Держите декана

— Оставь его в покое. Энджи, — приказала парнишке. — И наслаждайся праздником, а не забивай себе голову подобными личностями.

Музыка заиграла громче, отворились двери, и ясный, как солнце, Фердинанд вошел в зал. Его величество благосклонно глядел на подданных и одаривал их милостивой улыбкой, но сам искал взглядом только одну женщину. И та стояла рядышком со мной, скромно потупив глаза. А Дин уже занял место на троне.

— Подданные короны Целиции и гости нашего праздника, — обратился он к собравшимся. — Приветствую вас в ночь смены календарей. Да благословит нас свет и да убережет тьма!

— Да благословит нас свет, да убережет тьма, — эхом откликнулись гости.

Потянулись делегации с приветствиями и поздравлениями, а я обернулась, чтобы отыскать Энджела. Студента рядом не было, зато его конкурент стоял рядом с Мелиндой и улыбался девушке, а та краснела и бледнела. И её родители были не против!

— Взгляни, — осторожно окликнула Рея и указала на бесстыдника. — Может, и правда его проклясть?

— Не говори глупостей, Минни, — ответил тот. — Никаких проклятий на балу!

А состав делегаций казался бесконечным. Каково же было мое удивление, когда в составе одной из них я заметила длинноносого! Значит, он не местный, а гость из приморской Лафути? Вот неприятный тип!

— Ваше величество, — тем временем говорил седовласый мужчина, возглавляющий посольство, — позвольте представить вам моего сына, Абрахама Латиуса Марея.

Длинноносый сделал шаг вперед и поклонился королю. Так это у нас еще и лафутийская шишка! Вот так новость. Чем дальше, тем больше мне не нравился этот тип.

— Аманда, ты смотришь на него так, будто собираешься съесть на ужин, — одернул Рей.

— Я думаю над этим, — ответила тихо.

— Вы видели? — Энджел наконец-то появился рядом. — Этот хлыщ — еще и посольский сынок! Дрянь.

— Энджи, — шикнула на него.

— Прекрати, — поморщился Рей. — Он даже не смотрит в твою сторону. Будь выше этого.

Хороший совет, да только не для этого случая. Впрочем, пока что я тоже была против конфликтов и разбирательств. Может, мистер Марей на днях покинет Целицию, и на этом наши проблемы будут решены?

Вот только мои мирные намерения, как обычно, летели в пламя. Стоило делегации Лафути отойти от трона и пропустить следующих гостей, как Марей направился к нам.

— Кого я вижу, — скривился при виде Энджи, будто съел лимон. — Вас уже выпустили, мистер задира?

— Вижу, вы тоже не маетесь в заключении, мистер мазила, — фыркнул Энджи.

Лицо Абрахама потемнело, а Энджи отвернулся, давая понять, что разговор окончен. Вот только я все еще смотрела в спину врага, поэтому уловила мгновение, когда Абрахам Марей резко развернулся и кинул в спину Энджела заклинание. Рей с легкостью отвел беду от брата и так выразительно посмотрел на Марея, что я бы, на месте последнего, сравнялась с полом. Тот закусил губу и явно собирался наградить Энджи чем-то еще. Ну, уж нет, так не пойдет! И я использовала первое, что пришло в голову.

Мое заклинание Марей не то, что не отбил — даже не заметил. Ювелирная работа, натренированная за годы в университете. Теперь главное — отойти подальше от проклятого, потому что эффект не понравится никому. Увлекла Рея и Энджела в сторонку.

— Каков подлец! — тихо рыкнул Рей. — Еще и хватило смелости колдовать во дворце.

Да, и хорошо, что сегодня Мышонок был во всеоружии — то есть, в очках, а значит, успел заметить проблему до того, как она действительно обрела катастрофический масштаб.

— Забудь, — махнула рукой. — Он еще ответит.

А делегации, тем временем, иссякли. Заиграла музыка, гости разошлись, освобождая место для танцев. Я отвернулась к Энджи, чтобы он точно не вляпался в мое проклятие, а когда обернулась, Рей уже спешил к условному врагу.

