Крылья колдуна (СИ)

Крепко сжав его шею, Тиль резко дернула вверх и вправо, раздался хруст.

— Ай! — выкрикнул Ланс, но она уже разжала ладони.

— Всё, позвонок стал на место, — сказала Матильда, беря подошедшего к ним тролля под руку и направляясь ко входу в кафе. — Ульрих, купить тебе вишневый пирожок?

Ланс пощупал шею, хмыкнул, покрутив головой, и пошел следом.

7.

Матильда тайком наблюдала за колдуном, который вел машину так уверенно, будто за плечами у него было как минимум лет двадцать водительского опыта. Его левая рука, на мизинце которой тускло поблескивал серебряный перстень, лежала на руле, правой он держал надкушенный гамбургер. Кажется, пятый. Тиль сбилась со счета. Ланс ел гамбургер, иногда жмурясь от удовольствия, вел машину, мычал в такт незатейливой песенке, что лилась из магнитолы, и иногда пританцовывал, покачивая головой. Воплощенная радость жизни.

С ним поступили жестоко.

Почему-то ей казалось, что он мог бы улыбаться, даже положив голову на плаху, но медленная смерть похороненного заживо… Тот, кто сделал это, хорошо его знал.

Тиль раскрыла папку, сделав вид, что углубилась в материалы дела, но через какое-то время снова покосилась на Ланса. Ветер трепал его волосы, рыжий оттенок которых стал ярче под мартовским солнцем, правый уголок рта чуть приподнят вверх — интересно, то ли Ланса криво восстановили, то ли его губы и раньше были такими. Острая жалость сдавила вдруг сердце так, что Тиль едва удалось сдержать слезы.

— Я ждал, что ты меня навестишь, — упрекнул ее Ланс.

— С чего вдруг? У меня были дела поважнее, — с деланым равнодушием ответила она.

— Это какие? Мять чужие спины да читать книжки?

— Хоть бы и так.

— И какая книга твоя любимая?

— Не оставляешь попыток узнать меня получше?

— А ты так этому сопротивляешься, будто хочешь продлить процесс. Хотя я только за, — он глянул на Матильду и многозначительно улыбнулся. — Мы сделаем это медленно и обстоятельно, и так, чтобы оба получили полное удовлетворение.

Тиль фыркнула и отвернулась. И это его она только что жалела? Почему, кстати, она села в его машину, хотя могла бы спокойно ехать с Ульрихом? Материалы дела теперь-то у нее!

Они давно свернули с главной трасы и теперь ехали через поля да изредка попадающиеся деревушки с домами, крыши на которых были нахлобучены низко, как шляпки у грибов. Пансион, как она поняла из схематичной карты в материалах дела, находился на острове, отделенном от континента узким проливом. Она бывала там давным-давно, во времена, которые старалась не вспоминать лишний раз. Серые скалы, мох на деревьях, вороньё. Не лучшее место, чтобы растить детей.

— Мы ведь не можем приехать туда с бухты-барахты, — встрепенулась Тиль. — Там наверняка закрытая территория.

— Все продумано, — подмигнул ей Ланс и, смяв пустой бумажный пакет с логотипом кафе, сунул его в боковой карман на двери машины. — Нас уже ждут. Я — преподаватель словесности.

— Уже сочувствую бедным ученицам, — сказала Тиль. — Вряд ли им удастся вставить хоть слово. А что буду преподавать я?

— Ты? — Ланс быстро глянул на нее, улыбнулся. — Ты будешь ученицей, Матильда.

— Что? — она едва не задохнулась от возмущения.

— Ну прости, у них больше не было открытых вакансий, — в голосе Ланса не прозвучало ни намека на вину. — Пансион для девочек, так что меня бы туда учеником не взяли.

— Да какая из меня ученица! — не успокаивалась Тиль. — Последний раз я училась в… — она запнулась, остановившись.

— Где? — оживился Ланс. — Когда?

— Не скажу! — выпалила Матильда. — Ничего тебе не скажу! Так и ходи с грузом невыплаченного долга!

