Помоги проекту - поделись книгой:
С командой в первый день, то есть вечер, познакомиться толком не удалось — мельком видела первого пилота и по совместительству помощника капитана — высокий блондин с длинной, песочной челкой откинул ее на лоб, принял стопку документов, и посмотрел на меня неодобрительно и как-то оценивающе. Механик — молодой, но пузатый и бородатый парень, сосредоточенно ковырялся в грузовом отсеке, и сердито гаркнул на нас с Ри, когда та знакомила меня с кораблем. С правым шлюзом перед самым отлетом что-то не заладилось, и мы, решив не искушать судьбу, благоразумно разошлись по каютам, а осмотр Персефоны отложили до завтра. С капитаном даже не встретились. Но Римма заверила, что это нормально. Слышала, правда, по внутренней связи, распекал то ли диспетчера, то ли еще кого на космодроме, кого-то, кто не давал взлет из-за возможности перегрузки, но потом все как-то разрешилось.
Персефона благополучно оторвалась от Земли и принялась вонзаться в космическое пространство, унося меня прочь от обыденности, набившей оскомину на зубах. Только тогда я вспомнила, что забыла попрощаться с Мареком.
Улеглась поудобнее, закуталась в мягкое, легкое одеяло, как в кокон, обнаружила, что несмотря на усталость, сна ни в одном глазу. По-моему, в кают-компании была неплохая картотека фильмов. Решив прихватить что-нибудь для просмотра в каюте, вышла и тут же наткнулась на незнакомого брюнета с хвостиком, огромного роста и атлетического сложения. С золотыми звездами на груди. О, так вот каков значит наш капитан! Приятно познакомиться.
— Мистер Эддар, я полагаю? — я протянула руку. — Разрешите представиться: младший научный сотрудник Истар Кроули.
Мужчина протянутую конечность пожимать почему-то не стал, а склонился над ней в поцелуе, а затем, к моему вящему ужасу, ответил слишком хорошо знакомым, низким грубым голосом:
— Ну что ж, здравствуй, Истар Кроули. И я рад. Можешь звать меня просто — Эддар. Да и после всего, что ты наобещала…
Я не нашла ничего лучшего, чем завизжать, словно меня режут, вырвать руку, а потом закатить ему со всего размаху пощечину и скрыться в каюте!
Мамочка, кажется, я пропала…
Глава 2.1
Мамочка, как же тебя не хватает… Похоже я дошла до кондишэна, сиречь самой сурьезной фазы опьянения. Такой сентиментальной становлюсь только от лошадиной дозы коньяка. Или, вдруг смешаю коньяк с чем-то совсем неподходящим… Пнула ногой пустую темно-зеленую бутылку из-под шампанского… Точнее, попыталась пнуть. А на деле, как сидела на полу каюты — как раз между душевой и комнатой, неловко привалившись спиной к стене, так и сижу. Кто сказал, что кровать удобнее? Черта с два! Я пыталась туда забраться, на такую недосягаемую высоту! и ничего… Ни. Че. Го. Не является ли это наилучшим свидетельством, что лучшим вариантом для культурного отдыха является все-таки пол?! Так-то.
А если поблизости есть стена, на которую можно опереться, как на надежное плечо друга… Настоящего друга, а не такого как Римма, я имею ввиду! Друга, который никогда не предаст. И не продаст! Сколько ей заплатил этот чертов Капитан?! У, вражина!
Надо немного поднять руку с бутылкой. Вот так, Тара. Молодец. И немножко наклонить. Часть пролилась на белый ворс свитера? Не беда. Это потому, что надо было вытянуть вперед шею, да, немного вправо, и приоткрыть рот. Ага, вот так. Теперь порядок.
