Потерянная (ознаком)

– Нежелательных посетителей?

– Увидишь.

[Пушка]>[Флоя], [Мерх]: Пересылаю коды «свой-чужой» зелёного уровня, обновление автоматическое в течение месяца. В принципе должны пускать везде, кроме жилой и рекреационной палубы службы управления корпорации и командного центра, без предварительного разрешения, но я на всякий случай примерно накидал, куда просто так соваться не стоит. Через сутки жду предварительное заключение. Удачи!

Внимание! Получен дополнительный пакет идентификационной информации. Автоматическая установка… Выполнено.

Внимание! Получена дополнительная навигационная информация от [Пушка]. Данные добавлены в систему.

Внимание! Доступна защищённая беспроводная сеть корпорации [НК4-ПЛ]!

Загрузка навигационных данных… Выполнено.

Загрузка идентификационной информации……………

Выполнено.

Внимание! Доступны новые абоненты!

Подписи, выводимые в поле зрения системой «дополненной реальности» в шлеме, разом мигнули и сменились почти все: пилотируемые корабли и автоматические модули обрели имена и цифровые коды, бакены и дрейфующие контейнеры – ещё и короткое функциональное описание (связь, навигация, пустые транзитные ёмкости под загрузку и т. д.). Я хмыкнул: собранная из пяти корпусов сверхтяжей орбитальная станция, на два порядка превосходящая размер «Панцирной рыбы», обзавелась «оригинальным» названием – «Центральная орбитальная база НК4-ПЛ». Впрочем, объектов, которые не несли корпоративную метку, в поле зрения оказалось буквально процентов десять от общего числа, в основном всё те же контейнеры…

– Возможно, мы всё-таки… приступим к выполнению задания? – Голос Флои показался мне каким-то странно задумчивым и самую малость… сомневающимся?

Мне потребовалось секунды три для того, чтобы понять причину – и мучительно покраснеть, как, наверное, я не краснел лет с восемнадцати. Чёртовы грёбаные рефлексы: стоило отвлечься, и моя рука сама собой насмерть вцепилась в предплечье девушки!

– Извини! – Я заставил пальцы разжаться и, пока эмоции от непроизвольной выходки оставались сильнее рефлексов, оттолкнулся от края люка, слишком резко и совершенно забыв тренировки на нашем импровизированном тренажёре в ремзоне.

Планета, отдаляющийся борт «Рыбы», космос и отметки-подписи резво крутанулись вокруг меня. Но тут отработала «сбруя», развернув меня опять лицом в нужную сторону. Картинка с визора шлема закачалась перед глазами: беспорядочно махать конечностями в пустоте – не лучший способ потратить весь запас газа к маневровым микродвигателям. К счастью, наработанный рефлекс всё-таки помог: заставить себя прижать руки к телу и свести ноги вместе получилось почти сразу. Позор-то какой! Хорошо, кроме Флои, никого рядом нет – ремонтную группу в расположение основных технических средств нанимателя отправили своим ходом. Ну, мы же не «большие люди», это верхушка нофо убыла к центральной орбитальной базе корпорантов с помпой на челноке. Это по космическим меркам примерно то же самое, что использовать машину в городе для поездки к соседнему дому.

– Не за что извиняться. – Мехна, дождавшись, пока я перестану мельтешить, мощным, выверенным и очень грациозным движением оттолкнулась от кромки проёма. Небольшая перегрузка: ранцевый двигатель толкнул сзади, композит защиты на мгновение затвердел, распределяя давление, – полное ощущение, что ты спиной вперёд упал на что-то не очень жёсткое, при этом находясь под водой. Мига неподвижности хватило, дабы опять обуздать непроизвольные движения, – в этот раз было проще. – Ты… хорошо держишься.

– А? – Мне показалось, что я ослышался: это что такое было? Интонации… э-э-э… участия? И почему опять щекам жарко? – Я?

– Я поддерживаю. Как напарника. Командная работа.

Плывущая в нескольких метрах от меня девушка была похожа на этакую статую скульптора-минималиста: скафандр-броня с зализанными очертаниями отличался от моей защиты встроенной системой ориентации в невесомости и другими симметричными утолщениями-наплывами неизвестного мне функционала. Привычный голос Флои – тихий, бархатный и при этом не несущий выраженных эмоций, отлично подходил к этой внешности.

– Спасибо!

– Не за что благодарить.

Борт базы НК-4-ПЛ уже в трёх километрах… в двух с половиной… в двух… Сейчас «сбруя» перевернёт моё тело спиной вперёд и двигатель даст тормозной импульс. Значит, нужно выкинуть всю фигню из головы. Даже если эта фигня – почему-то решившая именно сейчас проявить новую грань своего характера мехна: уверен, отработать всё как надо ей это ничуть не помешает. А вот мне мои лишние эмоции… М-мать, какая же эта база вблизи огромная! И полное впечатление, что я на неё с огромной скоростью падаю! Цифры шкалы дальномера стремительно уменьшаются. Знаю, что автоматика сработает в нужный момент, даже знаю когда, но…

Поворот.

Тормозной импульс – спиной вперёд и более мягкий и долгий.

Ещё поворот – отрабатывают маневровые.

Мягкое касание ногами белого круга на обшивке вокруг технического шлюза. М-мать… А ведь назад – точно так же. Очень, очень надеюсь, что я действительно быстро привыкну. Боже! Каким надо маньяком родиться, чтобы хотеть стать космонавтом! Так, ладно, нет времени на рефлексии, надо работать.

10

Я жаловался, что неизвестно когда привыкну к выходам в открытый космос, невесомости и всему такому? Ха! Десять с лишним часов рутины, когда невесомость периодически сменяется нормальной гравитацией, воздух вокруг то есть, то нет, то опять есть, но не очень воздух, и лучше бы его тут не было… Десять часов ходьбы (ранцевые двигатели оставили в приёмном шлюзе), «прыжков» через пустоту над корпусами состыкованных кораблей базы, ползания на карачках по техническим тоннелям (корабль – это вам не город на планете, где не нужно экономить на размерах!), работы с управляющими сетями (Флоя), копания в распределительных и силовых узлах (я), бесконечных проверок механизмов и приводов не менее бесконечных систем – и – вуаля! – я сам не заметил, как вообще перестал обращать внимание на такие «мелочи», как безграничный космос вокруг или возмущения то и дело сбиваемого с толку вестибулярного аппарата.

Несколько коротких перерывов и пара съеденных батончиков-энергетиков помогли заглушить голод и отодвинуть усталость, но сейчас мне хотелось только одного – где-нибудь спокойно сесть, а лучше лечь. Ну и нормальной еды.

С того момента, как я с детьми, ещё до встречи с Латтой и компанией, съел последние взятые ещё с Земли консервы и продукты, мы питались этими батончиками и пищевыми наборами быстрой готовности, благо в угнанном поезде был НЗ. По способу употребления и длительности хранения пищевые наборы являлись чем-то вроде «ролтона» и «доширака» с родины, только сильно доведёнными до ума: на вкус – никаких претензий (вполне узнаваемые абстрактные мясо, морепродукты и овощи), а при желании и наличии управляемого источника тепла, нужного количества воды и толики свободного времени можно даже готовить – ограниченно управлять вкусом, формой и консистенцией компонентов пищи. Вот у Василисы любимым блюдом надолго стало желе, точнее, смесь из желе разных, часто странноватых вкусов, но даже эта, так сказать, творческая катастрофа не могла сделать наборы совсем несъедобными. Некоторые вещи в мире, сильно продвинутом в технологическом плане по отношению к родному, просто невероятно офигенны!

С усилием отогнав от себя прекрасное видение – стол с тарелками, не пустыми, разумеется, – я открыл пространственную схему базы. И, оглядев редкие отметки проведённых осмотров и работ, такие маленькие и жалкие на фоне всего остального пространства поверхности сцепленных судов, невольно скривился. По сути, точки мы выбирали по большей части случайным образом, стремясь только распределить их более-менее равномерно, – всё осмотреть и «пощупать» силами двух человек было нереально. Да что там двух, тут и сотни мерхов было бы мало, чтобы сделать всё за сутки: орбитальный город-завод-склад-хрен-знает-что-ещё имел многокилометровые габариты! С другой стороны, при том количестве разнообразных датчиков, приходящихся на один кубический метр объёма космического корабля, это просто не нужно: весь контроль можно провести удалённо, а то, что не просматривается со стационарных мест установки камер и датчиков – с ремонтных дронов, достаточно сказать, что на всю НК4-ПЛ работало меньше полутора дюжин техспеков. Инженеры, администраторы и мерхи знали своё хозяйство досконально, они принимали участие в большинстве работ по созданию базы и инфраструктуры вокруг неё. Собственно, в этом и была проблема. Теперь наша с Флоей проблема.

Телеметрия далеко не всегда полностью соответствует действительности, и способов это устроить масса: от программного вмешательства до физической перекоммутации каналов связи и смены адресов устройств в управляющей сети. За примером далеко ходить не нужно: моя старшая напарница легко и непринуждённо демонстрировала всем имеющим доступ к сенсорам на ремтехмодуле исключительно рабочую деятельность – все игры детей и роботов, все наши разговоры остались для комсостава «Рыбы» за кадром.

Мехном для подобной манипуляции быть не нужно – специалист-кибернетик уровня Юна сделает всё не хуже. Или мерх с прямыми руками, набором чипов и физическим доступом к оборудованию. Такие проблемы для удалённого контроля специально обычно не создаются, всё начинается с ситуаций вроде аврала на «Панцирной рыбе», когда мне пришлось вручную заставлять датчики с мест поломки креплений отсылать зелёный сигнал. Мы-то с Флоей всё в итоге починили и вернули в исходное состояние, однако, будь на месте мехны кто-то менее рациональный и последовательный, наверняка на часть самых нудных и неважных работ техническая группа просто забила бы, и без того проблем навалилось до чёрта. Ну, не закрепляется одна стропа из шести – так и по стандарту обычно используются три ленты, а шесть пар креплений встроены в палубу из расчёта нештатных габаритов груза… Ну, дальше понятно, да? Как выясняется, высокие технологии и преимущество развития науки и техники от «и так сойдёт» не защищают.

С другой стороны, восемнадцать человек, обслуживающие технологические линии, коммуникации, двигатели в сцепке из пяти супертяжей, да ещё и за кораблями группировки следящие, – это как, нормально? Нет, если рассматривать штатное расписание превращённых в базу кораблей, то где-то так и должно получиться. Но серьёзный ремонт и даже плановое техобслуживание проводят на верфях или в ремонтно-восстановительных доках! По крайней мере, должны проводить, а вот в реальности… «Ну, вы поняли», как любит говорить Вася.

– Флоя, тебе обязательно находиться здесь, или, может, двинем в расположение отряда в третьем секторе? – Я встал с импровизированной лавочки – временного трубопровода, покрытого подозрительными серыми разводами на поверхности неопластика (интересно, сколько лет он уже временный?), и с неудовольствием отметил, что лёгкое головокружение никуда не делось. Пусть переход от нормальной силы тяжести к нулевой и назад не так уж сильно действует на организм, но повторение такого действия раз двадцать за короткий промежуток времени ничего хорошего для здоровья не даст. – Для нас выделили места для отдыха и довольствие, стоит воспользоваться.

Девушка отреагировала вяло и не сразу: используя полученные нами статистические данные, сейчас она прокачивала управляющие сети монструозной космической сцепки, на полную катушку используя свой интегрированный в мозг вычислительный кластер. Интересно, Рамир вообще представляет, какую адову работу переложил на наши плечи, в очередной раз даже не нарисовавшись на горизонте? Нет, конечно, лично ему придётся на основании предоставленной нами аналитики и своих знаний рассчитывать и проектировать оборонный комплекс для орбитальной группировки, но объёмы несопоставимы. И главное, если он облажается, думаю, виноватым наш начальник себя точно не посчитает.

Флоя двигалась в нужную нам сторону, по-прежнему ни на что не обращая внимания и зажав шлем под мышкой. Мне ничего не оставалось, кроме как шагать рядом и крутить головой. После лабиринта технических ярусов, наполовину находящегося за пределами поля искусственной гравитации, коридоры Центральной орбитальной базы казались обжитыми и даже уютными: более-менее чистые приятного цвета фальшпанели переборок, нормальная высота потолков и близкое к естественному освещение. Бросались в глаза и отличия от «Рыбы»: например, врезанные прямо в стены активные экраны простейших терминалов – по здешним меркам, лютый архаизм, примерно как часы, висящие в присутственном месте на Земле. Ну, это и понятно – борт корабля нофо только для своих (по крайней мере, пассажирам вряд ли разрешат гулять где вздумается, даже если их возьмут), а тут как бы общественная территория… была. Точнее, пока ещё есть и будет существовать в течение нескольких недель – такие дела, как передел собственности и зон влияния, должны протекать плавно и без лишнего шума, иначе появится совершенно никому не нужный сопутствующий ущерб.

База изначально создавалась несколькими частниками, решившими вложиться в карго-терминал, внутрисистемный порт для продажи добытого непосредственно в системе и закупки всего необходимого, а также места комфортной жизни, офисной работы и развлечений, недоступных на борту кораблей-майнеров и в стенах астероидных баз. Кажется, на моей родине такие штуки называли промысловыми факториями. Ресурсов в звёздной системе 45999-АЛ22–5/НК-4, сосредоточенных в достаточных количествах в удобных астроместорождениях, оказалось много, вполне хватало, чтобы независимые добывающие артели успешно росли по количеству кораблей и в какой-то момент пересекли черту, за которой рентабельность «вольницы» стала для владельцев базы-терминала заметно ниже, чем централизованная добыча. Извечная история, приведшая в своё время и на моей родной планете к тому же решению: объединение в корпорацию.

Крупных будущих совладельцев (самые большие артели, завязанные на продажи и логистику через эту орбитальную группу) уже или уговорили, или убедили иным способом приватно, мелких поставят перед выбором, а чтобы ни у кого не возникло ненужных желаний, корпоранты пригласили наёмников. Разумеется, кто поумнее, давно просёк зримые маркеры наступающего будущего (пропустить переименование, произошедшее буквально у меня на глазах, при всём желании было сложно), однако тех, кто попытается и дальше жить своим умом, ждёт напрашивающийся сюрприз. Недаром одна из левых целей технологической группы с «Панцирной рыбы» – супертяж-база конкурентов, находящаяся по другую сторону от местной звезды по отношению к газовому гиганту в одном из поясов. Собственно, миссия особо от текущей не отличается, разве что проводить мы её будем под личиной новой добывающей артели и вместо аудита отключим тяжёлые оборонительные орудия в нужный момент.

Коридор повернул, перед нами оказались гермоворота очередной переборки, послушно распахнувшиеся, и я едва не встал как вкопанный: люди! Видимо, коридор, по которому мы шли, не вёл ни к одному из часто посещаемых мест, а сейчас Флоя вывела меня прямиком в транзитную зону. Мужчины, женщины (последних заметно меньше), разнообразная, но у всех способная выполнять функции лёгкого (как минимум) скафандра одежда разной степени бронированности и, скажем так, комплектности. У многих, как и у меня, у поясов закреплено личное оружие и нечто, что терминал не опознавал, но, видимо, тоже оружие, только сильно хенд-мейд. Но хрен с ней, с одеждой, меня очень напрягли взгляды. Тяжёлые, часто оценивающие, странные выражения лиц, по сравнению с царящей здесь атмосферой мегапритона гата в Стене города Таниса был этаким детским утренником, вполне мирным.

Взгляды, буравящие мой беззащитный затылок, буквально давили, и первым моим желанием было как можно скорее надеть шлем, а вторым – отлепить «дырокол» от бедра. Еле сдержался. Сдержался потому, что все встречные, как один, оставляли голову непокрытой, похоже, это был некий знак или символ мирных намерений: местное негласное правило, в которое меня, разумеется, никто не посвятил.

Свою правоту я понял буквально через минуту – навстречу прошагал патруль с корпоративной символикой: шесть единиц, оружие на изготовку и броня, совмещённая с тяжёлым экзоскелетом. Танки, а не люди! Ничего подобного не видел не только я, но и донор памяти. Впрочем, шагающие шасси с людьми внутри явно являлись пусть качественными, но местными самоделками, привычными такими – думаю, я внутри такой штуки шагать без тренировки и обучения не смог бы. Ч-чёрт, ну и атмосферка, если бы люди могли жечь взглядами, расплавили корпорантов на фиг, и никакой композит не помог бы! Счастье, что на наших с Флоей костюмах никаких знаков отличия – если я всё правильно понимаю, то завтра тут «Рыбу» будут ненавидеть так же, если не больше.

До расположения мы добрались без приключений, даже странно. Видимо, и у судьбы есть лимит на количество происходящей х… хрени на единицу времени. А уж когда в помещении, оборудованном под столовую, один из стоящих рядком у стены автоповаров (безымянный мерх наверняка бы с ностальгией вспомнил студенческую юность, глядя на этих далёких потомков автоматов по продаже еды и напитков) выдал по-нормальному приготовленный пищевой набор, я даже расслабился. Думаю, относительно скоро и я привыкну к быту в отряде нофо – и работа в стиле аврал-аврал-что-за-фигня станет для меня привычной рутиной. Всё равно на ближайшие несколько лет никакой альтернативы нет.

11

– Папка! – Даже через наушники двойной вопль, что у Лиссы и Гора приветствием зовётся, меня чуть не оглушил. Мало того, ответные слова буквально застряли в горле, когда два живых снаряда… как бы это сказать… «выстрелили» в меня собой. Разумеется, пуск и почти мгновенный разгон был осуществлён при помощи псионики, более того, дети ещё и затормозили нормально… сантиметрах этак в тридцати от моей груди, я только и успел, что отшатнуться немного. – Мы соскучились!

12

13

14

15

16

17

18

Интерлюдия. Егор

Я поморщился, покосился на зависшую посреди пещеры-кладбища Василису – учитывая место, её поза с раскинутыми в стороны руками вызывала у меня ассоциации с каким-нибудь идиотским земным кино о мистике – и отстегнул с креплений на бедре «дырокол». Изначально предполагалось, что пользоваться оружием на этой миссии мне и детям не придётся – трудно конкурировать с роботами, имеющими искусственный интеллект и боевой опыт, да и глупо – каждому своё. На случай форс-мажоров каждый комплект спецполицейской брони был оснащён этой штатной (для техспеков) единицей вооружения, являющейся аргументом даже против танка или лёгкого космического корабля вроде буксира. Но только не против толпы людей! Проклятье!

– Чужаки. – Голос, будто проскрипело столетнее дерево.

– Двукратное игнорирование запроса идентификации. – Оператор словно задалась целью доказать собеседнику, что такой позывной дан ей был исключительно за личные качества. – Неразрешённые манёвры в опасной близости от посадочной зоны. Согласно инструкции номер…

– Похоже, это надолго… – Сын явно оценил соотношение кусочка разведанной территории с объёмом небесного камня. – А нас не обнаружат? Площадка так и осталась на поверхности…

С того момента, как я оказался на должности техспека на корабле наёмников, в моей «дополненной реальности» прочно прописались многочисленные индикаторы, в реальном времени выводящие доступную статистику по ряду параметров, это отлично помогает вылавливать неисправности до того, как проблема всё-таки возникнет. Не когда сработают датчики, а на уровне: «Вот тут какие-то не такие показания, надо проверить». Уже пару раз такой подход себя оправдал. Вот и сейчас терминал шлема отметил резкий скачок трафика в нашей ну очень локальной сети на шесть персон, видно, самодеятельность подопечного и для Флои оказалась сюрпризом. Н-да, попросил – было бы интересно посмотреть за этим процессом, с учётом того, что самостоятельные дроиды Коалиции никогда ничего не говорят в ответ, а общаются примерно как сама мехна со мной на первых неделях на корабле – исключительно в режиме командной строки. Какая-то очередная заморочка с развитием личности для искусственного разума, как я понял, типа, стал разумным – говорить сможешь и сам, если захочешь, конечно…

Связь между нами обеспечивали специально проложенные кабели, ещё одна «мелочь» от Флои: наша платформа вообще ничего не излучала, ещё сильнее уменьшая шансы обнаружения до успешного осуществления, как выяснилось, «диверсии».

– Книги нужно читать, и ничего не придётся выдумывать, – покровительственно оповестил сестру брат.

– Лови свои сраные коды, Зануда! Хоть бы раз пропустила по-нормальному. Или ты сигнатуру моей птички всё никак запомнить не можешь? Понимаю. У нас же тут так много средовиков, прям обосраться! А знаешь, в интерфейсе управления причального кластера есть такая кнопочка – «сохранить типовые параметры профиля»… – Шкипер буквально фонтанировал гротескным едким сарказмом… только вот что-то слишком побледнел. Впрочем, все его старания явно пропали втуне.

– Вообще-то в первую очередь для стыковки с кораблями и несамоходными грузовыми сцепками. Но – да, при желании и некоторой подготовке можно и самые малые небесные тела двигать.

Идентификация пройдена!

– А почему нельзя было подключиться к сети базы через датчики на поверхности? – Похоже, у отпрыска накопились вопросы, и он решил их задать, пока ничего не происходит.

– Ловушка, пап, – неожиданно пришёл на помощь младшей сестре брат. – Там – ловушка.

На самом деле насчёт «ковыляния» я загнул – мехна вышагивала вполне свободно, будто и нет тяжести. Шестиногие средние киберплатформы вовсе горя не знали – преимущество количества опорных конечностей сейчас стало хорошо заметно. Потому неестественной походкой а-ля водолаз по дну страдала в основном наша троица попаданцев – навык движения с прилипанием ногами не из тех, что быстро тренируются… думал я до тех пор, пока дети не переглянулись – и не пошли совершенно свободно. Мне потребовалось несколько секунд, чтобы допереть: опять псионическая кинетика! Но не летают – так что не придерёшься.

– С комментариями капитана.

– Зачем? – Наверняка под шлемом у моего сына были сейчас круглые от удивления глаза. – Чего здесь охранять, да ещё так?!

Беспроводные сети… Не обнаружены.

– «Как стать пиратом для чайников», что ли? – Похоже, Васю уже понесло: обычно такие перепалки заканчивались взаимной обидой минут на десять, после чего дети внезапно забывали о произошедшем и продолжали общаться, как ни в чём не бывало. Хотя со стороны Лиссы трогать пони – это покушение на святое и тянет на целый час обиды. Как же, идеальное обвинение – весь из себя такой взрослый и брутальный Гор смотрел девчачий мультик! А вообще странно, чего это они так разошлись? По-моему, первая сцена за всё время во Вселенной-1. – Что, угадала?

– Коровник! – авторитетно припечатал Егор. Разумеется, на русском, и настолько уверенно, будто он эти самые коровники ещё на Земле излазил вдоль и поперёк и каждой корове, извините, под хвост заглянул. – Можем спокойно входить.

Никакой демаскирующей вспышки, никакого удара, который могут засечь сейсмодатчики (если они здесь есть), – Флоя, благодаря своему кластеру держащая запуск тормозного двигателя на контроле в реальном времени, так и не нажала на газ. Скрытное – по-настоящему скрытное! – проникновение состоялось.

– На астероидной базе, где не должно было быть одновременно более шести-семи человек, даже пока добыча ещё шла, этот факт просто вопиёт… о том, что нас снабдили неполными сведениями в лучшем случае.

– Понятно, – без выражения ответила мехна, и через секунду Пак и Ен, успевшие обезвредить растяжку, задействовав свои сенсорные системы на максимум, на полной скорости устремились по проходу в глубь бывшей шахты.

– Ха-ха! Что? Эм… Ты это серьёзно? – Василиса аж сбилась с «высокого слога». – Где взял?

– Папа, ты же сам сказал: монастырь. Это тогда типа келья. Ну, отрешение от мира, постижение дзена… поститься и молиться, – беззаботно откликнулась Вася, без всяких проблем удерживаясь рядом со мной.

Источники электромагнитного излучения… Не обнаружены.

На мнение других людей о себе мне как-то плевать, но вот отпрыски… Так-то! Папка может!

– Знаешь, пап, хорошо, – довольно бодрым голосом сообщил сын. – Сначала было далеко, затем мы упёрлись, и словно резина под руками прогибалась. А потом вдруг всё получилось.

Правильно я не поверил в «мирных сектантов». Они бросились на нас одновременно, неожиданно и жутко. Всего восемь человек, как я потом посчитал, но жутко было не от двукратного превосходства в численности. Гражданская рабочая одежда нападавших давала какую-то защиту, но даже не была модифицированной, как та, что я позаимствовал у мерха, и шлемов не было совсем. Напугали меня лица – такие спокойные, с флегматичным, ничуть не меняющимся, но и не застывшим в маску выражением. В руках у нападавших не было настоящего оружия, я успел разглядеть активированный резак у одной и большое универсальное стило для неопластика и неткани у другой, прежде чем Флоя экономичным движением перечеркнула семь жизней из восьми. Всё случилось так быстро, что я даже не успел выстрелить… Но это было ещё не всё.

– Вася…

Чёрт. То, что Егор и Вася так легко распорядились жизнями совершенно посторонних людей… Ещё два месяца назад я однозначно провёл бы с отпрысками серьёзный разговор, а может, задумался бы и о психологе, но только не теперь. Потому что сам точно так же собирался распорядиться жизнью, здоровьем и имуществом этих ничего мне пока не сделавших шахтёров. Когда выбор: или ты – или они… Короче, я свою сторону выбрал. Пусть даже этот выбор мне совсем-совсем не нравится…

– Серьёзное заболевание психики в терминальной стадии. – Кажется, своим вопросом я шокировал собеседницу сильнее, чем растяжки фактом своего наличия на этом астероиде.

– Отчалим на буксире – хоть на голове целый день стойте. Или вы желаете похвастаться не только передо мной, но и перед всей звёздной системой? Если вас тут кто-нибудь увидит или Флоя случайно пропустит камеру, самое большее через сутки все шахтёры на световой год вокруг звезды будут стоять на ушах, выясняя, зачем Империя прислала аж двух аристократов на базу корпов в НК-4! Представляете, как нам в таких условиях будет просто изображать космических пиратов?

С другой стороны, это Земля, как планета, хоть и огромна, но конечна. Космос воистину бескраен, освоенный космос поменьше, конечно, но найти нас тут просто нереально – сотни планет и десятки тысяч пустотных станций постоянного базирования никуда не передают информацию о своих временных и постоянных жителях, это при том маловероятном условии, что детей Наты вообще могут искать во Вселенной-1. Однако достаточно Гору и Лиссе засветить свои ИД, обязательно имеющие в том числе и генетическую карту в таможенной или миграционной сети Империи… тут возможны варианты. Думаю, будь наша история написана в книге, после этого прямо на контрольном пункте и под звук фанфар брата и сестру немедленно признали бы наследниками того дворянского рода, чьей дочерью была моя жена, а я бы стал при них регентом… Ну и далее по тексту.

М-мать-перемать! И что я должен ему сейчас сказать? Что кто свои, а кто чужие – это такое условное понятие, зависящее от кучи факторов, и что только близкие родичи могут быть безусловно своими… Ага, и пример моих родителей и упомянутого в воспоминаниях мехна из лаборатории дяди Наты это прекрасно подтверждает. И вот как я сейчас должен объяснить двенадцатилетнему ребёнку, для которого есть только белое и чёрное, что сука-жизнь вся состоит из серых тонов разного оттенка? И при этом я не должен запутать нашего боевого псиона и его сестру, чтобы они не продолжали обдумывать всё это на момент высадки? Потому что нерешительность, задумчивость или медлительность в бою – синоним смерти. А, чёрт!

Её брат точно так же спокойно и буднично сделал шаг в сторону. Я чётко видел это только потому, что бронекостюмы обменивались телеметрией по кабелям: бойцам полицейского спецназа жизненно важно знать, кто из боевой группы где находится. Но стоит отойти от платформы, кабели разъединятся и…

– …и есть они только вокруг строений и складов локального космопорта, – добавила Василиса. – Можно не тратить несколько суток на разведку на ощупь.

– Они нашли вход. Пак и Флоя, – отрешённым голосом повторила Лисса. – Сдвигают крышку люка у отвала для шлака.

Я недоумённо моргнул и покрутил головой: вроде ничего не изменилось вокруг. Почему тогда я чувствую себя совсем по-другому?

– И что? – не очень понял я.

– Приемлемый риск, – отчётливо пожала плечами Флоя и внезапно потеплевшим тоном добавила: – Кроме того… я тебе верю.

Надо сказать, что паутина была так себе и ставилась явно на того, кто идёт по одной из поверхностей коридора, да и то, зная о ловушке, её легко обойти. А вот не зная…

– А? – Последнее слово меня добило. – Что?

Комната, скорее даже зал с высоким потолком, никак не разделённый. Свет исходит от установленных на треногах ламп, бьющих вверх. Плиты гравитаторов, ничем не прикрытые, силовая установка в дальнем углу, кабели, в основном аккуратно повешенные вдоль стен. Цистерна пищевого и регенерационного биоблока – ещё одно высокотехнологичное пятно на фоне предельной аскезы и простоты. Большая металлическая клетка в другом углу, в ней – несколько невысоких фигурок… Дети? Ещё фигуры, нормального роста, даже не соизволившие обернуться и занимающиеся своими делами, – кажется, действительно только женские…

– Вывод подтверждаю, – без эмоций ответила девушка.