Хранители (самиздат)

На нас напали.

Кто и что, в свете костра разобрать не смогла. Какое-то время слышался звон стали и визг тетивы арбалета. И вдруг разом всё стихло. Я ещё смотрела по сторонам, когда заметила, что незнакомый мужчина в чёрной одежде поднёс к губам трубочку и выплюнул в мою сторону маленькую стрелу. Стрела воткнулась прямо в грудь. Защитный слой фантома, естественно, не пробила, но я решила, что, наверное, лучше изобразить падение. Упала на бок, с таким расчетом, чтобы можно было видеть происходящее.

Подглядеть мне удалось немного, но суть поняла. Часть охранников пытались сопротивляться, но были зарублены мечами. Остальных не то парализовали, не то убили стрелами с ядом.

Напавших на наш обоз было много. Причём это явно были непростые разбойники. Эти бандиты чётко знали, что делать. Прежде всего, стали разгружать телеги и таскать груз в сторону реки. Покончив с этим делом, стали сортировать (по-другому я не могла назвать увиденное) людей.

Поскольку охранники обоза имели приметные тёмно-синие куртки, то их сложили отдельно. Затем притащили в одну кучу всех молодых парней, что присоединились к обозу этим вечером. Как сортировали торговцев и прочий народ, не видела. Я даже понадеялась, что меня забудут. Но нет. Кто-то ухватил за лодыжки и потащил к ближайшему костру, там бросили меня лицом вниз. В последний момент удалось чуть повернуть голову. Обзор был не очень, но достаточным, чтобы рассмотреть, как «чёрные» стали стаскивать со всех одежду. И делали это весьма профессионально. Вероятно, не первый раз занимались подобным. Кто-то снимал только сапоги, кто-то рубашки и штаны, таким образом сразу сортируя добычу. Как только снимали последнюю одежду, человека тут же связывали. Это весьма обнадёживало, мёртвых связывать не стали бы.

Решила облегчить работу мародеров, и, дождавшись, когда часть из них ушла к реке, а другие заспорили о чём-то возле лошадей, удалила иллюзию одежды Марты. Потом решила, что, возможно, смогу сбежать, пока на стоянке не так много бандитов. Стала осторожно, пятясь задом, отползать, часто замирая и останавливаясь. Внимание на меня не обращали. Я даже смогла проползти метра два, изображая из себя рака, пока не наткнулась ногами на куст. Пришлось брать немного правее и огибать его. Когда же наконец поравнялась с кустом, то поползла дальше чуть смелее. Долго так двигаться мне не пришлось: вскоре стали возвращаться те, кто уходил к реке. Замерла. Что происходит вокруг, было не видно. Лежала я головой в траве, а повернуть лицо опасалась.

Кто-то, решив, что я нахожусь не на том месте, подхватил меня за запястья и перетащил в другую сторону. Мысленно выругалась. Теперь я оказалась гораздо дальше от спасительной кромки леса. Но продолжила изображать «неугомонное тело» и поползла назад. Возникла мысль, что, может, лучше вскочить и побежать, но усомнилась в своих магических способностях. На сколько их хватит, не знала. А вот добычей я могла сталь весьма лакомой. Решила пока не рисковать фантомом и продолжила двигаться в сторону.

Такой способ движения по траве не был лёгким. Постоянно упиралась во что-то ногами. В очередной раз поняла, что это чья-то голова и постаралась миновать лежащее на пути тело. Мне это почти удалось. Но вернувшиеся бандиты заставили меня остановиться. Несколько человек стояли прямо над моей головой и что-то активно обсуждали. Мне показалось, что ругались друг с другом. По крайней мере, назвать этот разговор спокойным было нельзя. Спустя какое-то время разбойники до чего-то договорились. А меня схватили за руки, подтащили чуть вперед и оставили с вытянутыми руками. Потом долгое время ничего не происходило. У меня даже мелькнула мысль, что, может, я не прошла «сортировку», может, я им не подойду, и меня отпустят? Но бандиты по-прежнему стояли рядом. А затем я услышал звон цепей и удары молота по металлу. Мое сердце рухнуло вниз. Я с ужасом осознала, что делали эти люди — они заковывали пленников в кандалы!

Стараясь не паниковать, как могла, успокаивала сама себя. Ладно. Не так всё и плохо. Если закуют в кандалы, то, возможно, охрана ослабит своё внимание. А свои цепи я всегда смогу разорвать. Так что возможно, что такой шанс на побег весьма неплох. Когда дошла до меня очередь, я была почти спокойна. Увидеть, что делали бандиты, не получалось. Но вроде соединяли цепями правую руку с левой рукой соседа. Закончив с нашей группой, «чёрные» перешли к следующей.

Не знаю, сколько времени мы так лежали, но небо начало светлеть, когда слева и справа от меня раздалось позвякивание цепей. Охранники каравана постепенно начали приходить в себя.

Тот, что был прикован к моей левой руке, потянул на себя цепь и заставил меня повернуться. М-да. И что? Я тоже удивилась. А у командира отряда просто отвисла челюсть. Некоторое время он меня разглядывал, вероятно, пытался определить, не глюк ли это после ядовитой стрелы.

Долго любоваться друг другом нам не дали. Вернувшиеся бандиты пинками стали поднимать и подгонять всю нашу «связку» к реке. Идти цепочкой не получалось. Кто-то в середине строя ещё не пришел в себя, и его несли на руках. В общем, выглядели мы, как стадо баранов. Цепляясь друг за дружку и покачиваясь, медленно пошли к краю берега.

А на реке нас ждало большое парусное судно. Подробнее рассмотреть не удалось, было ещё не достаточно светло, да и толпа пленных воинов загораживала обзор. Берег в этом месте был таким же обрывистым, но, вероятно, глубина была достаточной для парусника. Берег и посудину соединяли деревянные сходни. Нужно было пройти по ним, а поручней никаких не было. Представила, что будет, если вся эта качающаяся толпа упадёт в воду вместе со своими цепями, и судорожно схватилась за руку командира. Тот, вероятно, тоже оценил всю опасность и выкрикнул несколько слов. Теперь мы еле брели, смотрели только под ноги и вскоре оказались на палубе.

На борту же судна нас сразу пинками направили вниз и загнали в какой-то чулан. Когда же дверь захлопнулась, то я чуть не задохнулась от вони. Первое впечатление было, что нас по ошибке запихнули в туалет. Но потом поняла, что к запаху мочи примешивается ещё ароматы полусгнившей рыбы и чего-то тухлого. Хлюпавшая под ногами вода (это я так понадеялась, что вода) доходила примерно до щиколотки. Толком выпрямиться в этом загоне не получалось. Разглядеть что-то в кромешной темноте не получалось. Ориентироваться можно было только на слух. Мои спутники вели себя тихо. Но такая относительная тишина продержалась недолго. Вскоре стали приводить следующих рабов и загонять их в соседние отделения. Крики и рыдания слышались отовсюду. Я даже порадовалась, тому, что в компании у меня мужики с крепкими нервами. Из-за шума, что создавали «соседи», даже не услышала, как мы отчалили. Поняла, что плывем, только по тому, как стало сильнее качать судно. Скорость движения была приличной, шум волн за бортом слышался вполне отчетливо. Оптимизма все это не добавило, наоборот, темнота, вонь и ощущение того, что в случае кораблекрушения, мы тут все и останемся, усиливали панику.

Более-менее пришла в себя, когда со мной заговорил командира отряда стражников. Он попытался наладить диалог, но я ничего не понимала. Из всего, что он мне сказал, смогла сообразить, что его зовут Оскаран. Представилась. Дальше командир устроил перекличку своим воинам. Я и так знала, что здесь не все. Видела у костра, как минимум двоих убитых. И насчитала только одиннадцать человек откликнувшихся. Получалось, что погибло три человека из отряда. Сражались они мужественно, и если бы не стрелы с парализующим ядом, то возможно у караванщиков был шанс отбиться.

Путешествие в этом «плывущем туалете» оказалось ужасным. А то, что высота потолка не позволяла стоять во весь рост, создавало дополнительные трудности. Долго сидеть на корточках не получалось, затекали ноги. Если стоять, согнувшись, то скоро начинала болеть спина. Кроме того, каждое движение, так или иначе, цепляло соседа. Сковывающие цепи были длиной не меньше метра и в темноте постоянно путались. Хотелось есть, спать, да и просто удобно сесть. По моим ощущениям, плыли мы весь день и часть ночи. И при такой скорости, должны были быть уже довольно далеко от места нападения на караван. У меня было много вопросов, но, к сожалению, задать я их не могла. В нашем отсеке было по-прежнему, тихо. Изредка позвякивали цепи тех, кто пытался встать или наоборот присесть. Из соседних же каморок неслись просто душераздирающие крики и рыдания. Мне прямо-таки хотелось придушить крикунов, настолько морально они меня утомили.

Когда же судно пристало к берегу и нас стали выводить, то покидали мы свое временное пристанище чуть ли не бегом. Моя спина какое-то время не могла поверить в такое счастье, что ей дали возможность разогнуться. Вероятно, похожие ощущения были у всех остальных воинов. Мы шустро пробежали по деревянным сходням и остановились на берегу под прицелом арбалетов.

Во всей этой ситуации был только один положительный момент — я оказалась на том берегу, на который стремилась попасть.

Долго разминаться нам не дали и погнали дальше. Что-то рассмотреть не получалось, поскольку на улице было темно, и к тому же шел дождь. Но буквально через сотню метров пинками и палками нас загнали в огромную клетку. Забираться пришлось по лестнице, судя по всему, стояла на огромной телеге, запряженной волами. Повезли нас, можно сказать, что с комфортом. По крайней мере, стоять можно было во весть рост, вот только сесть не получалось, уж больно плотно друг к другу мы стояли. Меня практически впечатало в решетку. Если бы не мой фантом Марты, то наверно я наверно уже покрылась синяками.

Со мной рядом стоял Оскаран, прикованный к моей левой руке. Он был последним в связке и имел одну руку свободной. Периодически мужчина пытался облегчить мое существование, приподнимал кандалы, так, чтобы они не цепляли ноги. Правой рукой я была скована с воином по имени Серг. Серг в свою очередь был связан с Аленом. Следующих за ним мужчин мне рассмотреть не удалось. К тому же многие стояли спиной ко мне. А повернуть голову или туловище, стоя в клетке, было весьма проблематично.

Всю дорогу я не переставала удивляться тому, как меня угораздило попасть в середину строя отобранных воинов. Вероятно, когда я перемещалась по поляне, то «заползла» между мужчинами, а бандиты при свете костра не особо разглядели, кто там. Лежала я спиной вверх, половую принадлежность не определишь, вот меня и заковали вместе со всеми. Оставалось только гадать, как отреагируют работорговцы на такой смешанный состав пленников.

Первые пару часов стоять в клетке не составляло особого труда. Куда мы ехали было не видно, да и не сильно меня интересовало. Я только удивлялась тому, что животные как-то ориентируются в темноте. Лично мне не видно было даже лица соседа. Везли нас в клетке всю ночь. Иногда я забывалась и даже исхитрилась задремать пару раз, заваливаясь на соседей. Оскаран придерживал меня, но и его силы были уже на пределе.

А уже ближе к рассвету телега заехала во двор строения, напоминавшего крепость. Там нас выгрузили и велели встать в один ряд. Затем пришел какой-то дедок с корзинкой, вручил всем по куску лепешки. Следом за ним две женщины принесли бочонок с водой и зачерпывая кошем стали поить, всех по очереди.

Дойдя до меня, женщины с недоумением остановились и о чем-то спросили. Я покачала головой в ответ. Пусть как хотят, так и понимают. Разговаривать с ними я не могла, да и не хотела.

Пока пили и закусывали, рассматривала сколько всего было пленников. Кроме нашей связки, в клетках привезли ещё три партии. Это были люди с того же самого корабля, я даже смогла определить «крикунов» — группу самых молодых ребят. Они и теперь подвывали и кто-то даже пытался кататься по земле в истерике. Такое поведение заставляло задуматься. Вероятно, парни очень хорошо знали куда и зачем нас ведут. Оптимизма это как-то совсем не добавило. Стала осторожно озираться, прикидывая, возможности для побега.

Пока шансов не видела. Освободиться от кандалов можно в любой момент. Но вот куда идти дальше? Охраняли нас серьезно. Десятка три верховых стражников прибыли следом. Плюс в крепости был свой довольно многочисленный отряд. Задумавшись, я чуть не пропустила раздачу одежды. Как таковой одеждой куски ткани назвать было нельзя, но кроме набедренных повязок, каждому дали по паре сандалей. Раздававшие одежду женщины, по какой-то причине пожалели меня и выделили две полоски ткани: одну на бедра, вторую на грудь.

После кормежки, нас опять затолкали в клетку. Но только теперь клетку завесили полотняным чехлом. Этот день был тоже невероятно тяжелым. Мы все валились периодически друг на друга, засыпая. Стоять сил не было, но присесть не получалось. Так мы и покачивались дружно, в такт телеги. К тому же, в середине дня под пологом стало душно и жарко. Пот стекал со всех без исключения. А у меня возникла ещё одна проблема — очень хотелось в туалет. Если для мужчин это было сделать довольно просто, они, не стесняясь, мочились прямо там, где стояли, то на мне были штаны, хоть и не видимые. Чтобы сходить в туалет, нужно было их снять. Я мужественно терпела. И радовалась, что на корабле нас не поили, а в крепости выпила совсем маленький ковшик воды.

То, что наступил вечер, я поняла, когда под пологом стало немного прохладней. Солнце уже не припекло, а животные двигались медленнее.

Нас привезли в новый перевалочный пункт. Когда же клетка остановилась и нам позволили выйти наружу, то буквально всем пленникам пришлось приложить не малые усилия, чтобы выбраться. Ноги от долгого стояния буквально одеревенели. Все мысли были только о предстоящем отдыхе. Практически не спали мы уже вторые сутки и мечтали о любом месте, где можно будет лечь и вытянуть уставшие конечности. Потому сарай, в который нас загнали, показался мне весьма комфортным.

Внутри было светло от единственного окна, закрытого решеткой. Пол был присыпан соломой. Не сговариваясь мы, завалились на это шикарное ложе. И смогли подняться, только когда открылась дверь, и двое вооруженных воинов занесли два ведра.