— Я тебе нравлюсь, — осклабился Ланс.

Матильда ошарашено уставилась на него.

— Сама посмотри, — продолжил он. — Ты не хочешь, чтобы я тебя благодарил, полагая, что после этого я от тебя отстану. Значит, не хочешь расставаться со мной.

— Сделай мне кофе, — предложила она. — Ты ведь знаешь, какой я люблю, вот и сделай такую чашку, в которой по утрам всегда был бы кофе — горячий, крепкий, без сахара и с молоком.

— Ты оцениваешь мою жизнь в чашечку кофе? — Ланс покачал головой. — Это даже оскорбительно, Матильда.

Тиль улыбнулась и снова уставилась в папку, хотя изучила ее уже вдоль и поперек.

* * *

К морю они добрались уже после обеда. Мятое серое полотно водной глади тускло блестело серебром, когда солнце выглядывало из-за набежавших облаков, сбившихся над самым горизонтом в сизую полосу, изредка поблескивающую молниями. Остров, укутанный густым как сметана туманом, казалось, держался на привязи моста, вытянутого струной над темной водой. Тонкие стальные тросы удерживали полотно дороги, перекинутое через пролив, и конструкция моста выглядела воздушной. Ненадежной. Тиль нахмурилась, прислушиваясь к неясной тревоге, глянула на колдуна. Но тот уверено вел машину, лишь немного сбавив скорость, когда они нырнули в туман.

— Остановись на том берегу, — попросила Тиль. — Ульрих любит мосты.

Когда серый джип, хрустя колесами по гравийному покрытию, заехал на парковку следом за ними, Тиль вышла из машины.

— Погуляй полчаса, — разрешила она троллю, и тот только что не вприпрыжку побежал к мосту, сияя щербатой улыбкой.

Поймав жалобный взгляд колдуна, устремленный в сторону придорожной кафешки — приземистого здания с огромным бубликом, возвышающимся над плоской крышей, добавила:

— Я пройдусь по берегу. А ты иди, перекуси.

— Я найду тебя потом, — пообещал Ланс и быстро пошел в кафе, спрятав руки в карманы кожаной куртки.

Тиль направилась к морю. Каблуки сапожек сначала подворачивались на гравии, потом впивались в набухшую от влаги землю, а после соскальзывали на гальке, и Тиль мысленно обругала себя за то, что не выбрала обувь удобнее. Мелькнула мысль, что она специально надела сапоги на каблуках, чтобы не выглядеть коротышкой рядом с высоким колдуном, но Тиль быстро прогнала ее, как явную нелепицу.

Она спустилась к самой кромке воды, брезгливо обошла «сокровища», выброшенные на берег: пластиковые стаканчики, полиэтиленовые пакеты и одинокий дырявый ботинок, и направилась к облупленным лодкам, которые медленно колыхались, привязанные между деревянными столбами.

Ланс появился через несколько минут, когда она пристально рассматривала столбики, пеньками торчащие из воды.

— Признайся честно, Матильда, ты тоже чувствуешь это? — спросил он, подойдя так близко, что она спиной почувствовала его тепло.

— Запах сигарет и подгорелых тостов? — уточнила она.

— Трактир оказался убогим, — подтвердил Ланс. — Но я сейчас о сексуальном напряжении, которое между нами возникло.

Тиль молчала, все так же внимательно глядя на волны.

— Ты можешь отпираться, но в глубине души знаешь, что я говорю правду, — продолжил он. — Однажды искра разгорится. Это лишь дело времени.

Тиль отошла от воды на несколько шагов и стала расстегивать плащ. Ланс насторожено посмотрел на нее, неуверенно потянул молнию на кожанке. Сняв плащ, Тиль повесила его на голые ветки куста, стащила сапожки.

— Подожди, — сказал Ланс, так и не расстегнув куртку. — Ты уверена? Сейчас?

Тиль аккуратно приподняла юбку и, подцепив колготы, потянула их вниз. Ланс обернулся на мост, под которым виднелась массивная фигура тролля:

— Ульрих может увидеть!

Тиль сложила колготы в сапожок, подвернула юбку так, что та задралась до середины бедра.

— Нет, Матильда, я так не могу! — возразил Ланс. На бледных скулах загорелись розовые пятна. — Вернее, могу, конечно. — Он запустил пятерню в рыжеватые волосы, глядя на ноги Тиль. — Я не хочу, чтобы наш первый раз был таким: на мокрой гальке, да еще и под присмотром Ульриха!

Тиль все так же молча пошла к воде.

— Ты куда? — воскликнул сбитый с толку Ланс.

Тронув пальцами ноги воду, Тиль зашипела от холода, но все же пошла вперед — к столбику, который привлек ее внимание.

— Матильда, что ты делаешь? — крикнул с берега колдун, и Тиль невольно улыбнулась, услышав растерянность в его голосе.

Вымеряя каждый шаг, чтобы не поскользнуться на камнях, поросших склизкими водорослями, она медленно приблизилась к столбику. Его нижняя часть, скрытая под водой, обросла зеленой бородой, колышущейся в такт волнам, и наростом мелких ракушек. Стайка крохотных красноперых рыбок рассыпалась искрами вокруг коленей Тиль. Протянув руку, она провела пальцем по поверхности столба, повторяя рисунок петли. Сковырнув ногтем присохшие водоросли, обнаружила второй лепесток.

— Матильда! — голос колдуна прозвучал неожиданно близко, так что Тиль дернулась и едва не упала, но Ланс схватил ее за руку. — Ты что творишь, а? — сердито спросил он, стоя в шаге от нее в оранжевых трусах и кожаной куртке и даже не думая смущаться. — Что это тут? — заметил он выцарапанный рисунок. — Запирающий знак?

— Такой же был на крышке твоего гроба, — сказала Тиль.

— Ничего особенного, — небрежно пожал плечами Ланс, но его брови сошлись на переносице. — Такой знак многие используют — защита от темных духов и колдовства. Пошли на берег, а то я уже пальцев ног не чувствую.

Он вывел ее на сушу, придерживая под локоть, и Тиль сразу накинула плащ, пытаясь хоть немного согреться. Вытащив колготки, спрятанные в сапоге, сунула их в карман — надевать их на глазах у колдуна не хотелось. Тот, приглушенно ругаясь, пытался натянуть джинсы на мокрые ноги, поскальзываясь на гальке, но, чертыхнувшись в очередной раз, отпустил джинсы и пробормотал заклятье, от которого рыжеватые волосы на ногах тотчас высохли и встопорщились.

— Что-то не так, — сказала Тиль, внимательно рассматривая берег. — Но я не понимаю — что именно.

— Вместе мы во всем разберемся, — пообещал колдун и вжикнул ширинкой.

8.

Городишко, приютившийся на острове, медленно умирал: заколоченные окна, словно закрытые глаза мертвеца, черная плесень, ползущая по стенам, сложенным из грубого серого камня. Плоские крыши, как ступени на холме, поднимались к старому замку, от которого осталась лишь неопрятная груда камней да стертая полоска бывшей крепостной стены.

Дорога провела их по окраине городка мимо ферм, где еще была жизнь: обшарпанный трактор тарахтел по полю, оставляя за собой рыхлую черную гусеницу земли, суровая тетка с граблями, убиравшая прошлогоднюю траву, с трудом разогнулась и осуждающе посмотрела на их блестящий кабриолет.

Либеморт. Старое название с отголосками древнего языка. Когда-то у городка были славные времена, но они давно прошли. Пансион обнаружился в километре от города, отделенный от него редкой рощицей, а потом и высокой каменной стеной.

— Интересно, — протянул Ланс, остановившись перед массивными коваными воротами.

— Как раз в ограде я не вижу ничего странного, — возразила Тиль. — В пансионе обучаются пятьдесят шесть девочек, вполне понятно желание администрации сделать их пребывание безопасным. Мало ли кто тут шатается.

