Подарить душу демону

– Алинро, – строго произнес асурендр, – я не шутил. Потревожишь меня зазря еще раз и лишишься не только подарка, я накажу гораздо серьезнее.

– Скажи, ты кто-то главный у демонов? – увильнула от прямого ответа малышка.

Фенрир заметил, но счел предупреждение достаточным. Если не прониклась – ответит, как полагается, он жалеть не станет. А вот проницательность синеглазки вновь озадачила.

– С чего так решила? – уточнил Фенрир, не спеша отвечать.

– Ты приказывал Рангару, и он подчинился, – с выражением само собой разумеющегося на лице просто ответила девочка. – Ведь я ему не понравилась. С чего бы ему тогда за мной присматривать?

– Ведь я мог просто попросить, – схитрил Фенрир, – по-дружески.

– Мог, – согласилась Аля и шкодливо улыбнулась, – но ты приказал. Тебе, наверное, не заметно, а со стороны видно, когда ты просишь, а когда требуешь. Для этого даже речь понимать не надо.

Вот же мелкое исчадие! Фенрир не знал: он больше восхищен или раздосадован. Не стоит обманываться ее возрастом, синеглазка слишком наблюдательна и быстро соображает.

– Допустим, у меня есть некоторое влияние на таких как Рангар, – уклончиво ответил асурендр. – Тебе-то что с того?

– Интересно же! Ты о себе ничего не рассказываешь, – укорила Аля.

– Мы на откровения и не договаривались. Ты просила об ином.

– Ну да, – девочка с сожалением вздохнула и подперла кулачками щеки. – Но если захочешь, рассказывай, это нас сблизит.

Фенрир, который уже собрался выведать у малышки про эльфов, подавился вопросом. Где она всего этого нахваталась? Делать маленькие приятности друг другу, откровенничать и прочее-прочее. Странная у нее бабка: нет бы научить ребенка элементарным вещам! Например, не заговаривать с незнакомцами, и уж тем более бежать от них сверкая пятками, когда те представляются демонами.

– Научи меня своему языку, – вдруг попросила девочка.

– Что? – вынырнул из размышлений Фенрир.

– Неприятно, когда при тебе разговаривают, а ты не понимаешь. Тем более я слышала, как ты называл мое имя. И Рангар называл.

Фенрир задумался. С одной стороны, с какой стати ему еще и это взваливать на себя? Ведь так удобно пользоваться ее неведением. С другой – это было бы полезно для мелкой. В будущем знание официального языка Подземного Царства вполне может ей пригодиться. Уж коли она ему принадлежит, то и неплохо, если будет соответствовать. Никаких особых планов у Фенрира на Алю не имелось, но он пожил достаточно, чтобы не исключать разные вероятности развития событий. Он не брался предсказывать, как сложится судьба малышки, однако и не удивился бы столкновению подопечной с другими выходцами из Нижнего Мира. Да и лишние знания еще никому не повредили.

Демон сознавал, что совсем изолировать девочку от своего окружения вряд ли получится, и Рангар тому прямое доказательство. Асурендр – слишком значительная фигура для того, чтобы надеяться на абсолютную независимость. Власть существенно осложняет правила игры, вынуждая всегда быть начеку. Фенрир не принадлежит себе в полной мере, он на виду, и всегда найдутся желающие использовать любую возможность повлиять на него в своих интересах. Алинро стала такой возможностью – Фенрир не питал иллюзий. Он максимально долго будет ограждать ее от тянущегося за ним шлейфа тьмы родного мира, но рано или поздно синеглазка перестанет быть тайной. И если он к тому времени не потеряет интерес к Але, ей это аукнется.

– Что ж, я услышал тебя. Но осилишь ли? Поди, и имперский еще не до конца освоила, и пишешь с ошибками, – с иронией в голосе высказался Фенрир. Он ни на миг не сомневался, какую реакцию вызовут его слова.

– Ты, главное, учи, – встрепенулась Аля, уязвленная его недоверием. – Дорогу осилит идущий.