— Стой! — крикнула ему в спину, но не успела. Заклинание тоже сработало аккуратно. Только что Абрахам наблюдал за нами с плохо скрываемой злостью, и вот уже таращится на Рея во все глаза. Ой… Теперь мне точно несдобровать. С одной стороны, для Абрахама это во благо. Будь на месте Рея девица, он влюбился бы по уши. А с другой…

— Прошу прощения, кажется, нас не представили друг другу, — восторженный Марей шагнул к моему жениху. Ой, ой, ой.

— Что происходит, декан Дейлис? — испуганно спросил Энджел.

— У Рея появился рьяный фанат, — ответила тихонько. — Давай-ка заберем твоего брата, пока не вышел дипломатический конфуз.

И постаралась протиснуться к Рею сквозь толпу.

— Рей Денвер, ректор университета Гарроуз, — как раз отвечал тот.

— Университет Гарроуз? — Глаза Марея засверкали еще ярче. — Наслышан об этом учебном заведении, и мой батюшка…

— Рей, милый, — взяла Мышонка под руку, — неужели ты не хочешь пригласить меня на танец?

— А? — Жених не ожидал такого рвения. — Конечно, Минни. А вы, мистер Марей, держитесь подальше от моего брата, иначе пожалеете.

— Но лорд Денвер…

Хватит! Я потащила Рея прочь. Уверена, в соседнюю страну без проклятийников не ездят, так что скоро Марея избавят от эффекта моего заклинания, а пока пусть помучается. Главное, что никто не найдет автора, потому что я всегда была осторожна в подобных вопросах.

Фердинанд танцевал первый танец с именитой иностранной гостьей, Лури хмурилась и кусала губы, а я наблюдала за Мареем, который следил за нами с Реем с нечитаемым выражением лица. Вот тебе и ночь смены календаря! Рей тоже закружил меня по залу, а Дин, оставив принцессу, тут же пригласил Лукрецию. Краем глаза заметила, как Энджи приглашает Мелинду, и влюбленные тоже закружились по залу. Так-то лучше.

Признаться, вскоре я окончательно забыла о Марее. Вечер был дивным, рядом — любимый мужчина. Чем не сказка? А ровно в полночь с потолка на нас посыпались искры благословения, превращаясь в белоснежные цветы. Так красиво… Бал определенно удался, впереди ждали каникулы — и, хотелось верить, счастье.

ГЛАВА 8

— А что это вы все такие загадочные?

Дин подошел так внезапно, что я вздрогнула и едва не подскочила на месте.

— Нельзя же так подкрадываться, ваше величество! — ответила с укором.

— Мне можно все, я король.

И Фердинанд сверкнул белозубой улыбкой. Он снова будто надел маску покорителя дамских сердец. И я не представляла, как они будут жить с Лукрецией, если сестрица не уймет свою ревность. Можно было делать ставки, кто продержится дольше, но скорее бы они уже поженились! Намекнуть Дину, чтобы был паинькой во время их путешествия, что ли? Чтобы Лури не забыла ответить «да». Но я промолчала.

— Мы не загадочные, — буркнул Рей. — Просто возникли семейные проблемы. То есть, не совсем проблемы.

— И не совсем семейные? — усмехнулся Фердинанд. — Праздник, надо танцевать и пить шампанское.

— Мы и так танцуем и пьем шампанское, — ответила я, снова отыскивая взглядом Энджи. Тот, ожидаемо, вился рядом с Мелиндой. — Просто на днях у Энджела возникло недоразумение с сыном посла Лафути.

— Абрамсом?

— Абрахамом, — поправила я. — Они поспорили из-за Мелинды и дрались на дуэли, только этого типа отпустили, а Энджела мы вызволяли из участка полиции.

— Энджи сам виноват, — вмешался Рей. — Понятно ведь, что посольский сынок его провоцировал. Но, с другой стороны, если бы кто-то насмехался над нами с Амандой, я бы поступил так же.

Я даже не сомневалась. Успела убедиться, когда Рей спасал меня во время заговора. С тех пор не осталось сомнений, что в любо случае Мышонок защитит меня.

— Если что, дадите знать, — сказал Дин — и тоже оглянулся. Только он искал Лукрецию, а сестрица разговаривала с каким-то мужчиной. — Я пойду.

Мы с Реем переглянулись — и вздохнули. Да, ревность еще никого до добра не доводила. Но я верила, что Лури сдержит слово и согласится на брак, и у этих двоих все наладится. Обернулась — и увидела Абрахама. Тот таращился на нас с Реем со странным выражением лица. Ничего, вот извинится, и я лишу его неприятного проклятия. А если не извинится, его проблемы.

Думать об этом было и смешно, и весело. Мы с Реем танцевали до рассвета, и лишь с первыми лучами солнца отыскали раскрасневшегося Энджела, усадили в автомобиль и увезли в особняк семьи Мориц, где и собирались провести первые дни каникул.

— Как прошел бал? — спрашивала я Энджи по дороге. — Прекрасная Мелинда пала перед твоими чарами?

— Я… она…

И Энджи забавно покраснел. Какой же он все-таки еще ребенок! Зато если шкодит, то по-взрослому.

— Поцеловал хоть? — уточнил Рей с улыбкой.

— Да.

И Энджи уставился в окно. Мы с Реем переглянулись, и я осторожно пожала руку жениха. Вот они, все прелести первой любви.

Начал падать снег. Видимо, Дин все-таки обязал погодных магов устроить для нас сказку. Мы вышли из автомобиля у самого особняка, но еще долго носились по двору и ловили снежинки. Будь снега чуть больше, затеяли бы игру в снежки, но пока рано. И спать хотелось немилосердно, поэтому мы пожелали Энджи доброй ночи… То есть, доброго утра, и отправились в спальню. Я уже клевала носом на плече Рея, когда он тихо сказал:

— Я люблю тебя, Аманда. Никогда не смей меня оставлять.

— Никогда, — пообещала, касаясь губами губ, и наконец-то уснула.

Ближайшие два дня мы посвятили благословенному безделью. Читали, играли, развлекались. Энджи тоже сидел дома, потому что его дама сердца отправилась поздравлять родственников в пригород вместе с родителям. Так что под крышей особняка Мориц в кои-то веки царила семейная идиллия. Был лишь один факт, немного её нарушавший. Этот факт целый день торчал у забора и таращился на окна, закрытые шторами, с непередаваемой тоской. Что-то тут не то… Я, конечно, рассчитывала, что мистера Абрахама накроет проклятием, но Рей-то парень, а Абрахам вел себя, как типичный влюбленный — вздыхал и пялился.

— А что это он тут делает? — замер Рей за моей спиной.

— Я так понимаю, хочет извиниться перед Энджелом, — ответила я, плохо скрывая торжество.

— Да? Так, может, пригласим в дом?

— Не стоит, пусть сам решится. А то вдруг я ошибаюсь?

Но длинноносый не торопился стучать в наши ворота. Наоборот, стоял, прижавшись лицом к металлическим штырям забора, и это в легкий морозец, и молча страдал. На мгновение мелькнула мысль избавить бедолагу от мучений, а Рея — от неминуемого нервного тика, но я прогнала её, как недостойную. Либо этот юноша признает свои ошибки, либо пусть чахнет.

— Не нравится мне это, — закусил губу Рей. Хорошо, хоть без очков, а то еще разглядел бы что-нибудь ненужное.

— Да ладно тебе, пусть стоит, раз хочет, — ответила я и задернула занавеску.

Почти в ту же секунду по лестнице слетел злой Энджи.

— Декан Дейлис, вы видели? — подбежал ко мне. — Похоже, этот негодяй хочет еще одного поединка!

— Энджи, угомонись немедленно, — перехватила студента. — Я уверена, он хочет извиниться.

— Если бы так, то не торчал бы там, а вошел в дом. Нет, он просто действует мне на нервы!

— Чем? Тем, что стоит у забора? Успокойся, и идем завтракать.

Я перехватила Энджела и увлекла прочь. Рей, ожидаемо, пошел за нами, а в столовой уже ждал завтрак — ароматный чай, мягчайшие булочки с корицей, свежее сливочное масло. Наслаждение! Да, в большинстве домов Гарроуза завтрак был куда более плотным, но мы с Реем и Энджи как-то сошлись в предпочтениях и плотно не завтракали. Или это мальчики пошли на уступки? Но оба спокойно уплетали булочки и не пытались протестовать.

Затем день потек спокойно и привычно: книги, музыка, поцелуи с Реем, пока не видит Энджел, и посольский сынок у ворот. Кстати, к вечеру он начал раздражать и меня. Я даже подумывала ночью тайком выйти и убрать проклятие, вот только когда снова выглянула в окошко, он исчез. Оставалось надеяться, что обойдется без глупостей. Впрочем, до утра нас никто не тревожил, а утром пора было возвращаться в любимый университет. Хотя бы для того, чтобы проверить, как там обстоят дела. И впервые в жизни мне не хотелось никуда ехать.

— Может, останешься дома? — спросил Рей, правильно оценив мое настроение.

— Нет уж, — ответила, поправляя оборки на платье. — Надо появиться, а то профессора забудут, как я выгляжу. И новый декан этот… Не нравится он мне.

— Мне тоже, но придется потерпеть.

Да уж, придется. А вот Энджел с довольным видом заявил, что остается в особняке. И я была уверена: стоит нам уехать, и он помчится проверять, не вернулась ли его зазноба. А мы с Реем поехали в университет. Столица, запорошенная снегом, обрела свое очарование. Будто умелый художник рассыпал белые искры на дома, ветки деревьев, дорожки. Так волшебно и красиво!

Хотелось, чтобы зима не заканчивалась, вот только лето должно было принести самое значимое событие в моей жизни, и я была этому рада. А университет Гарроуз встречал нас непривычной тишиной. Часть профессоров также уехали, чтобы встретить праздники с семьей, а без студенческого гомона и вовсе казалось, что университет Роз уснул под снежным покровом.

— Никогда не думал, что так быстро начну чувствовать себя здесь, как дома, — сказал Рей, на миг останавливаясь у общежития.

— Да, я тоже, — сжала его холодные пальцы. — Тоже чувствую себя здесь, как дома. Идем, взглянем, не разобрали ли студенты университет в праздничную ночь.

Но, на первый взгляд, все было как обычно. Чистота, покой, неяркий зимний свет сквозь оконные стекла. Рей прошел в свой кабинет, а я решила заглянуть на кафедру, вот только до кафедры не дошла. Послышались торопливые шаги, которые узнала бы из десятков других. И обернулась, не веря своим глазам.

— Лукреция?

Сестра остановилась, задрала нос, как цапля, но было заметно, что она вот-вот расплачется.

— Ты когда вернулась? — спросила я.

— Ночью, — срывающимся голосом ответила она. — Точнее, ближе к утру. В целом…

— Что случилось? Ты же собиралась отсутствовать две недели.

— Не вышло. — Сестра развела руками — и вдруг бросилась мне на шею, размазывая слезы по щекам. — Ненавижу! Ненавижу эту заразу!

— Что уже сделал Дин?

Потому что ни одна другая зараза не могла настолько расстроить мою сестру, чтобы та ревела, как девчонка. Да она и в детстве-то не была плаксой. Сначала мстила, потом рыдала. Оставалось надеяться, что Дин жив.

— Он… Этот… Подлец… Он играть со мной вздумал!

О том, что сама Лури уже три месяца, как играет с чувствами Фердинанда, я решила не уточнять. А то еще и виноватой останусь. Вместо этого подхватила Лукрецию под локоток и увела подальше от чужих глаз. Студентов нет, но мало ли? Вдруг кто из профессоров пройдет. Усадила Лукрецию в кресло, огляделась, отыскала графин с водой и налила сестре полный стакан.

— Спасибо, — ответила та, вытирая покрасневшие глаза.

— Рассказывай! — потребовала я. — Надеюсь, в королевстве все еще есть монарх?

— А что этому мерзавцу станется?