— Да ну, брось, — отмахнулся Ланс. — Наверняка стены ограждают не столько от вторжения снаружи, сколько от побега изнутри. Вот ты никогда не сбегала с уроков?

— Ты задаешь слишком много вопросов.

— Но не получаю на них ответы, — вздохнул Ланс, но потом вдруг хитро улыбнулся. — Знаешь, прочитав парочку книг, я понял, что моя профессия мечты — это ректор. Так что, возможно, с этого места начнется моя преподавательская карьера. Властный мужчина в расцвете сил в цветнике невинных дев…

— Давай сначала выполним задание ковена, а уж потом ты станешь воплощать свои влажные фантазии.

— О, у меня их полно. За сотню лет я придумал даже несколько новых способов…

— Я не хочу ничего слышать об этом, — перебила его Матильда. — У нас есть план?

— Да какой план, — пожал плечами Ланс. — Может, рыбный дождь — всего лишь случайность. Разовое искажение потоков энергии.

— Значит, первым делом мы должны выяснить, было ли еще что-то странное, — Тиль достала из сумочки блокнот и ручку.

— Ты что, составляешь список? — удивился Ланс.

— Это первый пункт, — кивнула Тиль. — Второй — определить, нет ли среди учащихся невыявленной магички. В период полового созревания девушка-маг может натворить бед, сама того не желая.

— Стабилизация энергетических крыльев происходит после первого полового акта, — кивнул Ланс. — В принципе… сколько там этих девушек?

Тиль закатила глаза, делая пометки в блокноте.

— Что ты имеешь в виду вот этим вот выражением лица? — спросил Ланс.

— Это осуждение и сарказм, — пояснила Тиль. — К тому же… — она улыбнулась и издевательски умильным голосом добавила. — Первый раз должен быть особенным…

Она сложила из ладошек сердечко, мечтательно вздохнула. Ланс сердито посмотрел на нее, но потом хмыкнул.

— Вернемся к плану, — сказала Тиль. — Пункт три — преподавательский коллектив. Вряд ли взрослый маг мог остаться незамеченным ковеном, но мало ли. Пункт четыре — исследовать местное кладбище на предмет осквернения захоронений.

Ланс страдальчески поморщился.

— Если тебе тяжело смотреть на могилки, это сделаем мы с Ульрихом, — предложила Тиль.

— Напиши в свой списочек пункт номер ноль — куда девать тролля.

— Как ты понял, что он тролль? — насторожилась она.

— Речной, — уточнил Ланс. — Редкий вид. Обитает под мостами, питается рыбой. Волосяной покров отсутствует, на пальцах рук и ног перепонки, белки глаз с оливковым оттенком. Не сложно догадаться. Можно попытаться устроить его сторожем в пансион, но честно скажу, его рожа не вызывает доверия и симпатии. Я бы такого к девочкам не подпустил.

— Ульрих очень добрый! — вспыхнула Тиль. — Ты собой представляешь куда большую угрозу для девочек!

— Но они-то этого не знают, — ухмыльнулся Ланс. — Еще один пункт забыла — сделать из тебя девушку-подростка. По нашей легенде тебе семнадцать, а я —  заботливый дядюшка, получивший опекунство после трагической гибели твоих родителей.

— Вот скорее это вызовет сомнения, — пробурчала она. — Такому как ты никто в здравом уме не доверил бы ребенка.

Ланс потянулся к бардачку и, вынув оттуда замшевый футляр, протянул его Тиль.

— И что, в них какая-то магия? — не поняла Тиль, вынув из футляра очки с розовыми стеклами. Она покрутила их в руках, поднесла к глазам. — Я ничего не чувствую.

— В них — розовые стекла, — усмехнулся Ланс. Он взял очки из рук Матильды и аккуратно нацепил их ей на нос. — Спрячем вековую мудрость твоих синих глаз.

Он поправил светлую прядь, зацепившуюся за дужку очков, а потом вовсе сгреб все ее волосы в хвост.