Асурендр закатил глаза: не ребенок, а кладезь надерганной отовсюду мудрости. Забавно, что к месту применяет. Малышка тем временем продолжила убеждать его в том, о чем он уже мысленно принял решение.

– У меня хорошая память и способности к языкам. Пока мы гостили в Тауринэле, я сама прочитала «Легенды Светлых Ареалов», а там совсем мало картинок.

О том, что читала только самые коротенькие сказания и понимала через слово, а то и строчку, Алинро умолчала. Ведь прочитала же, остальное мелочи. Плутовка совершенно не ожидала следующего вопроса:

– Эшхаэльма сэн граниаль фоорла ниу антана? – Для практики в искусстве хитрить Аля выбрала не того собеседника.

Ей пришлось изрядно напрячься, чтобы не ударить в грязь лицом, и то она смогла лишь в общих чертах уловить суть озвученного.

– Фоорла нон лан… ланри аваэль, – краснея, ответила девочка.

Фенрир усмехнулся:

– Что ж, если ты проявишь столько же усердия в изучении моего языка, сколько тратишь на выдумки, возможно, к совершеннолетию что-то в голове и останется.

– Ты же спросил, кто меня учил? Я как есть и ответила, – возмутилась Аля. Она-то хотела произвести на демона впечатление, а он опять смеется.

– Я спросил, учили ли тебя до этого, а ты ответила, что эльфийские мальчики гораздо предпочтительнее человеческих, – невозмутимо сообщил демон.

В его глазах притаилось веселье, которое он перестал скрывать, глядя на розовые уши самонадеянной мелочи.

– Ну и ладно, – пробубнила она, насупившись, – зато сама научилась. И мальчики там действительно гораздо приятнее наших. Они меня не задирали и всегда брали в игры, с языком помогали. Они вообще к девочкам очень бережно относятся.

– Все-все, сейчас пущу слезу умиления! Поверь, я уяснил, что ушастые гораздо воспитаннее твоих сородичей. Вот только гложет любопытство: с чего вдруг они до вас с. э, Ладой снизошли, м?

Алинро, искренне недоумевая, пожала плечами. Все эти тонкости межгосударственной политики ее не касались. Она свято верила, что эльфы хорошие, и не видела в общении с ними никакой удивительной особенности.

– Тебе не нравятся эльфы? – уточнила она на всякий случай, не зная, как еще обосновать повышенный интерес Фенрира.

– Глупости. Мне не нравятся лишь те, кто доставляет неудобства. И там без разницы, эльфы они, вампиры или маленькие человеческие девочки. Уяснила?

– Ага. Так научишь своему языку?

Фенрир широко улыбнулся.

– Выкладывай, чем занималась в Тауринэле, и я попрошу Рангара заняться еще и этим.

– У-у-у, надо снова ему что-нибудь подарить.

Улыбка демона померкла, а в глазах вспыхнул огонь.

– Больше никаких подарков незнакомцам, забудь.

– Но ведь мы познакомились.

– Нет, я сказал!

Уголки губ Алинро едва заметно дрогнули, она спрятала озорные хитринки, отведя взгляд.

– Хорошо, не буду, – покорно произнесла девочка.

Малышка взбила подушку и пристроила ее у спинки кровати, удобно расположилась сама и поманила Фенрира пальчиком:

– Айда, я же обещала тебя гладить и рассказывать истории. Ты свои договоренности соблюдаешь, пора и мне взяться за свои, – важно пояснила она. – Тем более, хоть и не намеренно, я тебя огорчила.

Демон склонил голову набок и внимательно оглядел синеглазку. Искренняя, чистая – ни тени желания что-то от него получить или втереться в доверие. Вздохнул. Пусть все катится в пекло! Все равно ночь испорчена, отчего бы не воспользоваться теми крохами, что еще можно спасти?

Алинро озабоченно нахмурила лоб и предупредила:

– Если бабушке попадемся – быть беде. У нее рука тяжелая и характер не сахарный.

