Помоги проекту - поделись книгой:
— Ей обязательно так качать бедрами? — раздраженно спросила Ева, глядя на Тиссу.
Я проводил взглядом высокую и стройную фигуру Мелиссы, облаченную в короткое белое платье жрицы Нергала Лучезарного — так в этом мире называется главное божество, по крайней мере, у этого бога больше всего последователей, а значит, и очков веры, — и не смог оторвать глаз. Зрелище завораживало, и только укоряющий взгляд Евы, который я почувствовал боковым зрением, заставил меня перестать смотреть на удаляющуюся фигуру Тиссы Шефер.
Здесь все персонажи — точная копия реальных владельцев, но в реале Тисса никогда такого не носит, кутается в бесформенные штаны и безразмерные худи. Так что полюбоваться ею я мог только здесь, и это единственное, что меня радует в игре.
Из всех известных мне игроков в Тристаде лишь она да Эд «Краулер» Родригез смогли стать магами. Магия — неотъемлемая часть мира, ею здесь, по идее, может овладеть каждый, однако изучение стоит баснословных денег. Фолиант базовой магии любого направления стоит от десяти тысяч золотых! Это примерно столько же фениксов, а за такие деньги можно флаер купить.
Впрочем, эти ребята фолианты не покупали. Тисса случайно нашла квестовый предмет, который провел её по длинной цепочке заданий, финальной наградой в которой стало обучение магии света в Церкви Нергала Лучезарного.
А Эд получил класс мага огня, вроде бы, полутав фолиант в каком-то инстансе. Жребий был к нему благосклонен, или он забрал лут на правах лидера клана — мне неизвестно.
— Скучно, — сказала Ева и требовательно посмотрела на меня.
— Хочешь, прогуляемся по городу?
— Неохота, — она покачала головой, и я понял, что не угадал, но играть в её наивный флирт не собирался.
— Тогда посиди молча, пожалуйста.
Ева затихла.
Я бы сейчас почитал что-нибудь, но сюда ничего не пронесешь. Это фэнтэзийный мир средневековья, где наивысшим достижением технологии стали примитивные пороховые ружья гномов и дворфов. Так что мне приходится читать, вернее, перечитывать игровую энциклопедию: «
Неинтересно. Какие паровые машины в век освоения и колонизации Солнечной системы?
Чёрт, как же долго тянется время! Жаль, что нельзя делить обязательный час в сутки на несколько игровых сессий. Считается, что это вредит психике: постоянные переключения между реальностями. Были случаи, когда люди, не успев адаптироваться после вирта, где они лихо орудовали тяжелым двуручным мечом, в реале получали травмы или погибали, переоценив свои настоящие физические характеристики.
От скуки я в который раз открыл меню интерфейса и просмотрел профиль:
В песочницах обязательно указание настоящего имени игрока и его возраста. Это делается, чтобы повысить ответственность школьников за своё поведение в игре. В первые годы в профиле значился только ник, и сгенерировать можно было любую внешность.
Это было воистину благословенное время для задротов-неудачников, в игре мстящих своим обидчикам из реала. Тогда волна родительских возмущений прокатилась по всему миру, и после недолгих дискуссий в песочницах в профиль добавили настоящие имена, а персонажам дали реальную внешность. На следующий день почти никто из ганкеров в школу не вернулся…
Ева встала. Вряд ли из-за надуманной обиды, она всегда меня прощает даже за тупые шутки.
— Ты куда?
— Надоело сидеть, — обернувшись, ответила она. — Пойдем прогуляемся?
Я тоже встал, и мы направились к городским воротам. По пути подумал, что пять минут назад предлагал ей прогуляться, и она не захотела. Девчонки…
Миллс, стражник у ворот, скользнул мимолетным взглядом и дал знак напарнику:
— Пропустить!
Следующие несколько секунд мы терпеливо ждали, когда створки раскроются достаточно, чтобы пройти, а потом вышли за пределы города. Ева что-то рассказывала о подарке, который готовят родители на её день рождения, но я почти не слушал.
До опушки леса оставалось метров двадцать, когда нас нагнала группа бегущих игроков. Я чертыхнулся — только «дементоров» здесь не хватало. Их лидер Эд «Краулер» как-то совсем неровно ко мне дышит, стараясь поддеть при любом удобном случае.
— Куда собрались, ребята? — насмешливо улыбаясь, спросил он. — Романтическое свидание в Мраколесье? Или идете в рейд на заек?
— Отвали, Родригез, — ответил я.
Подначки одноклассников за прошедшие месяцы стали привычны и проходили по одному и тому же сценарию. Сейчас Малик «Инфект», смуглый вор-разбойник, как-нибудь тупо пошутит про мой прогресс, а Ханг «Бомбовоз» эту шутку поддержит. Потом нахмурившаяся Тисса попытается урезонить соклановцев, Краулер сплюнет и скажет, что нечего терять время на жалких нубов…
— Это вряд ли, — сказал Инфект. — Там среди зайцев рарник появился, им его не одолеть, уровня экипировки не хватит.
— Думаешь, нападут на бабочек? — сохраняя серьезное выражение лица, спросил Бомбовоз. Его отец — китаец, а мать — шведка, так получился двухметровый амбал-воин Ханг. — Вайпнутся, сто процентов.
Сценарий сломал Эд. Покачивая редким жезлом, вокруг навершия которого струились огненные всполохи, он сделал пару шагов в мою сторону и доверительно произнес:
— Послушай, Скиф. Я понимаю, что у семьи Афродиты всё на мази, и её предки пристроят дочку в какое-нибудь теплое местечко. Ей «Дисгардиум» нафиг не сдался. А ты-то что?
— Что «я», Эд?
— Называй меня Краулер, Скиф. Мы не в реале!
— Отстаньте от нас! — крикнула Ева.
Она встала передо мной и недобро посмотрела на Тиссу.
— Не мешай нам общаться, Афродита! Для тебя все здесь, — Эд обвел рукой пространство вокруг, — ничего не значит. Для нас же это всё очень важно. Намного важнее, чем то, что происходит там, где миром правят такие лицемерные ублюдки, как твои родители!
— Не смей плохо отзываться о них! — вспыхнула Ева. — Ты ничего не знаешь!
— Твоего отца выберут префектом? Все об этом говорят. Сколько задниц он вылизал? Или мистер… — Эд скривил лицо и сплюнул, — О’Салливан не делится таким со своей единственной и ненаглядной дочуркой?
— Иди в жопу, придурок!
— Выбирай выражения, толстуха, — лениво произнесла Тисса.
— А то что? Убьёте меня? Ха! — Ева распалилась, и я обеспокоенно положил руку ей на плечо, но она её скинула. — В этой вашей тупой игре даже убить невозможно!
Она шагнула вперед и влепила Родригезу пощечину. От следующей Эд легко уклонился, а потом нехотя метнул файрбол. Вспыхнувший кулак левой руки разжался, выстреливая плевком сжатой плазмы размером с грецкий орех. В долю секунды достигнув Евы, плазма разлилась по ней напалмом.
Одежда — легкое стандартное платье новичка — вспыхнула и в момент прогорела, а очки жизни девушки резко поползли вниз. Ева закричала — болевые ощущения здесь много занижены, но они есть. Девушка рухнула на землю, пытаясь сбить огонь, но урон был слишком велик для её первого уровня. Через пару мгновений она погибла.
— Фу, Краулер, зачем? — Тисса поморщила носик.
Вряд ли она об огне. Тисса Шефер сделала толстый намек на пышную фигуру Евы, чье тело, оставшись в одном белье, уже начало мерцать, а через пять секунд совсем исчезло. Она вышла из мира.
— Что, даже не вступишься за свою глупую подружку? — съехидничал Краулер, подначивая меня.
— Она не глупая, если ты об уровне её интеллекта, — спокойно возразил я. — И уж точно не глупее вас.
— Нет, не глупая, да. Здесь ты прав. Но всё равно, она — один большой кусок дерьма, как и вся её семейка! — провоцировал меня Краулер, баюкая новый файрбол. — Ну! Давай же!
— А тебе обязательно нужно моральное обоснование, чтобы сжечь игрока на много уровней ниже? В конце концов…
— Опять умничаешь, Скиф? — перебил он. — Предпочитаешь работать языком, а не руками? Ха-ха!
— Смешно пошутил, молодец.
Он берег репутацию с городом. Ева напала на него первой, и он как бы защищался — был в своём праве, когда убил её. Теперь он ждал того же и от меня.
— Трус, — он снова смачно сплюнул.
— Это бессмысленно, Эдди. Вас четверо, все пятнадцатого уровня, у меня даже не получится пробить вашу броню. Но я, конечно, могу типа впасть в праведный гнев и послать тебя нахрен. Могу ещё крикнуть «Подлец!» и броситься на тебя с кулаками, если это поможет твоим принципам и позволит с чистой совестью отправить меня на респаун.
— Точно умничает. Да, ребята?
— Да он только и умеет, что трепать языком, Краулер, — ответил «Бомбовоз» Ханг. — Хочешь, я его прихлопну без всяких моральных угрызений? Ещё я могу…
— Оставьте его, — перебила Тисса. — Теряем время!
Она развернулась, чтобы уйти, но Родригез всё-таки добился своего. Что бы я ни говорил, но их слова меня задели, и мне захотелось ответить.
— Эй, Эд… — окликнул я его. — Знаешь, что?
— Что? — встрепенувшись, среагировал он.
— В конце концов, это просто игра. Ничего больше! Сколько бы вы тут, ребята, ни строили из себя крутых, кто чего стоит, покажет реальная жизнь… — Они внимательно слушали, все, даже Тисса, но промолчали, и я продолжил: — И вы знаете, что, как бы вы ни старались, жить вам в ненастоящем мире. И то, если вам повезет пройти тест на гражданство. А иначе… Виртуальные рудники? Работа на плантациях? Уборка улиц? Разве это жизнь?
На лицах «дементоров» не дрогнул ни один мускул. Лишь по щекам Тиссы пробежала легкая тень: она потеряла мать, а отец зарабатывает в Дисе. Университет ей не светит.
— Ну его в бездну, парни. Мы зря теряем время! — сказала она.
— Сейчас пойдем, огры никуда не денутся. — Краулер подошел ко мне, упираясь лбом в лоб. — Сколько я тебя знаю, Скиф, ты всегда считал себя выше других. Может быть, я не такой умный, но, по крайней мере, у меня есть друзья. А у тебя есть друзья, Алекс Шеппард?
— Есть. У меня есть друзья.
— И кто же эти невидимые друзья?
Ответить было нечего. Только одиночки мечтают о космосе. Остальным есть, кого терять.
— Вот именно, — кивнул Эд. — Подумай об этом… умник. Тисса, бафни!
Жрица Лучезарного обновила всем баф на скорость передвижения, и они, не оборачиваясь, побежали на запад.
Я вышел из Диса.
Меня погрузило в кромешную тьму. Я будто оглох, ослеп и потерял осязание. Только во рту остался привкус гари — игры разума, запомнившего копоть сожжённого тела Афродиты.
В данный момент капсула принимала вертикальное положение, её сенсоры, перехватившие управление телом, возвращали контроль мозгу, а интра-гель, обеспечивающий равновесие и амортизацию, а также препятствующий атрофии мышц, всасывался в стенки капсулы, чтобы пройти антисептическую обработку и фильтрацию.
Чувства вернулись. Я стоял в центре капсулы. Её дверцы бесшумно раздвинулись.
Я вылез и замер. Вернувшийся слух позволил разобрать, что родители шумно ругаются в другой комнате. Их ссоры стали ежедневными, ничего необычного.
Надев шорты и футболку, я вышел на кухню, чтобы взять пару сэндвичей и бутылку газировки, с которыми собирался смотреть материалы марсианской экспедиции Лемана, но остановился, прислушавшись. Отец пытался что-то втолковать маме, причем спокойно, а это уже странно:
— …придется ему сказать, Элен. Он умный, он поймет.
— Марк, какой же ты бессердечный! У него последний год в школе, гражданские тесты, ты хоть понимаешь, что для него это станет таким ударом, что он может и не оправиться?
— Это ты не понимаешь! — отец повысил голос. — Рано или поздно ему придется об этом узнать! И пусть лучше рано, чтобы у него было время всё обдумать и решить, что делать дальше!
О чем они? О чем я должен узнать? Я вышел как раз тогда, когда мать уже открыла рот, чтобы ответить отцу. Увидев меня, она шумно выдохнула:
— Алекс…
— Мам, пап? Всё нормально?
— Всё хорошо, сынок, всё хорошо… — пробормотал отец. Его руки легли мне на плечи, мы сели на диван. Он бросил взгляд на обеспокоенную маму и, глядя куда-то в сторону, тихо сказал:
— Алекс, мы с мамой разводимся. Нет-нет, не сейчас, мы дождемся, когда ты пройдешь тестирование на гражданство.
— Разведетесь? — глупо повторил я. — А я?
— Да, ты… — папа посмотрел на маму. — Элен?
— Нет уж, сам затеял, сам и говори. Не хочу, чтобы он возненавидел меня на всю жизнь!
— Я затеял? — взъярился он. — Это ты должна была думать о сыне, когда…
— Марк! — зашипела мама. — Не при Алексе!
Отец снова кинул на неё бешеный взгляд, но сдержался. Звук разрядов напряжения в доме можно было услышать.
— Да что такое? Можете спокойно объяснить?
— Алекс… — папа откашлялся. — Мы не сможем оплатить твою учебу. Прости.
— Да почему? — мне показалось, что я ослышался. — Почему?!
Поделиться книгой: