Помоги проекту - поделись книгой:
Гибкий хвост стальной плетью вспорол застонавший воздух и, ударив по дубовой скамье, разнес ее в щепки.
Змей с ревом взметнулся вверх, пробил головой потолок, тут же расползшийся клочьями болотного тумана, и, распахнув крылья, прошипел:
- Да я тебя сейчас в клочья, отродье христианское!
Георгий на мгновение заглянул в нависшие над ним щели зрачков, узкие, словно лезвия стилетов, вокруг который бушевало неистовое синее пламя и устало прикрыл глаза.
Ему было стыдно признаться самому себе, но он боялся.
" Прости мне, Господи, гордыню мою " - прошептал Георгий, не подымая век.
"Возомнил я себя святым и безгрешным.
Думал, что один управлюсь со Змеем злокозненным. Да не мечом, а молитвою, лишь словом святым и добрым. Не сумел. Что ж..
Прости мне грехи мои, Господи, но суди по мере проступков моих. Прости меня, Отец наш небесный, сущий на небесах..."
Монах торопливо шептал пересохшими губами молитву, словно оплетая этой невидимой сетью слов неподвижного, как изваяние, вибрирующего от ярости Змея. Шептал, захлебываясь и запинаясь, подстегиваемый страшным, завораживающим ужасом последнего удара, который Белый Яр должен был нанести уже давно, но почему-то до сих пор не ударил и, поэтому, все еще может быть...
Santa 1998
Поделиться книгой: