Беременная для альфы

— Не хочу быть матерью-героиней. Вернее, матерью хочу, а матерью-героиней детишек Валеры — не очень, — продолжала жаловаться, но Милка явно настроилась убедить меня в том, что сатир Валера — моя судьба.

— Ну, формально у ребёнка гены от двух родителей, так что твои сыновья или доченьки будут детишками Валеры только наполовину, — как всегда прагматично, а главное, как успокаивает-то, ммм.

— Ты всегда помогаешь мне успокоиться.

— Я пытаюсь позитивно смотреть на мир. Что поделать, если у тебя больше чёрных полосок, чем белых.

— Милка! Ну, хватит! — опустила голову, уже понимая, что всё безнадёжно, и, наверное, быть матерью-героиней всё-таки придётся. — Вот бы снова встретиться с этим Егором.

При мысли о Егоре по спине побежали приятные мурашки, а внутри появилось приятное чувство и страстное желание снова прикоснуться к точёному набору кубиков пресса. Ох, сейчас бы мне кубиков. Льда. Потому что становится жарко.

— Лизка, нет! — подруга занервничала не на шутку. — Забудь об этом оборотне. Чем быстрее это сделаешь — тем лучше. Тебе определённо нужен сатир. Оборотень не твоё. Выпей таблеточку от гона и успокойся. Вернись к природе, моя дорогая.

Она сделала пару вдохов, потом продолжила:

— Может, ты плохо рассмотрела? Это же только первое свидание. Попробуй сходить ещё на парочку, дай сатиру шанс.

Я задумалась над её словами и на этот раз образ Егора отошёл на второй план. Да, думаю, она права. Может, он просто очень сильно пытался подлезать маме потому, что боялся не понравиться? Нужно сходить с ним на свидание тет-а-тет! Так и поступлю!

***

На следующей недели я спокойно поработала, даже не нажив себе проблем, по вечерам болтала с Сашей и Милой и старалась не думать о Валере или, тем более, Егоре. Последний и вовсе не должен был меня занимать никаким образом, а Валера… Ну, просто неприятно было о нём размышлять, что бы я там себе не внушала, и как бы не увещевала меня Милка.

И вот, в пятницу вечером я набралась смелости и нашла своего женишка во ВКонтакте. Это оказалось не так уж и сложно, у нас было много общих знакомых. Вдохнув и выдохнув, я написала:

“Привет, Валер! Хотела предложить тебе встретиться завтра где — нибудь, чтобы узнать друг друга получше без родителей. Ты не занят?”

И, хотя Валерий К. был, вроде как, не онлайн, набирать сообщение он стал уже через пару минут.

“Здравствуй, Лизонька! Я по тебе соскучился! Давай встречу тебя у твоего дома, завтра в полдень, и мы просто погуляем?”

Я скривилась от обращения, но тут же ответила.

“Хорошо. До встречи”, — и я тут же закрыла приложение, не желая, во что бы то ни стало, продолжать разговор. Надеюсь, со временем я научусь его хотя бы терпеть, а то ведь жить ещё вместе… Брр.

Всю ночь я не могла уснуть оттого, что чувствовала себя просто отвратительно. То тошнило, то было жарко, то холодно, то душно. В итоге я решила просто пойти на кухню и наесться с горя. Холодильник встретил меня неприветливо, ибо ничего интересного там не нашлось. Пришлось поедать наскоро сооруженные бутерброды с огурцом и колбасой. Вышло не так уж и плохо, даже настроение чуть приподнялось, и я всё же нашла в себе силы заснуть.

Утро началось для меня за полчаса до того, как нужно было выходить из дома для прогулки с Валерой. Пришлось в темпе вальса умываться — одеваться и завтракать одним чаем, потому как я опаздывала. Как бы мне не был неприятен женишок, опаздывать не хотелось, от встречи все — равно уже не отвертеться, я сама эту кашу заварила, придётся расхлёбывать.

Только выйдя из подъезда, я сразу же увидела сияющего сатира с букетом ромашек в руке. Ромашки, чёрт его подери! О, кто бы знал как я ненавидела эти несуразные цветы!..

Подавив своё возмущение, я, как могла, улыбнулась и сказала:

— Привет. Это мне? — я кинула взгляд на жалкого вида веничек.

— Привет, Лизонька! Конечно тебе! — разулыбался Валера и сунул мне это недоразумение. Пришлось брать.

Хотя у меня было стойкое чувство того, что он вот — вот сам съест этот веник и снова проблеет «Лииизонька». Мда. Не выходи, Лиза, за сатира замуж — козочкой станешь.

Снова осмотрела жениха с ног до головы, чтобы найти хоть что — то, что хотя бы теоретически может привлекать. Ну, ноги как ноги, плечи как плечи, борода как борода. С Валерой я вообще сомневалась в том, что у меня гон и некоторое время назад я была готова вешаться на оборотня.

— Иии… — неуверенно протянула после долгой и определённо неловкой паузы. — Куда пойдём?

— Я планировал, что мы с тобой просто прогуляемся по округе, ты покажешь мне эту часть города, я ведь тут никогда не бывал, — он улыбнулся и начал играть кустистыми бровями. Не жених — загляденье.

— Ты говорил, что коренной, — и кто меня за язык тянул? Я же хотела присмотреться к нему, может мне просто сначала показалось. Но план его мне вообще не нравился. Какой — то расплывчатый. А вот Егор, думаю, всё бы заранее распланировал и не допустил таких неловких пауз. Агх, снова Егор. Егор то, Егор это! Мне нужно срочно о нём забывать! Это была одна ночь, ВСЕГО ОДНА НОЧЬ.

— Да, я коренной, но, думаю, ты округу знаешь лучше, чем я, — игриво подмигнул, всё ещё невнятно шевеля своим почти — монобровием. — Хочу узнать, какие в этом районе достопримечательности, кроме тебя.

— «Я тону в твоих глазах» и «Вашей маме зять не нужен?», срочно подвинуться! На вашей скамье новое поступление! — подумалось, но в слух я отвесила только «спасибо за комплимент».

Ему я попыталась улыбнуться радостно, а получилось, как всегда. Но несмотря на это меня властно взяли под белу рученьку и с видом гордого альфа — самца повели к ближайшему скверу. Надеюсь, вешаться на дереве.

Но вот первые деревья остались позади, и я ощутила смутное разочарование. Он собирался гулять. Просто гулять.

Мы неспешно брели вглубь сквера. Тот был большим, в этот погожий денек туда высыпала толпа народу: мамочки с детьми, влюбленные школьники, у которых не хватало денег пойти куда — то еще, старики, греющие кости на солнышке… И мы. Интересно, к какой категории можно отнести нас? И если к первой, то кто из нас мамочка?

Мы миновали лоток мороженщицы, даже не оглянувшись. Точнее, Валера оглянулся, но так ничего и не предложил. А мне не настолько хотелось мороженого, чтобы просить.

В глубине сквера оказалось пустынно. Скамейки здесь никто не ремонтировал, да и убирались, похоже, от случая к случаю. Поперек тропинок валялись сломанные ветки, ветер носил облетевшие от жары листья и какие — то старые обертки.

— Давай вернемся, — прервала я излияния сатира, который как раз рассказывал о каком — то концерте своей группы. — Что — то здесь страшновато.

— А? — он заморгал, видимо, не заметив, как завел меня в дебри. Надо же, я и не думала, что в глубине обычного сквера может таиться такой лес, будто его захватили дриады. — Ну давай.

И тут появились они.

Трое дюжих парней, облаченных в черные спортивные костюмы с нахальными белыми полосками известной фирмы вышагнули из — за деревьев и направились к нам. Меня ударило под дых чувство дежавю. Ну почему в последнее время на меня так и норовят напасть? Неужели феромоны нимфы в период гона притягивают всяких придурков?

— Эй, красотка, — лениво проговорил ближайший амбал. — Бросай своего сатира, иди к нам. Дракон покажет тебе, каким должен быть секс!

Дракон? Прежде чем испугаться, я окинула его придирчивым взглядом. Нет, на дракона этот тип точно не тянул. Драконы не разгуливают в спортивных костюмах и не подкарауливают жертв в глубине парка. Больше похож на лешего, если честно. Хм, ни разу не слышала, чтобы лешие могли принимать человеческую форму…

Тут все трое подступили совсем близко, и я наконец сориентировалась.

— Помогите! — завизжала истошным голосом. — Валера, что ты стоишь, сделай что — нибудь!

— О! — обрадовался один из амбалов. — А я тоже Валера! Это судьба, детка!

он заиграл бровями. «Мой» Валера дернул меня за руку.

— А ты чего стоишь? Бежи — им! — крикнул он и поволок меня за собой. Мы помчались обратно к свету и людям.

— Мог бы… и вступиться за девушку… — не вытерпев, пропыхтела я. Ноги на каблуках то и дело норовили вывернуться не в ту сторону.

— Ты что? — изумился Валера. — Их же много, а я один! И они драконы! Сами сказали!

Я не нашлась что возразить. Только выбежав из сквера к остановке троллейбуса, мы обнаружили, что за нами никто не гонится.

Невольно вспомнила о том, как эпично отделал Егор тех, кто пытался обидеть меня… Чёрт, кажется, Валера проиграл по всем фронтам. Мало того, что трусливый, так ещё и, кажется, тупой. Драконы!.. Сами сказали! Да если верить каждому такому дракону, то в штанишки можно класть не переставая.

— Что — то я устала гулять, — пробормотала я, изо всех сил стараясь не высказать этому идиоту, кто он есть вообще. — Я пойду домой… И провожать меня не надо! — не дождавшись ответа женишка, я развернулась и пошла туда, откуда мы и пришли: к своему дому.

От Валеры даже подташнивало. Не о таком мужчине рядом с собой я мечтала, не о таком… И вот как от него отбиваться теперь? Если мама что — то себе в голову втемяшила, то ни я, ни отец её не переубедим… Точнее, отец — то может, но вряд ли он поймёт мои стенания по поводу нежелания провести всю свою жизнь рядом с ему подобным.

Сейчас у меня даже мыслей не было о каких — то там брутальных оборотней… Ибо мечтать, например, о Егоре, можно, когда в жизни всё хорошо и только его и не хватает. Сейчас же мне надо спасать себя от бесполезного муженька, а своих гипотетических детей от инфантильного папашки.

***

Дома я оказалась достаточно быстро, а, закрыв дверь, устало сползла по двери. Не, дело не в том, что на меня за последний месяц нападали чаще, чем за всю мою жизнь, просто этот Валера… Он же ужасный! Как мама вообще могла его выбрать. На глазах появились слёзы. Маму будет сложно переубедить — это факт, проще сразу под колёса его машины броситься. Хотя какая там машина? Велосипед максимум и тот старше меня.

Почему именно он? Неужели я такая неудачливая, что меня ждёт только вот такой вот Валера и участь матери — героини? Не, героиней — то я не против, только не для этого… сатира.

Стало так тяжело на душе, что я медленно поднялась с пола и даже не раздеваясь побрела к кухонному уголку. Руки как — то даже сами раскрыли холодильник, взяли кусочек жирненькой курочки, запечённой в рукаве и майонез. Скажи, Лизка, прощай фигуре. Ладно, с понедельника сяду на диету. А пока я предаюсь унынию, можно и покушать.

С таким настроением рядом с курицей появилось мороженое и небольшая луковица. Почему — то так захотелось лука, так что быстро отщипнула немного, и, гордо засунув кусочки в рот, снова заплакала.

Ну почему я такая несчастная? Почему этот чёртов Валера? Почему эти родители? Почему вообще этот Егор мне подвернулся?! Он же такой шикарный, мог бы отказать мне!

На небольших кусках курицы чувствовался солоноватый вкус слёз. Да что это со мной такое! Я же никогда стараюсь не унывать, даже если всё плохо.

А сейчас очень плохо!

Снова рёв, заедаемый ударной дозой майонеза. Всё плохо, всё ужасно плохо! Егор, Валера, мама, да и папа, наверное. Я не смогу им сказать, не смогу.

Или, может. Попробовать? Да, явно надо попробовать. Но сейчас я такая несчастная…

Даже не убрав за собой, легла на диван и стала раздумывать над всей сложившейся ситуацией и даже улыбнулась. Сумасшествие какое — то. Теперь мне хочется смеяться. Может, не так всё и плохо? Надо бы взять себя в руки, подобрать сопли и высказать всё родителям! В конце концов я взрослая самодостаточная нимфа без кота! Вот и расскажу всё!

Представляя, какой прекрасной будет жизнь без Валеры и других проблем, я сладко заснула.

***

Третья рабочая неделя пролетела без происшествий. Ну, не будем же мы называть происшествием потерянный дриадой из бухгалтерии договор на аренду складского помещения в центре города?

Умолчим, как этот договор у нее оказался и как вообще потерялся, но искала его я в положении уборщицы баб Люси, тем самым каком к верху.

Нашли. Успокоились.

Приехала культурная делегация из города — побратима. По — русски — ни бум — бум. Переводчика тоже нет, а они Гора Скотиныча требуют. Пришлось собрать весь наш запас интернационального, без матов, но со словарем, и объяснить, что босс отсутствует. Поняли, приняли, отчалили.

И началось заново.

Ксерокс — не работает. Интернет виснет. Кофе не продают, потому что на меня уже жаловались! Нет, вы только представьте, мне не продают кофе, потому что я бешеная нимфа, хуже Егора Скотиновича… тьфу, Константиновича.

В общем, к вечеру пятницы глаз уже не дергался, он просто не открывался. Саша рядом закатила истерику, когда курьер врезался в нее на полной скорости и чуть не снес. А я? Я молча отступила, чудом увернулась от Галечки из той же уже ненавистной бухгалтерии, которая несла в руках тортик. Моя чуечка не обманула, курьер врезался в Галечку, и тортика не стало.

— Калинина! — раздалось прямо над ухом.

— Это не я, они сами! — вырвалось до того, как я оглянулась.

— Калинина, я вижу, — точеная стервочка, первый зам гендиректора, скривила накаченные силиконом губки. — Нам срочно нужно кого — то отправить в филиал, там эти дурни умудрились, потерять ведомости и кое — какие договоры. Ты поедешь.

— А почему я? Я же всего две недели работаю.

Виталина Аркадьевна вновь надула губки, и я все поняла. Меня отправляют в такую дыру, куда просто — напросто никто не хочет ехать!