Фенрир отринул последние сомнения и с заговорщическим видом поделился:

– Спокойно, милая, не попадемся. Я замечу ее приближение.

Демон беззаботно вытянулся на кровати и пристроил голову на коленях малышки.

– А, тогда ладно. – Аля тут же запустила маленькие пальчики ему в волосы, оказавшиеся приятными на ощупь и совсем не жесткими, как она думала.

Перебирая спутанные после недавних приключений пряди, она заговорила. Вначале Фенрир честно пытался следить за ходом ее мысли, но вскоре понял, что вряд ли узнает что-то полезное. Девочка перескакивала с одного на другое, могла целую вечность расписывать какую-то малозначительную ерунду, оставившую в ее детском восприятии след, но совершенно неинтересную демону. Он пытался задавать наводящие вопросы, но они тянули за собой еще более пространные объяснения. Тем не менее, размеренная певучая речь увлекала, и останавливать ее не хотелось. Асурендр постепенно расслабился и погрузился в пограничное состояние между сном и явью, легкие прикосновения синеглазки навевали смутные воспоминания о его матери, а может, ему только чудилось.

Из всей бесконечной истории он уяснил лишь несколько важных моментов. Первое: светлые эльфы питают к Ладе и, соответственно, ее внучке на удивление дружественные, если не сказать нежные, чувства. Второе: в Тауринэль Листар отправились почти сразу, как прекратились поиски отца малышки. Фенрир не верил в подобные совпадения. И последнее: время от времени с Алинро занимался некий господин с разноцветными глазами. Его имя она, естественно, уже забыла, зато долго и с удовольствием рассказывала, какие волшебные картинки он показывал ей во время занятий. У асурендра сложилось стойкое впечатление, что ушастый таким образом отвлекал ребенка от чего-то иного. Любопытно.

Приметные глаза послужат отличным ориентиром для Рангара. Придется ищейке потрудиться и подтвердить свою репутацию одного из лучших. Рассчитывать на помощь от Алинро, как Фенрир убедился, не стоило. Она воспринимала мир и окружающих ее людей и нелюдей иначе, чем виделось демону. А сеять в ее хорошенькой головке смуту своими вопросами он и не хотел, и не видел смысла. Сейчас Фенрир просто позволил себе расслабиться и насладиться моментом. Кто бы мог подумать, что плутовка, предлагая ему пустяковые причины для сделки, превратит их в ценность. Отдых у демона все-таки получился. Даже когда Аля притихла, он еще долго лежал с закрытыми глазами, прислушиваясь к ее спокойному, ровному дыханию. Но жизнь на то и жизнь, что ее нельзя остановить, нельзя запретить минутам бежать вперед. Стазис – неплохая попытка поспорить с законами мироздания, но и он не панацея. Мгновения сольются в маленькую смерть лишь в локальной точке системы, вокруг замершего объекта время потечет с прежней скоростью. Осторожно выскользнув из-под рук Алинро, Фенрир накрыл девочку зеленым одеялом. Она завозилась, нашарила феникса и притянула к себе, обнимая. По подушке разметались каштановые пряди волос.

– Спи, мой маленький бесстрашный одуванчик, – шепнул асурендр.

Призрак улыбки тронул губы демона и тут же испарился. Фенрир потер виски, размышляя о том, во что ввязался, какие еще предстоят в связи с этим события, и насколько сильно может измениться жизнь ребенка, связавшего душу с демоном. Он подошел к столу с неразобранными «сокровищами» с побережья и близлежащих окрестностей. Взял пружину, повертел на ладони, усмехнулся и крепко сжал. Вспыхнувшее пламя охватило его кулак и раскидало по стенам причудливые тени, но не потревожило крепкий сон Алинро. Огонь потух, рука демона покрылась инеем, затем он растаял. Фенрир стряхнул капли влаги на пол и убрал в карман небольшой металлический слиток.

Демон бесшумно выскользнул во двор. В окнах первого этажа загорелся свет. Хорошо, что бабка вернулась, теперь Алинро будет не одна. С этой мыслью Фенрир раскрыл крылья и взмыл в небо. Сейчас он никуда не спешил, поэтому в пути до Точки Перехода предпочел насладиться полетом. Открывать порталы в чужих мирах в три раза энергозатратнее, чем в родном. Над морем занимался рассвет: первые алые разводы подсвечивали пока еще серое покрывало со стремительно тающими звездами. Воздух холодил обнаженную грудь Фенрира, вызывая приятные мурашки на коже. Появившийся в этом мире с жаждой разрушать, демон покидал его с мальчишеской улыбкой.

Спать совсем не хотелось, но и развлекаться тоже. Его целью стал родной дом. Фенрир мягко ступал босыми ногами по ковровой дорожке коридора, ведущего в крыло с покоями асурендров. Заметив в распахнутых настежь балконных дверях сгорбленный силуэт, демон остановился. Здесь могли быть только свои. Не задумываясь, он вышел на просторную террасу. На широких мраморных перилах, обняв согнутые в коленях ноги, сидела Лилиан. Она не могла не услышать его шагов, но головы не повернула, лишь зябко повела плечами.

– Тоже не спится? – Фенрир пристроился рядом с сестрой.

Лили неопределенно хмыкнула. Асурендры молча созерцали мягкое сияние Арборетума. Отсюда его легко можно было перепутать с дивным садом, вот только вместо растений там росли драгоценные камни – прекрасные, но бездушные минералы.

– Как думаешь, возможны ли настоящие чувства между разными видами? Не привычные развлечения, а именно что-то близкое к… любви? Или хотя бы привязанности и желания отдавать больше, чем брать.

Брови Фенрира поползли на лоб: похоже, сегодня не у него одного ночка открытий и сумасшествия.

– Лил, удивила, – честно признался он. – Тебе больше не наливать?

Демоница мелодично рассмеялась, опустила руку и подняла с карниза початую бутылку вина.

– Присоединишься?

– Как я угадал, – криво улыбнулся Фенрир и отпил прямо из горлышка. – Чего тебя на философию вдруг потянуло? Развлечения – это приятно, брать, не испытывая потребности возвращать – удобно. В чем проблема?

Лили забрала у брата вино и тоже отхлебнула.

– Иногда хочется, чтобы вот прямо по-настоящему. Есть же кроме страсти что-то еще, когда дорожишь кем-то не только из собственнических чувств? Когда и сам кому-то нужен в любом виде и состоянии.

Фенрир скривился.

– Не того ты собеседника выбрала. Я во всю эту лабуду с чувствами не вникал, как по мне, это приличное ярмо на шею. Вроде ты себе уже и не хозяин, зачем? Когда и так можно все получить, не напрягаясь.

– Да я согласна, в общем. В теории размышляю.

– Такие мыслишки с ровного места в голову не закрадываются, – поддел сестру Фенрир.

– Тебя увидела и подумала, – без заминки выдала демоница. – Ты же у нас любитель попробовать необычного.

Фенрир ни на секунду ей не поверил, но выпытывать ничего не собирался. Шутливо поддержал:

– Не надо грязных намеков! Не мы такие – жизнь такая, вон у Данта спроси.

– Дант с низшими не связывается, от них потом не отделаешься. Когда мозги напрочь отшибаются инстинктами…

– Он просто слишком ленив, – расхохотался Фенрир. – Но там и свои прелести имеются.

– Не сомневаюсь. – Лили обвела брата с головы до пят многозначительным взглядом. – То-то у тебя такой вид разухабистый. Задорно время проводил, не иначе. С прелестями, – иронично закончила она.

Фенрир ухмыльнулся, нисколько не стесняясь. Затем вспомнил огромные глаза цвета моря, в темной глубине которых отражался его собственный огонь. Да, одна неожиданная прелесть сегодня его неплохо взбодрила, а потом так же замечательно и согрела своим чистым и искренним сердечком. Интересно, что бы сказала сестренка, узнай, откуда он на самом деле вернулся?

Глава 9

– В общем, бросай копаться в теории неопределенных величин. Это угнетающе действует на психику. Такой напиток, – асурендр изучил этикетку, – и так бездарно переводишь.

Лилиан фыркнула, забрала бутылку и сделала еще глоток.

– Как скажешь. Пожалуй, ты прав: все эти препарирования чувств только настроение портят, а проку нет. – Она улыбнулась.

Миниатюрный черноволосый ангелок с голубыми искорками на дне зрачков и идеальными чертами лица. Когда Лилиан не выражала явных эмоций, она казалась мраморной статуей, вышедшей из-под резца умелого скульптора. Но все менялось, стоило демонице самой захотеть ожить. Оттого многие, кто не сталкивался с ней тет-а- тет, путались в характеристиках своей миледи. Кому-то она виделась безжалостной и жестокой, кому-то бесконечно холодной и надменной, кто-то знавал ее самые темные стороны гнева, а некоторым счастливчикам удавалось запечатлеть в памяти ее смех.

В головах подданных образ единственной и горячо любимой дочери Повелителя рассыпался и неуловимо ускользал. Какие только слухи не ходили по Царству о Лилиан Оливьер, и ни один не составлял даже приблизительного портрета истинного характера переменчивой демоницы. Она тоже трепетно охраняла границы своего ближнего круга. Кроме семьи туда попадали очень немногие, но тем, кто пробирался, Лилиан доверяла. А доверие – одно из ценнейших качеств, которое возможно заполучить в Нижнем Мире. Даже пресловутая любовь иной раз смущенно отодвигалась на задний план. Ведь никто не мешает любить, но при этом бояться обнажить душу.

– Скажи-ка, милая, – потревожил повисшую между ними тишину Фенрир, – как там поживает ваш рыжий приятель из Верхнего Мира?

– Шантиграан? – удивилась Лили столь неожиданному повороту в разговоре. – Давно не виделись, надо будет как-нибудь навестить Долину высокомерных рептилий. Чего вдруг про него вспомнил?

– Имеется один интерес. Думаешь, драконы сильно оскорбятся, если попросить их расщедриться на один клюв феникса?

Глотнувшая в этот момент вина Лили закашлялась. Утерла тыльной стороной ладони рот и подбородок, прищурилась и с подозрением уточнила:

– Издеваешься?

– Ни разу, – состроил честнейшие глаза ее брат. – Серьезно спрашиваю, знаю, что они над их поголовьем трясутся, мол, редкий вид и все такое. Кстати, всегда было любопытно: это прародители так поглумились? Существо, наделенное даром возрождения, и такая удручающая численность.

– Ты мне зубы не заговаривай. За какой тьмой тебе понадобился феникс?

– Мне? – очень натурально удивился Фенрир. – Мне без надобности. Любопытство – оно такое любопытство. Вот ты в теории о чувствах рассуждаешь, я о фениксах. Что тут такого?

– Угу. – Лили звонко рассмеялась. – Если в теории, то, думаю, ящеры не обрадуются, но для любимого братика я могу попробовать порешать этот вопрос. Чисто гипотетически, естественно.

– Само собой, – ухмыльнулся Фенрир, – исключительно удовлетворить жажду знаний.

Лили стукнула его кулачком в плечо, а затем ласково прильнула к кузену. Он потрепал ее по волосам и машинально обнял. Так и не скажешь с виду, что она может быть сильной и, не напрягаясь, довести Повелителя до белого каления. Девчонка – девчонкой, даже кукол не выкинула. Фенрир ценил такие минуты, когда в окружении семьи позволяешь себе быть не то чтобы слабым, но без щитов. Каждый из Оливьеров уважал право на личное пространство: как он не полез к Лилиан в душу, так и сестра оставила его более чем странное пожелание без расспросов. Оба знали: если возникнет потребность, сами расскажут.