С любовью

Среди оживленных голосов я слышу его молчание; среди блуждающих взглядов – вижу надменный, замерший в одной точке. Он снизошел до грешной земли и уселся на стул прямо посреди Малой Бронной. Участник программы, что плодит по земле экстрасенсов, – тех, кого в раю не ждут, в аду нет мест, и им деваться некуда, они – тут. Меня, Патрика, этот псевдоволшебник в сто пятом поколении, конечно, не видит. Но у меня вопрос ко всем, кто видит его, – если на свете так много тонко чувствующих, зачем нужны полицейские и врачи? Пусть великие маги исцеляют людей, находят преступников, но тогда придется начать с себя, потому что все это – шарлатаны. Нас дурят по сценарию, в котором прописаны даже закрытые глаза «мага», а мы верим в чудо чудное, диво дивное. К человеку сейчас очень просто прикоснуться, духовные ориентиры безжалостно сбиты. Мы ищем Бога в храме, в экране, забывая, что он в нас самих. Мы от простого теплого слова начинаем добреть, робеть и таять. Нам достаточно сказать: «Бери и делай!», чтобы мы вдохновились, попрыгали, потопали, похлопали и вышли с тренинга «просветленными» и научились снова кайфовать от солнышка, птичек, цветочков, котят. Сидит передо мной этот «герой», увешанный крестами, украшенный камнями, кольцами, часами, перебирает четки и пересчитывает деньги, которые снимает вместе с порчей, проклятием, сглазом с тех, кто во все это верит. Мне не нужно пить с ним кофе, чтобы понять, что внутри него живут черти и что свою душу он уже давно сдал в аренду, а сам после программы снял офис в центре Москвы, посетил три тысячи ток-шоу, провел тренинг личностного роста и заполнил свой график консультаций на год вперед. Его колесо сансары крутится без промедлений. А люди идут к нему со своей болью, и он им чистит сахасрары, карты, кошельки. И вроде жаль людей, все-таки дурят, но, видимо, каждый должен побывать в лабиринте обмана, чтобы однажды выйти из дома, закутаться в тишину и поговорить с Богом на равных, без посредников и переводчиков. Он слышит дыхание каждого, и, поверьте, оно необязательно должно быть холотропным.

Часть 10. «Вся наша жизнь – игра!»

Бог создал мир за семь дней, а бог по имени рейтинг делает это за одно ток-шоу. Час в эфире, и ты – звезда. Сидит сейчас передо мной та самая, многогранная, подписывает новый контракт. Читает по буквам, выдвинув на сантиметр вперед нижнюю губу. Она дико талантлива, главное слово тут – «дико». Закатить истерику на камеру? Запросто. Слезы – лучшее психотропное оружие. Ученые доказали, что в мире существует 700 видов женских слез. Она проплачет всеми и, если надо, затопит студию вместе со зрителями. Сказать, что изнасиловали? Показать, как?! Не вопрос. 50 штук, и тело в дело. Ее изнасилование даже официально впишут в Википедию. Сняли девочку, пробила полночь, карета превратилась в тыкву, но шум не угас. Значит, надо из него что-то сделать. Наутро она проснулась с подписчиками в Instagram. 10 тысяч прибавилось за ночь. На нее подписалась даже мебель с металлокерамикой. Это, определенно, успех. Теперь можно и на Патрики в лабутенах из «Садовода». Мужчины клюют, шпагат известной дивы всем порядком поднадоел, хочется новый сексуальный антициклон, порочность, перчинка – всегда в цене. Такими, как она, заполнены все «дома», которые строят много лет в эфире из прогнивших чувств и съехавших крыш. И сейчас эта девочка разводит мужчин на новые хиты, теперь она певица. Синдром Мадонны никто не отменял. И вот еще одна монетка в копилку тотального идиотизма. Когда уже изобретут официально новую профессию? Мозгоправ. С режимом работы – круглосуточно. Через столик еще один отголосок нашего времени с рельефным телом бога Олимпа. Он тоже человек ток-шоу, с того же канала. И тоже певец, но без альбомов, концертов, песен, клипов. Прославился тем, что спит с бабушками. Причем не из-за денег, как думают многие. Ну и не по доброте душевной. Все это согласованные акции. 90-летний актер с 20-летней любовницей уже мало кому интересен – публику не удивишь. А парень с бабушкой, да еще с историей про любовь до гроба – это уже поворот. Шекспиру не снилось. Патрику, слава богу, тоже. Прямо сейчас, когда я пишу эти строки, подлетает к нему красотка на шпильках, не дай бог споткнется – три перелома обеспечены, но Патрик – «святое место», надо соответствовать. Девушка к юноше припарковалась. На полной скорости притормозила, вцепилась ногтями в его пиджак и попросила сделать селфи. Минута славы. Фанфары. Тут бы и занавес, но шоу продолжается. Каждый день. В эфире центрального канала. Жаль их безумно всех, особенно чихуа-хуа, которую девушка с ногтями уже третий раз целует в нос. Но об этой девушке я расскажу вам в следующий раз, вы все ее прекрасно знаете…

Часть 11. Люди, в которых есть ГМО

Я каждый раз напоминаю себе о том, что я – не то, что я вижу, и не то, что я слышу, а просто дух, который летает над миром много столетий и собирает, архивирует тысячи разных историй. Я помню времена, когда зимой тройкой запрягали сани, когда девушки, смущаясь, краснели, когда за подвиг полагался поцелуй, когда Воланд тихими, но твердыми шагами мерял землю на Патриарших. Я даже помню слова песни «Боже, Царя храни!». И мне не понять, как из тех же самых нот вышел хит «О, боже, какой мужчина». И как одного бездарного человека может быть так много, что Фигаро и не снилось. Он, словно сверхмощный циклонный пылесос, торнадо, который затягивает все, что видит на своем пути. Сидит сейчас передо мной вся такая сверхскоростная звезда, дает интервью модному каналу и рассказывает о своей несчастной любви, которая сделала ее сильной, несокрушимой, стальной. Все сама. Своим трудом. Не то что там какая-то могучая кучка композиторов во главе с Балакиревым. Хиты поет, одежду выпускает, роль в театре играет, ресторан открывает, а теперь еще и метит в большое кино. И не знаю, как вам, но мне, Патрику, кажется, что попадет точно в цель, я уже ее вижу в каком-то военном боевике, бегущую по картофельному полю с развевающимися волосами и накладными ресницами. Она никогда не сдастся – будет позориться до конца. Ей все равно, что о ней говорят. Она способна переплыть даже океан в одном тазике, если будет настроена камера. Ради нее – все, что угодно. И таких, как она, много. В этом образе я запечатал много наших красавиц, способных легко менять любовь на «Мазду», а из одного поворота головы создавать эротическое шоу. Бездарность и бездна похожи не только по звучанию, но и по смыслу. И драма в том, что это мы воспринимаем их как фриков, а они к себе слишком серьезно относятся и заражают своим стилем жизни молодых. В этом беда. И в этом порок.

Часть 12. Благими намерениями…

Чем ближе лето, тем громче звук моторов. Наверное, водители, пролетая по Малой Бронной, думают, что всех вокруг завораживают своей скоростью, барабанной музыкой и шумом двигателя. Они даже не представляют, сколько проклятий в них летит за каждым таким кругом. Самое нежное из них: «чтоб прокололись шины твоей машины», самое крепкое – не пропустит цензура. Хорошо, что духу для передвижений не нужен железный конь и «Rolls-royce». А вот от теплого ветра с ароматом ванильного латте я бы не отказался. Перелетаю вместе с ним из одного кафе в другое. Вы спрашиваете меня: «Есть ли хорошие люди на Патриках?!» Во-первых, я и тех, что описал, не назвал «плохими», просто я все пытаюсь разобраться в их странной психоматрице, и получается пока не очень. Во-вторых, само слово «хорошие» режет ухо. Это такая слабая четверочка с натяжкой. По мне, так или пять, или два. Вот например, сидит сейчас за столиком бурундук – человек в пиджаке в полосочку в 30 градусов на улице, важно грызет орешки и параллельно ведет переговоры с партнерами. Конечно же, среди партнеров сияет звезда в платье с декольте, сыгравшая в трех сериалах. Прямо сейчас, в эту самую минуту, они открывают благотворительный фонд. Это сейчас модно. Знаете, какой бизнес никогда не прогорит? Похоронный и благотворительный. Люди склонны к смерти и к добру. Причем добро часто любят не творить, а причинять. И вроде все хорошо, но нет в этом правды. И я сейчас не о мошенниках, которые давят на жалость, выставляют фото больных детей и на перечисленные деньги строят свои дома. А о звездах, которые под своим именем открывают фонды для того, чтобы казаться хорошими. Они не вкладывают в это дело свои душевные силы и материальные блага, а просто используют имя и тем самым красиво оформляют свой статус. На мой взгляд, взгляд Патрика, который видит многих насквозь, благотворительностью должны заниматься олигархи. Именно они способны проводить деньги через фонды, следить за документацией, выделять средства не только на лечение тяжелобольных, но и на развитие одаренных личностей. А создать триста фондов от трехсот разных людей – это все равно что пронестись на машине по Бронной из ниоткуда в никуда, оставив за собой только пыль, скорость и шум. А ветер, кажется, усиливается. Похоже, что к вечеру разыграется гроза. Красные ленты засверкают через плечи выпускниц… Они уже приближаются. Они уже рядом. Готовьтесь к новым историям, они будут еще ярче и жарче всех прошлых.

Часть 13. Чертова дюжина

Помните тот день с красной лентой через плечо? Когда кто-то на прощальной линейке ревел, и скорее всего это был родитель, а кто-то торжественно хлопал дверью и уверенным шагом отправлялся в светлое будущее, и скорее всего это был двоечник. Все, как в том анекдоте, когда на встрече выпускников педагог спрашивает Вовочку, кем он работает, если в школе на все вопросы отвечал «Не знаю!». Вовочка признается, что и сейчас говорит то же самое, только потом добавляет: «Выяснить и доложить». Минуту назад отчалили от столика выпускники 90-х, которые смахивали слезы с глаз, вспоминая что-то лично-лиричное, а потом не без внутреннего проклятия «твою ж мать, Петров, двоечник проклятый» поднимали рюмки за хозяина сети ресторанов г-на Петрова, который все годы сидел за последней партой и чертил циркулем квадрат. Мы все думаем, что за прощальным звонком наступит особый рассвет и каждый найдет свое призвание, счастье, любовь и т. п. Но исключения в русском языке случаются чаще, чем в жизни. «Петровы» рулят, потому что оценки не играют никакой роли. Дети богатых родителей в один «Голос» доказывают, что их жизни уже состоялись. Они будут черпать золотой ложкой все, что им причитается, а потом передадут ее своим внукам, и ложка будет ходить по закольцованному кругу. Дивный, чудный, взрослый мир! Сегодня в него входят новые люди. Кто-то откроет дверь в колледж, кто-то в институт, кто-то в офис, а кто-то в кафе на Патриках. Пришли девчонки с красными лентами на обнаженных плечах. Длина юбки равна длине каблука, а белая блузка как бы случайно спадает с нежных плеч. Я против советских строгих платьев, но я уже не против современных черно-белых школьных форм а-ля выпускница, которые, как говорится, выбрасывать нельзя – еще пригодятся в семейной жизни. Есть в этом образе что-то уже зрелое, но еще молодое. Самое красивое – это самое простое: чистая кожа, красивые волосы, сияющий взгляд и какая-то неуловимая сексуальность, не переходящая в вульгарность. Но уж точно не обтягивающие платья с разрезами из всех мест сразу. Начес, макияж, тоненькая сигарета, испепеляющий взгляд. «Я тебе – девять с половиной недель, а ты мне – отдых на островах и содержание». Вбейте в Google слово «выпускница» – вам тут же откроются сайты 18+, потому что фото откровеннее, чем в журнале «Playboy». Это что? Крик души? Вызов миру? Или просто в школе среди всех предметов нет главного – познай себя, почувствуй, найди и пройди этот пусть достойно. Возможно, будет сложно, но быть может, именно ты однажды снова превратишь Патрики в Патриаршие…

Часть 14. Девушка со шлейфом

В финале мая хочется говорить о хорошем, поэтому сегодня я сверну с Малой Бронной и загляну на пруды. Там, возле кромки воды, еще можно найти соль земли. Хрупкая, как венецианское стекло, но стальная. Маленькая девочка в белом платье не идет, а парит над землей. В такие моменты у меня нет желания дерзить и язвить. Буду крутить фуэте теплых слов. Я трепетал перед балетом, я был проклят и счастлив одновременно, когда порхал над Плисецкой, которая по-королевски прогуливалась по тем еще Патриаршим. Счастлив, потому что был рядом, проклят, потому что – невидим. Сейчас девочка у пруда тоже мечтает о балете, она репетирует 25 часов в день и в свой перерыв приходит на Патрики, крошит хлеб белому лебедю и думает, что скоро сама станет им на сцене театра. Но сколько существует в мире балет – столько крутит дьявол фуэте вокруг всех этих маленьких хрупких девочек. Прима – заколдованное слово. К нему не придешь на одних пуантах – талант, как разменная монета в мире искусства, и даже крови стертых ног недостаточно, чтобы исполнить главную партию. На Малой Бронной я вижу много «балерин», которые показывают идеальную растяжку и делают шпагат в постели, а потом сразу едут отдыхать на острова. Когда-то и они были девочками возле кромки воды, но мир сломал их под себя. В природе из колючего тела кактуса под вечер раскрывается нежный цветок, а утром он увядает. Но все, кто видел его цветение, уже никогда не забудут. Это короткая, но очень красивая история. В балете ощущение колючей проволоки, натянутой между человеком и танцем, проволоки, состоящей из лжи, подлости, предательства, подставы, врезается в душу. Кто-то сдается сразу, кто-то идет до конца. Плисецкая тоже выгрызала себе партии, она танцевала так страстно, что многие покупали билеты «на Плисецкую», из-за этого ее вызывали в ЦК КПСС и требовали обзвонить своих поклонников перед началом балета – попросить их не аплодировать ей. Через эти шесть букв, написанных CAPS LOCK, проходили почти все балерины. Политики и иностранцы пристальным взглядом рассматривали их талант, ездили в Большой, как на работу. Сейчас ничего не меняется, хочешь быть на сцене – отдай тело не только балету, но и тому, кто тебя выберет. По-другому это не работает. И знаете, я, Патрик, видел глаза Плисецкой на закате ее жизни, в них было столько печали и боли, что к черту весь этот балет, раз он так ломает судьбы. Но сейчас маленькая девочка уходит с Патриарших так грациозно и красиво, что кажется, до Малой Бронной она не дойдет, что под ее ногами откроется новый путь. И она не только исполнит партию лебедя, но и попадет под перо писателя, который словами начертит ей судьбу.

Часть 15. Штормовое предупреждение

Пока синоптики обещают после жары торнадо и шквалистый ветер в Москве (уж не Воланд ли со своей свитой собирается снова заглянуть на Патрики?), надо воспользоваться моментом и пролететь над столицей. Хорошо быть духом, можно видеть, слышать, чувствовать сразу несколько миров. На набережной Тараса Шевченко, как на Патриках, ярмарка тел. Товар не оригинален, скорее, вторичен, и от этого потока продажных людей становится тошно. Но вот неспешно перемещаются по набережной двое мужчин, их никто не видит, потому что это тоже духи, которые летают, витают над миром и заводят разговоры. И я в них сразу узнал Тараса Шевченко и Михаила Булгакова. Рядом с ними тормозит черная машина, из нее выходят братки, а за ними – стойкие оловянные солдатики – охранники в черных костюмах, по всей видимости, от «известного» дизайнера, потому что выглядят настолько безвкусно, что баба Галя лучше сошьет. Телохранители с пистолетами выстраиваются в ряд. Стоят так гордо, словно охраняют египетского фараона. Шевченко – поэт и писатель, дух набережной, немеет, глядя на них. Братки курят кальян с девками. Охрана стоит на стреме. «Знаешь… – задумчиво произносит Тарас. – Я не могу понять одного: у нас военные действия начинаются здесь, на набережной? К чему весь этот пафос? Кому они нужны?! Если уж им и бояться смерти, то от вилки, которую воткнет ему проститутка прямо в глаз. Сколько прекрасных шпионок выходит из падших женщин!» – Тарас, как всегда, переходит на лирический тон. Писатель, на то он и писатель. Булгаков печально кивает в ответ головой: «На Патриках такая мода совсем недавно прошла. Раньше чинно шли два живота, а за ними семенили 14 мальчиков. Все они, как китайские болванчики, дружно делали вид, что следят за каждым прохожим и готовы броситься в любое окно кафе, как на амбразуру, только чтобы загородить своего шефа от меткого взгляда врага». Я же, Патрик, мечусь между ними и никак не могу понять, почему время так меняет людей, так кромсает их души на части, почему то, что раньше творилось в темных комнатах, вышло на такой яркий свет? Ну, были всегда проститутки, и развлекались с ними все, кому не лень, и поэты, к слову, тоже. Но двери в этот мир были закрыты, а не распахнуты настежь, как сейчас. Эскорт стал образом жизни, символом современного мышления. Трах и бах, что в кино, что в жизни. В какой момент мы официально перешли на рыночные отношения и возвели все это в моду? А может, наоборот, все стало четко и понятно? За ресторан, квартиру, машину, отдых отвечает мужчина, а женщина – за попу, талию и губы. Докурили, допили, доиграли братки и вместе с девицами направились в сторону черной машины. Тарас, Михаил и я, Патрик, смотрим им вслед и думаем: а не запустить ли снова Воланда вместе с этим вихрем в Москву? Бог, наверное, слишком милостив ко всем нам, вместе взятым. Нужен хлыст, который разгонит весь этот пафос к чертовой матери. После бури, говорят, воздух всегда чистый. Хотя бы на время. Хотя бы на лето.

Часть 16. Что будете заказывать?

Есть люди, которым от природы везет. Вот рождается кто-то с фамилией Ротшильд. И все. Этого вполне достаточно, чтобы жить в заботе ближайшие сто лет. Да, иногда будут любить только за фамилию, но это тоже особый вид любви, недоступный простым смертным. Ротшильдов в мире не так много, но все «жители» Патриков мечтают стать такими же успешными и богатыми. Как дух, я могу проникнуть в голову любого, услышать шепот мыслей, шорох чувств. Вот вчера залетел в голову одного известного банкира, который каждый вечер появляется на Патриках с новой девушкой. В руках у него миллиарды, а мысли тянут на копейки, настолько они ничтожны и глупы. С девушкой, с которой он сидел вчера, сегодня пытается познакомиться другой «бизнесмен». В голове его нет даже копеек, сплошная звенящая тишина. Сам он завалил свой бизнес, влез в кредиты и долги, а потом быстренько оформил банкротство и вышел сухим из воды. И вот по привычке пришел на Патрики. Стоит и смотрит на девчонку. Она как фуа-гра, деликатес! Тюнинг в лучших традициях Москвы. Верхняя губа обколота так, что утки в соседнем пруду принимают за свою, разрез на платье до трусов, тату со знаком «Ом» на левом предплечье. Типа она вся такая осознанная и просветленная. Просветление, правда, происходит где-то в области пятой точки, потому что сквозь платье просвечивает нижнее белье. И это тоже ее замысел, как и походка. Майкл Джексон нервно курит где-то на белом облаке, глядя вниз, на Патрики. Попа как маятник, туда-сюда, на ходу исполняет такой танец, что даже пес, бегущий по своим делам, остановился и посмотрел на это восьмое чудо света. Попа живет какой-то своей жизнью. Причем девица делает вид, что так ходит всегда, что за этим нет длинных часов тренировок. Стоит бизнесмен-банкрот и слюни пускает. А она может даже не поворачиваться, уже своим коротким «Ом» чувствует, кто на нее смотрит. Но она же, фуа-гра, уже не всем по зубам. По меню ее заказывают лишь те, кто не только хочет, но и может. Благосклонность таких красавиц стоит больших денег. Но мужчине сложно признаться самому себе, что по карману ему теперь только Макдак. Хорошо, что Патрик может немного ворожить. Сильный порыв ветра дал ему подзатыльник, мол, пора, вставай, уступай место следующему «Ротшильду». И он, тяжело вздохнув, решил пойти домой и без лишних эмоций заказать доставку на дом. И это я не про еду. А другой мужчина, который так же смотрел на нее и уже подсчитывал в уме сумму, тоже сегодня оставил ее одну за коктейлем. Он сегодня дважды выпил, вспомнил всех своих женщин – разных с одинаковой историей, когда на следующий день после знакомства оказывалось, что у нее именно сегодня – последний день аренды квартиры, оплаты учебы в институте, что надо шины сменить с зимних на летние и помочь маме купить дорогое лекарство… Все эти легенды он уже знал наизусть. Пошлю я ему солнце в голову. «Пойду домой, включу сериал и окажусь за кадром всех этих мыльных историй…» – подумал он, когда я вылетел из его светлой головы.

Часть 17. Игра в шахматы

Иногда мне кажется, что люди вечность разрезают ножницами и делают из нее оригами. Странные поделки, брендовые подделки, современное искусство, на фоне которого даже «Черный квадрат» кажется мировым шедевром. Такое ощущение, что Аннушка каждый день проливает масло, и люди постоянно шлепаются в эту лужу, и им «сносит голову», иначе объяснить то, что происходит, я не могу. Как дух, я храню память всех поколений. Помню, как мужчины приходили на Патриаршие, занимали лавочки, открывали шахматные доски, расставляли фигуры и проводили время за игрой и разговором. Было что-то душевное во всех этих встречах. Сейчас в шахматы тоже играют, но правила – другие. Вместо фигур выступают сами люди. Мирское заменяется мерзким, чувства в людях превращаются в осадки. Вышел из машины мужчина на копейку с состоянием на миллиард. Такое ощущение, что мир слепил его из того, что было, из остаточных материалов, потому что нельзя быть на свете отвратным таким. У него скотское отношение ко всем, особенно женщинам. Он сколотил состояние, наворовал все, что можно, и сейчас сидит на Патриках в этих пафосных брендовых шмотках и взглядом короля рассматривает прохожих. А король на самом-то деле обычный королек. Попал по протекции на хорошее место и брал сначала конвертами, потом ящиками, чемоданами, квартирами. На столе три айфона, вдалеке – охранник взором ястреба наблюдает за ним, а у припаркованной машины закрыты тряпочкой номера, чтобы не платить 200–300 рублей за место. Его тут хорошо все знают, пожимают волосатую руку, а потом отходят в сторону и называют «последней тварью». Все понимают, что место в тюрьме – вот его бронь, а не столик в кафе. Но у него денег столько, что не только откупится, но и посадит туда всех, кто ему перешел дорогу. И сидит он, выбирает себе молоденьких девочек, больше ему в этой жизни ничего не нужно. Появляется рядом красотка с ногами-лианами, которая прошла «и Крым, и рым». Хотя «Крым» уже нельзя упоминать всуе. От нее за версту веет такой пошлостью, что даже канализационные сливы воспринимаются более возвышенно, чем она. И вот сидят друг напротив друга два гроссмейстера и начинают партию. Белое платье трепещет под ветром, первый ход сделан. Далее идет многоходовка с его стороны. Сначала он окидывает ее взглядом с ног до головы через темные очки, потом уже в открытую, прикидывает, сколько может стоить эта пешка. Она в это же время просчитывает следующий ход, складывает губы трубочкой и потягивает коктейль. Они оба – профессионалы, которые прекрасно знают правила игры. Ей нужно вытащить из него деньги, а ему хочется снять ее за коктейль. И скорее всего, оба уйдут ни с чем, потому что в ней нет наивности, в нем нет щедрости. «Шлюха», – подумает он, бросив на нее последний взгляд. «Не стоит» – ударение можно ставить хоть на «о», хоть на «и», смысл этого не изменится, – подумает она. Он поедет в другое место, «фикс прайс» ему ближе, она останется сидеть до победного. Богатые бедные люди, зачем вы сотрясаете такой красивый мир?!

Часть 18. Романтика на заказ

Вы не думайте, что Патрик любит только рассматривать людей и разгуливать целый день по Малой Бронной. У меня много интересов. Например, сегодня я нашел в этом мире прекрасную мысль: «Чтобы добиться своего, дурным людям нужно лишь, чтобы хорошие люди наблюдали со стороны и ничего не делали». Согласитесь, как точно и верно! Я часто замечаю на Патриках маленьких странных людей, которые все еще пытаются пробраться сквозь дикие заросли гламура и напомнить всем этим современным мумиям, что бывают тихие радости и приятные моменты. За денежку, но все же… Идет сейчас мимо шумных разговоров и летних веранд старушка с букетиками цветов. За сто рублей ромашки вянут, потому что этим людям нужны охапки роз, прямая поставка в Instagram требует только такой формат. Надо этой маленькой женщине чем-то помочь… Кажется, дело пошло. Молодой человек, которому на вид еще нет 20, покупает букет своей девушке. Студент. Я его хорошо знаю, он на Патриках пишет диплом на тему «Особенности поэтики романов Булгакова». Как-то на просторах мира услышал очень верное наблюдение: «Далеко не всегда щедрый тот, кто дает сто баксов, имея миллион, зачастую щедрее тот, кто дает три рубля, имея четыре». Еще на Патриках есть мальчишка, с виду обычный Гаврош, который за денежку прочитает стихотворение. В чем-то он, конечно, переигрывает, потому что сам еще не прожил всех этих чувств, но это неважно, его и так никто не понимает, потому что там – про любовь. А возле прудов тонкими карандашными линиями рисует портреты седой старичок. Очень красивая женщина с благородными чертами лица смотрит на меня с полотна. Она не сидит напротив художника, ее вы никогда не встретите в кафе на Патриках, я даже не знаю, существует ли она в реальности или это все игра воображения… Муза, такой же дух, как и я.

Часть 19. Коротко о главном

Иногда я пропадаю на несколько дней из городской жизни, особенно это приятно делать в летнее время, когда граница между днем и ночью слегка растушевана и первые признаки рассвета замечены в десять минут третьего. Стоит ли говорить, что Патрики в это время превращаются в тусовочное море, без дна или бездна, пишите, как угодно, разницы нет. Сюда стайками стекаются из всех, даже самых дальних районов Москвы. Есть тут один персонаж, владелец семи салонов красоты, постоянный клиент Патриков, у которого постель не остывает ни на одну ночь. Так вот, сейчас он второй раз знакомится с девушкой, с которой переспал примерно месяц назад. Причем делает это совершенно искренне, не наигранно, да и надо ли ему помнить имена и лица всех красоток? Она тоже не особо вдается в подробности. Ей главное – удачно выгулять по Малой Бронной собственную задницу. Продается только тело. Мозг и душа к комплекту «костей и кожи» не прилагаются. Ямбись оно хореем! В книгу. Срочно в книгу, хотя бы на пару дней, за красивыми историями и бесконечным потоком стройных фраз. Меня не пугают большие тома. Есть в них что-то настоящее, сердце автора бьется между строк. Как дух, я могу закрыть глаза и увидеть, как сотню лет назад Булгаков написал первый абзац своего знаменитого романа. Была какая-то таинственность в чувствах и мыслях. Были диалоги, которые перечитываешь даже спустя время, как что-то сокровенное, словно незримо присутствуешь между двумя друг на друга настроенными людьми. Сейчас же цитаты из Instagram заменяют хорошие книги. Людям лень читать, мыслить, формулировать свои чувства. Все фразы стали такими же короткими, как и отношения. Эмоции можно запечатать в две буквы «ок» и отправить эту отписку из ниоткуда в никуда. И получить в ответ смайл. Общество очень похоже на алфавит, в котором так много согласных и так мало гласных…

Часть 20. Душа Москвы

Это во внешнем мире столицы кипит жизнь – стеклянные высотки вырастают как грибы после дождя, а старинные пятиэтажки исчезают с лица Земли так, словно их никогда там и не было. Кто-то строит планы, кто-то их безжалостно рушит. А во внутреннем, если убрать всех этих содержанок, любителей легких денег и быстрой славы, короче, всех людей от-кутюр, можно услышать, как бьется сердце Москвы. Города устроены так же, как люди. У них есть легкие – парки, леса, экологически чистые районы, где легко дышать и приятно находиться. Есть водные артерии, самая главная, конечно же, Москва-река. Есть сердце, причем не одно. По вечерам на Патриках учащается пульс, иногда даже наступает тахикардия, и тогда кто-то свыше обрушивает на столицу такой ливень, что вся нечисть разбегается с летних веранд. А утром, особенно ранним, город прекрасен. Как дух, я храню тайны этого места, окутанного сизой дымкой легенд. Мне нравится в девять занять столик в кафе «Margarita» и наблюдать за людьми, которые спешат на работу. Потом пройтись по Малой Бронной, вдохнуть аромат горячей пиццы, приготовленной в «BRO&N», затем пролететь над гладкой поверхностью пруда и увидеть, как в век скоростей люди забывают о времени. Взрослый мужчина в деловом костюме замедляет шаг, садится на лавочку и просто смотрит на небо, провожает взглядом облака. Девушка, вся такая «натюрель», которая по вечерам сидит в кафе попой на подушке и со стороны чем-то напоминает муляж, здесь, на прудах, под сенью зеленых крон, тоже становится какой-то другой. Невидимая миру слеза скатывается с лица и исчезает в этом маленьком пруду. В жизнь верят все. И все о чем-то мечтают. Даже политики. Даже эти гламурные фифы по цене дорогих устриц. Даже братки на бронированных джипах. У Патриков есть одна особенность: в своем пространстве они умеют обнажать все пороки нашего общества и все его тайные слабости. Тут были и филологи, и гопники, и звезды. Тут своя аура, свой колорит, свой дух, который я, Патрик, передаю вам в каждом слове, в каждой фразе, звучащей из этого маленького сердца столицы, которое бьется в унисон с вашим…

Часть 21. Линия судьбы

Пролетал сегодня над прудами и услышал интересную мысль: «Если бы не секс и деньги, то мужчины и женщины никогда бы не жили вместе». А может, и правда, женщинам нужны мужчины, чтобы иметь деньги, а мужчинам нужны деньги, чтобы иметь женщин? Закольцованный круг?! Представляю, как сейчас восстанут против меня тургеневские девушки, которые живут в этом мире исключительно ради высоких чувств. Я тоже за красивые долгоиграющие истории. За душевное тепло и два миллиона долларов. Правда, как в том анекдоте: «Тепла не надо». Давайте по-честному. Деньги могут не волновать. Но именно они успокаивают, вдохновляют и открывают возможности. Каждый вечер я вижу одну героиню. Она выглядит, как девушка с Патриков, но есть в ней что-то такое, что задерживает взгляд. Красивая, стройная, молодая, амбициозная. Вокруг нее всегда много мужчин, и из двух зол она выбирает того, у кого круче машина, дороже пиджак. Заводит с ним разговор. Мужчина взглядом самца оценивает грудь, попу, ноги, а у меня, у Патрика, просто дух захватывает от ее сияющих глаз. Я в сотый раз слышу, с каким придыханием она рассказывает о том, что у нее есть своя линия одежды, которую она отшивает, с каким вдохновением показывает на слегка разбитом айфоне модели, которые сама придумала и воплотила, с какой надеждой говорит о том, что совсем скоро раскрутит свой бизнес в Instagram и исполнит свою мечту – станет дизайнером. Но чтобы все это сбылось, нужны инвестиции. И она готова сделать вклад, чтобы получить проценты. Тело в дело. Мужчина кивает головой, но в голове этой темно и пусто, она улыбается и сияет еще ярче, наконец, ее услышали, возможно, именно он станет ее судьбой. Но на следующий вечер она возвращается на Патрики. Уже слегка потухшей, потрепанной, уставшей. Не во внешнем виде. Там все, как всегда, безупречно. А во взгляде. Это знаете, как лампочка, которая мигает и вот-вот испустит дух. Но снова на горизонте появляется мужчина, заводит разговор, и она оживает, рассказывая о своей мечте. И мне ее искренне жаль, потому что у девочки, правда, есть талант. Это не городская легенда и не сказка на ночь. Она сама чертит эскизы, сама штудирует модные заметки, сама иголку в руках держит и сама в себя верит. Но попасть в мир высокой моды все равно что пройти в игольное ушко рая. Все места заняты. Там свои линии гнут (а не создают) бывшие/настоящие/будущие жены олигархов, их любовницы и любовники. Это не искусство, это бизнес. Поэтому наша мода, как и наше кино, да и все современное искусство, находится в таком состоянии вечного фрика. И любовь, к слову, тоже.

Часть 22. Быть, а не казаться

Как хорошо, что духу не нужна одежда! Можешь летать в чем мать-земля родила и быть при этом незаметным. Другое дело – люди. Одежда – как вторая кожа. Все меняется. То, что было внизу, стало наверху. Комбинация вдруг превратилась в платье, пижама – в светский наряд, мини-юбка по-прежнему выдает максимум информации при минимуме затрат. Стоило мне недавно заметить, что девушкам для полного счастья надо одновременно носить несколько сумок, как на Патриках тут же стали появляться дамы с двумя-тремя клатчами. Теперь надо на запястье надеть сразу несколько часов, чтобы одни показывали московское время, а другие, к примеру, лондонское; пару-тройку браслетов и обязательно красные нити. На счастье. А еще можно колокольчик на шею. Шучу. Сегодня по Малой Бронной неспешно, как по Бродвею, шла дама из журнала. Я часто вижу ее на обложках в разных позах с одним и тем же выражением лица. Кто она? Никто не знает. Даже она сама. Тайна, покрытая макияжем и образом суперзвезды. Два клипа крутятся на музыкальном канале два года, и дальше дело не идет. Но она сама идет. Уверенно. На одной ноге – красная туфля, на другой – зеленая. Обувь разного цвета – фаворит сезона. Патрик читает не только Ницше, но и листает модные журналы, поэтому в курсе последних новостей. Так вот, чтобы выглядеть еще «краше», можно на левую надеть лабутен, на правую – сапог, главное, каблуки подобрать по высоте, а то вместо гламура скажут «дура» и, в общем-то, будут правы. Пока я глядел ей вслед, рядом со мной, как черт из табакерки, появился еще один посетитель «Margarita» – парень с леопардовыми волосами. Последний тренд. Берите на заметку. Мода всегда отражала безумие народа. В одной стране маленьким девочкам бинтовали ноги ради «лотосовой ножки» – жених сначала смотрел на стопу, потом на лицо. В другой – женщины старательно отодвигали линию роста волос, обнажая высокий лоб и тем самым подчеркивая интеллект! А все эти кринолины, напудренные парики, бледная кожа, которая потом вдруг резко перешла в другую крайность – темный загар, утиные губы. Наверное, только когда человек перестанет воспринимать себя как манекен, дизайнеры успокоятся и подарят нам что-то новое, такой легкий красивый casual, благодаря которому на первый план выйдет личность, а не искусственно созданный образ. И мы, наконец, услышим через сто лет Булгакова и оценим значение человеческих глаз.

Часть 23. То ли девочка, а то ли видение

Я смотрю на крутую девушку, которая собрана по лучшим стандартам гламура: грудь, попа, талия, все идеально, даже без фильтров, даже резкость не надо добавлять, но почему-то вижу маленькую девочку в ярком платье с вьющимися волосами, слышу ее звонкий смех, чувствую ее желание стать актрисой и выступать на лучших сценах мира. В какой момент любовь, мечта и красота становятся прахом? Сейчас она – пресс-секретарь у известного, вальяжного человека в летах. То он политик, то бизнесмен, то шоумен, то просто пропойца. За один день он может заработать пару миллионов от одного удачного контракта, а потом сесть в машину, включить шансон и «косить» под братка. Мы не можем его судить. Это жизнь, которую проживает конкретно этот человек. Да и если вспомнить, тот же Бетховен, даже став великим композитором, по вечерам в кабаках охотно распивал с друзьями дешевое вино. Но за Бетховеном тянулась музыка. И этой музыкой можно было осчастливить весь город и весь мир. А за этим «братком» тянется только дурная слава, но денег у него столько, сколько нот в «Лунной сонате». И вот в его мир попала эта самая девочка. Он заприметил ее на вечернем ужине в «Bro&n», куда она пришла вместе с подругами отмечать чей-то день рождения. Собеседование на должность пресс-агента состоялось прямо там, не отходя от пиццы. Первое время девушка выглядела счастливой. Как ни крути, а деньги красят человека. Он снял ей квартиру, одел в дорогие шмотки, повозил по модным местам, а потом, когда тещу повез в санаторий, передал в пользование своим друзьям… И сейчас, вырвавшись из его цепких лап, она снова идет на Патрики. Выпивает подряд пару коктейлей, ловким взглядом обводит каждого, кто смотрит на нее, и отдается даже просто за «спасибо». И на следующее утро сама не понимает, зачем продолжает самозабвенно делать то, к чему он ее принуждает? Что это? Самобичевание? Наказание? Или просто вызов миру? Она уже не верит в любовь, не испытывает никакого трепета от прикосновений, словно все чувства онемели, под наркозом. Человек леденеет изнутри, боль в какой-то момент переходит в безразличие, а из него уже мало куда можно выйти. Это такой совершенно безнадежный тупик, как 381-й шаг по Малой Бронной.

Часть 24. Чертова воронка

Я не знаю, как мальчишкам и девчонкам вернуть мечты о космосе, полетах к звездам, как заворожить их тайнами вселенной и дать понять, что есть что-то большее, чем просто стандартный набор мыслей, слов, поступков. Замысловатое переплетение улиц в районе Патриков так или иначе выводит всех на Малую Бронную и рассаживает по местам. Здесь все мечты приземленны. Каждый день я вижу тысячи людей, лишь единицы приходят завершить вечер в объятиях булгаковских мест. Они замедляют шаги и в отражении зеркальной глади видят небо. Они живут чувствами. Все остальные бегут от начальников, коллег, знакомых, жен, любовниц, детей, тещ, матерей, от самих себя, от жизни, в которую загнаны, как в ловушку. Я уже рассказывал вам, с каким трепетом витал над Плисецкой и Булгаковым, как чувствовал себя духом, настоящим хранителем тайн. Сейчас же, пролетая над гнездом фриков, ощущаю свою ненужность. Эти люди мало что знают о духе. Для них слово из трех букв не значит ровным счетом ничего. Мне кажется, что рядом со мной, по соседству, на Патриках живет маленький вампир, которому постоянно нужна молодая кровь. Вот приходит девочка кофе попить, а он выпивает ее, девочку, до дна, бросая в объятия соблазнов, интриг и хитростей. В мире существует много таинственных мест, в которых исчезают люди. Пропадают без вести. Не в смысле растворяются в пространстве, а просто теряют рассудок. Видимо, на Патриках тоже открываются врата в параллельный мир – мир разврата, словно Воланд продолжает вести свой бал в бесконечно длящуюся полночь пятницы…

Часть 25. Светлый минор

В этой осенней мелодии, звучащей прямо посреди лета, в этом влажном воздухе и холодном порыве ветра, в дождливом небе и мокрой земле есть то, что не даст нам сентябрь. Ощущение, что скоро все это пройдет и в город снова вернется лето. Люди замедляют шаг, кутаются в теплые вещи, прячут лица под зонтами, заказывают покрепче кофе, пролистывают страницы любимых книг и уходят в это уютное пространство тишины, в котором можно чуть лучше, тоньше и глубже чувствовать все, что с тобой происходит, и наладить связь с миром. Нет суеты. Даже на Патриках. Дыхание становится более теплым, свет мыслей более мягким, ощущение жизни более нежным. В вечерний час, когда в окнах старинных домов загорается свет, а по пруду красиво расходится акварель фонарей, я пролетаю над Патриками и вдруг чувствую приближение к чему-то важному… Под раскидистым деревом двое замерли в крепком объятии. В объятии, куда не проникнет ни один порыв ветра, ни одна капля дождя, ни одно резкое слово, потому что в нем столько покоя и силы, что кажется, сам Мастер с Маргаритой спустились в этот вечер, чтобы пройтись по памятным местам и вспомнить свой роман. Но это не они, это – герои моих историй, о которых я вам расскажу чуть позже… А пока пожелаю вам добрых снов в колыбели самых теплых чувств.

Часть 26. Неслучайная встреча

Ее зовут Алиса, и она совершенно точно из Страны чудес. Той самой страны, в которой все одеты от-кутюр, даже у собаки ошейник из натуральной кожи со стразами. Алиса родилась в Москве, в семье известного архитектора, родители строили дома, Алиса строила родителей и всех вокруг, выросла юристом, причем весьма успешным. Вот только с мужчинами ей не везло. Всех ухажеров можно сравнить с капсульной коллекцией, когда несколько моделей объединены общей темой – поиметь Алису, а потом ее отца, владельца крупного архитектурного бюро. А Алиса была натурой возвышенной, ей очень хотелось, чтобы за платьем от Гуччи, за оливковой кожей, белоснежными зубами, за подвеской – бриллиантовым ключиком в ней разглядели ее красивую душу, которую она насыщала мудрами, мантрами, сутрами, а также театрами, книгами, странами. Ради своего совершенства Алиса ела пророщенную пшеницу, готовила салат из спаржи, дышала маткой и даже научилась танцевать на шесте, и это с тремя высшими образованиями, визами и языками. А еще она знала все об устройстве Вселенной по Аристотелю, Платону и ведам. Вопросы собственного мироустройства девушка решала на приеме у астролога, который был ярым поклонником Булгакова и всем своим клиентам находил какие-то фразы из романа. Алисе досталась одна из самых таинственных и загадочных: «Любовь выскочила перед нами, как из-под земли выскакивает убийца в переулке, и поразила сразу обоих». Девушка с живым воображением стала приходить на Патриаршие. Ждать любовь. Хочется же, чтобы вот так, из-за угла, и сразу в сердце. Все-таки 30 на подходе, пора и счастье знать. Марс в Деве оказался прав. Астролог с Булгаковым – тоже. Она встретила его, простого студента. Если верить тому, что «ты – то, что ты ешь», то он – хот-дог. Не шикарная пицца в «BRO&N», не ванильная водка в «Margarita Bistro», а обычный хот-дог из ларька. И он действительно выскочил из-за угла, потому что в одной руке держал хот-дог, в другой – книгу Канта: читал и ел, никого не замечая вокруг. И «убил» ее белую блузку. Все, что он мог сделать, это подарить ей Канта. И Алиса оценила. Она сразу почувствовала к нему какой-то интерес. К студенту, не к Канту. Я, как дух Патриков, тоже к нему давно испытываю любопытство, потому что паренек в последнее время часто заглядывает на Патрики, меряет шагами Малую Бронную, наворачивает круги вокруг пруда. Периодически достает из внутреннего кармана маленький блокнот, делает какие-то заметки, но не буквами, а иероглифами, и загадочно смотрит куда-то вдаль, сквозь меня, за пределы пруда и города. Что же могло объединить двух непохожих друг на друга людей в этот день в центре лета и Москвы? Мне всегда казалось, что Алиса со своим сложным внутренним устройством все-таки встретит на Патриках солидного банкира, родит ему сына и проживет 30 лет и 3 года счастливо. «Простите…» – чей-то голос прервал мои мысли. Простите?! Я смотрел на студента и понимал, что он меня видит! За сто лет, которые я тут обитаю, со времен Булгакова он первый, после Воланда и его свиты, увидел меня! Похоже, сюжет начинает закручиваться так, что даже я не знаю, чем все это дело кончится…

Часть 27. В ожидании чудес

Девушкам, у которых есть деньги, особенно миллионы, которые передаются по наследству, жить очень непросто. Сложно представить, что еще можно захотеть, когда ты сто раз видел Рим, с закрытыми глазами можешь узнать вкус белого трюфеля, довести до оргазма самого красивого мужчину по версии модного журнала и открыть любой бизнес от щипчиков снежков (к слову, на этой «гениальной» идее кто-то построил целое состояние) до сыра из грудного молока. Алиса пробовала в жизни все, и в какой-то момент, а именно в тот самый, когда луна была без курса, она поняла, что сама как луна – будущее неясно, смерть неизбежна, а в настоящем есть все, кроме главного. В таком витиеватом предложении – вся суть женских мыслей, которые, подобно лабиринтам, чаще всего заводят всех в тупик. Поэтому, когда парень выскочил из-за угла, она увидела в нем судьбу. Не мальчика для романа, не мужа для жизни, а именно – судьбу. То есть она точно поняла, что именно этот человек перевернет всю ее жизнь. Ну, примерно, как белый кролик из сказки. Алиса влюбилась и, как следствие, потеряла голову. Как я уже говорил, парень был странным. Первым делом меня насторожило его имя. У него их было несколько, и на каждое он отзывался с первого раза. Один из приятелей звал его Артуром (с ударением на первую букву), другой – Александром (причем не Сашей, а именно Александром, хорошо, что без цифр – первый, второй…), все эти приятели тоже были весьма загадочными, но сейчас не о них. Алисе же он представился Святославом, а потом скромно добавил: «Можно просто Свят». То ли он проживал одновременно несколько жизней, то ли, как герой фильма, который путешествовал по миру 14 тысяч лет, помнил, кем и когда был в разных воплощениях, то ли не вышел из образа римского правителя – только они могли иметь много имен, их число показывало, насколько древним является род. В общем, вопросов к этому парню у меня сразу было много. А уж когда он увидел меня, духа, то стало еще больше. Хорошо, что нас отвлек еле стоящий на ногах бизнесмен с расстегнутым пиджаком и прической Росомахи, который явно выпил лишнего, и было очевидно, что автопилот его до дома не доставит. Студент в ожидании Алисы коротал время на лавочке, на которую, собственно, и приземлился человек с нарушенной геолокацией. И вдруг произошло нечто невероятное. Тот, кто еще мгновение назад едва не сшиб столб, встал на ноги и стал кружиться вокруг себя, как древний суфий. Все это время студент не сводил с него глаз, на какое-то мгновение мне даже показалось, что он одним взглядом завел человека, как обычную игрушку – детскую юлу, и получал от этого нескрываемое удовольствие. Он улыбался. Но почему-то только одним – левым краем губ. С каждым новым вращением мужчина трезвел, и наконец он остановился, протер глаза, огляделся по сторонам, нащупал телефон в заднем кармане, набрал номер мамы и сказал, что будет у нее через час. Я хотел было присесть рядом с этим студентом, но он тактично подвинулся, показывая всем своим видом, что не собирается даже с духом делить эту лавочку, и поднял глаза в небо. Я, как завороженный, повторял за ним все движения. В небо?! Так в небо! Какое-то радужное облако проплыло в этот момент над вечерними Патриками. Говорят, закат не зависит от того, что вы сейчас делаете… Сегодня я в этом стал сомневаться. А когда в начале Малой Бронной появился силуэт Алисы, засомневался в этом еще больше…

Часть 28. Ударить по больному месту

Мы все время пробуем разгадать код гениальности, красоты и любви. Женщины делают все – от приворотов до пластических операций, чтобы привлечь, захватить и удержать внимание мужчины. Но секрет прост. И он не в идеальных чертах лица и даже не в глубоком внутреннем мире. Мужчины любят непредсказуемых женщин. С ними всегда интересно. С ними никогда не знаешь, какой будет следующий ход. Пошлет к черту или нежно обнимет. Алиса привлекла к себе внимание Марка тем, что один день она могла быть звездой вечеринки в платье, сшитом из мужских фантазий, а уже в субботу утром поехать на дачу, чтобы сажать картошку. В ней была стать и легкость, которой так не хватает в современных женщинах. Единственное, я никак не мог понять, кем она будет Марку. Чем-то вся эта история напомнила мне роман Маяковского и Брик. Никто до сих пор не знает, была ли она его музой или шпионкой? И кем станет ей Марк? Человеком, который полюбит всем сердцем? Или который его приручит, а потом разобьет? Ясно одно: есть тайна – одна на двоих. Марк протянул ей руку, и они медленно, нога в ногу, душа в душу, направились в сторону Малой Бронной. И тут начались истории. Экспонаты Патриков – девушки на летних верандах, охотницы за олигархами, вдруг сами попали в зеленые сети. Со старого дома, откуда-то сверху, порывом ветра снесло зеленую сеть, которую обычно вешают для защиты прохожих от случайного падения различных предметов при фасадных работах. Вся эта сеть накрыла девушек. «Рыбки» попались. Экскурсовод даже прервал скучную лекцию о булгаковских местах и живо, с интересом, комментировал иностранцам происходящее. Прямые эфиры из Instagram набирали тысячи просмотров. А когда Марк с Алисой проходили мимо «BRO&N», толстенький мужичок, который приставал к миленькой девушке, вдруг замер в неестественной позе. Как мартышка, героиня басни Крылова, памятник которой установлен возле пруда. Радикулит, знаете ли, сам диктует условия, как говорится, «с годами мне не стать проворней – радикулит, мигрень, артроз. Любви все возрасты покорны, но ограничен выбор поз». Девушка, воспользовавшись моментом, быстро сбежала. И разгибали горе-любовника уже официанты. Еле разогнули. Кажется, Марк взял на себя роль чистильщика Патриков. Взглядом или касанием, легко, красиво, с юмором, со смыслом он освобождал пространство от пафоса. Только есть одно «но». Если вы помните, Воланд поступал точно так же. Он ловил человека на крючок его собственной слабости. Никто не был наказан просто так. Кто же ты, загадочный студент? С какой стороны к нам пожаловал? «Помогите!» – раздался женский голос откуда-то издалека… И все, кто сидел на веранде, обернулись… Все, кроме Марка.

Часть 29. Пора на покой

Ее звали Аннушка, но она себя называла исключительно Анэт. Но суть от этого не менялась. На свете все еще живет та самая коварная женщина, которая проливает масло. Правда, уже не подсолнечное, а масло гхи. Напротив Анэт сидел, вернее, уже полулежал мужчина далеко за пределами шестидесяти, его глаза равнодушно смотрели в небо, а на губах застыла блаженная улыбка. Он словно купался в лучах смерти. Закатное солнце отчаянно освещало все вокруг. Душа, наконец-то, смогла выбраться из этого бренного тяжелого тела и воспарить над городом, над страной, над миром, почувствовать себя счастливой, легкой, свободной. В отличие от души Анэт, которая была заперта за идеальным телом. Сердечный приступ. Сердца у людей бывают разные – любящие, добрые, храбрые, холодные, черные, каменные, но бьются они все одинаково, хоть и с разными ритмами и останавливаются один раз навсегда. Я хорошо знал этого мужчину. Вино и женщины, легкие деньги, доступные поцелуи – его жизнь можно было просчитать на калькуляторе. Впрочем, как и ее. Все предсказуемо. Они познакомились на Патриках. И через месяц сыграли свадьбу. Небольшая разница в возрасте в 35 лет никого не смутила. Анэт нужна была любовь до гроба, и она ее получила. Жили они нормально, потому что у мужчины в ушах были наушники для слабослышащих, на глазах – очки для слабовидящих. Анэт всем управляла без особых энергозатрат. Мне кажется, что даже если эта блондинка после своей смерти попадет на механико-математический факультет, она там «выживет». Ну а пока ей придется надеть свое коронное маленькое черное платье, проплакать два часа подряд, обновить статус в сети «свадьба не похороны, можно и повторить» и вернуться на Патрики за новой жертвой. Как в прямом, так и в переносном смысле этого слова. А между тем Марк с Алисой продолжают свой путь. Путь радостей, драм, трагедий и, конечно же, любви…

Часть 30. Тайный заговор

Можно было бы на какое-то событие точно так же, как на фото, навести резкость, чтобы мыслить не расплывчато, а четко, тонко и по делу. Ничего не придумывать, видеть людей и поступки такими, какие они есть. Пока Алиса заводила серьезные разговоры, фильтровала фото, допивала любимый латте, Марк делал заметки в маленький блокнот. Взглядом оракула он наблюдал, кто и каким образом старался оказаться в центре внимания. Как очередная девица пыталась подороже себя продать и урвать хотя бы немного любви; как успешный мужчина, страдающий уже давно неизлечимой болезнью, перед важной встречей доставал из внутреннего кармана миниатюрную бутылочку коньяка и только после пары крепких глотков заводил разговоры и совершал сделки; как звезда ток-шоу подписывала контракт на программу, в которой должна была на тринадцатой минуте по хронометражу расплакаться в эфире, а на пятнадцатой вызвать в студию мать, чтобы сказать ей, что она – не ее дочь, а через два рекламных блока все расставит по местам тест ДНК. Это люди, которые спокойно могут предать даже собственных родителей ради пиара и пары тысяч рублей. «Придет время, когда лжецы, шуты и проститутки будут править людьми» – так предсказывали пророки, и, похоже, время наступило. Эта фраза была подчеркнута двумя красными линиями в блокноте Марка. Он прочитал ее трижды, и вдруг в его глазах загорелся огонь. Марк схватил за руку Алису, которая смотрела куда-то вдаль и о чем-то мечтала. «Давай проведем маленький эксперимент… – сказал он, как тайный посланник небес. – Найдем у всех этих людей слабые места – то, чем они дорожат больше всего на свете, и попробуем испытать их на прочность». Алисе только дай идею, и она будет готова перевернуть весь мир. Впрочем, именно это они и собирались сделать в ближайшее время…

Часть 31. Манна небесная

Люди кутаются в теплые вещи, заказывают кофе покрепче, раскуривают сигареты и продолжают оценивать друг друга холодными надменными взглядами. Правда, есть на Патриках еще один персонаж, который мне, как духу, интересен – писатель. Собственно говоря, ему я и нашептываю все свои мысли, истории, наблюдения. Он редко занимает столик в кафе, чаще сидит на подушке, на открытой веранде, в слегка потертых джинсах и смотрит на людей так, словно в каждом видит судьбу. Вот сейчас мимо нас идет странная пара: она уже не молода, а он горяч и юн, как в сказке «был поленом – стал мальчишкой», хочется добавить «обзавелся умной книжкой», но нет, вместо книжки – умная, я бы даже сказал, хитрая дама. И все у них было прекрасно, пока он не стал резко взлетать вверх. Делить постель – одно дело, деньги – другое. А вот, кажется, и Марк идет им навстречу. Он задевает плечом парня, извиняется и занимает столик рядом с писателем. Странная пара исчезает за поворотом дома – дома мечты, поскольку остров дешевле купить, чем квартиру на Патриках, но даме ключи от квартиры передались по наследству, а парню второй комплект достался на время по счастливой случайности. Через мгновение из открытых окон слышен двойной крик, она упрекает его в растрате денег, он на повышенных тонах напоминает ей о том, что за все нужно платить. Писатель просит счет, словно хочет поскорее уйти от этого человеческого гула, а Марк вроде и смотрит вдаль, но видно, что внутри себя он улыбается, словно знает, что сейчас произойдет что-то интересное, и рукой останавливает писателя, спрашивает у него: «Который час?!» «Девять», – слышит в ответ, и в это самое время из открытого окна вылетают деньги. Самые дешевые скандалы обычно так и заканчиваются. Горячий южный парень демонстративно стал пускать на ветер не только крепкие слова, но и бумажки, которые так много значат в этом мире. А дальше началось все самое интересное. Девушки на Патриках побросали свои телефоны и ужины, забыли про каблуки и платья, приличия и правила, они подпрыгивали, чтобы на лету поймать деньги, заползали под стулья и бежали за ними по Малой Бронной, а ветер все дальше и дальше уносил заветные купюры к самому «Аисту». Они ломали каблуки, но отчаянно сражались за деньги. Марк наблюдал за всей этой сценой и время от времени улыбался левым уголком рта. Но как только пришла счастливая Алиса, которой ветром по дороге тоже надуло пару тысяч, он стал другим, как нашкодивший ребенок, вдруг выпрямился по струнке и превратился в хорошего мальчика. К слову, ветер сразу стих, и окно закрылось, только счастливые девушки еще продолжали бегать по Малой Бронной в поисках купюр. Я смотрел на Марка с Алисой и думал: для чего все-таки эти двое встретились?.. Может, писатель знает ответ? Уж слишком пристально он смотрит им вслед…

Часть 32. В омут с головой

Писатель смотрел вслед Алисе. Марк был для него, как и для меня, непонятен. Человек, конечно, необычный, этакий Мастер, которому наскучил покой, выданный то ли дьяволом, то ли Булгаковым, и он решил вернуться обратно, взять реванш. Может, теперь получится заслужить нечто большее под пером другого писателя? Алиса медленным шагом шла в сторону пруда. Было в ней что-то такое, что делает героиню романа – живой, а человека – счастливым. Несмотря на всю свою внешнюю крутизну, она относилась к жизни легко, без этого серьезного выражения лица, которое старательно надевают женщины каждое утро и иногда забывают снять на ночь, так и засыпают с нахмуренным лбом и мыслью о мире во всем мире. Это как в той истории, когда к психологу приходит умная женщина и говорит, что устала от жизни, а в ответ слышит, что она просто устала быть серьезной и все, что ей нужно сделать, так это стать раскованной. Именно раскованной, не распущенной. Не в смысле спать с каждым, кто предложит, или, будучи в отношениях, стричь ногти на ногах перед любимым мужчиной, а открыто выражать свои мысли и чувства – танцевать, когда звучит музыка; петь, когда душа просит; гулять под дождем; целовать любимого человека; говорить о любви и хотя бы летом сбросить черные московские одежды и стать яркой во всем – в делах, словах, поступках, взглядах. «Мамочка!» – раздался детский крик, и все увидели, как круги разошлись по зеркальной поверхности пруда. Маленькая девочка кормила белых лебедей, оступилась и упала в воду. Женщины отчаянно звали мужчин на помощь, один мужчина бегал по берегу – искал большую палку, чтобы девочка смогла ухватиться, другой вызывал «Скорую», третий аккуратно снимал свой дорогой костюм, чтобы нырнуть и спасти. Никто не понимал, что счет идет на минуты, секунды… Алиса с разбегу, не думая ни о чем, просто прыгнула в пруд и спасла девочку. «А где твоя мама?!» – спросила она, дрожа от холода. Девочка указала рукой в сторону молодой женщины, которая сидела на лавочке на детской площадке. «Это ваш ребенок?» – Алиса подвела к ней девочку. «Мой. А почему он мокрый?!» – спросила она, выдернув наушник из левого уха. «От слез. От того, что вы его совсем не видите и не слышите…» – Алиса поцеловала девочку на прощание и передала ее маме. А мама, кажется, так и не поняла, что мгновение назад могла навсегда потерять свою дочь. А на Патрики, тем временем, стал съезжаться транспорт для съемок кино. Но это уже история будет про Марка.

Часть 33. Мотор! Камера!

На Патриках часто снимают фильмы, кажется, что сама энергетика этого места спасет даже самый провальный сценарий. Вот и сейчас оператор настраивал свет. И все было бы привычно, если бы оператором не был сам Марк. Вокруг все делали вид, что работали, на самом деле просто суетились. Такова киношная среда (и четверг). А он был внимателен и сосредоточен, словно выставлял свет не для сцены, а для чьей-то жизни. Режиссер был виден за версту – всклокоченные волосы, безумные глаза, невнятные речи. Он был широко известен благодаря своим эксцентричным выходкам и малобюджетным фильмам. А тут вдруг ему дело поручили: снять серьезное кино. К столетию романа «Мастер и Маргарита». Режиссер посчитал, что денег, которые выделили на фильм, хватит на три средние жизни, поэтому решил взяться и «слепить кинцо». А где кинцо, там и винцо. Пил товарищ много, снимал больше девочек на Патриках, чем сцены фильма, да еще в начале съемок оператор внезапно заболел и пришлось срочно искать замену. Марк появился перед ним, как черт из табакерки. Снимал, как бог, денег просил, как нищий, чему режиссер был несказанно рад. В чем подвох? Он пока не понял. Но сегодня его ждал поворот, приоткрывающий завесу. День был в разгаре. Требовалось снять первую встречу современных героев, Мастер и Маргарита все еще существуют – их, может, зовут иначе, но они есть. В это верил Марк. Об этом догадывалась Алиса. Все было готово к съемке, даже поставщики обедов вовремя подкрепили группу вкусным первым и теплым вторым, но режиссер был явно под высоким градусом. Он хотел покурить, поспорить, подраться, но только не поснимать кино. А тут еще, как назло, черный кот извивался вокруг ног и не желал уходить из кадра. «Брысь, засранец!» – режиссер хотел было кинуть в него камень, но Марк вовремя перехватил его руку. «Простите, не могли бы вы отойти в сторону?!» – самым спокойным из всех голосов мира Марк обратился к коту. Режиссер расхохотался, влил в себя еще три капли коньяка, который прятал во внутреннем кармане, и вдруг не поверил своим глазам и ушам. У кота шерсть встала дыбом, он приподнялся на задние лапы и так же тихо, словно по секрету, проговорил Марку знаменитые слова из романа: «Приятно слышать, что вы так вежливо обращаетесь с котом. Котам обычно почему-то говорят «ты», хотя ни один кот никогда ни с кем не пил брудершафта». После этих слов он ударил своим черным хвостом, как хлыстом, левую руку режиссера, высказывая тем самым свое «фи», резко развернулся и пошел своей дорогой. Режиссер в жизни видел много, но до галлюцинаций доходил только однажды или дважды, но и то это было после определенных препаратов, поэтому вполне оправданно. Он обернулся, чтобы увидеть, кто еще стал свидетелем этой сцены, но все были заняты своими делами, даже Марк словно и не выходил из-за камеры и продолжал настраивать свет. Да и черного кота нигде не было. Только ссадина алела на руке. Что за чертовщина?! Показалось. Но холодный пот прошиб так, что пить уже не хотелось. «Свет! Камера! Мотор! Начали!» – бойко дала команду красивая девушка с хлопушкой. Это кино обязательно найдет своих зрителей, потому что снято будет не разумом, а душой… И черный кот еще вернется и перейдет немало дорог…

Для кого-то к счастью, для кого-то, увы, нет. Кто во что верит.

Часть 34. Трагикомедия – жанр нашего дня

Что бы было, если Маргарита не встретила Мастера, а Алиса не столкнулась с Марком? Нет, этого быть не могло, потому что задолго до первой встречи они чувствовали друг друга сердцем, даже самый изощренный изгиб улицы соединил бы их взгляды, руки и души. Закройте на мгновение глаза прямо посреди этого текста, словно это не очередной пост, а маленький остров, на котором можно загадывать желания и притягивать возможности. Представьте, что именно сегодня вы встретите свою судьбу – человека, с которым будете проживать каждый день в радости, без всех этих дешевых интриг и глупых сцен… И тут Патрик оживился. Все эти слова про любовь сочинял писатель, который сидел на лавочке возле прудов и писал текст карандашом, от руки, – было в этом что-то далекое и романтическое. Но оживился Патрик не от лирики, а от прозы, которая происходила прямо возле кромки пруда. Двое ссорились. Он и она. Ухоженные, красивые, богатые. Хоть сейчас на обложку журнала без фильтра и фотошопа. Единственное, что она была старше его, это не бросалось в глаза, но тем не менее десять лет разницы между ними были не мостом, а пропастью. Скорее, даже не она выглядела старше, а он производил впечатление ребенка, у которого вот-вот детство закончится и мороженое потеряет вкус. На самом деле я знал эту пару. Они на Патриках уже давно. У них есть маленькая дочка – девочка, рожденная суррогатной матерью, но и это не имеет значения в данной истории. Он ей изменил. Не просто где-то там однажды, случайно, впопыхах, а основательно и железно, до развода и перехода из рук в руки – в другую семью. И сейчас он пытался от нее откупиться. По-джентльменски дал ключи от машины и шкатулку с драгоценностями, как вы понимаете, не цацками, а бриллиантами, настоящими, высокой степени каратности. И все это «добро» тут же полетело в пруд и чуть не угодило в белого лебедя – символ любви и верности. Она любила его. Любила по-настоящему. Так, как любят лишь однажды, в лучшем случае дважды. Не больше. Когда дышат человеком, когда в прикосновении к нему обретают весь мир, когда его уход становится не просто предательством, а смертью, пускай маленькой, но смертью. Кем она была для него? Ответ на этот вопрос можно увидеть в воде, поскольку следующим в пруд полетел он, не лебедь, а мужчина, ему стало жалко всю эту роскошь опускать на дно, и он прыгнул в пруд в том, в чем стоял. Только одно ему невдомек: без ее любви он сам скоро окажется на дне, потому что своих нельзя терять, бросать, отпускать. В мире не так много Маргарит и Мастеров, но именно в их сердцах бьется огонь самых сильных чувств. И кажется, даже писатель со мной, Патриком, согласен. Нажим на карандаш стал тверже, а значит, новая история уже не за горами, и кажется, она станет поворотной в судьбе Алисы и Марка.

