Возвращаясь на Землю (СИ) (полная)

- Действительно, о чем мы думали? – Шурик задался этим вопросом всерьез, будто для него это имело прямое практическое значение.

- О смысле жизни думали, - после затянувшегося, но никем не замеченного молчания вымолвил Алексей.

- Я, если честно, до сих пор над этим думаю – правда интересно, в чем смысл жизни? Что вы думаете об этом сейчас? – Шурик немного оживился, задав этот вопрос, потому что мнение друзей ему было действительно интересно.

Алексей задумчиво улыбнулся, затем, сбросив улыбку, еще немного поразмыслил над формой своего ответа и, как всегда стараясь не давить своей уверенностью, произнес, наконец:

- Я, думаю, знаю ответ и на этот вопрос. - В этот момент даже Тим от удивления замер и начал скатываться с дивана.

- Интересно… - Шурик с всепоглощающим, удивленным взглядом ждал дальнейшего объяснения.

- Видишь ли, ответ на этот вопрос субъективен, каждый рано или поздно найдет его. Я же не могу тебе ответить, но я знаю, что нужно сделать, чтобы ответ пришел к тебе сам.

- То есть, ответ всплывет в мозгу сам по себе?

- Я могу гарантировать, что ты не будешь больше задаваться вопросом о смысле жизни, для тебя все будет просто и понятно, как дважды два.

В комнате воцарилось молчание, и лишь Тим выбросил короткий, скромный ик. Шурик же смотрел на Алексея с ожиданием:

- Ты сделаешь это…? Ты поможешь мне все понять?

- Я не могу. – Произнес Алексей, широко раскрыв глаза, будто утверждал нечто, само собой разумеющееся. – Это было бы слишком жестоко…, боюсь, у меня просто не получится.

Тим смотрел на него с сонно-заумным выражением лица, как обычно смотрел, когда Алексей высказывал что-то, что выше его понимания.

- Почему? – Шурика продолжал мучить этот вопрос. – Ответ слишком страшен?

- Нет, я бы так не сказал. Но вот путь к нему может оказаться самым страшным испытанием в твоей жизни, а может стать и последним.

Шурик вновь замолчал. Он, казалось, прокручивал у себя в голове окончательную мысль, которая должна была определить многое для него, и в итоге задал вопрос, которого Алексей не ожидал:

- Значит, ты прошел через это, если все знаешь?

- Видишь ли…, - Алексей медлил с ответом, - мне повезло с этим, поиск не принес мне тяжелых психологических травм. Я увидел суть издалека и почти не обжегся. Почти…, - добавил он в конце, подумав вдруг о самом большом потрясении его детства.

- Ты меня интригуешь все сильнее. – Казалось, будто Шурик протрезвел от своих умных мыслей. – Давай, давай, рассказывай. – В его красивых, блестящих глазах светилась настоящая детская увлеченность.

- На самом деле, Саня, это знание не сделает тебя счастливее, а, скорее, даже принесет с собой новые страхи и довольно тяжкие мысли. А если честно, ты, скорее всего, уже все знаешь.

- Значит…, и я тоже? – Тим поспешил поучаствовать в умной беседе.

- Не знаю, - произнес Алексей с искренней надеждой и тут же встретил удивленный взгляд Тима, который затем сменился расстроенным.

- Зато я лучше кого-либо знаю, как доставить женщине удовольствие. – Тим вдруг снова воспарял духом.

- Дааа, - Шурик поддержал друга, слегка усмехнувшись, - в чем ты и силен, так именно в этом.

- Ну, правильно, у тебя практика началась на два года раньше, чем у меня, да и чаще раз в пять, - сделал важное замечание Алексей, явно обрадованный подобной сменой темы, - но я не хуже тебя знаю, как доставить удовольствие мужчине. – По комнате пронесся веселый дружеский смех. Алексей же сохранял серьезность, и с надменным удивлением смотрел на товарищей.

- Ну ты дурак! – Раздалось ему в ответ.

- Ну а что такого? Я же мужчина. Вы опять все неправильно поняли. – После этого, поразмыслив немного, Алексей сообразил, что понять его слова можно было лишь единственным образом, и сдавленно рассмеялся. – Похоже, я сегодня перебрал.

Навеселе Шурик налил себе еще пива и подошел к музыкальному центру. Пока он спешно устанавливал накопитель с собственной нарезкой фристайла, Тим принялся мучить Алексея своими любимыми вопросами:

- Ты, кстати, когда последний раз с Леной е... занимался любовью? Она ведь ничего… Я бы с удовольствием ее …

- Я больше не собираюсь с ней сближаться, она мне почти безразлична, ты же знаешь.

- Ну да, - протянул Тим с иронией.

- Конечно. Если бы ты не знал, то не смел бы говорить такие вещи о ней. Думаю, со следующей нашей встречей, если она произойдет, все закончится.

Тим вынужденно задумался, и вскоре его одолел один вопрос:

- А ты вообще, если честно сказать, как на духу, влюбился в кого-нибудь, наконец-то?

Алексей напряженно задумался, потом, медленно подняв на Тима глаза, расслабленно и удрученно  произнес:

- Да…, - затем столь же расслабленно улыбнулся.

- И в кого, если не секрет?

- Именно секрет, - тут Алексей заметил странное удивление на лицах друзей и начал смущенно оправдываться, произнося скороговоркой, - то есть, я просто не знаю ту девушку, в которую влюблен, - удивление на лицах друзей росло, как и смущение Алексея, - то есть, я ее, судя по всему, пока еще не встретил.

- Больной. – Вывел диагноз Тимофей.

- Мн-да… - Поддержал его Шурик.

Первый тут же принялся за лечение:

- Алекс, послушай, если ты ищешь совершенство, знай, что на Земле его нет, - Тим смотрел ему прямо в глаза, и речь его казалась от этого еще убедительней, - не выдумывай.

- Нет, говоришь, совершенства на Земле? – Алексей допил пиво и на выдохе поднялся из кресла. – Тогда я найду его на другой планете.

- Что мне в тебе нравится, так это упернутость. – Заключил Шурик.

- А вот мне кажется, что упернутости мне как раз и не хватает для достижения моих целей. – Алексей выражался настолько ясно, будто и не пил вовсе. – Уже одиннадцать – мне пора.

- Это исключено, – Тим никогда не отпускал друга прежде, чем насыщался общением с ним, - сегодня вы останетесь у меня.

- Я не могу, меня мама ждет.

- Ну позвони ей.

- Нет, - на это раз Алексей был на редкость упрям, - я зайду к тебе завтра, а сейчас тебе надо поспать. Шурик, ты со мной?

- Да. – После долгого одевания они обняли Тима напоследок и открыли входную дверь.

- Мир.

- Мир.

- Мир.

Друзья соединили кулаки, перебросились светлыми, дружелюбными взглядами, после чего Шурик с Алексеем покинули стены залитой запахами еды, пива, мужских духов и пота квартиры.

Глава III

Город погружался в непредсказуемую ночную тишину. Снегопад все ослабевал, пока, наконец, не прекратился полностью, успев укрыть оббитое фаянсом крыльцо ровным, толстым слоем снега. Первыми на нем оставили свои следы два товарища, неспешно вышедшие из подъезда. Остановившись на середине двора, они посмотрели друг на друга хмельным взглядом и подняли глаза к небу.

Они стояли так около трех минут, потихоньку начиная замерзать, после чего Шурик вымолвил, наконец:

- Обожаю небо над городом…

- За что? – Алексей говорил тихо и монотонно, и по интонации его нельзя было понять, что он удивлен. – На нем же почти нет звезд…

- Зато какой у него волшебный розовый оттенок…, красиво очень.

- Возможно, но это не по мне. Я люблю, когда небо усыпано звездами, и целый виток галактики как на ладони. – Тут Алексей заметил темный предмет, падающий с неба. Им оказалась пластиковая бутылка, выброшенная из окна. Пролетев около девяти этажей, она почти бесшумно упала на белый снег, прикрывавший прочий мусор во дворе. Алексей долго смотрел на бутылку, затем окинул взглядом весь дом и тихо, без малейшего следа гнева на лице произнес:

- Ненавижу русских.

Шурик ничего не ответил, лишь прокрутил некоторые мысли в голове, при этом ничуть не изменившись в лице. В любой другой момент, он бы завел спор, но в эту минуту он был не в настроении спорить, как, в общем, и Алексей.

- Ну что? Мне направо, тебе налево. Ты будешь послезавтра здесь? – Поинтересовался Шурик.

- Да, конечно, если не возникнет непредвиденных обстоятельств. Думаю, мы сможем встретиться вновь.

- А какие могут быть обстоятельства?

- Вдруг на работу вызовут, хотя такого еще не бывало, или метеорит упадет на город, что тоже вероятно.

- Да, с такой богатой фантазией, как у тебя, нужно готовиться, к чему угодно.

- А что делать, все возможно, - Алексей улыбнулся и пожал плечами, - нет в природе событий, вероятность которых равна нулю, как и единице.

- Ладно, про теорию вероятностей в следующий раз, один раз мой мозг ты сегодня уже взорвал. Давай, до встречи.

Друзья крепко обнялись, причем Алексей сделал это, из-за всех сил, как будто боялся потерять друга. Шурик улыбнулся ему напоследок, после чего они направились в разные стороны, оглядываясь через каждые три секунды, до тех пор, пока не потеряли друг друга из виду.

Воздух становился все холоднее и суше, ветер потихоньку начинал подниматься между бетонными стенами, обдавая холодом все углы и переулки района. Потоки воздуха выносили из подъездов пыль и пепел, смешивая их со снежной пургой и вознося над крышами плотно настроенных зданий. Сероватые облака слоились на большой высоте и закрывали звезды, лишь круглая, грустная Луна уныло просвечивала сквозь них. Алексей быстро шагал по узким тропинкам, минуя один двор за другим и ни на секунду не отводя глаз от загадочного лунного диска, что ничуть не мешало ему идти быстро. Луна – самое прекрасное, что можно увидеть с Земли в вечернем городе – в этом он был твердо уверен. Глядя на нее, он терял всякий страх, полностью отрешался от действительности и, пожалуй, был доволен этим. “Столь гадкое место, столь позднее время, и мне, кажется, так хорошо…”, - сформулировал он у себя в голове, и сделал это, скорее всего, от страха, пошлого страха за свою безопасность.

Ему оставалось около пятидесяти метров дойти до шоссе, тревога его, между тем, все усиливалась, стремясь к некоему максимуму, и только легкое опьянение немного сглаживало ее. Алексей по-прежнему смотрел на Луну, а она смотрела в ответ, и что-то пугало в ее тяжелом взгляде. В некоторое мгновение ему показалось, что она смотрела на него, как на обреченного… Тут он изо всех сил попытался воспарить духом, и у него это, вроде бы, получилось, страх как-то неожиданно исчез.

А воздух, тем временем, все холодел…, стоило Алексею опустить глаза на землю, как за спиной его, словно гром, раздался низкий и хриплый устрашающий голос, от которого сердце чуть не выскочило из горла:

- Стоять.

И все внутри вдруг сжалось в упругий комок. Прошедшие после этого три секунды растянулись для Алексея на целую минуту, за которую он успел невольно сделать несколько заключений,  повергших его в ужас: это были самые настоящие хулиганы, вымогатели, одним словом, быки, их было много – один или даже двое остереглись бы приставать в этом месте к совсем незнакомому человеку, а не заметил он их прежде потому, что беспрестанно смотрел на небо.

- Штукарь есть? Нам не проезд не хватает. – После этих слов вся толпа не спеша вывалила из тени и равномерно распределилась вокруг.

Алексею поначалу казалось, что их было человек семь – он попросту не мог видеть их всех одновременно, на самом же деле их было всего четверо. Но и этой своры хватило ему, чтобы как следует испугаться. Все были одеты одинаково: на каждом был спортивный костюм, кроссовки черт знает какой марки, и вязаная шапочка поверх бритой головы, они, казалось, были все на одно лицо – самые настоящие машины без чувств и с примитивным искусственным разумом. На заданный вопрос Алексей ответил быстро и уверенно:

- Нет.

- Давай, сколько есть. – Невысокий, смуглый парень, судя по всему, главный в шайке, говорил все в том же устрашающем тоне, глядя на Алексея своими пустыми бычьими глазами.

- Нисколько нет. – Произнося эту фразу, Алексей понимал, что хулиганы ему не поверят. Ложь явно читалась в его глазах.

- Не п..ди, сука, - в тоне главаря начала собираться ярость, он подошел ближе, что сделали и остальные, - показывай карманы, пока я тебе е..ло не сломал. Петух, б..ть.

У Алексея начал отниматься язык, румянец тут же сошел с лица. Он понял вдруг, что целым ему из этой передряги не выбраться. Возможно, он мог бы убежать, но этот шанс он исключал, ведь в случае попытки к бегству или сопротивлению ярость хулиганов только возросла бы. Все навыки боевого искусства, которые, как он всегда считал, должны были помочь ему в подобной ситуации, будто улетучились, и осталась лишь частая дрожь в коленках, от которой он едва не падал на землю.

- Я, б..ть, с кем разговариваю!  Снимай куртку!

 Слушая его, Алексей стоял, как вкопанный. И не понятно, отчего, у него, как защитная реакция, включилось чувство юмора:

- А штаны снимать? – Тут он сам испугался своих слов.

- Ты щас довы..бываешься. – После этих слов хулиган подошел к нему почти вплотную и ударил в живот. У Алексея, как всегда в таких моментах, отключилась реакция – он даже не успел пред ударом напрячь пресс, который, кстати, был довольно крепким. От боли он издал тихий стон, согнулся вдвое и отступил назад.

Страх его все усиливался, превращался в большой камень в организме и застревал где-то в горле, мешая не только говорить, но и дышать. Он изо всех сил старался перебороть его и сконцентрироваться на действии, забыв про эмоции – именно так он ранее предписывал себе делать в экстремальных ситуациях. Но из-за эмоционального давления ничего не получалось. Может быть, в битве с природой он смог бы взять себя в руки, но против неуравновешенных отморозков, которые оказывали на него психологическое давление, пойти не мог.

Вдруг, кто-то стоявший сзади со всей силы пнул его по ногам, отчего он с грохотом упал на дорогу, и даже безупречные навыки мягкого падения не спасли его от ушиба – он сильно ударился плечом, тихо вскрикнув при этом.

- Все, ты попал, сука. – Вожак ударил Алексея ногой в грудь, едва тот попытался привстать. Вместо того чтобы нанести удар вновь, он опустил руку в карман и достал оттуда нечто металлическое и тупое. Это был стальной кастет с устрашающим зубчатым торцом.

Увидев его, Алексей оторопел от нахлынувшего ужаса. Хулиган, уже, было, занес над ним кулак, как вдруг один из приятелей нервно выкрикнул:

- Бл.., менты! – Трое тут же повернули головы в сторону шоссе, после чего устремились вглубь квартала, оставляя в воздухе снежную пыль.

 Алексей же остался неподвижно лежать на снегу и даже не думал вставать, и не из-за боли, которая сковывала его внутренности, а из-за острого шока и непонятной внезапной благодарности белому снегу и земле. Раскинув руки и ноги в разные стороны, он сделал глубокий дрожащий вдох, чутко смакуя воздух, и распластался на дороге, будто стараясь обнять планету, прижимаясь к ней спиной.

Луна… воздух… облака… снег… земля… холод… бетонные стены… звук шагов… и его неподвижное, расслабленное тело. Ему не хотелось ровным счетом ничего, будто он уже имел все, что хотел. Так он мог бы пролежать еще около получаса в этом темном дворе, где в это время суток проходило обычно не более трех человек за час. Но об одном он почему-то забыл:

- Так, тут кто у нас.

- Похоже, наш клиент… Одет неплохо… пока. – После этих слов раздался низкий, тупой смех.

- Тогда загружаем его и в вытрезвитель. – Два милиционера наклонились к Алексею и уже хотели начать его обыскивать, как вдруг он, спохватившись, перевернулся на спину и устремил к ним свой испуганный взгляд.

Они напали на меня. – Все, что мог вымолвить Алексей после того, как поднялся с земли.

- Кто напал? – С невозмутимым видом спросил один.

- Кто…, пришельцы, - коротким смешком ответил другой.