие-то круглые, зубчатые, продольные… Не особо нужные в жизни, но сейчас они переставали держать плечи раздвинутыми, лопатки при каждом сокращении с каким-то хлюпаньем смыкались, и руки не желали разгибаться до конца…
На удивление первыми сдались ноги. Вот только что бедра, что налились кровью как баллоны, вдруг отказались разгибаться, а дрогнули и меня повело в сторону. Выставленная рука, согнулась как спагетти, в глазах на миг потемнело, а в следующий момент я услышал свое шумное дыхание и увидел, как лежу на боку, скорчившись в позе эмбриона.
Пульс уже 170…
− По ходу потемнело у тебя в глазах не на секунду, Резцов, − проговорил я, ощутив одновременно как тяжело ворочается во рту пересохший язык. – Кончилось топливо, включились предохранители… Так, что там у нас...
Я шатаясь как пьяный встал. Дрожащей непослушной рукой повернул телефон, включил (не поднимая слишком тяжелую штуковину, лежащую на тумбочке) и сказал:
− Еще час… А сила реала говорит… говорит… Так 61% вероятности успеха, если сложить все цифры…
Мысли ворочались тяжело, пульс, как показывал экранчик снизился до 160, но я слышал стук сердца в ушах. Тяжелый и мощный.
− Алексей, − обратился я к своему телу, как к отдельному непослушному и чужеродному предмету. – Не сто процентов. Надо еще… Топливо! Нужно топливо.
Нижнее белье, промокшее насквозь полетело в угол, я кое как напялил штаны и пиджак прямо на голое тело, пошуршал в кармане деньгами и заплетающимся голосом сказал:
− Вода и шоколад… Эх, в следующий раз надо быть умнее и запасти баллон, еще креатин бы не помешал, опять же глюкоза и сладкий белок… как уж он там у качков называется. Порошок в банках…
Организм встрепенулся и отозвался лютым голодом, что разом заставил меня выпрямиться. Несколько секунд, и я экономной шаркающей походкой свежевоскресшего зомби побрел в буфет. Надутые мышцы бедер, колыхались как привешенные к костям баллоны заполненные водой, но худо-бедно несли.
На взгляды таращивших на меня глаза сотрудников, что почему-то шарахались в стороны, а то и прижимались к стенам, внимания я не обращал. Жрать! Пить! Да, сравнение с зомбаком пожалуй сейчас не такое уж и резкое…
Уже опершись ладонями перед продавщицей в буфете, обнаружил что притопал сюда босиком. Ах да, и обруч так и висит на голове, показывая цифру пульса 143… почти готов к дальнейшему увеличению процента. Но молодец, хоть ширинку застегнул. Какой культурный…
Мысли о культуре, впрочем не помешали, пока продавщица шуршала пачкой смятых банкнот вываленных у кассы, освободить от бумаги одну шоколадку и свернуть крышку с бутылки воды. Живительная влага хлынула в запекшуюся глотку, и я опустил пластиковую емкость лишь, когда она опустела. Шоколад показался немыслимым яством, я жрал его словно со стороны слыша свое чавканье. Потом на глаза попался пакет россыпного сахара и насчет скорости усвоения шоколада возникли сомнения. Я рыкнул:
− Сахар усваивается быстрее, - зубами оторвал уголок у пакета и набил рот вожделенной сладостью, а руки уже открывали следующую бутылку…
− Спасибо, − сказал я с чувством продавщице вытаращившей глаза так, что они казалось выдвинулись из черепа полусферами. Я же ощутил, как лютый голод, словно успокоившаяся змея, вновь свернулся в области желудка, − не обращайте внимания. Жестокая тренировка.
Я забрал сдачу и потопал обратно в капсульную, прижимая к груди двухлитровую бутылку воды, как Мадонна младенца, иначе руки просто не держали.
