Немного о богах и жизни после смерти (СИ)

Ирина Нельсон

НЕМНОГО О БОГАХ И ЖИЗНИ ПОСЛЕ СМЕРТИ

Пролог

— Тебе некуда пойти и некуда вернуться. Я, богиня Бишамон, дам тебе приют. Твоё имя Ма…

— Эй, полегче, дамочка! Я вам тут не кто-то там, я не согласен!

Японская богиня Бишамон вытаращила глаза и замерла с вытянутой рукой. Иероглиф имени озадаченно повис в воздухе. Причина озадаченности — высокий вызывающе рыжий парень — опасливо скосил на него голубые глаза, почесал украшенный веснушками нос и повторил на всякий случай.

— Я отказываюсь. Ты, это… не обижайся, богиня, но грудастые блондинки с хлыстами и в костюмчике от Хуго Босс вызывают у меня смутные сомнения. Так что скачи на своём льве, куда скакала, а я пойду дальше. Разойдемся мирно.

— Как ты смеешь? — взревел лев. — Это великая богиня войны Бишамон, она оказала тебе милость. Это величайшая радость — служить ей!

— Ооо… Богиня войны с нацистским уклоном? Не-не-не, я пас! — парень попятился.

— Казума, ты уверен, что он еще не был в услужении у богов? Он слишком дерзок, — спросила Бишамон, опуская руку.

В её ухе блеснула сережка.

— Да, госпожа. Я не знаю, как этот мальчишка смог самостоятельно принять облик, но он определенно умер совсем недавно.

— Такой молодой… Послушай, тебе нельзя оставаться одному, — обратилась Бишамон к рыжему. — Ты ничего не знаешь о мире, в котором очутился, не умеешь защищаться, ты погибнешь, если не пойдешь служить богу.

— Тебе, то есть? Повторяю, иди своей дорогой! Я не хочу служить тебе.

Парень покрепче запахнул полы своего пиджака, совсем не традиционного похоронного наряда для Японии, и мрачно уставился на богиню.

— Ты умер, ты понимаешь это? — нахмурилась Бишамон.

— Более чем, — также мрачно ответил парень. — Я прекрасно знаю, что дохлее меня только тот, кто не жил. Я прекрасно знаю, что нахожусь даже не в родной стране, а в Японии. А еще я прекрасно помню, что здесь распространен синтоизм и кроме тебя здесь есть еще пара-тройка тысяч богов.

— Ты не доживешь до конца месяца. В этом мире много охотников до такой души, как ты. Будь уверен, ты еще пожалеешь, что отверг служение мне, — фиолетовые глаза метали молнии, изящный рот презрительно скривился и выплюнул: — Чужак.

Богиня гордо задрала подбородок, развернула льва и растворилась среди высоток. Парень проводил её взглядом и ухмыльнулся, нехорошо прищурившись.

— Ну, уж нет, дамочка, теперь точно не пожалею. Лучше уж я буду служить бомжу, чем тебе.

Глава 1, в которой у героя появляется собственный бог и младший брат

Он умер чудесным осенним утром в славном японском городе, под рухнувшими на стройке трубами. Он не жалел о своей смерти, ведь это было гораздо лучше того медленного угасания в боли и наркотическом бреду, что приготовила ему опухоль. Правда, после смерти он уже не помнил точно, что за опухоль такая, но что неизлечимая — это точно.

Он осознал себя в морге. На столе лежало поломанное тело, а рядом убивалась светловолосая девушка.

— Вадим! Это Вадим! Мой Вадим! Как же так? Почему?!

В трупе он с трудом узнал своё тело, а в девушке — свою старшую сестру. Патологоанатом, низенький пожилой японец, с трудом выговорил его полное имя и возраст.

Лебедев Вадим Владимирович. Восемнадцать лет. Русский.

В карих глазах азиата светилось неподдельное уважение, когда он рассказывал убитой горем Ане обстоятельства гибели.

— Я… я похороню его дома. Он хотел бы этого, — всхлипывая, выговорила Анечка.

