КОШКИ-МЫШКИ

— А что, это так страшно?

— Ну, после визита Дед Мороза… — протянул Вано.

— После визита Деда Мороза кто-то еще может напугать?

— Геннадию Николаевичу даже Морозов не конкурент, — подтвердил высунувшийся из каморки Дима, и они обменялся с Ваней многозначительными взглядами.

— Ты точно ничего плохого не сделала? — уточнил однокурсник.

— Ну, в детстве из магазина как-то булочку украла, — призналась Кира.

— Кража булочек в детстве — это, конечно, суровое преступление, но за это у нас с работы не увольняют, — уверил Дима.

— Нет, ну, что вы меня пугаете! Я уже идти туда боюсь.

— Надо Кира, надо. Хуже будет, — мрачно заявил Ваня.

И они оба заржали.

Новикова схватила с подлокотника кресла сумку с ноутом, и с размаху засандалила Листьеву в плечо.

— Ты чего дерешься? — обижено просопел потерпевший, потирая ушибленное место.

— В качестве моральной компенсации. А теперь ты проводишь меня в эту самую приемную. В счет возмещения судебных издержек, — Новикова пригрозила приятелю сумкой.

— Понял, понял, — Ваня будто в испуге прикрыл голову руками. — Если не вернусь, считайте меня коммунистом, — крикнул он в сторону аквариума.

Кира оглянулась.

Константин Сергеевич наблюдал за побоищем, сложив руки на груди и посмеиваясь. Дверь к нему была открыта. Он и разговор слышал! Кира старательно натянула улыбку, склонила повинную голову и вытолкала Вано из дверей отдела. А там еще раз врезала в плечо. На этот раз — кулаком.

До приемной оказалось совсем недалеко. Она тоже была на втором этаже.

— Здесь у нас архитекторы, проектировщики, дизайнеры, кадры, юристы и мы, — рассказывал Иван. — Внизу технические службы и команда КотоФея — бухгалтерия, отдел закупок, экономисты, продажники, склад.

— Котофей — это? — уточнила Кира.

— Влад Дягиль. Коммерческий директор.

— А почему "Котофей"?

— Подрастешь — поймешь, — ухмыльнулся Вано.

Между однокурсниками повисла тишина.

— Айтишники, типа, небожители? — размочила ее Кира.

— Типа того. Только бухгалтерии так не говори. Они у нас дамы обидчивые… Ну, вот и святая святых нашей фирмы, — Ваня остановился возле двери с соответствующей надписью. — Ты, это, Кир, не обижайся. В каждой шутке есть доля шутки, а остальное, как понимаешь… Ген-директор — у нас мужик реально крутой, ты с ним поосторожней.

Листьев похлопал однокурсницу по плечу, и Кира открыла дверь.

— Здравствуйте, — сказала она с дежурной улыбкой средней приветливости. — Я — Кира Новикова. Вызывали?

В приемной было довольно просторно. Оформление соответствовало единому стилю офиса: кофейные тона различной глубины и дерево. И официально, и уютно. Для удобства посетителей размещался диванчик. Для их фрустрирования — секретарша. Девица была в томном макияже, белой блузке, выгодно подчеркивающей третий размер, и короне до самого неба.

— Вызывают в школе, — процедила она, и чтобы Кира прониклась фактом, что ничего не скроется от его вездесущего ока, сделала паузу. — Здесь приглашают.

— Приглашали-с? — не удержалась Новикова.

Секретарша поджала губы, показывая, что шутка юмора пришлась не ко Двору.

— Геннадий Николаевич велел к завтрашнему дню перевести, — сухо произнесла девица, видимо, та самая Петрова К.А., и протянула прозрачный файлик, в котором лежали листы с распечатанным текстом.

— А файлик можно? — попросила Кира.

— Вам одного мало? — секретарша сделала большие глаза.

— Текст в электронном виде.

— А вы что, Гуглом его переводить собираетесь? — Девица сморщила свой точеный носик.

Да хоть Яндексом, твое какое дело? Кира с трудом сдержалась, чтобы не произнести это вслух.

