Охотники за мраком

— Он самый, Берт.

— Ты не вовремя, Стюарт, мне нужно кое-что обмозговать.

— А я было решил, что ты надышался «альпассийского тумана», — усмехнулся Стюарт. — По правде говоря, видок у тебя был не из лучших.

Джервис тряхнул головой.

— Ладно, выкладывай.

— Признаться честно, я надеялся услышать кое-что от тебя.

Сигаретный туман в комнате заметно поредел. Джервис метнул в Стюарта быстрый пронизывающий взгляд.

— Об этом деле ты не услышишь от меня ни слова, — сухо произнес он.

— Но, Берт…

— Повторяю, — загремел Джервис, яростно вращая глазами, — я тебе ничего не скажу, Стюарт.

— Возможно, ты хочешь что-нибудь услышать от меня? Как никак, Гамильтон был моим шефом целых двенадцать лет.

— Нет, — упрямо мотнул головой Джервис.

— Да пошел ты к черту, старый кретин! — взорвался Крис Стюарт. — Или ты все выложишь начистоту, или я поведу собственное расследование.

Едва заметное подобие улыбки мелькнуло на губах инспектора.

— Узнаю прежнего Стюарта. — Он в упор смотрел на капитана «избранников судьбы». — Ты хочешь жить, Крис?

— Очень. Но еще больше я хочу знать правду.

— Я бы тоже хотел ее знать.

— Сообща мы докопаемся до истины, Берт. Я помогу тебе.

— Не поможешь. Да и зачем тебе это?

— Роберт Гамильтон был из тех людей, ради которых стоит кое-чем пожертвовать. Если он убит, мой долг распутать этот клубок.

— Долг? Чушь собачья… — криво усмехнулся Джервис.

— Не валяй дурака, Берт. Я слишком хорошо тебя знаю, чтобы поверить, что ты стал циником.

— Я им стал, Стюарт.

— Так ты расскажешь мне о Гамильтоне?

— Я не хочу потерять единственного друга.

— Ты потеряешь его, если промолчишь.

— Психологическая обработка, да? Ты прекрасно ее провел, Стюарт. Я сдаюсь. Но с этого момента я не дам за твою жизнь и ломаного гроша.

— А как же ты, Берт?

— Я давно уже обречен, — безнадежно махнул рукой Джервис и понизил голос до шепота: — Слушай же.

— В чем дело, Берт? Эти стены имеют уши?

— Стены? Не-ет, Стюарт. — В глазах инспектора вспыхнул какой-то странный огонь. — Стены — это слишком примитивно. — Он провел руками перед глазами, словно ощупывая что-то невидимое. Сам воздух — одно большое ухо… возможно…

Стюарт внимательно посмотрел на Джервиса. От того не ускользнул взгляд капитана. Он снова усмехнулся.

— Ты решил, что я спятил, не правда ли? — Джервис уставился на свои руки. — Будь я верующим, я бы молил Бога, чтобы это так и было. Но спятил не я, Стюарт…

— У меня нет времени исповедывать тебя, Берт, — нетерпеливо прервал его Стюарт. — Мне нужны факты.

— Факты. Гм… У меня нет фактов.

— Нет фактов? — Брови Стюарта удивленно взметнулись вверх.

— Ты же утверждаешь, что Гамильтон убит!

— Он убит, — убежденно произнес Джервис, — и это единственный факт, которым я располагаю.

— Откуда такая уверенность?

Джервис с минуту молчал. Когда он заговорил снова, в голосе его звучал металл.

— Роберт Гамильтон найден мертвым в собственном кабинете неделю назад. Опрос возможных свидетелей ничего не дал: никто ничего не видел, не слышал, не знает и знать не желает. Каждый забился в свою нору и боится оттуда нос высунуть. — Джервис зло сплюнул на пол. — Теперь-то мне известно, что они действительно ничего не знают. Единственная, кто смог немного пролить свет на истину, была Джейн Гросби, личный секретарь Роберта Гамильтона. В течение того злополучного дня, утверждает она, в кабинет к шефу никто не входил и никто из него не выходил. Она же и была последней, кто видел его в живых, и именно она чуть позже обнаружила труп. Я тщательно обследовал кабинет и приемную и пришел к выводу, что ни одна живая душа, действительно, не смогла бы проникнуть к сэру Роберту без ведома секретаря. Джейн Гросби же я склонен верить. Далее, никаких следов явного насилия или других следов насильственной смерти на теле твоего шефа не обнаружено.