Вадим всецело поддерживал сестру, а то его немного напрягало то, что он задерживался на земле, хотя давно пора было объявиться его почившим предкам и проводить туда, где они все обитают. Может быть, кто-нибудь появился бы после похорон?

Вадим собирался уехать с сестрой на Родину и вполне успешно проследовал за ней в аэропорт. Но над морем, там, где начиналась невидимая граница территориальных вод России, его вдруг вышвырнуло из самолета. Растерянный Вадим обнаружил себя на морском берегу. В небе белел след самолета, в котором улетело на Родину его тело.

Сколько Вадим провел на том берегу, в прострации наблюдая за волнами, он так вспомнить не смог. Очнулся он однажды утром, когда его белая хламида сменилась на строгий костюм. Тот самый, в котором он был на выпускном вечере в школе.

— Ничего лучше придумать не смогли, что ли? — шипел парень, расстегивая пиджак. — Просил же, похороните в джинсах и косухе! Мама, наверняка твоя идея, да? Наверняка еще и отпевали, и закопали, хотя я, вообще-то, говорил о кремации! И ботинки идиотские достали, они жмут!

Вадим с наслаждением запустил снятые ботинки куда-то в сторону русско-японской границы. Ботинки мигнули в небесной сини и снова очутились на ногах. Вадим выматерился и пошел обратно в город.

Ботинки жали и натирали ноги. Вадима это неимоверно раздражало и одновременно озадачивало. Он не чувствовал ни осеннего холода, ни голода, ни усталости, даже звуки и цвета воспринимались очень слабо, но ботинки, похоже, не знали, что он умер, и доставляли при ходьбе весь спектр ощущений. Теперь Вадим понимал деда, который после смерти заколебал маму во снах требованием отправить ему шерстяные носки. После нескольких экспериментов, парень понял, что от ботинок ему не избавиться, но их вполне можно снять и таскать с собой. Немного неудобно было, но это можно претерпеть.

И вот, когда солнце перебралось через зенит, Вадим увидел нечто. Нет, НЕЧТО.

У него было много глаз, оно было красного цвета и имело много фиолетовых ножек. Оно неторопливо карабкалось по зданию какой-то конторы и периодически издавало противный писк: «Работать! Работать! Работать!» А живые спокойно топали по своим делам и совершенно не обращали внимания на чудовище.

Вадим собирался потихоньку проскользнуть мимо, не привлекая лишнего внимания, но тут явилась сногсшибательная блондинка на льве, лихо прикончила это чудовище из пары револьверов и собралась забрать Вадима с собой, дав ему несуразное имя, но Вадим турнул нахалку и побрел дальше, размышляя над добытой информацией: «Значит, души служат богам. Интересно, с чего такая честь? А, ну да, я же спас того мальчишку… Стоп, я что, теперь должен служить японским богам, потому что спас японца?! Блин, знал бы, спас кого-нибудь дома. Прости и прощай, великий Велес… Смерть жестока… А кого я знаю из японских богов? Аматэрасу — богиню… эм… океана? Изанами — богиню смерти…»

Решив, что будет заходить во все храмы подряд, Вадим шел себе по улице и ни на кого не обращал внимания, как вдруг…

— Здравствуйте, бог Ято! А правда, вы выполните желание за пять иен?

Ято? Минуточку, знакомое имя… Точно, Ято! Вадим обернулся и во дворе одного из домов увидел семилетнего мальчика, шепчущего в мобильный телефон.

Белая вспышка — и перед мальчиком появился… гопник в замызганном спортивном костюме, истрепанной белой косынкой в качестве шарфика и с вызывающе красным мобильником в руке. Парень прищурился, разглядывая бога.

— Опять ребенок?! Блин, да что ж такое? Опять надо найти кошку-собаку-попугая?

— Щеночка! Господина! — засиял малыш и показал фотографию.

— Ну и имечко для такой мелкоты — Господин, что дальше? Кот Владыка? — Ято закатил глаза. — Слушай, я вообще-то, бог войны, повергающий зло своим священным орудием. Тебе не надо… — на словах про войну бог принял пафосную позу, но потом как-то сдулся и вполне миролюбиво закончил. — Ну, может, хулиганов наказать?