Мама, мамочка… Мамулик, где же ты?! Твоя маленькая Тара так соскучилась…
Мамулечка исчезла как раз в день моего рождения, когда мне исполнилось девять лет. Позже, я узнала, что в то время ученые всего мира сбились с ног, пытаясь разгадать загадку, которую назвали «Тайной Счастливого Союза Кибеллы». Мне тогда было не до сводок новостей. Как и отцу. Мама исчезла совершенно внезапно. Доподлинно установлено, что к люкам не прикасались. Тем не менее, с корабля пропала! Не взяла ничего из своих вещей… Да что там вещей! Она не взяла ни шаттла, ни даже скафандра! С ней вместе исчезло только то, что было на ней: платье, длинное, голубое, с белым широким атласным поясом, — ужас, какое нарядное, одним словом! и мой день рождения тут ни причем, мама, насколько помню, терпеть не могла комбинезоны… Любимое лазурное ожерелье, которое мамуля практически не снимала и золотые браслеты, мелодично позвякивающие в такт ее движений. Накануне… своего исчезновения мамулечка выглядела такой счастливой…
Я думала, эта жизнь никогда не закончится. В детстве вообще редко задумываешься о будущем, кажется, что будет так, как всегда, только еще лучше… Отец, известный космический разведчик, капитан-первооткрыватель, мама, его правая рука и я — практически одни в пространстве космоса. Конечно, была еще команда на корабле, помимо обязательных для любого экипажа роботов: фикнианец-механик, как пес, преданный капитану, моему отцу. Наверно, была там какая-то темная история, раз фикнианец выбрал команду землян… Второй помощник капитана — Джереми и Рита, его подруга, по-моему, геолог-исследователь. Ильяс, картограф и навигатор в одном лице… Я была единственным ребенком на Счастливом Союзе Кибеллы, но никогда не чувствовала себя одинокой. Просто потому, что не знала другой жизни.
После того, как мама исчезла, корабль изъяли для исследований. Я оставалась с отцом еще полтора месяца, а потом он отвез меня на Землю, к семье мамы. И вот тогда я наконец узнала, что такое одиночество…
Это натянутые улыбки, маски доброжелательности, сильно преувеличенное внимание, которое если не долг, то что-то наверняка обязательное.
— Тарочка, как спалось?
— Плохо. Опять кошмары, снилось что мама…
— Ну ничего, ты справишься, мы в тебя верим, — и меня перестают замечать…
Одиночество — это когда всем неудобно, неуютно рядом с тобой… Как будто ты виновата в чем-то… В том, что не такая, как они… Напряженная атмосфера за общим столом, дяди, тети, выводок светловолосых ребятишек с пустыми глазами и фальшивыми интонациями. Все спрашивают о моем самочувствии…
А каким, мне всегда хотелось спросить, должно быть мое самочувствие? Практически в одночасье я потеряла не только обоих родителей, но и целый мир. Удивительно, но Земля — огромная, суетливая, переполненная людьми показалась мне почему-то намного меньше привычного космического корабля. Я никак не могла понять, в чем дело, а потом поняла — закончилась близость Космоса — который всегда здесь, за стеной. Необъятный, глубокий, молчаливый. С мириадами звезд и метеоритными потоками, туманностями и кольцами планет… Не имеющий ничего общего с суетой, фальшью, поверхностностью… Мне и в голову не приходило, что космоса просто может не быть, что привычный безграничный дом может исчезнуть.
Неудивительно, что маленькая Тара отказывалась учиться, и молчала неделями. Правда, когда двоюродные братцы с сестрицами принялись втихую награждать меня щипками и тычками, я не выдержала и сломала о голову самого противного братца видео-газету. И не сказала при этом ни слова. Больше меня не трогали, но тепла в и без того натянутые отношения с новыми родственниками это не добавило.
Сложно сказать, к чему все это могло привести, если бы одна из теток не забрала меня к себе, в Звездный Городок. Не сказать, чтобы фру Керстен сразу полюбила молчаливого, озлобленного и обиженного на весь свет ребенка, но тетя поспособствовала моему переводу в Школу Изучения и Развития Космоса, и хрупкий мир в семье был установлен. Правда, я уже тогда не понаслышке знала о космосе больше, чем кто-то из сверстников. Как-то я спросила у тети — почему ко мне так плохо относятся другие члены семьи и почему я не похожа на русоголовых уроженцев бывшей Швеции?
— Что ты, Тара, совсем не плохо! — защебетала тетя, оторвавшись от сериала. — Немного странно, да. Насторожено. Ты просто слишком напоминаешь Лику, вот и все.
