Безмолвие полной Луны (СИ) (полная книга)

— Сотрудники агентства что — сами собираются трупы обгладывать? — усмехнулся Жук. — В таком случае, конторе требуется название, соответствующее изображённому символу. Скажем так — «Стервятник».

— На Тибете есть такое агентство, — вмешался Шмель. — Полулегальное. Тамошние монахи умерших не в землю закапывают, а специально скармливают падальщикам. И смотреть, на это зрелище, вроде бы нельзя. А грифы слетаются со всей округи, подкармливаемые могильщиками.

Разговор ещё долго теплился, поддерживаемый горячительными напитками местного значения и Лариса уже начинала нервничать. То, что её никто не слушал и, вроде бы, не собирался вникать в суть её проблемы, сильно раздражало Барбариску. Она понимала, что народ уже не молодой и уставший от таких похождений, но закопанный космический корабль не давал покоя. Не приносил успокоение и треклятый «Виман», так же покоившийся глубоко под землёй. Успокаивала только мысль о том, что к обоим объектам должны быть выкопаны подступы, для комплексного изучения неведомой техники.

По небу плыли невесомые облака, подгоняемые лёгким ветерком. Солнце припекало и грустное зимнее настроение улетучилось, оставшись где-то глубоко в памяти, которая заталкивала эти воспоминания всё глубже и глубже. Остатки грязного снега и льда, местами ещё продолжали лежать по углам бетонной набережной, не желая сдаваться настойчивому напору тёплых лучей солнца. Пожухлая прошлогодняя трава сохла и сквозь неё уже готовилась проклюнуться молодая зелень. Настроение у собравшихся, было по-весеннему радостное…

* * *

Как ни старались товарищи идти в поход налегке, не полагаясь на самодостаточность — рюкзаки получились весьма увесистыми. Принцип «всё своё ношу с собой» взял вверх. Чья-то здоровая голова предложила, в таком случае, маскироваться под туристов. Другая, не менее продвинутая, ответила: «Мы и так выглядим туристами». Барбариска ликовала: «Наконец-то!» Народ, в целом, был несколько иного мнения: «Вот, пипец-то!» И только один Чингачгук постоянно ныл: «Меня не отпускает ощущение, что для нас будет нелётная погода: у «Вимана» двойное управление — ручное и мысленное. Ну, или почти мысленное: мьюлесенсорное — от нательных датчиков». «Значит не полетаем», — раздалось чьё-то невнятное бормотание.

— Надо Коту пришпандорить датчик в одно место, — предложил Бегемот, пыхтя под увесистой поклажей.

— Он нас и привезёт в Голландию, аккурат в Квартал Красных Фонарей, — мрачно возразил Крот, не представляя себе, как он будет отчитываться дома, после того, как эпопея затянется на неопределённое время.

Распаковывая и перебирая шмотки на очередной стоянке, Ворон заметил у Чингачгука хитрый утюг. Если сказать, что он обалдел, значит — не сказать ничего. На молчаливый вопрос, когда Ворон тыкал пальцем в приспособление, которое нужно в походе, как пингвину галстук, Лейб ответил просто:

— Химический утюг для автономного пользования на природе.

— Почему не угольный? — хором спросили все, кому было не лень.

— Он слишком массивный, чтобы таскать его с собой в рюкзаке.

— Утюг! — воскликнул Шмель. — Интеллигент, хренов…

— Всё гениальное просто, — добавил Лис. — Кладёшь брюки между двух матрасов на ночь — получается вполне приличное проглаживание.

Бегемот усмехнулся и рассказал коротенькую историю:

— Один придурок это услышал и положил брюки под матрас, а под ним металлическая сетка пружинной кровати. Утром, напялив спросонья брюки, он выглядел слишком экстравагантно, особенно по тем, советским, временам.

Кот скептически осмотрел утюг и спросил:

— А на каких компонентах в нём происходит химическая реакция?