Часть 35. Неловкий момент

Помните, как над Патриками деньги летели с неба? Точнее, с верхнего этажа, когда ссорились двое влюбленных? Многие написали, что никогда бы не стали ловить купюры, оставались бы на своих местах и смотрели, как ветер разносит их по городу. Зрелище, конечно, красивое. Но я вам не верю. Деньги нужны всем. Всем нравится этот волшебный звук «трррррррр», когда банкомат отсчитывает купюры и выдает запрашиваемую сумму. Кого-то они волнуют, кого-то успокаивают, кто-то их откладывает на черный день, а кто-то на светлое будущее, кто-то зарабатывает в поте лица, чтобы прокормить семью, а кто-то в полнолуние показывает денежку луне и шепотом читает заговор. Счастья они, как говорится, не приносят, но предаться печали уж лучше с деньгами. Как дух, я не осуждаю женщин, которые любят деньги. Они же не африканки: «трусики, бусики и красавица». Чтобы соответствовать новому дню, нужно выглядеть достойно – конкуренция слишком высока. Да и вкладывать лучше в себя, как в той истории, когда женщина получила премию и вместо того, чтобы погасить долги, потратила всю сумму на грудь, а кредиты за нее уже отдавал тот, кому досталась эта грудь. И это тоже способ выживания в современном мире. Правда, весьма сомнительный. Ну а что касается мужчин, то я уже шепнул писателю, что не надо транжирить женскую душу, зарабатывайте и вкладывайте в любимых женщин. Тогда они не будут говорить, что выходили замуж за Ивана-царевича, у которого был BMW и деньги в банке, а по факту оказался Иван – дураком, потому что банка стояла у него под кроватью, а счет в банке с шестью нулями не предполагал никаких других цифр, кроме нулей. Мужчины любят в начале отношений все приукрасить. А прямо сейчас на Малой Бронной смех-грех смешался в одной маленькой сцене. Один уважаемый человек с известной фамилией, слишком известной, чтобы ее называть, брал взятку у молодого артиста – сына предпринимателя. По старинке положил купюры под салфетку, и надо было, черт возьми, Марку увидеть это краем глаза. Я до сих пор не могу понять, как ему удается так точно и тонко выстраивать события. Вдруг, откуда ни возьмись, появился парень на скейте и врезался в этот самый стол, в этот самый край, и деньги снова, как в той истории про верхний этаж, закружились и полетели по Малой Бронной. Но вот теперь их некому было догнать, потому что слишком быстро они летели. Нелепо все как-то вышло, парень остался без роли в кино, уважаемый человек без белых трюфелей. «Но я же отдал деньги…» – парень попытался доказать свою правоту. «Где они? Не вижу!» – уважаемый человек пожал плечами, допил кофе и попросил счет. И только Марк улыбкой праздновал свою маленькую победу. Просто не надо смешивать деньги с чувствами, превращать тело в валюту и соблазняться легкой наживой. Все имеет свою цену. И ценность.

Часть 36. Тонкие грани

Хотя бы раз в жизни каждый испытывает чувство легкого помешательства. От безумия, говорят, спасает воля и вера, но и они далеко не всегда панацея. И если с Алисой все понятно, Страна чудес – это не просто какой-то вымышленный мир, а вполне точная геолокация, где всегда можно найти таких, как Алиса. Она часто чудила, могла по дороге на важную встречу выбежать из своей крутой тачки и спасти умирающую кукушку, носиться с ней по всем ветклиникам, чинить птице крылья, зачем-то исправить клюв и отпустить в небо со слезами на глазах. В общем, девушка, которая и на дерево залезет, и под дождем станцует фокстрот, и поцелуй без любви не отдаст. Легкое безумие ей было к лицу. С Марком все гораздо сложнее. Он, как Иван из романа, мог сидеть на скамейке и разговаривать с собой о чем-то важном. Что его к этому привело – тяжелое детство, психологическая травма, мухомор из леса или Понтий Пилат – непонятно. Такие, как он, жгут рукописи и видят демонов. Со стороны он напоминал поэта, который сходит с ума. Кстати, в древние времена считалось, что сумасшествие – путь постижения истины. Многие верили легенде, что безумие насылают чудесные нимфы. Но сегодня безумие – это не вымысел, это – реальность. И Марк решил проверить «на вшивость» случайных прохожих. В романе Азазелло уговаривал Маргариту прийти на встречу с безопасным «иностранцем» Сатаной. В современной жизни Марк прикинулся Азазелло и подошел к девочке с Патриков с таким же предложением. Она согласилась на свидание с первого слова «иностранец». Слово «Сатана» ее ничуть не смутило. «Итальянец, что ли?! Красивое имя!» В романе от кота Бегемота, идущего по дороге, все шарахались в разные стороны. В наши дни Марк легко превратился в черного кота размером с человека и прошелся по Малой Бронной. В конце Бронной он, кажется, поверил в Бога и молча перекрестился, потому что дети едва не оторвали ему хвост и все, что прилагается к телу. В романе полет Маргариты – это что-то фантастическое. В жизни – ховерборд, для тех, кто не в теме, – скейтборд, у которого вместо колес – два антигравитатора, благодаря чему можно спокойно передвигаться по воздуху. В романе обнаженная Маргарита на балу вызывает трепет и «диво дивное», на столичной вечеринке такое «диво» никто не заметит и не выделит из общей массы. Стираются грани. То, что раньше было безумием, сегодня – ток-шоу. В городе – час пик, машины гудят, толпа идет на красный, а в сумасшедшем доме много свободных мест…

Часть 37. Любовь на вырост

Марк настраивал свет. Сегодня по графику съемки с молодой, но уже известной актрисой, жизнь которой напоминает хороший фильм в субботу вечером. Она никому не рассказывает о своем прошлом, но Марк и дух Патриков знают бэкграунд каждого, кто заглядывает на пруды по делу или «без». И как всегда, шепотом – писателю, а через него всем, кто верит, любит и ждет.

В маленьком провинциальном городке на самой окраине жил молодой человек, который любил девочку из соседнего подъезда. Классическая история из серии «в мире людей». Он дарил ей розы и писал стихи, как в песне Пугачевой, готов был скупить все привокзальные цветы и оборвать все клумбы мира, только чтобы она его заметила. Но она, то есть Катя, предпочитала готик-рок и кроксы с шипами, которые носил Ваня – восходящая звезда в youtube-канале, и, собственно, самого Ваню. Парень от осознания, что он не Ваня, горько не вздыхал, от своих чувств не отступал и продолжал верить в далекое светлое будущее. Днем он работал в школе учителем литературы, вечером качал мышцы на перекладине, ночью писал стихи, и пока Ваня в youtube-канале отвечал хейтерам, парень выкладывал в Интернет свои тексты, тогда еще в ЖЖ, которые тут же набирали огромное количество просмотров. Чтобы выйти в свет, достаточно выйти в Интернет. И желательно со своей болью, которую можешь вывернуть наизнанку. В мире все так же модно быть несчастным и одиноким, со счастливыми и влюбленными и так все понятно. На безответном чувстве парень из маленького городка, который в книгах обычно помечают простой буквой N, стал модным поэтом, а после концерта в Москве и одного выгодного знакомства так и вовсе человеком в дорогом пиджаке с красоткой в автомобиле. Залайканный до невозможности. А Ваня, хоть и метил в рок-звезды, но характером не вышел, «даже в рок-группе он был барабанщиком, потому что можно сидеть» – эта история про него. Ваня никого не любил, и это делало его ленивым во всем. Раскинув мозгами и картами таро, Катя поняла, что готик-рок ей уже надоел, а парень с сердцем поэта теперь живет в сердце России и что, в общем-то, он не такой уж и страшный, особенно в последнем посте, где на крыше модного отеля он читает свои стихи. И вот этот день настал, когда они медленным шагом шли по Арбату и смотрели прямо, на фонарь, в тот момент он горел так же ярко, как когда-то сердце поэта. В рваных штанах и расстегнутой рубашке, с разбитым сердцем и жадным до знаний разумом он писал такие строчки, что люди через буквы ощущали свои души, но в последнее время ничего не рифмовалось, не писалось и не чувствовалось. Он жил прошлым репертуаром и читал по бумаге то, что всегда знал наизусть. И Катя отступила. От него, но не от себя. Она сняла комнату в доме под снос, в районе, куда еще даже не проложили метро. В подъезде гадили коты и ночевали бомжи, на кухне дед в трусах – хозяин квартиры варил по вечерам щи – себе и собаке, но Катя же когда-то любила, как ей тогда казалось, готик-рок, поэтому стойко выдерживала крики и зловония. Она поступила в театральный, стала актрисой и получила главную роль в кино, а за ней потоком пошли сериалы. Когда Катя была Катей, она играла на сцене так, что зал стоя готов был не только хлопать, но и смотреть весь спектакль. Когда Катя стала Катериной – надела на ноги Маноло Бланик и купила недвижимость в доме, где даже газоны были поцелованы дворниками, настолько все блестело и сияло красотой, в ней что-то пропало. Она растратила себя на машины, квартиры, странные отношения и в какой-то момент сама превратилась в недвижимость. На одной вечеринке по случаю запуска новой капсульной коллекции какого-то известного бренда они встретились и неловко поговорили о шторме в Москве, о приезде Квентина Тарантино, а потом улыбнулись и о чем-то тихо помолчали, обменявшись теплыми взглядами и красивыми номерами телефонов. Любовь иногда дается на вырост. Тянется за мужчиной и женщиной, то исчезая, то вспыхивая, ждет, пока человек окрепнет, вырастет, расправит плечи, и тогда уже случится не просто примерка отношений, а жизнь – жизнь вдвоем.

«Мотор! Камера!» – прозвучали знаменитые слова. Марк смотрел на актрису, которая одним взглядом могла выразить все чувства мира, и видел в ней судьбу. Как хитро иногда выстроены и переплетены линии между людьми. После съемок ее встретил поэт, накинув на плечи пальто. Они доросли друг до друга, любовь больше не была чувством с чужого плеча, а стала их собственным выбором.

Часть 38. В каждой женщине жива Маргарита

Спортсмен замирает на трамплине перед прыжком в бассейн. Все тело напряжено, все мысли сосредоточены, все мышцы готовы совершить полет в воду. Пианист за минуту до концерта, в тишине и темноте кулис уже находится в музыке и мысленно проигрывает про себя вступление, а потом выходит на сцену и обрушивает на слушателей каскад музыкальных пассажей. Художник, прежде чем начать рисовать, проводит какое-то время наедине с чистым листом бумаги. Писатель перед романом неподвижно смотрит на мерцающий курсор в начале новой строки. Мужчина во время разговора делает паузу в беседе, продолжая нежно и трепетно смотреть в глаза девушке. Женщина перед родами находится в ожидании встречи с новорожденным. Со стороны кажется, что ничего не происходит, но именно в этот момент случается главное – все мысли и чувства соединяются друг с другом и превращаются в слова, картину, музыку, рекорд, любовь и жизнь. Марк замер перед камерой и перед Алисой, которая вошла в кадр так красиво, что ни у кого не возникло сомнений – она Маргарита наших дней. Легко укрощает мужчин из серии «он делает то, что она хочет, и она делает то, что она хочет». Своенравна и строптива. Никакого покоя нет и не будет. Ни по жизни, ни по Воланду. Современная Марго всегда разная: то несется по жизни, как кабриолет – «классная, а крыши нет», то скользит, как лодка по воде – красиво и изящно от одного берега к другому. Она умеет создавать себе настроение и делать деньги в отличие от тех девушек, которые в графе «основной источник дохода» пишут «муж». У нее своя жилплощадь, пускай крохотная, где-то на окраине Москвы, но своя, чтобы всегда была возможность за 24 часа сбежать от «попытки номер пять». Ее круг общения широк, потому что она знает, что каждый человек может понадобиться в тот или иной момент времени, причем среди друзей много мужчин, но при этом только один доводит ее до оргазма, истерики и дома – тот, кого она однажды выбрала. Марк смотрел на то, как быстро, буквально за несколько минут его Алиса – нежная, интеллигентная, всегда такая правильная и внимательная – превратилась в роковую Маргариту, и не мог понять, где была правда, а где – вымысел. Она не играла на камеру, она проживала роль. Да и сама роль досталась ей как бы случайно – актриса, которая была утверждена режиссером, однажды не вышла на съемочную площадку, никто не знал – почему, и Марк предложил попробовать на роль Алису. Так и закрутилась жизнь в кино. И с этого момента в их личных историях стали происходить настоящие чудеса. «Мне кажется, настало время рассказать тебе одну тайну…» – сказала Алиса после съемочного дня, когда они с Марком медленно брели вдоль прудов, взявшись за руки. И это был тот самый момент, который приоткрывает дверь в тайную дальнюю комнату души…

Часть 39. От перемены мест многое меняется

Существуют люди с четкими контурами, словно внутри них исправно тикают часы. Кажется, они никогда не сомневаются и не волнуются, расстояние между мыслью, словом и поступком у них минимальное. Все подчинено строгому плану и выверенному опытом взгляду. Меня долго не было в сети, мой «офлайн» был сознательным, шанти не нашел, нирвану не обрел, но кое-что увидел и услышал. Марк был из серии людей, которых я описал в начале. Правда, однажды оказалось, что внутри него тикали не часы, а бомба замедленного действия. Я всегда восхищался людьми, которые однажды утром, осознав всю бренность бытия, заказывали билет в один конец и с рюкзаком за спиной покидали стены города и привычной жизни. Алиса была такая же, история про то, как девушка взяла гладильную доску и отправилась покорять океан – про нее. В один день они оба исчезли. Кино к столетию романа временно заморозили, потому что бюджет распилили раньше встречи Мастера и Маргариты. И Патрики снова на время превратились в место встречи, которое нельзя изменить. Никакой мистики и романтики. Пока не вернулись эти двое. Счастливые, обрученные, полные планов и новых идей. Случилось это вчера. И это «вчера» стало для многих роковым днем. Марк выступил продюсером нового проекта. Он собрал всех светских львиц и львов за одним столом в кафе на Патриках и пригласил их принять участие в самом крутом ток-шоу страны. Марк вдохновенно говорил о высоких рейтингах и бешеной популярности, гипнотизировал словом и взглядом. Все дружно, как китайские болванчики, покивали головами, подписали контракты и получили посадочные талоны. И в тот же миг случилась настоящая булгаковщина. Певец с одной песней, который сидел за столом в дорогом костюме, а рядом его ждал припаркованный «Хаммер» (к слову, номер его был закрыт белым носовым платочком), вдруг оказался в джунглях в одних трусах. Светская модница, красавица, писательница, певица и просто одна сплошная «цаца» открыла для себя еще одну прекрасную профессию. Ей выдали платок на голову, вилы в руки и отправили в колхоз – убирать навоз. А режиссер, распиливший бюджет раньше срока, потерялся во времени и во льдах где-то с пингвинами. Все они выходили в прямой эфир и сперва молили о помощи, но никто им не верил, а потом, когда «звезды» увидели, как астрономически растет количество подписчиков, начали выживать ради рейтинга. Когда за певцом гналась стая диких обезьян, он бежал, пел и улыбался своим фолловерам – артист, он и в джунглях артист. Звезда подиумов старательно копала и рассказывала подписчикам, что из коровьего навоза получается прекрасная омолаживающая маска. А у режиссера во льдах ничего в душе не оттаивало. Он не Шмидт, который после того, как затонул «Челюскин», провел вместе с командой два месяца на льдине – из спасенных материалов построил барак и пекарню, читал лекции по философии и всячески поддерживал жизнь в каждом путешественнике. Режиссер кричал в прямом эфире Марку, что он за все ответит, но льдина уплывала все дальше и дальше. От режиссера стали отписываться люди. А Марк лишь улыбался краем губ и тихо, почти про себя, отвечал на все угрозы, что «крыша» у него хорошая, и смотрел куда-то вверх. Бог эта «крыша» или дьявол, никто понять не мог, даже Алиса, которая наблюдала за всем этим со стороны и нервно крутила кольцо на безымянном…

Часть 40. Люди с бэкграундом

Очень важно все в жизни прожить вовремя: несчастную любовь, ветрянку, бунт, уход из дома, ночь на концерте рок-звезд, секс ради секса, рвение к мечте, дикий взлет и падение в неизвестность. Иначе все это застрянет где-то в области сердца и вылетит из него черной птицей в самый неудачный момент. Марк жесток и беспощаден к порокам, он бьет людей по слабым местам и кого-то действительно круто меняет, а кого-то окончательно ломает. Алиса, напротив, видит в каждом человеке бэкграунд – прошлое, которое привело его на скамью Патриарших. Она знает, что самая прокуренная блондинка с накачанными губами, которая заказывала в Margarita Bistro морепродукты на гриле и вела себя по цене дешевого шампанского – так, что ее уже знал и имел (не в виду) каждый охотник за телом, в прошлом была вовсе не оторвой и дворовой шпаной, которая в болоте родилась, но квакает по-королевски, а девочкой с выполненным домашним заданием, прилежной ученицей с белым воротничком и 18-летней девственницей. Строгое детство, чистописание, скорочтение, юбка ниже колена, все мысли в учебе – так хотели родители. В 25, когда вокруг все тысячу раз проиграли разные события и начали создавать семьи, устраиваться на работу, она вышла из института, подарила родителям синий диплом и ушла в отрыв. И тут оказалось, что мир играет по другим правилам, что хорошие никому не нужны, и девочка вызубрила наизусть – не любить, не страдать, не пахать. И вот уже она на Патриках. Торгует телом. А охотник за этим самым телом когда-то был влюбленным мальчиком, у которого в столе лежала тетрадка стихов без помарок. Он искренне верил, что именно с одноклассницей проживет всю свою жизнь. Теперь он рифмует дела и тела. Не выплакал, не прожил свою обиду, пустился во все тяжкие сначала в личной жизни, потом в работе, провалил проекты, подставил людей, ввязался в авантюру. И прямо на Патриках ему выставили счет и срок. И сидит теперь поэт в колонии строгого режима и смотрит на мир через решетку. Просто, когда уходишь в отрыв в 16, пропадаешь ненадолго, когда же это случается за 20, остаешься там навсегда и проигрываешь жизнь, себя и все то, во что верил.

«А каким было твое прошлое?» – Алиса нежно взяла Марка за руку, когда тот закончил вести прямой эфир с героями реалити-шоу. Помните, как в прошлом посте он забросил известного певца в джунгли, а светскую львицу отправил в колхоз – убирать навоз? О них расскажем в следующем посте, впрочем, как и о прошлом Марка, который, кажется, живет на свете уже 10 тысяч лет – столько в нем знаний и воспоминаний…

Часть 41. Новая жизнь

Она научилась любить того, кто любит ее.

Ну или делает вид. Она на Патриках уже давно. В левой руке – IQOS, в правой – Chandon Rose, на левом плече – «Sic Volo», что означает «Я так хочу» – вытатуированная строчка задом наперед, чтобы можно быть читать в зеркале; на запястье – феромон, на щиколотке – тонкий браслет. Ее образ продуман до мельчайших деталей. Дьявол всегда в них. Она курит и с тревогой смотрит вдаль. Мрак и Марк. Он появляется с черным конвертом – в нем разные фото мужчин, она выбирает того, кто ей симпатичен, и вносит аванс. Мужчина успешен, ученая степень, шатен, не женат, здоров, энергичен, богат. Хорошие гены, горячая кровь. Подходит. Кажется, именно он был в центре ее коллажа. Еще одно Rose, еще одна затяжка, для нее это первый, для него – неизвестно какой контракт. Бумаги подписаны. Сперма готова. Зачем это Марку? Быть посредником таких договоров? И это еще одна тайна, покрытая мраком. Мужчин-доноров с каждым днем все больше, и сперма их растет в цене. Некоторые только этим и живут, и живут, к слову, прекрасно, зарабатывают, как стоматологи, и путешествуют на острова. Они ничего не знают о женщинах, с которыми подписали контракты, их не волнует судьба рожденных детей. Это просто работа. И ничего больше. Эти двое тоже никогда друг друга вживую не видели и не увидят, вся их история сохранится в черном конверте, а через девять месяцев на свет появится маленький Патрик, и каким он будет, даже сложно представить… Зато у матери на плече «Sic Volo» – «Я так хочу», а у отца – ученая степень.