Продолжая использовать наш сайт, вы даете согласие на обработку файлов cookie, которые обеспечивают правильную работу сайта. Благодаря им мы улучшаем сайт!
Принять и закрыть

Читать, слущать книги онлайн бесплатно!

Электронная Литература.

Бесплатная онлайн библиотека.

Читать: Небесный шкипер - Антон Витальевич Демченко на бесплатной онлайн библиотеке Э-Лит


Помоги проекту - поделись книгой:

— Рик, пусти, — пробормотала Алёна.

— М-м? Не-а, — помотал я головой и, пока невеста не начала всерьёз выкарабкиваться из моих объятий, подхватил её на руки.

— Ты что делаешь? — возмутилась невеста.

— Мне срочно нужно развеяться, — объяснил я, перешагивая через комингс.

— Рик! Не смей! Поставь, где взял! У меня ещё дел полно! Кто вам обед приготовит, питекантроп?! — заколотив меня кулачками по плечам, зафырчала Алёна. — Ри-ик! Ты обещал, что не будешь делать глупостей!

— Глупостью было бы уничтожение этих уродов прямо в порту Тронхейма! — ответил я, Воздухом распахивая дверь нашей каюты. — А я собираюсь заняться делом прямо противоположным. Не разрушением, а созиданием, так сказать!

— Ри-ик! Какое ещё к чертям «созидание»?! — в голосе Алёны послышался натуральный испуг, когда она поняла, что именно я имел в виду. Или подумала, что поняла? — Ты что задум… нет! Не вздумай! Рихард Бюлов, официально заявляю: мне рано становиться мамой! Созидатель, чтоб тебя!

— Ну… тогда, хоть потренируемся, — пробурчал я, ногой захлопывая дверь каюты.

— Обедать будешь в ужин, — фыркнула Алёна и, всё же вывернувшись из моих рук, скользнула к кровати, по пути избавляясь от лишней одежды.

* * *

Проследив, как за буянящей парочкой закрылась дверь шкиперской каюты, Фёдор покачал головой и белкой взлетел по трапу, ведущему на техпалубу.

— Ну, что там? — спросил Вячеслав, едва младший Трефилов вошёл в оружейку.

— Атака на «Палашей» отменяется, — с немного напряжённой ухмылкой заявил Фёдор. — У нашего шкипера нашлись дела поважнее… но есть и плохая новость.

— Какая же? — поинтересовался Алексей, оторвавшись от чистки монструозного четырёхзарядного револьвера совершенно дикого калибра в шесть линий.

— Обеда не будет, — вздохнул Федя. — Кок ангажирован шкипером до самого ужина.

— М-да… с одной стороны, мне всё ещё очень хочется пожать нашему командиру… шею. С другой — не могу не заметить, что Алёна нашла лучший способ убедить Рика не делать глупостей, — пробормотал Вячеслав. Как старший из братьев, он испытывал к самой младшей представительнице их семьи почти отеческие чувства, и до сих пор с некоторым трудом воспринимал её далеко не платонические отношения со шкипером «Мурены».

— Знаешь, судя по тому, что я видел, — протянул Фёдор, не удержавшись от небольшой подколки — это не она нашла способ его успокоить, а Рик решил перебить «горечь сладостью». Питекантроп, как она его назвала, просто схватил Алёнку и уволок в пещеру.

— Малёк ты ещё, Федька, — неожиданно прогудел Алексей, а когда братья недоумённо взглянули на него, весело усмехнулся. — Запомни, мужик может уговорить девку, переупрямить или переспорить. Но убедить… это не по нашей части. А вот девка, если она умная, любого мужика убедит в чём угодно, притом так, что тот и не поймёт ничего, если она сама того не захочет. Алёнка же у нас в матушку пошла, а та — умнейшая из женщин, согласись?

— Завёл шарманку, — закатил глаза Фёдор. Циничный взгляд брата на отношения между мужчиной и женщиной был известен всем Трефиловым, так что, произнесённые им сейчас слова не стали для Вячеслава и Фёдора откровением.

— Не веришь? А хочешь, расскажу, как там дело было? Ты же всё происходящее своими глазами видел, вот и скажешь, прав я или нет, — вскинулся Алексей.

— Ну-ну, — фыркнул младший Трефилов, но всё же кивнул. — А, давай!