— Файл мне, пожалуйста, по чату перекиньте. Буду вам крайне признательна, — произнесла Новикова вместо этого. — Спасибо. До свиданья.

И вышла.

По дороге в отдел Кира познакомилась с текстом доклада. Пять страниц — не очень много, но и не мало, когда на перевод всего один день. С позиции лексики текст был довольно легкий, встречалась незнакомая терминология, но мультитран и не из таких переделок выручал. Хуже дело обстояло с конструкцией предложений. В русском очень любят развесисто-сложно-подчиненные выражения, осложненные оборотами разной степени причастности. А в деловом английском — всё наоборот. Попробуй эту трехэтажную красивость уложить в прокрустово ложе английской грамматики. Шестеренки в Кирином мозгу начали перестраиваться, запуская режим неродного языка. В этом "перестроечном" режиме она и вошла в отдел. Наверное, поэтому Новикова не сразу обратила внимание на крашенную блондинку у своего стола.

— Добрый день, — на автомате поздоровалась она и села за стол, чтобы настучать текст, пока не забыла.

— Добрый день, — с вызовом ответила блондинка. — Мишель вам очень польстил. На портрете вы симпатичнее, чем в жизни.

Словно какая-то сила повернула голову Киры к визитерше и заставила посмотреть на нее повнимательней. Во-первых, в руках у блондинки был листок с портретом. Вообще-то к сорока пяти годам — судя по намечающимся брылям и провисшему верхнему веку — пора бы научиться, что брать без спроса чужие вещи нехорошо. А во-вторых…

— Прошу прощения, с кем имею честь? — поинтересовалась Новикова.

— Анна Николаевна, заместитель главного бухгалтера, — представилась блондинка.

Следует признать, для бухгалтера дама была весьма ухожена. И джинсовое платье было ей к лицу. Но хамства и привычки брать чужие вещи это не оправдывало.

— Я могу вам чем-то помочь? — поинтересовалась Кира, и потянулась, чтобы забрать портрет.

— Вы — приятельница нашего арт-директора? — спросила в ответ дама, потянув листок на себя.

— Нет, сегодня увидела его впервые в жизни.

Новиковой пришлось встать, чтобы заполучить чертов эскиз.

— И сразу такой успех! — процедила дама.

— Ага, успех… — обиженно фыркнула Кира. — Давайте не будем о печальном. Если вас только портрет интересует, то забирайте.

Решение пришло неожиданно. И правда, что она в него так вцепилась? Конечно, ее еще никто раньше не рисовал. Тем более, так талантливо. Но, судя по всему, от этого рисунка — и самого Мишеля — одни проблемы. Девушка, скрепя сердце, протянула листок.

— Да мне-то он зачем нужен? — удивилась блондинка. — Я здесь совершенно по другому делу. Вы должны провести завтра учебу по 1С-Документооброту для наших сотрудниц.

— Завтра? — уточнила Кира.

— Завтра.

— Завтра не могу. Занята.

— Мишелю позировать будете?

— Нет, — глубоко вздохнула Новикова. — Геннадию Николаевичу доклад на английский переводить. Вы не будете возражать, если мы немного перенесем учебу? Завтра после обеда мы с вами обсудим, чему именно вы хотите обучить в первую очередь, и договоримся о дате семинара. Хорошо?

Видимо, ген-директор даже для Анны Николаевны был авторитетом, поэтому, несмотря на недоверие во взгляде, она согласилась на перенос. Только после того, как за бухгалтершей закрылась дверь, Кира осознала, чего ей стоил разговор. Руки слегка тряслись. В горле пересохло. Она откашлялась. В кабинете стояла тишина. Все усердно уткнулись в свои компьютеры. Девушка поднялась и подошла к столу однокурсника.

— Вано, покажи, где можно водички налить. И шредер покормить.

— Ты, что ли, рисунок Мишеля хочешь почикать? — поднял голову Листьев. — Жаль, красиво получилось. Лучше в рамочку повесь.

