Вампир из Трансильвании (СИ)

— Почти приехали, — ответил он, словно каждое слово давалось ему с неимоверным усилием.

Нельзя сказать, что ответ меня успокоил, но не прошло и двух минут, как фары осветили преграду. Я остановилась.

— Впереди стена.

Влад будто отмер, тут же раскрыл дверцу машины и стал выбираться наружу. У него получилось не сразу, но вот он выпрямился и, хлопнув дверью, заковылял к арке.

— Всегда пожалуйста, — пробубнила я сама себе — неблагодарность румына была просто возмутительной.

Мой пассажир неожиданно дрогнул и накренился, хватаясь за капот.

— Осторожно, — прошептала я машинально, с опозданием понимая, что он меня не услышит, да и толку от моих слов.

Влад подобрался, потратив на это добрых полминуты, и пошёл дальше. Я наблюдала, как тяжело переваливаясь и волоча за собой ногу, он дошёл до стены.

— Пора домой, — напомнила я себе, готовясь выкрутить руль.

Вдруг мужчина поскользнулся и рухнул, исчезнув из поля видимости. Я вылетела из машины и обнаружила его распластанного на животе.

— Влад! Влад! — трясла я его за плечо, но он не подавал признаков жизни.

— Просто здорово, — бурчала я под нос, судорожно размышляя, что делать. Вернувшись к машине, нашла под сидением фонарик, который сама там припрятала. Затем набросила на голову капюшон и побежала вперёд сквозь широкую арку в стене.

Судя по всему, Влад жил за пределами деревушки. Может, это было его ранчо, или поместье, или угодья — не знаю, как называли принадлежавшие им земли румыны, но это и не имело никакого значения. Мне следовало разыскать его семью и дать знать, что с ним приключилась беда.

Наконец прямой луч фонаря упёрся в какое-то строение. Белый широкий камень, тёмные с решётками окна. Добравшись до двери, я заколотила по ним что есть сил.

— Помогите! — кричала я. — Кто-нибудь!

За этим бесполезным занятием я провела ещё какое-то время, пока окончательно не осознала, что дома никого нет.

Зачем-то толкнув дверь, я с удивлением обнаружила, что она не заперта. Вломившись в прихожую, снова завопила;

— Помогите! Эй, кто-нибудь!

В доме стояла оглушительная тишина. Луч фонаря бессмысленно метался с предмета на предмет. Дома никого не оказалось, помочь мне было некому, а румын с каждой секундой замерзал всё сильнее. Без особой надежды я всё же вынула из кармана куртки телефон — связи нет.

Выругавшись, я пронеслась по дому ураганом, разыскивая какое-нибудь покрывало или одеяло. Ничего похожего не нашла, но в одной из комнат обнаружился приличных размеров половик. Стянув его с пола и освещая себе дорогу, я понеслась наружу.

Бросив половик рядом с Владом, я стала перекатывать тяжёлое тело на бок.

Румын казался просто неподъёмным!

Я понятия не имела, как собираюсь дотащить его до дома, но ничего другого на ум не приходило. Даже если машина протиснется в арку — насчёт этого у меня были большие сомнения, — я всё равно вряд ли смогу затащить его в кабину.

Засунув ручку фонарика в рот, я ухватилась за край половика обеими руками и, освещая себе путь, как лошадь впряжённая в плуг, поволокла ношу по направлению к дому. Понятия не имею, сколько у меня ушло времени, но чувствовала я себя так, словно отпахала смену в супермаркете. Спасибо гандболу, которым я занималась в школьные годы. Будь я, как Дашка Нестерова, пополам бы переломилась, — утешала я себя, как могла.

Последним приступом было крыльцо. Я старалась действовать осторожно, но, кажется, румын всё равно стукнулся пару раз головой. Бог с ней, с головой, — решила я, — болела же нога!

Втащив Влада внутрь дома, я бросила край и пару раз глубоко вздохнула. Как же я устала, но медлить было нельзя. Захлопнув дверь и перехватив фонарик, я первым делом попыталась отыскать выключатели.

Поверить не могу! В двадцать первом веке, пусть и в маленькой, но европейской стране не было электричества!

Ладно.

Бросившись на кухню, я стала беспорядочно раскрывать ящики и дверцы; всё, что попадались на пути.

Есть!

В одном из ящиков я отыскала свечи. Ещё минута ушла на поиски спичек. Примчалась в коридор, посветила на румына — тот так и не пришёл в себя. Голубоватый оттенок кожи сильно нервировал.

Нужно было скорее разобраться, в чём дело.

Напротив кухни, располагалась гостиная, именно там я и нашла половик. Ухватившись снова за его край, я потащила Влада. Выволокла на пятачок пустого пространства и только теперь заметила, что оказалась у камина.

Бинго!

Отыскав сбоку жидкость для розжига, я вздохнула немного уверенней — блага цивилизации выглядели знакомо и ободряюще. Ещё немного усилий, и огонь принялся жадно вылизывать сложенные в очаге поленья. Стало светлее и меня обдало первым теплом.

Затем я разожгла свечи и расставила их вокруг.

— Ну, Влад, — подстегнула я себя, — твоя очередь.

Стянуть вещи с недвижимого тела оказалось сложнее, чем я думала. Сошло ещё семь потов, пока я наконец сдёрнула с румына штаны и взгляду открылся отвратительный порез. Он тянулся от самого колена до пятки, и если на концах образовалась небольшая корочка, то из середины сочилась тёмная кровь.

Только сейчас в глаза бросился грязный след на полу. Он тянулся от ноги.

Кровь…

Как вообще он собирался дойти до дома!

Я бы возмущалась дольше и сильнее, но кровь надо было остановить.

Как это сделать я примерно представляла. Не зря же пересмотрела тысячи фильмов хорошего качества и не очень о всевозможных вампирах, зомби и остальных монстрах. Чего стоила картина про акулу, загнавшую девушку на отмель! Там тоже была травма ноги. Не совсем такая, как та, на что я старалась не смотреть, но…

— Ты же суровый румынский мужик, Влад. Так что всё будет пучком, — говорила я с синим полуголым трупом, чтобы не терять ощущение реальности, пока отрывала кусок материи от его рубахи с помощью раздобытого ножа.

Перевязав ногу повыше колена, чтобы остановить кровь, я потратила немного времени на то, чтобы проверить, не слишком ли туго затянула жгут. Когда кровь наконец перестала сочиться, я была готова скакать от восторга, но ума хватило броситься на кухню: мне нужна была зелёнка или спирт и иголка с ниткой. Из желаемого отыскала только последнее, и то после того как перевернула все шкафы и ящики вверх дном.

Никакой аптечки я так и не нашла. Делать было нечего, пришлось кипятить воду по старинке. Кастрюля забурлила в считанные секунды — газовая печь оказалась что надо.

Стягивая края раны, я едва ли могла поверить, что делаю это! Что бы я делала, если бы не кинематограф.

Иглу и нить я прокипятила, связи по-прежнему не было, как и других помощников, притаившихся в доме, поэтому я осторожно прокалывала кожу и молилась, что мне повезёт каким-нибудь чудодейственным образом и румын не умрёт у меня на руках. В общем, делала, что могла и надеялась на лучшее.

Наконец работа была закончена и я отвалилась на пятую точку, чувствуя, как утекают последние силы.

— Во-от, — протянула я, стирая со лба пот. Руки были испачканы кровью.

Волна головокружения нахлынула внезапно.

Поспешив на кухню, я обмыла руки, вынесла за собой мутные остатки воды и вернулась к румыну. Может, мне это только казалось, но он был синее льда.

Пока я уничтожала кухню, отыскала дверь кладовой. Там были какие-то тряпки, в том числе и покрывала.

— Так вот где вы прятались, — журила я бездушные предметы, не пожелавшие мне помочь в самый ответственный момент. Но ничего — хотя бы сейчас пригодятся.

Я укатала Влада в кокон, даже не мысля о том, чтобы затащить его на диван. Огонь в очаге охотно пожирал поленья, смачно причмокивая и хищно потрескивая. Можно было надеяться, что вблизи очага румын вскоре согреется.

— Где же твоя семья, Влад? — без всякой надежды спросила я, устраиваясь на диване и сонно глядя на огромное человеческое тело, не подающее никаких признаков жизни, кроме слабого дыханья. — Надеюсь, ты выживешь, — шепнула, положив подбородок на согнутую руку и всматриваясь в румына.

Раздумывая, что же делать дальше, я решила, что отдохну минутку и поеду искать помощь. Но, выжатая как лимон, не заметила, как прикрыла глаза и провалилась в беспокойный сон.

Глава третья. В ГОСТЯХ

Меня разбудила тянущая боль в шее. Я хотела перевернуться на спину, но при первой же попытке устроиться поудобней мышцы свело так, что я, чертыхаясь и воя, замерла, выжидая, когда боль стихнет настолько чтобы я могла наконец нормально лечь. Угораздило же заснуть на подлокотнике…

— Блин! — я дёрнулась как ошпареная. От резкого подъема мышцы свело ещё сильнее, перед глазами замелькало, закружилась голова.

Слепящий белый свет бил из окон за спиной. Я обнаружила себя на диване в гостиной, в которой оказалась по чистой случайности, возомнив себя доброй самаритянкой.

Именно сюда, да, вот на это самое место я притащила истекающего кровью румына.

Сбитая с толку и дезориентированная, я озиралась вокруг, продолжая розыски. Но на полу, как ни странно, никого не было: ни перед камином, ни в углу, ни у дивана — нигде.

Где же румын?

Из кухни послышался свист закипающего чайника. Игнорируя головокружение, я поспешила на шум.

Меня слегка пошатывало, когда я оказалась в проёме кухни.

Идти дальше было опасно, если, споткнувшись, я не хотела расквасить нос, и потому я с удовольствием упёрлась плечом в косяк.

И при свете дня наконец смогла увидеть кухню, в которую ворвалась ураганом накануне: настоящая дровяная печь, соседствовала с газовой, громоздкие деревянные шкафы, украшенные резьбой, посередине просторный прямоугольный стол, застеленный скатертью — посмотреть было на что, но моё внимание было занято далеко не деталями интерьера. Я ошарашенно вытаращилась на хозяина дома.

Румын, который вчера собирался заснуть вечным сном в снегу, а потом залил кровью пол в гостиной, как ни в чём не бывало заваривал чай, ловко меряя шагами пространство.

От удивления я потеряла дар речи, глупо наблюдая за уютной вознёй.

Влад обернулся и, нисколько не удивлённый моим появлением, водрузил на стол заварной чайник и чашки.

— Доброе утро, — поприветствовал меня он. — Присаживайся.

Сказать, что я удивилась, значило ничего не сказать. Всё, на что меня хватило, это шаркая пройти к стулу и постараться не сесть мимо сидения.

— Как… как вы себя чувствуете?

— Спасибо, хорошо. И поскольку я отчасти обязан этим тебе, я не против, если ты будешь обращаться ко мне на ты.

Честно говоря, я пропустила его слова мимо ушей, всё ещё с трудом веря глазам — с ним, кажется, и вправду всё было хорошо.

— Я думала, вы померли, — не удержавшись, призналась я.

— Как видишь, я жив, — лениво фыркнул Влад и уселся за стол. — Угощайся.

Ко мне пододвинули чашку.

— Как ваша, нога? Давайте посмотрю.

Не то чтобы я волновалась, видя, насколько бодр румын, но мне хотелось посмотреть на рану из любопытства. Может, от холода и испуга воображение сыграло со мной злую шутку уверив, что порез гораздо глубже, чем он был на самом деле?

— Нет необходимости. И, кажется, я разрешил перейти на ты. — Лёгкое раздражение скользнуло по его лицу, и я прикусила язык, неожиданно вспомнив, что нахожусь в чужом доме. Подскочив, как ошпаренная, я бросилась обратно в гостиную, на ходу хватая оставленный у дивана телефон.

О-о, нет! Заряда не осталось.

Мало того, что заснув, я забыла о румыне, так ещё и тёте не дала знать, что задерживаюсь.

— Извините, — я вновь возникла перед столом. Влад поднял взгляд, ожидая, что я скажу, но наливать себе чай не перестал. — Э-э, я схожу к машине за зарядкой. Телефон сел, — зачем-то потрясла я мобильником в воздухе. — Можно, я у вас его заряжу?

— Где именно?

Вопрос немного озадачил.

— Да где угодно. Мне всё равно.

Влад изогнул губы в снисходительной улыбке.

— Я имел в виду, что в доме нет розеток.

— Но как же вы пользуетесь мобильником? — я никак не могла взять в толк.

— Я им не пользуюсь.

— Но я…

Что тут скажешь.

И, кажется, вчера я не смогла найти выключатели, чтобы зажечь свет; отсутствие электричества многое объясняло, даже если в это было сложно поверить.

— Мне нужно ехать. Родные будут волноваться.

Румын продолжал смотреть на меня как ни в чём не бывало. Стало неуютно — пора было покидать дом «радушного» хозяина.

— Ладно. До свиданья, — пробубнила я, так и не дождавшись ответа. Развернулась и поспешила на выход.