— Даю, — усмехнулся Алексей. — Стоял, значит, наш шкипер у обзора и прикидывал, как бы половчее обе акулы одним залпом накрыть, да после из Тронхейма удрать не поцарапанными. А тут Алёнка к нему под бок подкатилась, обняла, прижалась грудью, да и замерла тихонечко. Помолчала, помурчала, погладила жениха в разных местах… Рик и поплыл. Подхватил невесту на руки и понёс в каюту. Прав я? По глазам вижу, прав. Ну так, кто кого и в чём убедил?

— М-да… тебе бы в детективы идти, Лёш, — покрутил головой Фёдор под нервный смешок старшего из братьев.

— Мне и в канонирах неплохо, — отмахнулся Алексей и, как ни в чём не бывало, вернулся к чистке револьвера.

Глава 3. Есть многое на свете, друг Горацио… ​

Сообщение о времени вылета и нашем месте в караване пришло на радиотелеграф в седьмом часу утра, аккурат во время дежурства Вячеслава на мостике. Он и вручил мне ленту телеграммы, едва я, проснувшись и приведя себя в порядок, вошёл в рубку. Прочитав послание, отправленное с рейдера «Бреслау», я отпустил Вячеслава с вахты и занялся подготовкой «Мурены» к вылету. Минута, и по палубам яхты разнёсся тихий гул компрессоров насосной системы, откачивающей «лишний» газ из баллонетов купола. Ещё одна, и развернувшийся на полную «зонтик» энергосборщика подал энергию на накопители, а корабельная «вопилка» над моей головой, захрипев, донесла голос Фёдора, отчитывающегося по готовности машин. Тут же и Алексей подключился, с докладом по своему заведованию. В общем, к тому моменту, когда Алёна позвала нас на завтрак, яхта была полностью готова к взлёту и… любым неприятностям в ходе полёта. А в том, что таковые возникнут, я не сомневался, сама ситуация располагает. Да и погодная сводка, разосланная «башней» по дирижаблям каравана, отнюдь не обещает чистого неба. Ну, хоть шторм не напророчили, «предсказатели»!

Посмотреть, как поднимается в воздух огромная флотилия каботажников, собралась целая куча зевак. Что ж, их можно понять. Даже в большом портовом городе нечасто увидишь, как три десятка дирижаблей взлетают один за другим и, выстроившись в две колонны, исчезают в облаках. Красивое зрелище, должно быть. Да и с мостика «Мурены» вид открывался не хуже. Вот только мне было не до восхищения. Сначала подъём в непривычной обстановке, потом построение в походный ордер, чего я тоже раньше никогда не делал. Да и первые четыре часа полёта выдались довольно нервными, поскольку, как выяснилось, не один я не мог похвастаться опытом работы в линии. Ну и соседство с некоторыми представителями «небесного» племени не доставляло мне удовольствия. Никакого!

Стараясь удержать яхту на своём месте в походном ордере, я, нет-нет, да и бросал взгляд в сторону ближайшего из дирижаблей конвоя. Всего, наш караван сопровождало четыре рейдера, по паре на каждую колонну, в голове первой был флагман наёмников — тяжёлый рейдер «Бреслау», в хвосте второй шёл его брат-близнец «Эмден». И по паре лёгких рейдеров на колонну — подгонялой отстающих первой колонны шёл «Штральзунд», а вторую колонну возглавлял «Майнц». Командир этой эскадры явно демонстрировал свою принадлежность рейху, но меня бесило не это… а проклятые синие палаши на эмблемах всех четырёх наёмников. Четверо из пяти, оставшихся «на плаву», здесь! Только руку протянуть… а нельзя. Сейчас нельзя. Но, чёрт возьми, я клянусь, что по завершении заказа, вернусь сюда и отправлю их на воссоединение с теми пятью собратьями, что давно ждут их… в Аду!

— Рик, не злись, — ладошка Алёны легла мне на плечо, аккурат в тот момент, когда я отвёл взгляд от парящего в полумиле от нас «Эмдена».

— А я вовсе не злюсь. Я радуюсь, можно сказать, — криво усмехнувшись блёклому отражению в обзоре, ответил я и, заметив недоумение, мелькнувшее на лице невесты, пояснил: — Теперь можно не рыскать по всем портовым клоакам мира, в поисках этих уродов. По крайней мере, четырёх из пяти оставшихся, точно.

— Ты же не собираешься… — нахмурилась Алёна, но, я её перебил.