— Угу, — высунулся из кандейки Дмитрий. — Мы дротиков прикупим. Будем после работы за деньги сюда его поклонниц пускать, — и гоготнул. — Иди сюда, Кира Владимировна, буду знакомить, где что лежит и стоит. У меня и спрятаться, если что, можно, — он подмигнул.

— Могли хотя бы вид сделать, что не подслушивали, — буркнула Новикова и пошла за водой.

Перевод со скрипом, но продвигался. Время тоже медленно, но верно шло к обеду. По отделу потянулись ленивые разговоры на гастрономические и прочие нерабочие темы. На часах было 11:40, когда в отдел ворвался новый посетитель. Кира аж вздрогнула, когда он промчался мимо со скоростью и выражением лица истребителя. Можно, этот будет не по ее душу?

Посетитель ворвался в аквариум к Константину Сергеевичу и, даже не закрыв за собой дверь, начал гневную речь:

— Нет, Кот, ты представляешь, какие…! — Тут он использовал слово, означающее лиц условно мужского пола. — "Альта" кинула с поставками! — он метался по аквариуму, как плененный тигр по клетке. — Нет, ты прикинь! — он развел руки, будто это было за гранью реальности. — Десять мешков шпатлевки из сорока! Кирпич уже две недели жду! А они мне: "Мы же ГВЛ и кладочную смесь вам поставили". Клал я на их кладочную смесь, у меня сроки горят. Ты представляешь, что со мной сделает Гена, когда у него Алексеев поинтересуется, как дела с его домом? — Вопрос был риторическим. У "Кота" не было ни единого шанса вставить слово. Впрочем, если речь шла о замглавы администрации города, известного крутым нравом, ответа и не требовалось. — Я еще слишком молод для этого! — с драматическими нотками в голосе воскликнул посетитель. — Где там твой хваленый писатель? — внезапно произнес противник ритуальных самоубийств и повернулся к Кире.

Ой!

И почему люди до сих пор не изобрели машину времени? Новикова бы сейчас с удовольствием перенеслась всего-то на полчаса вперед, в долгожданный обед.

— Влад, чем Кира Владимировна поможет тебе в борьбе с "Альтой"? — Константин Сергеевич наконец-то прорвался в монолог "пришельца". Не зря техдиректор сразу Кире понравился. Разумный человек!

— Костя, миссия писателя в чем? — он вернул взгляд к собеседнику. — Глаголом жечь сердца людей! — на этом моменте "Влад" снова повернулся к Кире. — Вот и пусть задаст им жару!

И двинулся к Новиковой, словно танк на клопа.

— Докажите, что вас не зря взяли в штат! — потребовал Влад, который, видимо, был КотоФеем, хотя Кире показался КотоДемоном.

— Может, всё же к юристам? — Новикова попробовала воззвать к здравому смыслу собеседника. Но, увы, ничего здравого в его глазах не было. — Чего вы от меня хотите? — сдавшись, уточнила она.

— Написать письмо.

— Что я могу написать такого, чего не можете вы? — открытым текстом намекнула Кира.

— А вы попробуйте не "что", а "как", — предложил собеседник, пристраиваясь своим нижепоясничьем на угол Кириного стола и поправляя рукой с золотой печаткой золотые на вид часы. Барским, таким, жестом.

Да что же это такое? Ведь ей обещали дружный коллектив… Ага! "Против кого дружите, девочки?" Словно сговорились все. А еще люди, называется…

— "Как", говорите? — Киру закусила обида. — Как имя-отчество директора этой вашей "Альты"?

— Она совершенно не "наша" "Альта", — возразил Влад. — Она вражеская!

— Понятно. — Новикова встала из-за стола. Сами же про творческую работу говорили, а для творчества нужен простор. — Имя-отчество потом доставите. "Милостивый государь!" — начала она. — "Давеча приобрели мы у вас шестьдесят пудов шпатлевки, двадцать квадратных саженей гэвээлу, пятьдесят погонных аршинов сайдингу и сто пудов кирпичей. Оплатили, честь по чести, до последнего алтына. А товара — нету", — она уперлась в стену, за которой скрывалась коморка Димы, развернулась и пошла в обратную сторону, разгоняя вдохновение руками. — "Вчерась приказчик ваш кладочную смесь нам поставил. Прямо посередь двора. И накладной ентой мне прямо в харю тычет".

