Линнойский Разведчик (СИ)

Дмитрий Куприк

Линнойский разведчик

Глава 1. Чудеса случаются

У каждого человека бывают в жизни моменты когда он срочно и незамедлительно нуждается в чудесах. Когда весь окружающий мир, каким бы он прекрасным ни был, становиться обыденным и рутинным, изученным вдоль и поперек и потерявшим способность удивлять. Одни стойко переживают такие моменты, насильно заставляя себя вернуться в жестокую реальность, где нет места волшебству и чудесам. Вторые обращаются к выпивке, чтобы заглушить это навязчивое чувство или к наркотикам, чтобы реализовать эти чудеса хотя бы у себя в голове. Ну а третьи расслабляются и продолжают жить как жили, с ожиданием того, что вот вот с ними случиться какое-то приятное, может даже совсем чудесное, событие. Как раз с последними эти самые чудеса чаще всего и случаются.

Алексей Пивоваров был обычным жителем обычного провинциального российского городка. Не женат, двадцати девяти лет от роду, судимостей не имел, был высок ростом, широк в плечах и талии. Любитель махнуть кружку другую хорошего пива с друзьями, покататься на своей машине или на велосипеде, программист.

На жизнь Алексей в общем-то не жаловался, у него была хорошая работа, друзья, собственная квартира и, с тех пор как он расстался со своей девушкой, много свободного времени для всяких прелюбопытнейших размышлений. Размышления его, как в прочем и всякого человека, были сумбурны, страдали множеством недочетов и стереотипов, но все же часто они были весьма интересны.

Пивоваров, как и большинство ИТшников, интересовался множеством разнообразных тем. Но лидирующее положение среди них у него занимала тематика космоса. Он жадно следил за новостями из мира покорения вселенной. Старался не пропустить ни одного важного события. Выдумал свои собственные теории и объяснения каким либо странным явлениям. Состоял в местном клубе любителей астрономии и даже построил на крыше своей многоэтажки небольшую обсерваторию, куда бесплатно пускал местную ребятню.

И вроде бы все было хорошо. Но иногда Лёха чувствовал себя грустно и отчаянно скучно. Закованный ежедневной бытовухой он становился неразговорчивым, невеселым и ворчливым. Тогда Пивоваров прибегал к проверенному методу, помогавшему ему пережить трудные моменты жизни. Алексей брал толстую общую тетрадь, обычную синюю шариковую ручку и давал волю своей богатой фантазии, подкрепленной мощным логическим мышлением программиста и любопытством затаившегося в глубине души исследователя.

Пивоваров любил выдумывать и описывать миры отличные от земной цивилизации. Ему было интересно создавать их, основанными на совершенно разных принципах. Он помещал разум в совершенно дикие для человека формы и наделял его мышлением кардинально отличавшимся от человеческого. Алексею было интересно придумывать не только общий вид выдуманной им цивилизации, но и различные бытовые мелочи в жизни выдуманных им существ, их мысли, ценности и устремления. Он создавал мир и старался прожить в нем какое-то время, пообщаться с местным населением, иногда даже с кем-нибудь подружится.

Свои фантазии и наблюдения он опубликовывал в своём имевшем популярность блоге. Каждую новую запись о новом вымышленном мире он начинал со строк: “Всем привет, меня зовут Лёха и сегодня я вам расскажу что увидел и узнал посмотрев на удивительный мир….".

Лёха сидел в мягком темно-красном кресле за старым деревянным столом. На столе уютно расположились чашка с ароматным кофе, небольшая настольная лампа, дающая мягкий жёлтый свет, и старый видавший виды ноутбук. За окном вовсю бушевала непогода. Тяжёлое клубистое серое небо то и дело вспыхивало и вздрагивало, когда очередная молния пронзала его аморфное тело. Тяжелые ливневые капли настойчиво барабанили по оконному стеклу, пытаясь пробиться сквозь эту неприступную преграду к задумавшемуся человечишке.

Пивоваров посмотрел на своё отражение в окне:

— Эй, толстый! — он грустно окликнул смотрящего на него себя

Глубоко вздохнув, как вздыхают обычно старики вспоминая что молодость уже позади и её уже не вернуть, Алексей повернулся к ноутбуку, сосредоточился и написал своё стандартное приветствие: "Всем привет! Меня зовут Лёха и сегодня я расскажу вам что увидел и узнал посетив удивительный мир…". Затем замер и снова посмотрел на свое отражение. "Ну и какой мир?" — пронеслась в его голове мысль. Пивоваров откинулся на спинку кресла и устало зажмурив глаза ушёл в себя. Он хотел чуда. Любого. Неважно какого. Лишь бы оно только произошло. Если бы оно произошло, то это бы означало что во вселенной все не так бездушно, расчетливо и хладнокровно. Что среди равнодушных законов физики и логики есть место интересным и волшебным приключениям, пройдя которые человек бы мог увидеть жизнь с новой стороны, на время отложив жестокую борьбу за выживание и бесконечную погоню за золотым тельцом. Ведь должны быть в этой вселенной миры, живущие по другим принципам, основанные на других ценностях и мировоззрениях!

— Пивоваров Алексей Петрович? — прозвучал спокойный женский голос в голове Алёши.

— Да, да. Это я, — все ещё не отошедший от своих размышлений тоже мысленно ответил он.

— Сейчас вы будете перемещены в Линнойский разведцентр на Элиопротогенексе. Хотите что-нибудь взять с собой? — вежливо спросил голос.

— Ну, разве что бутылочку пивка, — отрешенно ответил Пивоваров.

И когда в правой руке он вдруг почувствовал прохладный и гладкий тяжёлый предмет, то мигом вышел из полубредового состояния. Алексей моментально открыл глаза и уставился на руку, в которой была крепка зажата бутылка Жигулевского. Резко вскочил и осмотрелся. Его кресло вместе с ним находились по среди небольшой черно-коричневой платформы. А та, в свою очередь, парила в воздухе в сотнях метрах над желто-бежевой поверхностью земли и находилась на окраине немыслимого фантастического города, состоящего из много-километровых цилиндрических, пирамидальных, трапециевидных и прочих форм башен и сложнейшего переплетения переходов между ними.

Рядом с Лёхой на платформе находилось существо, напоминающее гигантского прямо-ходящего муравья.

— Элиопротогенекс? — растерянно спросил Пивоваров.

— Угу, — махнуло головой насекомое.

Глава 2. Элиотопрогенекс

Когда Пивоваров пришёл в себя, то долго отказывался открывать глаза. Он понимал что лежит на чем-то в меру мягком и ровном. Чувствовал дуновение свежего приятного ветерка. Прислушался — вроде тихо. “Может быть, мне все это показалось? Может пора обратиться к опытному психологу? Может все таки открыть глаза? Ну не знаю… А вдруг это все правда.” — мелькали мыли в его голове.

— Пивоваров! — кто-то рявкнул прямо возле уха программиста. Лёха, не ожидавший такого коварства, в один момент прекратил свой внутренний диалог и после нескольких неестественных телодвижений уселся с широко раскрытыми глазами.

Он находился в небольшом круглом помещении с большими овальными окнами, открывающими вид на уже виденный им, до потери сознания, город исполинских небоскребов, но только с другого ракурса. Изогнутые в дугу, и обвешанные какими-то бредовыми геометрическими фигурами, стены комнаты источали мягкий голубоватый цвет. В центре этого помещения находилась парящая в воздухе кровать, на которой и находился Пивоваров, а перед нею выстроился в ряд небольшой отряд из из существ, которые могли привидеться Алексею только в самом страшном пьяном угаре, приправленном галлюциногенами.

Большой, метра два на два, зеленый куб с прикрепленными к нему парой механических ног и двумя парами трехпалых механических рук. Из его сторон то и дело выползали какие-то извивающиеся, похоже что металлические, щупальца, вылетали и залетали кубы по меньше и другие небольшие геометрические фигуры.

— Бурбльблбл! — громогласно гаркнул куб, издав звук из появившегося на повернутой к Пивоварову плоскости, рта. Механического человеческого рта. С губами, зубами и языком.

Не то что бы Лёха сильно испугался, но все равно — чуть не умер.

— Бурбльблбл!? — попытался он уточнить.

— Бууурблллль-бл-бл! — снова зазвучала геометрическая фигура, но теперь уже по слогам и с явными нотками недовольства.

— А? — офигевал Пивоваров.

— Зовут его так — откуда-то справа прозвучал знакомый женский голос. Лёха повернул голову — знакомая насекомая.

— Понял, — выдавил он из себя, и посмотрел на второго, в стоящим перед ним строю.

— Рубриус Раус Ратриус Маус Шмаус Клаус Страус! — выругалось какое-то аморфное, переливающееся искорками и электро-разрядами серое облако метра два в поперечнике, точнее даже тучка.

— Клаус Страус, — нервно хихикнул Пивоваров.

Тучка тут же стала превращаться в настоящую тучу. Нахмурилась, стала темнее, а в ее теле стало рождаться больше микромолний.

— Не стоит его обижать землянин. Рубриус очень вспыльчив, и может поразить тебя молнией — лаконично закончила насекомая.

— Да, я догадался. Вырвалось случайно. Страус это у нас на планете птица такая. Летать не умеет, только бегает и прячет голову в песок, когда ей грозит опасность.

Клаус загремел как майская гроза.

— Извиняюсь, — поспешил невоспитанный землянин, — Извиняюсь если ненароком оскорбил Вас Клаус.

— Рубриус, имя — Рубриус. Клаусом зовут моё родовое облако. — поправила Пивоварова уже заметно посветлевшая туча.

— Уяснил, — Леха махнул головой. Уже совсем освоившись, и воспринимая все происходящее как сон, бред, галлюцинацию, смело ткнул пальцем в большую груду чёрных камней. — А вы, товарищ, чьих будете?

Камни загремели, начали двигаться, меняясь местами и выбивая какую-то странную дробь. Перемешавшись несколько раз куча битума застыла, выжидательно уставившись неизвестно куда, неизвестно чем.

— М? — уточнил Пивоваров. — Простите, не расслышал.

— Их имена, к сожалению нельзя перевести ни на один из известных языков. — насекомая печально развела свои руки-клешни в стороны. — Поэтому мы сами мм даем имена. Вот эти камни зовут Камни 547334.

— Креативненько — отметил Алексей.

— Но не беспокойся об это, — не замечая сарказма, продолжила насекомая, — Мы проведем с тобой интенсивный курс обучения и многие факты о нашей галактике станут тебе доступны, в том числе и языки.

Пивоваров махнул головой и удивлённо уставился на четвёртого представителя ночного бреда. Это был гигантский осьминог, закованный во внушительно пугающий механический экзоскелет, с парой механических рук и ног. Его причудливой формы зрачки с интересом уставились на землянина. Единственное что сейчас волновало Лёху, так это с каким именно интересом: с плотоядным или научным?

— Горлумункус из выводка Дормунуса! — осьминог развёл переднюю к Лехе пару рук и сделал грациозный взмах ими. Затем одно из щупалец вытянулись к нему и застыло в ожидании.

— Очень приятно, — догадался Алексей и совсем уж без страха вцепился в руку пришельца и начал её активно трясти, пуская волны по бескостной конечности, — Очень приятно, царь!

— Царь? — встрепенулась насекомая, и подождав несколько секунд, во время которых Пивоваров буквально ощутил будто кто-то беспардонно копается в его памяти, уперла пару клешней в бока и укоризненно закончила, — Пивоваров, прекратите паясничать. Не сбивайте с толку наших гостей. Царь….

— Извините, само как-то вырвалось — поспешил оправдаться обвиняемый.

Все гости были представлены и насекомая вновь обратилась к Лёхе.

— Алексей, вы понимаете почему вы здесь оказались?

— Конечно, я сильно устал. Выпил лишнего и сейчас сплю. Я всегда хотел посмотреть как живут другие цивилизации. И вот — ты, извините, Вы и ваши друзья.

— То есть вы уверены что это сон? — с жалостью произнесла насекомая, затем резко подпрыгнула к Пивоварову и молниеносно выбросив вперёд свою увесистую клешню, ущипнула его.

— Ай — выкрикнул Пивоваров от боли, — Ты че творишь?!

— Пытаюсь доказать тебе что это не сон. Так ведь принято поступать у вас землян — ущипнуть? — невозмутимо ответила та.

— Это не работает! Мне во сне как то аппендицит вырезали. И я все все чувствовал!

— Аппендицит? — задумалась нападающая. Пивоваров вновь ощутил копошение в своих мыслях. — А. Понятно, понятно. Я даже не знаю как тебе…

— Бурблблбб бль бльбль рбль! — возмущённо заголосил Куб.

— Да, да вы правы. — ответила насекомая.

— И что он сказал? — Лёха прищуревшись уставился на Бурбльбля.

— Он сказал "Давайте скормим эту обезьяну моим младшим треугольниками и займёмся делом”, - невозмутимо ответила та.