— Нет, конечно. Не сейчас, — мотнул головой. — А вот после завершения заказа, думаю, можно будет выйти на охоту.

— Как ты это себе представляешь?! — возмутилась она. — Одна яхта против четырёх рейдеров, работающих в одной связке?! Сам же понимаешь, раз они подрядились на эту работу, то по одиночке их не застать! А выходить сразу против всех… ну, собьём мы одного, может, двух, при очень большой удаче, но остальные-то зевать не будут! Зальют огнём, и никакая маскировка нашу яхточку не спасёт!

— За кого ты меня принимаешь? За безрассудного идиота? — фыркнул я. — Естественно, я не собираюсь лезть на всю эскадру одной «Муреной». Но придумать что-то можно… и я придумаю, обещаю. А пока… По-моему, кто-то забыл о своих должностных обязанностях.

— А?

— К столу, стажёр! — рявкнул я, и Алёна с писком исчезла за моей спиной. Услышав, как защёлкали верньеры настройки на навигацком столе, я усмехнулся. — Штурман, приборы!

— Пятьсот, — недовольным тоном отозвалась она. Не понял.

— Что «пятьсот»? — спросил я недоумённо, одновременно пытаясь понять, что именно пытается донести до моего сознания, гуляющий за бортом Ветер.

— А что «приборы»? — с лёгкой насмешкой в голосе ответила невеста. Язва. Больше никогда не буду рассказывать ей анекдоты! Вот надо ей именно сейчас демонстрировать своё упрямство?

— Алёна, — угрожающе протянул я.

— Ну что ещё?! — воскликнула невеста и, вздохнув, забубнила. — Курс прежний, высота та же, скорость пятьдесят два узла, снос по ветру — шесть к штирборту… Плетёмся в цепочке, как верблюды по пустыне.

Ну да, поддерживать более высокую скорость в ордере… это к военным. Обычные «купцы», не привычные к хождению в линии, на такой фокус просто не способны. Нет опыта, нет знаний, да и поворотливости дирижаблей не хватит. Всё же, каботажные «селёдки», это не боевые «акулы».

— Барометр? — вновь прислушавшись к шепчущему о чём-то важном Ветру, спросил я.

— Э-э… барометр падает. Или нет? — спустя секунду, донёсся до меня чуть растерянный голос Алёны, а следом за ним, шелест страниц штурманского блокнота. — Точно падает, Рик! Шторм? К нам идёт шторм, да?

— Скорее, мы идём к нему. Так, бегом по отсекам, проверь крепления. Заодно, заглянешь к братьям, пусть тоже осмотрятся и закрепят всё, что можно, по-штормовому, — приказал я, и Алёна, отбросив игры, умчалась прочь с мостика. Да, весеннее Норвежское море — это не озеро Балатон в июле. Тут погода меняется по пять раз на дню, и шторма — явление такое же непременное, как восход и закат, но куда более внезапное. Так что, нет ничего удивительного, что и мы вляпались в эту «радость», едва покинув Тронхейм.

Проверив данные с приборов, я остановился перед радиотелеграфом и, на миг задумавшись, решительно взялся за ключ. Не будь здесь «купцов», я бы и не подумал предупреждать наёмников о приближающемся шторме, но каботажники-то ни в чём не виноваты! А моё предупреждение вполне может спасти кому-то из них жизнь.

Ну, предупредил… да. А толку-то? Слух о том, что яхтой «Морай» командует шкипер-малолетка, успели разойтись по каравану ещё до взлёта. Спасибо тому напомаженному конторщику! Почему ему? А больше некому!

В общем, к моим словам капитаны «селёдок» отнеслись без должного внимания. А командир наёмников, Карл Дёниц, и вовсе не поленился отбить «открытым» ключом, то есть так, что телеграмму получил весь конвой без исключений, откровенно издевательскую матерную отповедь на немецком. Придурки, хоть бы на барометры свои взглянули, прежде чем паникёром обзывать… Что ж, была бы честь предложена. Свой долг я исполнил, а что будет дальше… пусть решает Борей!

