Помоги проекту - поделись книгой:
Изъ всѣхъ правительственныхъ учрежденій 13 Ноября работали только городская управа со всѣми своими отдѣленіями, да нѣкоторыя оставшіяся еще въ городѣ военныя учрежденія. Банки и казначейство были закрыты.
Намъ сообщаютъ, что государственный банкъ и казначейство не затронуты эвакуаціей. Осталась неприкосновенной и Ѳеодосійская экспедиція заготовленія государственныхъ бумагъ.
Не былъ уничтоженъ л крупный запасъ денегъ, доставленный недавно изъ Англіи.
Американскій Красный Крестъ получилъ распоряженіе выѣхать изъ Севастополя. Въ теченіе четверга 12 Ноября и пятницы 13 Ноября красный крестъ раздавалъ запасы бѣднѣйшему населенію и военнымъ, уѣзжавшимъ изъ Севастополя за границу.
Все остальное было передано городскому самоуправленію. Красный Крестъ зафрахтовалъ небольшой пароходъ и погрузилъ на него все свое имущество. Пароходъ отошелъ подъ американскимъ флагомъ въ Константинополь.
13 и 14 ноября на базарѣ въ Севастополѣ почти ничего нельзя было достать. Были лишь фрукты и овощи. Хлѣба было мало. У всѣхъ пекарень стояли длинныя очереди. Магазины во всемъ городѣ были закрыты въ теченіи всего дня.
Вообще магазины опустѣли. Особенно поражаютъ своей пустотой бакалейные магазины — все закуплена для отъѣзжающихъ.
Въ продовольственномъ отдѣлѣ работа 13 ноября шла почти въ теченіи всего дня. Оказывается, что муки мало. Надежды на Евпаторію нѣтъ никакой, потому
что движеніе пароходовъ пріостановлено. Выяснилось, что вообще муки въ городѣ осталось мало. Есть у отдѣла рожь, которую при первой возможности начнутъ перемалывать.
Положеніе на фронтѣ, по полученнымъ нами свѣдѣніямъ, въ послѣднюю минуту, обстояло такимъ образомъ: совѣтское командованіе перебросило на крымскій фронтъ о армій и подавляло войска русской арміи своею численностью.
Послѣдній номеръ „Крымскаго Вѣстника" отмѣчаетъ:
— Мы остались безъ точной и оффиціальной информаціи. Всѣ попытки наши получить точныя данныя о томъ, что дѣлается на фронтѣ, успѣха не имѣли. И мы, какъ и все населеніе Севастополя, во власти слуховъ.
Гдѣ красная армія? Гдѣ идутъ бои? Справедливы ли слухи о переговорахъ? Увы, на всѣ обращаемые къ намъ вопросы нашихъ читателей, мы не можемъ дать отвѣта.
Мы можемъ лишь посовѣтовать не поддаваться паникѣ.
ДНЕВНИКЪ
Въ послѣднемъ номерѣ „Крымскаго Вѣстника", закрывшагося съ приходомъ большевикомъ, мы находимъ слѣдующій интересный дневникъ, характеризующій антибольшевистскій Крымъ въ послѣднюю недѣлю.
— По волѣ судебъ Севастополь вновь переживаетъ, историческіе дни.
Мы переживали дни смѣны власти въ предпасхальную недѣлю 1019 года и въ іюлѣ 1919 г.
Уже въ понедѣльникъ, когда впервые появилась лаконичная но увы, много говорившая уму и сердцу, сводка о начавшихся бояхъ на Перекопѣ,—по городу поползли слухи, сначала слабые и едва уловимые, но потомъ все болѣе настойчивые и упорные объ эвакуаціи.
Особенно нервно были настроены иностранные коммерсанты. Они толпами шли въ кредитную канцелярію и требовали разрѣшеній на вывозъ валюты. Нервничалъ и Нахимовскій. Искали валюту и не могли найти.
Во вторникъ носились слухи о жестокихъ атакахъ красныхъ, о возможной эвакуаціи.
Такъ было ровно годъ назадъ. Нахимовскій былъ переполненъ публикой, сновавшей изъ конца въ конецъ метавшейся, словно угорѣлая, и одинъ вопросъ былъ у всѣхъ:
— Ѣдете?
— Куда? Когда?
Остатки товаровъ спѣшно паковали на пароходы, увозили.
Еще вечеромъ, въ среду, отданъ приказъ объ эвакуаціи. Эвакуація учрежденій и лицъ еще понятна. Но непонятна, странна и ничѣмъ не оправдывается эта бѣшенная эвакуація всѣхъ товаровъ, разновременно въ массѣ доставленныхъ въ Севастополь.
Отдѣлъ торговли давалъ вывозныя свидѣтельства направо и налѣво.
Грузили, паковали, везли, несли.
Нѣтъ тоннажа, — грузили барки, платили бѣшенныя деньги, лишь бы увезти грузы изъ Севастополя. И можно смѣло сказать, что свыше половины всего добра успѣли убрать. Когда-то привезутъ его обратно…
Днемъ въ четвергъ, нѣкоторыя учрежденія уже не работали. Уже спѣшили увязать вещи.
Всю ночь кипѣла жизнь въ Севастополѣ: прохохотали автомобили, стучали тяжелые сапоги. Городъ не спалъ, готовился къ эвакуаціи, и тянулись съ ранняго утра безконечной вереницей подводы, ломовики, автомобили. Казалось весь городъ ѣдетъ. Казалось всѣ квартиры освобождаются.
Только теперь можно было видѣть, какъ переполненъ Севастополь пришлымъ элементомъ.
И вдвойнѣ жутко становится на душѣ, когда думаешь, куда дѣнется вся эта масса людей
И, глядя на эту толпу, забываешь всѣ грѣхи тыла, и жаль, безконечно жаль, этихъ скитальцевъ…
И еще прошла ночь тихая, озаряемая заревомъ страшнаго пожара на вокзалѣ. Съ утра городъ совершенно измѣнилъ свой внѣшній видъ. Магазины закрыты, не видно совершенно военныхъ, не видно и подводъ съ вещами, кажется, паника улеглась, населеніе: нѣсколько успокоилось.
Это объясняется тѣмъ, что большинство уже на пароходахъ.
Девятый валъ
Съ ранняго утра до поздней ночи къ зданію русскаго посольства тянутся бѣглецы изъ Крыма.
Измученные, потрясенные переживаніями послѣднихъ дней, голодные, оборванные — они совершенно отупѣли и неохотно вступаютъ въ разговоры,
— Что случилось? — настойчиво добиваются нѣкоторые у раненаго офицера.
— Не знаю… Мы сами не успѣли еще разобраться во всемъ.
— Ну разскажите хотя бы, что вы видѣли въ послѣдній моментъ.
— Ничего я не видѣлъ… ничего я не знаю…
Городъ полонъ слуховъ…
Какъ гады, они ползутъ со всѣхъ концовъ, забираясь въ душу, сверлятъ мозгъ, гнетутъ, давятъ.
Русскіе мечутся по городу, узнавая другъ у друга подробности, путаются въ противорѣчіяхъ, распространяютъ сами небылицы и усталые, разбитые, плетутся къ вечеру домой, чтобы на другой день снова окунуться съ головой въ фантастическіе слухи.
Въ оффиціальныхъ кругахъ не меньшая растерянность.
Русскія учрежденія въ Константинополѣ въ послѣдніе дни работаютъ неаккуратно, всѣ спѣшатъ куда-то, о чемъ-то таинственно шепчутся, мечутся, какъ угорѣлые, и открещиваются отъ очередной и даже срочной работы ни къ чему необязызающей фразой:
— Теперь не время.
Изъ отрывковъ, отдѣльныхъ разговоровъ и разсказовъ вырисовывается, однако, слѣдующая картина событій.
Московскіе комиссары пріурочили наступленіе красной арміи на Крымъ къ моменту 3-ей годовщины коммунистическаго строя въ Россіи.
Въ продолженіи двухъ послѣднихъ мѣсяцевъ красная печать систематически твердила на своихъ столбцахъ о томъ, что всѣ силы должны быть употреблены на разгромъ „послѣдняго оплота контръ-революціи въ Крыму".
Въ Москвѣ даже былъ созданъ спеціальный агитаціонный комитетъ, который положительно закидалъ совѣтскую Россію литературой, описывавшей въ самыхъ мрачныхъ краскахъ «возстановленіе монархизма въ Крыму».
Художественный отдѣлъ московскаго пролеткульта выпустилъ огромное количество лубочныхь плакатовъ на общую тему: „Державный Правитель всея Россіи и его присные".
Въ военномъ отношеніи также были приняты всѣ мѣры къ тому, чтобы бросить на крымскій фронтъ противъ ген. Врангеля лучшія и надежныя красныя войска.
Въ первыхъ числахъ Октября, по приказу реввоенсовѣта республики былъ произведенъ ускоренный выпускъ красныхъ изъ 1, 8 и 12 московскихъ школъ красныхъ офицеровъ и 3 и 10 петроградскихъ.
Мобилизація коммунистической партіей своихъ членовъ во всей совѣтской Россіи, по заявленію „Правды", дала свыше 40 тысячъ стойкихъ борцовъ, немедленно отправленныхъ на передовыя позиціи.
Кромы того были переброшены съ польскаго фронта остатки красной арміи, укомплектованные частями донскихъ и кубанскихъ казаковъ.
Большевики использовали широко смертный приговоръ, вынесенный въ Крыму сподвижнику Махно — Володину и вели дѣятельную агитацію среди махновцевъ за активное выступленіе противъ ген. Врангеля рука объ руку съ красной арміей.
Не слѣдуетъ скрывать того обстоятельства, что первый серьезный ударъ арміи ген. Врангеля былъ нанесенъ большевиками еще подъ Александровскомъ и Каховкой.