Лёха отошел назад и встал в угрожающую боевую стойку. Видимо должного эффекта это не возымело, так как куб снова сокрушенно выдохнул своё " бурбльбль" А биомеханических осьминог смачно шлепнул себя одной из щупалец по своему лицу и провёл им вниз.

— Успокойтесь, Пивоваров. Я пошутила. Он сказал что пора переходить к делу ради которого мы все здесь собрались. — успокоилась Лёху насекомая.

— Ну и шуточки у вас, эээ… А как вас зовут?

— Ой, прошу прощения что не представилась. Я — Ваня, — насекомая развела свои клешни в стороны и слегка поклонились.

— Насекомая Ваня? — переспросил Пивоваров на что получил утвердительный кивок.

Когда спустя минут десять Алексей перестал ржать словно укуренный и тыкать пальцем в своих новых знакомых, в особенности в Ваню, все присутствующие уже поняли что спутник им попался, мягко говоря, не совсем адекватный.

— Закончил? — возмущённо спросила Ваня, и получив утвердительный кивок от еле сдерживающегося Пивоварова, продолжила, — Так вот, Алексей, всех присутствующих, включая и тебя, объединяет одно — неуемная фантазия и ненасытное любопытство. Любопытство увидеть то, что большинство представителей ваших цивилизаций считают выдумкой или мало вероятным событием. А точнее — увидеть как живут другие цивилизации, познать тайны Вселенной, изучить все ее многообразие. Ваше любопытство — наиважнейшее качество для Линнойских разведчиков.

— Разрешите вопрос? — спросил Пивоваров.

— Конечно.

— Что это за Линнойские разведчики и почему именно мы? В галактике закончились романтики?

— На эти вопросы мне нужно будет дать вам развернутый ответ. Это займет много времени. И я это сделаю позже, когда вы отдохнете. И…

— Можно еще вопрос? — перебил насекомую Лёха.

— Да, — поступил сдержанный ответ.

— А когда меня отпустит? — улыбнулся Пивоваров.

Ваня вздохнула, покачала своей четвероглазой головой и продолжила, не удостоив разумную мартышку ответа.

— Итак. Все вы являетесь представителями цивилизации ещё не имеющих по разным причинам способности межзвёздных перелетов, но находящихся на рубеже эпохи, которая позволит вам её достигнуть. И для того, что бы знакомство с галактическим сообществом проходило более гладко мы, Линнойская Разведка, забираем к нам на службу наиболее любопытных, восприимчивых и доброжелательных индивидов для того, чтобы, во первых, обучить их жить среди представителей развитых цивилизаций и, во вторых, устроить им экскурсию по любопытным мирам нашей галактики.

Ваня грациозно, как только мог муравей с гигантскими клешнями, сделала жест, приглашающий группу пройти в непонятно откуда взявшуюся полупрозрачную сферу, беззвучно застывшую в воздухе возле появившегося в одной из стен отверстия. Каких либо дверей или других отверстий у неё не было, и Лёхе было не понятно как он должен был поместиться в этот пузырь. Тем временем его новоиспечённые одноклассники невозмутимо пошли, залеветировали, и запереваливались (в случае кучи камней), к этому пузырю. Первым шёл биомеханический осьминог. Подойдя к сфере, и мельком бросив взгляд на Пивоварова, он преспокойно вошёл в пузырь, пройдя сквозь её грань насквозь. Лёха пронаблюдал как остальные попадают в пузырь и дождавшись раздраженно оклика Вани и сам, с разбегу, залетел в него. Как только все оказались внутри, он, набрав скорость, устремился вглубь внеземного мегаполиса держа курс на Линнойский Разведцентр.

Глава 3. Учат в школе

Разведцентр находился в центре мегаполиса. Элиопротогенекс был единственным крупным поселением на этой планете. В городе насчитывалось около ста сорока семи миллионов жителей и в целом он напоминал огромный технологичный муравейник с тысячами высоченных небоскрёбов и запутанной сетью переходов между ними. Он являлся относительно молодой колонией цивилизации разумных насекомых, к которой принадлежал классный руководитель Пивоварова.

Ваня оказалась весьма приятной насекомой: была внимательна к своим подопечным, следила за их развитием, много рассказывала о галактике, шутила, злилась и даже пела. Раз в местные сутки класс ходил на различного рода процедуры, где их испытывали и обучали. Из-за больших объёмов информации, которое предстояло втиснуть в девственно чистые мозги новоиспеченных разведчиков, проводить процедуру внедрения блоков памяти с определённой тематикой можно было только раз в местные сутки. Затем должны были проводиться практические занятия для “активации” этих блоков информации и превращения их в навык. По этому весь курс молодого бойца составлял около трех земных месяцев.

Лёха находился в небольшом овальном помещении в темно коричневых тонах. В стене было одно большое круглое окно с видом на королевский дворец. Он был великолепен, возвышаясь над остальными башнями города-муравейника на несколько километров. Его заострённый шпиль со статуей нынешней королевы матери врезался в фиолетово-синее закатное небо этой планеты. Диск красного гигантского солнца уже на половину был съеден горизонтом. В комнате находилось двое: он и Бурбльбль. Оба смотрели в окно и нежились в приятных и мягких порывах свежего вечернего ветерка.

— Рубик, а ты чувствуешь ветер? — вдруг нарушил тишину землянин.

После того как им внедрили стандартные лингвистические системы и они смогли понимать друг друга, оказалось что произнести имена некоторых одноклассников на общегалактическом языке довольно сложновато. Поэтому можно было пойти обходным путём — так как любой входящий сигнал любой природы все равно обрабатывается этой системой, то можно было обозвать существо как угодно. Главное — отметить в системе что это — ещё одно имя данного индивида и тогда, при произнесении нового имени, тот услышит своё настоящее имя и на оборот. Остальным своим сокурсникам Пивоваров дал следующие удобоваримые для него имена: осьминога он обозвал Кракеном, кучу камней — Горой, оказавшейся к тому же еще и женщиной, а уменьшенный вариант грозового облака — Тучем. Теперь ему не нужно было выговаривать многоэтажное настоящее имя Туча или же вообще невыговариваемое человеком имя Горы.

— Конечно, Алексей, мы конечно же чувствуем. — слегка обижено отозвался Рубик.

— Но вы же механоиды. Как машины могут чувствовать?

— А как мясо может чувствовать? — парировал кубоид, — Миллионы лет цивилизации ищут ответ на вопрос — что такое жизнь и почему она настолько разнообразна. Ты вот недавно играл в этот ваш футбол с живой кучей камней. Этого тебе не хватило чтобы понять что жизнь многообразна?

— Может это робот, — сопротивлялся Пивоваров. — Я, между прочим, программист. Программист, это…

— Я знаю кто такие программисты, давай дальше, — перебил его Рубик.

— Ну ладно. В общем, я работал над проектом где нам нужно было написать логику робота баскетболиста. Он должен был играть с людьми в баскетбол и при этом вести себя как человек. И ты знаешь — получилось. Он отдавал пасы, шутил, кричал, радовался и расстраивался. И все это выглядело вполне естественно.

— Баскетбол? — попросил уточнения кубоид.

— Игра такая. Две команды пять на пять человек пытаются забросить круглый резиновый шар в кольцо, висящее на трехметровой мачте, — пояснил Лёха.

— Круглый? — брезгливо переспросил Рубик и тихо добавил — Извращенцы…

Наступила тишина. Солнце уже спряталось и небо стало темно фиолетовым с небольшой красной полосой на горизонте. На этой планете вечер длился долго, почти в два раза дольше земных вечеров. Лёха с интересом наблюдал как окрасились воздушные пути, по которым передвигались миллионы насекомых. Они редко транспорт, у многих жителей этого мира были крылья и при должной их модификации они могли развивать фантастические скорости. Конечно присутствовало какое-то подобие транспорта, в особенности общественного. Но и он, в большинстве случаев, очередь являлся специально выведенным видами неразумных насекомых.

Вот пролетел вроде как автобус. Большое квадратное тело с пустотой внутри. По обеим сторонам квадратного брюха есть большие круглые дыры, выполняющие роль окон. Не большая, почти не заметная голова насекобуса внимательно следила за воздушно-транспортной обстановкой вгрызаясь в мир своими тремя парами фасеточных глаз. Внизу брюха располагались три пары широких и коротких ног, а на спине насекобуса расположились несколько пар гигантских крыльев. Внутри набилось куча пассажиров, некоторые из них лениво смотрели в окно класса Школы Линнойских Разведчиков, в котором сидело что-то, судя по всему, мягкое и четырёхконечное, а рядом с этим стояла большая зелёная коробка. И эти вещи, судя по всему, разговаривали друг с другом.