Когда даже ангелы посылают

- А ты и правда из Москвы? - Катя финально шмыгнула носом.

- Ну устрой мне экзамен по истории столицы, - хмыкнули из темноты.

Катерина помолчала, а потом спросила о другом.

- А ты... если в посольстве работал - ты МГИМО заканчивал, да?

- Железная логика.

- У меня там подруга училась, - хотелось поговорить о чем-то понятном, простом. Чтобы не думать о неизвестности, что таилась везде вокруг.

- Нет, ну общих знакомых найти - это нереально, - рассмеялся Кирилл. - Хватит того, что мы тут оба русские и оба из Москвы.

- Да уж, такое совпадение, - Катя неосознанно прижалась к телу рядом. Терпел же ее истерику? И еще потерпит. В ответ ее обняли.

- Ну и как зовут твою подругу?

- Она, скорее, друг семьи. Наши родители дружат. Ну и мы общаемся... по наследству.

- По наследству - это важно, - с непонятной иронией согласился Кир. - Ну так как же зовут эту наследственную подругу?

- Надя Соловьева.

К чему Катя была не готова - так это к взрыву громкого хохота. Это заразно? У него тоже истерика? Впрочем, взрыв был громким, но кратким.

- Тенденция, однако, - после шумного выдоха произнес Кирилл.

- Ты ее знаешь? - кажется, Катя догадалась о причине такой реакции на произнесенное имя.

- Кто же не знает Надичку Соловьеву? - фыркнул Кир. - О ней легенды ходили.

- И... какие? - осторожно спросила Катя. Они не то чтобы были слишком уж с Надеждой дружны, но Надя априори относилась к категории своих. А своих в обиду не дают.

- Красивая. Умная. Стерва. Разбила половину сердец своего курса и еще на других помародерствовала.

- А твое тоже разбила?

- Мое так просто не разобьешь. Оно в яйце, яйцо в шкатулке, шкатулка у лемуров на Мадагаскаре.

Катя рассмеялась, и напряженность исчезла. Ничего нового Кир про Надю не сообщил, а что реплик нехороших не позволил - так вообще молодец.

- Тогда ты не Тор, ты Кащей!

- Я, Катюша, дипломат. Это еще хуже.

1.2

Сказанное им «Катюша» вдруг снова напомнило о папе - он так любил младшую дочь называть. Не позволив себе снова удариться в слезы, Катя вдруг неожиданно прижалась сильнее к своему товарищу по несчастью.

- Ничего, что я к тебе прижимаюсь?

- Это ничего, это даже приятно - когда к тебе красивая девушка так льнет.

- Откуда знаешь, что красивая? - Катя осознала, что разговор с Кириллом действует на нее странно успокаивающе. Сам звук голоса вселял какую-то уверенность. Что ничего страшного не произошло. Не происходит. И не произойдет.

- Хороший вопрос, - Катя почувствовала, как по ее щеке прошлись его пальцы. - Интуиция. Что, подвела?

- А не скажу!

- Не говори, - покладисто согласился Кирилл. - И не грузись, все нормально. Я прекрасно понимаю твои чувства. Я бы сам тоже бросился на шею кому-нибудь, когда меня сюда пихнули. Но тут никого не было. Кроме крыс.

- Тут есть крысы?!

- Уже нет. Я их передавил.

*

- Ты давно здесь?

- А вот это ты мне сейчас скажешь, - голос Кирилла вдруг перестал быть лениво-успокаивающим и приобрел твердость, даже какую-то властность. - Сегодня какое число?

- Восемнадцатое.

- Вторая неделя уже пошла, - задумчиво произнес Кир. - Не нравится мне это.

- Тебе только это не нравится?! - Катя отстранилась от него. Он все-таки странный. Очень странный. - Остальное устраивает?!

- Остальное ожидаемо. А вот такая задержка - это подозрительно. Ладно, - снова вернулся мягкий дядюшкин тон. - Не грусти, Катюша. Нам ли быть в печали? Сейчас кормить будут, если мне не изменяет мое чувство времени.

*

Их действительно покормили. Мелькнул кратко свет где-то наверху - Кате пришлось зажмуриться, потому что глаза уже перестроились на темноту. Потом снова стало темно. А еще через какое-то время Кир ей вручил в руки теплую тарелку.

- Каша с фруктами, обычная еда. Понимаю, что тебе сейчас вряд ли хочется, но все же советую поесть. Остынет - будет совсем невкусно. Да и следующая кормежка будет не скоро. Тут не санаторий.

Катя держала в руках тарелку и не шевелилась. Осознание случившегося, неотвратимость произошедшего наконец настигла ее в полной мере. Вот здесь, в кромешной темноте она проведет неизвестно сколько времени, ничего не зная о своем будущем, полностью беспомощная...

Так, оставить, Катерина Дмитриевна. Ты врач. Ты в морге на вскрытии в обморок не падала. Ты сюда сама приехала. Сопли быстро внутрь втянула. Хватит.

И Катя решительно поднесла ложку ко рту. Вкус непривычный, но есть можно.

- А с туалетом тут как? - с вопроса приема пищи мысли скакнули к вопросу ее переработки и утилизации.

- Отличные у вас темы для беседы за едой, Катенька, - Кир ел тихо. Бесшумно. Если не знать, что он тут - ни за что не догадаешься. - Но в целом верные. Запах чувствуешь?

- Вроде бы нет... - Катя осторожно повела носом.

- Потому что у нас номер люкс с биотуалетом. Правда, до недавнего времени я тут был один. Но я могу закрывать глаза, когда тебе будет нужно им воспользоваться.

Катя помолчала, осмысливая полученную информацию и сделанное щедрое предложение. А потом прыснула.

- Лучше уши затыкай!

- Разумно, - в темноте звякнула ложка о пустую тарелку, а потом Кате на колени что-то легло. Оказалось - пластиковая бутылка.

- Вода, - пояснил Кир. - Чистая, нормальная. Я пью уже вторую неделю, жив, как видишь.

Что такое для Африки вопрос воды - Катя уже очень хорошо представляла. И поэтому сказал вдруг - неожиданное для себя.

- Слушай, тут в общем-то... кормят, вода нормальная чистая, биотуалет, - она помолчала, водя ложкой по тарелке, в попытке сформулировать мысль. - Наверное, могло быть хуже.

- Могло быть гораздо хуже, Катя. А у нас еще ничего. Жить можно. Потому что мы им нужны живые и относительно целые.

1.3

*

А девчонка оказалась ничего - вменяемая. Поначалу Киру показалось, что и впрямь совсем девчонка - с этими слезами и стенаниями про папу. Но ничего, проревелась и разум проклюнулся. А теперь она мирно сопела ему в плечо, а Киру от этого было даже хорошо. Нет, вот даже без «даже» хорошо. Две недели в кромешной темноте и одиночестве - крысы не в счет - не бог весть какое испытание, но поди-ка сдюжь, если речь идет не абстрактно, а конкретно о тебе. От падения духом Кир был, конечно, далек, но компания оказалась кстати. Особенно если эта компания так уютно обнимает его. Вдвоем все-таки веселее.

*

- Кирилл, зачем мы им?

Он помедлил с ответом.

- Говори как есть, - поторопили его.

Смелая какая. И папу уже не вспоминает.

- Ну, очевидно, причина в том... - начал он размеренно. - Что за живых пленников рассчитывают что-то получить. Мы - предмет торга.

- Деньги?

- Это самое простое. Но не единственное.

Катя молчала и размышляла.

- А мы точно... ликвидный товар?

Теперь молчал он.

- Ну ты-то - наверняка, - продолжил женский голос. - Речь идет о... о каких-то политических сделках? У тебя неприкосновенность, да? Поэтому ты такой спокойный? Просто ждешь, когда тебя... освободят?

- Если бы все было так просто, - вздохнул Кир.

- Понимаю - непросто, - и ее голос звучал тоже вдруг жестко. - А я? На кой черт им я? Я простой врач Красного креста, что за меня можно получить?

- Ну, возможно.... - Кирилл так и не смог найти ответ на ее вопрос, хотя уже думал об этом. Зачем они притащили девчонку сюда.

- Меня убьют, - отчеканила она. - Это вопрос времени.

- Хотели - убили бы сразу, - это действительно был аргумент. Не очень добрый, но зато логически обоснованный.

- Не успели, - неожиданно всхлипнула девушка.

- Катя... - он нащупал ее ладонь и попробовал притянуть к себе, но она вырвала руку. А потом вдруг сама прижалась. Молчала и дрожала. - Кать, успокойся. Просто так они ничего не делают. Если оставили в живых... - Кирилл наморщился, выругав себя за то, что не может подобрать слова. Но его перебили.

- Не миндальничай со мной, мальчик из посольства. Я видела детские трупы. И взрослые тоже. Я ни черта не трепетная фея.

- И хорошо, - движением, которое стало вдруг привычным, Кир обнял девушку и прижал к себе. Хорошая ведь девчонка, с характером, крепкая. - Феи тут не выживут. Слушай, Кать, а у вас семья может денег собрать... ну, значительную сумму? Они просто ребята конкретные, и деньги очень любят. Я понимаю про врача и Красный крест, но зачем-то же они...

Ее плечи вздрогнули. То, что это смех, Кир понял не сразу. И смех этот ему не понравился.

- За меня могут заплатить, - странно, но голос ее звучал спокойно. - У меня папа... довольно состоятельный человек. Если надо - может собрать значительную сумму. Откуда вот только... Я не хвасталась... - помолчала и добавила тихо: - Но и не скрывала... - а потом снова в полный голос: - Думаешь, в этом дело?

- Возможно, Кать, вполне возможно.

Послание второе. Вот что, ребята. Пулемёт я вам не дам.

Она утверждала, что прошло уже пять дней, он - что не более двух.

Время для Катерины Тихомировой тянулось бесконечно. А ее тянуло к Кириллу. Физически. Прижаться или хотя бы держать за руку. Причину она от себя скрывать не стала. Ей было страшно. И чем дальше - тем страшнее. И Кате казалось, что когда она его касается - ничего плохого, по-настоящему плохого с ней не случится.

А он терпел. Не отодвигался, обнимал, гладил по голове. Уже минимум два дня этот человек был ее миром. И об этом человеке Катя почти ничего не знала.

- Кирилл, опиши себя.

- Ответная любезность будет?

- Да.

- Ок. Ну, я... обыкновенный.

- Кир!

- Ну правда, обыкновенный. Ничем не примечательный. Две руки, две ноги, голова. На голове глаза, нос, рот.

- Ладно, я поняла. Начнем сбор анамнеза. Рост?

- Сто восемьдесят восемь.

- Ого, большой мальчик.

- Не маленький, - согласился Кир.

- Вес?

- Семьдесят четыре.