— У меня папа наказывает хулиганов! А у вас в рекламе написано, что вы выручите из любой беды! А Господин в беде! Он там один, на улице, голодный, — мальчишка скуксился, готовясь зареветь. — Какой же вы бог, если детям не помогаете-е-е?

— Ой, вот только не реви! Я самый настоящий бог! — оскорбился Ято. — Если говоришь, что Господин в беде, значит, так и есть. Деньги хоть есть?

Мальчику было глубоко фиолетово на откровенно гоповатый вид бога — он с восторгом смотрел в его лицо и протягивал монетку. Ято принял подношение, подкинул его и подмигнул.

— Пусть счастье улыбнется тебе — я услышал твоё желание!

И исчез в белой вспышке.

А Вадим, наконец, отошел от шока и рассмеялся.

— Точно, а Ято всё такой же, — отсмеявшись, протянул он. — Бог, что не чурается технического прогресса и спасает людей за пять йен. Выкуси, Бишамон! Я нашел себе бога!

Он торжествующе улыбнулся. У него появилась цель.

Сначала Вадим хотел просто дождаться бога у дома малыша, но щенка принесла очаровательная девушка в несуразном кимоно и тут же исчезла, едва щенок залаял. Парень даже не успел выскочить из кустов и чертыхнулся, досадуя на обстоятельства. Радостный малыш без конца возносил хвалу Ято и на крики Вадима не обращал никакого внимания. А телефон, который Вадим попытался взять, просто прошел сквозь его ладонь.

Однако русские так просто не сдаются. Рассудив, что раз малыш звонил по телефону, то где-то взял номер, Вадим решил поискать этот номер. Вот его он нашел практически сразу. Он был нарисован красной краской на стене одного из домов, сопровождаемый рекламой.

— Бог Ято-сан выручит вас из любой беды! Звоните по телефону… Да-а, а он креативный парень!

В пиджаке очень кстати нашелся кусочек мела, который Вадим православно скоммуниздил еще с выпускного. Записав номер на воротнике пиджака, Вадим его еще и вызубрил, чисто на всякий случай.

Но номер — это полдела, нужно еще ведь откуда-то позвонить! Вадим очень пожалел, что ему в гроб не положили мобильник. Вот так и пожалеешь, что родился в православной России, а не каким-нибудь Хамурапи в древнем Египте…

Впрочем, Ято ведь не один такой, и в Японии много храмов, а храм что? Правильно, дом бога!

И Вадим побрел дальше в поисках чьего-нибудь храма.

* * *

Шла третья неделя поисков. За это время Вадим успел познакомиться с Тендзином, богом мудрости и покровителем учащихся. У старого извращенца был целый гарем молоденьких шинки, и он знал о Ято, но звонить ему сразу категорически запретил, потому что характеризовал его, как бога войны, хаоса и разрушений, крайне ненадежного и бедного товарища, который даже шинки содержать не в состоянии. Вадим уточнил, сколько Ято лет, и преисполнился еще большим уважением. Шестьсот лет мелкий божок умудрялся выживать и упорно копил на храм. От прислужниц Тендзина Вадим узнал о духах, скверне и правилах существования в мире границы. Тендзин великодушно позволил парню ночевать на территории храма и не предлагал служить ему, но Вадим умел читать между строк, а то, как Тензин пытался очернить Ято в его глазах, говорило о многом. Номер с пиджака таинственным образом исчез, а цифры так и норовили ускользнуть из памяти, поэтому поиски застопорились.

И, наверное, Вадим так и не нашел был Ято, если бы однажды, уже поздно вечером, в храм бога знаний не явилась молоденькая русоволосая хафу.

— Прошу тебя, Тендзин, дай мне спокойствие на экзаменах и передай богу Ято мою благодарность за то, что он избавил меня от издевательств одноклассников, — молитвенно сложив руки, шептала девочка.

Вадим тут же пулей вылетел из ворот.

— Ято?!

И тут эта девочка обернулась и посмотрела прямо на него!

— Ты знаешь Ято? — удивленно спросила она.

— Ты… ты видишь меня? — осипнув, прошептал Вадим. — К-как?

— Ну, я однажды очень сильно заболела, почти умерла, и вот с тех пор я вижу всяких духов…

— Ты говорила о Ято! — перебил Вадим. — Ты его знаешь? Как давно ты его видела?

— О, собственно, о нем я узнала только неделю назад, он помог мне. Ну, сначала он явился прямо в женский туалет, нагрубил, нахамил, но потом да, помог. Всего за пять иен! О, и кстати, я же его видела! Буквально пять минут назад, но я не обратила внимания. И его спутница, кажется, у неё был хвост… — задумчиво сообщила девочка.

У Вадима загорелись глаза.

— Где?

Девочка по имени Мутсуми любезно объяснила дорогу, и Вадим помчался на указанную улицу, для скорости используя крыши и линии электропередач. И буквально через мгновение увидел его, стоящего на столбе и выводящего иероглиф имени над маленькой светящейся точкой. А прямо на него, раззявив пасть и растопырив лапы, несся огромный зеленый монстр!

Время будто замедлило свой ход. Мир сузился до одной единственной точки. И внезапно откуда-то пришло знание, что нужно делать.

— Я, Вадим, помнящий жизнь, дарую тебе, бог Ято, власть над своим личным именем и клянусь служить тебе и защищать тебя отныне и вовеки веков! — и тут же, едва ощутив образовавшуюся связь, взмахнуть так, как показывали. — Граница!

Изумление на лице Ято, когда аякаши встретила светящаяся стена, надо было видеть!

Вадим едва успел оценить вид растерянного бога, сжимающего в руке обмотанный какими-то лентами клинок, как на него рухнули уже забытые чувства: холод, голод, влажность первого снега, запах сырости и увядших листьев…

— Эй, Ято! — чувствуя, как к горлу подкатывает дурнота, крикнул Вадим.

Бог обернулся.

Вадим улыбнулся прямо в широко распахнутые глаза, лазурные-лазурные, каких сроду не бывает у японцев, и взмахнул руками, заключая чудовище в круг.

А потом он впервые после смерти потерял сознание…

— …Эй! Эй, очнись! Сёмей!

Сёмей… Точно, его имя так и переводится на японский. По щеке хлестнуло болью, и Вадим распахнул глаза.

— О, Боже…

— Да, это я! — улыбнулся Ято.

— А где этот, зеленый? — Вадим сел и осмотрелся.

— Я его уничтожил своим Секки, — Ято демонстративно помахал своим клинком; выглядел бог чертовски довольным, хотя по его руке кляксой расползалась скверна. — А теперь вставай, надо убираться отсюда, пока не набежали остальные.

Ято перехватил своего Секки поудобнее, помог Вадиму подняться и потащил свои орудия в храм Тендзина. Бог прислонил Секки к чаше со святой водой, закатал рукав и щедро плеснул на скверну из ковша.

— Я подобрала своё тело!

К ним подбежала симпатичная длинноволосая японочка и удивленно уставилась на то, как скверна исчезает с руки бога.

— Рад за тебя. В любом случае, я сорвал джекпот! — Ято улыбался, как довольный кот. — Хиёри, позволь представить тебе Сёмея. Он — святое орудие.

Девочка растерялась.

— Э, а Секки…

Ято замотал головой.

— Не путай святое со священным.

Вадим смущенно хмыкнул. Святое в его случае — слишком громкое слово.

— Ооо… — протянула девочка, с любопытством разглядывая Вадима и клинок. — Поняла.

— Ты не поняла. Святое орудие владеет собственным именем и дарит его тому богу, которому хочет служить, — добавил Вадим. — А бог может отвергнуть дар, только если святое предаст бога.

— Это очень-очень большая удача для бога — владеть святым орудием, — Ято не выдержал и полез обниматься. — Да у меня сегодня прям праздник какой-то! Два орудия, целых два замечательных орудия!

— Значит, святое орудие выглядит как человек, а священное — клинок? — Хиёри с любопытством склонилась, разглядывая Секки. — Какое красивое шинки…