Киру несло. Она остановилась возле КотоФея и сунула кулак ему в лицо, будто это и была пресловутая накладная. Коммерческий директор отшатнулся. А, и ладно. Всё равно ей тут не работать после такой выходки. Достали, честное слово. Так чего терять? Всё, что не делается, не дается к лучшему.

— "Дескать, стрелки не сохатим, товар по частям привозим", — продолжила Кира, развернувшись в сторону коморки: — "Нахрена мне кладочная смесь без кирпичей? Мешки в тетрис складывать? Я ему: "Где кирпич?!" А он бает: "В дороге задержался". Де, под Нижним лошадь подкову потеряла. А сменить никак — в подковомонтажах только комплектами продают. Зимними. Возничие с горя напились, благо и раньше не просыхали. Как в у Кнауфа с Фюгенфюллером в Баварии начали… И бает, и бает. И бает, и бает… Так вы ему, милостивый государь, передайте, что мы и сами баять умеем. Так наибаять могем — уши не разогнет. Вы, батенька, поймите: не о себе заботимся. О вашем здравии печемся. Вот приедет господин Алексеев свой дом смотреть, а там смотреть не на что. Это вам не хиханьки да хаханьки. Господин Алексеев за такие шуточки не то что шпандырем отчешет — к радуге приобщит. И когда вы сеппуку потом делать будете, я вашим кайсякунином не стану, даже не просите. За сим позвольте сердечно откланяться и сообщить, что если нынче же поставки не будет, я у вас больше никогда и ничего не куплю". — Для пущего эффекта она покачала указательным пальцем и повернулась к Владу. — Всё записали?

— Записали, записали, — из угла раздался насмешливый голос техдиректора. — Отожгла так отожгла.

Он стоял у двери в свой аквариум с телефоном в руке.

Теперь она "Люба — звезда ютьюба".

— Константин Сергеевич, можно с вами поговорить? — попросила Кира и направилась в аквариум.

Кира вошла и устроилась на том самом кресле, на котором сидела сегодня с утра. Только совершенно в другом настроении. Себя было жалко просто до слез.

Технический директор вошел и закрыл за собой дверь.

— Константин Сергеевич, — Кира говорила, опустив глаза на собранные в замок пальцы. — Давайте, вы никуда не будете это выставлять, а я напишу заявление по собственному желанию.

Техдиректор хмыкнул, качнул головой и, опершись двумя руками о стол, произнес:

— Кира Владимировна, а давайте наоборот: вы не пишете заявления об увольнении, а я никуда не выставляю эту запись.

— Это, типа, шантаж? — не поняла Кира.

Константин Сергеевич поднял взгляд в сторону отдела и пошел к ней. Новикова напряглась. Как оказалось, он направлялся в угол, чтобы закрыть жалюзи. Комнатка сразу стала какой-то тесной и… интимной.

— Кира Владимировна, — техдиректор присел рядом с ней, где с утра сидел Денис Борисович. — Что происходит? Влад, конечно, нарушил субординацию, влез на чужую территорию, не спорю, и вообще сегодня не в духе. Но я не вижу причин для столь бурных выражений эмоций.

Новикова почувствовала, как к глазам подбираются предательские слезы. Только их сейчас и не хватало. Она шмыгнула и уставилась перед собой.

— Такое впечатление, что на этом месте все хотели видеть кого-то другого, а тут я, — выдавила она.

'И я тут совсем никому не нужна', - крутилось на языке, но это уже совсем было по-детски. Кира вытерла набежавшую слезу костяшкой указательного пальца и глянула на Константина Сергеевича. Его лицо выражало глубокий шок.

— И с чего вы это взяли? — поинтересовался он после паузы.

Кира представила, как сейчас будет рассказывать о том, что Мишель над ней смеется, секретарша хамит, Дед Мороз запугивает, бухгалтерша наезжает, парни прикалываются, и почувствовала себя девочкой из старого мультика, где "одеяло кусачее, подушка колючая…".