— И тем не менее ты утверждаешь, что Роберт Гамильтон убит!

— И останусь при своем убеждении даже под страхом смертной казни, — твердо произнес Джервис.

— Откуда такая уверенность, Берт?

Джервис вынул из пачки сигарету и закурил. Пальцы его слегка подрагивали от волнения.

— Бытует такое выражение: естественная смерть, — продолжал он. — Считается, что естественной смертью человек умирает либо от какой-нибудь болезни, либо просто от старости. Организм изношен до предела — и все, баста. Напротив, смерть от руки маньяка, упавшего на голову кирпича или луча бластера принято называть неестественной, ибо причина ее как бы привнесена извне. Все это чушь! Я всегда придерживался взгляда, что всякая смерть естественна, поскольку вызывается необратимыми процессами внутри организма. Смерть наступает не от ножа убийцы, а от остановки сердца, нож лишь включает механизм смерти, рождает ту причину, которая в конце концов приводит к летальному исходу. Аналогичным образом действует и вирус. Разница здесь лишь в скорости процессов, суть же их одна: некие необратимые изменения в естественном функционировании организма.

Смерть всегда естественна, ибо ее вызывают естественные причины. Так я думал до недавнего времени. Результаты вскрытия тела Роберта Гамильтона коренным образом изменили мои воззрения на смерть. Я пришел к парадоксальному выводу: смерть не всегда бывает естественной. Неестественной я называю такую смерть, для наступления которой не имеется очевидных причин. Такова смерть Роберта Гамильтона. Его организм полностью работоспособен, и хотя хорошим здоровьем он не отличался, все органы его накануне смерти функционировали нормально. Смерть от болезни, даже внезапной, исключается, на том же основании следует исключить и известные виды насильственной смерти, как то: смерть от яда, пули, ножа, электрического тока и так далее. Суть парадокса в том, что Гамильтон не должен был умереть, смерти как таковой не было.

— Однако он мертв, — заметил Стюарт.

— Сейчас он безусловно мертв, а тогда… Тогда его организм просто перестал функционировать, без видимых на то причин. Словно кончился завод часов — стоит их лишь завести, как они пойдут вновь. Медицинские эксперты считают, что подоспей помощь вовремя, тело можно было бы реанимировать.

— Но как все это увязать с убийством, Берт? — пожал плечами Стюарт.

— Неужели ты до сих пор не понял? — Джервис закурил вторую сигарету. — Поскольку Роберт Гамильтон мертв — а то что он мертв, не вызывает никаких сомнений — должна, понимаешь, должна существовать причина, вызвавшая смерть. Иначе мы дойдем до абсурда или до клиники для умалишенных. У смерти всегда должна быть причина, и если мы не знаем этой причины, это еще не значит, что ее нет вовсе. Я назвал смерть Роберта Гамильтона неестественной, так как не существует ни одной из известных естественных причин, способных ее вызвать.

— А страх? Он мог умереть от внезапного испуга.

— Содержание адреналина в крови Гамильтона было не только выше, но даже несколько ниже нормы. Нет, испуг отпадает. Повторяю, Стюарт, естественные причины приходится исключить, и с ними вместе болезнь, старость, обычные способы убийства.

— Стало быть, есть еще и необычные?

— Вот именно. Роберт Гамильтон убит неведомым нам способом, в обход обычным законам природы. Потому я и называю его смерть неестественной. Он не должен был умереть — если исходить из устоявшихся представлений о смерти и причинах, ее вызывающих. Но он все-таки умер.

В помещении воцарилась гнетущая тишина. Крис Стюарт с трудом переваривал услышанное.

— Ты убедил меня, Берт, — наконец сказал он. — Роберт Гамильтон убит. Осталось совсем немного — отыскать убийцу. Ты что-нибудь предпринял на этом пути?

Джервис усмехнулся и выпустил кольцо дыма.

— Я никогда не охотился за призраками, Стюарт. Но что-то говорит мне, что призрак уже начал охоту за мной. — Он как-то странно посмотрел на Стюарта и добавил чуть слышно: — И за тобой, старина Крис. Очень жаль, что я наболтал тебе лишнего.

Стюарт пожал плечами.

— Признаюсь, я не вижу причин для беспокойства.

— Оно и к лучшему, Стюарт. Ты слишком долго не был на Земле.

Джервис тяжело поднялся с кресла и подошел к окну.

Тусклый сумеречный свет струился в распахнутое окно. Воздух был тяжелым, мутным, пыльным, лишенным движения и жизни. Серое свинцовое небо давило на город, вершины небоскребов тонули в гигантском море низко нависших туч. Что-то зловещее чудилось в этом безмолвии небесной стихии, словно ждущей своего часа, чтобы низринуться на землю и затопить ее вязкой киселеобразной массой.

— Как тебе вид из окна, Стюарт? Неплох, не правда ли? Особенно если учесть, что сейчас начало июля.

Стюарт подошел к инспектору.

— Мерзкая погода. И давно это началось?

— Два месяца. Обложило всю планету за одну ночь. Метеорологи так и не смогли докопаться до сути этого явления.

Стюарт задумчиво потер подбородок.

— Мы едва пробились сквозь атмосферу на своем «Скитальце», сказал он. — Меня чуть было не вывернуло наизнанку от вибрации.

— Ты что-нибудь слышал о Мраке?

Голос Джервиса слегка дрогнул от напряжения, хотя внешне он оставался спокойным и невозмутимым. Стюарт внимательно посмотрел на него.

— Я ничего не слышал о Мраке, — внятно произнес он. — Это как-то связано со смертью Роберта Гамильтона?

Берт Джервис резко обернулся. Глаза его пылали каким-то странным огнем.

— Запомни, Стюарт, — сухо проговорил он, — ты мне этого вопроса не задавал.

— Но, Берт…

— Ты не задавал, а я не слышал его. Понял?

— Погоди, Берт…

— Понял?! — рявкнул Джервис, хватая Стюарта за ворот куртки и с силой притягивая его к себе.

— Иди ты к дьяволу! — крикнул тот, вырываясь. — Может быть, ты мне все-таки объяснишь, что все это значит?

Джервис отступил на шаг и в упор посмотрел на друга.

— Ты уже узнал достаточно, чтобы последовать за Робертом Гамильтоном. — Голос его звучал глухо, безжизненно.

— Тем более ты не должен от меня ничего скрывать! — с жаром напирал на Джервиса Стюарт.

Инспектор колебался. Случайно взгляд его упал на часы.

— Поздно, Стюарт. Поговорим в следующий раз. Скоро шесть. Тебе нужно идти, Крамер не любит ждать.

— Откуда ты знаешь?

Искреннее удивление Криса Стюарта не осталось без должного ответа. Джервис захохотал.

— Ты забыл, приятель, что перед тобой сам Берт Джервис, великий сыщик Вселенной! Кстати, твоя группа — не единственная, вызванная на Землю. Крамер собрал здесь весь Батальон.

— Черт побери! — воскликнул Стюарт. — Бьюсь об заклад, тебе наверняка известно, зачем Крамер собрал нас!

Выражение лица Джервиса резко изменилось.

— А вот об этом пусть тебе скажет сам Крамер.

«Он знает», — решил Стюарт.

— Помни о Мраке, — шепнул Джервис ему в самое ухо, крепко стиснул руку и вытолкнул за дверь кабинета.

Глава третья

ЧАРЛЬЗ КРАМЕР

Вход в здание Ведомства Космической Безопасности охраняли два часовых в серых мундирах и темных очках. Тщательно проверив пропуска, они позволили группе Стюарта войти.

В просторном вестибюле они столкнулись с лифтером. Тот тоже был в темных очках.

— Да что у них здесь, повальная эпидемия какой-то глазной болезни? — недоуменно прошептал Флойд, озираясь.

Скоростной лифт доставил их на нужный этаж. Два-три сотрудника Ведомства, встретившиеся им по пути в кабинет шефа, стремительно прошмыгнули мимо, неся на своих потных носах массивные темные очки.

— Ни дать, ни взять, гаитянские тонтон-макуты Папаши Дока! — воскликнул Герцог.

— Кто-кто? — не понял Флойд.