Одно с водой, другое пустое. Запах исходивший от второго ведра явно указывал, на то, что это туалет. Еды нам никакой не дали. Пить хотелось очень сильно, и отсутствие еды не сильно расстроило. Вообще-то никакой посуды для питья не принесли, потому мы припадали к ведру по очереди, наклоняя его. Когда все попили, дружно решили использовать второе ведро, по прямому назначению. Отнесли в дальний угол и там устроили туалет.

Более жуткого дискомфорта, я никогда в жизни не испытывала. Если в трюме корабля было темно и шумно. Да и в первую ночь в клетке, я исхитрилась незаметно сделать свои дела, то теперь мне ожидала довольно неприятная процедура. Конечно, мои «соседи» деликатно отвернусь, но легче мне от этого не стало. К тому же они практически держали меня на весу своими цепями. Сжав зубы и преодолев природную стыдливость, смогла воспользоваться предложенными «услугами».

После всех процедур наконец начали устраиваться на ночлег. Я поняла, что еды уже точно не будет и решила народ покормить. Извиваясь и путаясь в цепях, стащила с плеч мешок.

Если мои странные движения, как-то и озадачили Оскарана, то дальше он испытал настоящий шок. Я стала доставать из невидимого мешка пироги, что купила у двух торговок на выходе из города. Пироги были до сих пор теплыми. В общем-то, я знала об этом, а вот для пленников, появление теплой и душистой выпечки стало откровением. Они долго не могли поверить, что это реальность, а не плод измученного сознания. Первым я дала два пирога командиру. Потом Сергу, показав, чтобы передавал остальным. Так по цепочке отдала все пироги. Для меня не осталось. Потому себе взяла два плода хлебного дерева.

Изголодавшиеся мужчины проглотили пироги почти мгновенно. Немного подумав, выдала всем ещё по два огурца и одной булочке. Эти закуски также были уничтожены быстро. Сытые и довольные мы, наконец, смогли уснуть.

Вдоволь поспать не удалось. Ещё не взошло солнце, а связки пленников погнали дальше, теперь уже пешком. На выходе из ворот, сунули каждому по куску засохшей лепешки. Вероятно предполагалось, что таким блюдом можно позавтракать по пути, не останавливаясь. Впереди и позади нашей цепочки шли такие же пленники. Вид у всех был измученный и даже молодые пленники не вопили и не рыдали. Да и не давали им такой возможности. Охранявший нас конный отряд бдительно смотрел за тем, чтобы никто не переговаривался и не кричал ничего встречным путникам.

Солнце было уже в зените, когда мы остановились на отдых. Я так поняла, что отдых нужен был лошадям, а мы вроде за компанию. Остановили нас на специальной площадке, где располагалась поилка для животных и фонтанчик для людей. Нас, как животных повели к большому корыту. Я только еле успела бросить туда небольшое заклинание, чтобы убить возможную заразу. Быстро похлебали воды и даже умылись. В следующей группе, что привели к поилке, заметила двух приметных мужиков, что были с нами на последней стоянке. Других лиц я не запомнила, но теперь уверилась окончательно, что это пленники с нашего обоза.

Когда лошади отдохнули, продолжили путь. До вечера делали ещё пару коротких остановок, для отдыха и туалета.

Вечером снова загнали в специальное место для рабов, обнесенное высоким глиняным забором. Внутри виднелись навесы, напоминавшие открытые клетки. Стражники, сопровождающие пленных, велели для чего-то всем построиться. Вот тут впервые, кто-то из главных, разглядел, что в нашем строю, мягко говоря, не все мужчины. Начал орать и тыкать в мою сторону. Верховые охранники только пожимали плечами. Мол, им, что дали, то они и привели. Главный так сильно ругался, что я даже понадеялась, что меня отцепят от мужского строя. Но вероятно, это было сделать не так просто. Помню, как забивали в металлические браслеты заклепки большой кувалдой. Снять кандалы, без специального инструмента не получиться.

В общем, покричав, начальник велел разводить всех по клеткам, оставив все, как есть. Через какое-то время прислуга принесла куски хлеба и воду.

Естественно, что еды было очень мало, мужчины съели свои лепешки в считанные минуты. Я могла всех покормить из своих запасов, но ночь была светлой, оттого опасалась, что стражники могут заметить, как мы едим больше того, что получили. Показала жестами свои сомнения Оскарану. Тот все понял. Мы немного пересели, так, что бы меня полностью закрыть от посторонних взглядов. Осторожно вынула и раздала всем по две булочки и куску сыра. Огурцы вынимать не рискнула, опасаясь, что снаружи могут услышать хруст. Мои мужчины оказались понятливыми. Все ели осторожно, отщипывая по кусочку, и как можно незаметнее отправляя в рот.

Мы уже начали укладываться спать, когда мое внимание привлек один из воинов, третий после Серга. Он тяжело дышал и выглядел не совсем здоровым. Аккуратно вынула свои лекарские очки и посмотрела на стражника. Ничего особенного не заметила. Но температура тела была явно повышена. Я ещё раздумывала, что с ним могла случиться, простуда или инфекция, когда ближайший к нему воин, зацепил его спину. Больной стражник выгнулся и зашипел. А я сообразила, что он просто обгорел на солнце! Из всех воинов отряда, он был самым белокожим. Шли мы весь день по солнцепеку. А из одежды на нас только набедренная повязка.