Тут мои губы невольно расплылись в злой усмешке. А ведь это даже неплохо! Не придётся ждать ночи и сваливать в темноте, а значит, и риск оказаться в чёрном списке дирижаблей, которым запрещено нахождение в небе Норвегии, сводится к минимуму. А что? Малолетка получил выговор за паникёрство, вспылил и… свалил. А буде возникнут у кого-то какие-то вопросы или претензии к покинувшему ордер шкиперу, так я телеграмму командира конвоя предъявлю, в доказательство причин своего демарша. И плевать, что назовут вспыльчивым молокососом. Зато никаких подозрений в незаконной деятельности, и никаких запретов на пребывание в небе Норвежского протектората.

Вновь застучал ключ, в открытую отбивая не менее издевательский ответ Дёницу. Полюбовавшись на распечатанный аппаратом текст, я подклеил его в книгу радиста прямо под матерной тирадой командира пиратов-наёмников и отключил оповещатель радиотелеграфа, чтоб не мешал своим возмущённым звоном. А в том, что Дёниц непременно пожелает высказать мне всё, что думает, я не сомневаюсь, в выражениях-то я, следуя его примеру, не сдерживался. Ну, так он сам виноват, думать же надо чему детей учишь! В общем, пошёл он к чёрту! Всё. Можно выходить из ордера. Я взялся за трубу переговорника и врубил корабельную «вопилку».

— Внимание, экипажу приготовиться к манёвру. Держитесь крепче, мы покидаем эту сцену, — весело сообщил я Трефиловым, и плавно потянул РИВ на себя, одновременно увеличивая ход «Мурены» до максимума, под звонкое треньканье корабельного телеграфа, стрелка которого тут же переместилась на значение «самый полный вперёд».

Яхта легко взмыла над колонной дирижаблей и, закладывая широкую восходящую дугу, устремилась в густеющие облака. «Штральзунд», замыкавший нашу линию, попытался было рвануть следом, но уже через пару минут вернулся в строй, очевидно, одёрнутый приказом командира конвоя. Я же указал влетевшей на мостик Алёне на радиотелеграф. Та недоумённо нахмурилась.

— Будешь читать переговоры Дёница с его людьми, — пояснил я. — И не забывай подклеивать все входящие в книгу. Она нам потом может понадобиться.

— Э-э… всё читать? — неожиданно покраснела Алёна, пробегая взглядом по ползущей из аппарата телеграмме.

— Мат можешь опустить, — фыркнул я в ответ.

— Тогда… капитан Дёниц загадочно молчит, — поддержала мой смешок невеста, аккуратно разрезая ленту телеграммы на части и не менее аккуратно помещая её в книгу радиста. Нет, точно, пора завязывать с анекдотами. Впрочем, Алёнка тут же посерьёзнела. — А теперь какой-то Ирвинг приказал вернуть «Штральзунд» в линию и… Рик, цитирую дословно: «Разберёмся этим мальчишкой Гренландии зпт если он туда всё же доберётся тчк».

— Отлично! — ухмыльнулся я, вновь хватаясь за трубу переговорника. — Внимание экипажу. Боевая тревога! Повторяю, боевая тревога! Жду доклада.

— Боевая готова! — почти тут же отозвался Алексей, в голосе которого явно послышались нотки предвкушения. Ну да, этому лишь бы пострелять в волю, из чего-нибудь большого и громкого… или хотя бы просто большого.

— Ходовая готова! — тут же послышался голос Фёдора. Замечательно. Я повернулся к застывшей на месте радиста и уже успевшей открыть приборную панель наводчика, Алёне. Та поймала мой взгляд и вздохнула.

— Да готова я, готова, — произнесла она. Ну да, не любит девушка войну. А кто любит? Покажите мне такого глупца!

— Не волнуйся, Алён, — улыбнулся я. — Воевать мы сегодня не будем. Обещаю!

Щелчок тумблера, и «Мурена» резко потеряла привычные цвета, словно растворяясь в белёсой мути облаков. А вот теперь можно и выйти из «перины».

— Вячеслав, подойди на мостик! Ты мне нужен у навигацкого стола, — произнёс я в переговорник и, не дожидаясь недовольного ворчания Алексея, пояснил: — всё равно артиллерию мы сегодня использовать не будем. А с торпедами, если что, твой брат и сам справится.

— Рик! — возмущённо воскликнула Алёна. — Ты же говорил, что не собираешься воевать!

— Не собираюсь, — пожал я плечами. — Но если представится случай, ссадить один из этих рейдеров не поленюсь. Не волнуйся, солнышко, я осторожно. Никто ничего и не поймёт. Чик-пуф, и всё. Нас даже не увидят, обещаю!

— Рихард Бюлов, ты… ты невыносим! — недовольно произнесла невеста и, демонстративно отвернувшись, упёрла взгляд в зеркало перископа. Ну и ладно.

От разглядывания обиженной девушки меня отвлёк шум шагов. Вячеслав ввалился на мостик и, оглядевшись по сторонам, уставился на меня.

— Вставай к столу, следи за обстановкой и перемещением конвоя, — скомандовал я, и Трефилов тут же занял место штурмана. — Отметь точки рейдеров, чтоб потом не путать их с «селёдками». А потом подменишь меня за штурвалом.

— А мы можем их перепутать? — удивился Вячеслав, тем не менее, выполняя приказ.

— Во время шторма? Легко, — кивнул я в ответ и, заметив взгляды брата и сестры, пожал плечами. — Что вы на меня так смотрите? Да, я намерен дождаться начала шторма, прежде чем начать действовать. А вы думали, я пойду в атаку при свете дня, так что ли?!

— Эм-м… да? — с нервной улыбкой отозвался Вячеслав. Я оглянулся на Алёну и, заметив в её глазах согласие со словами брата, вздохнул.

— Ну, замечательно! Собственная команда считает меня конченым идиотом. Дожил, называется, — расстроенно произнёс я. — И чем же, интересно, я заслужил такое мнение?

— М-м, может тем абордажем недобитого «Кёльна»? Когда ты прыгнул на своей кошмарной раме, прямо на его купол, без всякой страховки? — произнёс Вячеслав.

— Или тем, как ты утопил в Северном море «Шмеля», протаранив его на украденном в парящем Франкфурте шлюпе, прямо во время вывода «акулы» из ремонтного дока? — подхватила Алёна.

— Или…

— Хватит! Я понял! — оборвал я поток воспоминаний Трефиловых, и снова вздохнув, повторил уже куда тише. — Хватит. Обещаю, сегодня ничего подобного я делать не собираюсь.

— То есть, атака рейдера во время шторма — это не то, о чём нам стоит беспокоиться? — прищурилась Алёна, почувствовавшая поддержку брата.

— Атака? Одна торпеда и мы уходим, — отозвался я. Надоело спорить, не время и не место. — Охотиться за всеми «акулами» сразу я не намерен. Надеюсь, на этом мы закончим вечер воспоминаний, и кто-то, наконец, займётся делом.

— Есть, шкипер, — моментально поняв, откуда дует ветер, Вячеслав вернулся к столу, и Алёна последовала его примеру. М-да, и я ещё имел наглость утверждать, что приказы шкипера «Мурены» экипажем не обсуждаются. Кажется, кто-то слишком расслабился. Что ж, будем лечить… и лечиться, да.

Отдав штурвал Вячеславу, наконец закончившему разбираться с отметками конвоя, и указав ему, на какой дистанции от преследуемых дирижаблей следует держаться, я покинул мостик и отправился на камбуз. Время есть, и есть время. Заодно и для экипажа сухпай соберу, всё равно, готовить что-то основательное в преддверии шторма — занятие глупое и нерациональное… если, конечно, кок не следует принципу: не поваляешь, не поешь.

* * *

Бывший цурлюфт-капитан Хоххиммельфлотте, бывший командир линейного крейсера «Эмден», бывший командующий второго штаффеля каперской эскадры «Небесные палаши» Карл Дёниц был зол. Нет, в последние четыре года это было обычное состояние герра Дёница, но сегодня градус его злости перевалил за точку кипения, и командир «Бреслау» позорно сорвался на глазах у присутствовавших на мостике офицеров его рейдера. Такого он себе никогда не позволял. «Ледяного Карла» не вывел из себя преступный приказ командующего флота, когда-то отправившего его «Эмден» в самоубийственный рейд к лягушатникам. Как не заставил взбеситься суд чести, который судил его после того, как Дёниц пристрелил жирного борова, из-за которого в том рейде экипаж потерял половину нижних чинов и, фактически, девяносто процентов офицерского состава. Состава, который Карл лично пестовал и учил для пользы стране и её флоту.

