Право первой ночи

Затем правящий Кондор продолжил:

— Девушка останется здесь до тех пор, пока я не получу свое. Вы вольны уйти с деньгами и получить ее после того, как я воспользуюсь своим правом. Или оставить деньги и забыть о том, что у вас когда-либо была невеста, в этом случае я уплачу виру ее родителям как насильник, воспользовавшийся честью их дочери. Ваш выбор?

Дорг захрипел раненным зверем, потом оглядел всех присутствующих. Под давлением их взглядов и явного осуждения достал из кармана мешочек с золотом, глянул на меня… С жаром, со злостью, с каким-то странным голодом. Его взгляд прошелся по моему телу от ног до груди, глядя на застегнутый им разрез, Дорг гулко сглотнул, замер, напряженный, взбешенный до крайности, сжал кошелек и, глядя в пол перед собой, хрипло произнес:

— Я вернусь за ней. Утром. Как рассветет… на заре…

После чего развернулся и вышел, каждым своим шагом заколачивая очередной гвоздь в мой гроб.

За ним потянулись и остальные, растерянные, словно оглушенные случившимся, нервозные, еще недавние женихи, а теперь уже после благословения лорда уже мужья, уводили своих жен приобнимая за плечи или талию, будто пытались прикрыть от синего пронзительного взора Кондора. А я осталась под потрясенными взглядами работающих в замке людей. Потом повернулась к креслу ленд-лорда — оно было пустым, Кондор ушел.

Все ушли.

И все ушло…

Ушло чувство радости и предвкушения, ушло ожидание счастья, ушло наваждение влюбленности… я потеряла все в единый миг. Как же хотелось сейчас закутаться в плед, забраться в мамино кресло с ногами, открыть любимую книгу, и забыть, забыть обо всем этом, хотя бы до тех пор, пока перестанет быть так мучительно больно.

Я развернулась, посмотрела вслед уходящим молодоженам, и направилась к выходу. Я не восприняла серьезно слова про право первой ночи, да и кто бы воспринял такое? Это ведь только традиция, просто глупая традиция, или… Или возможность узнать своего избранника до свадьбы? Хорошая такая возможность, показательная очень. Мне она показала все.

Я догадывалась, что дома меня ждет разговор, не слишком приятный разговор, потому как на свадебный пир, на дом что Дорг строил для нас… хотя, похоже, «нас» никогда не было, но деньги были потрачены, деньги моей семьи, деньги его семьи. Скорее всего, родители с обеих сторон потребуют заключения брака. Вот только если Дорг, возможно, и согласится — то я никогда. Никогда!

Пойду к прабабушке, что живет на опушке леса, она меня поймет. Поможет и с деньгами и с одеждой. Первым же торговым караваном уеду в Готтард, оттуда в столицу. Просто мне явно не будет, но работу найду.

И никогда не вернусь в нашу деревню… По крайней мере до тех пор, пока замуж не выйду, да так, чтобы никакой Дорг опротестовать мой брак не смог бы.

И я пошла к выходу.

— Да куда же ты, девонька?! — раздался скрипучий голос какой-то старухи.

Я не ответила, вышла из замка, прошла через двор, зябко обнимая себя за плечи, подошла к распахнутым воротам, ведущим на мост, перекинутый через ров и…

Врезалась в невидимую стену, больно ударив нос и лоб!

Охнула, прижав руку к лицу, и с изумлением увидела, как парочка с южной деревни, подзадержавшаяся у конюшни, спокойно выходит. Парень и девушка, странно посмотрев на меня и как-то сторонясь меня, обошли меня же и вышли на мост.

А меня замок не пускал.

Не выпускал…

Я попробовала пройти еще раз. И еще. Нервы мои не выдержали и я начала в невидимую преграду и руками, и ногами, с отчаянием глядя как последние из деревенских покидают скалу. А потом как закрываются ворота, поднимается навесной мост, скрипя огромными цепями…

И когда мост окончательно поднялся, преграждая путь из замка, силы меня покинули. Я медленно сползла вниз по невидимой стене, обняла себя за плечи и едва не плакала.

Именно в этот момент мне неожиданно протянули книгу.

Ту самую — «Хроники полесья».

Я молча посмотрела на книгу, с нее перевела взгляд на ленд-лорда, стоявшего надо мной со все той же насмешливо-ироничной усмешкой, протягивающего мне злополучный рукописный том.

Как кость собаке протягивал!

Молча, ну видимо в понимании лорда я была не той, кто в принципе имел право голоса, а так, собачкой… вот и косточка.

Разъяренно поднявшись, я отряхнула испачкавшееся от сидения на полу платье, сорвала с головы венок, отшвырнула в сторону конюшен — какая-нибудь лошадка поест, значит хоть какая-то польза от всего этого будет, и посмотрев на ленд-лорда, для начала гордо вытерла слезы, затем еще более гордо выпрямилась и потребовала:

— Выпустите меня немедленно!

Лорд странно усмехнулся и произнес:

— Да вас в принципе никто не держит и не держал, но раз уж вы все еще здесь, значит у вас на то была причина. И, полагаю, мы оба знаем, что это за причина — берите книгу. Мне от нее никакой пользы, а вам она, надеюсь, позволила осознать всю ту пропасть, что пролегает между вами и тем, кого вы столь неосмотрительно выбрали в мужья. Берите книгу и можете идти.

На это все моей единственной реакцией был шок.

А после последовал гнев, более чем обоснованный.

Лорд Кондор был высок, поэтому, когда я сделала шаг к нему, мне пришлось подняться на носочки, чтобы с несколько более приемлемой высоты, разъяренно поинтересоваться:

— То есть я могу идти? Вы серьезно? А не кажется ли вам, что уйти мне несколько мешают, к примеру ворота! И решетка! И поднятый мост! И…

— Прекратите на меня орать, — холодно потребовал лорд.

— Прекратите надо мной издеваться! — теперь уже действительно заорала я.

Кондор разъяренно выдохнул, но воспитание и хваленная сдержанность сынов севера, взяли верх. Ленд-лорд молча сунул мне в руки книгу, затем прикоснулся к воротам и… они открылись. Затем вверх со скрипом поднялась решетка. После опустился мост через ров, и галантно указав мне на открытый путь, лорд произнес:

— Всего доброго.

Мне бы очень хотелось съязвить в ответ, но тут сам лорд нахмурился, посмотрел в сторону леса и произнес:

— А, впрочем, обождите мгновение, возьму коня отвезу вас сам, уже темнеет, и девушке едва ли пристало бродить в одиночестве в сумеречном лесу. К тому же холодает, вам взять плед?

Плед?! Отвезу сам?!

Скепсис в моем взгляде на какое-то мгновение даже уступил место вспыхнувшей надежде, но попятившись на шаг, я уперлась спиной в ту самую непреодолимую преграду, что так и не выпустила меня за все это время.

И после, опираясь спиной более чем показательно о то, что для меня ничем иным кроме стены, хоть и не видимой, не было, я выразительно посмотрела на Кондора.

— Так, говорите, я могу идти? — спросила уже действительно с сарказмом.

Лицо лорда Кондора приняло неописуемое выражение, после чего аристократ молча обошел меня по кругу, остановился за моей спиной. Не слишком вежливо ухватил за плечи, и попытался потянуть к себе — безрезультатно.

— Та-а-ак, — произнес мужчина.

Вернулся, встал передо мной. Поразмыслив, подхватил на руки, и попытался вынести… все с тем же успехом. Разве что был один нюанс — взгляд лорда неожиданно скользнул туда же, откуда не отрывал свой взгляд Дорг, пока нес меня на руках, и ассоциация была яркой настолько, что я потребовала:

— Отпустите немедленно.

Лорд отпустил. Постоял. Взял мою руку за запястье, постучал моим кулаком о невидимую преграду, отпустил мою длань. Постоял, глядя на то, что было не видимо совершенно. Затем почему-то глянул в сторону разреза на моем платье.

Задумчиво вновь посмотрел на ворота.

Один жест и те вновь закрылись, одновременно с опустившейся решеткой и поднявшимся мостом, а затем мне было сказано:

— Идите в дом.

Как дочь воинственной и до конца не покоренной Валландии, я перехватила книгу, собираясь изрядно треснуть ею лорда, но… это были «Хроники полесья». Легендарные «Хроники Полесья». Избивать кого-либо ими было бы кощунственно.

— Простите, у вас нет какой-нибудь менее ценной книги? — вопросила я, обеими руками прижимая к себе столь ценный экземпляр.

— Насколько менее ценной? — раздумывая о чем-то своем, отрешенно спросил лорд.

Мне же раздумывать было особо не о чем, а потому спросила прямо:

— Кирпич тут где-нибудь есть?

Несколько отвлекшись от собственных раздумий, Кондор посмотрел на меня и с сомнением переспросил:

— Кирпич?

— О да! — подтвердила я. — Видите ли, убивать вас книгой я считаю неэтичным… по отношению к книге, естественно!

Джентльмен из сдержанных северных территорий частично завоевавшей нас державы, вдруг улыбнулся, после и вовсе тихо рассмеялся и произнес:

— Аританна, ступайте в дом. Я не до конца понимаю, что здесь происходит, но я, несомненно, в этом разберусь. К тому же скучать вы явно не будете, у вас ведь теперь есть ваша столь желанная книга, которую вы сами назвали бесценной.

Если он думал, что я как собачка ухвачусь за эту подачку, то сильно ошибался. Как и в остальном впрочем тоже.

— Что значит, вы не совсем понимаете, что здесь происходит?! — это был даже не вопрос, это было требование дать ответ.

Но, вместо чего-либо вразумительного, лорд произнес раздраженно-угрожающее:

— Вы пойдете в дом сами, или вас отнести?!

Мне хотелось заорать, найти кирпич, устроить истерику, но тут Кондор словно невзначай сообщил:

— «Хроники полесья» не единственная редкая книга в моей коллекции, есть и куда более занимательные. Второй этаж четвертая дверь слева.

Я посмотрела на него, лорд вздохнул и совершенно искренне, как мне показалось, произнес:

— Я действительно понятия не имею, что произошло. Очевидно на данный момент исключительно одно — замок вас не выпускает. Согласитесь, стоять здесь и ожидать, что он изменит свое поведение довольно глупо, учитывая, что Кондор-холлу более шестисот лет, характер у него достаточно… своеобразный, а свои решения он отменяет не быстро, с прошлой проблемой пришлось разбираться около полугода. У вас имеется желание простоять здесь полгода как минимум?

Потрясенная я отрицательно мотнула головой.

— Идите в дом, — устало повторил лорд.

И я молча пошла в дом. Поднялась по ступеням, прошла в холл, подошла к одному из каминов — огонь в нем все так же был магическим, но это все же был огонь. Он дарил тепло, и манил избавиться от ошибок прошлого. Я медленно развязала перетягивающий пояс плед с рисунком клана Дорга и подняв его за край, бросила в огонь. Я еще не знала, чем закончится весь этот кошмар, не знала, что будет дальне, но вот одно мне было совершенно определенно ясно — я никогда не стану женой Дорга! Никогда! Даже если отец прикажет, пригрозив кнутом — нет! Даже если найдут в столице и вернут в деревню! Даже если от меня отвернется моя семья! Я скорее соглашусь потерять семью и честь, чем связать свою жизнь с Доргом Мак Милланом. Эта страница моей книги была закрыта навсегда.

Приняв судьбоносное для себя решение, я посмотрела во двор, и увидела нечто — ворота открывали, мост опустили снова, а наш ленд-лорд преспокойно себе направлял коня к выходу из замка. И пока все, а удивленно смотрела на него не только я, выражали крайнее недоумение его действиями, правящий Кондор нас покинул. Не оглядываясь.

Я же осталась стоять, плененная магическим замком со страной активацией на слова. А еще под прицелом сотни глаз работников замка.

Не зная, что делать и как вообще на это все реагировать, я прошла через холл, поднялась по лестнице вверх, нашла четвертую дверь слева, вошла в неимоверно содержательную библиотеку, обнаружила шкаф со стеклянными дверцами, осторожно отворила одну из дверей, пробежалась взглядом по корешкам книг и застыла — тут было «Слово о чертогах»! Это невероятно! Это просто невероятно! Пергаментная книга с тысячелетней историей хранилась вот так вот, под разрушающим действием воздуха и света и…

И мне было жутко интересно прочитать наконец первоисточник, так как ранее доводилось видеть лишь выдержки. Осторожно достав книгу, я решила, что прочитаю только пару страничек и все.

И начала читать.

Потом почему-то заболели ноги — я села.

Затем некоторый дискомфорт причинил холодный пол, я встала, не отрывая взгляда от книги наощупь выбрала себе кресло, села.

Потом начало темнеть, я все так же читая, встала, спустилась на первый этаж в холл, забрала большую подушку с кресла, перешла ко все еще распахнутым дверям, устроилась там, пользуясь светом угасающего дня и продолжила восторженное чтение.

Но дочитать ценнейшее произведение летописного искусства мне не дали.

— Аританна! — от возгласа отца я едва книгу не выронила.

Подняла голову, недоуменно вгляделась в толпу, которая конная и с факелами прибыла в Логово Кондора. Приглядевшись я с удивлением узнала папу, дядьей, братьев и прежнего ленд-лорда. Последний, сухощавый высокий старик с совершенно белыми седыми волосами, спрыгнул с коня, промчался по замковому двору, взбежал на ступени и издал громоподобное:

— Хеймсворд!

Ответом ему была мертвая тишина, похоже вся прислуга просто попряталась. Ну и так как никто на зов не явился, я сочла своим долгом сообщить:

— А он уехал.

Старый ленд-лорд крутанувшись на каблуках всем телом развернулся ко мне, оглядел меня, сидящую на подушке и хрипло спросил:

— Девушка, вам был причинен вред?

Я закрыла книгу, придержав место чтения пальцем, задумалась… и вполне уверенно ответила:

— Да, моральный. Еще нанесен ощутимый удар по чести и достоинству и… — тут я решила проявить немного наглости и продолжила, — и вы не могли бы поспособствовать освещение этого помещения? Видите ли, я уже с трудом буквы различаю.

Взгляд ленд-лорда сделался несколько недоуменно-удивленным, но затем прежний правящий Кондор поднял руки и хлопнул. В то же мгновение потолок просторного замкового холла залило мягкое золотистое сияние, создав тем самым устойчивый и яркий источник света, осветившего все вокруг и да — мою книгу!

— О, благодарю вас, — сказала я, и снова погрузилась в чтение.

Удивительное дело, но я совершенно перестала переживать по поводу несостоявшейся свадьбы, невозможности покинуть этот замок и прочего. Летопись увлекла, летопись вскрывала детали быта моих предков, особенности взаимоотношений, и некоторые исторические аспекты, которые власть Алландии активно скрывала.

Но мне помешали читать дальше — отец, схватив за руку, рывком поставил на ноги. Вырвал книгу из моих протестующих ладоней, бросил ее поверх подушки и повернувшись к бывшему ленд-лорду, хмуро произнес:

— Было что-то или не было, я разберусь позже, а сейчас моя дочь возвращается домой. Что касается виры ваш… — папа пропустил слово, видимо все же отдавая себе отчет, что за грубые слова произнесенные в сторону Кондора заплатить может весь наш род, — может оставить ее себе!

Сказав это, папа развернулся и решительно потянул меня прочь из замка. И я была бы рада пойти с ним, вот только папа прошел, а меня со всего маху стукнуло о невидимую стену! И уже не у ворот — я сейчас не могла через порог переступить!

Вскрикнула я, замер непонимающе мой отец, вынужденный выпустить мою руку, а бывший ленд-лорд отчетливо простонал:

— О, дьявол!