Привлекла внимание командира и показала на беспокоящего меня воина. Выяснила, что зовут его Ларк и стала демонстрировать свое желание ему помочь. Вся наша связка пришла в движение. Придерживая цепи и сохраняя тишину, воины передвинулись таким образом, чтобы я могла дотянуться до Ларка.

Лечение заняло всего пару минут, воину сразу полегчало. А вот я немного пожалела, что опять израсходовала часть магии. Ларк же выглядел потрясенным, так, как будто я сотворила невесть что. Во взгляде Оскарана, тоже было удивление напополам с уважением.

На следующий день стало наглядно видно, как моя подкормка помогла в физическом плане. Остальные связки пленников смотрелись изможденными. Кроме плохого питания, многие, также как и Ларк, обгорели на солнце. Они еле брели, и стражникам приходилось беспрестанно подгонять ударами в спину.

Нас гнали все дальше и дальше на юг. Мне порой казалось, что я узнаю места. Видневшийся на западе хребет чем-то напоминал тот, что был рядом с крепостью Разлома. В свое время я много путешествовала по этим землям. И хотя за столько лет ландшафт явно изменился, но общие очертания гор, позволяли мне ориентироваться без карты.

Поскольку теперь мы шли медленно, то мне удавалось немного поговорить с командиром. Вернее, я решила, что давно пора начать учить язык. Время от времени, тыкала во что-нибудь пальцем, а Оскаран отвечал.

К вечеру я выучила десятка три слов. В основном, о нашем окружении. Цепь и кандалы тоже вошли в мой словарный запас. Ещё обнаружила несколько знакомых слов, в основном, по описанию частей тела. Изменилось произношение, но слова были похожими.

При нашей скорости движения, мы четко, как по расписанию, на закате подошли к очередной стоянке. Мне даже стало интересно, кто составлял маршрут для рабов? Явно не один год ушел на то, чтобы построить малые крепостницы на пути. Что косвенно указывало на то, что в этом мире работорговля процветает и является весьма прибыльным делом.

По сравнению с предыдущими днями, на этот раз нас разместили чуть ли не в королевских хоромах. Это была серьезная тюрьма на окраине поселка. В номе… э… в камере имелись деревянные длинные нары. А в закутке было туалетное место с каменной заглушкой. На ужин мы получили ведро с водой и полную корзину с резаными овощами.

Таких овощей я не знала и не помнила в моем времени, потому попыталась уточнить их съедобность у Оскарана. Поскольку, слово «лошадь» я уже выучила, то понять, кому обычно дают такую пищу, смогла легко. Спросила у всех присутствующих разрешения и перегрузила все эти овощи к себе мешок. Вдруг когда лошадь придется кормить?

Сама же вынула продукты для ужина. Вспомнила, что покупала большую бутыль с молоком и решила достать её к сыру и лепешкам. Проблема возникла, только, как всем пить из одной бутылки.

Мужчины уже давно не удивлялись, что я достаю неизвестно откуда еду. Но все же были потрясены, когда я выудила пять герцогских кубков и налила в них молоко. На тринадцать человек тары было мало. Пояснила, что больше посуды у меня нет, так что по три человека на один кубок с молоком. И мне личный кубок.

Ужин у нас получился шикарным. Лепешки оказались мягкими и вкусными. Сыр тоже был хорош. Ну а смотрелись мы, во время ужина, тоже весьма колоритно. Грязные. В набедренных повязках, но пьющие из кубков, украшенных драгоценностями.

Меня, по-прежнему волновал вопрос, что буду делать, когда мы дойдем до места? Почему-то идея бежать одной не казалось столь удачной. Мы были в связке всего несколько дней, а я уже не могла оставить этих людей на произвол судьбы. Да и идти в этой местности одному человеку непросто.

Утром, вместо завтрака, нам выдали ведро воды и вывели наружу. В этот раз мы отправились в путь, сопровождаемые не только всадниками, но и караваном. Волы тянули пять подвод с мешками и бочками. Вероятно, это был запас продовольствия для тех, к кому мы шли.

В этот день мы шли ещё медленнее. Пленники из соседних связок, уже с трудом переставляли ноги. Я только удивлялась такому отношению к рабам. Если кормить всех нормально, то и хлопот в пути меньше. А может это делалось специально, чтобы пленники не имели сил сбежать? Мои же спутники питались тоже скромно, да ещё один раз в день, но имели более бодрый вид. Кто-то из стражников даже пытался шутить по этому поводу, показывая на меня и делая, характерный жест. Всадники над таким замечанием дружно ржали. Оскаран только скрипел зубами, а я радовалось тому, что ничего не понимаю из этих комментариев.

Ожидаемо, под вечер подошли к небольшой крепостнице. Здесь были такие же глиняные стены, как у большинства построек, встреченных нами по пути. Единственным отличием была сторожевая башня с часовым. Тот, вероятно, очень долгое время скучал, и теперь с интересом разглядывал прибывших, буквально перевешиваясь через хрупкое ограждение. Первыми в крепость зашли волы с повозками, а потом стали загонять группы пленников.

Во внутреннем дворе было несколько построек. Но четко было видно, где живут хозяева, а где рабы.

Из хозяйского дома вышел молодой, упитанный парень. Что-то крикнул слугам, которые распрягали волов и пошел осматривать «живой товар».

Предсказуемо, что дойдя до меня, остановился и начал выяснять у сопровождающих нас стражников, что это за диво такое. Те со смехом, стали пояснять мое предназначение в связке с мужчинами. Толстяк тоже стал громко хохотать и тыкать в меня плеткой. Затем он вдруг резко схватил меня за волосы и развернув, ударил сапогом по ниже спины. Я упала. А толстяк попытался добавить, но не успел. Оскаран перехватил уже занесенную для удара плетью руку.

Парень взвизгнул и начал с остервенением хлестать Оскарана. В какой-то момент командир не удержался и завалился, увлекая меня за собой. А толстяк хлестанул его ещё раз по затылку так, что мне на лицо брызнула кровь. Не знаю, что могло случиться дальше, но тут уже подбежали стражники из сопровождения. Один из них перехватил озлобленного молокососа, а главарь стал орать, показывая на нас. Я понимала его гнев. Так попортить довольно хороший товар! Есть от чего возмутиться.

Пока стражники вразумляли бойкого юношу, я быстро сняла с груди повязку и перевязала голову Оскарана. Крови натекло много, но я подозревала, что повреждения весьма серьезные. Он был без сознания.

В выделенную нам для ночлега каморку, Оскарана пришлось заносить. Я придерживала голову, а остальные воины, сгрудившись вокруг, осторожно перемещали командира на руках. Когда его положили на пол, поспешила кинуть заклинание остановки крови. Потом достала лекарские очки и смогла внимательно рассмотреть рану на голове и повреждения на теле.

Несколько минут размышляла, как мне поступить. Моих магических сил, собранных в камнях, могло не хватить. Но с такими ранами Оскаран не доживет до утра, потому наплевав на экономию, начала лечить. Удалила волосы и мелкие кости. Соединила ткани и сплела формулу заживления, постепенно забирая из камней магию. Её хватило как раз на одну рану. Однако на теле оставались тоже серьезные повреждения от кнута.

Выбора не было. Расплела в своём фантоме каркас и перелила эту силу в ожерелье. Мой образ Марты сохранился, а вот защиты я лишилась. И если сегодняшние удары кнутом не причинили мне вреда, то в следующий раз мне так не повезет.

Пока занималась лечением, даже не заметила, что все воины смотрят на меня с надеждой и ожиданием. Жаль, что не могла им объяснить, что вероятно, это последнее чудо, которое смогла сотворить. Закончив, наконец, смогла увидеть, что нам к этому времени принесли еду и воду. Вода была весьма кстати. Выудила их мешка кусок простыни, смочила водой и как могла, оттерла лицо и затылок Оскарана.

Он уже вполне пришел в себя и даже улыбался. Меня беспокоило только то, что он потерял много крови. Потому достала флягу с вином и пояснила всем, что это только для командира. Налила Оскарану половину фужера и разбавила водой.

На ужин выделила всем по две булочки и четыре огурца. Огурцов у меня было ещё много, а вот булочки заканчивались, решила их приберечь.

Ночь была такой же светлой, как предыдущие и в небольшое окно было хорошо видно лица воинов. Они тихо выспрашивали командира о самочувствии и восхищенно качали головой, оценивая мою работу. После еды, вынула из мешка ещё один кусок простыни, в которой раньше хранила булочки и подтерла следы крови на скулах Оскарана. Он же отобрав мою тряпицу, стал вытирать капли крови на моем лице. А я как-то не подумала, что фантом тоже немного запачкался.

Оскаран провел всего один раз по щеке и замер в недоумении. Мы сидели напротив друг друга, и остальным воинам не было видно, изумленного выражения на лице командира. Отложив кусок ткани в сторону, Оскаран осторожно прикоснулся к подбородку. Да, знаю, каркаса нет, а иллюзия есть. Потрясенный Оскаран медленно провел пальцами по моим настоящим губам. Затем его руки коснулись моего уха. Там он нащупал серьгу. Провел по волосам и задержался на диадеме. Я его на останавливала. Решила, что нет ничего страшного в том, что он сам поймет о том, что на мне образ-обманка.

Дальше командир осмелел и начал ощупывать мои руки. Обнаружил кружева на рукавах. Видя, что я не возражаю, стал медленно продвигаться к груди. Я испытала странное волнение, но вовремя сообразила, что сама напоила мужчину вином, вот он и осмелел. Успела перехватить его пальцы до того, как они опустились в декольте.

На ощупь продемонстрировала, что на шее у меня висит не только ожерелье, но и лекарский нож. Потом провела его рукой по своей талии, познакомила с кинжалом.

Насчет кинжала задумалась. Дело в том, что на кинжале было вполне самостоятельное прикрытие фантомом, не связанное с телом Марты. Потому решительно расстегнула ремень и протянула кинжал Оскарану. Он все понял. Немного повозился с застежкой, и прицепил ремень с кинжалом себе на пояс. А я полезла в мешок за мечем.

Командир мой арсенал оценил по достоинству, узнав, что больше ничего нет, велел передать меч одному из самых крупных воинов в отряде — Канну.

А затем стал мимикой и жестами выспрашивать, смогу ли я сломать кандалы. Вероятно, он так уверился в мои способности, что осмелился уточнить то, что волновало его больше всего.

Я подтвердила, что могу «ломать кандалы», но тогда мое лицо тоже будет делать это самое «ломать». Ещё три раза друг у друга переспросили, но вроде всё поняли.

Оскаран уяснил что, как только я разрушу кандалы, мой образ изменится. И вместо старой обрюзгшей тетки, все увидят молоденькую девушку. Но всё равно решительно настаивал на побеге. В общем-то я не возражала. Вероятно воин был в курсе того, куда мы идем. Скорее всего, оттуда совершить побег сложнее. Мы подробно обсудили план. Моей задачей было, после произнесения фразы, разрушить оковы. Всем остальным тоже были даны подробные указания и уже ближе к рассвету, Оскаран дал команду спать.

Утром же дружно приготовили маскарадный наряд для Оскарана. Голову перевязали окровавленной тряпкой, что была у него с вечера. Воины подхватили тело на руки и понесли на выход. Увидев, что один из рабов совсем плох, стражники начали громко возмущаться. Главный ушел внутрь центрального дома, а остальные активно стали что-то обсуждать. Я пересчитала их. Получалось, что десять. Не понятно, где было ещё пять человек. Но медлить было нельзя. Мы специально подошли толпой к ним поближе, держа на руках предположительно больного. Если командир все правильно рассчитал, то сейчас стражники будут искать способ расковать цепь, чтобы оставить раненого на этой стоянке.

Я уже почти успокоилась, видя, что все складывается удачно, когда заметила любопытного часового на сторожевой башни. Незаметно толкнула в бок Серга и показала глазами на караульного, а потом на себя. Мимикой пояснила, что убью сторожа, силы в моих камнях должно было хватить. Серг понял и шёпотом повторил это для всех.

Дальше медлить не стоило. Я уже сжимала в руке лекарский нож. Когда же Оскаран выкрикнул: «Ломать кандалы!» и я сделала, то чего от меня ждали. И немедля, запустила, при помощи магии, нож в глаз часового. Тут же, не оглядываясь, побежала на вышку. Магия у меня была слабая, хотелось удостоверится, что часовой действительно умер.

Убедившись, что это так, забрала свой нож. Затем стянула сапоги, штаны и куртку. С этими трофеями пошла в низ. Живых стражников во дворе не было. А все пространство было залито кровью убитых. Вероятно, настолько уверившись в собственной силе, стражники совсем потеряли бдительность. Мои мужчины уничтожили их за считанные минуты, и занимались теми, кто был внутри дома.

Подошла к Сергу и в ответ увидела очень удивленный взгляд. Конечно, Оскаран предупредил всех, но вероятно воины, не могли реально представить, насколько изменится моя внешность.

Показала добытую одежду. Серг тоже сообразил, что в набедренной повязке, действительно, на очень-то комфортно, и начал стаскивать одежду с мертвых.

Мы только приступили к мародерству, как к нам двинулись две связки рабов. С криками и какими-то требованиями. Я понимала, что они хотят тоже освободиться, но уже ничем помочь не могла. Кто-то из наших воинов кинул первой цепочке рабов кувалду и металлический штырь. Рабы рьяно стали стучать по цепям, пытаясь освободиться, как можно скорее.

Я же увидела, что из центрального дома выходят наши воины. Вроде бы все и не раненные. Оценив обстановку, Оскаран велел отряду собирать лошадей. Благо они уже были оседланы. Помня, что вместе с нами привезли запасы продовольствия, подскочила к командиру и стала торопливо повторять слово «еда». Хорошо, что за несколько дней пути, Оскаран научился понимать меня практически без слов. Потому и сейчас уловил идею буквально на лету и потащил за собой в сторону большого дома.

Спустившись в полуподвал, обнаружили неплохой склад продуктов. Без разбора начала кидать в мешок копченое мясо, колбасы, небольшие мешочки с крупами и мукой. На полках нашла соль и ещё несколько баночек. С чем, даже смотреть не стала, но прихватила. Оскаран помогал, сгребая все, что находил. Вдруг меня посетила ещё одна мысль.