— А кто его знает, — вяло отмахнулся Чингачгук. — Гладит, да и ладно.

— Реакция соляной кислоты с цинком, наверное, — предположил Жук.

— Ты что — обалдел?! — покрутил Крот у виска пальцем. — Я один раз травил соляную кислоту цинком: густые клубы белого дыма, коим является выделяемый, при реакции, водород, поднимались в небо… Я только и делал, что кричал — с «бычками» не подходить! Бросишь спичку — содержимое всего корыта будет у всех на ушах в радиусе десяти метров.

Шмель засмеялся и поведал свою историю, про вольное обращение с гремучими газами:

— Несмотря на меры предосторожности, в виде отверстия в люке, метан и сероводород часто скапливаются в колодцах, иногда в больших количествах. Связано это с тем, что в отверстие частенько забивается грязью… Рабочие, обслуживающие колодцы, пользуются простым проверенным способом: открывается люк и с безопасного расстояния бросается горящая спичка. При этом рабочие ещё и отворачиваются. В тот раз что-то пошло не так, как будто какая-то демоническая сила дала команду — трое любопытных склонили головы над бездной канализационного коллектора. Вниз так же полетел огонёк на тонкой лучинке… Рабочие практически бесплатно побрились и подстриглись — всего по цене одной маленькой спички… Взрыв сероводорода в канализационном колодце, вкупе с метаном, мог бы выбить не только глаза, но и зубы. Повезло… Осталось целым и то, и другое.

— В таких местах полезен резиновый костюм и аппарат с замкнутой системой дыхания, — выдал своё заключение Бегемот.

— Да на тебя ни один костюм не налезет, — засмеялся Кот, представив себе Мотю в пожарном облачении и проведя параллели с резиновым колобком.

— Один молодой пожарник попытался заныкать кусок сала в регенеративном патроне, — для чего-то сказал Крот.

— Ну и что? — равнодушно пожал плечами Лис.

— Регенерация, как чистый кислород, от соприкосновения с маслом взрывается.

Поезд, монотонно стуча колёсами по стыкам рельс, увозил группу псевдотуристов всё дальше и дальше. Многие усмехались, вспоминая о несостоявшейся рыбалке, а кое-кто, всё-таки прихватил с собой в поездку рыболовные снасти. Комплект был далеко не полным, но это обстоятельство не смущало потенциальных рыболовов — подходящее полено, в качестве удилища, можно найти и на берегу. Подойдёт и берёзовое…

Барбариска всю дорогу крутила в руках свою карту и Ворон не выдержал:

— Ну давай, хитрюга, рассказывай, что удалось выяснить за прошедшее время.

Лариса задумалась и начала повествование своего расследования:

— Стройку возводили над покоившимся, под землёй, громадным космическим кораблём: то ли случайно, то ли зная заранее. Несколько этажей подземных гаражей приводили к выходу. Позже выяснилось, что действительно — стройка затевалась с целью раскопок. Кто-то узнал об этом и о том, что под стройкой находится огромный объект, совершенно неуправляемый, а соответственно, непригодный к использованию. Чей он: земной или инопланетный — выяснить не удалось. Перед входом установили автономный генератор и где только можно, протянули гирлянду ламп. Собственного освещения, на корабле не было. На его борту происходили странные вещи. Пропадали люди и теперь, он охраняется специальным ведомством. Так что за здорово живёшь, туда не пробраться.

— А может — всё-таки попробовать? — загорелся Шмель.

— Во внутренние помещения ведёт длинный вертикальный коридор, по прозвищу «Мясорубка», — грустно вздохнула Лариса.

— Это что — прикол или проводятся параллели с известным фильмом? — уточнил Ворон, скептически усмехнувшись.

— Хуже! Сначала ты попадаешь в коридор под названием «Барбекю». Он полностью под контролем огнемёта, а сам огнемёт, полностью под контролем военных. Притом, кругом колючая проволока под высоким напряжением и сигнализацией. Даже если допустить чудо и ты проходишь импровизированную кухню, дальше придётся преодолевать «Мясорубку». Как было сказано — лаз вертикальный. При спуске вниз, как только твои ноги показываются из люка, они крошатся в винегрет станковым пулемётом, вместе со всем остальным, которое само упадёт вниз — под крупнокалиберные пули. Пулемёт заранее пристрелян в одну точку. Это самая любимая и предельно эффективная тактика военных. Конечно, при условии, что объявлена тревога. Но, всё-равно — сигнализация повсюду.

— Весело! — воскликнул Кот. — И чего же мы туда едем?

— Проверить, всё-таки, надо…

Зелёный, как гусеница, поезд, извиваясь, продолжал путь. Товарищи скучали от длительного путешествия, а душе не давал покоя станковый пулемёт, охраняющий секретную точку. Огнемёт, так же, не вносил успокоения. Никто не хотел почувствовать себя: ни шашлыком, ни рубленным биточком, падающим на сковородку.

Настроение, после таких известий, оказалось подавленным и Бегемот достал подогрев. Ворон посмотрел на него скептически и предупредил:

— Эту гадость не пей, иначе твоя жизнь не будет стоить ломанного гроша! Кроту можешь налить… Жуку — тоже… А-а-а! Наливай и мне…

* * *

Ночью, под стук колёс, Ворону снился кошмар, в котором нашлось место всем перечисленным накануне напастям, включая: винегрет, огнемёт и пулемёт. Мангал, на котором жарились аппетитные шашлыки и Барбариска, в поварском колпаке и запачканном кровью переднике. Красная колбаса довершала натюрморт.

Глава вторая

Псевдотуризм и мифическое строительство

Под монотонное гудение вокзального репродуктора, вещающего расписание движения на ближайшее время, товарищи сошли на перрон. Как ни странно это показалось, людей с рюкзаками оказалось больше, чем ожидалось увидеть. Следуя карте, все прибывшие туристы направились в противоположную, стройке, сторону и только один имел схожее, со сталкерами, направление. По дороге разговорились и тут выяснилась странная деталь — попутчик здесь не первый раз и, так же, не в первый раз пытается обследовать стройку. До сих пор у него это не очень получалось и он отчаянно нуждался в помощниках. Звали новоявленного приятеля Витя Терминатор. Родственные души сразу же потянулись друг к другу, повинуясь неведомому порыву и уже через полчаса, Терминатор рассказал всё, что знал о секретном объекте. Был он тощий, как глиста и в связи с этим, все Витины движения отличались плавностью балерона. Гибкостью — тоже.

— Эту стройку ведут не первый год, — поведал Виктор. — Я не знаю: то ли специально её затягивают, то ли средства выделяются плохо. И то сказать, вы тут люди новые и не слышали историю про заблудившегося строителя. На него понадеешься, а он…

— В каком смысле? — заинтересовался Ворон.

— Да — в прямом. Я начальственные кадры имею ввиду, как они с местным контингентом мучаются. Всюду требуются рабочие без вредных привычек, то есть — непьющие. А где их взять? Вон, на соседней стройке подсобник в арматуре заблудился…

По рассказу Терминатора, рабочий, окончательно запутавшись в скелетах колонны, сваренных из толстой арматуры, орал оперным голосом, взывая о помощи. Среди свай, долго гуляло эхо, разнося по окрестностям крик отчаянья. Несмотря на штормовое предупреждение, крановщик решил заночевать в кабинке крана, опасаясь спускаться на грешную землю. Под утро раздался истошный вопль: «Поберегись!» Пленник железобетонной ловушки притих, от неожиданности и, как-то сразу обмяк, непроизвольно справив нужду, не снимая исподнего — вероятно из солидарности с крановщиком. В будке сторожа собутыльники только покачали головами:

— Крановщик балует…

— Угу — приспичило…

Крановщик попал, таки, в пролетавшую под стрелой крана стаю ворон. Всем — не всем, но одной, хорошо досталось на орехи. Она только что проснулась и ещё плохо соображала после ночной спячки, поэтому предельно растерялась, падая вниз. «Вот! — злорадствовал крановщик. — Не всё вам на нас гадить!» Ворона еле успела увернуться от столба, встретившегося на пути тяжёлого планирования. Затем была месть пернатых. Они вычислили легковую машину крановщика и обгадили её. Какие пищевые добавки вороны принимали — неизвестно. Ясно только одно — добавки способствовали повышенной концентрации аммиака в птичьем помёте. В результате, когда авто в последствии помыли, его покраска напоминала окрас ягуара, только красного в белое пятнышко.

Дальнейший путь лежал через строительную площадку. Такого лабиринта, изобилующего многочисленными переходами, коим предназначалось стать подземными гаражами, наши герои ещё не видели.

— Пять уровней вниз — не меньше, — авторитетно заявил Ворон.

— Здесь хорошо в пейнтбол играть, — поддержал его Шмель. — Или в страйкбол.

— Пока здесь только гадят, — с досадой воскликнул Лис, вытирая подошву ботинка об свежую зелень. — И хорошо, так…

— Что-то непохож этот объект на сильно охраняемый, — насторожилась Лариса.

— Это не та стройка, — пояснил Терминатор. — Наша намного дальше.

Барбариска успокоилась, вытирая со лба испарину, выступившую от волнения. Она уже было распрощалась со своей мечтой, списав все добытые сведения на местный фольклор. Бывают мечты детские, бывают вполне взрослые, а бывают и…

Терминатор приостановил шаг и сказал:

— Это строительство тоже славится своими героями и даже поговаривают, что отсюда есть встречный выход к закопанному объекту. Все чудачества местного персонала, состоящего из различных рабочих специальностей, иногда списывают на близость аномального поля.

Виктор ещё немного постоял и поведал короткую историю про эту стройку:

— Небольшая новенькая бетономешалка, ещё не испорченная гадким цементом, перемешивала в своём чреве созревающее бражное сусло. Под ней горел сильный костёр, ускоряя созревание вожделённого продукта. Бригадир с завистью поглядел на приехавший бетоновоз, который сливал четыре с половиной куба бетона в котлован. Слушая шелест раствора, а потом, прислушиваясь к звону струи воды, которой водитель промывал миксер от остатков цемента, бригадира неожиданно, но вполне предсказуемо, посетил приступ энуреза. Вприпрыжку, он умчался в сторону деревянного строения, на ходу расстёгивая ширинку. Покрашенный белой известью, сортир сильно пах, воняя составляющими, этот запах, компонентами. Как раз в это время, на площадку въехала машина начальника стройки. Персональный водитель припарковал дорогой мерседес так, что он наглухо перегородил выход из сортира. Ничего не подозревающий бригадир попытался распахнуть калитку уборной, намереваясь покинуть дурно пахнущее помещение, но, столкнулся с невидимой и непреодолимой преградой. Попробовав открыть дверь ещё раз, он услышал до боли знакомый голос:

— Ты у меня постучи по машине этой деревяшкой, я тебе по голове постучу, а ты за «Мерсюк» в жизнь не расплатишься!

Бригадир узнал голос начальника и вслед за энурезом, его тут же посетил приступ поноса, который подчинённый благоразумно решил переждать над вырезанным, в полу, сердцем.

— Зачем туалет покрасили известью? — спросил начальник случайно проходившего мимо работника. — Да ещё белую полосу по земле провели…

— Для красоты, наверное, — растерянно ответил рабочий, разведя руки в стороны.

Начальник обречённо махнул рукой и пошёл в сторону интересующего его объекта. Этим объектом была новенький миксер, для перемешивания раствора.

— Что это, — спросил он подошедшего новичка, суетившегося разнорабочим, указывая рукой на работающую бетономешалку, — и для чего костёр?

— Не знаю, — пожал юноша плечами. — Бетономешалку только вчера со склада привезли — наверное, промывают спецраствором. Ну, а огнём, скорее всего, консервирующую смазку обжигают.

— Ну ладно — некогда мне. Давай сливай это дерьмо на лужайку, да грузи агрегат в самосвал и ко мне — на личный участок.

Когда стих звук уезжающего автомобиля, бригадир осторожно приоткрыл дверь туалета и робко выглянул наружу, осматривая окрестности. Открывшаяся картина заставила замереть дыхание, сердце съёжиться, а душе уйти в пятки — от новенькой бетономешалки и след простыл. От земли, поросшей пожухлой прошлогодней травой, валил густой вонючий пар, а из её недр доносилось странное попискивание. На дневном небе, в северном направлении, отлично просматривался диск полной Луны. Протяжный вой, полный душевных страданий, огласил ненавистную окрестность. Охреневший бригадир, стоя на коленях, вдыхал поднимающиеся от земли пары. Они не оставляли сомнений в своей принадлежности к группе сырья — производных этанола и строитель выл на Луну… При виде этой картины, одни рабочие робко жались к бетонным стенам недостроенного здания, другие просто разбежались, а кто-то умчался звонить в полицию. Самый умный позвонил в психушку, но другой, самый продвинутый индивид, позвонил в «Общество исследований аномальных явлений», заявив, что их бригадир — оборотень. «Тогда я побежал звонить в «Общество защиты животных», — ответил ему другой. — А то сейчас приедут компетентные органы и накостыляют, ни в чём неповинной скотине!» «Зачем бежать? — спросил оппонент. — Звякни по сотовому телефону!» «Что я — дурак?! Тут сразу будет известен крайний, то есть — я! И затаскают, потом, если что пойдёт не так… А по городскому позвонишь и… ищи свищи стрелочника! «Там заставят назвать свою фамилию, — неуверенно возразил коллега-строитель». «Ха! Ну и что? Представишься, хоть папой римским!» Кто-то: то ли в шутку, то ли всерьёз, утверждал, что пьяные хомяки набили морду полевым мышам.

— Почему это они набили, а не наоборот? — усомнилась Барбариска, приняв всё за чистую монету.

— Потому что рыжие хомяки крупнее серых соседей — до пятидесяти сантиметров достигают, — пояснил Терминатор, умудрившись, при этом, ни разу не улыбнуться.

За разговором миновали недостроенное здание, которому, судя по внешнему виду, предполагалось быть из стекла и бетона.

— Идея строительства из стали, стекла и бетона, по принципу крыла стрекозы, очень привлекательна для паппараци, — заметил Чингачгук.

— Чем? — не поняла Лариса.

— Ну как же — всё, как на ладони: от голой секретарши на столе, до одинокого престарелого начальника…

— Мне тоже это не нравится — я люблю покурить у окна, — добавил свою точку зрения Бегемот. — Я не хочу, чтобы мои грязные семейные трусы разглядывало пол-улицы.

Терминатор добавил от себя:

— В соседнем городе построили подобное здание. Прохожие по-достоинству оценили голого начальника и секретаршу на столе. Сделав памятные снимки на цифровые носители, паппараци-любители обогатили информационное пространство всемирной паутины свежими материалами сексуального плана. Вопреки здравому смыслу, большинство корреспондентов ставило на передний план не интересующие народ объекты, а собственные физиономии, как-будто они сами только что от секретарши… Да и сценарии не отличались разнообразием…

Красное зарево заката уже окрасило макушки деревьев в оранжевый цвет и наступил психологический момент для поиска ночлега. Совместным голосованием было принято решение разместиться табором в ближайшем леске — подальше от стройки и поближе к небольшой речке. Её серебристая нитка тоже покрылась вечерним румянцем заходящего светила и терялась где-то среди невысокой прибрежной поросли. Надеяться на улов в речке местного значения не приходилось, но Шмель решил с утра пораньше попробовать своё рыбацкое счастье.

Костёр весело потрескивал сухими дровами и длинные тени от огня мелькали на ближайших деревьях. Создавая причудливые контуры на древесных стволах, тени переплетались между собой и: то удлиняясь, то укорачиваясь — повторяли свою игру в бесконечном танце. В котелке варилась нехитрая похлёбка и товарищи разделились на два противоположных лагеря: тех, кому она была нужна и тех, кому не упиралась в желудок. Бесконечные споры о пользе горячей закуски постепенно стихли сами собой, а ножи уже вовсю вскрывали консервные банки. Запах содержимого разносился по округе, привлекая бродячих собак и не давая уснуть уже кемарившим воронам. Чайки, невесть откуда взявшиеся на такой маленькой речке, тоже не находили покоя. Им давно пора спать, а тут такой запах…

Бегемот поднял гранёный стакан, который он предпочитал алюминиевой кружке и огласил приговор:

— Ударно-звуковая доза!

— Это как? — не понял Терминатор, крайне удивившись такому определению.

— Так, — пояснил Мотя. — Опрокидываешь полный стакан, с последующим громким кряком, чтобы дамы, мягко говоря, опешили… Или оторопели… Неважно, короче. Главное — наличие у них сменного нижнего белья. Сухого, естественно.

— Знаем мы эти игры, — подал голос Ворон. — После таких доз, в недалёком времени, останется только контрольный стакан в голову и баиньки, не обременяя себя ненужной болтовнёй.

— А может Моте не хочется попусту болтать, — вмешался Жук. — И развлекаться не хочется. Он по-своему справляется с житейскими трудностями.

— Да с такой мордой, таких стаканов — нужно прорва! — заметил Крот.

— Каждый развлекается по-своему, — поведал Шмель свою короткую историю, как выходят из трудных ситуаций. — Однажды, когда куда-то запропастилась курительная трубка, он у глиняной свистульки, маскирующейся под пузатую птичку, отломил голову и набил внутренности махоркой. Дым стоял коромыслом, вперемежку с жалобным попискиванием свистульки, служившей в данный момент этой самой трубкой. Когда самосад в табачной камере закончился, Шмель дунул в свистульку так, что остатки пепла разлетелись в разные стороны на несколько метров, под разбойничий посвист детской игрушки.

— Ты чему ребёнка учишь — скотина?! — раздался женский голос.

— Вонь, поди, стояла несусветная! — посочувствовал Бегемот, брезгливо поморщившись.

— Вонь стоит тогда, когда куришь самокрутку в газете, — возразил Шмель. — От «козьей ножки» тот ещё запашок: свинец, смолы целлюлозы — да чего там только нет. Сама махорка почти без запаха, когда шмаляешь её в трубке — медицинское растение. Махорку выращивают для нужд медицины. Из никотина производят лекарства для склеротиков, атеросклеротиков и прочих нуждающихся. Так же из неё извлекают лимонную кислоту для пищевой и химический промышленности. Впрочем, в том числе, опять для той же медицины.

— А химики-то каким боком этого касаются? — не понял Крот.

— Отбеливатель: краски, лекарства и прочие бублики, которые изначально выгоняются неочищенными и требуют доработки. Кому-то нужен товарный вид, например, белой глине. Ну и так далее.

— А как быть с ароматом? — не выдержал Жук. — Табачные смеси составляются из нескольких сортов, бывает, что доходит до сорока видов.

Шмель сплюнул и резко возразил:

— Я же тебе говорю — меня не интересуют вкусовые ощущения! Махорка славится крепостью, а если тебе нужен аромат, то специально для тебя я могу набить трубку, предварительно смешав табак с газетной крошкой… Куриный помёт тоже не помешает…