Ничесе, предъява. Напоминаю собственную мамулю! И что тут такого?! Оказывается, мама была приемным ребенком — найденышем из космоса. Скорее всего, не была даже землянкой. Ее подобрали в спасательной капсуле совсем рядом с Магеллановым Облаком, возле дикой, тогда еще совершенно необжитой Емеи. Насколько я поняла, маму побаивались. Все, кроме приемных родителей, которые к моменту моего воссоединения с семьей, умерли.
— Клянусь, ни у кого на Земле, даже у любительниц контактных капель и линз, я не видела таких голубых глаз! — сказала фру Керстен. — А когда Лика злилась, ее глаза становились зеркальными!
Странно… Я никогда не видела, чтобы мама злилась…
Ну вот. И коньяк закончился. Были какие-то звуки… По-моему, кто-то звал меня, стучался. Однако, как трудно распаковать эту коробку конфет с ликером. С ликером, как же! Это так пишется, что с ликером. На самом деле конфеты с водочкой!..
Черт возьми, это алкогольное заточение начинает нравиться! Не выйду отсюда все шесть месяцев полета…
Обидно, правда, что бывшая подруга-предательница так ни разу не зашла. Воу, она видно и не заметила, что я не выхожу! Сидит в своей черт-ттовой л-лаборатории и в ус не дует! Как же грустно…
Мои пьяные слезы прервали виноватые интонации Ри.
О, вот оно что! Предательница вспомнила о своей умирающей Таре… Почему умирающей, ты меня спрашиваешь?! Потому что я стремительно спиваюсь здесь, Римма! Одна, без компании! Наедине с трагическими воспоминаниями…
— Та-ар?! Тарий, малыш! Что случилось? Открой дверь, черт тебя подери! Ты пьяна?! Тара, это нарушение бортовой дисциплины!
Теперь надо аккуратно, по возможности ничего не роняя, ну пара книжек и торшер не в счет… лучше надо вкручивать…
Ладно, сдаюсь. Не буду вставать, вот просто облокочусь на дверь, чтобы голос звучал громче, и подлая Римма прониклась всей неотразимостью моего гнева…
— Аха! Давайте все спишем на мое неуемное пьянство!! Подруга-алкоголичка — горе на корабле!!!
— Тара, ты сейчас не только моя подруга, ты, в первую очередь, научный сотрудник экспедиции…
Голос подруги звучит уже не так уверенно.
— Научный сотрудник?! Это теперь так называется, да?! За сколько ты продала меня ему?!
— Кого продала? Кому?! Господи, ты в своем уме? Тара, открой сейчас же, и объясни членораздельно, что случилось?!
— Не притворяйся, что ничего не знала, подлая! Не притворяйся!!
— Да я и не притворяюсь! Объясни, наконец, что с тобой не так? Ты боишься летать, у тебя фобия — и ты так нажралась? О прогресс, я не подумала об этом, Тар, это скоро пройдет! Открой, я помогу тебе…
— Я выросла на корабле, черт подери меня, Римма! Я совершенно не боюсь летать! Однако надо признать, актриса ты отменная! Сколько невинности в голосе!! МХАТу 300 лет!!
И я бурно зааплодировала. Хм. Постаралась, точнее. Ну, когда попадала, получалось бурно. А потом просто принялась стучать ладонями по пластику пола.
— Это хамство с твоей стороны, Тар, напоминать мне о возрасте, — теперь голос подруги звучит обижено, — Да, я несколько старше тебя, но… Но это не дает тебе права…
— Ты же знала, что тот самый чертов «Капитан» с сайта и есть ваш чертов капитан, Римма! — перебила я ее.
— Что-о?! — даже не видя подругу, я отчетливо увидела, как раскосые глаза расширились. Я очень хорошо знаю этот тон.
— Не притворяйся, что ничего не знала!!
— То есть ты хочешь сказать, что и тогда, в клубе?…
Римма замолчала в замешательстве.
— Да ладно, — наконец она выдавила из себя, — Ему, то есть Эддару, что, нечем заняться, — но голос старшего научного сотрудника уже не звучал так уверенно.
— Предательница! Иуда!
— Тара, опять ты со своими древними терминами, я ничего в них не понимаю! Тара! Та-рий! Да ну, быть того не может. Ты просто перебрала со спиртным, и тебе не пойми что привиделось… Тар, я не знала, честно.
— Конечно, не знала. А у меня — белочка!
— Да не знала я, черти тебя дери!!
— Не ври, изменница! Ты не достойна даже помочь мне открыть эту… Эту бутылку…
— Тара, тебе хватит, прекрати! Тара? Ты как ребенок, ей-прогрессу…
Гордо молчу в ответ. А конфетки-то ничего!
— А ты не могла обознаться?
Я презрительно сощурилась и отправила в рот еще одну конфету.
— Конечно же, ты ошиблась…
И, воспользовавшись, видимо, моим молчанием, в котором подруга усмотрела отличную возможность реабилитироваться в моих глазах, затараторила:
— Я летаю с капитаном, с мистером, тьфу, черт, с Эддаром уже три года и ни разу не замечала за ним странностей. Кстати, и недостатка в женщинах у него никогда не было… О! Точно! На одной из планет, которую мы должны вскоре посетить — на Арттдоумие — его ждет жена! Правда, это региональный брак, но все-таки… Так что все это какое-то недоразумение…
— Мисс Цхинг Фун, вы сказали больше чем достаточно. Я всего лишь поручил вам, чтобы ваш научный сотрудник, наконец, заговорил.
О, этот подлый голос я узнала бы из тысячи! Ну, он у меня еще попляшет! Оказывается, этот гад еще и женат. Я расхохоталась дьявольским, как мне самой показалось, смехом, и забросила в рот еще одну конфету. Промахнулась. Поленилась поднимать, забросила другую.
— Капитан… Эддар…
— Спасибо, мисс Цхинг Фун. Не за все конечно!..
— Но…
— Вы свободны. Можете идти.
— Но, капитан…
— Возвращайтесь к своим обязанностям, мисс Цхинг Фун! Удаляющиеся по коридору шаги прозвучали отражением безотказного исполнения воли капитана-маньяка.
— Тара, — позвал он.
И не подумаю отвечать!
— Тара, включи мозг: я был в маске в клубе. Римма понятия не имела, что это я.
— Хм. Возможно. Только мне все равно.
— Ну, так приводи себя в порядок, и выходи уже, Тара.
— Не терпится приступить к изнасилованию… мань… животное?
Вот так. В точку. И возникшая пауза красноречиво свидетельствует о том, что я раскусила коварные планы этого…
— Очень неприятно насиловать пьяных женщин, Тара, — с нотками плохо скрываемой ярости, но очень серьезным тоном поведал этот негодяй.
— Ну, так знай, что я не собираюсь просыхать! Как если бы я была на подводной лодке… А там, кстати, наливают, от радиации. Вот! Вот куда надо было пойти работать!
— Тара, что за чушь ты несешь?
— Ик! А что? По-моему, удачная аналогия! Я оказалась в положении куда худшем! Представь, что… назовем его некто, как в Буратине! Так вот, некто…
— В… где?!
— Не перебивай! Некому надо позарез с одного острова на другой, скажем, отпуск у некого! Он — на подводную лодку, а там! Нормально все, только эту самую чертову лодку вызывают! Срочно! В срочном порядке вызывают на задание!
— Сколько ваша драная экспедиция?! Вызывают некого на полгода, а?! Как тебе, извращенец?!
— Лодку подводную вызвали исследовать дно Северного Ледовитого Океана! Так вот, я к чему… Даже у этого некого больше шансов, черт тебя подери!! Потому что некто попал на эту треклятую лодку хотя бы по своей воле, сто демонов тебе в задницу!!
Удаляющиеся по коридору шаги… Демарш удался. Главное теперь, не трезветь. Ни в коем разе! А то, боюсь, сама по фазе двинусь, когда осознаю в полной мере, чем мне грозит нарушение уставной дисциплины… В космосе с этим еще строже, чем в армии…
Проклятый капитан!
Аналогия с подводной лодкой еще слишком мягкая, между прочим! Потому что оказаться в открытом космосе, на судне, с заранее спланированным маршрутом…
Но я покину этот корабль на ближайшей планете! Это уж как пить дать!
О не-ет!
Только не это…
Я же при посадке сдала айди и другие документы помощнику капитана! В сейф поместить, так сказать! Мамочка, что же я наделала?!
Я откинулась на перегородку и застонала…
Поделиться книгой: