Аколит (полная версия)

– Выполнять взятую на себя часть обязательств!

Под моим недоверчивым взглядом она заговорила быстрее:

– Папа… – вильнув взглядом в сторону и трогательно заалев щёчками, призналась мне девушка. – Попросил меня… приглядеть за тобой…

Мне с большим трудом удалось не хмыкнуть: дядюшка, в отличие от своей супруги, взрослой и самостоятельной считал дочку, а не приблудного племянника-аристократа, внезапно и почти случайно ставшего магом. Ка-ак ми-и-ило! Блин, но на счёт бытовых вопросов Лада совершенно права. И если с едой решить вопрос не проблема – забегаловок, по большому счету, хватает в том числе и рядом с домом, то вот уборка… А ещё самое гадкое – стирка-глажка.

– Эльфийка?! – даже не знаю, чего было больше в голосе Лады: удивления или… скажем так, недопонимания. – Ты взял служанкой эльфийку?

Что касается Лады, то свою соседку-двоюродную сестру (или как там правильно, если дядя у меня сводный? Сводную двоюродную сестру, что ли?) я уже видел утром, за завтраком. Мартин каждое утро собирал нас вместе, рассказывал что-нибудь интересное и как правило полезное про Нессарию или Университет, после чего мы разбегались по своим делам. Пиромант о чём-то там отчитывался по работе в Варнаве, получал прогнозы и рекомендации, знакомился с новыми научными данными, писал корреспонденцию – короче, заняться ему более чем было. Его дочь пропадала на своём факультете: аколитов с самого начала приучали принимать участие в совместной работе, потому группы, при помощи преподавателей-кураторов, сами себе планировали расписание исходя из учебного плана, включая выходные дни и каникулы. Я в этом плане не стал исключением из правил: бюрократы-администраторы зачислили меня как группу из одного человека (логично), и, наверняка из профессионального садизма (тщательно документально обоснованного, конечно), закрепили кураторство лично за Вирном. Отмахаться тот не смог.

– Это… потрясающе, – Лада тоже попала под впечатлением. Нехитрая баллада про солдат, столкнувшихся с прорвавшимся сквозь кордоны гвардии мутантом прозвучала не хуже, чем какая-нибудь песня фолк-группы Мельница. – Это… знаешь, ты лучше многих, считающих себя музыкантами и певцами. И даже менестрелями. А я сама видела, как тем в трактирах полный берет меди и серебра за вечер накидывали.

Ох уж этот Ронин “ой”! Прямо как в старые добрые времена!

– А? – соседка наконец оторвалась от схемы, похлопала ресницами, и, с некоторым усилием, вернулась к реальности. – Да. Я зашла обсудить бытовые вопросы.

Не сказать, что атмосфера в нашей квартире кардинально потеплела, но подвижки чувствовались: обе девушки старательно пытались выглядеть милыми и вежливыми. Получалось… довольно неуклюже. У Фирониэль – из-за её открытого и чересчур порывстого характера, а у Лады и вовсе из-за возраста. Шестнадцать – лет все-таки не восемнадцать. Разговор, который соседка и моя красавица пытались вести легко и непринужденно то и дело неловко замирал. Не удивительно: слишком уж разными оказались собеседницы – и по жизненному опыту, и по интересам, вообще по всему. Я не встревал и вообще наблюдал тихонько за попытками установки диалога между двумя разумными, забравшись с книгой в кресло в углу нашей кухни-гостинной: без меня разберуться. Ну, я надеюсь... В конце концов эльфийка, взмахнув руками, подскочила – только каблучки простучали по лестнице, а через минуту вернулась с банджо. Умница! Музыка – она всегда объединяет. Она – и спиртное: помню как мы в студенческие годы отрывались под гитару, ух…

– Моя комната, комната сестры, – я ткнул пальцем в закрытую дверь: аэромант ещё не вернулась с занятий.

– Поня-атно, – протянула эльфийка, что-то такое разглядев для себя на моём лице. Да блин! Впрочем, стоило мне только открыть дверь своей, точнее уже теперь нашей комнаты, как девушка в свойственной ей манере тут же переключилась на осмотр обстановки. Особенно её восхитили стопки книг и моя схема – вот уж точно не зря рисовал! – Тут здорово!

Тычок рукой в сторону заставленной стопками книг стены, по-моему, очень хорошо придал веса моему аргументу. Родственница замялась: о том, что я учусь мягко говоря не по обычной программе, она была в курсе. Вдвое спрессованный график заталкивания в собственную голову знаний – это была действительно достаточно уважительная причина для послаблений, по крайней мере, по мнению “правильной” Лады. Пожалуй, будь у меня такая цель – и я смог бы продавить сестрёнку, заставив заниматься всеми делами по дому самостоятельно. Вот непосредственная умничка Сара наверняка послала бы меня с таким мотивом куда подальше… Точнее, стребовала бы с брата по максимуму уступок и “плюшек” перед тем, как взять на себя столь пустяковую для неё работу.

Честно говоря, на всю эту красоту, при взгляде на которую “залипла” аэромант-аколит, я потратил целые сутки. Считай, впустую – в конце концов, планировал я сам для себя, а не для отдела в десять человек: мог бы и обычной табличкой в тетради обойтись вкупе с календарём. Но меня в тот день крепко так пробило на ностальгию: ровно год назад я оказался здесь, в теле восемнадцатилетнего Арна Бертрана Миракийского. День рождения, считай — вот и сделал себе “памятный” во всех смыслах “подарок”. Тем более нынешний биологический день рождения я благополучно пропустил. В королевствах аристократы их тоже отмечали, но не так, как на Земле: не подарками, а градациями взрослости. Типа, тебе двенадцать, можешь владеть конём, в шесть — носить свой нож или кинжал, в восемнадцать – можешь вступить в королевскую гвардию, если денег на амуницию и выучку хватило, конечно.

– Твоя сестра – она какая? – показалось, или глаза Фирониэль как-то подозрительно сверкнули?

Ой, па-ле-во! Это я про последнюю фразу. Только ляпнув, сестренка поняла, что сказала, и мучительно покраснела… продолжая смотреть на меня исподлобья. Я немедленно вспомнил ночной разговор с Тришей: как жена Мартина сокрушалась, что едва не оставила создаваемую семью без средств к существованию, поставив под удар магию мужа. Не характер, не память – а ведь именно из них ритуал должен был очистить то лишнее, что мешает сложиться счастливому крепкому браку – а средство заработка супруга. Львиная доля материнской расчетливой рациональности, конечно, досталась Сарочке, но, вижу, и старшей дочери перепало.

– Ой! Арн, любимый… Ой?!

– Я могу позаботиться о себе сам, – опять перебил я сестру. Что-то я не заметил, чтобы Повелители Жизни, включая того же Вирна, как-то стеснялись гонять, если что, собственных рабов. – Но, согласись, не лучше ли потратить это время эффективно, а не на тупой ручной труд?

Привезти в Нессарию Рону я решил сразу же, как только стала известна дата начала обучения. Разумеется, когда сам немного устроюсь и решу сопутствующие началу любого большого дела проблемы. Спутала мне карты история дяди про их с Лилианой детство: ещё раз тревожить столь травматические воспоминания ставшего мне совсем не чужим человеком наставника совершенно не хотелось. В общем-то, я планировал ещё некоторое время выждать и только потом аккуратно провентилировать вопрос о сожительнице с Ладой: всё-таки я ни много, ни мало добавлял в нашу маленькую коммуналку ещё одну живую душу… Но, раз уж так вышло, глупо было не воспользоваться шансом немедленно. В конце концов, Мартин уже уехал, и беречь, как оказалось, очень даже хрупкие в некоторых вопросах нервы родственника больше было не нужно.

– Арн, ты куда? – растерянно спросила у моей спины соседка, когда я мимо неё проскользнул за дверь комнаты и уже начал спускаться по лестнице вниз.

– Лада, ты чего хотела-то? – позвал я сестру. Системы планирования времени, нагрузки и прочего – один из столпов любого эффективного менеджмента. Неудивительно, что их начали оттачивать задолго до появления общедоступных компьютерных систем – та же диаграмма Ганта придумана, если память мне не изменяет, в 1910 году. И представленная на единой схеме развёртка, выполненная по этим, тщательно выверенным, правилам, действительно выглядит красиво именно из-за своей законченной функциональности – так же как работающий часовой механизм, например. Нужно лишь немного разбираться в теме, чтобы хоть поверхностно понимать, что изображено – а девушка, как я уже и сказал, успела “причаститься”.

– Мне кажется, нам нужна экономка, – сделав вид, что изрекаю результат глубоких раздумий, сообщил двоюродной сестре я.

– Стоп, стоп, – я даже руки поднял. – А выходные-то тут причем? У тебя свой график, у меня – свой.

Я напрягся: взгляд девушки вдруг изменился, теперь она смотрела на меня… с жалостью?!

Над “базой знаний” я повесил склеенную из нескольких листов аккуратно вычерченную и даже раскрашенную диаграмму Ганта* – план сдачи экзаменационных испытаний за первые два года обучения. Примерно так выводят информацию различные электронные системы управления проектами типа небезызвестного MS Project. Правда, там информацию легко дополнить и актуализировать в реальном времени в несколько кликов мышкой, мне же пришлось обойтись булавками с цветными оголовьями, которыми я подкалывал аккуратные бумажные квадратики комментариев.

[*Диаграмма Ганта — столбчатая диаграмма, где по оси абсцисс отложено время, а по оси ординат -- указаны элементы реализации проекта. Такой вид позволяет предельно наглядно показать связи между отдельными элементами и очередность их исполнения. Перевести отображение прогресса проекта в графическом виде Д.Г. можно в практически любой современной CRM-системе.]

Рона быстро, буквально за минуту, настроила инструмент, ударила по струнам… и я отложив книгу, подался вперед. У эльфийки и раньше неплохо получалось, но теперь… пока меня не было, ей удалось без всякой иронии подняться на новый уровень! А когда девушка запела под собственный аккомпанемент… Песня была знакомая – в Белой Лепке, когда деревенские-собутыльники дошли до кондиции под дармовую выпивку, тоже широту души некоторым стало не сдержать, но исполнение! Струны стихли, и я захлопал в ладоши.

Глава 5

5.

* * *

* * *

Заявились мы относительно рано – кроме нашей троицы вкушало скромный ужин (а, может, и обед) всего пара студентов. Лада немедленно перешла в наступление – сходу, без обиняков, принялась договариваться об условиях выступления с барменом, попутно набивая менестрелю цену. Довольно бесцеремонно набивая – в быстрой, полной жаргонизмов речи она и про голос исполнительницы не забыла, и про “с банджо лучше, чем ты с кружкой” ввернула, и по внешности прошлась (впору королям принимать). Рона, красная как рак, от смущения спряталась за меня, двумя руками обхватив за локоть и уткнувшись лицом в плечо. А я слушал и, что называется, мотал на ус.

– Уже почти дошли, ещё пять минут — и будем в нормальном городе, -- посулил я. По здравому размышлению мне пришлось отказаться от идеи везти Рону на “автобусе” прямо через площадь, где останавливались дилижансы, доставляющие от границы республики гостей полиса из королевств. Дворяне – народ и так нервный, по себе знаю, а тут ещё такой фактор раздражения, как самый настоящий эльф. Понятно, что ушастые стражницы-пограничницы обязаны защитить гражданина и его собственность – но зачем создавать лишнюю напряжённость? И стресс – моя любовница и так на взводе, хотя не далее как три дня назад просто-таки горела желанием продолжить карьеру менестреля.

По факту, у меня остаётся один-единственный путь: начать формирование охотничьей команды полностью заново. Либо так, как делают местные, через закупку дешёвого, по-минимуму вооружённого и защищённого “мяса”, которое нужно будет постепенно “прокачивать”... И в случае опасности тупо бросить умирать – благо, Вспышка может оторваться от любого врага. Передать не могу, как меня такая перспектива “радует”! Либо – нужно успеть собрать средства, не такие уж и маленькие, увы, и сразу же “собрать” аналог Маши: рыцаря-”танка”. Ещё большой вопрос, смогу ли я найти такого бойца в продаже. Оружие, броню, ездовую химеру – всё смогу, а вот человека... Ведь нужен не только навык, но и банальное взаимопонимание, без которого и половины командной эффективности не достичь. И на всё про всё – всего год, за который нужно не только заработать средства, но и провести боевое слаживание.

– Но я не менестрель… – тихо пожаловалась эльфийка.

Уходить в рейды одному, когда реально любая мелочь может стоить жизни только потому, что ты потерял сознание и тебя некому будет вытащить? Нет уж. Тащить Рону к границе Шрама? Вот уж чего мне точно хотелось бы избежать. Тем более, что второй ездовой химеры у меня больше нет, да и не справится хрупкая эльфийка с тяжёлыми доспехами, длинным копьём и кабаньим мечом. А это значит – вся отработанная тактика насмарку, нужно будет подбирать новую боевую формацию, и подбирать методом проб и ошибок. Тех самых ошибок, что идут по цене жизни. Нет, на такое я пойти не готов. Жизнь моей любимой для меня много ценнее… да пожалуй почти всего. Ценнее любых денег точно.

– Всё с тобой ясно, – улыбнулся я. Забавный тип: несмотря ни на что, позитив так и хлещет. Вроде и абсолютно пустой трёп, но… приятно, что с кем-то посторонним можно просто потрепаться ни о чём.

Сестра, в отличие от меня, так и не нашедшего между занятиями и самоподготовкой времени ознакомиться с обычной жизнью Варнавы, в тонкостях городской культуры королевств разбиралась прекрасно. И, полагаю, свои знания успела передать младшей сестре с братом – то-то мелкие отпрыски Мартина так легко находили возможность посмотреть на уличных бойцов и поднабраться у тех “особых” жестов. Случись Ладе родиться на Земле, сильно подозреваю, что сейчас, в свои шестнадцать, она ходила бы с хаером на голове и в рваной коже или ещё как-нибудь не менее ярко выражала свои музыкальные вкусы – и родители были бы бессильны что-то с этим сделать. Гораздо более консервативный мир магического средневековья, увы, диктовал свои законы, серьёзно ограничивая способы самовыражения – потому моей родственнице только и оставалось, что пытаться как можно больше разузнать об объектах своего интереса. И вот – пригодилось.

– Разрешит, конечно, – теперь уже в голос фыркнула дочка Мартина. – Ни один хозяин нормальной пивной никогда в здравом уме и твёрдой памяти не откажет в месте никому, кто хоть три аккорда на чём угодно зажать может. А уже менестрелю угодить да приглянуться – вообще для него за счастье великое!

– Только не говори мне, что сам попробовал что-нибудь покрепче столовой кислятины в первый раз в восемнадцать, братик, – фыркнула девушка. – Уж тебе-то попасть в погреб отца было всяко проще, чем… ох, извини!

– Ну, даёшь! – Таких вот ребят с выразительными лицами и способностью не лезть в карман за словом обычно зовут “душой компании”. – А я иду мимо Кружки, слышу – музыка. Думал, совсем допил… заучился, а тут, оказывается, менестрель. Да ещё и эльфийка, лопни мои глаза! Вот уж не думал, что такие бывают.

– Рад снова видеть вас, уважаемая, – я с улыбкой изобразил лёгкий галантный поклон. Может, это было немного глупо, но я действительно был рад видеть эту мимолётно знакомую кошкодевушку. Этакий привет из прошлого, вроде не такого уж давнего и одновременно такого далёкого…

М-да. Даже не представляю, что сказала бы Триша, узнав, как её дочь проводит свободное время “под присмотром” брата. Сегодня, например, вечером всего-навсего четвёртого дня после отъезда Мартина и третьего, как я привёз эльфийку, мы все вместе движемся... в пивную. А я ведь – предупреждал...

– Что? – парень поморщился, недовольный, что его прервали.

– Напугала, – честно призналась Лада, выдыхая и с явным усилием разводя сведённые перед грудью руки. Не просто так сведённые – упругая волна воздуха потеребила меня за одержду и заставила всколыхнуться волосы Фирониэль и мех на ушах химеры. Статусная безопасность носящего мантию городского чародея не помешала Мартину научить своих детей приёмам самообороны. Это правильно он сделал, конечно. Аколит, кстати говоря, смотрела на химеру с большим… нет, не подозрением – откровенным таким опасением.

Магия Печати предупредила Рону, что буквально упавшая нам на головы стражница – не враг. Тем не менее, когда-то давно привитая мною правильная привычка оказалась сильнее. Эльфийка уже много месяцев не была на охоте, но сейчас держалась за ремень своего музыкального инструмента точно так же, как за перевязь эльфийского копья или арбалета. Так, чтобы оружие можно было в один вздох выдернуть из-за спины в руки.

В принципе, уличное освещение в Варнаве, надо признать, всё-таки было: владельцам недвижимости за “золотой” и “серебряной” стенами вменялось в обязанность вывешивать один масляный фонарь над своей дверью на фасаде. В “медном городе” такие требования предъявлялись только для владельцев лавок, мастерских, точек питания и доходных домов. Разумеется, выполняющие городской закон собственники домов так прикручивали фитили фонарей, что те освещали преимущественно только сами себя – но формально не подкопаешься… А вот чего в Варнаве не было и точно быть не могло даже каким-то там подобием – это ясно видимой мною череды светящихся зеленью Жизни амулетов, уходящей вправо и влево от места, где промзона переходила в жилой квартал. Знакомых таких амулетов, перекрывающих государственную границу республики Лид.

– Я-а… буду рядом, если понадоблюсь! – разумная и человекообразная искусственная хищница, живое оружие и инструмент закона и порядка в отдельно взятой стране, наконец опомнилась, скороговоркой протараторила сильно сокращённый вариант стандартного прощания и опрометью скрылась с глаз. Настолько быстро, что нас опять окатил потревоженный воздух.

– Ну ты даёшь, братец… – посмотрев на как-то резко побелевшего и потерявшегося донжуана местного розлива, покачала головой родственница.

[*Пища в желудке задерживается в норме до 4 часов, но обычно уже через два часа попадает в кишечник. Это связано с тем, что желудок млекопитающих как правило только “реактор”, расщепляющий и обеззараживающий еду, окончательное переваривание и всасывание начинается только в тонком кишечнике.]

В общем, наличие в шаговой доступности у границ Лида вонючих дыр вроде приснопамятного Торжища, с которого у меня началось знакомство с королевствами, было вполне закономерным явлением. На которое власти вынужденно закрывали глаза: лучше уж такой компромисс, чем получить социальный взрыв среди граждан оттого, что некоторым здоровым, сытым и успешным людям негде “спустить пар”. Опять же, часть граждан, вроде меня, являлись республиканцами в первом поколении – а человека не так-то легко отучить от въевшихся привычек. Даже когда у него есть буквально все возможности обеспечить свой досуг самому и без излишней доли риска…

– А вот что! – Сила мгновенно заполнила зелёным свечением мою руку по самое плечо – и я без замаха ударил по доске столешницы. Из-под кулака в том месте, где он встретился с четырехсантиметровым массивом древесины, вдоль волокон материала побежала узкая, чёрная трещина. – Ладе всего шестнадцать, и она моя двоюродная сестра. Если, сам понимаешь, что… то на месте доски будет твой лоб. Я доходчиво объяснил?

Июнь, восьмой класс закончился, крыши гаражного кооператива… и бутылка водки на четырёх недорослей. Причем остальные трое ещё и курят – это у нас так проходила “школьная летняя практика”. Первые два-три часа дежурным учителям ещё получалось заставить парней красить стены и заборы или собирать мусор, а потом… И это мы ещё культурно “оттягивались”, без всяких там изысков. И с нормальной закуской. Хорошо, что “замечательные” девяностые в России там, на Земле, остались в прошлом, но да, мне тоже “есть что вспомнить”.

— А если… им не понравится? – эльфийка вцепилась в ремень банджо так, словно это был ремень безопасности несущегося под двести километров в час автомобиля. С нетрезвым водителем за рулём, по мокрой дороге и на лысой резине.

Меня на середине фразы прервал… писк. Да, писк. Боюсь, как-то по-другому это звук, изданный Роной, я описать не могу. Мы все трое посмотрели на неё, потом проследили за напряжённым взглядом менестреля. Химера сначала попыталась рефлекторно разглядеть что-то, привлёкшее внимание Фирониэль у себя над головой, потом недоуменно провела пальцами по волосам.

– Прикинь, да? – я демонстративно отпил вино из прозрачного бокала. Обычное вино, которое для гражданина с Печатью по эффекту было полным аналогом сока. Мама в особняке не зря держала семидесятиградусный ром.

– Прекрасная госпожа! – перебив меня, согнулся едва ли не в идеальном поклоне парень. – Что делает столь прекрасный цветок в столь неуютном и унылом месте?

На язык так и просился ехидный вопрос: а знает ли папа Мартин о столь интересном опыте дочери, но всё-таки я сдержался.

– Ну что ты, я просто… предупредил. По-мужски, – улыбнулся я. – Вот если бы я хотел напугать… помнишь первую версию больших помидоров, ещё Сара всё сокрушалась?

В принципе, для желающих отдохнуть культурно были другие опции, нежели банальный алкоголь. По понятным причинам в кино в Лиде было не попасть, зато отдельные граждане держали частные театры. Развеяться можно было шопингом, посещением Арен с настоящими гладиаторскими боями, сходить в публичную библиотеку в конце концов… Вот уличных артистов и других работников “оригинального жанра” на чистых и светлых в любое время суток улицах было не сыскать. Да и с менестрелями в тех же тавернах был определённый напряг. И не потому, что Повелители Жизни ненавидели уличное и самодеятельное искусство как таковое. Просто своеобразная социальная прослойка местной “творческой интеллигенции” была прочно вписана в криминальный мир городов королевств, и заправляющие республикой маги закономерно впускать к себе на территорию такую головную боль даже близко не хотели.

– Да что уж там, – я покачал головой. – Тем более, ты права. Крепленое вино я попробовал раньше совершеннолетия.

– Будешь новую работу искать, как я. Нормальную.

– Традиция такая, – со вздохом пояснила аколит. – Так артист и владелец заведения закрепляют договор. А сколько и чего нальют – показывает, насколько тебя ценят и уважают. Как допьёшь, можешь начинать играть.

– Но они… такие... пушистые! И с кисточками! – с придыханием выдало моё чудо, не отрывая взгляд от объектов вожделения.

– Кушай, – я подвинул обе принесённые тарелки Роне. – Когда сытый, спиртное подействует слабее.

– Остатки былой роскоши, – совершенно честно ответил я. После примерно двух часов с короткими перерывами игры на банджо без солирования стало понятно, что музыка действительно привлекает и удерживает людей в зале бара. Не просто так удерживает, разумеется – тут и дополнительные заказы идут. В общем, понравившийся в прошлый раз стеклянный бокал мне был выдан по первому требованию и о деньгах владелец таверны больше не заикался. – Вот, думаю подработку уже себе подыскивать…

– Сколько? – я не стал ждать, пока собеседнику надоест тянуть “загадочную” паузу.

– Всё шикуешь, – с лёгкой завистью отметил болтун.

В результате, следующим утром я то и дело ловил на себе взгляды сестры, сопровождающиеся быстро разгорающимся румянцем. Она и после первой ночи за завтраком на меня и на Рону посматривала так (тогда мы просто рухнули спать, утомившись дневными и вечерними приключениями, и ничего не было), а уж теперь... Доказательств у меня особых не было, но, судя по тому, что жильцов с других этажей и из соседнего крыла с нашего я ни разу так и не услышал, кое-кто любопытный обошёл-таки звукоизоляцию при помощи магии. И наслушался.

В конце концов, балабол мой новый приятель или нет, он студент её факультета на два курса выше. Полезное знакомство для дочки Мартина будет в любом случае – хотя бы конспекты за первый-второй годы обучения попросить. Парни девушкам в такой просьбе редко отказывают.

– Не думаю, что это помешает, – я припомнил вычитанное в учебнике по физиологии время переваривания пищи в желудке*, потом прикинул, когда мы с Машей в прошлый раз дождались пожелавших присоединиться собутыльников. – Когда самая жара пойдёт, наш менестрель ещё и проголодаться успеет.

– Презренными деньгами с собрата-аколита? – с показным негодованием отверг предложение третьекурсник. – Чтобы Свен-из-Вильи осквернил священное студенческое единство?! Не дождётесь! Лучше познакомь меня со своей симпатичной однокурсницей. Тем более, сам говоришь, что денег нет.

– Свен, это Лада, аколит первого года обучения твоей стихии, Лада, это Свен…

В республике с развлечениями было… не то, чтобы прямо совсем туго, но зарегулирована государством эта сфера была до предела. Например, выпить именно с целью напиться и повеселиться можно было только в тавернах, которых было две-три на полис. Так-то спиртное можно было купить свободно, но в столовых гостиниц даже вино в зал не подавали. И уж точно не следовало появляться хорошо поддатым на улицах: штраф за антиобщественное поведение или нарушение социальных норм был практически гарантирован. Хочешь кутить – кути за закрытыми дверями либо на своей территории, либо в специально отведенных местах. За плотно закрытыми и желательно только среди своих.

– З-зачем? – выглянув из-за моего плеча, с подозрением уставилась на стакан эльфийка.

– Ещё как менестрель, – небрежным жестом отмела все инсинуации наша соседка по квартире. – Знаешь, как музыкант или певец им становится? Твои зрители начинают спрашивать у тебя, почему ты до сих пор не носишь берет. Это и есть – признание. Я тебе говорю: ты – достойна!

– Не веришь, – понял аколит. – Ну ладно, в счёт прошлых твоих заслуг перед великим мной, давай так. Я тебя туда проведу и познакомлю с главным, а ты…

– Уши-и-и! – наконец-то более-менее членораздельно выдавила из себя моя соратница. С такой интонацией, что стражница тут же схватилась за указанные части своего тела руками. И испуганно отступила, когда писк практически перешёл в ультразвук! И ещё на шаг, когда цепкие тонкие эльфийские пальчики, отпустив ремень банджо, сделали пару непроизвольных хватательных движений.

– Хорошо, когда есть что вспомнить, – хмыкнул я и привлёк внимание бармена. – Уважаемый, нам две порции вашей фирменной картошечки.

– Ну… тоже верно, – вынужден был согласиться аколит. – Но сразу скажу: с заработком на первом курсе вообще голяк. И на втором – тоже. Я вот только на третьем году начал более-менее зарабатывать, когда начали специальные знания преподавать.

Улица в очередной раз повернула, заборы неожиданно закончились, и прямо перед нами открылась тихая средневековая улочка... Вернее, улица была средневековой ровно настолько, насколько её для туристов мог подготовить какой-нибудь старинный европейский город. Даже в прошлый мой визит в южные кварталы Нессарии мне мне в глаза бросилось очевидное несоответствие некоторых элементов городской среды друг другу, а сейчас оно, это несоответствие, буквально резало взгляд. Ладно, брусчатка где-то на задах жилого массива, мало ли, но вот чугунные решётки уличной канализации где-то кроме двора королевского дворца? Впрочем, ладно, решётки – алхимфонари (!) уличного освещения (!!), на стальных тросах подвешенные между домами! Да любое королевство, даже довольно богатое, вроде Эпии, банально разорится, если попытается освещать хотя бы главные улицы “золотого города” своей столицы!

– Мы точно правильно идём? – в очередной раз переспросила у меня Лада, оглядываясь. Сомнения её было нетрудно понять: зажатая между двумя высокими глухими заборами улица с идеально гладким и чистым дорожным покрытием больше подходила городскому ландшафту какого-нибудь индустриального мира — разве что паутины проводов над головой не хватало. Собственно, мы и пересекали сейчас индустриальную зону — район лабораторий и маго-“заводов” между Университетом и южными международными кварталами Нессарии.

Стремительно движущуюся по крышам смазанную фигуру я заметил только потому, что ждал. Логично: раз есть граница, значит, должны быть и пограничники. Точнее, пограничницы. Разумных химер я в деле ещё не видел, но скоростные возможности вполне представлял, потому успел договорить слово “Здравствуйте!” именно в тот момент, когда ушастый силуэт, казалось, словно из-под земли вырос прямо перед нами. Уже открывшую рот ушастую красавицу такая встреча на какое-то мгновение сбила с толку, не дав сразу начать с заготовленной речи, и мне хватило времени, чтобы узнать... их. Рыжие острые уши рыси-мутанта с шикарнейшими кисточками на концах!

– Ну ты и… – я только головой покачал. Впрочем… а почему бы и нет? – Лада, подойди-ка на минутку!

– И что за место такое замечательное? – заинтересовался я.

– Я слышал, тут цветы активно принимают, да и фрукты на экспорт круглый год кто-то выращивать должен. Не та работа, что заинтересует уже обученного мага, я думаю, – поделился своими идеями я.