Дёниц, не моргнув глазом, пережил увольнение без пенсии и выслуги, лишение наград и чинов. Пережил и вновь поднялся, уже как капер и командир штаффеля рейдеров в составе сильной эскадры, организация которой тоже стала его личной заслугой. Да, он больше не служил рейху, а исполнял прихоти магнатов, но его дела шли на пользу Германии, в этом Дёниц был уверен, и потому по-прежнему держал свою злость в ежовых рукавицах. Впервые он почувствовал, что рискует сорваться, когда командующий эскадры взял заказ на работу в приграничном венедском городе. Гнилой заказ, но щедро оплачиваемый и, в перспективе, должный присоединить этот город к рейху. Потому, тогда Карл не стал противиться и, вместе с «насекомой» частью эскадры, участвовал в исполнении заказа. Убитые гражданские? Ну, они ведь ещё не были подданными императора… а Дёницу нужно было куда-то излить свою ярость. Так почему бы и не на них?

Во второй раз, он чуть не «отпустил вожжи», когда узнал, что разбомбленный город, вместо того, чтобы принять власть рейха, оказался под управлением имперских магнатов, собственно, и заказавших проведённую каперами бойню. А потом эскадра стала нести потери. Удача отвернулась от «Небесных палашей», и это тоже заставляло суеверного Карла Дёница прикладывать титанические усилия, чтобы удержать свой гнев в узде. «Оса», «Шершень» и «Шмель» стали первыми в череде потерь. Штаффель командующего эскадры сократился до двух боеспособных дирижаблей, а потом удар пришёлся и по «акулам» самого Дёница. Новейший и самый мощный из его рейдеров, на который Карл планировал в ближайшее время перенести свой флаг, вдруг пропал. Пропал во время ходовых испытаний новой машины! Счастье, что в тот момент на «акуле» присутствовала лишь малая часть команды… но новый, с иголочки, рейдер, этот факт вернуть не мог. Тогда от всепоглощающего пожара гнева, Карла спасло лишь избрание его «адмиралом» поредевшей эскадры.

Первый заказ под его командованием, и штаффель «насекомых» лишается ещё одного рейдера, вместе с бывшим адмиралом эскадры — «Пчела» просто не вернулась в порт. Исчезла. Пропала. Растворилась в небе. Тут впору было задуматься о карме и воздаянии, и вновь Дёниц удержался на самом краю. А вот сейчас, глядя, как наглый малолетка на шустрой и весьма недешёвой яхте, во всеуслышание послав по матушке командира эскадры, взмывает над конвоем и по восходящей, идеально выписанной дуге исчезает в облаках, Ледяной Карл вдруг почувствовал, как вся его выдержка, выпестованная годами службы, закалённая ударами бед и невзгод, испаряется словно роса под летним солнцем, а сердце и разум затапливает клокочущая, требующая выхода, горячая как магма, ярость. Это было дико! Совершенно необъяснимо и непонятно. Как?! Как этому паникующему молокососу, испугавшемуся обычного в этих местах шторма, удалось пробить броню, спасавшую разум, а порой и саму жизнь бывшего цурлюфт-капитана, в куда более… захватывающих ситуациях?!

Но факт есть факт. Карл смотрел на постепенно исчезающий в облаках дирижабль и всё глубже погружался в слепую ярость, алой пеленой застившей глаза и заставлявшей всё быстрее стучать сердце. Рот командующего искривился, лицо побагровело и исказилось в дикой гримасе. Он уже был готов дать приказ догнать и уничтожить мелкого уродца, но вместо этого… захрипел и, схватившись за голову, рухнул под ноги рулевому.

Ледяной Карл Дёниц уже не видел, как подскочивший к нему первый помощник, совмещавший эту должность с работой судового врача, попытался расстегнуть жёсткий воротник кителя капитана, но, заглянув в его мутнеющие глаза, неожиданно опустил руки и, поднявшись на ноги, покачал головой.

— Апоплексический удар, господа. Сожалею, но мы лишились нашего адмирала, — произнёс он и, окинув взглядом ошарашенно взирающих на него людей, сухо договорил: — Как старший офицер, я принимаю командование на себя. Оповестите эскадру о происшедшем… и верните «Штральзунд» в строй. Нечего ему гоняться за этим малолеткой, разберёмся с ним в Гренландии, когда, точнее, если он туда доберётся. О последнем сообщите открытым ключом.