Широкимъ фронтомъ, вплоть до Геническа, красные просачивались въ разныхъ мѣстахъ, выходя на линіи желѣзныхъ дорогъ, захватывали подвижной составъ, громадные запасы продовольствія и военнаго снаряженія,
Подъ Мелитополемъ этотъ ударъ былъ особенно чувствителенъ для арміи ген. Врангеля, потерявшей значительную часть живой силы.
Такимъ образомъ, Перекопскій финалъ явился не неожиданнымъ и подготовлялся давно и упорно.
Общая численность красныхъ, соединившихся впослѣдствіи подъ Перекопомъ достигла 100 тыс. человѣкъ, включая въ это число прекрасную артиллерію съ обиліемъ снарядовъ, отнятыхъ за все время въ сѣверной Тавріи у ген. Врангеля.
Къ моменту общаго отступленія войскъ ген. Врангеля вглубь Крыма къ Перекопу, по сообщенію большевистскихъ газетъ, красное командованіе располагало достаточными свѣдѣніями о томъ, что неприступность Перекопа, который именовался крымской „патріотической“ печатью Верденомъ, является фикціей, тѣмъ болѣе что въ разсчеты краснаго командованія не входило брать Перекопъ приступомъ.
Начиная съ 22-го октября красные повели рѣшительное наступленіе по всему фронту, введя въ бой много артиллеріи и конницы, въ общемъ свыше 60 батарей и 20 тысячъ сабель.
Пѣхотныя части были введены въ бой съ такимъ разсчетомъ, что впереди и позади каждаго полка мобилизованныхъ находились надежные коммунистическіе отряды, зорко слѣдившіе за выполненіемъ приказа.
За короткое время наступленія, по сообщенію „Газеты Красноармейца" было разстрѣляно по приказамъ боевыхъ командировъ 2.390 солдатъ, которые, по оффиціальной мотивировкѣ большевиковъ, „подрывали трусостью и шкурничествомъ правое дѣло совѣтской власти и ея доблестной красной арміи".
Всѣмъ наступавшимъ частямъ были выданы черныя знамена, на которыхъ красовалась надпись: „Черное море должно стать краснымъ моремъ".
Докатившись до Перекопа красные были встрѣчены ураганнымъ артиллерійскимъ и пулеметнымъ огнемъ.
По разсказамъ раненыхъ, со стороны ген. Врангеля введены были въ бой, кромѣ крѣпостныхъ дальнобойныхъ и полевыхъ легкихъ орудій, 600 пулеметовъ.
За три дня большевики 22 раза атаковали Перекопскія позиціи и захватили первыя три линіи предмостныхъ укрѣпленій, оставивъ свыше 8 тысячъ убитыхъ и до 12 тысячъ раненныхъ.
Густыя цѣпи красныхъ, однако, не рѣдѣли, такъ какъ на смѣну выбитымъ частямъ сейчасъ же бросались новыя, которыя съ большимъ упорствомъ шли впередъ на вѣрную гибель.
Въ самый острый моментъ неравной борьбы войскъ ген. Врангеля, засѣвшихъ въ Перекопскихъ укрѣпленіяхъ, незначительная пѣхотная часть большевиковъ, численностью въ 500–600 штыковъ, бросилась вплавь въ Сивашъ и пробралась на другой берегъ.
Такимъ образомъ, красные очутились въ тылу перекопскихъ позицій.
Небольшой отрядъ кубанцевъ, охранявшій сивашскую линію фронта, дрогнулъ и началъ отступать въ тылъ.
Неожиданность и быстрота, съ которой развернулись событія на Сивашѣ не дали возможности главному командованію русской арміи ген. Врангеля сразу ликвидировать прорывъ красныхъ, просачивавшихся, за отсутствіемъ сопротивленія, въ большомъ числѣ.
Войска, дравшіяся на Перекопскихъ позиціяхъ, такимъ образомъ, сразу оказались отрѣзанными въ тылу, и ввиду явной безнадежности своего положенія — начали отходъ въ глубокій тылъ.
Этотъ моментъ рѣшилъ вопросъ о Крымѣ въ пользу большевиковъ.
Дезорганизація и развалъ въ частяхъ ген. Врангеля усилились благодаря тому, что многія части оказались совершенно отрѣзанными отъ своего центра и потеряли, кромѣ того, своихъ командировъ.
12 Ноября секретная совѣтская сводка коротко, вульгарно, но многозначительно сообщала:
„Наши доблестныя войска загнали крымскаго барона въ бутылку".
Головокрушительный успѣхъ красныхъ былъ такъ неожиданъ и для нихъ, что нѣсколько дней, до 9-го ноября красное командованіе не въ состояніи было хорошенько разобраться въ томъ, что произошло.
Ожидая, что ген. Врангель приметъ рѣшительныя мѣры къ ликвидаціи прорыва на Сивашѣ и броситъ противъ красноармейцевъ надлежащія силы — красное командованіе отвело прорвавшіяся части на 6 верстъ, намѣтивъ для нихъ ликвидацію отступавшихъ въ безпорядкѣ врангелевскихъ частей отъ Перекопа.
Поделиться книгой: