Йогин (СИ)

Неизвестно как, но он выдержал до конца занятия.

— Шавасана, — объявил новый приговор Гера, — поза трупа. Это последняя асана. Кладём ноги по ширине коврика, руки в стороны под углом сорок пять градусов, закрываем глаза и отпускаем дыхание.

Лерка вспомнил о боге и поблагодарил его за то, что тот всё же существует.

— Успокаиваем дыхание, — тихо прошептал альфа, зависнув где-то над Леркой, который не решился открыть глаза и снова столкнуться с этим взглядом. Вместо этого он отдался чужим рукам, придавившим его плечи к полу, помогая омеге блаженно расслабиться. Палец коснулся лба. — Отпускаем каждую мышцу.

Голос баюкал и нежил.

«Так вот для чего всё это», — вдруг понял Лерка всю прелесть йоги.

— После того, как почувствуете, что достаточно расслабились, перевернитесь на правый бок, переведите дыхание и не спеша сядьте. Не торопитесь открывать глаза, позволяя понаблюдать себе за внутренними ощущениями.

Лерке казалась, что не было ничего прекраснее этого момента. Тело, тяжёлое и вязкое, растеклось в разные стороны, пока где-то глубоко внутри трепыхалось крошечное пёрышко дыхания.

— Эй, Лерыч.

Омегу пихнули в бок. Лерка не собирался просыпаться.

— Вставай, давай. Тебя ждём.

— Что? — подскочил омега, как ужаленный, разом припоминая где находится.

— Я уже убрал коврики, да и практика давно закончилась. Иди переодевайся, а я уберу этот, — Вадик вытаскивал из-под друга последний коврик.

— А где все? — Лерка отчётливо помнил, что когда он и двое занимавшихся с ним парней закончили, практика была в разгаре. Остальные знающие последовательность, такие как Вадик, занимались со своей скоростью под присмотром Михаила, помогавшего ученикам отстроить позы, углубить наклоны и прогибы.

— Уже ушли. Мы остались. Ну и Михаил, конечно. Он всё должен закрыть. Иди, я уберу коврик.

Лерка подскочил и, бросив взгляд на друга, орудовавшего над его ковриком с распылителем и тряпкой, вышел в приёмную. За столом над журналом сидел Михаил.

— Понравилось? — улыбнувшись, спросил он.

— Очень, — искренне ответил Лерка. — Простите, что уснул.

— Ничего. Это даже неплохо. Значит, ты сумел расслабиться.

— Не то слово, — пробурчал омега, отступая к раздевалке. Рванул дверь, торопясь поскорее спрятаться, но раздевалка была занята. Спиной к нему стоял Гера. Раздетый, держа в руках штаны. Альфа обернулся.

— Простите, — только и смог выдавить Лерка, резко захлопнув дверь.

— Не успел сказать, что занято, — потянул над журналом Михаил, не обращая внимания на омегу.

Меньше чем через минуту дверь раздевалки приоткрылась.

— Залетай, — кивнул в сторону опустевшей комнаты Гера, слегка сощурив глаза — неужели он подозревал омегу в том, что тот вошёл нарочно?

— Я случайно, — сконфужено выдавил Лерка, чувствуя как горят щёки.

— Конечно, — легко согласился тот, заставляя омегу теряться в сомнениях, говорит альфа серьёзно или нет. — И шорты не забудь вернуть.

— А?

— Шорты, говорю, мои принеси на следующую практику.

Лерка глупо выпучил глаза, понимая, у кого именно Вадик придумал позаимствовать злосчастные шорты. Ему оставалось только кивнуть.

Он влез в шорты незнакомого альфы! И неизвестно, что было ужасней — они пришлись ему по размеру, хотя он был младше и гораздо ниже ростом, или то, что эти шорты принадлежали одному конкретному альфе?

Глава вторая. ПАДАНГУШТХАСАНА

Стоило друзьям покинуть стены школы, как Лерка набросился на друга.

— Ты спятил, брать у него шорты? — сдавленным голосом произнес он.

— А чего здесь такого? И я шмотки забывал, и каждый раз находил что надеть. Не домой же из-за такого пустяка идти?

Лерке оставалось только простонать — в этом был весь Вадик. Непритязательный, неунывающий, непрошибаемый такими мелочами, как чужие шорты. Скорее всего, друг действительно не находил в ситуации ничего особенного. Но Лерке от этого не было легче.

— Этот Гера, он тоже инструктор? — чуть погодя спросил омега, когда они шли через парк.

— Не совсем. Он личный ученик Михаила.

— И что это значит?

— Понимаешь, если ты хочешь действительно чего-то добиться в йоге, тебе стоит найти учителя, который бы согласился позаниматься с тобой углублённо. Ты практикуешь каждый день…

— Что, прямо каждый? — перебил Лерка, не веря, что возможно истязать себя вот так ежедневно.

— Да. Говорят, правда, что шесть практик достаточно, а в воскресенье можно и отдохнуть, но в идеале, ты практикуешь ежедневно.

— Ужас.

— Ничего подобного, — решительно не согласился Вадик. — Это очень здорово и скоро ты сам почувствуешь эффект. Если, конечно, будешь заниматься постоянно.

— Так, и что этот Гера? — Лерка вернул разговор в нужное русло.

— Он занимается каждый день, — в этом омега не сомневался, помня насколько здорово выглядит альфа. — К тому же, учитель часто объясняет ему теоретические вещи. Ещё он помогает на практиках, как сегодня, чтобы глубже понять физическую составляющую йоги. Михаил говорит, что так проще и быстрее.

— То есть, он не собирается работать инструктором по йоге?

Вадик пожал плечами.

— Откуда я знаю. В будущем, наверное, он может решить, нужно ему это или нет. Но сейчас он, насколько я понимаю, просто хочет освоить третью серию.

— Третью серию?

— Да. Йога, на которую мы с тобой ходим, называется Аштанга-виньяса, я тебе уже говорил, — Вадик действительно упоминал что-то подобное, но Лерка не обратил внимание, за что и поплатился на практике. — У неё шесть ступеней. Сегодня ты пробовал начало первой.

— Жесть, — только и выдохнул Лерка, размышляя над тем, как всё это сложно.

Вернувшись домой, он заглянул в сеть, чтобы почитать немного об этой самой йоге. Понял не много — слишком запутано всё это оказалось.

Единственное, к чему он пришёл и что подтвердили некоторые из найденных статей, это то, что направлений в йоге великое множество. От сложных с физической точки зрения комплексов до тех самых сидений и распеваний мантр, на которые и надеялся Лерка, согласившись пойти в йога-школу.

Вторая практика, на которую собирался Лерка, должна была быть в среду.

Лерка ожидал среды с волнением. Выстирал и выгладил злополучные шорты, аккуратно сложил в пакетик и поместил их на дно рюкзака. Заранее приготовил вещи, чтобы не облажаться, как в первый раз. Привёл ногти на руках и ногах в порядок. Предупредил Вадика, чтоб тот не опаздывал, иначе не сносить тому головы.

Занятия в школе пролетели незаметно, Лерке едва удавалось сосредотачиваться на том, что говорили учителя. Все его мысли крутились вокруг небольшой подвальной комнаты, а если быть точнее, вокруг одного альфы.

— Слушай, а Гера это сокращение от какого имени? — стараясь удерживать голос спокойным, спросил Лерка, когда вечером друзья снова шли по направлению к йога-школе.

— Георгий. Но так его никто не называет.

Лерка замолк, повторив про себя имя несколько раз.

— А почему ты спрашиваешь?

Быстро найти ответ у омеги не получилось.

— Надеюсь, ты не запал, — предложил собственную версию Вадик. — По нему все наши омеги сохнут. Только зря время тратят.

— Нет, конечно, — поспешил оправдаться Лерка, радуясь, что идя бок о бок, друг не сможет рассмотреть его порозовевшие щёки. — Просто думал, как к нему обратиться, когда буду шорты возвращать.

— А-а, — протянул друг, кажется, поверив.

— Правда все сохнут? — словно про между прочим уточнил Лерка.

— Ещё бы. Ты же видел, как он выглядит. И лицо гладкое. И вообще красавчик.

— Ты находишь?

Друг фыркнул:

— Мне как-то всё равно, но омеги, не прекращая, обсуждают его в раздевалке и вечно прикидываются тупицами или инвалидами, которым нужна помощь, если Гера ассистирует Михаилу.

— А почему ты сказал, что они зря тратят время?

— Потому что Геру волнует только йога.

Друг замолчал, а Лерка задумался, не решаясь поделиться тем, что крутилось в голове.

В школе было людно. Явившись пораньше, омеги присоединились к остальным готовящимся к практике. И поскольку никто никуда не опаздывал, у Лерки появилась возможность оглядеться получше.

Прихожая, заполненная стрекотавшими омегами и альфами разного возраста, показалась тесноватой. Попадая внутрь, ученики оставляли обувь на двухъярусной железной полке и расходились кто куда. Одни сразу ныряли в раздевалку справа, другие отправлялись в туалет, дверь которого была прямо напротив входа. Третьи проходили вглубь небольшой приёмной, бросая вещи на диване и снимая верхнюю одежду, ожидая, когда смогут попасть в раздевалку, если та была занята противоположным полом.

Лерка оставил ботинки и отправился к дивану за Вадиком, прислушиваясь к разговорам вокруг. Сегодня все шумели про то, что Михаил опаздывает, а ещё о том, будет ли Гера — при упоминании этого имени, говорившие начинали шептаться — заниматься, ассистировать или помогать новичкам.

Слова Вадика об интересе к Гере оказались чистой правдой. Большая половина собравшихся — то есть почти все омеги, обсуждали одну-единственную персону.

Лерка, слушая чужие разговоры, успел оглядеть болтавших. Стройные и подтянутые в своём большинстве, омеги выставляли напоказ оголённые животики и обтянутые лосинами бёдра. Были, конечно же, и такие, как Лерка, но это едва ли утешило приунывшего омегу.

В раздевалке, стоило закрыться двери, омеги продолжили обсуждать Геру, заставляя Лерку хмуриться сильнее.

Омега переоделся очень быстро, не желая демонстрировать собственное несовершенство слишком долго. На нём была всё та же широкая белая футболка и просторные синие шорты до колен.

Очутившись снаружи раньше остальных омег, он наткнулся на виновника разговоров — Гера стоял рядом с незнакомым альфой и о чём-то говорил. Будто почувствовав чужой взгляд на своём лице, альфа отвлёкся.

— Я… шорты принёс, — ответил омега на вопросительный взгляд.

— Заберу после практики, — кивнул альфа и вернулся к прерванному разговору.

Вторая практика стала не менее серьёзным испытанием, чем первая. Но омега не унывал, стараясь изо всех сил, потому что с четырьмя новичками, в число которых входил он сам, снова работал Гера.

От Лерки не укрылось, как альфа подошёл к Михаилу в начале занятия. Гера сказал, что занимаясь, потянул мышцу и хотел бы немного отдохнуть, и если Павел — инструктор-омега, не против, он бы мог его заменить. Павел судя по всему не возражал, и вот альфа снова встал перед своей частью группы.

— Сурья Намаскар А, — скомандовал Гера, заставляя учеников выпрямиться.

Разогревающие упражнения довели Лерку до головокружения, но он напрягался как мог, каждый раз надеясь, что альфа снова поможет ему с правильной позицией. И когда чужие руки ложились на поясницу, толкая назад и позволяя пяткам достать до пола, Лерка радовался отнюдь не достижению. Он ждал, надеялся, снова почувствовать прикосновение, пусть и через материю майки.

— Падангуштхасана, — объявил альфа следующую после разогревающих упражнений позицию. Практикующим следовало встать на ширине плеч и нагнуться вперёд, хватаясь за большие пальцы ног руками.

Сделать это было сложнее, чем казалось на первый взгляд.

Лерка вытянулся изо всех сил, стремясь хотя бы коснуться кончиками вытянутых пальцев до ног.

— Не забывай ровно дышать. Физическое усилие второстепенно, — прозвучал над ухом голос альфы и Лерка расслабился, свешиваясь вниз и глубоко вдыхая. — Молодец. Расслабь шею и попытайся перенести вес ближе к носкам.

Лерка так и сделал, повиснув тряпкой и едва ощутимо заваливаясь вперёд.

— Замечательно, — похвалил его альфа, и Лерка вдруг почувствовал, как чужая рука ложится на его спину в области лопаток, а другая охватывает его ноги под ягодицы — альфа помогал ему углубить складку и, благодаря этому, Лерка без труда дотянулся до пальцев ног!

Правда он не успел этому обрадоваться, чужое объятие — пусть и такое необычное — его занимало куда больше, чем собственные успехи.

Но сам альфа был, кажется, доволен и ещё раз похвалил его старания.

Лерка пережил и вторую практику. И даже не уснул на этот раз. Окончив положенные новичкам упражнения, он отодвинулся в угол, наблюдая за происходящим вокруг. Повод у него был — омега всё равно собирался дождаться Вадика.

Друг демонстрировал успехи, заворачиваясь в узлы и изгибаясь замысловатыми петлями. Лерка даже не знал, что Вадик на такое способен.

Гера, оставив новичков, отправился помогать Михаилу, позволяя беспрепятственно наблюдать за собой из угла.

Альфа был стройным, сухим и поджарым, сильно отличаясь от раскаченных «железом» представителей своего пола. Все его движения наполняла уверенность и спокойствие — он точно знал, что и когда делал.

Он не торопился и действовал осмотрительно, стараясь помочь ученикам добиться желаемого, но при этом не переусердствовать и не надорваться.

Сосредоточенный взгляд был направлен в глубину тела каждого, словно ему было по силам разглядеть затруднение и помочь другому его преодолеть.