Глава 4. Всё зависит от точки зрения

У кого-то из капитанов конвоя всё же хватило ума проследить за барометром после моего заявления… или они всё же заметили, как изменился ветер, и в небе стали сгущаться и без того густые облака, довольно быстро превращающиеся в тяжёлые, наливающиеся густой и грозной чёрнотой, тучи. Как бы то ни было, караван сменил курс, пытаясь уйти от надвигающегося шторма… и не успел.

Вокруг резко потемнело, по обзору хлестнуло пулемётной дробью дождевых капель, шум которых почти тут же слился в ровный мощный гул, а потом пришла гроза. Громовые раскаты догоняли высверки длинных, ветвистых молний, в отсветах которых можно было разглядеть белопенные гребни водяных валов, вздымаемых сошедшим с ума океаном. Обе колонны дирижаблей, повинуясь команде Ирвинга, кое-как спустились до двух кабельтовых и, то и дело рассыпая строй, устремились на юг. «Селёдки» мотыляло на курсе и швыряло то вверх, то вниз, словно их рулевые были безнадёжно пьяны, но дирижабли упрямо ползли прочь от идущего на восток шторма.

Радиотелеграф захлёбывался стрёкотом, не успевая отпечатывать приказы нового командира конвоя, сменившего куда-то подевавшегося Дёница. Шпангоуты и бимсы «Мурены» натужно стонали, когда эффекторам двигателя не хватало мощности, чтобы нивелировать удары чудовищного ветра, но, несмотря на творящийся вокруг хаос, на палубах и мостике яхты шла сосредоточенная работа. Вячеслав отсчитывал расстояние до конвоя, умудряясь одновременно корректировать высоту и скорость нашего полёта. Я сражался со ставшим неподатливым управлением дирижабля, Фёдор и Алексей следили за порядком на «своих» палубах и в трюме, а Алёнка прилипнув к зеркалу перископа, контролировала обстановку вокруг яхты. В общем, заняты были все.

Думаю, если бы рядом оказался внимательный наблюдатель, то он мог бы увидеть, как потоки воды и конденсата, направляемые изменением давления вокруг идущей под маскировкой яхты, обволакивают кажущуюся пустоту и проявляют дрожащий, будто сотканный из пены и тумана, купол «Мурены». Но таковых вокруг не было, и быть не могло. Наш воистину летучий «Голландец» беззвучным призраком нёсся следом за озаряемой вспышками лупящих по куполам молний, толпой каботажников, ещё недавно шедших вполне приличным походным ордером. И никому из них не было ровным счётом никакого дела до творящегося позади беспредела, и правильно, какой смысл оглядываться на ураган? От него удирать надо!

Да и не смогли бы они рассмотреть «Мурену» в той мутной, освещаемой вспышками молний круговерти воды и ветра, что намешал в Норвежском море, пришедший с северо-запада шторм. Тех двух-трёх кабельтовых, что отделяли яхту от конвоя, было вполне достаточно, чтобы не перепугать «купцов» видом преследующего их призрачного дирижабля.

— Долго мы ещё здесь болтаться будем, шкипер? — раздался в «вопилке» голос Фёдора. Вот нетерпеливый…

— Пока шторм не закончится, или пока мы его не минуем, — не дожидаясь моей реакции, рявкнул в трубу переговорника Вячеслав. — Мелкий, тебе что, заняться нечем? Так сходи к Алексею на огневую, он тебе живо работёнку подыщет.

— Запросто! — на этот раз по мостику разнёсся голос нашего штатного канонира. — Заскучал, поди, в тепле и уюте? Так приходи ко мне в гости, живо приставлю к проверке боеукладки!

— Да я ж… да мы ж… да ну вас! — буркнул опешивший от такого наезда Фёдор и умолк.

— Вячеслав, посмотри, кто у них концевым сейчас идёт, — произнёс я, с трудом справившись с очередным порывом ветра, ударившим «Мурену» в скулу. Яхта взмыла вверх на добрых полкабельтова, и тут же, словно с горки, покатилась вниз. Остановив снижение, я вернул дирижабль на нужную высоту и, не дожидаясь повторения ситуации, подал больше мощности на килевые эффекторы, поднимая давление под «Муреной», но не снижая давления над куполом, пуская на это энергию накопителей. Расход, да… зато можно немного расслабиться и прекратить дёргать РИВ каждые две-три секунды.

— «Эмден» в арьергарде подгоняет отстающих «селёдок». Крутится за ними, как овчарка при отаре, — ответил старший Трефилов.



Поделиться книгой:

На главную
Назад