Колени отозвались на серию приседаний, болью на которую я лишь усмехнулся. Словно пристыженные такой примитивной попыткой саботажа, колени успокоились. Вода и сладости тем временем похоже дошли по адресу и мышцы вновь начали сокращаться.
Когда сработал таймер телефона, процент вероятности выдавал уже вполне приличные 80.0% создания заклинания тумана. А капсула еще добавила инфы, напомнив, что у меня так-то еще и запасец был на 87 баллов силы реала, что означало + 8.7% Да еще система расщедрилась на 10% надбавку от выполнения всех видов упражнения, что добавил еще 8.0 %
− Еще бы три и три процента…можно было бы и бонус вытянуть сверх гарантии, − прошептал я, слушая биение пульса, что раздавался как ансамбль тамтамов, одновременно в груди, горле, висках и, как ни странно, под коленными чашечками. – Но как бы не сдохнуть…Система? Я тебя буду теперь звать «Папашка». С детства меня так никто не гонял!
Глава 5
− Аэрам, игнис, астем! – рявкнул Иеронимус и свирепый порыв горячего ветра, в который маг влил изрядно силы, пронесся над «орлом и лисой», разгоняя туман.
− Черт бы его побрал! – выругался воздушник, посмотрев на острую мордочку лисы, что словно усмехалась, глядя с постамента на его потуги.
Насмешка конечно кажущаяся. Тренированный взгляд мага заметил бы малейшее изменение, которого не было. Прекрасно понимал, что это субъективное ощущение и понимал его причину. Еще бы ему не возникнуть! «Ветер пронесся» отнюдь не в первый раз, и даже не в десятый… Рвалась и выметалась эта туманная дрянь легко. Вот только так же легко, вновь начинала сгущаться и сползать со склона. С момента внесения рун допуска для гномов, облако, появившееся на вершине горы, раз за разом возвращало свои размеры и вновь неумолимо ползло вниз.
Явного вреда заглушке от этого не было, но дальность заклинания уменьшалась, и чтобы подпитывать магическую линзу силой, Иеронимусу постоянно приходилось подходить вплотную. И что с этим делать, понять не возможно.
Ветер любит обширные пространства и свободу, но в скалах и ущельях Лозадель, он быстро терял силу. А то и вовсе завивался ненужными вихрями, что выдувая туман из одного места, тут же притаскивали его из другого. Более-менее терпимо работает лишь горячий ветер, но он требовал огня. Огонь же требовал вкладывать непропорционально много магии.
− Чертовы стихии, − проворчал Иеронимус с досадой. – Чем плоха стихийная магия, так это тем, что специализация на одной, создает проблемы для овладения другой. И воздушному магу, даже родственные заклинания огня даются труднее… В воздушной я велик, но в огненной не дотягиваю, приходится признаться, даже до мастера.
− Флуктум, игнис! – рыкнул маг, и вверх по склону рванулась огненная волна. Остатки мха и уже обугленная предыдущими заклятьями вездесущая виноградная лоза, вновь зачадили наполняя воздух запахом гари. Щупальца тумана мгновенно пожрались огнем. Туча на вершине, как живое существо втянуло их, но едва огненный вал, что пронесся метров на двадцать по склону погас, сверху вновь, причудливо переплетаясь, потянулись сырые щупальца.
Иеронимус сунул руку в карман, пошелестел горстью кристаллов и задумчиво извлек один:
− Простой маленький пироп. Дешевый кристалл темно красного цвета. Но расходуется… и от огня тут пользы еще меньше нежели от воздуха. Нет, извините гномы, но на следующую заглушку руны допуска вам ставить не буду. Обойдетесь.
Стражники, сидящие внизу уже даже не обращают внимания на валы огня проносящиеся по склону. Знай трясут игральные кости в стаканчиках. Простые забавы простых существ…
Маг прищурился и посмотрел на глыбы неподалеку. Две наклонены друг к другу, а под ними пятачок камня на котором сел «в медитацию» гном.
− Если не помнить, что он туда уселся, и не заметишь…
Сама гора казалось стремится сбросить его взгляд с «прыгуна в разлом». Видимо это как-то связано с его уходом «в другой мир». Больше того, Иеронимус ощущал категорическое нежелание концентрировать внимание на этом факте, и лишь дисциплинированное сознание мага, заставляло раз за разом возвращаться и смотреть на гнома, сидевшего скрестив ноги, как каменное изваяние.
− Тут только твоя телесная оболочка, Горн. Только оболочка. Где же сейчас находишься ты сам? И ведь я совершенно не чувствую никакой энергии, – маг с досадой отвернулся. Очень неприятно было ощущать, как железная концентрация внимания, без которой магом стать не возможно в принципе, рассеивается как тот же туман под лучами солнца.
Иеронимус перевел взгляд на светило, которое сегодня весь день светит сквозь высокую дымку перьевых облаков. И выходит у него это слабовато. Впрочем, соседние склоны гор просматриваются отлично, так что причина здесь явно в дополнительных рунах внесенных в заглушку для гномов.
− Да, заблокировать все три алтаря Лаверны на неделю было суровым обещанием… И я конечно его сдержу, ибо обязан. Но факт, гномам доступ придется закрыть. Иначе Лозадель на три недели станет туманной столицей всего баронства Арндского. Если, конечно гном не найдет решения проблемы.
От камней раздался тяжелый вздох и взгляд Иеронимуса тут же нашел тяжело распрямляющего ноги Горна…
*****
Я рухнул в капсулу, едва дыша от усталости. Но радужный водоворот входа прошел нормально. Одновременно отключилась тяжесть, свинцом залившая перетренированные конечности.
− Надеюсь полная расслабленность капсулы зачтется в реале за отдых, − пробормотал я и тут же натолкнулся на испытующий взгляд мага.
Я бросил взгляд на таймер и с облегчением выдохнул. У меня есть еще аж пятнадцать минут.
Шестеренки загрузки на месте баффа «сила реала» вращались, система пока не пересчитала мои новые параметры. Однако окошечко ББ уже докладывало, что без малого тысяча на счету уже есть. Я помахал рукой:
− Все удалось, уважаемый Иеронимус. Сейчас, я попробую что-нибудь с этим, − я указал на серую дымку, которая похоже здесь прописалась, − сделать. Под вашим чутким руководством.
Маг сделал приглашающий жест, а я отправился к алтарю. Линза заглушки, уже явно доживала последние минуты. Из выпуклой двусторонней она стала вогнутой как серп убывающей луны. А магические знаки, что раньше проплывали по ней величественно и плавно, метались внутри, как мальки в мелкой лужице, словно имели сознание и понимали, что существовать им осталось не долго.
С некоторой опаской (все-таки не 100% гарантия создания) я вызвал интерфейс алтаря, но через пару мгновений с облегчением выдохнул.
Вы получаете скрижаль заклинания тумана 1 уровня.
Выглядела она как полупрозрачный кусок пластика, внутри которого плавало бесформенное пятно, что видимо и символизировало этот самый туман.
Маг прищурившись посмотрел на догорающую линзу и спросил:
− Ну так что же, гном?
Внимание: бесплатные магические скрижали являются именными заклинаниями. Вы не можете передавать и продавать их игровым и не игровым персонажам. Они не видимы никому кроме вас.
Желаете активировать? Да\нет
− Да, − буркнул я, слегка досадуя на невозможность передачи. Спихнуть на мага это туманное дело не получится, да еще объяснять придется.
Иконка тумана удобно легла в слот, и я всмотрелся в разом проявившиеся объяснения.
Активация заклинания происходит посредством фразы «небулас хике» Первое слово подготавливает заклинание и позволяет его двигать на местности курсором, второе активирует
Иеронимус меня к счастью дергать не стал, лишь посмотрел на пустоту у меня между рук и кивнул, несколько разочарованно сказав:
− Все ясно, именное заклинание первого уровня. Передать ты его не можешь… Впрочем, это впоследствии решаемо. Покажи, как оно работает.
Я чувствуя себя глуповато, простер руки и сказал:
− Небулас…
Тут же в десятке метров появился курсор в виде трехмерной системы координат, что послушно двигался повинуясь ладоням. На местность наложился овальный контур, который предположительно накроет облачко. Пальцами вытягивая координатные стрелки я сформировал его сначала в плоский блин, потом в тонкий столб десяти метров высоты и не получив от системы никаких предупреждений насчет «печатей демонов», добавил:
− Хике!
Холодок щипнул кончики пальцев, и синяя полоска маны чуть уменьшилась. В то же мгновение передо мной возник огромный туманный смерч, размером раз эдак в десять больше предполагаемого, а в логи посыпались сообщения:
Внимание, создание заклинания в благоприятных условиях, +850% объему и устойчивости!
Внимание. Достижение: первый маг гномов! +50% скорости обучения магии Лаверны. + 5000 опыта
Вы получили уровень!
Иеронимус, что только что стоял, подозрительно шевеля кустистыми бровями, просиял и затараторил, совершенно не заботясь о имидже:
− Прекрасно! Двойное заклинание школ воздуха и воды. Да еще центростремительное! С физической подпиткой!
− Э-э, чего? – ошарашенно спросил я. Иеронимус же ткнул пальцем в туман на склоне, что как живой пополз всасываясь в туманный столб, одновременно облако у вершины отступало и съеживалось. Маг нетерпеливо повторил:
− С внешней подпиткой. Смотри на тучу! Так… так… Любопытно, сколько же он может вобрать? – маг оббежал вокруг неторопливо вращающегося столба, и крикнул мне, − Время устойчивости заклинания?
− Э-мм, - я глянул на счетчик действия и ответил, − еще шестьдесят пять секунд!
Иеронимус крутанул посох, и бесстрашно ворвался в центр смерча, почти исчезнув из вида. До меня донесся его довольные комментарии:
− Должно хватить! Так, влажность девяносто процентов, с учетом притока тумана, нужно еще десять секунд…
Маг вынырнул обратно. Мантия у него поблескивала как свежевымытый плащ-дождевик, борода слиплась сырыми клочьями, но похоже энтузиаста науки это ничуть не беспокоило. Он простер руку и сказал:
− Три, два, один… Аква фладжеллум!
Блестящая гибкая плеть метнулась из его ладони и ударила в центр туманного смерча.
Огромный столб тумана разом поблек и с плеском опал тысячами капель, во все стороны брызнула вода, словно с неба опрокинули огромную бочку. Мага окатило с ног до головы, но тот лишь довольно захохотал и перевел на меня горящий энтузиазмом взор:
− Великолепно! Ты понял, гном? Какое красивое решение!
Я развел руками и кивнул:
− Великолепно, уважаемый Иеронимус. Вы э-эм, на высоте. Прекрасно…
Когда не понимаешь каких-то действий клиента, которыми он явно гордится, лучше соглашайся. И за умного сойдешь, а там и причина восторга прояснится. И цифровое существо меня не разочаровало, отреагировав совершенно так же, как и обычное из мяса и костей. Маг объявил:
− При достижении влажности ста процентов, достаточно простейшего заклинания воды, чтобы обратить огромный фрагмент тумана в воду! Достаточно создать центр конденсации… ах ладно! Гном! Ты должен выучить заклинание водяной плети. Сейчас!
Волшебник наклонился и решительно оторвал от своих загнутых туфель синий камушек. Посмотрел сквозь него на небо и подбросил на ладони:
− Сапфир пойдет. Не самый лучший вариант, но не плохой!
Горящий энтузиазмом маг произнес нараспев длинную фразу и меж его раскрытых ладоней появилась…
Скрижаль водяной стрелы 1 уровня
Я и глазом моргнуть не успел, как Иеронимус сунул мне камень и потребовал:
− Выучи!
Поделиться книгой: