Мечты сбываются (самиздат)

Так, спокойно… Сначала следует припомнить, что говорил Хранитель.

При перемещении в этот мир (на душе сразу потеплело от воспоминаний от увиденного в последней сфере) разум привязывается к амулету, а тело в состоянии стазиса отдыхает где-то в пещере, похожей на ту, в которую я попала в Эл'Таш.

Если я не могу ничего пощупать или потрогать, но все понимаю (хотя это 'все' не выдерживает, кажется, никакой критики), то можно сделать вывод, что я 'разумная' составляющая некого амулета Нашкар.

Мдя…. Насчет разумности я, пожалуй, переборщила. Во что, интересно, я вляпалась? Причем добровольно, и к тому же радостно повизгивая. Вот дууура… Ну да ладно, дуракам, как известно, везет. Судя по всему, у меня есть все основания рассчитывать, что меня это везение коснется.

Так… Помнится, Хранитель говорил также, что у меня будет магия. Проверим… Я вытянула вперед руки с растопыренными пальцами, зажмурилась и торжественно произнесла: 'Да будет свет!'

Несколько секунд ничего не происходило, и я открыла левый глаз, что, впрочем, ничего не изменило. Все равно, ни зги не видно. Но тут, как в мультфильме, начали проявляться стены, потолок. Нет, светло не стало, но я уже могла различить, что нахожусь в центре огромного овальной формы зала.

Архитектор явно страдал гигантоманией. Высокий потолок подпирали покрытые резьбой колонны, расположенные по кругу. Ни одного окна, зато напротив меня высокие кованые двери, рассчитанные, видимо, на слона. Такие без помощи тарана и не откроешь, наверное.

Хм… А со светом вроде получилось. Не совсем, конечно, но все-таки.

'Да буду я!'

Ничего. Вообще.

Следующие полчаса я старательно на все лады корчила рожи, махала руками, вопила и шептала эту фразу, пытаясь проявиться уже в теле. Хранитель же говорил, что я смогу создать себе любое, вполне материальное, исходя только из буйства собственной фантазии.

Но, видимо, я еще недостаточно сроднилась с магией, хотя единение с этим миром ощущала вполне явственно, хотя и несколько неопределенно. Ну, если с телом не получается, попробую прогуляться в виде бесплотного духа.

Я, вздохнув, направилась к дверям. Когда до них оставалось метров десять что-то остановило меня, будто натянув невидимый поводок, не пускающий дальше. Как я ни старалась, не смогла приблизиться к выходу ни на сантиметр. Вправо, влево, назад — пожалуйста, а к дверям — ни-ни.

Такссс… Проведем эксперимент! Развернулась на сто восемьдесят градусов и направилась к противоположной стене. А вот фигушки! Я пыталась дотянуться до стены с разбега, с наскока, неожиданно меняя траекторию бега, ползком и даже задом наперед, но ничего не помогало. Блин.

Когда вся эта бесполезная маета поднадоела, я села на пол. Вот засада! Даже пот со лба не могу смахнуть. Впрочем, у духов, коим я сейчас, по сути, являюсь, испарины не бывает в принципе. Так что, терзания мои носят скорее психологический характер. Страдальчески вздохнув, я приуныла.

Подведем итог эксперимента. Итак, я могу удаляться от центра зала и даже заходить за колонны. Исходя из формы зала и того, что до стен я не дотягиваю разное расстояние, можно сделать вывод, что зона, по которой я могу беспрепятственно перемещаться, имеет форму круга около (я прикинула расстояние) двадцати пяти — тридцати метров в диаметре.

Хм… А что же у нас в центре круга? Я оглянулась. Непосредственно в интересующей меня точке находилась еще одна колонна. Точно такая же, как и все остальные, по крайней мере, в тусклом голубоватом призрачном свете, который мне удалось наколдовать, никаких хоть сколько-нибудь существенных отличий я не заметила.

Что за ерунда? Может, Хранитель что-то напутал? Нда… В этом случае ничего хорошего мне не светит. Конечно, голодная смерть, учитывая отсутствие тела, не грозит, но и куковать в пустом зале пару — другую десятилетий в ожидании неизвестно чего — удовольствие ниже среднего.

Чувствуя приближение паники, я постаралась успокоиться. Получилось не очень, но буду надеяться, что Хранитель все сделал правильно, пока не доказано обратное.

Что он там говорил? Кажется, упоминал что-то про свою власть над временем, пророчество и… Да! Он же сказал, что подтасует все так, что здесь до появления искателей я проведу не более суток. Хм… А еще упоминался некий амулет, носящий странное имя Нашкар, которого я, кстати, в обозримом пространстве не наблюдаю.

Страх, затаившийся за углом, незаметно подкрался совсем близко, но был остановлен фигой, подсунутой мною ему под нос. Раз уж изменить сейчас я ничего не могу, постараюсь побыть оптимисткой хотя бы до истечения суток.

Интересно, а сколько я уже здесь? Если верить внутренним ощущениям, то около двух часов или чуть больше. Мдя… Чем бы себя занять?

Пожалуй, буду тренироваться в магии. С телом пока облом. Значит, начну с малого. Я, прищурившись, огляделась. что бы такое сотворить?

Пустой зал чем-то напомнил крытый каток, на котором мы катались в детстве с соседкой Танькой. Потом она с родителями переехала в другой район, и я туда больше не ходила. А жаль. Было весело. А здесь, здесь… льда не хватает! Попробовать что ли?

Я зажмурилась, вытянула руки с растопыренными пальцами в стороны как в первый раз и торжественно произнесла: 'Да будет лед!'. Как ни странно, открыв глаза, я поняла, что колдовство удалось.

Пол был покрыт тонким слоем льда. Правда стены, колонны и потолок (то есть все, что было в этом зале кроме меня) также не избежало этой участи. Резюмирую: нужно быть конкретнее в своих желаниях. А так все очень даже хорошо.

Интересно, а летать я могу? Теперь я вроде что-то привидения, а им, судя по книгам, это вполне доступно. Подпрыгнув, попыталась зависнуть в воздухе — не вышло. Попробовала еще раз, теперь размахивая руками как крыльями — с тем же эффектом. Минут через пять установила опытным путем, что полет мне не доступен, по крайней мере, пока. Рожденный ползать летать не может!

Я присела у центральной колонны, облокотившись на нее спиной. Что бы еще наколдовать?

Когда я была маленькой, у меня была мечта. Каждый год накануне дня рождения, лежа в кровати, я представляла себе, как утром открою глаза, а вся комната заполнена воздушными шариками. Они висят под потолком, на стенах, лежат на полу так, что не видно ни ковра, ни кресла. И тут открывается дверь и входит улыбающаяся мама с тортом и говорит: 'С Днем Рождения, Наташа!'.

Надо сказать, что ни в одном пункте мечта так и не сбылась. Нет, торт был, конечно, но никогда его не приносила мама. Обычно бисквит с розочками в магазине за углом покупала бабушка и преподносила мне вместе с большим воздушным шариком. Еще ко всему этому прилагался небольшой, но очень милый подарок.

Бабушка у меня вообще была замечательная. Даже умудрялась любить нас со Славиком одинаково. Она умерла, когда мне было девять лет. Я тогда долго не могла понять до конца, что ее больше нет. Ну, теперь-то чего уж?

Вспомнив бабушку, очень захотелось наколдовать в память о ней воздушный шарик. Такой же, как тот, что она подарила мне в последний раз: большой, зеленый, с забавной картинкой из 'Ну, погоди!'. Я очень хорошо помнила, как он выглядел, до самых мельчайших подробностей вроде синей нитки, которой он был завязан.

Попробую. Вдруг получится? Зажмурившись, представила, что держу его в руках. Сосредоточилась на желании… С легким хлопком прямо у меня перед носом появился шар. Именно такой, каким я его помнила. Даже нитка, которой он был завязан та самая, синяя, с разлохмаченным кончиком. Безумно обрадовавшись, я схватила его, прижала к груди и рассмеялась от счастья. Как ни странно ладони мои сквозь шар не прошли.

А если попробовать еще? В этот раз я, традиционно уже зажмурившись, представила себе множество разноцветных шариков, как в мечте, а, раскрыв глаза, изумленно заозиралась по сторонам.

Видимо, мелкое, ни к чему не обязывающее волшебство давалось мне неплохо. Всюду, куда не глянь, — буйство красок. Воздушные шарики, воплощением глупой детской мечты висели на стенах, колоннах, угадывались на потолке, а пол был просто неразличим под неимоверным их количеством. Улыбка сама расплылась по лицу. Тут распахнулась дверь и мелкие осколки льда, чуть слышно звякнув, осыпались на пол. Неужели искатели?! Уже?!

Я мучительно вглядывалась в едва заметный в дверном проеме силуэт неизвестного посетителя. Для детального осмотра было слишком темно, но вроде бы высокий, не меньше метра девяносто. Стройный, кажется. Волосы длинные. Девушка? Блин!

— Ну, чего встал? Иди уже! — Рявкнули из-за двери, и стоявший в проеме, словно получив пинка, влетел в зал головой вперед.

Шагнувший за ним оказался маленьким, кряжистым, с факелом в руке. Ничего другого я просто не успела заметить.

Хрупкая фигура, бесцеремонно брошенная в зал, приземлилась на мои воздушные шарики, которые, естественно, незамедлительно лопнули. Услышав оглушительный шум, тот, что был с факелом, подпрыгнул и взмахнул руками, лопнув еще с пяток. Ну, и поскользнулся, конечно. Каток все-таки!

Ошарашенные грохотом в темноте, мои гости орали, размахивая чем ни попадя (у мелкого, кроме факела, мне удалось разглядеть что-то вроде топора, а тощий, насколько я могла судить в мечущемся свете факела и тусклом, наколдованным мной, орудовал парой кинжалов).

Мама родная! Мне, вдруг, стало весело, как никогда прежде. Вот оно! Я осела на пол, безудержно хохоча. Хорошо, что меня не слышно, а то эти зайцы, испугавшиеся простых воздушных шариков, вообще окосели бы.

Что там Дон Кихот со своими мельницами. Вон тот длинный со своим Санчо Панса вообще с воздухом сражаются. А сколько патетики, огня, страсти! Явно решили живыми не сдаваться. Надо бы подыграть, а то вдруг им надоест бес толку оружием махать. Я вытянула руки и уже почти представила дождь из куриных яиц, как вдруг, мелкий, особенно неудачно поскользнувшись, врезался в колонну сзади. Раздался гул, будто кто-то ударил в гонг. Что там у него? Медный таз?

Видимо, последнее я произнесла вслух, так как вместо задуманного града яиц сверху полетели тазики. Один особенно крупный экземпляр, больше похожий на небольшую ванну, с красивым звуком припечатал 'Санчо Панса' по кумполу и, перевернувшись, погреб под собой. Высокий же умудрялся как-то даже на льду уворачиваться, дико извиваясь.

Я уже не смеялась — беззвучно корчилась, согнувшись пополам и безуспешно хватая ртом воздух. Увлекшись дармовым развлечением, не заметила, как в дверях появились и неподвижно замерли новые участники моего праздника жизни. Внезапно один из них вскинул руку раскрытой ладонью вверх и нараспев произнес: 'Ач картах мэгра туэ!'.

Зал залило светом. Я, открыв рот, пораженно оглядывалась вокруг. Стоявшие на пороге тоже. Собственно, картинка перед нами вполне заслуживала такой реакции.

Представьте себе…

Огромный зал с идеально гладкими молочно-белыми, почти светящимися стенами. Потолок теряется где-то высоко-высоко. Покрытые изящной резьбой, полупрозрачные колонны из странного минерала похожего на наш янтарь, только пронизанный серебристыми прожилками, причудливо дополняющими рельеф. Пол выложен плиткой из того же камня разных оттенков.

Все торжественно, очень красиво и даже пафосно. А среди всего этого великолепия разноцветные ошметки погибших в неравном бою воздушных шаров, рыже-зеленая лохань, из-под которой доносится злобная ругань. Откуда-то сверху летят десятки тазов и тазиков, гулко звеня при падении на пол. И, в довершение всей этой красотищи, кругом мечется уцелевшее красно-желто-зелено-сине-розовое воплощение моей детской мечты. А в центре, грациозно уворачиваясь от медных снарядов, изгибается высокий хрупкий эльф с классическими острыми ушками и длинными снежно-белыми волосами.

Да… Есть от чего впасть в ступор.

Насмотревшись на сюрреалистичную картинку, я обратила свое внимание на вновь пришедших. Падающие тазы мешали как следует их разглядеть и я, махнув рукой, рявкнула: 'Хватит!'. Поток иссяк. Наступила звонкая тишина, но лишь для того, чтобы через мгновение окраситься вскриком, осевшего на пол эльфа. Последний тазик литров на семь все-таки попал ему в лоб, на котором сразу же появилась огромная шишка, стремительно наливаясь синевой.

Вдоволь налюбовавшись плодами моей коварной магии, я перевела взгляд на стоящую в дверях группу.

Ну-ка, ну-ка… Кто тут у нас? Даже не пытаясь справиться со своим неуемным любопытством, я подошла поближе и присела на бадью из-под которой доносилась изощренная брань 'мелкого'. Так что мы имеем?

Подо мной, судя по особенностям фигуры и запримеченному во время 'битвы' топору, скорее всего гном. На полу, сведя глаза в кучку, отдыхает классический эльф. Учитывая цвет волос, вероятно, светлый. А жаль… Я тихо вздохнула. Мне всегда гораздо больше нравились темные. Синдром 'Красной Шапочки', блин. А в дверях…

Хм… Компания-то колоритная! Не прикопаешься. Чуть впереди высокий, широкоплечий, лет тридцати на вид парень с пепельно-серыми волосами. Полностью изумрудные глаза без привычной радужки, но зато с вертикальным зрачком. Левой рукой он держал за шкирку, что-то зеленое, лысое, покрытое крупными бородавками. Это нечто вяло трепыхалось, подергивая обвисшими ушами, и выглядело так безнадежно испуганно, что я прониклась к его 'держателю' искренней неприязнью. Руки и ноги у 'зелененького' были туго связаны.

Вот, гад! Издевается над маленьким, жлоб двухметровый. Тут из-за спины пепельноволосого шагнул шкафчик.

Ик!!! Вот он, принц моей мечты! — Я гаденько хихикнула. — Ага! Всю жизнь о таком мечтала.

Рост чуть ниже среднего, всклокоченные темные волосы, в которых даже при скудном освещении можно было разглядеть кучу разного мусора вроде палочек, соломинок и сухих листочков. Довольно крепкий на вид: широкие плечи, тумбообразные ноги, прямая спина…

Все было бы очень даже ничего, если не смотреть на зубы. Длинные, острые, они выдавались концами наружу, словно по ним хорошенько ударили изнутри, создавая вместо лица жутковатую фантасмагоричную маску.

Брр… Я задумалась. Кто же это? Орк? Возможно.

Первым из ступора вышел пепельноволосый. Небрежно сунув 'орку' своего зеленого пленника, он вынул из-за спины неслабый такой меч и шагнул ко мне.

На мгновение я растерялась. Он меня видит! С перепугу метнулась назад, но, запнувшись, шлепнулась на пятую точку и замерла, уставившись на него как удав на кролика. Он сделал еще шаг и одним завораживающе плавным движением поднял шевелящуюся ванну, на которой я только что сидела. Держа меч чуть отведенным в сторону, зеленоглазый гад молниеносно отпрыгнул, готовый ударить, но, увидев выпавшего из-под нее всклокоченного чудика, ухмыльнулся и немного расслабился. Правда, оружия не убрал, внимательно зыркая по сторонам, скользя вокруг цепким взглядом, но на меня при этом никак не реагируя.

— Что здесь произошло? — Голос у этого мучителя недомерков оказался бархатным, сказочно глубоким и на удивление красивым.

— Маграбах кирган орта! — Самозабвенно орало огненно-рыжее чучело, освобожденное из медного плена, тяжело поднимаясь. — Киррахаг мату зарта онгра! — Наступая на собственную бороду, заплетенную в несколько толстеньких косичек, и смачно плюхаясь плашмя на пол.

Все-таки, это оказался гном. Именно такой, каким я их и представляла. Черные глаза под густыми сросшимися бровями. Нос картошкой, Ладони непропорционально широкие, похожие на лопаты. Густой бас и бесконечный поток злобной ругани. Смысла ее я не понимала, но интонации, пафос, накал! Я даже позавидовала немного — мне так никогда не суметь.

Допетрив, что от озверевшего гнома толку не добиться еще долго, пепельноволосый сделал шаг в сторону и, в буквальном смысле одной левой сгреб эльфа за шкирку и, резко дернув, вернул в вертикальное положение.

Остроухий попытался вырваться из железного захвата, высокомерно поведя ушами (как только это ему удалось?!). Даже в таком положении эльф умудрялся выглядеть надменно и презрительно сверкал огромными глазищами.

— Что? Здесь? Произошло? — Выделяя каждое слово, вновь спросил пепельноволосый, глядя на остроухого брезгливо, как на грязь под ногами.

Хм… Пожалуй, они друг друга стоят.

— Не твое дело, тарухан. — Процедил сквозь зубы блондин, пытаясь прожечь взглядом все еще державшего его за шиворот 'меченосца'.

Интересно, 'тарухан' — это имя или ругательство?

Когда пепельноволосый уже открыл рот, что бы ответить что-то явно нелицеприятное, немного успокоившийся гном подал голос.

— Да мы и сами не поняли. Пока вы там этого гоблина ловили, — Он кивнул в сторону 'зубастика', на отлете придерживающего зеленое нечто. — мы нашли двери. Этот застыл на пороге, как статуя Эрданского короля. Ну, я и подмогнул ему войти. Тут эльф вопить начал, что-то загрохотало — я бросился выручать.

— Хм… Когда мы сюда бежали, орали вы оба. — Вставил свои десять копеек орк, обводя 'поле брани' насмешливым взглядом. — Знатная была битва! — И гаденько так захихикал.

Гном набычился и схватился за рукоять топора. У эльфа уши возмущенно дернулись и заалели, а рука сама потянулась к луку, видневшемуся из-за плеча.

Тарухан (буду пока называть его так, авось не ругательство), неодобрительно покачал головой, но, когда отвернулся от спутников, по лицу промелькнула быстрая улыбка.

— Отложим выяснение отношений ненадолго. Сейчас необходимо побыстрее найти Нашкар и убраться подальше. Нам еще гоблина допросить нужно — Он с хищной усмешкой кивнул в сторону пленника и недобро сверкнул глазами.

А зелененький-то, кажется, вовсе не так безобиден, как мне показалось сначала. Ах да, он же гоблин. А что я про них знаю? Так… Коварные, подлые, предпочитают действовать хитростью, не чураясь бить из-за угла, довольно трусливы, но в большом количестве очень опасны. Хм… Рановато, кажется, я его пожалела, хотя, кто знает, может в этом мире гоблины как раз белые и пушистые?

В голове мелькнула картинка милой деревеньки с 'пряничными' домиками. Компания гоблинов в кружевных передничках разливают чай в тонкие чашечки, стоящие на застеленном льняной скатертью столике посреди улицы. Свежий ветерок доносит запах яблок с корицей…

Я с умилением глянула на лысого недомерка. Оно, умиление то есть, сделало мне ручкой. Ну, не тянул бородавчатый 'малыш' на 'белого пушистика'!

— Ты прав, Хартад. — Неохотно согласился с таруханом гном.

Ага! Значит пепельноволосого с вертикальным зрачком зовут Хартад. Запомним.

— У нас не так много времени до заката. А еще Нашкар этот найти нужно. Только вот как? — И он запустил пальцы в волосы и задумчиво поскреб голову, оглядывая зал из-под сведенных бровей.

Хм… А ведь и вправду, где же Нашкар?

Хартад повернулся к орку и пристально посмотрел ему в глаза. Тот хмыкнул, сунул руку за пазуху и извлек грязную скомканную тряпочку и передал ее пепельноволосому.

Мдя… Не думала, что в этом мире носовые платки ТАКОЙ дефицит.

Тарухан осторожно развернул тряпку и на ладонь упал мутно-голубой камушек размером с ноготь. Гном с эльфом пристально уставились на этот, ничем, надо отметить, особо не примечательный, минерал.

Причем, если первый смотрел озадаченно, с явно выраженным скептицизмом, то остроухий определенно был зол. Судя по всему, ему было известно назначение этого предмета и крайне неприятен тот факт, что сейчас камушек лежит не в его ладошке. Я перевела взгляд на причину треволнений. Ничего особенного. Из-за чего весь сыр-бор интересно?

Тем временем Хартад провел над камнем раскрытой пятерней и произнес что-то вроде 'Аргат торме куст насикар хармэто'. Проделал над ним несколько замысловатых пассов и подбросил. Как ни странно, известное изречение о том, что брошенный камень всегда падает на землю, себя не оправдало. Голубоватой искрой он на мгновение завис и, вдруг, метнулся вперед, но, врезавшись в центральную колонну, упал.

Интересно, так и должно быть или у камушка навигатор накрылся? — Несколько озадаченно подумала я, хмыкнув.

Искатели ломанулись к потерпевшему крушение артефакту, позабыв про повышенную гладкость полового покрытия, обеспеченную мной. А зря…

Впрочем, эльфу лед, кажется, ничуть не мешал, а вот подскользнувшийся гном, с размаху врезавшийся ему под коленки — даже очень. Не устояв, остроухий шлепнулся прямо на вопящий рыжебородый снаряд и, пронзительно взвизгнув, продолжил путь уже верхом на виновнике своего падения.

К сожалению, до цели оставалось каких-нибудь полтора метра, которые эта парочка успешно преодолела, радостно встретив колонну жаркими объятьями, сопровождаемыми глухим стуком и звонким 'Каррах эгра мэр!!!'.

Ругался гном, а стучал эльф.

Головой.

Прямо в колонну.

В тоже время к злополучному камушку метнулись оставшиеся искатели. Орк, потряхивал в воздухе гоблином, который незаметно для всех кроме меня, скорчив безразличную рожу, споро распутывал связывающие его ноги веревки. С теми, что были на руках зелененький уже справился, и теперь они лишь номинально 'украшали' его запястья.

Орку с таруханом до камушка было далековато. Бежали они красиво, и все бы вышло как нельзя лучше, но гоблин, болтаясь довольно близко к полу, ловко извернувшись, подтолкнул очередной огибаемый 'зубастиком' таз к Хартаду, который следовал чуть правее.

Медный диверсант попал прямо под занесенную для следующего шага ногу. Она, опустившись, попала в таз и коварно поехала в сторону орка. Скользящий на одной ноге в позе почти идеальной 'ласточки' тарухан грациозно (у него почти все выглядело до противного грациозно) врезался в 'зубастика'. Дальше они, тесно обнявшись, и сплющив таким образом гоблина между собой, покатили куда-то в сторону, где натолкнулись на бывшее 'узилище' гнома. Видимо решив повторить его 'подвиг', они рухнули внутрь, невнятной грудой конечностей и тел плотно заполнив лохань.

Продолжили путь уже так, тщетно пытаясь распутаться, активными телодвижениями раскручивая свое оригинальное 'средство передвижения' и таким образом причудливо меняя траекторию скольжения.

Первым с непростой задачей освобождения справился зеленый лысик. Гоблин пулей, словно намазанный маслом, вылетел из ванны и как следует наподдал по ней ногой.