«Еда лошадь» — произнесла я, и наш смышленый командир снова понял. Теперь мы побежали в сторону конюшен. По дороге я успела сказать Сергу: «Оскаран одежда». Тот вроде тоже сообразил, о чем это я намекнула.

В помещении, что располагалось рядом с конюшней, мы нашли запасы зерна и овощей. Зерно хранилось в больших тюках и с мой магический мешок не помещалось. Тогда Оскаран торопливо стал высыпать часть и заталкивать в мою емкость по пол мешка. Овощи брать не стали. Но я увидев бурдюк, вспомнила про воду. На мое заявление: «Лошадь вода», Оскаран отреагировал правильно и стал искать тару для воды. С первого бурдюка также пришлось слить немного воды, чтобы он прошел через горловину магического мешка. И найденные ещё шесть, быстро заполнили водой.

В заботах о кормлении отряда, мы не видели, что там происходит во дворе, а реально уже назревал конфликт. Из цепей смогло освободится ещё с десяток рабов, а свободных лошадей в таком количестве, не имелось. Оскаран, натягивая на ходу штаны и сапоги, выкрикнул что-то гневное. Похоже, что велел нашему отряду выезжать наружу за стены. Срочно покинув крепость, мы пустили лошадей в галоп, стараясь как можно быстрей удалится.

Глава 3

В бешеном темпе скакали мы не меньше часа. Наконец, командир велел перейти на более спокойный бег, а я смогла осмотреться. К нам присоединилось ещё двое бывших рабов, которые явно были знакомы с Оскараном и чего-то с него требовали. Как, оказалось, хотели ребята снять браслеты. Цепи-то они перерубили, но металлические украшения всё ещё болтались на руках.

— Лана, кандалы ломать? — спросил у меня командир.

Я отрицательно покачала головой. Магии осталось совсем чуть-чуть, и тратить её я не собиралась. Новые спутники недобро зыркнули, но спорить не стали. Мне же оставалось только удивляться их сообразительности. Как они вообще поняли, кто именно разрушил наши оковы? Вероятно, моя новая внешность произвела впечатление на всех, и они искренне уверились, что мне подвластны любые чудеса.

Разъяснив ситуацию, продолжили путь. С дороги Оскаран свернул уже давно и вел нас на северо-запад. Мне не нравилось, что местность была такой открытой. Сейчас мы были видны, как на ладони. Столб пыли, что поднимался от копыт лошадей, показывал наше направление. По-видимому, командира это тоже беспокоило, он часто оглядывался, опасаясь погони.

До вечера проделали большой путь. И, несмотря на все наши страхи, пока преследования не наблюдалась. Не то некому было нас искать, не то информация о побеге ещё не дошла. Или верно и то, и другое. Обычно рабов доставляли на новое место ночевки поздно вечером. Наверняка, кто-то спохватится и начнет искать пленников, но не раньше следующего утра. Живых рабовладельцев в последней крепости никого не осталось, а бывшие рабы, скорее всего, постараются разбежаться и как можно быстрее. Вот такими мыслями я и успокаивала себя в течении всего дня. Несколько раз мы останавливались возле маленьких степных озёр, давая животным отдохнуть. Все понимали, что лошади — единственный наш путь к спасению, их берегли.

На ночь расположились только тогда, когда кони стали спотыкаться. Костра не разводили. Я достала немного мясных припасов и раздала. Кстати, наши новые спутники так и не поняли, что мешок у меня безразмерный. Корм для лошадей доставала тайком, не демонстрируя истинных возможностей магической емкости.

На стоянке пересмотрели захваченную одежду. Многие вещи были в крови, но их выбрасывать не стали. Отстирать можно. А другой одежды взять было неоткуда. Оскаран успел надеть рубашку ещё на выезде из крепости, но теперь Серг протянул командиру дополнительно куртку и плащ. Пока мужчины перераспределяли одежку, я сняла себя диадему, серьги и колье. Магии в них уже не было, а сверкать драгоценностями в степи, по меньшей мере, было странно. У меня оставалась ещё немного магии в одном из перстней. В втором кольце с брильянтом магии не было, но и его я оставила на руке, как память о Роне.

Пошарила в мешке, достала два покрывала и расстелила на земле. Когда импровизированная постель была готова, воины не раздумывая, стали укладываться спать. Выставив часовых, Оскаран лег со мной на прежнее место, так, как будто на нем все ещё были цепи. А я настолько уже привыкла за несколько дней, к его присутствию рядом, что заснула быстро, спала спокойно и проснулась только, когда начали седлать лошадей. Как все-таки быстро я приспосабливаюсь к новой жизни. Совсем недавно жила в удобном и обустроенном доме, а теперь успела и в рабстве побывать, и в степи ночую, как неприхотливая жена кочевника.

Засиживаться на этом месте не стали. Командир велел раздать всем по куску хлеба, предполагая, что завтракать будем верхом.