Квотербек моей мечты (издательская)

— Как это нет? — удивился мужчина. Еще бы! К отказам он не привык.

— Это значит да, только наоборот, — глупо пояснила я и припечатала еще раз, — Нет.

Я развернулась спиной, подразумевая, что разговор завершен, и выложила свои покупки на кассу. Мне не нравилось отказывать Хиту, но я всегда старалась ставить решение рабочих вопросов отдельно от личных.

Спиной чувствовала недовольство, исходящее от моего футболиста. Знала, что губы его сжаты, карие глаза прищурены и мечут молнии.

— Хит, послушай, — обернулась лицом к нему, — Я давно начала вести переговоры с Блейком о назначении тебя на должность помощника тренера.

— Что? По-мощ-ни-ком? — взревел Таккер, чем вывел меня из себя окончательно. Ненавижу, когда он включает свою «звездность». Он же не отель, в конце концов! Кровь забурлила по венам, мне стало жарко, и я, точно боксер в углу ринга перед схваткой, сбросила с плеч свою куртку и перекинула ее через руку.

— Да, Хит! Помощником! Повышение нужно заслужить, а для этого нужно хорошо проявить себя на должности помощника!

— Ты ужасный агент, Мередит Роуз Флинн, совсем не понимаешь, что нужно твоим клиентам! — гневался Хит, даже назвал меня полным именем, высшая мера неодобрения!

— Ищи другого, Хит! Сезон подошел к концу, как и наш контракт! — рявкнула я. Знала, что пожалею, но промолчать не могла.

— Обязательно займусь этим на досуге!

— Вот и славно! — бросила я, подхватывая на руки свои батончики, — И колу пробейте, пожалуйста!

— Вот и чудно! — не отставал Хит, но потом неожиданно тихо спросил: — Эд, что у тебя на спине?

Я повернула голову назад и с ужасом прочитала на спине фамилию Стоуна, футболка ведь была его.

— Какого хрена, Мередит? — вновь завелся Хит. Ответа у меня не было, но мужчина и не требовал его с меня, грозно заявив: — Ты уволена!

— Вот и иди на хрен! — продолжила я «овощную» тему и выбежала из магазина.

На Хита я злилась, но не обижалась. Мы оба с ним вспылили, у меня тоже характер не конфетка. Единственное, о чем я желаю, так это о том, что не проявила профессиональную сдержанность: могла бы предложить обсудить этот вопрос позже, в располагающей обстановке, продумать все ходы отступления и вооружиться аргументами. Нет, полезла грудью на амбразуру!

Да, характер у Хита взрывной, но если не акцентировать на нем внимание, ведь никто в этом мире не идеален, то окажется, что его поведение типично для футболиста, чья карьера уходит в закат. Игра как наркотик, затягивает, хочется еще немного задержаться на арене славы, вновь почувствовать вкус победы и триумфа. Многие известные игроки попадаются на эту уловку, а потом не замечают, как их за ненадобностью, точно поломанный ветхий зонтик, выбрасывают на помойку, они спиваются и оказываются на самом дне.

Таккеру, впрочем, как и любому другому спортсмену, такой участи я не желала. Нужно уметь вовремя попрощаться со всем, когда ты сидишь на коне, а не валяешь у него под копытами. Многие футболисты подаются в тренерскую работу, открывают свои спортивные школы, становятся меценатами или просто медийными личностями. С последним труднее, но и такое бывает.

Так же я знала, что угрозы Хита несерьезны. Он всегда любил разбрасываться громкими словами в запале ссоры, но быстро отходил и забывал о сказанном. К тому же, я морально готова к этому «увольнению», в любом случае не собиралась с ним продлевать контракт.

Больше всего меня расстраивало, что за «Эдом» он не видел во мне девушку, хотя, я никогда и не старалась себя показать с этой стороны. Так работается проще. Огромным, суровым дядькам, которые сталкиваются лбами на поле, иногда нужна рядом заботливая мамочка, которой можно пожаловаться обо всем на свете. Главное, чтобы ни одна живая душа не узнала об этой секундной слабости. А я, само собой разумеется, могила.

Пока возвращалась домой, в голове созрел план, исходя из которого две ближайшие недели я вознамерилась посвятить своим клиентам, а именно поездкам по стране, поздравлению победителей и утешению тех, кто оказался вне лидирующих позиций, проча им победу в следующем сезоне.

Знаю, Хит без меня и недели не протянет, объявится как миленький. Он мой самый доходный и самый капризный клиент, проблемы у него, порой, возникают на ровном месте. Иногда он, банально, не может нанять на работу садовника или оплатить коммунальные услуги. Поэтому мне пришлось обосноваться в пригороде Лос-Анжелеса, чтобы в случае необходимости всегда быть рядом. Исключительно по этой причине, а не потому что у меня предвзятое отношение к конкретно этому футболисту, вовсе нет!

В защиту Таккера могу сказать, что он не одинок в своих «загонах», у меня половина ребят с подобными пунктиками ходит, только в их случае получилось нанять отличного секретаря или домработницу.

Ну и после того, как покончу с рабочими моментами, то можно будет уехать на месяц домой к семье. Отец владеет туристическим лагерем из двадцати небольших домиков на берегу озера. К нему часто приезжают рыболовы-любители, иногда даже вместе с семьями, благо условия проживания это позволяют.

Домой ездить я не любила, обычно этот момент оттягивала до конца лета, приезжала на недельку и, ссылаясь на работу, сбегала в Нью-Йорк или Лос-Анжелес. Деревенская жизнь не по мне, я рада, что у меня получилось выбраться из глуши и переехать в город. Правда, как я не старалась скрывать свое происхождение, оно все равно давало о себе знать. Этим и объясняется мое триумфальное питье пива из бочонка, стоя на голове, или успехи в пуле, американском бильярде. При желании я могу разгромить соперника всухую.

Но я ошибалась. За две недели, что я пробыла в разъездах, от Хита не было ни единой весточки. Очень подозрительно! Время оплачивать счета за квартиру, а он до сих пор мне не позвонил. Неужели сам справился?

— Мередит, дорогая! — окликнула меня соседка, когда я топталась на крыльце и искала ключи от дома.

— Здравствуйте, мисс Мартин, — широко улыбнулась я. Коротко о мисс Мартин: ей шестьдесят пять, и она все еще мисс. Ну, и тот факт, что она окликнула меня сразу же, стоило мне очутиться у двери, говорит о том, что старушка не так проста, как кажется. Том Круз со своими шпионскими замашками отдыхает.

— Две недели тому назад к тебе приходил курьер, и я взяла на себя смелость получить посылку за тебя, дорогая. Все в целостности и сохранности! Проходи, забирай.

Сердце застучало в груди. Посылки мне обычно не присылали. Это знак хороший. Я прошла в гостиную к мисс Мартин и сделала судорожный вдох, увидев свой презент.

— Это мне? — печально уточнила я, кивая в сторону увядшего за две недели букета цветов.

— Да, там записка вложена, — пояснила женщина, а потом хитро улыбнулась и добавила, — Я не читала.

Мне же пришлось подавить смешок, который говорил о том, что старушке я ни разу не поверила, и развернула сложенный вдвое листок: «Сумасшедшая была ночка! Нужно обязательно повторить. Дэн».

Я чуть ли не зарычала от досады. Во-первых, потому что это послание оказалось не от того футболиста, от которого нужно, а, во-вторых, мисс Мартин продолжала ехидно улыбаться.

— Спасибо, что вы так своевременно оказались рядом и забрали мою посылку, а то я эти две недели провела в разъездах. Не знаю, как вас и благодарить… Хотите, может, полезный злаковый батончик? — помахала я у нее перед носом сладким лакомством. Батончики я остервенело поедала последние две недели, вот только, стройнее пока от этого не стала. Очень странно.

— Ой, деточка, не стоит! — отмахнулась мисс Мартин, — От них один вред. А я, между прочим, подумываю о замужестве, поэтому слежу за фигурой!

«Какой кошмар,» — подумала я, широко улыбаясь. Схватила свой засохший цветочный презент и была такова.

Разумеется, о Хите я навела справки сразу же, стоило мне оказаться дома. Ничего страшного с этим мужланом не случилось, жив, здоров и каждый вечер на протяжении двух недель наведывался в свой любимый бар с грудастыми официантками. Стало даже обидно, я все же думала, что он без меня и трех дней не протянет. А он выжил, да еще и жизни радовался! Непорядок, ну, да бог с ним! Раз он в моих услугах больше не нуждался, то я вполне могла спокойно ехать дальше по своим делам. Собрала чемодан, купила билет на самолет и отправилась в долгожданный отпуск.

Из-за плохой погоды посадка задержалась. Дожди шли целую неделю, в наших краях это редкость, а значит, со дня на день должна установиться солнечная жаркая погода. Но, на всякий случай, я позвонила папе и предупредила, что буду позже.

По приезду первым делом взяла в аренду автомобиль. Красный жук. На самом деле у нас совершенно не принято ездить на таких малышках, местные предпочитают массивные внедорожники на восемнадцатых дисках с огромным кузовом. Конечно же, моя «божья коровка» ярким пятном выделялась на фоне этих монстров.

Вот только домой я не спешила, хотелось доставить себе еще несколько приятных минут тишины и спокойствия. Некое затишье перед бурей. Почему-то я была уверена, что буря обязательно грянет, стоит мне переступить порог отчего дома, а может, и раньше. В общем, мне захотелось немного подсластить пилюлю и прожить эти мгновения в самом любимом с детства месте — закусочной Бобби Рея. Это единственное кафе в городе, где продаются столь восхитительные пончики. Нужно отдать должное, ведь именно благодаря им я выросла такой пышкой.

За прилавком, как и всегда, стоял сам Бобби Рей, он всегда любил поболтать о жизни с гостями, чтобы быть в курсе последних событий.

— Какая птичка залетела в наш уголок! — обрадовался мне мужчина, распахивая объятья, — Давненько ты к нам в гости не заглядывала, Мерси!

— И года не прошло! Вы же знаете, у меня плотный рабочий график. Ни минутки покоя! — соврала я, — Только выпала возможность, и я здесь!

— Тебе как обычно, три пышки с двойным шоколадом и колу, малышка? — поинтересовался Бобби Рей, уверенный в моем согласии. Конечно, мои предпочтения были неизменны с самого детства.

— Я вообще на диете. Давайте, два. Да и колу давно убрала из своего ежедневно рациона, но в честь отпуска можно! — «смилостивилась» я, протягивая руку к стаканчику с шипящим напитком, а потом окинула печальным взглядом два сиротливых кругляшка теста, обильно политых шоколадом и добавила, — Хотя, можно и три. Отпуск же.

Мы перебросились еще парочкой общих фраз, и я приземлилась за столиком в конце зала, прихватив с собой местную газету. Я тоже хотела быть в курсе событий.

Первый штормовой ветерок не заставил себя долго ждать. Двери кафе распахнулись настежь и явили моему взору местного шерифа Эрнеста Шермана, грозу всех девушек от восемнадцати и до бесконечности. От греха подальше я развернула газету по-шире и спряталась за ней.

Шерман начал ухаживать за мной, а если быть более точной, то доставать меня еще в школе, в старших классах и продолжал это делать каждый раз, когда я наведывалась к отцу в гости. Впрочем, мне всегда удавалось игнорировать докучливого кавалера, и я надеялась, что повезет и в этот раз.

Но, нужно признаться, было у нас с ним кое-что общее — любовь к пончикам. Поэтому получилось уж очень непредусмотрительно с моей стороны заехать в закусочную в самом разгаре трудового дня. Что ни говори, а я знала, что Шерман любитель скоротать свое дежурство за стаканчиком ароматного кофе и поеданием пышного пончика.

И вот, пожалуйста, «герой» моих девичьих грез и желаний воплоти! Удивительно, что он такой тощий! И облысевший на макушке. И с ужасной щеточкой усов под носом. К последним двум фактам, конечно, пончики не имеют никакого отношения, но я так, на всякий случай, поделилась весьма колоритным портретом моего школьного воздыхателя.

Мужчина шагнул в помещение и одним резким движением сдернул с себя темные очки, и плевать, что целую неделю шел дождь, он же крутой коп, а не абы кто! И после, хищно прищурив глаза, медленным взглядом прошелся по посетителям. Наверное, дома каждый вечер перед зеркалом отрабатывает этот прищур. Вот тут-то я и подумала, что мне крышка! Ведь ничего не может укрыться от пристального взгляда полицая! А, нет, ошиблась, пронесло. Шерман и не посмотрел в мою сторону. Я лишь покрепче перехватила газету и продолжила искоса поглядывать за блюстителем правопорядка. Он поднял вверх правую руку, согнутую в локте в знак приветствия, и вразвалочку направился к Бобби Рею.

— Мне как обычно, — кивнул он ему, а потом заговорщически осмотрелся по сторонам, и спросил: — Бобби Рей, чей это красный жучок приземлился на стоянку рядом с твоим кафе?

Вот она машина сбора фактов и секретной информации в действии! Шутки в сторону, но шериф Шерман доверяет только проверенным источникам!

— Малышка Мерси Флинн приехала погостить к старине Рику, — не стал юлить и уходить от ответа Бобби Рей, лишний раз подтвердив свой неоспоримый статус «проверенного источника». И я не в обиде на него, правду все равно не утаить в таком маленьком городке.

— Хорошие новости! На этот раз эта рыбонька от меня не уплывет, а наоборот, замуж попадет! Не успеет она и глазом моргнуть, как станет миссис Эрнестиньо Шерман. Она, кстати, здесь? — снова завертел облысевшей макушкой мой потенциальный женишок. И, конечно, снова не обратил на меня внимание. Наверное, он ожидал, что после слов «рыбонька» и «замуж», я сама выпрыгну из засады и начну клясться ему в любви до гроба. Ага, конечно!

— Заходила, но потом, кажется, пошла в бар напротив. Я немного отвлекся и не уследил. — пожал плечами Бобби Рей, а мне захотелось броситься старику на шею и расцеловались его в обе щеки.

— Спасибо за наводку, Бобби Рей! Держись, малышка Мери, суперкоп вышел на охоту! — хвастливо заявил мужчина, показательно протерев свой полицейский значок и поправив пистолет в кобуре. Выглядело это до того комично, что я чуть не прыснула со смеху, но благо сдержалась.

Эрни вышел из закусочной, а я наспех забросила в рот последний кусочек и влила в себя ледяную колу, подскакивая из-за столика.

— Спасибо, Бобби Рей, миленький, я твоя должница! — бросила напоследок громко смеющемуся мужчине и выбежала из кафе.

На Шермана я злилась. И злилась сильно. Не дал мне отвести душу и вдоволь насладиться поеданием любимых пончиков. Ничего, он у меня еще попляшет!

Лагерь отца находился за чертой города и дорога до него обычно занимала минут тридцать-сорок неторопливой езды. Но в этот раз поездка затянулась. Я старалась вообще не гнать, потому что дорога была размыта до ужаса. Наверное, проливные дожди шли бесперебойно всю прошлую неделю.

Включила радио на полную громкость и во всю мощь стала подпевать голосистой поп-диве, стараясь выхватить максимум удовольствия от поездки. Выходило скверно, но живых свидетелей этого безумия все равно не было.

Изредка я посматривала на телефон, который всю дорогу был молчалив, и поедала чипсы из пакета. Я честно хотела купить в супермаркете яблок для перекуса, но не нашла, где бы их можно было помыть, поэтому и пришлось остановить свой выбор на чипсах.

Я уже подъезжала к развилке дорог, когда в упаковке снеков оставалось всего ничего. Но ведь всем известно, что самые вкусные, обильно посыпанные специями кусочки лежат на самом дне. Поэтому я запустила руку поглубже и, немного переусердствовав, уронила пакет на пол. Я, конечно, благоразумно снизила скорость почти до нуля, но от размытых дорог меня это не спасло.

Руль дернулся в сторону, машину занесло на обочину, и она бампером сшибла стоящий на дороге указатель. Мне повезло, я пострадала лишь самую малость, слабо приложившись головой о приборную панель. Машина остановилась сама, даже не пришлось нажимать на тормоз, а я досадливо выругалась. Дурацкие чипсы! Они должны быть наказаны! В следующее мгновение возмездие свершилось, картофельные снеки получили по заслугам, то есть были беспощадно съедены мной. После этого с чистой совестью я вылезла на дорогу, чтобы оценить масштабы катастрофы и узнать, какая из двух табличек не дожила до утра.

— Ну, нет! — недовольно взвыла я, в расстройстве всплеснула руками и притопнула ногой. — Ну, почему я такая счастливая?

На берегах Серебряного озера располагалась база отдыха не только моего отца, но и его конкурента — Роджера О’Доннела. «Сосновая шишка» принадлежала Роджеру и его сыну Стэну, а «Серебряная мечта» Ричарду Флинну, моему отцу. И так уж сложилось, что соперничество между ними зародилось еще до открытия лагеря. На что только мужчины не шли, чтобы переманить к себе клиентов! Сколько помню, они вечно ссорились и враждовали, и это не могло не сказаться и на наших отношениях со Стэном.

В общем, мне посчастливилось сбить указатель на лагерь отца, а табличка с надписью «Сосновая шишка» по-прежнему красовалась на дороге.

Я подошла к краю обочины и грустно посмотрела вниз. В кювете, который после дождя превратился в сточную канаву, сиротливо лежала папина «Серебряная мечта». Мне ничего другого не оставалось делать, как исполнить свой дочерний долг. Семейное дело должно процветать!

Я вдохнула поглубже, чтобы обрести свое внутреннее равновесие, по крайней мере, именно так учили на тех двух занятиях йоги, которые я когда-то посетила. Сделала шаг вперед. Почувствовала опору под ногой и плавно перенесла на нее вес тела. Кроссовка тут же прилично ушла под землю. Еще один шаг, попытка перенести массу тела, и вот я точно крутой сноубордист мчу свой первый в жизни слалом*. Целый метр спуска! И в итоге — шлеп! И я падаю пузом в грязь, благо успела выставить вперед руки, поэтому лицо осталось чистым, если только подбородок немного испачкала. (*прим. Слалом — спортивное состязание, скоростной спуск с гор на лыжах по заданному сложному маршруту).

— Ну, черт, — фыркнула я, приподнимая голову и осматриваясь по сторонам. Зато табличку быстро нашла, она оказалась в нескольких сантиметрах от меня.

И все было бы не так плохо, если бы у меня получилось самостоятельно вылезти на дорогу, но в текущих погодных условиях это оказалось невозможным. Грунт до того размыло, что мне не удавалось сделать и шага наверх, почва то и дело уходила из-под ног, я теряла равновесие и безрезультатно скользила пузом по склону вниз. После трех неудачных попыток пришлось вооружиться табличкой и смиренно ждать доброго путника. Телефон, конечно же, остался в машине.

Мокрую, грязную и злую меня обнаружили минут через тридцать, когда на улице уже начало темнеть и холодать. Завидев вдалеке фары, я принялась судорожно махать указателем, машина замедлила ход и свернула к обочине, ослепив меня ярким светом фар.

— Мисс, вы в порядке? — первым делом спросил меня выпрыгнувший из салона водитель.

«Нет, конечно, не в порядке, твою же мать! Я стою одна в поле, в луже и по уши в грязи!» — мысленно выругалась я, а в слух нежно пропела, дабы не спугнуть своего долгожданного спасателя:

— Я в порядке, хотя немного продрогла!

— И как вас угораздило свалиться в кювет? — изумился мужчина, подходя к самому краю. В свете фар прорисовался его мощный силуэт, но вот лица мне так и не удалось рассмотреть.

— Я хотела достать указатель, — пояснила я и в подтверждение своих слов воинственно помахала табличкой.

— Какие люди! Мередит Флинн пожаловала домой к папочке! — узнал меня незнакомец, а я немного стушевалась, услышав в его голосе язвительные нотки, — Превосходно выглядишь, Мери-Поночка!

Я прислонила ладонь ребром ко лбу на манер козырька и попыталась рассмотреть своего собеседника.

— О'Доннел? — в неверии уточнила я.

— Он самый, давно не виделись! Как жизнь? — хохотнул мужчина, а я поняла, что обречена на прозябание в канаве под шутки О'Доннела младшего.

Не задалось у нас ним общение с самого детства. Чего только не вытворяли в школьные годы: и колеса друг другу протыкали, и одежду на клей сажали, и сплетни заливисто сочиняли, и кулаками отъявленно махали, никто и не смотрел, что мы с сестрой девчонки. Да, несмотря на обычные сестринские разногласия, ненависть к О'Доннелу объединяла нас, ему мы досаждали с Джулией вместе. Но, если честно, конечно, жаль людей, которые со временем не вырастают из «своих штанов» и спустя годы отпускают глупые детские шуточки.

Переругиваться с О'Доннелом не хотелось, за день я устала и вообще находилась не в лучшем состоянии, поэтому в расстроенных чувствах обессиленно плюхнулась попой в лужу. Все равно штанам уже не помочь, а этот негодяй пусть насладится своим триумфом по полной!

— Эй, Мери. Мери! — взволновано окликнул меня парень, присаживаясь перед обрывом на корточки, — Что, черт подери, с тобой?

— Катись отсюда, О'Доннел! — с видом, будто я английская Королева, произнесла я.

— А ты тут что, мужчину мечты дожидаться будешь во всем своем боевом окраске? Макияж наносить училась по хроникам Вьетнамской войны?

Ответы на язвительные шуточки — удел слабых, я же в приступе бешенства подскочила на ноги и запустила в парня указатель. Табличка слабо шлепнулась у его сапог, не причинив мужчине ни малейшего вреда. Ну, хоть кто-то из нас двоих вернулся на дорогу.

— Чего ты бесишься? — взревел сосед, — Шуток не понимаешь?

— Проваливай, остряк! — стояла я на своем. Точнее сидела. В луже.

— Прекрати жевать сопли, Флинн, и давай руку! — строго раздалось надо мной. Я незаметно повернула голову, проверяя серьезность намерений говорившего. Он по-прежнему сидел на корточках, только на этот раз призывно вытянул вперед руку.

Я недоверчиво поднялась на ноги и подошла к мужчине, с вызовом смотря ему в глаза и молчаливо обещая, что если он сейчас обманет и спрячет руку от меня, то я весь свой отпуск потрачу на то, чтобы измотать ему нервы. Не удивляйтесь, что я сама себе перечу, здравая логика и вредность со злостью редко дружат.

Не обманул, крепко схватил за запястье и потянул меня на себя, я тут же засеменила по скользкому склону ногами, карабкаясь вверх. Поскользнулась, шлепнулась животом в грязь, когда до дороги оставалось всего ничего, но рука О'Донелла не дала скатиться вниз, а наоборот, продолжила вытягивать наверх.

В какой-то момент его вторая рука нагло опустилась на мою пятую точку, придавая ускорение и продолжая затаскивать меня в гору.

Хотелось возмутиться, но рот я предусмотрительно сдержала на замке, а то вдруг этот негодяй передумает и отпустит. Катание с горки в дождливый день в мои планы, все же, не входило.

— Не пыхни, Мери, должен же я получить хоть какую-то награду за такой тяжкий труд! — съязвил О'Донелл, видимо, заметив мою реакцию.

Я ничего не ответила, потому что благодаря его стараниям наконец-то оказалась на свободе и торопливо отряхивала одежду. Бессмысленное занятие, только ладони испачкала, которые до этого были более-менее чистыми.

— Спасибо, — тихо произнесла я, благодарить врага детства номер один не хотелось, но пришлось. Руку протянула, но тут же одернула.

— Какого дьявола ты вообще решила спасать этот чертов указатель? Неужели это дело не могло до утра потерпеть? — возмутился Стэн.