Посланники небес (самиздат)

Я оценил профессиональные качества Селезнева как психолога, когда он быстро нашелся что ответить, при чем таким образом, что не требовало возражений или каких-то дополнительных вопросов.

После доклада мы прошли небольшую медицинскую проверку, а спустя час Селезнев сообщил мне, что рейс Москва-Мадрид через три часа и меня отвезут в аэропорт. Он извинился, что не сможет проводить лично. Мы обнялись, и на прощание я сказал ему:

— Рад, что мы снова встретились. Будет возможность, приезжайте в гости.

— Спасибо за приглашение, надеюсь, увидимся.

Я пожал ему руку и пошел собираться в дорогу.

Такси подъехало к дому, и Вика выбежала меня встречать, так как позвонил из аэропорта, прежде чем взять такси. Я не успел выйти из такси, как она бросилась ко мне, словно мы не виделись целую вечность. Обняв её за талию, мы направились в дом. Уже на террасе, она поцеловала меня и, прижавшись, прошептала на ухо, словно боялась, что нас подслушают:

— Я так соскучилась, так ждала тебя.

Я посмотрел в её глаза, держа руками на плечи. Они светились теплом и любовью.

— Викуша, радость моя, я тоже соскучился и постоянно волновался, что не мог тебе позвонить.

Мы сели, и я стал ей рассказывать о поездке. Вика слушала молча, не прерывая вопросами, и только когда услышала о том, что мне сообщил Фейнхотен, увидел, как изменился её взгляд. Он стал суровый и печальный.

— Что же с нами будет? — спросила она.

— Не знаю, дорогая, Фейнхотен сказал, что все будет происходить в течение многих лет, а то и десятилетий, поэтому сказать, когда, как и что будет, он не знает.

— Тем не менее, ничего хорошего ждать нельзя?

— К сожалению да.

— А почему вы решили с Селезневым, что лучше никому об этом не говорить, я имею в виду руководство?

— А зачем? Трудно представить, что может произойти, если кто-то из руководства той или иной страны не выдержит и информация просочиться в прессу. Каковы будут последствия, если люди узнают, что мир может погибнуть в любой момент.

— Возможно, вы и Фейнхотен правы. В любом случае, предпринять что-либо против агрессии такого уровня невозможно, уж лучше действительно не знать об этом раньше времени, а радоваться жизни в полной мере сейчас.

Я взял Викины ладони в руки и, посмотрев на неё, произнес:

— Я тебе еще не все рассказал. Фейнхотен, когда мы уже прощались, хочет, чтобы мы покинули Землю и чем скорее, тем лучше.

— Покинули Землю, почему? — удивленно спросила Вика.

— Он считает, что нам грозит опасность.

— Но она всем грозит, не только нам.

— Ты не поняла меня. Из той информации, которой он обладает о будущем, нам, тебе, мне и Саше грозит опасность именно на Земле. Короче мы можем погибнуть и чтобы этого избежать, на определенный период времени он предложил нам отправиться в космос.

— В космос, но куда именно?

— Да не все ли равно. Перемещаться по Галактике, используя метод телепортации, всё равно, что ездить на лифте в небоскребе. Возможно, мы будем жить на станции вблизи Земли или отправимся на международную станцию или еще куда-нибудь.

Вика в задумчивости устремила свой взгляд и, хотя она смотрела на меня, явно, что перед её глазами стояла совсем другая картина. Наконец она промолвила:

— Значит так тому быть. Когда мы летим?

Пораженный столь быстрым принятием решения с её стороны, я ответил:

— Если ты согласна, надо подать сигнал с помощью вот этого прибора, который дал мне Фейнхотен, — и я снял с руки часы, — если нажать красную кнопку, значит, мы подтверждаем согласие на отлет с Земли и ждем указаний.

— А если белую, мы остаемся?

— Да, ты правильно все поняла.

— Можно мне нажать?

— Конечно.

Вика осторожно взяла часы и, посмотрев на них, сказала:

— Ты, ведь тоже считаешь, что нам надо последовать совету Фейнхотена? Правда?

— Я слишком часто за последние годы принимал самостоятельно решения, от которых многое зависело, но сейчас, наша жизнь и жизнь нашего сына целиком в наших руках и мне кажется, что мы не вправе лишить его, хотя бы детства, раз это зависит от нас. Поэтому мне кажется, что мы поступим правильно, если послушаемся совета Фейнхотена.

— Значит, так тому и быть, — и Вика нажала красную кнопку на приборе. Ничего не произошло. Она медленно положила его на стол. В этот момент экран зажегся и голографически высветил стоящего около пульта управления станции Фейнхотена. Он повернулся и сказал:

— Ваш сигнал получен и я рад, что вы согласились со мной. Корабль за вами отправится через час. В вашем распоряжении два часа на сборы. Ваши координаты определены, но, как вы сами понимаете, забрать вас в городе мы не можем. Поэтому необходимо, чтобы вы выехали на машине как можно дальше, желательно в безлюдную местность, где корабль сам запеленгует ваши координаты и предупредит о приземлении. С нетерпением буду ждать вас на станции.

Голограмма свернулась и экран погас.

— У нас мало времени на сборы. Собери все, что тебе необходимо, минимум вещей, лучше возьми что-то, что будет напоминать нам о доме.

— Ты будешь предупреждать Уотса о нашем отлете?

— Конечно, только что ему сказать?

— Я бы сказала правду, возможно так у него меньше будет неприятностей, если нас начнут искать.

— А может наоборот, чем меньше он будет знать, тем лучше для него?

— В таком случае, решай сам.

Я взял трубку телефона и позвонил Уотсу. Он был на заводе.

— Грей привет, ты не мог бы срочно приехать к нам домой? Будешь через пятнадцать минут. Хорошо. Только прошу, не задерживайся, очень срочное и важное дело. Жду.

Я положил трубку и посмотрел на Вику.

— Пошла собирать вещи, а ты подготовь машину.

— Хорошо, — я взял карту и, хотя за это время достаточно хорошо познакомился с окружающими окрестностями, довольно долго не мог определиться, куда лучше направиться. Наконец наметив маршрут, проверил наличие бензина, давление в шинах и зачем-то протер и без того чистое ветровое стекло, потом окинул взглядом машину. Жаль будет бросать её посреди пустынной местности, да ладно куплю новую, если вернусь. Вика принесла два чемодана с вещами.

— Ты что, столько вещей, зачем они…?

— Это самое необходимое и можешь, что угодно говорить, мы их берем с собой.

Я понял, что спорить бесполезно и, открыв багажник, положил их внутрь. В этот момент послышался скрип тормозов. Это подъехал Уотс. Он не вошел, а буквально влетел и застав нас у машины, спросил:

— Что случилось?

— Ты главное не волнуйся, но нам надо уехать и возможно надолго.

— Уехать, куда, зачем, к чему такая спешка, ничего не понимаю.

— Послушайте Грей, я на несколько дней летал в Россию, ты в курсе.

— Да, у тебя тяжело заболела бывшая жена, и дочь попросила приехать, мне Виктория сказала после твоего отъезда, кстати, надеюсь ничего серьезного?

— Нет, все нормально и вообще, поездка в Россию была связана не совсем с этим. Состоялся контакт с инопланетянами. Я принимал в этом участие и разговаривал с Фейнхотеном.

— С Фейнхотеном!?

— Да. Он сообщил, что моей семье грозит опасность, поэтому мы покидаем Землю.

— Что, значит, покидаете Землю? — в недоумении спросил он.

— Грей, — спокойно сказала Вика, — за нами прилетит корабль, и мы покинем Землю. Поверь, мы летим не столько из-за себя, сколько из-за сына. Согласитесь, я никогда не прощу себе, если с ним что-то случится, а мы не помешали этому.

— Значит, вы улетаете?

— Да.

— Так хоть проводить вас можно? Мне бы еще раз увидеть их корабль, а то иной раз закрою глаза и думаю, что все это мне приснилось. Но мы были там, ведь так?

— Конечно, были, заодно и машину обратно привезешь, а то жаль бросать мою ласточку одну на произвол судьбы. Мы готовы, так что можно ехать.

Не сговариваясь, мы с Викой последний раз посмотрели на наш уютный дом, где счастливо прожили почти два года. Жаль было его покидать, но видно судьбе было угодно распорядиться иначе.

Уотс сел за руль и вывел машину из гаража. Я закрыл дом и сел рядом, а Вика с ничего не понимающим Сашей расположились на заднем сиденье.

— Куда поедем? — спросил Уотс.

— Вот сюда, — и я показал ему карту и обведенный кружок на ней.

— Глухомань-то какая, а впрочем, самое место для приземления НЛО.

— Сережа, ты все проверил, когда закрывал дверь?

— Все.

— Грей, поехали.

За час мы отъехали почти на шестьдесят километров от города, затем свернули с шоссе и поехали по проселочной дороге, которая, как было указано на карте, вела вглубь в пустынную часть к небольшому селению. Указатель на дороге сообщал, что до него сорок пять километров. Мы проехали по узкой дороге, лишь местами покрытой щебнем около десяти километров и остановились на небольшом плато. Дальше дорога серпантином спускалась в долину. Я вышел из машины и, вытянув руку, снова нажал на красную кнопку. На этот раз голограммы не возникло, а только раздался голос, который шел словно из ниоткуда:

— Ваши координаты приняты, посадка через шесть минут. Оставайтесь на месте. Как только корабль приземлится, направляйтесь на посадку. Конец связи.

— Слышал, через шесть минут они прилетят за нами, — сказал я, — ты прости, что бросаю тебя и наше дело.

— Брось, если бы такое случилось со мной, ты поступил точно так же. Дай я тебя обниму.

Мы обнялись. Потом он поцеловал Викторию и Сашу и, обращаясь к Вике, сказал:

— Берегите себя, вы мне как родные. Я буду вас ждать.

— Я знаю Грей. Ты тоже здесь для нас самый родной человек. Ваша фотография со мной.

— Правда?

— А вы думали в чемоданах только мои наряды?

— Нет конечно.

— Если кто-то будет нами интересоваться, придумай что-нибудь.

— Уже придумал.

— Когда успел?

— Пока ехали. Вы отправились на Филиппинские острова отдохнуть и там пропали. Как считаешь, правдоподобно?

— Тебе виднее, все же ты специалист в таких вопросах.

— Вот именно. Через месяц я подниму небольшой шум по поводу того, что от вас нет вестей, и попытаюсь организовать поиски. Предварительно организую все так, что вы якобы действительно отправились отдыхать втроем на Филиппины. Так что подвоха никто не заметит. А там вряд ли можно кого-то или что-то найти, не так ли?

— Это точно.

В этот момент на небе показалась точка корабля, и через мгновение он уже стоял в сотне метров от нас. Мы еще раз обнялись на прощанье. Взяв Сашку на руки и один из чемоданов, мы быстрым шагом направились к кораблю. Пройдя половину пути, сияние вокруг корабля исчезло, и выдвинулся трап. Ничего не понимающий Саша вращал во все стороны головой и кричал, — папа, самолет, папа, самолет. Мы поднялись. Я повернулся, чтобы помахать Уотсу. Он стоял вдали и махал нам панамой.

— Прощай Земля. Когда я снова вернусь, не знаю, но вернусь обязательно, — мысленно произнес и вбежал на борт корабля. Сидящая Вика взяла из моих рук Сашу, а я еле успел сесть и пристегнуться, как корабль сделал крутой вираж и стал набирать высоту, уходя в космическое пространство. Секунда, другая и экран разрезала дуга, разделяющая Землю и черноту космоса. Океаны, облака, плывущие над ними и звезды, сияющие в черноте космоса, заполнили всю кабину. Корабль сделал разворот и взял курс на станцию.

Пилотом корабля оказался Гройдеван, который меньше суток назад прилетал за нами. Я попытался пошутить, сказав ему:

— Вы вроде космического таксиста.

Он не понял меня и потому ответил:

— Наверно.

Саша, расплакался, то ли от перегрузок, то ли от непонятных вещей, которые неожиданно изменили привычный для него мир. Вика как могла, утешала его, всё время пока мы летели. Мне стало неловко, и я подумал, что каково должно быть пилоту космического корабля, когда рядом с тобой плачущий ребенок. Это должно жутко действовать на нервы и поэтому я вдруг сказал:

— Извините, вам до этого наверно не приходилось возить детей, а у вас дети так же ведут себя или нет?